Наследница Драконов

А теперь оказалось, что и драконы к остальным относятся ровно так же. Артефактов в сокровищницах у них точно осталось больше, чем у всех остальных представителей Старших рас вместе взятых. Вот и используют остатки былой роскоши на всю катушку, чтобы никто не лез в их дела. Удивительно, что сейчас Гэбриэлу память не стерло. Сам Мэрдок, когда уходил, был просто уверен в уничтожении у оборотня воспоминаний о разговоре. Да, драконы — редкостно наглые создания. Прямо не знаю, гордиться или стесняться. Правильно говорят, что родню не выбирают.

— Знаешь, Холли, — протянул старший Глостер. — Три года клан собирал сведения о людях, которые серьезно и методично ищут факты о ящерах. Кстати, Фредерик Эйш, баронет, был в их числе, даже жаль, что после одного сообщения он не объявлялся, не писал тебе. Теперь к нему появляется все больше вопросов. В любом случае, Глостеры играли честно, а нас, оказывается, держали за марионеток. Подсунули чужую собственность, чистили нам мозги. Зейн не может вспомнить ни одного дракона, говорит, что общался только с их адвокатом. Но там точно был дракон, не Мэрдок, другой! Рядом с тобой у меня проясняются воспоминания.

Я облизнула губы и решилась:

— Если вы с Зейном возьмете меня на встречу, я обещаю не мешать разговору, сидеть тихо. Хочу на него или них посмотреть, на тех, кто со мной не хочет общаться. А ты, надеюсь, вспомнишь, о чем вы говорили раньше и мне расскажешь. У вас накопилось что-нибудь для передачи? Сможешь назначить переговоры на завтра?

Глостер качнул головой. Темная прядь скользнула по гладкому виску. Удивительно, насколько идеально ровная у него кожа. Даже кончики пальцев загудели от желания ее потрогать.

Бирюза необычных глаз сверкнула и спряталась за густыми ресницами.

— Завтра не получится, мы оба будем заняты. Хотел сообщить тебе после встречи. Леди Химена созывает официальное собрание кланов в честь выздоровления молодняка. Будет большой праздник. Ты, естественно, приглашена. Как моя невеста.

Глава 3. Взрывоопасный шоппинг

Праздник и мое присутствие на нем было важно для Глостеров, объявивших помолвку, да и мне надо было рано или поздно официально показаться в Гнезде.

Но все же первой моей реакцией на приглашение стал категорический отказ. И дело не в стеснении перед кланами или нежелании встречаться с леди Хименой.

Для пафосной вечеринки у меня банально… не было наряда. Лучшее платье сгорело, остальные годились для встреч или простых визитов, но никак не для официального торжественного вечера. Появиться бедной родственницей и глотать обиды из-за ироничных взглядов и покровительственных шепотков? Ни. За. Что. Я уже проходила это с родственниками Альба и до сих пор вздрагиваю, вспоминая первые дни приезда и вопросы: «У вас правда в ЭТОМ ходят на званый ужин? Милочка, это так печально».

Но Гэбриэл продолжал уговаривать и в итоге уломал на подарочную покупку наряда.

Раззудись плечо! Молодой человек впервые купит мне что-либо дороже букета цветов и коробки конфет.

Город Стоктон, где мы сейчас находились, являлся ближайшим к Сент-Хейвену более-менее крупным поселением. И по праву мог гордиться большим магазином, с отделениями известных дорогих брендов, а также бутиками вечерних, свадебных и выпускных нарядов. Что превращало торговый центр в место паломничества модниц всей округи.

Первый же этаж покорял светом и блеском. Девушки передвигались стайками и поодиночке, а редкие мужские экземпляры имели вид отсутствующий и загадочный. Дескать, сам не знаю, как здесь очутился. Волшебство-с.

К моему удивлению, окружающее дамское царство ничуть не смущало Гэба. Он спокойно кивал подлетающим к нам и чирикающим продавщицам, выглядел скорее сосредоточенно и задумчиво, чем сконфуженно.

— Где у вас премиум? Проводите нас, будьте добры. Моей невесте нужно самое лучшее, — сообщил он менеджеру зала, обнимая меня за талию.

И я поймала себя на расплывающейся улыбке. Глупой и довольной. Последние пару дней оборотень даже не пытался пробраться в мою спальню, обнять или поцеловать. Мы заключили деловое соглашение и… с тех пор Глостер вел себя серьезно, никаких двусмысленных намеков или пошлых поползновений. Держал слово.

Только на людях, вот как сейчас, он позволял себе знаки внимания, обнимал меня за плечи или брал за руку. Это было необычайно приятно и отчего-то остро мало. Я уже привыкла к его кружению, как кота вокруг сметаны. Он домогался — я отбивалась и фыркала. Раньше.

Изменение диспозиций оказалось несколько… обидным.

— Ой, какая встреча! — за спиной восторженно и несколько… искусственно ахнули. — Гэбриэл, Холли! Вы тоже решили что-нибудь новенькое присмотреть на завтра?

Вздохи и возгласы. Пока я пыталась сообразить, что происходит, оказалось, нас взяли в клещи… невесть откуда появившиеся сестренки Шлиман. Эдна — полицейская, с моей стороны. И Белла, доктор, с края Гэба.

Обе высокие, поджарые как породистые лошадки. В укороченных до самых ягодиц шортах и плотных рубашках с хлястиками. Стратегически это было совершенно правильно — низ у обеих Шлиман был великолепен. Длинные загорелые ноги смотрелись фантастически хорошо. А вот верх — подгулял. Все ровненько и почти незаметно. Отсюда и складывалось впечатление, будто оборотниц поймали и оборвали силой подолы. Чуть не по пояс.

— Холли, а ты быстрая девчонка, — шепнула мне на ухо Эдна. — Лучшего парня захомутала.

Пальцы Гэба на моей талии чуть сжались. Все, включая меня, понимали, что старший Глостер великолепно слышит каждое сказанное слово.

— Покупаете быстро и сразу уходите, — вдруг сообщил он ровно, и только тонкая линия между бровей выдала насколько недоволен тем, что нам помешали.

— Конечно, — мягко пропела Белла. — Все, как ты скажешь, Альфа.

В это время консультант, которая шла впереди и показывала нам дорогу, обернулась и несколько удивилась увеличению компании. Она смешалась и неуверенно посетовала, что в премиум-отделе всего две кабинки и три посетительницы не смогут одновременно примерять наряды.

— Ничего страшного, — закивала помощница шерифа, которая показалась мне доброжелательнее докторши, — мы с сестрой вполне разделим одну кабинку на двоих.

В итоге, конечно, никуда они не торопились. Двигались за мной по торговому залу, щебеча и посмеиваясь, словно мы лучшие подруги. Гэбриэл развалился на диване в центре зала, наблюдая. Насколько понимаю, причин гнать сестер не было, вели они себя вполне прилично, но отлегло у меня от сердца только когда я заметила разницу во вкусах.

Шлиман бросились в сторону платьев со стразами, я же блеск уважаю, но не считаю его обязательным условием для праздничной одежды, в конце концов, можно выделиться и другим способом: фасоном, цветом, подачей. Поэтому я решила обойти все по кругу и брать на примерку интуитивно. То, на чем остановится взгляд.

— Сколько?! Сколько это стоит?! — раздался возмущенный вопль Беллы. — Девушка, вы куда нас привели? Эти платья что, настоящими бриллиантами, а не стразами расшиты? Или вы по ночам лишние нули к ценникам пририсовываете?

— Позвольте, — удивилась консультант. — Мистер спросил о нашем премиум-отделе, именно сюда я вас и привела.

Пока они выясняли, кто куда шел и как здесь оказался, я подхватила несколько приглянувшихся нарядов и отправилась с ними в кабинку.

В глубине души и конкретно по этому вопросу я была солидарна с девушками-Шлиман.

Ценники — поражали.

После взгляда, брошенного на картонную бирочку одного из платьев, мои глаза резко расширились да так и остались озадаченно-круглыми. Развернуться и уйти я не могла только по одной причине — если сестры НЕ могут приобрести себе здесь одежду, значит можно НЕ бояться похожих фасонов завтра на празднике.

— Белла злится, — вдруг прошептали совсем рядом.

Я резко развернулась лицом к шторке. Извиваясь и судорожно дергая за молнию на спине, чтобы не оказаться перед наблюдателем в излишне раздетом виде.

— Давай помогу, — Эдна, а это была она, без всякого стеснения шагнула в кабинку и ухватилась за застежку. — Ты извини, что мы пристали как банный лист. Леди Химена рассматривала и меня, и Беллу в пару внукам. Я-то спокойно к этому отношусь, была бы счастлива, конечно, но не сложилось, так не сложилось. Между нами, шеф Даг мне нравится больше.

Молния, наконец, начала поддаваться и плавно пошла вверх.

— А вот сестренку до сих пор трясет. Ты, главное, не держи на нее зла. Она с детства по Гэбриэлу сохла. Хм…

Рука девушки вдруг остановилась и ее пальцы бесцеремонно погладили мою кожу на спине, прошлись по плечам.

— Холли, а где метка?

Говорила она тихо да и пришла, чтобы предостеречь меня по поводы сестры. Поэтому я обернулась и затащила ее за руку прямо в кабинку.

Выглянув и убедившись, что Белла рассматривает наряды в другом конце зала, я плотно задвинула шторки и зашептала:

— На всякий случай предупреждаю, что я не оборотень, бегать голой не привычна, поэтому всегда спрашивай разрешения перед тем, как зайти на мою территорию. Ясно?

Эдна подняла взгляд. Все это время она недоуменно рассматривала свою руку, за которую я ее втянула. Но времени извиняться и рассусоливать не было, поэтому я щелкнула пальцами перед ее носом, чтобы привлечь внимание, и прямо спросила:

— Рассказывай про метку. Почему она обязательно должна быть?

— Э-э-э, — она моргнула, выдохнула и явно приняла решение. Зашептала мне в самое ухо, не касаясь, но странно близко. Все же оборотни есть оборотни, дистанцию держать совсем не умеют. — Гэбриэл восстановлен в правах и начал принимать дела клана. Раньше его почти не принимали всерьез, отрезанный ломоть, он сам все решил. Но теперь, с его силой, статусом Судьи и заявлением о готовности продолжить род… Как старший наследник, он возглавит весь клан. Если… подтвердит официально готовность жениться. А у любых жениха и невесты должны быть метки, Холли. У невесты даже чаще всего вторая, подтвержденная. Но… хотя бы первая — обязательно. Белла говорит, что на тебе ничего не держится, и ты вообще не можешь быть невестой оборотня. Я и решила проверить.

Просить ее, чтобы молчала — смысла нет. Сестра ей намного важнее меня, да и сама Эдна, прекрасно это помню, на Гэбриэла поглядывала с большим интересом. Это она сейчас шепчет, при Альфе боится скандал поднять, но как только выйдет из магазина…

Я потерла переносицу, пытаясь сообразить, что делать, но ничего предпринять не успела, помешал шум из зала. Какое-то странное скуление. Словно повизгивал щенок или плакал маленький ребенок. Испуганно.

Выглянули мы синхронно. Я с одной стороны шторки, помощница шерифа с другой.

У дивана стоял оборотень, а у его ног скорчилась Белла. Она тянула к нему трясущиеся руки, скользила пальцами по ботинкам, низу штанин. И издавала те самые жалобные звуки, бормотала и хныкала тоненько.

— Вон, — без эмоций сказал Гэбриэл. — Обе пошли вон отсюда.

Я вспомнила как Альфа управлял голосом, отдавая приказы, как перед ним на колени упал чужак из другого клана, посмевший усомниться в силе семьи Глостеров. Но с женщинами Гэб всегда обходился мягко, а свою бабушку буквально носил на руках. Это означало только одно — пока мы шептались с одной сестрой, вторая ухитрилась довести его до белого каления.

— Проклятье, — сказала Эдна. — Вот дуреха, перегнула палку. Куда, спрашивается, торопиться, завтра бы сам… Ой, извини, Холли, ничего личного.

Она мазнула по мне быстрым взглядом и бросилась поднимать сестру.

— Дорогая, пойдем, все будет хорошо. Вот глупенькая, — девушка бормотала, поддерживая и уводя Беллу. А мы с Гэбриэлом смотрели друг на друга через весь зал.

Он стоял точно в центре, собирая испуганно-восхищенные взгляды сбежавшихся на шум продавщиц. Черт. Слишком красивый, слишком богатый. За таким всегда будут увиваться и плевать, состоит ли он в отношениях, есть ли невеста. Парни его класса — чрезмерно ценный приз, чтобы охотницы за мужьями проявляли доброту и уступали его конкурентке. Я вспомнила его оборот в огромного волка, разбивающего вертолет, и поежилась. Какие мы разные, воспитанные в чуждых традициях и привычках.

Он тоже смотрел на меня. И видел что-то свое? Возможно, осознавал, какой я черный ящик Пандоры, одна головная боль.

— Ты хоть что-то успела выбрать? — спросить он.

— Четыре или пять штук отобрала, но примерить успела только одно… вот это.

Он повернулся к притихнувшей продавщице, качнул головой и двинулся к кассе:

— Девушка, оформляйте все. Мы с невестой торопимся, больше не можем задерживаться.

Та не выдержала, обернулась и полоснула по мне оценивающим ревнивым взглядом. Ух, да что во мне можно увидеть? Симпатичная, волосы с золотистым оттенком, но без косметики, обувь без каблука, из украшений одна нитка жемчуга и то, видна только краешком. Никакого личного блеска. Без дорогого платья — была бы обычная студентка, каких армия бегает по первому, дешевому этажу.

Не знаю почему, но я ждала. Хмыкания или пренебрежения в глазах. А вместо этого она кивнула, в чем-то убеждаясь. Я задернула штору, переоделась. Некоторое время постояла молча, покусывая нижнюю губу. Внутри бушевали эмоции, меня бросало из холода в жар. Зеркало отразило крошечные капли испарины на висках.

…Она к нему приставала… Трогала его?

Глава 4. Как ты ко мне относишься, невеста?

Вышла я ровно, по ниточке. Спина прямая, губы сжаты. Передала платье продавщице, а сама смотрела в сторону. Гэб тоже молчал.

В машине первой не выдержала я.

— И много их таких? Желающих с тобой попробовать.

— Все. Я еще не ставил меток, и все свободные девушки готовы попробовать.

Попробовать? Все? Минуты две я пыталась продышаться.

Ого, подозревая в Гэбриэле ценный приз, я, оказывается, сильно преуменьшала масштабы.

— Считай, ты меня впечатлил. А что, эти самые активные?

— Белла знает, что нравится бабушке, поэтому считает, что у нее шансов больше, чем у других.

Он бросил на меня быстрый взгляд, бабушку ему упоминать было неприятно. Но я сейчас думала совсем не о леди Химене.

— Она… эта Белла… к тебе приставала?

— Пыталась подставить шею, показать свой запах. Намазалась чем-то усиливающим. Холли, мне кажется или ты злишься?

Злюсь. Еще как. А что, нужно радоваться? Моего жениха в публичном месте домогается развратная девица. Ее не смущает, что я нахожусь буквально в нескольких метрах, разговариваю с ее же сестрой.

— Перестань фыркать, — голос Гэба звучал отстраненно. — Ситуация неприятная, но скорее для меня. Кто она такая, чтобы провоцировать меня на выбор… Считает, что я совсем нюх потерял и до сих пор не определил ее запах? Ладно, это мои проблемы в клане, решу их в ближайшее время. Для тебя важно одно — Эдна все правильно сказала, завтра, на общем собрании, тебя могут попросить показать метку.

— Которой нет.

— Именно.

Он постучал пальцами по рулю, хмыкнул и вдруг весело заявил:

— Хватит вести допрос, ты же не Эдна. Мы вполне можем поговорить открыто и на равных, без полицейских замашек. Лучше скажи, дашь мне поставить метку? Это в наших общих интересах. Покажем общественности и следующие сутки я тебя буду оберегать. Как в прошлый раз.

Адскую боль от укуса Ронни я помнила, словно это было вчера. И день ломки, когда выворачивало кости до хруста и каждая капля крови в моем теле горела жидким огнем. Та ночь была единственной, когда Дружок не пришел. Он что, вокруг дома в это время бегал?

Господи, как же я не хочу повторения! Невольно себя поймала на отползании по сиденью, подальше от Гэбриэла.

— От метки не бывает сильной боли, — заметил оборотень, правильно оценив мои испуганные телодвижения. — Скорее всего ты боролась в это время с ликантропией и меткой одновременно. Но если ты боишься, я не буду настаивать. Придумаю что-нибудь, отвлеку внимание от этой темы.

О, да. А еще можно нарисовать или поцарапать. Смешно.

Если бы оборотень настаивал, уговаривал, убеждал, я бы боролась до последнего и, скорее всего, разругалась бы с ним в пух и прах. В конце концов, какое отношение ко мне имеют традиции оборотней? Но он вел себя настолько отстраненно, что стало обидно. Плавная передача поместья была нашей обоюдной идеей, а сейчас из-за ранки на плече и моего страха помучиться денек от боли, он готов был рискнуть успехом всего плана. Не правильное решение.

— Гэб, ты предлагал говорить прямо. Давай. Ты как ко мне относишься?

— Холли, — он остановил машину после поворота к моему домику, дальше оставалось только пешком. Вытащил пакеты и открыл мне дверцу. — Ты же не спала, когда мы говорили с Джезом? Я видел, как ты резко вздохнула после моих слов.

И продолжил, когда я промолчала.

— Понятно, значит слышала о том, кто ты для меня. Тогда пришла моя очередь спрашивать. Как ты ко мне относишься, невеста?

Мне стало страшно. То, что с Фреди развивалось плавно, ясно и спокойно, с Гэбриэлом выходило нервно и, откровенно говоря, через пень-колоду. Вроде бы и там, и там я — невеста, но разница колоссальная.

Ноги сами понесли меня быстрее по дороге, пришлось замедляться волевым усилием, чтобы не выглядело как убегание.

— Холли…?

Что Холли, что Холли? Мое отношение — сложная и многогранная штука. Не всегда и слова можно подобрать, как я к некоторым людям отношусь.

— Если скажу: «Очень хорошо», будет достаточно?