Дневник чужих грехов

Все тогда просто обалдели. Больше всех Серега.

— Ты спятила, что ли? — жалобно спросил он, а потом долго оправдывался передо мной, мол, знать не знаю, что на нее нашло.

Новости меня, само собой, не порадовали. Я привыкла считать здешние края местом совершенно безопасным. Но Ирина права: куда могла подеваться девушка? Теперь ясно, почему Сергей не пришел в восторг от моей затеи остаться на хуторе. И собаку среди ночи привез…

Оказавшись в доме, я первым делом разобралась с покупками. Верный на радостях, что ему позволено находиться в кухне, путался под ногами и здорово мешал. Я занялась приготовлением обеда, а заодно уборкой. Порядок здесь царил образцовый, но с похорон Стаса времени прошло много, так что пыли накопилось достаточно. Сороковой день мы отмечали в местном кафе и на хутор заглянули лишь на полчаса, проверить, все ли в порядке.

Я подключила отопление еще утром, и теперь в доме было тепло. Застелила постель в своей комнате, вымыла полы, предвкушая момент, когда устроюсь в кресле с книжкой в руках.

Накормив Верного, я и сама собиралась сесть за стол, но тут к калитке подкатил мотоцикл, и вскоре после этого Сергей постучал в кухонное окно. Отодвинув занавеску, я крикнула:

— Заходи! — и пошла его встречать.

В сенях он бросил на пол мешок, довольно большой, и объяснил:

— Тут картошка, морковь и прочее… мать собрала.

— Спасибо, но…

— Я ж тебе говорил: урожай я собрал, чего было добру пропадать? Так что на зиму тебе запасов хватит. — Тут он взглянул исподлобья и добавил: — Если не передумаешь здесь остаться.

— Не передумаю, — усмехнулась я.

— Мне бы радоваться, а я беспокоюсь. Гадаю, что вдруг на тебя нашло.

— Сойдемся на том, что я сама толком не знаю. Обедать будешь?

Он пожал плечами:

— Можно.

— Тогда садись.

Он пошел мыть руки, а я накрыла на стол. Верный улегся возле кресла и сонно на меня поглядывал.

— Пес осмелел до наглости, — кивнул на него вернувшийся Сергей.

— По-моему, просто объелся.

Некоторое время мы обедали молча, пока Звягинцев не сказал:

— Вкусно. Я и не знал, что ты готовить умеешь.

— Да я тоже не знала.

Мы оба засмеялись. Потом вновь замолчали. Сергей вдруг вскинул голову и в упор посмотрел на меня.

— Что? — спросила я, с трудом выдержав его взгляд.

— Я об этом всю жизнь мечтал. Прийти с работы, сесть напротив, а ты бы кормила меня обедом…

— У меня ничего не изменилось, — пожала я плечами.

— У меня, как видишь, тоже, — вздохнул он. — Мечтать, как известно, никто не запрещает.

— Это точно, — кивнула я. — Если мы еще способны мечтать, значит, все в порядке.

— Теперь, по крайней мере, я буду тебя видеть.

— Что там с девушкой? — спросила я, поднимаясь.

— С девушкой скверно, — отодвигая пустую тарелку, ответил Звягинцев.

— Не нашли?

— Нашли, к сожалению.

Я нахмурилась, ожидая продолжения, а он сказал с неохотой:

— Лежала метрах в двадцати от тропы, кое-как ветками прикрытая.

— Ее убили?

— Да. Несколько раз ударили по голове чем-то тяжелым.

— Твоя мама сказала, весной погибла племянница Коровина.

— В том-то и дело. Похоже, убийца у нас один и тот же. По крайней мере, следаки думают именно так.

— Ограбление?

— Сумочка пропала, но сомневаюсь, что у девчонки при себе было много денег. Сейчас с наличкой вообще туго, а с карточками связываться опасно.

— У нее были золотые часы. Я обратила внимание, когда она матери звонила.

— Часов на ней нет.

— Возможно, какой-то наркоман…

— Здесь молодежи почти не осталось, — сказал Сергей. — Заведись какой наркоман, я бы знал… Все на глазах. Будь убийцей кто-то из подобных типов, дело быстро бы раскрыли, а у нас, похоже, висяк. И весьма возможно, будет второй. Из города за легкой добычей к нам вряд ли кто приедет. Во-первых, чужака заметят сразу, во-вторых, рассчитывать на большие деньги не приходится.

— Логично, но тогда что же получается… кто-то просто убивает девушек?

Звягинцев вновь пожал плечами:

— От мыслей о серийном убийце никто не в восторге, но…

— Девушек изнасиловали?

— В том-то и дело, что нет. И ту, и другую убили тяжелым тупым предметом. И этим самым предметом били по лицу, пока не превратили его в кровавую кашу.

— То есть убийце чем-то не нравятся лица девушек? Потому и решили, что это может быть маньяк?

— Вообще-то, это не моего ума дело, я участковый, а не сыщик, но… девчонок кто-то убивает, и он здесь, среди нас.

— Да… — протянула я. — Вот так новость. Есть кто на подозрении?

Звягинцев усмехнулся, а я вздохнула:

— Глупость спросила?

— Маньяк, если речь все-таки идет о нем, в быту совершенно нормальный человек. Иногда даже симпатичный. Чаще всего на них следователи выходят случайно.

— Если он размозжил им голову, то был весь в крови. В таком виде далеко не уйдешь.

Звягинцев только вздохнул.

— Но хоть что-то о нем известно?

— Он среднего роста, физически довольно сильный. Правша.

— А какие-то следы…

— Под утро дождь шел. В прошлый раз и вовсе гроза.

— Он что же, специально в такое время на охоту выходит? — Я немного помолчала и продолжила: — Все-таки он очень рискует, если нападает на них по дороге.

— Я думаю, он поджидает их на станции, желая убедиться, что они отправятся в одиночку. Вероятность того, что в это время в лесу еще кто-то окажется, ничтожно мала. Тропой пользуются только те, кто на электричке приехал. А сейчас таких немного. Дорогу подлатали, и теперь из города несколько раз в день автобус ходит. Это раньше со станции толпа шла, а теперь… все больше на машинах да автобусах. В такое время в лес вряд ли кто отправится.

— Да уж, время неподходящее…

— Черные лесорубы у нас не водятся, а местным дрова не нужны, три года как газ провели. А если кому и понадобятся, то по ночам шастать не будут. В общем, рассчитывать на свидетеля не приходится.

— Всегда есть место случаю. Например, я вчера могла отправиться на хутор через село. А потом передумать и вернуться.

— Согласен. Вероятно, он видел, что ты свернула, выждал время…

— Ты следователям обо мне сказал?

— Конечно. Хоть и не хотел тебя во все это втягивать. Но они все равно узнают.

— Чего ж тогда со мной не поговорили?

— Я им рассказал о наших вчерашних поисках, ну и о том, что ты ничего подозрительного не видела. Они у тебя в любом случае появятся. — Он помолчал немного и продолжил: — Как бы они Егорыча подозревать не стали.

— Глупость.

— Когда зацепиться не за что, хватаются за соломинку. Алиби у старикана наверняка нет. Чисто теоретически, он мог закрыть свою шарашку, догнать девчонку на велосипеде или мотоцикле и успеть уехать с дорожниками.

— Мотоцикл я бы услышала.

— Тогда на велосипеде.

— А мотив? С чего он вдруг ополчился на девиц? Если он маньяк, чего ж тянул с убийствами столько времени?

— Согласен. Это глупость, но как бы старик под раздачу не попал.

— Сережа, — позвала я. — Я в лесу Юриса встретила. Возле ручья.

Он посмотрел на меня и чертыхнулся:

— Рассказывай.

— Нечего рассказывать. Увидела его на тропе, он убежал.

— Почему сразу не сказала?

— Не знаю. Забыла, наверное. Не придала значения. По-моему, подозревать Юриса так же глупо, как и Константина Егоровича.

— Вот черт… Как только в округе узнают об очередном убийстве, такое начнется…

— Что ты имеешь в виду? — не поняла я.

— Я имею в виду, сосед начнет подозревать соседа, все старые обиды расцветут буйным цветом… Не вовремя ты приехала…

— Я-то здесь при чем?

— Ты ни при чем, но косо все равно смотреть будут. Когда люди напуганы, в голову им приходят странные мысли.

— Я все равно не уеду.

— Да понял я… — отмахнулся Сергей. — Мне бы радоваться, но уж очень беспокойно… Дверь у тебя опять была открыта… — попенял он.

— Ты прав, нет привычки запираться.

— Придется обзавестись. Аня, — помолчав, позвал он.

— Что?

— Не хотел тебе говорить, но… это касается Стаса.

Я как раз включила чайник и теперь стояла, глядя на Сергея, в трех шагах от него. Звягинцев молчал, точно собираясь с силами.

— Я тебя слушаю, — не выдержала я.

— Может, в самом деле, говорить не стоило… но уж если начал… Я не уверен, что Стас умер своей смертью.