Скагаран: Сломанная стрела

— Зачем одолжить, о, товарищ великий начальник! Я вам подарю топор! Мне он все равно совершенно не нужен!

Щедрый черт скрылся в полутьме своего жилища, загремел железками и скоро появился с топором в руках. Старшина, приняв инструмент, с видом знатока взвесил его в руке, проверил большим пальцем лезвие и удовлетворенно кивнул. Годится. Скаг, облегченно вздохнув, захлопнул дверь, а милиционер, беспечно насвистывая, зашагал к месту преступления.

— Ну… перерубить цепь — тоже можно… — кивнул Семенов, оценив добытый трофей.

— Зачем цепь? — возмутился инопланетянин. — Зачем портить такую хорошую вещь? Давай голову Гарушу отрубим — и всех делов!

— Как это — голову отрубим? — нахмурился человек.

— Топором!

— Но… он же — скаг! Ты же сам не хотел стрелять в скага!

— Гаруш теперь — мертвый скаг. А мертвому скагу голова не нужна! — построил логическую цепочку краснокожий.

— Ну не знаю… нехорошо это как-то… не по-христиански, — засомневался офицер.

— Ой, отойди, сам все сделаю…

В три мощных удара, сопровождаемых жутким хрустом, черт перерубил остатки кожи, мышц и хребет своего собрата, освобождая цепочку. Теперь покойник был не только убит, но и ограблен, а, следовательно, уже не представлял интереса для правоохранителей.

— Я тут подумал… сколько он уже тут лежит — никто его так и не нашел. Давай обратно мусором закидаем, а то мороки с писаниной — не оберешься, — предложил лейтенант. — До утра провозимся.

— В тебе живет мудрость совета старейшин, Шаша! — восхищенно произнес скаг. — Так и поступим.

Напарники примостили голову на место. Это удалось не с первого раза, она все норовила отвалиться и укатиться в канаву. Пришлось примотать скотчем. Доски, картон и прочий хлам отправились обратно, скрывая тело от взора случайного прохожего. Впрочем, в этих трущобах, если кто и найдет тело — вряд ли обратится в милицию. Скорее всего, покойник превратится в пищу для бездомных собак или еще кого похуже.

Радость удачной находки несколько омрачало то, что свою заветную монетку лейтенант так и не нашел, хотя кучу мусора перерыл основательно. Пришлось бросить другую — из кармана потерпевшего. Удача улыбнулась офицеру — выпал орел. Но теперь это была всего лишь удача, а не хитро продуманный обман. Удача, которая может изменить в любой момент.

Топнув тапку до пола, прочувствовав весь спектр басов звериной ярости двигателя, Семенов с легкостью оторвался от Rex'а, которым управлял напарник. Редкие прохожие оборачивались на звук рычащего спорткара. Девушки в коротких обтягивающих платьях, переходя дорогу на зеленый сигнал светофора, замедляли шаг перед носом Ricardo Torreto 650GTS, выпрямляя спину, выпячивая грудь и выставляя задницу. Если б они знали, что за рулем — обычный лейтенант Патрульной Службы Верхнезаводска — точно не выделывались бы.

Как милиционер Саша получал неплохо. Даже очень неплохо. Плюс немало имел… благодарностей от населения, выражавшихся в звонких монетах и хрустящих банкнотах. Не говоря уже про трофеи, как сегодня. Он не просто мог жить на широкую ногу, лейтенант и жил, ни в чем себе не отказывая. Но все деньги уходили на жратву, выпивку и проституток. И это — не оттого, что офицер был таким большим любителем пожрать, побухать и потрахаться. Вовсе нет.

Даже на такой автомобиль, при желании, Семенов смог бы скопить года за три. Да, где-то в чем-то ужавшись. Но мог. И причина, по которой Семенов жил в небольшой квартирке и ездил на потрепанном тарантасе заключалась вовсе не в его скромности.

Просто его бы не поняли. В первую очередь — начальство. Все прекрасно знали, что стражи закона имеют приработок помимо жалования. Но выставлять такое напоказ не было принято. Кадровые перестановки последовали бы незамедлительно. С коррупцией пытались бороться. Правда, пока коррупция побеждала в этой борьбе. И лучшим доказательством этого было то, что средства, выделенные на борьбу с коррупцией, были успешно украдены и попилены.

Вот на пенсии — да, можно будет разгуляться. Не зря каждый милиционер, отслужив положенный срок, становился владельцем ресторана, строительной компании или коттеджа на Марининских островах, который можно сдавать отдыхающим на курорте за недурные деньги. Но, как не печально, это все будет потом. Когда лейтенант станет подполковником или полковником и уйдет в почетную отставку, гремя коробкой орденов и медалей. А пока лейтенант был только лейтенантом. И сейчас, чтобы хоть как-то скрасить долгие годы ожидания, приходилось жрать, бухать и трахаться.

Семенов загнал автомобиль во двор Комитета Охраны Правопорядка. Обычно ночью здесь стояла почти сотня милицейских джипов — мирно почивали все те, кто не был занят на дежурстве. Но не сегодня. Сегодня, вопреки обыкновению, в свете трех лун блестели лишь несколько машин. В здании самого Комитета горело больше половины окон, что тоже не свойственно тихой скагаранской ночи.

— Как машина? — поинтересовался, выйдя их тени, Родин — замначальника Патрульной Службы.

— Да, вроде, нормальная, — пожал плечами Саша.

— Подумываю такую купить… да, смотрю, народ их не особо берет, — заметил майор, почесывая щетину. — Даже не знаю, почему… может, ломается часто?

Самым логичным предположением, почему Ricardo Torreto 650GTS не пользуется спросом, была цена в полторы сотни тысяч. Среднему человеку, чтобы накопить на такой спорткар, понадобилось бы работать около пятидесяти лет. Но лейтенант высказал другое предположение.

— Может, из-за багажника? Маленький слишком… даже мешок картошки не влезет!

— И то верно! — просиял офицер. — Семенов, ты мне вот что еще объясни. Нахрена ты эту погоню устроил? Телевизора пересмотрел? Объявили план «Стена» — и нехай с ним, где-нибудь и попадется. А не попадется — объявим в розыск, дело уйдет в архив и спокойно покроется пылью. Мы — милиция. Наше дело — не предотвращать преступления. Наше дело — искать преступников! Ты ведешь себя не как отечественный милиционер, а как… как… как какой-то американский шериф!

— А это — плохо? — уточнил лейтенант.

— Это не нормально! — отрезал майор. — Не был бы ты моим племянником… ты пять машин за два года разбил! Пять!

— Оперативная необходимость, Петр Михалыч, — развел руками Саша.

— Ты видишь этот ремень? — продолжил поучать дядя. — Я с ним десять лет хожу! А кобуру? Так я с ней восемь лет хожу! Ты думаешь — это оттого, что такая хорошая кожа? Откуда у нас хорошая кожа? Это — бережливость…

— А на тебе хоть трусы свежие? — поинтересовался племянник.

— Толку с тобой разговаривать… — отмахнулся Родин. — Давай, бери своего чертенка и валите на труп.

Лейтенант вздрогнул. Неужели Гаруша так быстро нашли? А, казалось, так хорошо спрятали! Да и кому в тех трущобах могло прийти в голову позвонить в милицию? Теперь точно милиционер до утра точно домой не попадет… протоколы, акты осмотра, опросы свидетелей… да кто там что видел? Впрочем, если брякнули в органы — могли и что-то видеть…

— А почему именно мы? — уточнил Саша. — Где все?

— Половина и так уже на трупе, — ответил дядя. — А вторая половина — на другом трупе.

Это уже не могло не вызвать подозрений. В Верхнезаводске, крупнейшем городе землян на Скагаране, каждый день кого-то убивали, грабили и насиловали. Причем нередко именно в таком порядке. Но кипеша из-за этого никто не поднимал. Если из-за каждого трупа, даже из-за двух, поднимать весь Комитет — кто работать будет? Кому оно надо? Все напишут рапорта и свалят на вольные хлеба.

— Кого это там завалили, что столько шуму подняли? — осторожно осведомился страж закона.

— Гахара и Гашина, младших ханов Вашнадаша, — пояснил майор. — Сам понимаешь, хотя они и черти, но черти не из простых… еще нам тут долга крови и прочих прелестей заветов предков не хватало!

Лейтенант хотел было рассказать про Гаруша, но прикусил язык. Три мертвых хана за один день — уже явный перебор. Это неделя работы без выходных — при хорошем раскладе. Ну его, от греха подальше.

Козырнув дяде, Саша пошел к воротам, встречать патрульный автомобиль с Имрашем. И думалось ему, что все это неспроста…

Старшина не заставил себя долго ждать. Минут через пять, рыча мотором, подкатил милицейский TAM Rex.

— Я думал, ты уже дома, — удивился скаг.

— Нам с тобой теперь долго домой не попасть, — вздохнул офицер. — Поехали на труп.

— Во имя Тилиса, Единого В Трех Ликах! — воскликнул инопланетянин. — Так мы только что оттуда!

— Нет, — возразил напарник. — Это другой труп. Кто-то завалил хана Гашина. А перед этим — хана Гахара.

— Нет бы подождать, когда наша смена закончится, — опечалился краснокожий.

Он уступил место за рулем человеку и внедорожник покатил в старый город, к базару, где спокойно себе лежал, никуда не торопясь, покойный черт.

Окрестности базара, конечно, не были столь же криминальным районом, как и трущобы, где проживали рогатые, но и до фешенебельности ему было далеко. Преступления, конечно, случались, но… здесь рулили торгаши. Дельцы, которые сбывали втридорога овощи, фрукты, одежду и все остальное — исключительно скагаранского производства. Удивительно, но те же яблоки, выращенные в Ушпашрухе, даже с накладными расходами и всеми наценками обходились дешевле, нежели с питомников землян. Как чертям удавалось добиться такого снижения себестоимости — один Тилис, Единый В Трех Ликах, ведает. Говорят, рабы на плантациях инопланетян — не редкость. Впрочем, их внутренние дела — это их внутренние дела. Люди в них никогда не лезли.

Понятное дело, что лавочники были заинтересованы в том, чтобы сбывать свои товары. А кто пойдет на базар, если там могут убить или, еще чего доброго — ограбить? Так что тут тоже обходились, в основном, без вмешательства милиции, своими силами. Беспредельщиков скаги живо отправляли на дно Енисея, повесив на шею пару кирпичей.

Карманная тяга, конечно, процветала. Но тут уже ничего не попишешь. Сам зевнул. Вроде как все в рамках приличий. Никаких ножей, кастетов, обрезков арматуры. Огнестрельное оружие на территориях землян краснокожим строго-настрого было запрещено. Причем не только на самих территориях землян, а еще до них — начиная с пограничной полосы, где находиться с оружием воспрещалось вообще всем. Правда, все на этот запрет клали… оружие легко забрать у безоружного. А у вооруженного… пойти, попробуй, забери!

Но стоит рогатому попасться с гром-палкой в руках в человеческом городе… пять лет каторги сразу — не отходя от кассы.

Гашин, как и его собрат, лежал в подворотне с аккуратно перерезанным горлом. На пальцах остались следы от колец, а рядом лежал пустой бумажник скага. Дело ясное, что дело темное. Семенов ничуть не сомневался, что в деле будет значиться «убийство с целью ограбления», но грабитель какой-то уж слишком последовательный — бегать по всему Верхнезаводску за младшими ханами Вашнадаша, и грабить только их… версия выдерживала критику только на бумаге. Но в архиве лежат и более чудные дела.

— Мы поедем, барыг опросим, — сказал лейтенант следователю, заполнявшему документы. — Может кто чего видел…

— Давайте, — кивнул тот. — Хотя и так видно — ограбление…

Вернувшись в джип, напарники проехали за угол, где и остановились, возле мангала с мясом, источавшим невообразимый аромат. Краснокожий повар, чье лицо с рассеченной щекой в свете мерцающих в полутьме углей выглядело еще более зловещим, лениво махал фанеркой, сбивая пламя.

Заглушив двигатель, Семенов подошел к очагу. Здоровые, с два кулака размером, покрытые румяной корочкой из специй, куски мяса смотрелись донельзя аппетитно. Так же, как и пахли.

— Это кто? — поинтересовался человек.

— Мнохорох, — ответил инопланетянин. — Вхушно, — добавил он, погладив себя по животу.

— Сейчас проверим, — усмехнулся офицер. — Дай два.

Краснокожий снял с решетки пару кусков, стреляющих жиром, переложил их в одноразовые тарелки, покромсал помидорку, огурчик, пошинковал зелень и, рубанув огромным ножом лимон, сбрызнул соком.

— Рупель твацать, — приветливо улыбнулся скаг, подавая пищу.

— Какой рубль? — возмутился страж порядка, похлопав по дубинке на боку. — Какой двадцать? Не видишь — милиция? Я тебя сторожу, а ты с меня деньги требуешь? Крохобор проклятый… нехристь… шуш… тьфу, Тилис, Единый В Трех Ликах тебя забери! Как это на вашем? А, вот! Шанг!

При звуки последнего слова желтые глаза черта сузились, желваки заиграли. Но спорить с представителем закона он не посмел.

— Хан, — согласился рогатый. — Мнохо хан!

— То-то, — оскалился лейтенант. — И пару бутылок «Верхнезаводской» добавь.

Подняв крышку термосумки, торговец достал две бутылки минералки и подал их человеку. Теперь он и вовсе улыбался через силу, скосив глаза на свой нож. Семенов поспешил убраться. Эти чертовы черти, спустившиеся с Сигнальной горы, вообще непредсказуемы. Поселившись среди людей, во многом они продолжают жить еще по тем, своим законам. Заветам предков.

Ножом пырнуть — как стакан воды выпить. Хотя откуда у них стаканы? Со скагами в рукопашную лучше вообще не сходиться. Даже старики быстрее и сильнее любого землянина. Что уж говорить про молодого, крепкого инопланетянина, еще и с таким шрамом, полученным явно в бою? Если б краснокожий задумал дурное — Саша даже не успел бы вытащить пистолет. Нож торчал бы из офицера гораздо раньше.

Вернувшись к машине, поставив на капот снедь, милиционер обнаружил, что напарник пропал. Оглядевшись, прощупав глазами пеструю толпу рогатых, землянин разглядел выделяющуюся среди цветастых одеяний торговцев униформу.

— Имраш! — позвал Семенов. — Старшина!

— Тут я! — отозвался напарник.

— Ты куда это подевался?

— Ты же сам сказал — опросим свидетелей, — оправдываясь, напомнил скаг.

— Да кто кого опрашивать собрался? Я просто поесть хотел спокойно. С обеда не жрамши.

Орудуя непослушным пластиковым ножом, больше оторвав, чем отрезав, кусок мяса, лейтенант отправил его в рот. Да, готовить эти черти умеют! Точно подобрать специи, чтобы было не много и не мало. И поймать этот тонкий момент, когда мясо уже прожарено, но еще не начало сохнуть на углях.

Впрочем, Имраш остался недоволен.

— Кто так готовит? — скривился он, откусив немного. — Зачем портить мясо многорога паприкой? И чеснока мало… как для собак!

— А ты лучше готовишь? — усомнился милиционер.

— Конечно! Сегодня после дежурства — с тебя пиво, с меня — мясо. Попробуешь настоящую скагаранскую кухню, а не эти отбросы!

— Ловлю на слове. Ты мне другое скажи. Гаруш, Гахар, Гашин. У меня паранойя, или все они — родственники?

— Не просто родственники, Шаша. — улыбнулся старшина. — Они братья.

— Я, конечно, не большой специалист во всех этих ваших заветах предков, но мне кажется, что скаг может безнаказанно убить скага только вызвав на честный бой до смерти — жимаскагаш…

— Кто первый умер — тот и проиграл! — вставил Имраш.

— Да-да, оно самое. Иначе долг крови и все такое… кто может так в наглую валить всех подряд?

— Саиты, — коротко ответил инопланетянин.

— Кто-кто?

— Саиты. Са куци иша Тилис, — пояснил краснокожий. — Десять молний гнева Тилиса, Единого В Трех Ликах.

— А это еще что за хренотень?

— Ты что, в самом деле не знаешь? — удивился рогатый. — Это же… это десять молний гнева Тилиса…

— Да слышал уже, — отмахнулся Семенов. — Мне бы в подробностях…

— Какие же вы, безрогие… — вздохнул черт. — Вот смотри… допустим, у скага есть долг крови, но он не может его выплатить, потому как он — последний скаг в роду, а остальные — женщины. И он стар. Стар, как… как сами горы! Но он не какой-нибудь шихаваш! Скаг не прощает долг крови! Никогда! И тогда он обращается к саитам, которые выплачивают долг крови за него. Конечно, за золото.

— Типа как наемные убийцы? — догадался лейтенант. — Валят скагов по сходной цене.

— Саиты — не просто наемные убийцы! — возразил Имраш. — Саиты — они… их готовят с детства! А знаешь, как проходит обряд посвящения в саиты! Скага, опоив дурман-травой со снотворным привозили на Волшебное озеро, где его ждали кушанья и прелестные девы. И весь день скаг пребывал в сладких грезах… а вечером девы вновь усыпляли скага и его возвращали на Сигнальную гору, где старейшины говорили саиту, что он побывал в Стране Вечного Солнца, и, если воин хочет, чтобы Тилис, Единый В Трех Ликах, забрал его в Страну Вечного Солнца навеки, то должен умереть с честью, с оружием в руках, исполнив возложенный на него долг. Ты же понимаешь, что при таком раскладе саиты не боятся смерти?

— Фанатичная машина-убийца… — прошептал милиционер. — Так сколько стоит нанять саита? Наверно, сумасшедших денег?

— Дорого, — заверил инопланетянин. — Очень дорого…

— Получается, что заказчика надо искать среди очень обеспеченных скагов…

— А чего его искать-то? — усмехнулся краснокожий. — Если саит убил Гаруша, Гахара и Гашина, то шушу понятно, что послал его Паваш!

— Откуда такая уверенность?

— О, Шаша! Неужели ты и этого не знаешь? Каждый скаг знает эту историю…

Разговор стражей закона прервал пожилой рогатый. Сморщенный, как изюм. Судя по яркой, цветастой одежде — торговец из местных, с базара. За ним покорно брел черт крепкого телосложения, с блестящим в свете трех лун красным черепом и сверкающими в лучах фонарей золотыми цацками.