Звёзды часто разочаровывают (СИ)

— Это не помешало бы мне нассать в штаны, езжай.

Получив приглашения, она поехала. Лето подбиралось к концу, но дни стояли тёплые.

В попытке успокоить нервы, Надя накануне сходила в косметический салон, сделав все обязательные и не очень процедуры, и стояла, почти не дыша, у входа, протягивая охраннику пригласительные, практически уверенная, что это розыгрыш, что сейчас её не пустят, пожав плечами. Но её пропустили и даже проводили, показав точное направление. Она долго мялась в стороне, опасаясь подойти к другому охраннику, наконец, решившись, она сделала шаг навстречу апофеозу, как когда-то она бы подумала, своей жизни.

Шустрый человек взял её пригласительные, что-то сверил в своём листе и, убедившись, что Надежда прекрасно его понимает, быстрым шагом пошёл вдоль ограждений, показав ей на стул, где она должны была сесть. Затворы фотоаппаратов, казалось, щёлкали, не переставая, а Надежда старалась не пропускать свои выдохи, когда увидела его. Рекса Фроста. Он шёл прямо на неё и улыбался, словно бы для неё, он смотрел словно в восхищении и, подойдя, галантно поцеловал ей руку, немного задержав губы для камеры, пока она, как каменный истукан, стояла рядом.

Они о чём-то говорили, Надежда даже не поняла, что говорила она на английском. Потом в её руках появилось несколько фотографий Рекса с ней, где он обнимал её и смотрел влюблённо и преданно, с его автографами, а потом, галантно попрощавшись, Рекс ушёл, так же под щёлкание фотоаппаратов, раздавая по пути автографы и позволяя сделать фото с собой. Он был мил, любезен, красив…

Надежда в изнеможении села на стул и небрежно положила фотографии на соседний. Ей бы надо сейчас чувствовать подъём, но всё, что она ощущала — усталость. Он, Рекс Фрост, не стал ближе. Он — всего лишь идол, пусть и с глазами изумрудного цвета и мягкой, галантной улыбкой. Она покосилась на фотографии, где Рекс обнимал её, и поняла, что не помнит этого момента, не помнит… Она ничего не почувствовала в тот момент.

Даже её почти безликий любовник дарил ей больше тепла при мимолётных объятиях, чем этот чужой человек с дежурным влюблённым взглядом.

Трель сотового телефона вывела её из задумчивости, рядом стоял мужчина, он растерянно держал два бумажных стакана с кофе, и трель раздавалась явно из его брюк.

— Давайте, я подержу, — она протянула руку к стаканчику, мужчина недоумённо посмотрел на женщину рядом. Она повторила своё предложение на английском, и он, благодарно кивнув, протянул ей горячий стаканчик.

Поговорив, отойдя на приличное расстояние, он вернулся и сел рядом.

У него была притягательная внешность, располагающая к себе. Внимательный взгляд карих глаз, который контрастировал с несколькими мальчишескими веснушками на лице, хотя он не был молод… Надежда решила, что перед ней её ровесник или мужчина постарше.

— Почему вы не на показе тизера? — спросил неожиданно. — Должны быть билеты на вип-места.

— А? — она оглядела своего собеседника, он был высок и хорошо сложен, в его движениях ощущалась сила. — Не знаю, мне неинтересно, наверное…

— Разве?

— Да… — Надежду удивляли её слова, ещё больше её удивляло, что это было правдой.

— Звёзды часто разочаровывают, — грустно улыбаясь, сказал мужчина.

Беседа быстро перетекла в другое русло. Надя сказала, что она приехала на встречу с Рексом Фростом, что живёт недалеко от этого города, и что в итоге она рада, что у неё будет пара дней на то, чтобы погулять по столице, посетить пару мест, куда она давно собиралась, да как-то дела не пускали. Рой, именно так представился новый знакомый, сказал, что приехал с командой представлять сериал, Надежда призналась, что не смотрела. Он немного рассказал о сериале, что он снят по историческим событиям, и как интересно работать над ним… По итогам они договорились встретиться с Роем на следующий день, с самого утра, и вместе погулять.

Мужчина был явно заинтересован в Надежде, и ей это нравилось, нравилось, как останавливался его взгляд на линии декольте, как он проводил взглядом Надю, когда она прошла несколько шагов, чтобы выбросить пластиковый стаканчик, и она, конечно, попыталась придать своей походке ещё больше соблазнительности. В его взгляде читалось желание, и Надежда не возражала. Она с лёгкостью могла представить его руки на своём теле, и слегка сжала бёдра в желании.

Договорившись о встрече, Рой поцеловал свою новую знакомую, у краешка губ, но ощущая её явную заинтересованность, как и она его.

Уже на выходе Надежда увидела плакат и замедлила шаг, в недоумении глядя на изображение. Рой Флеминг — ведущий актёр сериала, который он рекомендовал. Сериала, набирающего популярность, как и сам актёр.

Она поморщилась.

Приехав в номер гостиницы, она посмотрела несколько серий, где Рой смотрел на главную героиню заинтересованным взглядом, скользя по хрупкой фигурке актрисы. Его глаза смотрели выразительно и даже, наверное, пронзительно.

Так же, как час назад смотрели на Надежду. Рой Флеминг был такой же иллюзией, как и Рекс Фрост.

— Нааадья, — голос в трубке произносил её имя с акцентом, от которого хотелось улыбнуться. — Простите за поздний звонок, я хотел спросить ещё раз, не составите ли вы мне компанию?

Надя посмотрела в стену, окрашенную в молочный цвет, вздохнула, перевела глаза на панель телевизора и ответила.

— Нет, простите, но…

— Я бы хотел знать — почему?

— Я буду занята.

— Какова истинная причина вашей занятости, Надья? — Надежда снова улыбнулась.

— Звезды часто разочаровывают…

— Вам понравился сериал?

— Пока трудно сказать, я немного посмотрела, только три серии.

— Я постараюсь вас не разочаровать, Надья, — она не стала уточнять, к чему относятся эти слова. — Я бы хотел провести время в компании красивой женщины, это лучше, чем моя команда, посмотреть что-нибудь. Обычно в поездках я знакомлюсь с кем-нибудь из местного населения, — Надя хмыкнула, — да, это звучит двояко, но местные могут рассказать о своей стране или городе больше любого экскурсовода. Я подумал, может, мы погуляем, посмотрим что-нибудь действительно интересное, чем бы я мог похвастаться друзьям и фанатам? Надья?

Она помолчала.

Ей нечего было терять.

Ей нечего было приобретать.

Её сложно было разочаровать.

— Да, Рой, записывай адрес гостиницы, завтра к десяти я тебя жду.

Глава 2

Рой Флеминг оказался пунктуальным. Ровно в десять утра он уже был в просторном холле гостиницы, куда минутой позже пришла Надежда. Одетая в платье из тонкого трикотажа, которое не скрывало её формы, а, наоборот, подчёркивало все, казалось бы, излишества на теле женщины, обувь на высоком каблуке, придававшая походке плавность и грацию немного ленивой кошки, и небольшая сумочка наперевес. Цепочка сумочки проходила по линии декольте, заостряя на нём внимание. Небрежный, но продуманный шаг.

— Надья, — Рой улыбнулся, и Надежда попыталась отогнать от себя мысленные образы из сериала, который вчера смотрела.

Она приехала в этот город хорошо провести время, ей выпала удача, она познакомилась с приятным мужчиной и, даже если встреча их бесперспективна в плане дальнейших отношений, ничто не может ей помешать получить удовольствие от общения с этим мужчиной.

— Здравствуй.

Они немного поговорили и, вызвав такси, отправились по месту назначению.

— Ты кажешься немного удивлённой, почему?

— Да, я удивлена, не скрою. Рой Флеминг со мной в такси, — она засмеялась, и мужчина улыбнулся в ответ на искренний приглушённый смех.

— В этом нет ничего удивительного, но я рад, что это радует тебя. Радует?

— Да, — после паузы. Надежду радовали и душные пробки мегаполиса, и приятный голос Роя, и его карие глаза, и то, как он улыбался — широко, расспрашивая о стране или самой Надежде, называя её Нааадья.

Не хотелось глухих стен музеев и галерей. Последние дни лета были тёплыми, солнечными, с лёгким, словно обволакивающим ветром и невероятно высоким небом с линиями перистых облаков.

Они решили поехать в Усадьбу, полузаброшенную, с полудиким парком, не обустроенным ближе к окончанию литой чугунной изгороди. Было немноголюдно, и Надя с удовольствием вкушала и этот на редкость солнечный день, и общение с собеседником. Рой с нескрываемым интересом рассказывал о своей работе, она не часто видела такую заинтересованность в своём виде деятельности, впрочем, не так и часто Надежде приходилось общаться с творческими людьми.

Гладь газона убегала вниз, к искусственному пруду, где родители с малышами с энтузиазмом кормили уток, а корявые стволы деревьев простилались над водой, словно любуясь своим отражением в гладе воды.

— Это удивительная картина! — воскликнул Рой. — Удивительно!

Надежда смотрела на пруд вдали, на огромный раскидистый дуб и на мужчину на ровной зелени — высокого, поднявшего руки вверх, который с каким-то мальчишеским задором крутился на одном месте, то ли смотря на небо, то ли на свои руки.

— Надья, иди сюда, — Надежда подошла, улыбнувшись, снова почувствовав это — желание прижаться к этому мужчине, — кружись, — он поднял её руки вверх, — не бойся!

И она стала кружиться вокруг себя, глупо, смотря в небо, щурясь от яркого света, потому что сняла солнцезащитные очки, смотря на синее — небо, край зелёного — газон, тройной, объёмный, густо-зелёный — дуб.

Рой небрежно бросил на траву куртку и усадил Надежду, у которой немного кружилась голова, облокотив её голову себе на плечо. Они сидели так какое-то время, возможно, слишком долгое, молчаливое, не гнетущее. Надя слышала его сердце, которое билось гулко и, казалось, не всегда ровно, как и её тоже. Небольшого участка соприкосновения кожи с кожей было достаточно, чтобы стало очевидно то, что было ясно ещё вчера — Надежда испытывала острое желание рядом с этим мужчиной, притяжение. Она ловила себя на неровном дыхании и смотрела вдаль, не давая воли своему слишком услужливому воображению. Рой убрал светлую прядь с её лица, задержавшись подушечками пальцев на щеке, ненадолго, но Наде хватило, чтобы она почувствовала потерю тепла мягкой кожей и подалась вперёд, за ощущением этого тепла, вдруг смутившись этого.

Надежда с удовольствием бы поддалась своему желанию, тем более, оно было взаимным, это ощущалось явственно. Во взглядах, прикосновениях, дыхании. Но наблюдая себя словно со стороны, она не могла избавиться от ощущения какой-то абсурдности ситуации, в которую она попала.

Тёплый летний день. Синий с перьевым белым. Объёмный зелёный. Она и Он.

Он — известный, как оказалось, актёр.

— Это немного похоже на кино, — Надя.

— Что?

— Происходящее. Ты, я, дуб…

— Возможно, я когда-нибудь сниму такое кино, — его рука словно машинально гладила по плечу женщины, опускаясь до локтя, там, задевая пальцами тонкую кожу на сгибе, останавливалась, и тут же поднималась обратно, к шее.

— Снимешь, сам?

— Да, у меня есть несколько фильмов.

— Каких.

— Их не было в российском прокате, у них в принципе был ограниченный прокат, мне просто было интересно это сделать.

— Что тебе больше нравится, сниматься или снимать?

— Трудно сказать, всё зависит от обстоятельств, нюансов, от деталей проекта.

— Тебе нравится сниматься в сериале?

— Да, это изнуряющее, но мне определённо нравится.

— А мне определённо нравится смотреть этот сериал, — Надя улыбнулась.

— Сколько серий ты посмотрела?

— Пять.

— Пять? — заглядывая в лицо женщины, которая отвела глаза.

Накануне, когда она дала согласие на встречу, она посмотрела ещё две серии, и там, в пятой, главный герой наконец-то добивается близости с героиней. Всё происходящее на экране буквально заворожило Надежду. Её непорочность и его напор, её страх, смешанный с чувственностью, и его страстность. То, как он целовал, спина, ноги, ягодицы… всё это заворожило Надежду.

— Да, пятая серия… очень чувственная.

— Её долго снимали… было много дублей.

— Ты, наверное, устал от подобных разговоров, — она отвела глаза.

— Нет, людям интересен процесс съёмок, женщинам, — помолчал, — пятая серия, и они спрашивают. Я отвечу на любой твой вопрос, ты не представитель прессы, так что…

Надежда подумала, что её не слишком интересует процесс съёмок подобных сцен, хотя результат, вне сомнений, превосходил любые ожидания.

Это был долгий, насыщенный впечатлениями день. Они гуляли по старому парку, посетили усадьбу, где две школьницы, кажется, узнали Роя и какое-то время заворожённо провожали его глазами. Прохаживались по старым мощёным улочкам, Рой покупал сувениры у торговцев и, смеясь, фотографировался в солдатской ушанке.

К вечеру они зашли в ресторан, и в полумраке освещения Наде казалось, что она больше не в силах сдерживать своё желание и притяжение к этому мужчине. Какой бы абсурдной ни была ситуация — Надежда находилась внутри неё.

В такси, когда Надя продиктовала адрес своей гостиницы, когда стал мелькать хоровод огней большого города, когда её голова удобно устроилась на плече Роя, а уставшие ноги были перекинуты через его ноги, и руки мужчины легко поглаживали тонкую кожу запястья или за мочкой уха, она уже не могла сдерживать своего прерывающегося дыхания.

Хватило лишь небольшого прикосновения, когда пальцы Нади пропустили сквозь себя густые и оказавшиеся на редкость мягкими волосы, чтобы Рой сделал это — поцеловал Надежду. И вселенная в её личном пространстве взорвалась на миллиард частиц.

Надя боялась, что ещё немного, и она перестанет контролировать себя, начнёт вести себя, как изголодавшаяся по ласкам нимфоманка. Даже не сразу поняла, что такси уже стоит какое-то время, и водитель терпеливо ждёт, когда клиенты перестанут целоваться.

— Пригласи меня, Надья. Позови.

— Ты хочешь? — Надежда не отдавала отчёта своим словам, было более чем явственно видно, что мужчина хочет.

— Невероятно. Позови, Нааадья. — «Наааадья» звучало убедительней любой речи.

Она хотела этого мужчину. Она хотела эти губы. Эти руки. И слышать это «Наааадья».

— Пойдём, — легко потянула.

Преодолев преграды из просторного холла, администратора гостиницы, лифта и длинного коридора, они зашли в номер. Такой, каким его оставила с утра Надежда. Двуспальная кровать по центру, ряд светильников вдоль панели ПВХ на стене, украшенной искусственной зеленью, тумба под ТВ, большое зеркало — напротив кровати.

— Тут всё просто, — прошептала Надежда.

— Здесь есть всё, что мне необходимо, — его глаза прошлись по женщине в тонком трикотаже, задержав взгляд на линии декольте, а потом — на узеньком ремешке, который подчёркивал её талию и широкие бедра.

— Я в душ, — Надя махнула рукой в сторону и, быстро взяв упаковки своего, она не любила «казённые», шампуня и геля, пошла в сторону ванной комнаты.

Душевая кабина была большой, струи били прямо в кафельный пол и стеклянные стены, и смывались вместе с ароматной пеной.

Она поняла, что не одна в помещении, медленно повернулась и смотрела на то, как оглядывает её Рой, рассматривает, смакует. Она поймала его взгляд на груди и легко провела по ареоле и соску. Она не была уверена в своей неотразимости, отнюдь, но так же за годы вне брака научилась не стесняться своих форм, вероятно, сейчас не модных, и никогда не скрывала их. Если мужчина оказывался с ней наедине — значит, его определённо устраивали и объем, и содержание. Так что она позволяла воде смывать остатки пены и разглядывала, в свою очередь, Роя. Он был уже босиком и без рубашки. Сейчас Надя могла воочию убедиться, что он действительно снимался без дублёра. Рельеф рук, пресса и косой мышцы живота притягивал взгляд.

— Мне говорили, что русские женщины красивы, но я не полагал, что настолько, — быстро расправляясь с джинсами, снимая их вместе с бельём, вставая под те же струи воды.

От соприкосновения тел Надежда вскрикнула, смешав свой крик с немного хриплым «Нааадья».

Надежда попыталась взять в руку гель и пройтись пеной по телу Роя, но всё закончилось тем, что она опустилась на колени и, мотнув головой на возражения. Вкус геля для душа смешивался с водой, но это было неважно, когда почти в забытьи Надежда поняла, что её несколько раз обмакнули махровым полотенцем и вынесли на большую кровать.