Помоги проекту - поделись книгой:
— Мисс Шелли требует, чтобы вы немедленно явились к ней.
Что ж, на этот раз миллионерше не повезло. Я был голоден, и, кроме того, я решил, что не буду изображать дрессированного пуделя, готового тут же прыгнуть сквозь обруч, стоит ей только щелкнуть пальцами.
— Я буду где-то после двух, мисс Долан. И привезу кое-какие бумаги на подпись мисс Шелли.
— Она требует вас немедленно.
— Передайте ей мои извинения. В настоящий момент я очень занят и освобожусь только после двух.
Последовала пауза, затем секретарша сказала:
— Мне кажется, вы не понимаете всей важности вызова. Это связано с мистером Хоу.
Меня словно ударили кувалдой по голове.
— Вы имеете в виду Берни Хоу? А что произошло?
— Он только что вышел от мисс. Она приказала мне немедленно вызвать вас. В такой ярости я ее еще никогда не видела.
Сомнений не осталось, что этот сукин сын продал меня. Я был в такой панике, что слова застряли в горле. И надо же было такому случиться тогда, когда я уже находился на полпути к успеху. Я должен был предвидеть, что этот жулик не станет утруждать себя визитом к Стенвуду, а пойдет прямиком к Вестал, чтоб нанести мне смертельный удар.
— Вы слушаете меня, мистер Винтерс? — послышался тихий голос в трубке.
— Да, — я пытался говорить спокойно, но хриплость голоса выдавала мое волнение.
— Слушайте, мистер Винтерс, — продолжал вкрадчивый женский голос, — пожалуйста, внимательно отнеситесь к тому, что я скажу. Когда мисс Шелли в ярости, есть только один способ заставить ее прийти в себя. Не извиняйтесь. Не оправдывайтесь. Кричите на нее в ответ. И, конечно же, громче, чем она сама. Понимаете? Вам терять нечего. Тот, у кого хватит наглости облаять ее с головы до ног, заткнет ей рот. Я это хорошо знаю. Она подбадривает криком саму себя, но мужества у нее — ни на цент… Вы слушаете меня?
Я слушал ее, и еще как! Я слушал, словно от этих слов зависела моя жизнь.
— Вы не разыгрываете меня?
— О, конечно, нет. Это ваша единственная надежда. Я уверена, что она вас спасет, но ничего другого и не остается. Только не оправдывайтесь. Так я могу сказать, что вы сейчас прибудете?
— Да. Сообщите мисс Шелли, что я буду через четверть часа. Мисс Долан, я не знаю, что заставило вас дать мне столь ценный совет, но я не забуду этого…
Тут только я понял, что Ева последних моих слов не слышит: она положила трубку. Как бы там ни было, но я получил подсказку, могущую мне помочь, хотя я не тешил себя никакими иллюзиями. Сколько бы я ни кричал на Вестал, все же последнее слово будет за ней. Машина, отдельный кабинет, смазливая мисс Гудчайлд, тысяча долларов от Хоу, половина комиссионных от Блэкстоуна, моя работа в банке — все это таяло, как снег под солнцем. Я покинул контору, еще четко не решив, как я буду вести себя со своей клиенткой. Но одно знал твердо, что я не сдамся просто так. А для этого надо было подбодрить себя. Я сел в «кадиллак», оставленный мной у служебного входа, и поехал в ближайший бар. Там я влил в себя три порции двойного виски с такой быстротой, что бармен едва успевал их наливать.
Виски вернуло мне всегдашнюю мою уверенность.
Расстояние до Клифсайда я покрыл за семь минут. В другое время такая сумасшедшая скорость, с которой я вписывался в серпантин горной дороги, заставила бы меня содрогнуться. Сейчас же я приходил в ужас только от Хоу, которого ругал на чем свет стоит.
Харгис открыл дверь и принял мою шляпу. Лицо его, как всегда, было непроницаемым, но я был уверен: он знает причину моего появления здесь. Я попытался представить, как он поведет себя, когда я буду уходить, и каким будет это бесстрастное лицо, когда старый лакей подаст мне шляпу. Если он усмехнется или как-то иначе продемонстрирует свое торжество, я ударом кулака заставлю проглотить его вставную челюсть.
— Мисс Шелли ждет вас, сэр, — сказал он, шествуя по широкому коридору к дверям просторной гостиной, выходящей на террасу. — Она ждет вас там, сэр.
Я сделал глубокий вдох — и вышел на террасу.
Вестал, в пижаме бутылочного цвета, сидела на балюстраде. Со спины она выглядела сущим ребенком, но когда она повернула ко мне белое, искаженное гневом лицо, в нем не было ничего детского.
— А-а, способный мистер Винтерс! — выпалила она, ерзая на балюстраде, словно мрамор жег ее задницу. Голос сорвался на визг, глаза лихорадочно блестели. — Итак, мистер Винтерс, что вы имеете мне сообщить?
Засунув руки в карманы, я стал неторопливо мерить шагами террасу. Сердце мое гулко билось о ребра, но на лице я старался сохранить вежливо-недоуменное выражение.
— Что я должен сказать?
— Все об этой афере! И не делайте вид, что не понимаете, о чем идет речь!
— А в чем дело? Или я вам не угодил? Вы чем-то недовольны?
Она вся так и тряслась от ярости, судорожно сжимая и разжимая ладони-клешни, как бы борясь с искушением пустить их в ход.
— Вы знаете Берни Хоу? — спросила она требовательным тоном, которым привыкла говорить со всяким, кто был ниже ее по положению.
— Конечно. Пронырливый пройдоха, но далеко не глуп и специалист своего дела. Я как раз собирался поговорить с вами о нем. Думаю, это как раз тот человек, который сможет взять на себя сбор арендной платы для вас.
— Не то! — пронзительно завизжала мисс Шелли. — Предлагали ли вы ему работу в обмен на тысячу долларов?
— Несомненно. С жуликами типа Хоу иначе никак нельзя вести дела. Он и сам понимает, что придется раскошелиться за то, что и ему сулит несомненную выгоду. Но ведь не это вас взволновало, мисс Шелли, не так ли? Вы же сами понимаете, Хоу должен платить комиссионные за сделку.
Женщина соскочила с балюстрады и подбежала ко мне. Голова ее находилась где-то на уровне моего плеча. Это, казалось, существенно должно было уменьшить силу ее эмоций. Но Вестал совершенно не обратила внимания на данное обстоятельство.
— И вы намеревались присвоить эти деньги себе? — злобно бросила она мне в лицо.
У меня появился шанс на спасение. Я мог сказать, что с самого начала собирался передать эти деньги ей. Вероятно, миллионершу устроил бы такой оборот дела. И ее гнев по поводу якобы ускользнувших от нее денег улегся бы. Но, видно, три порции виски придали мне бесшабашную храбрость. Я вдруг решил, что буду последним идиотом, если упущу эти деньги.
— А вы как думали, что я с ними сделаю?! — криво усмехнулся я. — Отдам в детский приют?
— Значит, вы вымогали у Хоу взятку в обмен на право взимать квартирную плату, не так ли?
— Вы употребили неправильное слово, мисс Шелли. Я потребовал комиссионные, на которые имел законное право.
— Вы… вы… Жалкий воришка! — Она вдруг зашлась в приступе ярости. — И вы еще смеете стоять передо мной с обезьяньей ухмылкой! Кто дал вам право пользоваться моим именем, чтобы проворачивать свои грязные делишки и набивать карманы?!
Я сделал шаг вперед, заставив женщину отступить.
— Мне послышалось или вы назвали меня воришкой?
— Нет, вам не показалось! Воришка и жалкий рэкетир! — она орала так, что ее вопли разносились по всему огромному дому. — Как только я увидела ваш петушиный наряд и познакомилась с этой нахальной манерой вести себя, я тут же поняла, что вы за птица!
— А ну, прекратите выставлять себя на посмешище! Ведете себя хуже уличной девки из борделя Бургеса!
Вестал отшатнулась от меня и ее костлявое и злобное лицо покрылось мертвенной бледностью.
— Как вы назвали меня? — ее голос сразу стал на пару октав ниже.
— Я попросил, чтобы вы перестали орать на меня подобно проститутке, — ответил я, тоже понижая голос.
— Вы мне за это заплатите! Уж я позабочусь, чтобы вас вышвырнули из банка! Да и из города тоже! Я приложу все усилия, чтобы вы до конца дней своих не получили работы!
— Не надо так драматично, — парировал я презрительно. — Неужели вы думаете, что сможете напугать меня? Вы забываете, что имеете дело не с безвольным хлюпиком Литбетером. Мне плевать на ваши истерики и на громы и молнии, что вы мечете. — Я сделал шаг вперед, сжав зубы, заиграв желваками на скулах. — Понятно?
Мне показалось, что ярость на лице хозяйки дворца на мгновение сменилась удивлением.
— Это мы еще посмотрим! — снова закричала мисс Шелли. — Убирайтесь! Я сообщу обо всем вашему боссу и посмотрю, как он отреагирует на ваши грязные делишки! — И стремительно бросилась в гостиную.
Мой конец был близок. Как только она позвонит Стенвуду, моя песенка будет спета. Но что мне терять? Я и сам был охвачен приступом злобы и гнева. Кинувшись за Вестал, я перехватил ее руку как раз в тот момент, когда она потянулась к телефонной трубке.
— Один момент!
Повернувшись, она левой рукой нанесла мне удар по лицу. Острые ногти оцарапали мне кожу.
Наверное, в этот момент я потерял контроль над собой. Во всяком случае я не мог потом припомнить, что происходило в последующие мгновения. В тот момент, когда я немного пришел в себя, я с ожесточением тряс Вестал за плечи. Голова ее болталась в такт моим движениям. И в глазах стоял животный страх, словно женщина на лице моем прочла свой приговор.
Она попыталась закричать, но не могла, лишь только беззвучно шевелила губами. А глаза, казалось, вылезали из орбит этой насмерть перепуганной женщины.
Я швырнул ее в кресло с такой силой, что она едва не перевернулась вместе с ним. Сдавив плечи так, что мисс Шелли не могла шевельнуться, и глядя на нее в упор, я обрушил на бедолагу шипящий поток слов:
— Слушай меня! Долгими неделями вы мордовали Литбетера, превратив его в тряпку. Вы толкали его на то, чтобы он ради увеличения ваших капиталов шел на нарушение закона. Вы требовали включить цену какой-то паршивой шубы в список текущих расходов, не облагающихся налогом, пытались взвинтить арендную плату и продать дом. Вы заездили Тома до такой степени, что он стал полной развалиной, но так ничего из него и не выжали. А я вам все устроил: и шубу, и квартирную плату, и даже продажу дома! Слышишь? Ты терзала Литбетера месяцами, а я все пробил за один день. Ты получишь свои тридцать тысяч на шубу! Аренда принесет еще пять тысяч в год! Ты взвалила на меня обязанность выкинуть на улицу пять семей, так как у тебя не хватило мужества сделать это самой. Теперь с огромной выгодой продаешь этот дом. И все это только благодаря мне! — Я сильно встряхнул ее. — Понятно? — Я наклонился к мисс Шелли вплотную и теперь орал ей прямо в лицо: — Я сделал это! Я!.. Так какого черта, позволь спросить, я этим занимался? Неужто я был вам чем-то обязан или пытался затащить в постель? Черта с два! Во всем этом дерьме у меня те же интересы, что и у тебя! Я хочу заработать так же, как и ты! Разве я обманываю тебя? Присваиваю твои деньги? А? — Я снова затряс ее, словно куль с мукой. — Ну? Я делаю деньги для тебя и получаю свой законный процент с тех болванов, которые тебе платят. Так чего ты разоралась? Может, я у тебя что-то украл? Или нанес финансовый урон на пару центов? — Я выдохся совершенно и наконец отпустил ее плечи, и сделал несколько шагов назад от кресла, в котором, сжавшись, сидела притихшая Вестал. Я дрожал как в лихорадке, а по лицу стекали капли пота. — А теперь можешь идти и звонить Стенвуду! И обо всем поведать ему! Поплачьтесь в жилетку! То-то он обрадуется. Ладно, я потеряю работу. Но ваши потери будут гораздо большими. Неужели вы рассчитываете провернуть эту аферу с налогами? Я бы с удовольствием посмотрел, как вы прямиком отправились бы в тюрьму. Вам не нужны тридцать тысяч долларов? Так плюньте на них! Меня это совершенно не беспокоит. — Я повернулся и вышел на террасу. Я чувствовал себя до предела измотанным боксером, который радуется уже не победе в жестоком поединке, а только лишь спасительному гонгу, извещавшему о конце изнурительного боя. Усевшись в кресло-качалку, я бездумно и отрешенно смотрел перед собой.
Прошло, наверное, минут пять, прежде чем я почувствовал, что мисс Шелли стоит позади меня. Теперь на ее маленьком, уродливом личике застыло трогательно-патетическое выражение.
— Вы сделали мне больно, — жалобно поведала она. — Теперь у меня останутся синяки.
— Считайте, что мы с вами квиты, — проворчал я, прикладывая платок к ссадине на носу, откуда сочилась кровь. — Ваше счастье, что я не свернул вам шею.
Вестал села рядом со мной.
— Я хотела бы выпить. Может быть, вы позаботитесь об этом, если не слишком заняты собственной персоной.
Выйдя в гостиную, я позвонил.
Невозможно передать, какой шквал чувств бушевал во мне. Я победил! И кого?! Я ясно осознал это и не сомневался, что Вестал поняла, что проиграла. Теперь я смогу совершать наивыгоднейшие для себя сделки. Никто больше не будет чинить мне в этом препятствий. Поддержка и имя Вестал станут тем ключом, который откроет мне все двери в мир богатых. Я мог ликовать.
Вошел Харгис. Выражение его лица яснее ясного говорило о том, что он ждет приказа вышвырнуть меня вон. Увидев, что это именно я держу палец на кнопке звонка, он остановился как вкопанный.
— Принеси мне бутылку самого лучшего шампанского, — распорядился я.
Он перевел взгляд с меня на террасу, где Вестал, распахнув пижаму, изучала свои синяки, что-то бормоча себе под нос.
— Да, сэр, — вежливо произнес слуга, сохраняя на лице непроницаемое выражение.
— И позаботьтесь о том, чтобы на этот раз шампанское в самом деле было самым лучшим, — продолжал я. — Если оно мне не понравится, я разобью бутылку о вашу голову, Харгис! — Он глянул на меня глазами, полными ненависти. Едва он удалился, я набрал номер телефона Блэкстоуна. — Рей, есть новости о «Конвей»?
— Порядок! Я только что вышел из игры. Чистая прибыль мисс Шелли составила тридцать пять тысяч долларов. От этой суммы твои комиссионные, Чэд, — девятьсот долларов. Ты доволен?
Я бросил взгляд на террасу: Вестал все еще исследовала свои синяки. Она сидела ко мне вполоборота, так что я мог видеть ее грудь, плоскую и бесформенную. Я отвел взгляд. В этой женщине не было ничего волнующего — что-то высушенное, сморщенное и никому не нужное.
— Отлично, — похвалил я. — Выпиши чек мисс Шелли на мое имя.
— Но, Чэд…
— Ты слышал, что я сказал, — повысил я голос. — Ты работаешь на меня, а не на нее. Я сам отдам ей чек. Понятно?
— О'кей, Чэд, но все это несколько необычно.
Я положил трубку. Никому я не позволю дать мне по носу безнаказанно, без непременной расплаты за это. Поэтому, вместо тридцати пяти тысяч, мисс Шелли получит только двадцать. Остальные пятнадцать пойдут в мой карман как компенсация за оскорбление.
Едва я вернулся на террасу, Вестал торопливо запахнула пижаму и прямо-таки ошарашила словами, которых я меньше всего ждал от нее и которые шокировали меня, хотя я не из тех, уж поверьте мне, кого можно легко смутить. Она застенчиво посмотрела на меня и улыбнулась.
— И вам не стыдно подкрадываться ко мне и подглядывать?
Подглядывать! Одна мысль о таком показалась бы мне бесконечно забавной, если бы это занятие не было столь омерзительным. Неужели это маленькое, костлявое, плоскогрудое существо в самом деле воображает, что мне может прийти в голову мысль подсматривать за ней? Неужели она вообразила, что я настолько истосковался без женщин, что готов с такой, как она, завести интрижку. Не понимает что ли, что передо мной не стояло проблемы заиметь женщину, какую только захочу.
Каким-то образом я все же ухитрился выдавить из себя несколько виноватую улыбку.
— Вы заставляете меня краснеть, мисс Шелли, хотя, должен признаться, в настоящий момент меня занимают совсем другие вещи. Я только что заработал для вас двадцать тысяч долларов. — Вестал мгновенно забыла, что разыгрывала передо мной роль стыдливой дамы, и вытаращилась на меня. — Я немного занялся вашими делами, — продолжал я, усаживаясь рядом с ней. — Этим утром я дал распоряжение своему брокеру скупить на четверть миллиона акций «Конвей-цемент». Когда они поднялись на четыре пункта, он тут же продал их, получив двадцать тысяч долларов чистой прибыли.
Недоумение в глазах Вестал, не успев угаснуть, разгорелось с новой силой.
— Вы… вы вложили в акции четверть миллиона моих денег без соответствующего разрешения? — снова рассвирепела она.
— Да не брал я ваших денег, — нетерпеливо оборвал я ее. — Я просто использовал ваше имя, которое стоит много больше. Другими словами, я от вашего имени гарантировал кредит.
— Никогда не слышала ни о чем подобном! А если бы акции вдруг упали? Вы воображаете, что я взяла бы на себя ответственность за провал операции?
Я усмехнулся.
— Они не могли упасть. Если вы вкладываете в предприятие четверть миллиона, акции не могут не подняться. Это очевидно.
— Но вы даже не посоветовались со мной. — Вестал укоризненно взглянула на меня. — Сколько там прибыли, вы сказали?
— Двадцать тысяч. Но если вы сомневаетесь, стоит ли их брать, скажите. Я найду им применение.
Некоторое время она смотрела на меня как-то озабоченно, но затем в ее глазах я заметил выражение восхищения.
— Мне кажется, мистер Винтерс, вы действительно очень способный молодой человек.
— Несмотря на то, что я дешевый воришка и наглый рэкетир?
Она засмеялась.
— Я сильно разозлилась на вас.
— Но, может быть, вы хоть сейчас извинитесь, — сдерзил я, в упор глядя на нее. — Конечно, если только не считаете меня воришкой.
Вестал смотрела на меня доброжелательно, но с укоризной.
Поделиться книгой: