Доверься мне (СИ)

— Я уже упоминал, кто я, — Хозяин гордо вскинул подбородок.

— Что это за культисты, о которых ты спрашивал?

— Видишь ли, Хранитель, битва с Пророком — это не бой один-на-один, — его рука с моей талии уходить не собиралась. — Это настоящая война, на которой сражаются тысячи и десятки тысяч. Ему нужны истинно верующие, которые пойдут за ним. Мне требовалось узнать, насколько он уже силен. Без последователей Пророк станет для меня легкой мишенью.

— И ты будешь убивать десятки тысяч?!

— Ты снова говоришь об убийствах, — он укоризненно посмотрел на меня. — Это не обязательно. Вся сила — в вере. Чем больше людей верят в него, тем он сильнее.

— А ты? — ладно, он меня успокоил.

— Да. Я тоже тем сильнее, чем больше мне поклоняются. Именно поэтому мой план включает в себя необходимость получить себе больше верующих.

— Боюсь, в наше время атеистов тебе будет сложно…

— О, дорогая, ты переоцениваешь человеческий интеллект.

К этому моменту к нам вернулся полицейский. Он протянул мне ноутбук:

— Этот ноутбук ваш?

— Да, спасибо, — я забрала его.

— Ваша компания приятна, но нам пора, — сказал Хозяин и оттащил меня прочь. — Теперь наша задача — найти моих последователей в этом времени.

— Каких твоих последователей?

— В одиночку войну не выиграть. И я кое-что оставил себе на будущее, когда был здесь в прошлый раз.

Нет, никаких последователей и никаких «кое-что», хватит, а то голова лопнет. Мне срочно нужно что-то обычное.

— Как насчет завтрака? — я схватила его за локоть и повела за собой. — Я голодна. Кстати, смотри, вон Макдональдс. Там и поедим.

— Как скажешь, — сопротивляться он не стал. — Но помни, время не ждет. Чем раньше мы займемся делами, тем лучше.

— Твоя голова забита лишь Пророком и всем, что с ним связано. Но ведь нам не обязательно прямо сейчас заниматься этим. На завтрак время точно должно быть. Попробуй современной жизни, а я как Хранитель тебе все покажу. И, в конце концов, я тебе нужна, а без еды долго не протяну.

— Как угодно, Хранитель.

Я завела его внутрь, заказала нам гамбургеров и картошку с колой и посадила за один из столиков.

— Ты ведь теперь живой, да? А живые едят. Вот, попробуй, — я пододвинула к нему гамбургер.

— Ты уверена? — он недоверчиво покосился на еду, и снова весь его пафос куда-то пропал. — Мне не требуется пища.

Сейчас он выглядит так обычно… И все вокруг тоже такое обычное. Вон там поодаль стоят ожидающие заказа посетители. Часть столиков вокруг занято. И я сижу, словно с другом, общаемся. Приятное ощущение, будто все на своих местах, как должно быть. Так же, как бывало с Волчонком. Эх, Сережка… Воспоминание моментально испортило настроение, ведь мне теперь нельзя с ним общаться. Чувство потери снова зашевелилось в душе колючим ежом. Я задумалась, вспоминая, как мы с ним бывали вместе. Как ходили в кино, гуляли в парке. Как я, бывало, пока еще жили раздельно, оставалась у него дома на ночь без всякой причины и действительно просто спала. И как бывало, что и не спала…

— Хранитель? — приятный голос моего спутника вытащил из воспоминаний.

Я подняла на него взгляд. Он сидел с надкушенным гамбургером в правой руке, откинувшись на спинку стула, и пристально смотрел на меня. Черт бы его побрал, он создавал впечатление человека, находящегося в дорогом ресторане с бокалом вина в руке. И как только у него получается? Дьявольская харизма, не иначе. О, а гамбургер он все-таки попробовал. Этот факт вызвал у меня улыбку.

— Ты сидела и смотрела в одну точку довольно долго. Я начал беспокоиться.

Я смущенно отвела взгляд. Полагаю, ему было бы неприятно узнать, о чем я в действительности задумалась. Хозяин отложил гамбургер, потянулся и взял мои руки в свои. Удивительно приятные теплые пальцы, тонкие, как у аристократа, ласково поглаживали тыльную сторону моих ладоней.

— Алиса… — тихо попросил он. — Не отворачивайся от меня.

Впервые обратился ко мне по полному имени, и из его уст, сказанное так, оно прозвучало до неприличия интимно. Внезапно захотелось броситься к нему в объятия и целовать до умопомрачения. Я подавила порыв и сразу застеснялась собственных мыслей. Да что происходит, почему он так притягателен? Ну не веду я себя так с малознакомыми людьми. Хотя обычно таковые ко мне из зеркал и не выходят. Нервный смешок сорвался с моих губ, и тут пришло осознание, что вокруг стоит тишина. Не слышно ни единого звука, кроме нас двоих. Люди ходят, но не обращают на нас никакого внимания и не издают ни единого шороха. По коже ползали мурашки, и ее щекотно покалывало, но ласка Хозяина прогнала странное ощущение.

— Что это? — я обеспокоенно огляделась по сторонам. — Твоих рук дело?

— Это купол тишины. Очень удобная способность, когда хочется побыть наедине даже в людном месте.

— Как можно быть наедине у всех на виду?

— Ошибаешься. Они не видят нас, — он лениво отмахнулся. — В куполе два заклятья. Второе — отвод глаз.

— Они что, видят вместо нас кого-то другого?

Интересно, а что он еще может?

— Они не замечают нас. А заметив, сразу забывают. Видят, что здесь кто-то есть, но им безразлично, кто именно.

— А что еще ты умеешь?

— О. Много чего. Обещаю показать всё. Тебе понравится.

Он ухмыльнулся, и мне почудился двойной смысл в этой фразе, заставивший меня снова смутиться. Так, Алиса, держи себя в руках, сделай морду кирпичом. Вот так, молодец. А теперь срочно смени тему.

— Как тебе гамбургер? — выдала я самое интеллектуальное, что пришло в голову.

Вот блин, нашла, что спросить. Всегда так: сначала ляпну не подумав, а потом мне с этим жить.

— Интересный вкус, — он покосился на оставленный гамбургер. — Странный, но это нормально. Мне непривычна еда Хранителей, потому что она каждый раз разная.

— А чем питались в твое время? — я набила рот картошкой.

— Не помню. Между пробуждениями память стирается.

— Что, вся? Как же ты тогда про Пророка не забыл?

— Не вся. Ты не помнишь событий десятилетней давности, и никаких проблем не испытываешь. Я тоже. А порой это даже помогает. У тебя есть то, что ты хотела бы забыть?

— Какой странный вопрос, — я перебрала в памяти свою жизнь. — Забыть — нет, а вот изменить свои решения иногда было бы неплохо. А ты можешь меня назад во времени отправить?

Хозяин хмыкнул, отпустил мои пальцы и откинулся на стуле назад.

— Я не отказался бы от подобного умения, но увы. Этого не может никто. Находящиеся вне линии времени не существуют для тех, кто внутри.

Опять какие-то странные материи. Да к чертям это. Я дожевала свою порцию фри и покосилась на его почти нетронутую еду.

— Ладно, фаст-фуд не про тебя, как вижу. В следующий раз угощу чем-нибудь другим, — я встала. — Идем? Прогуляемся немного.

— Как пожелаешь, Хранитель.

Мы покинули помещение и направились вперед по проспекту.

— Давай договоримся раз и навсегда. Ты перестаешь называть меня Хранителем, хорошо?

— Желаешь фамильярности?

— Я просто не хочу, чтобы ты ощущал себя в клетке или на цепи. Пусть ты обязан меня слушаться, но я не стану приказывать. Ты такой же свободный, как я. Иное было бы неправильно. И я хочу, чтобы ты это знал.

— Тебе это понравится?

— Ну конечно! Говорю же: хочу, чтобы ты ощущал себя свободным.

— Я спрашиваю о фамильярностях. Тебе это понравится?

— Просто будь самим собой. В нашем времени нет господ и рабов. Есть равные.

На его лице скользнула улыбка. Его это забавляет?

— Я серьезно! В моих словах нет ничего смешного.

— Господа и рабы есть всегда, Лисс. Им лишь меняют названия, каждый раз очерняя предыдущее, чтобы на его фоне новое казалось чище.

Он умудрялся произносить мое имя так, что меня в дрожь бросало и хотелось просить его повторять еще и еще. Задумавшись об этом, я даже пропустила продолжение его фразы.

— Отлично. Так и зови.

— Не боишься, что тебе понравится?

Уже понравилось! Но конечно же я этого не скажу.

— Нет!

— То есть тебе не нравится, и мне называть тебя Хранителем? — он усмехнулся.

— Нет. То есть да. То есть… — я окончательно запуталась и замолчала.

— Женщины во все времена непоследовательны, — хмыкнул он.

Мы свернули с проспекта и сейчас двигались по набережной. Справа размеренно плескалась вода. Слева в ряд росли деревья, за которыми виднелась дорога. Вечерами здесь бывало полно народу, но и сейчас, днем, мы были не одни. Вокруг то тут, то там прогуливались парочки, а порой и целые компании. Раньше здесь рядом со мной всегда бывал Волчонок. Это осознание отозвалось болью глубоко в душе. Да ведь для меня весь город наполнен воспоминаниями о нем. Тяжело будет отвыкнуть. Очень тяжело.

Я остановилась и задумчиво смотрела на воду, когда Хозяин позвал меня:

— Алиса… — дождался, пока я повернусь, и продолжил. — Что бы я ни делал, в твоих глазах грусть, даже когда на лице улыбка. Ты сторонишься меня, боишься касаться, боишься смотреть. Я вызываю неприязнь? Объясни.

Он застал меня врасплох. И что ему сказать? Что рядом с ним тоскую по другому мужчине? Нет, конечно, он невероятно харизматичен, но я не могу вот просто так взять и забыть Сережу.

— Это невозможно, — произнесла я вслух по своей привычке, а осознав это, испуганно покосилась на Хозяина. — Ой. Я опять вслух…

Он не дал договорить, обнял за талию и прижал спиной к парапету. Руки легли по обеим сторонам от меня, а сам он встал так близко, что едва удалось подавить нервную дрожь.

— Отвечай. Это из-за того смертного, что приходил к тебе сегодня?

Меня вдруг взбесило такое его поведение. Как он смеет лезть мне в душу да еще с таким напором? Я не пускала его туда и не хочу.

— Да из-за всего! Убери руки!

— Считаешь их ограничителем? — моя вспышка эмоций словно мимо прошла, голос его остался спокоен. — Нет. Это защита. И каждый раз, когда ты попросишь меня перестать защищать тебя, я буду отказываться. Ты не готова к тому, что грядет. Оно потребует многого: отказаться от прежней жизни, измениться и стать другим человеком. Одна ты не справишься.

— Да не хочу я всего этого! — я вцепилась пальцами в его запястья. — Я не герой, а обычный человек. Не хочу нести эту ношу и не готова спасать мир. Да что там, я даже думать об этом не готова!

Он склонился ближе ко мне и снизил громкость голоса:

— Если бы я мог сказать «забудь, живи и будь счастлива», то с радостью сделал бы это, — его правая ладонь скользнула по моей руке к плечу. — Но я не могу, потому что это означает бездействие, и тогда Пророк одержит верх, и катаклизм тебя все равно коснется. Поэтому говорю: давай пройдем через это вместе. Я проведу тебя. Доверься мне.

Рука остановилась у меня на подбородке, и приподняла его, заставляя посмотреть в глаза.

— Я люблю тебя. Влюбился, когда первый раз увидел, и теперь кажется, будто схожу с ума.

Его пальцы аккуратно захватили локон моих волос.

— Никогда ничего не жаждал так сильно. Я бы хотел остаться с тобой в вечности, — он прикоснулся к пряди волос в поцелуе.

От этого жеста и слов у меня на секунду дар речи пропал, настолько личным оно все показалось. Я смущенно опустила взгляд. Ладно. Раз он с такой искренностью раскрыл свои сокровенные чувства, с моей стороны было бы неправильно умолчать о своих.

— Знаешь… Ты… — я собралась с духом. — Ты мне тоже очень нравишься…

Я не могла сказать «люблю», потому что не была в этом уверена, но «нравишься» прозвучало скудно, и на секунду меня охватил испуг, что он обидится или расстроится. Я ожидала, что он скажет об этом, но он в ответ молча прикусил мне кончик уха, вызвав волну дрожи, будто вознамерился без слов доказать, что я испытываю к нему нечто большее, чем просто «нравишься».

— Не бойся своих чувств, — шепнул он на ухо.

Ладонь Хозяина легла на шею, пальцы стали ласково ее поглаживать, когда его губы нашли мои. Целовался он восхитительно: взрывная смесь нежности и агрессии. Я за секунды забыла обо всем на свете, растворяясь в ласке его губ. М-м-м, да, наверно, именно такими должны были быть инкубы, если бы они существовали. Я поймала себя на мысли, что хочу наброситься и начать срывать с него одежду. Надо сказать, что такое поведение в общественном месте мне несвойственно, но с ним все было иначе. Я словно проваливалась в эйфорию, и лишь изредка сознательные мысли пробивались через удовольствие. Ох, и когда я успела вцепиться пальцами в волосы на его затылке? Ого, да мои руки блуждают по нему, как у себя дома: второй рукой смяла ворот рубашки в попытке тянуть его на себя. Интересно, разозлится? А впрочем, наплевать… Да что же со мной такое? Нет-нет, похожую реакцию у меня вызывал только Волчонок, и ведь именно из-за этого я собиралась с ним расстаться! Это осознание отрезвило, и я заставила себя остановиться.

— Стоп, стоп, хватит, — я прервала поцелуй и, подняв ладони, будто в меня целились из оружия, попыталась отдышаться, — стоп.

— Я сделал что-то не так? — он заглянул мне в глаза, а руки вернул на парапет, по-прежнему не давая мне никуда деться.

— Нет. Нет, все в порядке. Просто я… — не придумав путного окончания для фразы, я просто жалобно попросила. — Идем домой. Пожалуйста.

Он продолжал смотреть мне в глаза еще несколько секунд, хотя я отвела взгляд, но спорить в конце концов не стал, выпрямился и предложил локоть.

Глава 3

Союзники

Путь до дома показался мне самым долгим в жизни. В голове роились тысячи мыслей. Хозяин ворвался в нее так внезапно. А с ним пришло сразу столько новых неожиданных ощущений. Меня невыносимо влекло к нему. Но он опасен, я это буквально кожей ощущала. А еще этот конец света, который только он и может остановить. Боже мой…