Кома. Первая и вторая книги (СИ)

— Не волнуйтесь, миссис Дурсль, — прервала я загорающийся скандал. — Наверняка оно между половицами лежит где-нибудь под кроватью. Можно мы с Гарри его поищем?

И я сделала щенячьи глазки. Я очень обаятельный мальчик, и в будущем обещаю вырасти в красавца. Золотистые с легкой рыжинкой волнистые волосы, зеленые глаза с длинными и пушистыми ресницами и золотистая от загара кожа. Так вот, когда я складываю губы бантиком, бровки — домиком и распахиваю пошире свои чистые зеленые глазищи, все женщины от трех до восьмидесяти тают от умиления. Миссис Дурсль не стала исключением.

— Хорошо. Только побыстрее.

— Как говорят у меня на Родине, одна нога здесь, другая — там! — сверкнула я улыбкой и утащила героя в его комнату.

— Дим? — спросил Гарри, едва за нами закрылась дверь.

Вместо ответа я вытащила из кармана ветровки слегка помятый конверт.

— Танцуй, Поттер, тебе письмо!

Гарри распахнул свои глазищи так широко, что они чуть не стали больше очков.

— Как ты его достал?! — он вырвал письмо из моей руки и, прижав его к груди, уставился на меня.

— Тоже мне, трудность, — самодовольно фыркнула я. — У вас вокруг дома целая стая сов летает. А я из рогатки стреляю очень даже хорошо.

— Ты что! — возмутился Поттер. — Убил сову?!

— Оглушил. И мне совсем её не жалко. Они меня уже заколебали своим уханьем. Уже вторую ночь не могу нормально поспать! А так они поостерегутся вокруг моего дома летать.

Похоже, с такой точки зрения Гарри сов не рассматривал. Такая растерянная мордаха у него стала! Так и захотелось дать ему подзатыльник.

— Ну, открывай уже, пока тетка не пришла, — я с удовольствием плюхнулась на кровать. Жестковато.

Гарри сел рядом и торопливо развернул конверт.

— Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Директор…

— Альбус Дамблдор, — продолжила я. — Мне такое же письмо пришло.

Ого, Поттер сейчас описается от восторга.

— А ты что?

— А ничего. Поржали с опекунами над списком учебников и спалили в камине. Решили, что неудачная шутка.

— Ты что?! Ты же сам говорил про волшебство! И спалил?!

— Говорю же, решил, что шутка. Ну, какая нормальная школа такие письма пишет? Но потом к тебе прилетела совиная эскадрилья, и я понял, что это не шутка. Размах не тот.

Гарри замолчал, вчитываясь в письмо.

— Тут написано, что надо отправить ответную сову до тридцать первого. А что писать?

— А тебе сказать нечего? Могу надиктовать. Только учти, у меня приличных слов нет.

Гарри захихикал и полез за тетрадкой и ручкой.

— Пиши, — скомандовала я. — Уважаемая профессор МакГонагалл! Письмо получил. Обучаться согласен. Пришлите сопровождающего для закупки необходимого… Погоди, дай я еще пару строчек черкану.

— Только приличных!

И я написала приличные слова. Много-много приличных слов.

* * *

Профессор МакГонагалл работала над расписанием, когда к ней в окно влетела одна из школьных сов. Птица была явно чем-то недовольна — она бесцеремонно приземлилась прямо на бумаги и заухала, поторапливая. Профессор угостила птицу совиным печеньем и отвязала конверт. Тот был необычным: прямоугольный, из очень качественной бумаги. Адрес был написан магловской синей ручкой явно детской рукой «Заместителю Директора Альбуса Дамблдора (Кавалера ордена Мерлина первой категории, Великого Мага, Верховного Чародея, просто хорошего человека, Всемогущего Волшебника, Президента Международной Ассоциации Колдунов) Школы Чародейства и Волшебства „Хогвартс“ профессору МакГонагалл».

Предчувствуя неприятности, профессор вскрыла конверт, развернула два магловских тетрадных листка в клетку и чуть не упала. Первое письмо было от Гарри Поттера.

«Уважаемая профессор МакГонагалл! Письмо получил. Обучаться согласен. Пришлите, пожалуйста, сопровождающего для похода в волшебный мир за учебными принадлежностями. Гарри Дж. Поттер. PS: Пожалуйста, пусть сопровождающий поговорит с моими родственниками, чтобы они разрешили ехать в Хогвартс. И отзовите сов».

А вот второе письмо было от некоего В.Д. Волхова. И в отличие от вежливого Гарри, тот был настроен категорически против. Читая ровные круглые строчки, профессор МакГонагалл почувствовала, как шевелятся волосы на затылке.

«Уважаемая профессор МакГонагалл! Благодарю за письмо, опекуны хорошо посмеялись. Обучаться в вашей школе я не согласен, потому что хочу быть врачом, а не волшебником, и мои опекуны меня в этом поддерживают. Выделенные на моё обучение деньги отдайте Гарри Поттеру, потому что родственники не будут оплачивать его покупки. Я хорошо управляю своими силами и вполне способен развить их сам. Письмо я сжег в камине. Повторного приглашения не нужно. Экскурсию по магическому миру проводить не надо. Отзовите сов, иначе я их всех перебью из рогатки. С бесконечным уважением, В.Д.Волхов».

Профессор была в шоке. Отказ! И от кого! От ребенка, который живет рядом с Гарри Поттером! Который способен управлять своей магией! Как? Когда?

Завуч сжала письма в кулаке и опрометью бросилась в кабинет директора.

— Лимонный леденец! Альбус! Альбус!

Прочитав письма, Альбус задумчиво подергал бороду.

— Кхм! Неприятная и весьма необычная ситуация… Арабелла мне не докладывала о Волхове. Однако я не вижу проблемы, Минерва. Мы и раньше получали отказы.

— От чистокровных семейств! И они отправляли своих детей в другие школы, а не в магловский мир!

— Конечно, конечно, — рассеянно покивал Дамблдор. — За Гарри пойдет Хагрид, но боюсь, что на мистера Волхова он произведет отталкивающее впечатление. Мальчика нужно деликатно уговорить.

— Альбус! — профессор совсем не желала общаться с этим кошмарным ребенком! — У меня нет на него времени! У меня всё расписание забито!

К удивлению Минервы, Дамблдор и не подумал её уговаривать.

— Минерва, я и не думал отрывать тебя от работы! Я сам пообщаюсь с мальчиком. Судя по всему, мистер Волхов очень интересный молодой человек, а я давненько уже не наведывался в магловский мир.

Глава 3. Знакомство с волшебным миром

— Здравствуйте, миссис Стоун. Меня зовут Альбус Дамблдор, я директор школы Чародейства и Колдовства Хогвартс. Я могу войти?

Так представился почтенный седобородый старец в старомодном фраке совершенно дикого желтого цвета. Пока Эмили приходила в себя от шока, он ловко просочился в прихожую, вытер ноги о коврик, погладил Тришу и уставился на женщину пронзительными голубыми глазами из-под очков-половинок.

— А… Кто? — растерянно уточнила Эмили.

— Дорогая, кто это? — в прихожую выглянул Энтони.

— Меня зовут Альбус Дамблдор, — повторил директор. — Я директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Энтони застыл с раскрытым ртом, уставившись в яркие голубые, совсем не старческие глаза визитера.

— Кто? Это шутка?

Альбус Дамблдор улыбнулся и вытащил из кармана волшебную палочку.

— Позвольте доказать.

Десять минут спустя супруги Стоун сидели в гостиной на диване и судорожными глотками пили чай с успокоительными каплями. Напротив них в кресле восседал Дамблдор и неспешно потягивал чай из чашки, закусывая его лимонными мармеладками.

— Вадим всегда был странным мальчиком, — наконец сказала Эмили, осушив чашку и дрожащими руками наливая еще чая. — Но мы списывали всё на его особенности и психологическую травму.

— И в чем же заключаются его странности? — поощрительно улыбнулся Дамблдор. — Помимо прочих, вы можете выделить самые необычные вещи, которые вы видели?

Эмили нервно захихикала. Энтони замялся, вопросительно посмотрел на жену.

— Он все время плетет какие-то амулеты, проводит какие-то свои обряды, даже гадает в определенные дни, — выдохнула она, глянув на мужа. — Книги в дом всё время тащит, у него целый шкаф в комнате заставлен книгами. Некоторые он даже из России выписывает — и все с какими-то заклинаниями, рецептами… Он объяснял, что таковы русские традиции, мы верили. Ведь в каждой стране свои обычаи, празднуем же мы Хеллоуин и хватаемся за пуговицу при встрече с черной кошкой? А еще он нашу кошку вылечил, — Эмили погладила шикарную белую красавицу, лежащую у неё на коленях. — Триша подралась с кошкой нашей соседки, ветеринар сказал, что она навсегда останется хромой. А Вадим каждый вечер садился у её домика, гладил её и шептал что-то на своём. И никакой хромоты!

— Вы упомянули психологическую травму? Что это?

Стоуны помрачнели, уткнулись в чашки. Дамблдор насторожился.

— Это… Это было очень тяжело, — Энтони отпил еще чая. — Его нашли три года назад в Лондоне на центральной площади. Продавец в кафе обратил внимание, что ребенок весь день ходит без взрослых, и указал на это полисмену. Вадим не знал ни слова по-английски, а через переводчика смог лишь назвать предполагаемые имена своих родителей и своё собственное. Врач диагностировал личностную амнезию, — он улыбнулся. — Мы давно стояли в очереди на ребенка и очень обрадовались, когда нам позвонили. Мы ждали увидеть беспомощного малыша с растерянным взглядом и очаровательной улыбкой, а в кабинет зашел мальчишка, мрачный, как гробовщик. Он посмотрел на нас, и никакой растерянности или беспомощности я в нем не увидел. Это был взгляд очень мудрого и взрослого человека. Эмили пыталась с ним сюсюкать, сказала, что будет его мамой, а он посмотрел на неё как на дуру и сказал, что она может быть ему тетушкой Эмили, но никак не мамой. И вот тогда я понял, что хочу увидеть, каким он вырастет.

— Он до сих пор зовет нас тетушкой и дядюшкой, — подхватила Эмили и поймала взгляд голубых глаз собеседника. — Мы взяли его, и поначалу всё было хорошо. Вадим оказался очень умным и самостоятельным. Учителя его боготворили. Он ведь вундеркинд! Но потом… потом…

— Он несколько раз пытался покончить с собой, — Энтони выглядел спокойным, смотрел открыто, но то, как он потирал запястье, выдавало его нервозность.

Дамблдор потрясенно заморгал.

— Вы имеете ввиду… самоубийство? Но почему?

— Он не смирился. Он не помнит, как оказался в Великобритании, но он вспомнил родню. Он чувствует себя чужим здесь. Обычно детская психика гибкая, легко приспосабливается, но Вадим… немного другой. Он не справился, — Энтони сжал кулаки. — Он чуть не угодил в психиатрическую клинику, но, слава богу, врач смог поставить правильный диагноз.

— Сейчас всё хорошо, — Дамблдор проникновенно заглянул ему в глаза. — Он ведь успокоился. Он уникальный ребенок, волшебный. Конечно, ему трудно среди обычных детей. В Хогвартсе он не будет чужим, будьте уверены…

— Здравствуйте, профессор Дамблдор. Полагаю, вы получили мой отказ? — раздался негромкий мальчишеский голос.

Стоуны подскочили, а Дамблдор во все глаза уставился на мальчика.

Вадим Волхов был довольно высоким для своего возраста. Выразительные прозрачно-зеленые глаза на загорелом лице смотрели настороженно и строго. Пухлые губы неприветливо сжаты. Но больше всего Дамблдора поразили густые золотистые кудри, обрамляющие по-детски круглое лицо. Точь-в-точь такие же, как у его бывшего друга Геллерта. Впрочем, на этом сходство ребенка с темным магом заканчивалось.

— Что вы здесь делаете? Я вам всё написал в письме. Я не хочу учиться в вашем Хогвартсе, я хочу стать врачом.

Говорил он правильно, но в речи слышался… нет, не акцент, скорее своеобразная манера речи, какая-то тень нездешности.

— Вадим, — Дамблдор по-отечески улыбнулся, но ребенок только нахмурился. — Мы часто получаем отказы, но, как правило, от обучения в Хогвартсе отказываются чистокровные маги, у которых есть альтернатива. Они либо остаются на домашнем обучении, либо отправляются в другие школы. Реальность такова, что волшебника необходимо обучать, иначе рано или поздно его сила вырвется из-под контроля. Тогда опасность угрожает не только ему, но и окружающим его людям.

— Я способен обучаться самостоятельно.

— Самоучки опасней вдвойне, потому что в случае неудачного эксперимента ему никто не сможет помочь, ведь рядом нет наставника. К тому же в своих изысканиях они часто соблазняются Темной магией, а это верный путь к безумию. Ты маглорожденный, у тебя нет знакомых магов, способных стать тебе наставниками и проконтролировать ход обучения.

Видя, что слова на ребенка не действуют, Дамблдор поймал его взгляд. Вадим отшатнулся и рассерженно зашипел.

— Ворожить вздумал? Чур, меня!

Дамблдор только растерянно погладил бороду. Мальчик сумел распознать такое тонкое воздействие?

— Извини, Вадим, я не хотел причинять тебе вреда. Но в любом случае, тебе придется поехать в Хогвартс. Все выявленные волшебники обязаны пройти обучение под контролем опытных магов.

— Этот ваш Хогвартс — интернат закрытого типа! Я не буду жить в спальне с кучей сопливых мальчишек по дурацким факультетским законам и учить кучу бесполезных предметов! Я. Хочу. Жить. Здесь!

— Но в магическом мире тоже есть больница, ты вполне можешь стать целителем…

— И всю жизнь лечить последствия неправильных заклинаний? Вы смеетесь? Моя прабабка лечила рак у детей. Люди к ней в очередь выстраивались, потому что официальная медицина не способна лечить такие болезни. А после обучения в Хогвартсе меня ни в один университет не возьмут! Я только зря потеряю время!

Мордред и Моргана! Дамблдор присмотрелся внимательнее. Узоры на фенечках, которыми были щедро увешаны руки ребенка, были незнакомы, но вот узоры пояса, которым были подвязаны джинсы, он узнал. Такие же Дамблдор видел во время Второй Мировой на воротниках некоторых русских чародеев. Интересно, судя по всему, мальчишка был из семьи потомственных магов. И вдвойне интересней, каким образом он оказался в Англии без родителей.

— Боюсь, у тебя нет выбора. Твои опекуны не потянут обучение в иностранных школах.

— Мне интересно, как же вы меня заставите? — ухмыльнулся Вадим и скрестил руки на груди.

— Хватит, Вадим! — внезапно треснул кулаком по столу Энтони. — Ты поедешь в Хогвартс!

— Что? — от потрясения Вадим отступил на шаг.

— Мы всё поняли. Необученные волшебники опасны, а самоучки опасней вдвойне. Обучение в России мы не способны оплатить. В Хогвартсе содержание маглорожденных оплачивает Совет Попечителей, тратиться мы будем только на учебные принадлежности. Это вполне подъемная сумма, — Энтони потряс цветастым буклетом.

— А куда я пойду после Хогвартса, ты не подумал?!

— Ты будешь обученным магом, и это не обсуждается! — сказала Эмили. — Милый, теперь нам всё стало ясно. Ты волшебник, естественно, что ты чувствуешь себя чужим среди обычных детей. А в Хогвартсе ты будешь на своем месте!

Вадим помолчал, уставившись на опекунов.

— Хорошо, тетушка, дядюшка, — неожиданно спокойно сказал ребенок. — Я буду учиться в Хогвартсе. Я всё понял.

На Дамблдора он не оглядывался.

* * *

Дамблдоррррр… Я, конечно, подозревала, что меня будут уговаривать, но чтобы на Тисовую улицу явился сам директор?! А я попытку заворожить пересекла, и обереги он явно узнал. Теперь старик с меня глаз не спустит. Н-да, глупо получилось.

Я бормотала заговор от качки, поглаживая себя по животу. Дамблдор сидел с благостной улыбкой, но зеленый-зеленый. Ночной Рыцарь, ага.

— Дырявый Котел! — бодро обьявил кондуктор. — Эрни, стой!

Автобус остановился так резко, что я слетела с кровати. Дамблдор помог мне встать, и мы вышли у неприглядной двери, над которой покачивалась потрепанная вывеска «Дырявый котел».