Эпоха перемен

В итоге, под обещания территориальных приобретений в будущей скорой компании, кое-как компромисс нашли и настроились готовиться к грядущей войне. Константинополю договорились присвоить статус столицы православия — аналог папского Ватикана, и принадлежать сей град после освобождения может только Богу и его православным слугам. Проливами же, судам православных государств, пользоваться беспошлинно. Иначе — "за что боролись?".

Николай настолько оказался доволен результатами разборки, что при обратном перелёте поинтересовался моим мнением. Не назвать ли запущенное в производство новое секретное штурмовое орудие в честь болгарского царя — Фердинанд?

После долгого отсутствия, за неделю пребывания в России я в курс всего там происходящего въехать не имел физической возможности. Тем более если темы засекречены. Но, оказывается, Рижский вагонзавод за производство "подаренного" нами движка Фольксвагена рьяно взялось буквально на следующий день после того, как мы на Шидловского настучали. И хороший двиг у них получился!

Затем припомнились Государю наши рассказы про роль танков и самоходок в "очередной" мировой войне, и озадачил он Михаила Владимировича созданием базы на гусеничном ходу. Якобы, для землепашества. Но с возможностью в короткие сроки установки на платформу артиллерийского орудия. Причём солидного. Например, Обуховской 122-мм гаубицы. Но на манер корабельной, поворотной башни, на бронетехнике по первости не получилось, да и на классическую САУ, получающееся изделие не очень походило (ни рыба, ни мясо — одним словом Фердинанд).

Но сдвоенная силовая, стреляющую и слегка бронированную махину пёрла, и уже это являлось прогрессом. Ещё зимой отправлены были под видом тракторов в донские степи два десятка "безбашенных" платформ, и честно на них испытатели поднимали целину. Обучая вождению мехводов, и попутно чернозём вспахивая. Теперь время настало богатый урожай собирать. Если бы загодя элеваторы не поставили, то удача бедой могла обернуться. Как на Руси обычно и случается.

Вот и летели мы теперь, после приводнения на дозаправку в Севастополе, на Дон — чествовать "победителей битвы" (за урожай). Кстати, медаль "За трудовую доблесть" в империи была уже введена. Но главное — своим глазом убедиться, справится ли "механизма" и с боевой задачей. Если бы Болгария не "протекала", то не грех было б и настоящего Фердинанда с собой взять, раз человек так от техники тащится. Но вот после победы непременно подарим "союзнику" самоходку его имени.

При подлёте к Азовскому морю зачихал левый движок и у косы Тузла пришлось приводниться, благо на море полный штиль стоял. Нестеров повел меня в хвост лодки, показать возимый ремкомплект, но там я и свой верный спининг с удочками обнаружил. Снасти пережили "перестройку" потому, что их принимали за антенны к изобретению господина Попова (беспроводному телеграфу). Теперь же "вооружив" ими царя, посадили того на крыло, что бы рыбки (тут её много быть должно) на уху надёргал. Кто знает, сколько с мотором возиться придётся?

Как обычно — виной вновь оказался человеческий фактор. Бензин в Севастополе видно не "через ситечко" залили, вот бензопровод и забился — пришлось прочищать. Но как с таким народом воевать, когда даже перелёт Государя должно обеспечить не получается? Не "стрелочника Иванова" ведь (в данном случае "заправщика Наливайченко") казнить, но и генералы да адмиралы тамошние вроде не виноваты? Только с таким отношением к труду никакие террористы с бомбами и революциями не требуются — развалят да разворуют державу "простые люди". Убеждённые, что виноват во всём, разумеется, вначале "Николашка", а потом "комуняки".

Когда ремонт завершился, то лететь было уже рискованно — засветло могли не успеть дотянуть. Потому решено было заночевать на островке, тем паче, что на так же обнаруженном в хвосте примусе весьма приличная уха получилась. Да ещё на косу высадился пяток кубанских казаков, что с рыбалки возвращались, да чудо серебристое заметили — вот и пристали "поинтересоваться". У них, кстати, и цыбуля нашлась, ушицу заправить, и хлебушек печённый.

А мне пришлось распроститься с оплетённым лозой кувшинчиком ракии, что Макс в дорогу сунул. Вот при освещении от пламени горелки примуса, хорошенько "с народом" и выпили, и закусили. И разговор, вроде и не о чем, очень полезным оказался. Не существовало тогда термина PR, но суть то его существовала. И сказ про то, как казак с царём под самогоночку уху хлебал, по стране разошёлся быстро, и оказался более стойким и живучим, чем вся та грязь, которой страну и её правителя вымазать пытались "наши" либералы, социалисты и демократы. Для социального государства монархия не помеха, а как раз гарантия, от диктатуры. И сорвавшееся с уст старого казака: "Царь то — человек Божий!", оказалось весомей всех "Искр" и "Правд".

На рассвете вновь поднялись в воздух и через пару часов приводнились уже на тихую рябь Дона, у Новочеркасска. А оттуда гужевым транспортом добрались до ближайшего поля, где безбашенная "лохань" (так дословно переводилось с английского "танк") претворяла в дело лозунг "урожай с поля — плуг в борозду". Впечатляло! Трёхкорпусный плуг легко оборачивал жирные пласты. Всевеликое Войско Донское, до того построившее на госкредиты в виде "войсковых предприятий" сеть элеваторов, и теперь строившее в Ростове макаронную фабрику, уже интересовалось возможностью приобретения в общественную собственность этих чудо-машин. Войсковой атаман (талантливый хозяйственник) сразу смекнул, что только с помощью такой вот техники и возможно разрешить назревавший кризис.

Полагавшиеся на казака 30 десятин использовались неэффективно, а отдавать "пришлым" то, что прадеды кровью отстояли, не хотелось. Да и земли то у России и в других местах раздолье — уже несколько лет для всех желающих государственная программа переселения существовала. Кстати, под контролем всё того же НЕУБИТОГО Столыпина (сколько ж красноречия продемонстрировал тесть, что бы убедить патриота-премьера поддевать в публичные места лёгкий броневой нагрудник — продукцию Сормовского завода!).

Пришлось Николаю 2-му перед собравшимися речь держать. Поблагодарив казаков за ударный труд, но обращая внимание, что прежде всего дело здешнего люда Родину защищать. И основная задача момента к трудной войне готовиться. Непременно в дальнейшем здешнюю степь стальные кони пахать станут, и казак вместо конского повода в руки рычаги возьмёт. И на Дону рукотворное море ещё создадим, и на Урал-реке, и на Дальнем Востоке. Но станет это всё возможно только когда над всем славянским миром нависшую угрозу удастся устранить. Великие преобразования страну ждут после победы. Но для её достижения свей державе свои силы напрячь придётся.

А далее слово передавалось герою Балканской войны. Кавалеру… и т. д., то есть мне. И мой черёд был выдавать "за други своя", "враг не пройдёт, как внутренний, так и внешний" и т. п. Причём, народ ещё не развращённый пропагандистами-агитаторами внимал с большим интересом. И хоть сей момент готов был идти отстаивать завоевания предков. В общем, визит удался — стенографированные наши речи разошлись, и оказались зачитаны на Кругах станиц, причём ВСЕХ казачьих Войск. Уважение приятно каждому, а воину — особо.

Очень мне было интересно поближе на "вездеход" посмотреть, ибо никак не мог 70-ти сильный мотор такую мощь показать. Но руководитель проекта — Пороховщиков, оказался изобретательным конструктором. Установлена оказалась пара двигателей! А ведь движок первого советского танка только 30-ю кобылами располагал — как у старого Запора, и всё равно китайцев гонять умудрялся.

Разумеется, с мастером Рижского вагонзавода и попутно славным авиатором, знакомцы мы были старинные. И возможно мои давние перед ним "фантазии" о вездеходном транспортном средстве, уберегли Александра Александровича от применения единственной прорезиненной гусеницы и ещё ряда казусов. Доработки требовались и нынче, но уже теперь смело выходило заявить — "СУХОПУТНОМУ ФЛОТУ" РОССИИ БЫТЬ!

Наш "южный вояж" продлился далее на восток. Перелетев через Кавказ, следующее приводнение совершили в Баку. Оставалось только гадать, либо Государь решил перед войной инспекцию ключевых объектов экономики самолично провести, либо это он передо мною достижениями хвастался. А может напротив — поняв, что короля делает свита, продемонстрировал стране себя не в окружении пузатой "блистающей" дворни, а в компании фронтовика? Но увиденное собственными глазами успокаивало — на грядущую войну горючки хватит, тем более, что её перемещение на будущий ТВД скрытно уже год проводится.

Затем пересекли мы Каспий и крайний перелёт совершили над пустыней, приводнившись уже в Туркестане — на Аму-Дарье. У приличной пристани и насосно-заборной станции уходящего опять в пустыню водопровода. Параллельно с трубой протянута оказалась и ветка узкоколейки. Вот по ней и отвез нас паровозик-кукушка к расположенному среди барханов посёлку казённых старателей-золотодобытчиков. В древнем русле давно ушедшей реки россыпного золота скопилось фантастическое количество, но до сих пор охраняло в пустыне его то, что дороже любого драгметалла — жажда. Волею белого царя и силою русского разума в центре пустыни зародился оазис, и Николай 2-й так же посадил в нём саженец персика.

Казна и так располагала золотым запасом в тысячу тонн, но получив ещё столь мощный ресурс его пополнения, не боялась тратить. Расплачиваясь чистоганом ПО ФАКТУ выполнения контрактов (никаких предоплат!), ведь скорая неизбежная военная инфляция резко понизит реальную стоимость золота. Посему Россия "летом готовила сани" без ущерба для своего рейтинга. Будучи единственной страной в мире бывшей в состоянии обеспечить на 100 % покрытие своих бумажных денег. Германия и Австро-Венгрия могли себе позволить только 50 % покрытие.

Интересные цифры для сравнения предоставляла разведка. Франция, готовясь к войне, настраивалась израсходовать на ВВС 6 млн. франков, приобретая только уже морально устаревшие аппараты собственного производства. Германия выделила на авиацию 322 тысячи марок. Дирижабли шли по другой расходной статье, и кайзер, к нашему показному ужасу, сделал ставку на эти "водородные бомбы". Мы же "не заметили", что граф Цеппелин смог свой летательный аппарат построить только на "русское" приданное своей невесты. Чтобы Рейх не принялся развивать свою авиапромышленность, самолёты ему продавала Россия. Причём превосходившие французские практически по всем показателям, к огромному неудовольствию союзников. Отвечая их же любимой фразой "Только бизнес — ничего личного."

Вместе с кэшем, как бы взаимообразно из Германии к нам текли так же и инвестиции, и целые производства (налоговые каникулы на 5 лет — это серьёзно! и что ещё делать прикажете, когда станочный парк превосходит наш в разы?). После того как Государь выкупил в Исландии шпатовые рудники (только здешний минерал годился для производства хорошей оптики), гер Цейс в Архангельске построил филиал превосходящий "маму" в Иене. Для того что бы Даймлер открыл "дочку в Первоуральске, уговаривать его лично русскому Царю пришлось, и даже дворянство обещать в случае открытия производства своих двигателей на новом месте в течение года (это, разумеется, помимо всех экономических вкусняшек).

А Георгу Люгеру вообще отдавалось на откуп огромное месторождение на границе Европы и Азии, где уже заложили город Медногорск. Только за то, что он там так же поставит патронный завод. Капиталы на который, разумеется, дельцу-конструктору найти самому в Австрии надлежит. Но во всех этих договорах маленькими буквами присутствовала оговорка, в случае форс-мажорных обстоятельств преференции снимаются. Так что — кто пока друг, а кто враг ярко не демонстрировалось. Пусть все по привычке думают, что "вечный враг" — турки.

Ведь и сами "союзники", помимо экономических, зачастую и на военно-политические недружественные шаги решались. Примером служил факт входа в Адриатическое море объединённой эскадры под командованием Сесиля Берна. Набранной из флотов Великобритании, Италии, Австро-Венгрии и Германии. Фактически установившую бессрочную морскую блокаду уже союзника России — Черногории (армия коей осаждала Шкодер). Но вот очень своевременный пролёт над заякоренными броненосцами нашей серебристой "птицы" убедил ВСЕ стороны, что на всякую силу большая сила найтись может.

Медногорск, кстати, мы в этом перелёте так же навестили. До того половив рыбку на Арале — понравилось Государю это занятие. Ибо всем известно, что когда русский Царь удит рыбу — Европа подождёт. Но конечной целью нашего, уже ставшего азиатским, турне явился небольшой лагерь инженеров-гидрологов, геодезистов и прочего бродячего, но умного народа, расположившийся в живописной долине Ерик (Воля — тюрк.) Урал-реки. Потому и будущее рукотворное море, на этом месте посреди Оренбургских степей раскинувшееся, Ириклинским нарекут.

Тут то и закончилась наша затянувшаяся везуха с погодой. Долгое сухое лето закончилось, и зарядил нудный, мелкий уральский дождик. Перекрывший путь и по небу, да и колёсные дороги сделавший малопроходимыми. Но в дождевике, да крепких сапогах изучать округу Царю ничто не мешало. На третий день такой краеведческой деятельности он указал геодезистам на один из холмов и поинтересовался, дойдёт ли вода в ущелье до него? Походил народ с теодолитами и выдал заключение, что даже до высшего стояния воды, её кромка на полкилометра до подножия холма не дойдёт.

И после этого, взял Николай Александрович заступ да лопату и принялся на вершине чавкающую землю рыть. А вечером, вернувшись в лагерь, заявил, что быть в том месте храму Божьему. Через день, по доброй воле на стихийно возникшем воскреснике, котлован пришли копать не только учёный люд полевого лагеря, но и пришедшие за десяток вёрст крестьяне и казаки из села Уральского. И даже к заложенному Царём краеугольному камень Царём приложились. Место это Государь по имени будущего моря нарёк — ИРИЙ, что на древнеславянском — рай значит.

Глава 8

Ни с утилитарной, ни с идеологической точки зрения закладка церкви размерами совсем не с Исакиевский собор не должна впечатлять. Но русский Царь показушности начисто был лишён и этот поступок совершил исключительно по искренней внутренней потребности. Хотя, поделившись планами, довёл до присутствующих, что одновременно с культовым зданием, строить при нём надлежит также больницу и школу церковно-приходскую, пока построят, как раз детки у строителей и заведутся. А уж следом и жильё для них.

Подвести надлежит также дороги, как шоссейные, так и железную, а уж после плотиной реку прудить. Программа лет на 10 упорного труда (без форс-мажора), за этот срок в подлежащей в перспективе затоплению долине надлежит лесопитомник разбить и к началу заполнения водохранилища, окрестную степь максимально облесить. Зеркало рукотворного моря в сочетании с лесопарком обязаны континентальный климат смягчить, но расчёты пусть ученные проводят. Ведь и где в будущем ГРЭС ставить так же им решать — розу ветров изучить времени достаточно.

Всякий долгий путь начинается с первого шага и Император его сделал. Окрестный народ, что пока до морозов на рытье котлована поработает, по окрестным весям да аулам слух разнесёт, что на государевой стройке деньгу сшибить возможно, и потянутся за нелишней копейкой сначала сотни, а затем и тысячи желающих заработать. Не глядя на зиму — ведь войлочная киргизская юрта ни в какой мороз пропасть не даст, а коня в степном краю только у совсем пропащего не найдётся. Так что бут из каменоломни по белому пути и на храм навозят, и под фундаменты собственных домов заготовят.

Специальная комиссия всем желающим в будущем городе строиться уже законные 10 соток нарезает и правила разъясняет. Чтобы дом от забора на 4 метра отступал, а если кто с соседом встык сговориться жилища возводить, то здания обязана глухая каменная стена разделять — брандмауэр нарекаемая. И чтоб у улочной ограды не менее 2-х деревьев посажено оказалось — приятствие глазу и прохладу в жаркий день даря.

Разумеется, Царю о более глобальных вопросах думать надлежит. Но действительно Великий и в детали вникнуть не побрезгует. К счастью, и Николай, уподобляясь предку своему — Петру, не только от колки дров балдел. Правда, плотная толпа свиты его деяния от глаз народа заслоняла. К счастью, на эту банду дармоедов мест в самолёте не нашлось, и закладке нового града никто не мешал. Более того, чувствовалось хорошо спланированная помощь. Если судить по тому факту, что за наше длинное и сложное путешествие только единожды вышла неурядица с заправщиком, а более нигде нужды терпеть не пришлось, логистика маршрута тщательно разрабатывалась совсем не дураками. Да и подготовка длилась не один месяц.

Даже в диких степях, при закладке храма, неожиданно батюшка появился и действо освятил. Видно в России умного народа и помимо "попаданцев" всегда хватало, да не всегда им агрессивная серость себя проявить возможность предоставляла. Только лёгкое внешнее воздействие потребовалось для активизации гениев в масштабах страны, ну и периодическая корректировка — дабы силы и средства не расходовать на заведомо тупиковые направления.

Обратный перелёт до столицы занял неделю, но это с учётом того, что "дозаправки" выливались в митинги и прочие патриотические мероприятия, игнорировать которые являлось неразумным. Множество народа пожелало в авиаторы податься, и превращать небо в привилегию богатеньких Государь ясно дал понять, что не позволит. Путь в облака открывался всем желающим, и препятствием служило только здоровье. Для желающих старанием компенсировать недостаток денег, первым шагом могла служить раскидывающаяся по стране сеть Добролёта (аналог ДОСААФ, но только для авиации). До Великой Отечественной, Сталин выявлял талантливых летунов на дешёвеньких планерах, и этот "будущий" опыт использовать показалось не лишним.

На горе Усырт в крымском Коктебеле имеется уникальное для развития планеризма место с постоянными восходящими потоками воздуха. Там даже на планере "мёртвую петлю" возможно совершить, так что по возвращении первым делом подписал Государь Указ о создании в том месте Планерного клуба, доступного для ВСЕХ сословий.

Под "спорт" маскировалась военная подготовка максимально. Ведь ещё учась в Академии в 1910 году ознакомиться получилось с обзором воздушных флотов мира, сделанным англичанином Ф.Джейном. Причём, основной угрозой в нём считались дорогостоящие дирижабли и первенствовала тут, разумеется, Германия. Обладавшая 9 Цеппелинами и 5 самолётами. На втором месте находилась Франция, имевшая 3 дирижабля, но 36 аэропланов.

А дальше державы "из табунка не выделялись". Россия -3/3, Великобритания -2/4, Италия -3/2, Австрия — 3/2, САСШ — 2/2, Бельгия — 2/2, Япония -1/2. Но это без учёта не особо афишируемой нами продукции тогдашнего "Мотора" — спортсмены ведь не в счёт! Да и теперь Волкова Деревня формально не на Военное ведомство работала. Теперь ставилась на поток серия из полусотни простеньких безмоторных планеров, и на них появлялась возможность подбора "воздушных гусаров", особо тормозами не обременённых.

Скоренько на горе сколотили "спортивный лагерь". Включавший как ангары для летательных аппаратов, так и бараки для "господ спортсменов". И ещё множество "тренажёров", что нам с тестем удалось "вспомнить" или придумать.

Например, что бы летнаба "приучить к пулемёту", в северных военных округах возвели бобслейные трассы. И пропустили на бобе, "Максимом" оборудованном, всех желающих себя проявить. По выходным, кстати, новомодная трасса предоставлялась для всех желающих себя испытать "статских", правда дороговато, но с последующим сервисным обслуживанием (выдачей сухих штанов).

Снайпера, тем более воздушного, воспитать невозможно. И никакое положение или связи этому не поспособствуют. Тут только от врождённых способностей всё зависит. Выявление таких талантов есть задача государственная, не взирая место рождения будущего пилота — местечковую хибарку, горную саклю или столичный дворец. Прошедшие тест добровольцы весной и составят первую партию Коктебельских "спортсменов", и источник сей не иссякнет — на Масленицу по всей Руси с горок на санях катаются.

Печальной вестью явилось сообщение о смерти директора (и главного конструктора одновременно) завода "Мотор" — Калепа. К счастью, перед смертью, он на столько успел "усовершенствовать" ГНОМ (при постоянных "рекомендациях" тестя), что от оригинала там оставалась только звездообразность. Цилиндров насчитывалось аж девять, и стали они более "ёмкими". В ТОЙ жизни, до подобного французы дошли только через 10 лет и называлось чудо — GNOME-RHONE JUPITER 9Ad, имея мощи 420 кобыл и жеребцов. После "правильного" копирования и превращения в русский М-22, вобрало в себя все 480 л.с.!

Такой "подарок" позволил тестю "вспомнить" сразу целый букет подходящих моделей: И-3 и И-4, а главное — многоцелевой Р-5, по минимуму так же подходивший под новый движок. По нашим возможностям, из сосны, фанеры и стали, по полуторо- и бипланам (И-3, Р-5) в ТОЙ истории, через десятилетие специализировался Николай Николаевич Поликарпов. А первую отечественную цельнометаллическую конструкцию (И-4) создавал Павел Осипович Сухой, трудившийся в "бригаде" Туполева. По доброй русской традиции подаривший аппарату имя босса АНТ-5 (Андрей Николаевич Туполев). Нынче и эта троица, и ещё целая плеяда "будущих великих", а пока очень молодых людей обучалась ремеслу под руководством тестя и Сикорского (которого также пока частенько требовалось "подправлять").

Аппарат "металлистов" обходился вдвое дороже, но и служить мог вдвое дольше, да и получался значительно легче. Запасов "крылатого металла" на малую серию хватало и к их клёпке (в буквальном смысле) немедленно приступили. Необходимым являлось отрабатывать перспективную технологию, невзирая на затраты. Разумеется, в ближайшее десятилетие этот полутораплан гарантированно устареет, но для надвигающейся войны эта простая и надёжная конструкция, разгоняющаяся до 250 км/час являлась самой передовой.

Жаль только, что куча маленьких "НЮ" не позволяла запустить эту птичку в массовое производство. Не только дефицит металла сдерживал нас, требовалось много энергии и масса сложного станочного оборудования. Которое также нуждалось в отдельных углублённых разработках. Схема "одно рабочее место в аэрокосмической промышленности обеспечивается десятью в сопутствующих" работала уже и тогда. А пока зачастую даже алюминиевая заклёпка с полукруглой головкой "болталась" на крыле или корпусе, если мастер ослаблял контроль за мастеровыми. А заклёпок на аппарате накалачивалось многие тысячи. Так что параллельно с доводкой техники и технологии, серьёзное внимание надлежало уделить контролю и ответственности.

Первый же экспериментальный "Антей" (это имя несколько преждевременно ТУТ присвоили И-4 или АНТ-5) доверили мне на обкатку. На новом аппарате удалось "вскарабкаться" почти на 8 км (даже баллончик с кислородом брал на всякий случай) и беспосадочно из Питера перелететь до Москвы и Риги (и Эзеля само собой).

На высоту в 5 км новый аэроплан поднимался менее чем за 12 секунд, обладал хорошей устойчивостью на всех режимах полёта, выполнял все фигуры высшего пилотажа (кроме "Кобры"), устойчивое пикирование, неплохой обзор и относительно удобную кабину (мягкость седалищу обеспечивал парашут). Разумеется, до "серьёзной" серии на импортном алюминии и думать не следовало, но ведь и в ТОЙ истории, даже через 15 лет страна с огромным напрягом переводила авиацию на "металл", а окончательно удалось вытеснить дерево только после ВОВ, фактически победив на фанере да ситчике.

Жаль, что нам движки так же как папе Карло Буратино из бревна выстругивать не получалось — катастрофически не хватало оборудования и высококлассных мастеровых-металлистов. А тот российский пролетариат, что большевики призывали объединяться непонятно с кем, в основном стоял в России на уровне разнорабочего, пару лет как сбежавшего из деревни за длинным рублём.

"…Раз, два, три, четыре,

Мы поедем на квартиры,

Чтоб водку пить, стопки бить

Ни копейки не платить…"

В этих частушках отражался не только интеллект "движущей силы революции", а и его цели и стремления. Но "быть может они не блистали умом, так ум проявился б в наследстве прямом". Уже их детей удастся затащить в школы — программа ЛикБеза готова, а внуки сами в университеты устремятся.

Только грамотные станочники немедленно потребны, ибо на вагонзаводе кое-как, многократно "подгоняя", удалось ещё пяток М-22 произвести и ясно стало, что для "раздувания щёк" этого даже много, а вот для приближающейся войны — мало. Да и весь моторостроительный станочный парк Империи в три смены гнал движки Фольксвагена и даже оборудование "Мотора", без кооперации с вагонкой новинку не вытягивало. Но выход где то был, требовалось только найти!

Слава Богу, что нашей летающей лодке после реконструкции пара новых моторов досталась. Да Поликарповские И-4 (ТУТ прозванные "Полиной") и Р-5 оснастить удалось. Как и на прототипе, на нашем истребителе установили два синхронных английских Vickers (a) с боекомплектом по тысяче патронов на ствол. Прицел сразу как Aldis не получился, но на Архангельском филиале Цейса, оптику всё же до ума довели. Но вот получи германская промышленность наш М-22 (желательно с документацией), и через год не боялся бы уже кайзер больше Британских дредноутов. Пока же тевтоны даже свои "Таубе" прекратили выпускать, сконцентрировав производство на дирижаблях.

Кооперация в авиастроении России представлялась возможной только с союзной Францией, и Николай 2-й через посла предложил это непосредственно Пуанкаре. Мы предлагали движок БЕЗВОЗМЕЗДНО 3-й Республике для производства и гарантировали поставки планерной части И-3. Но не за деньги, а взаимообразно, из расчёта 3 двигателя за 1 самолёт. Контракт заключался на 2 года (с возможной пролонгацией) и обеспечивал нас 3 тысячами моторов. Обеспечение двигателями полученной от нас тысячи планеров, так же являлось их собственной заботой.

Занятно, что Вильгельм прознав про наш контракт с галлами и убоявшись резкого усиления мощи ВВС 3-й Республики, запросил и для себя летательных аппаратов тяжелее воздуха. Русский кузен, в знак дружбы предложил забирать хоть весь наличествующий авиапарк. И даже не дефицитным во Втором Рейхе золотом рассчитываться, а станками. Обмен б/у на б/у обрадовал обе стороны, но кайзер радовался больше — новая игрушка. Печалило только условие: "утром стулья — вечером деньги". Станки выбирать в Германию тесть целую комиссию отправил и аэропланы грузились на пароходы уже доставившие в Питер пром. оборудование. За очевидный факт предательства национальных интересов тесть удостоился Ордена Чёрного Орла.

Французов эта сделка также резко подхлестнула к исполнению контракта. Резкое возрастание воздушной мощи у и так не слабого противника, стимулировало активность.

Египетского и перуанского длинноволокнистого хлопка на такую программу набрать, разумеется, было не реально, но текстильные мощности Иванова и туркестанское сырьё исправно перерабатывало. После пропитки нашей ткани авиалаком, держало крыло воздух не хуже миткалевого. На этот вариант планера лиственницу также не выискивали. Хорошо просушенная древесина прочих хвойных несколько лет войны выдержит — этим аэропланам суждено умирать не от старости.

Хотелось верить, что на годы освоения военных заказов хватит парка простых, но надёжных деревообделочных станков, что по кооперации уже во всю эксплуатировались тестем на десятках мелких (и не очень) финских верфей. Которые совсем недавно строгали да колотили рыбацкие лайвы, да торговые шхуны. В условиях надвигающейся ЭТОЙ войны положение Питера, как центра отечественного авиастроения оказывалось очень удачным.

И тесть незаметно превратился в начале в неформального координатора, а вскоре и официально утверждённого Государем министра авиационной промышленности. С полномочиями равными тому же Морскому министру, но менее его зависимому от взбрыкиваний российского парламента при распределении ассигнований. Там ведь даже дотируемые германцами социал-демократы заседали, хотя и без них шпионами да их пособниками столица нашпигованной изрядно была.

К счастью, реальное положение для таковых удавалось нам искажать, прячась за коммерческую деятельность. Пока самолёты делались из фанеры, реечек и тряпочек, а товарищи эсдеки считали авиазаводы по значимости равными фабрикам губной помады (так реально заявил в ТОЙ истории большевистский сановник, когда Сикорский предложил ленинскому правительству самолёты строить), нам такой финт удавался.

Глава 9

Обязанностью отставного полкана (т. е. меня), являлась такая же полулегальная подготовка лётного состава. Теоретическая, практическая и боевая, разработка тактики ведения сражений, а также доводка схем обеспечения этого специфического рода войск, и т. д… Увы, за эти знания расплачиваться только золотом не получалось. Балканская компания дала некоторый боевой опыт, но забрала жизни лучших, хотя разбиться любой пилот мог и без войны. И не только от профессионального мастерства зависела его жизнь. И не все требуемые задачи возможно оказывалось пока выполнить без жертв.

Только начинались попытки приспособить многоцелевой Р-5 в палубный торпедоносец, а война была уже на пороге. Так что единственным выходом оставался путь Японии с камикадзе за штурвалом. Эпоха перемен как пену как пену выбросила на поверхность немало народа с суицидальными наклонностями, желающего, уходя из жизни, "громко хлопнуть дверью". Обычно этот "клуб самоубийц" пригревали террористы всех мастей и с бомбой или браунингом посылали на царя или его сановников. Власть затем выживших бомбистов казнила, делая ненормальных в глазах экзальтированных особ героями, и таким образом рекрутируя очередных желающих прославиться по лёгкому.

После того как газеты всего мира в красках описали воздушный таран неприступного турецкого форта русским авиатором, желающие "не щадить живота за други" повалили в авиацию косяками.

Если у кого настрой на самоубийство сбить не удавалось, то начиналась не афишируемая работа по подготовке из этих фанатов "крылатых торпед". Возможно, со стороны подобные рассуждения кажутся циничными, но война этим качеством и отличается — " … нужна одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим…". Хотя для большинства военнослужащих маниакальное стремление непременно умереть за Родину не приветствуется — умирать обязан враг. Но если потери неизбежны, то ценой вопроса оборачивается только их соотношение.

Такая трактовка несколько отличалась от официоза того времени, и подобные наши с тестем рассказы несколько удивляли Государя, но он понимал, что лекарство в основном бывает горьким, а вот яд — сладким. Выдали мы всё, что помнили о будущих "радетелях" России, от Бронштейна с Ульяновым, до Гучкова с князем Львовым. О заговоре генералов и стараниях "союзников" в февральском перевороте. О почти миллионе погибших в Германскую и ещё тринадцати миллионах убитых и умерших от ран и болезней в Гражданскую. Об украденной победе и о двух миллионах бежавших из России русских. О несчитанных могилах ГУЛАГа, и "полигонов" НКВД, и на десерт о подвале Ипатьевского дома.

Замечу, что в отличие от тестя всех покоряющей харизмой я не обладал, и гарантированно боготворили меня только такие же чокнутые летуны. А вот Государь, конкретно ко мне отеческой любви не испытывал, порой даже через его сверхделикатность раздражение пробивалось. Сравнил как то с кузеном Вилли — мол такой же непоседа, и "дёргает" меня так же, будто поджаривают калёным железом. И так же меры ни в чём не знаю, благо ещё, что не пью.

Но может быть только так и возможно в будущем достигнуть чего либо? Хотя чего же ТАМ я достиг? Да и ТУТ тесть поднялся уже много выше пусть и гвардейского, но отставного полковника. Но заседании Госсовета назревал вопрос о создании Министерства вооружений, и слепому видно было кто его возглавит. Нашими же ВВС по старинке руководил заслуженный генерал, а у меня ни чина, ни выслуги, ни породы на такую должность не доставало.

Как то удалось родственника на откровенный разговор вызвать, и в лоб его спросил: "Всегда ли он таким талантливым являлся?" На что честно мне и ответил, предупредив, что искренность его только в ЭТОМ мире возможной стала.

В конце Перестройки, когда в премьерах Павлов пребывал, по его приказу собрали со всего Союза не понятно по какому принципу отобранных руководителей среднего звена. Из председателей колхозов, майоров-подполов конторы и армии, секретарей и инструкторов райкомов и аналогичных начальничков райисполкомов, служащих заводоуправлений. Короче тех, кто на совпартактив ещё не вытягивал, но надежды подавал и состоял в резерве. В шарашке, замаскированной под В/Ч, принялись спецы из них "людей" делать по Ленинской программе "Кухарка управляет государством".

Помимо тривиальных лекций (с очень специфическим содержанием), измывались над подопытными и медики с ученными. Гипнозом подкорку ворошили, через трубу какую-то протаскивали и прочие мерзости вытворяли. В итоге, обнаружилась у "кроликов" масса способностей, почти "сверх-", и вот за счёт них и получается нынче карьера на царской службе так складно. Хотя и в "свободной" Латвии бизнес удачно продвигался. В местной когорте долларовых миллионеров местечко занял стабильное, занимаясь то всего сбором и переработкой бытовых отходов.

Главное даже что кого хочешь очаровывать научили, а возможным стало любую, когда-то полученную информацию из подкорки как по заказу извлекать. Нынешние его " воспоминания" по У-2 и т. п. даже не из систематизированных источников извлекались. А "надёргивались" из того, что когда-то в "Технике молодёжи" и её подобной периодике когда-то прочитал и благополучно забыл (как казалось). Что уж делать, если из того, чему его учили качественно, он пока только "Научный коммунизм" применить может. Для научной с ним (и подобными псевдоучениями) борьбы.

"Всерьёз и надолго" обучали и обучали тестя двухконтурным турбореактивным двигателям и научному коммунизму. Хотя, от природы будучи очень не глупым, не зубрил "Капитал" (как остальные), а пытался в нём разобраться. И нашёл, что уже третий его том противоречит первому, и написано сие произведение человеком от рабочего класса весьма далёким. Тех, кому нечего терять, как инструмент захвата власти рассматривающим. Недалёкое быдло оказывалось проще всего заразить бациллой "революционной" гнуси, а "либеральную интеллигенцию" потешить надеждой на халяву приподняться по социальному лифту во время смуты.

Потому то, с российской реактивной авиацией ещё возможным оказывалось повременить — германца пока и имеющимися средствами одолеем. А вот на троцкистские и ленинские забугорные "Правды", ткущие из полуправд полотно лжи, требовался немедленный ответ. Даже на беллетристику "разбрасываться" пришлось — припомнив Министерство Правды и "сочинив" фэнтези Оруэлла. Заставив студентов и гимназистов подумать, стоит ли рваться в ряды борцов "завсёхорошее", кликушествуя: "свободынет-режимкровавый-дышатьнечем". Перерождаясь в интеллигента-гопника, которого создаваемый ими монстр и сожрёт. Надёжнее профессию получив созидать, а не разрушать.

Касаемо безвинтовой авиации, так же удалось фаната с организаторскими способностями отыскать и, предоставив ему карт-бланш и максимально разжевав что от него хотят, подальше от чужих глаз создать засекреченную шарашку. Отечественная металлургия не способна пока даже для лопатки турбины нужный металл произвести, но при чётко поставленной задаче, цель достигается гораздо скорей. Ведь разобрались же, наконец, доценты с кандидатами с титаном — тоже ещё один шаг к звёздам.

Моё же отношению к выслуживанию карьеры оказывалось много примитивнее. На войнушке погеройствовать — это одно, а вот в мирной жизни рутина строительства аэродромов с разборками, не смухлевал ли подрядчик на цементе, расчет и создание ресурса ГСМ, запчастей, боезапаса и ответственности за массу народа меня не прельщала.

Как раз в это же время германские военно-морские воздухоплавательные силы понесли серьёзную утрату. Во время тренировочного полёта, вместе с дирижаблем погибло не только командование, но и практически все опытные воздухоплаватели. На воссоздание нового рода войск ИЗ НИЧЕГО решили направить никогда и близко к небу не стоящего человека. Неприметный артиллерийский лейтенантик с колючим взглядом из широко расставленных глаз, перевёлся во флот на подсобные работы и мечтать не смел, что командовать станет корветтен-капитанами. Но в этом, более напоминавшем железнодорожного служащего, человечке заложено оказалось редкое для немца качество — полное отсутствие чинопочитания, наложенное на уверенность, что делает он самое нужное на земле дело, да ещё не редкое для немца упорство и старание.

Имевшиеся в Дивизионе перед войной два аппарата модели "L" судьбу имели несчастливую. На "единичке" сгорел его предшественник со "сливками воздухоплаванья", да и "двоечка" вскоре ту же судьбу разделила. Но лейтенант умел убеждать, и добился того, что флот заарендовал для подготовки экипажей гражданский дирижабль. Разместив параллельно заказ на постройку аппаратов легче воздуха для нужд флота. В итоге, лейтенант командовал четырьмя тысячами воздухоплавателей, хотя и его самого застать частенько можно перебирающим мотор или перетягивающим такелаж.

Моряки-воздухоплаватели Дивизиона прозвали за глаза Петера Штрассера — "Господь Бог" и относились к нему соответственно. "Балканцы" меня даже до Папы Римского не возвеличили, но каждый готов был по первому моему приказу жизнью пожертвовать. Тут уж в ментальностях наций различие. Но нельзя стремление к карьеризму да чинопочитание только на немцев вешать. Первый мой ком. отд. в СА — младший сержант Шупер из гуцульских хохлов происходил. Так он, не смотря на очень неполное среднее образование и две за всю жизнь прочитанные книжки-раскраски, амбиции имел на порядки превосходящие рядового немца.

Хотя считать принято, что украинцы — народ хороший, а дурью их поляки заразили, только вот белорусов почему-то Речи ополячить не удалось. Но культурный код русского служивого заповедует: "служба (слава) сама тебя найдёт, просто тяни лямку с меру сил" (а вот они у всех разные). То есть "каждому по трудам его". Кому то Бог (или кто там взамен его) одному дарует красоту, другому ум, третьему силу и дело талантаобладателя разобраться в себе и дарованное употребить правильно. Мне же "птичий Дар" — летать, высшей силой пожалован оказался.

Возможно, Его Императорское Величество тоже чувствовал это, потому и летать со мной не боялся, а в знак благодарности предпринимал шаги к "принудительному облагораживанию" нашего семейства. Татьяна "на общественных правах" числилась фрейлиной Государыни, а наследника моего воспитывал "француз". Мне же, хоть и лицу статскому, вменялось в обязанность ежедневно являться в Генеральный Штаб, и, делясь опытом боевого применения авиации в прошедшей войне (а заодно слегка приплетая опыт будущих воздушных сражений), разрабатывать неведомую досель тактику.

Как "чистых" боёв, так и взаимодействия ВВС с армией и флотом. Закончились "хождения" очередным солидным изданием ДСП "Русский воздушный флот, его состояние, задачи, перспективы". А так же рядом секретных наставлений по тактике боя на различных типах самолётов.

Пришлось так же прочесть цикл лекций в Академии Генерального штаба. Слушателей, сияющие на груди болгарские и сербские боевые ордена заставляли смотреть на оратора не как на царского воздушного извозчика, и внимать, не смотря на "несолидный" ещё мой возраст, с огромным интересом.

Но помимо нового об авиации, будущие полководцы усиленно информировались о появлении и ИСПОЛЬЗОВАНИИ радио, вездеходных (танковых) и автомобильных частей, а так же возможностях при применении автоматического и реактивного оружия. Государь смирился с тем, что неизбежная грядущая война окажется "затратной", и впредь приказы жалеть снаряды или патроны не предвиделись, только для отсрочки начала бойни все средства предпринять необходимо, вплоть до непопулярных.

Раз-другой в неделю получалось с заводского аэродрома в небо подняться, просто чтобы руки штурвал не забывали. Случилось за зиму опять и на Царской охоте побывать, разумеется до того работу воздушного извозчика монаршей особы исполнив. Разумеется, и с этой особой пообщавшись, и ещё с "рядом товарищей". Ведь и до нашего появления в стране была развёрнута программа по перевооружению армии, рассчитанная до 1917 года. Наша информация заставила Николая 2-го в чём-то её изменить, но главное — значительно ускорить.

Глава 10

Главное, что ранее витавшее шапкозакидательское настроение изжить удалось, при этом паники не порождая. По-сталински: "Враг будет разбит, победа будет за нами!". Несменяемый уже долгие годы пред. Сов. Мина Столыпин, со своей стороны для грядущей победы так же максимум усилий прилагал.

Перед Рождеством отправился он в очередной раз во Францию, кредиты на строительство стратегических железных дорог добывать. В ТОЙ истории, находившемуся на этой должности Коковцеву, удалось выпросить ещё миллиард с четвертью. Да вот воспользоваться займом Россия не успела (по понятным причинам). Но нынче мир шёл уже по иному пути, и продажу ВСЕЙ российской военной авиации потенциальному противнику возможно было расценить как смену ориентиров, и на финансирование получили мы отказ.

В заложенном ещё Александром 3-м франко-русском военном союзе в очередной раз появилась трещина. Причиной тому оказалась не только позиция Ротшильда (Парижского), но и развернувшееся в 3-й республике агрессивное богоборчество (да и коалиция противоположенных миросистем изначально смотрелась фальшиво). К тому же, ставшая слишком откровенной уверенность республиканцев в том, что "русский паровой каток" своей кровью разрешит их проблемы, так же настораживала.

Поскольку Россия честно платила по счетам, то только за кредиты, такие обязательства перед народом, дважды нападавшим на неё в течение прошлого века, выглядели излишними. На твёрдое НЕТ банкиров уже с нашей стороны тут же последовал намёк на возможную денонсацию военного договора. Гордые и расчетливые франки прикинули, что в Африке нынче пушечное мясо совсем по бросовой цене предлагается, и испуга никто не выразил.

Санкт-Петербург предложил тогда Берлину Пакт о ненападении, с одновременным выходом обеих сторон из всех военных союзов. Этот шаг устранял угрозу мировой войны и каждую державу, заставлял отвечать "за базар".

Из дипломатических соображений даже пришлось закрыть глаза на стремительное онемечивание Болгарии. Царь Фердинанд целенаправленно разгонял из силовых и властных структур всех пророссийски настроенных офицеров и чиновников, и если требовался предлог поблаговидней — "посылал послами". Так и в Петербурге появился уважаемый болгарами герой освободительной войны генерал Радко-Дмитриев в ТОЙ истории с началом Первой мировой ушедший воевать в русскую армию.

Пока же болгарскую армию принялись оснащать Маузерами, Крупами и Манлихерами, и инструкторами к ним, с приставкой "фон". Учить те принялись сразу старательно — ШКОЛА! Занятно, что одновременно та же участь постигла и воинов Аллаха. Там немецкого генерала даже в фельдмаршалы произвели, с полномочиями верховного главнокомандующего Османской армии. А ведь эта страна увязла во французских кредитах похлеще, чем Россия на порядки — аж 10 % всех внешних займов 3-й Республики. И специальная Комиссия десятилетия ломала голову над вопросом, как бы хоть что-то вернуть.

Как говорится — большие долги уже проблема кредитора, а должник, не стесняясь, одалживался уже у других и на эти деньги вооружался. За заложенный линейный крейсер "Гебен" кайзер запросил 33 миллиона марок, а турки на эти деньги предпочли отовариться парой корыт постарше да похуже. Но вот британцы на достраиваемые ими линкоры "Решадие" и "Султан Осман 1" даже скидку предложили.

Да и в Штатах верфи Армстронга во всю клепали для османов линкор "Фатих Султан Мехмед". Ну и по мелочи — 2 крейсера, 20 эсминцев и 2 подлодки. Не упоминая о возведении в бухте Золотой Рог группой британских компаний (финансируемой синдикатом английских банков) мощного судостроительного предприятия. Деньги (а большие в особенности) не пахнут!

Берлин возможность так же поиграть в "кто кого разведёт" решил не упускать и более того, позвал муслимов в союзники, как бы перетасовывая игроков "Тройственного" и открывая себе путь в сказочный Багдад. В этой игре Вена могла оказаться даже конкурентом (хотя бы в стремлении контролировать проливы), потому в варианте "каждый сам за себя" выскочило "скрипач (Франц-Иосиф) не нужен". А последнему припомнить, что пруссаками он уже битым оказывался и не наглеть.

Пакт подписали. Францию, наконец, проняло и там началась гонка вооружений. Причём на двухлетний заказ по программе развития авиации изыскали средства, чтобы в год уложиться, с предложением тестю "повторить заказ". Может быть и сами франки одолели бы производство планеров, но вот "русишен финера" не горела почему-то, а "мада ин канада (и т. д.)" полыхала как пионерский костёр по поводу и без.

Секрет "облагороженной древесины" являлся государственным, и потребителю "Дельта-" объяснялась как особый сорт дерева, что растёт в горах Тянь-Шаня. Там же, где и одуванчик кок-сагыз, содержащий в корнях до 23 % каучука. В Бразилии же со ствола гевеи в год более 2-х кило латекса "надоить" не выходило. Так что и с "обуванием" машин и самолётов, так же удалось всю Европу "обуть". А то, что в Казани завод синтетического бутадиенового каучука из этилового спирта С. З. Лебедев построил, также не афишировалось.

Мне же, как частному (и честному) лицу, поступило очень заманчивое предложение от иностранной державы (угадайте какой) поработать годик "инструктором авиационного спорта", с просьбой навербовать максимально возможное число так же "инструкторов". После Балканской войны (Первой и единственной в этой истории), за мной закрепилась мировая слава лихого и удачливого кондотьера, способного на безбашенность, свойственную только русским.