Умножая зло

«Звезды горят маяками в ночи. Замолчи, я молю, замолчи. Звезды горят маяками в ночи. Замолчи, я молю, замолчи …». На фоне этой непрерывной молотильни планировать что-либо стало невозможно. Ладно, это ненадолго.

— Подготовить к взлету двухместный истребитель с полным вооружением.

— Айвен, надеть бронескафандр. На взлетное поле шагом марш!

Он сел за штурвал истребителя. Айвен — на место бортстрелка.

— Пристегнись. Сейчас будет жарко.

— Адмирал, сэр, что вы задумали?

«Звезды горят маяками в ночи. Замолчи, я молю, замолчи …». Он взлетел на форсаже, четыре g, туман перед глазами, пустяки, не в первый раз.

— Оружие к бою.

— Сэр, мы нарушаем мирный договор.

— Выполнять мои приказы! Под трибунал пойдешь за саботаж.

Истребитель ворвался на территорию Низших, прошив какой-то объект. Айвен глянул на мониторы заднего обзора. Сзади бушевал пожар. По ним выпустили ракету. Ловким маневром Сильвестр уклонился. Ракета, описав широкую дугу, развернулась и рыскала, ища потерянную цель.

«Звезды горят маяками в ночи. Замолчи, я молю, замолчи …».

— Сбить ракету!

Ракета разлетелась в клочья. Истребитель отшвырнуло в сторону мощной взрывной волной. Они влетели в расположение базы Низших. Все здесь было скопировано с них под копирку. Он всегда помнил карты наизусть. Вон там. По ним выпустили еще две ракеты, от которых удалось уклониться.

«Звезды горят маяками в ночи. Замолчи, я молю, замолчи …».

— Огонь по командному центру Низших.

— Не могу.

— Выполнять!

— Нет! Не могу. Там же люди.

— Чтоб тебя …

«Сколько у меня времени? Секунда? Две? Потом наши действия будут скопированы» — вихрем пронеслось в его голове.

— Возьми.

— Что это?

— Запись. Сохрани ее. Запоминай все, что произойдет, но лучше бы тебе этого не видеть. Стрелок, покинуть борт!

Истребитель летел как метеорит. По нему выстрелили, один из мониторов погас. Все получится. Ничего они теперь не успеют.

«Звезды горят маяками в ночи …». Истребитель врезался в командный центр Низших и взорвался, его ракеты сдетонировали. Огромная база Низших разлетелась словно детская игрушка.

Сильвестр сидел у себя в кабинете. В голове творился невообразимый сумбур. Это его кабинет? Как будто, да. Знакомый стол, селектор связи, в углу мини зал для совещаний. Он адмирал флота Сильвестр Берроуз. По крайней мере, был.

Идет война с Низшими. Но сейчас, кажется, перемирие. Они вели затяжные переговоры с Низшими, согласовывали условия мирного договора. Никто, похоже, не верил в прочность перемирья, слишком сильна была взаимная ненависть, необъяснимая, как сама жизнь.

«Звезды горят маяками в ночи. Замолчи, я молю, замолчи». Какой-то стишок. Откуда это?

Память медленно возвращалась, как после контузии или тяжелой болезни. Он на истребителе нарушил перемирие. Зачем? Когда это было? «Звезды горят маяками в ночи. Замолчи, я молю, замолчи». Вот ведь привязалось.

В памяти сохранились только грохот, вспышка и темнота. Он должен был погибнуть, но не погиб.

Кто-то был на борту стрелком. Кажется, Айвен Стоун. Если он не погиб, то и Айвен тоже выжил. «Звезды горят маяками в ночи. Замолчи, я молю, замолчи».

— Лейтенанта Стоуна срочно ко мне.

— Лейтенант Стоун по вашему приказанию прибыл.

— Сядь, Ваня. У меня, похоже, провалы в памяти. Мы с тобой летали куда-то на истребителе?

— Похоже, летали.

— Что значит «похоже»? У тебя тоже провалы в памяти?

— Никак нет, сэр. Я все хорошо помню.

— Так мы летали или нет?

— Летали в логово Низших.

— Когда это было? Ты чего испугался? Что там произошло? Выкладывай. Это приказ.

— Вы срочно вызвали меня к себе, — Айвен стер пот со лба, — Заставили одеть бронескафандр и приказали сесть в истребитель в кресло бортстрелка. Меня пробрал озноб при мысли, что мне придется стрелять. Я, по сути, пацифист. Не перевариваю войны и драки. Дать сдачи какому-нибудь хаму, это еще, куда ни шло, но стрелять мне не в жилу. Мы ворвались в расположение Низших, устроив грандиозный пожар. Вы приказали мне открыть огонь по их командному центру. Когда я отказался, вы пошли на таран и погибли.

— Погиб? Ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь?

— Так точно, сэр.

— А ты?

— Жив, б … блин, как видите.

— Я припоминаю …

Он пошел на таран. Таран это приём комического боя, предназначенный для уничтожения объекта противника путём столкновения. В Японии на таран шли камикадзе. Но он не камикадзе.

— Сэр, мне продолжать?

— Продолжай.

— В последнюю секунду вы передали мне запись. Просили ее сохранить.

— Она сохранилась?

— Да. Я запихнул ее в карман кителя, просунув через шлюз скафандра. Вот она.

«Я намерен взорвать командный центр Низших. Это их ослабит. Мы сможем их разбить» — прозвучал голос Сильвестра.

— Что было дальше?

— Вы приказали мне катапультироваться. Катапульта зафигачила меня к … далеко, в общем. От взрыва я оглох, ослеп и совсем с катушек съехал. Думал, хана. Наверно, бронескафандр спас. Пришел в себя. Болтаюсь в открытом космосе как …, в общем, как пылинка в океане. Кругом летают обломки центра. От истребителя почти ничего не осталось. Вы как пить дать погибли. После такого чудовищного взрыва не было никакого смысла собирать ваши останки. Вас на молекулы разнесло. Мое положение было хуже некуда. Воздуха у меня часов на десять. С минуты на минуту нагрянут Низшие. Шансов выжить ноль целых фиг десятых. Я не ахти как испугался. На войне как на войне. И тут появился он, словно ниоткуда, летал без скафандра в открытом космосе как у себя дома. На меня ноль внимания. Я решил, что у меня поехала крыша.

— Что он делал?

— Обнюхивал все вокруг, будто искал чего-то. Вы мне не верите? Я сам себе, блин, не верю. Разве можно находиться в открытом космосе без скафандра?

— Как он выглядел?

— Человек как человек. Я толком не успел рассмотреть, потому что обломки закружились и, будто притягиваемые магнитом, стали складываться в осмысленную конструкцию. Когда они слепились вместе, я увидел, что это наш истребитель. Аварийная система меня обнаружила и втянула внутрь, а там вы живой сидите. Я не свихнулся, сэр. Все было конкретно, как в лего Звездные Войны. Было никак не собраться с мыслями. В голове бурлило, как в кипящей кастрюле. Вы тоже были не в себе.

— Что значит «не в себе»?

— Потерянный какой-то. Вы явно не знали, что делать дальше. Решили к своим пробиваться. Низшие нас не распознали. Нас не должно было быть, мы же в ящик сыграли, поэтому вернулись к своим без проблем. А вот наши встретили враждебно. Обстреляли, ворвались на корабль, арестовали. Меня зашвырнули в одиночку. Говорят: ты в скафандре мог уцелеть, а адмирал без вариантов погиб. Короче, меня Низшие завербовали, а вы и вовсе не вы, а засланный шпион. Нас приговорили к расстрелу. Поставили к стенке как в кино. В голове бардак, вспоминается всякая белиберда, девчонки, промашки всякие, оскорбил кого, вас вот ударил. Короче, чехарда. Помню выстрелы. Не то чтобы нестерпимо больно, а жуткое ощущение, когда пули прошивают тело. Я падаю невыносимо медленно, вижу, как падаете вы, как наливаются кровью следы от пуль на вашей груди. И мир погружается в темноту. Пережить такое последнему подонку не пожелаешь.

Айвен замолчал, уставившись взглядом в стол.

— Держись, пацан. На войне как на войне. Твои слова. Как ты воскрес?

— Понятия не имею. Будто кто-то свет включил. Вижу, сижу здесь в кают-компании. Никто на меня внимания не обращает, как будто ничего не произошло. Сначала я решил, что это был сон вперемешку с галлюцинацией. Привиделось то, что я больше всего боялся. Случайно сунул руку в карман, а там кристалл, который мы только что прослушали. На нем ваш голос. Смотрю на него как чурбан. Первая мысль была: кто-то подсунул. С какой целью? Понимаю, что туфта. Мне стало ясно, что вы конкретно передали мне этот кристалл. Выходит, что это был не сон и не глюк. Постарался все вспомнить. Как вы пошли на таран и погибли, как какой-то фрукт собрал вас из молекул, на которые вас разбросало, и оживил, как вас со мной в придачу расстреляли, но я сидел целый и невредимый, и вы вызывали меня к себе. А главная засада, вы передали мне кристалл не вчера и не позавчера, а послезавтра, то есть я вспомнил то, что будет послезавтра. Тихий ужас. Меня всего холодным потом прошибло.

— Лейтенант, как ты можешь помнить, что произойдет послезавтра?

— Не знаю, сэр. Ясновидение, блин. Но я точно помню число на календаре. Там было послезавтра. Вещий сон, прости господи, выбросить бы из головы и забыть к ядреней фене. Только кристалл куда прикажете деть? Не из сна же я его приволок.

— Так. Ты утверждаешь, что послезавтра я передам тебе кристалл, который сегодня лежит у тебя в кармане? Что молчишь?

— Мне нечего добавить, сэр.

В его голове роились смутные воспоминания, чем-то похожие на рассказ Айвена.

— Наше с тобой вторжение на территорию Низших должно быть отражено в оперативных сводках. Давай посмотрим оперативную сводку за последнюю неделю.

Он пробежал сводку глазами. Все тихо, никаких нарушений перемирья, никаких взрывов. Мирные переговоры шли полным ходом.

— И так, мы вторглись на территорию Низших, но в оперативных сводках этого факта нет. Что это значит? Очевидно, что наше вторжение еще не произошло, а должно или только может произойти в будущем. Так?

— Не знаю, блин, я запутался вконец, ни фига не понимаю.

— Попробуем разобраться. Ты утверждаешь, что я передал тебе кристалл с записью моего голоса. Но я не передавал тебе никакого кристалла, а передам его только послезавтра. Абсурд?

— Абсурд. Кристалл-то у меня. Как такое может быть?

— Не торопись. Послезавтра мы планируем взрыв командного центра Низших вместе со всем их личным составом. Это Низших сильно ослабит. Мы приобретем подавляющее преимущество и получим возможность их разбить. Такого мифическая сила допустить не должна и непременно вмешается. Ты каким-то чудом оказался в будущем и видел это вмешательство в образе человека в открытом космосе без скафандра. И это не было галлюцинацией. Так?

— Вроде, так. Еще я видел, как вы погибли и как нас расстреляли.

— Это сейчас не так важно. Важно понять, что в такой ситуации должна сделать эта сила, чтобы сохранить военный паритет. Твое мнение?

— Предотвратить взрыв.

— Но она не успела это сделать, взрыв произошел. Она пыталась оживить личный состав, но все пошло не так, и нас с тобой расстреляли. В таких условиях, что еще можно сделать?

— Если возможности ее неограниченны, то закинуть нас назад в прошлое, где вы еще не планировали вторжения.

— Правильно. Мы отброшены в прошлое, которое для нас стало настоящим. И не только мы, весь мир. Наша с тобой память сохранена. Мы помним будущее, и кристалл из будущего перенесен в настоящее. Это допущенная силой оплошность.

— Возможно, сэр, это сделано сознательно. Если память стереть, то события повторятся вновь, а если сохранить, то повторять нам не захочется. Никому не в кайф быть расстрелянным каждую среду. А наличие кристалла железно подтверждает, что мы были в будущем, что это нам не померещилось.

— Молодец. Голова у тебя работает.

— Все равно не понятно, что это за сила, кто это вмешался в образе доброго дяди.

— Лейтенант, о том, что с нами произошло никому ни слова. Приказ понятен?

— Так точно, сэр.

— Свободен.

Первый раз он явился на хрупком кораблике, когда была разработана кампания, в результате которой Низшим грозил сокрушительный разгром. Сказал, что Высшие хотят мира. Не мира они хотели. Они боялись разгрома Низших и прекращения войны. Какой может быть мир, когда насаждается непримиримая вражда между нами?

Теперь, когда снова возникла угроза разгрома Низших, ты, фантом Высших, явился прямо в открытом космосе и вернул военное равновесия со второй попытки.

Сколько раз вы вмешивались в нашу жизнь незаметно? Как вы влияете на нас? Что вы думаете о нас? Кто вы? Гуманоиды? Или мы столкнулись с единым сверхразумом? Никто вас не видел, только голограммы. Понимаете ли вы, что вы, живя тихо и мирно, всюду сеете и умножаете зло?

Вопросы, вопросы, вопросы. Одно ясно, все это дело рук Высших. Им нужно, чтобы мы постоянно воевали. Прав, наверно, этот шустрый малый в очках, Вадим, кажется. Они, всемогущие Высшие, боятся, что мы, достаточно окрепнув, будем стремиться их поработить. Наивно звучит. Мы и Высшие, тля и мастодонт.

Подойдем к проблеме с другого конца. Предположим, что мы хотим жить мирно, никого не трогаем, укрылись в свой кокон и наслаждаемся мирной жизнью, а вокруг кровожадные дикари, стремящиеся к наживе и власти. Сквозь кокон дикари проникнуть пока не могут. А если прорвутся, то при их кровожадности нас ждет незавидная судьба. Что нам делать? Уничтожим дикарей, на их месте появятся другие хуже прежних. Вооружиться и воевать с ними, а мы совсем не хотим войны. Нужно стравить их, пусть воюют друг с другом, только следить, чтобы никто из них не смог победить, тогда у нас под коконом воцарится вечный мир.

Никто под кокон Высших никогда не проникал, их сказочной идиллии не видел. И на контакт они никогда не выходили, а надо бы с ними поговорить.

Все эти его мысли, конечно, уже считаны Высшими. Это не беда. Пойдем дальше.