Последняя ночь

Нет, день начался еще относительно нормально бодрящий утренний секс, затем ворчащая Аленка побрела расталкивать спящую мелкую, а я сделал пару звонков, раздал кое-какие указания Графу, пообещал вскоре быть и поплелся вниз догонять девчонок. Безрукая Аленка спалила омлет, я немного покривлялся на эту тему, резко отказал в просьбе одолжить мою тачку, после чего развез их и отправился на автобазу. Здесь пробыл до обеда, дела требовали моего непосредственного вмешательства, и времени забивать голову всяким дерьмом попросту не было.

А потом вдруг быстро засобирался и поспешил загрузиться в машину пора было нанести визит в больницу. Зло чертыхнулся, когда поймал себя на мысли, что то и дело посматриваю на часы, высчитывая правильное время, чтобы… Столкнуться с ней? Поймать ее, когда будет выходить из палаты?

Что за черт! Я просто хочу навестить отца.

Матери уже не было, папа развлекал себя, с любопытством рассматривая новый телефон, который я пару дней назад притащил ему взамен старого, «сдохнувшего» еще в той аварии. Судя по всему, процесс изучения аппарата набирал обороты; когда я вошел, по палате разносилась превеселенькая мелодия из какой-то дурацкой мобильной игры.

Неужели сам скачал? Или в аппарат встроена какая-нибудь развлекающая ерунда?

Мы поговорили на отвлеченные темы, обсудили его здоровье, Машкины танцы, маячившее в ближайшем будущем повышение мамы… И когда отец решил, что я достаточно расслабился и развязал язык, спокойная болтовня приняла иной оборот.

— А что там Варвара? поинтересовался мой старый хитрый лис как бы между прочим, предварительно повздыхав относительно моей новости о наглой эксплуатации Графом священного места кабинета.

— Тебе лучше знать, — буркнул в ответ уже совсем с другой интонацией.

— Ее еще не было сегодня, — посетовал отец, хитро косясь в мою сторону.

— Придет, куда денется, — грубовато, но для нее сойдет.

— Ты с ней разговаривал?

— Имел удовольствие.

— И? Что думаешь?

— Пап, — я устало вздохнул и откинулся на спинку стула. Охота тебе все это перемусоливать?

— Почему нет? Я здесь словно отрезанный от мира, рад любой возможности поговорить…

— Ну, конечно, — усмехнулся, так как прекрасно знал своего отца. А как же этот калека из соседней палаты? И медсестры? Думаешь, я не знаю, что ты тут в курсе всех последних новостей как в России, так и в мире?

— Зачем мне новости России и мира! Ты мне про себя расскажи.

— Говорю же стараниями Графа остался без кабинета…

— Ну, поваляй, поваляй дурака, — великодушно разрешил отец, махнув на меня рукой.

Я вторично вздохнул:

— Ну, что ты хочешь услышать?

— Все то же самое. Из-за меня вызвали девочку и бросили ее без внимания, совсем одну…

— Ага… — я раздраженно поджал губы, показывая свое отношение к «бедной девочке», оставшейся без внимания.

— Что ей тут делать целыми днями? Сидеть в гостинице?

— Ну, так пусть валит на все четыре стороны. Могу подсказать курс.

Отец посмотрел на меня слишком пристально; от этого его взгляда мне стало не по себе, казалось, я нахожусь под прицельными лучами дотошного сканера, для которого все мои секреты не секреты, а так, пыль под ногами.

— Что, неужели все еще задевает?

— Да конечно! Я ведь только ее и ждал все это время! машинально вскочил с места и отошел к окну, повернувшись к отцу боком.

— Задевает… — подытожил отец.

— Да какой задевает? Забыл уже.

— Ну…

— Пап, — я вновь приблизился, решительно сел на прежнее место. Я женюсь, ты помнишь? Я сам выбрал себе жену. Не по приколу.

— Ты серьезно, сын? А мне все казалось, почему твоя пассия так веселит твоего старика?

Я скрипнул зубами, изо всех сил сдерживая внутренние порывы разразиться гневной тирадой на несколько долгих минут. Нельзя, не с отцом же, в самом деле! Все эти слова, если и найдут когда-нибудь своего благодарного слушателя, то только в лице блондинистой девки, вымотавшей мне в свое время всю душу, разметавшей меня в пух и прах, оставившей бесполезную оболочку гнить без цели…

— Придется тебе смириться с моим выбором, — буркнул после недолгой паузы. Алена станет твоей невесткой, хочешь или нет.

— Во всем следует искать свои плюсы. Говорят, смех продлевает жизнь, — отец делано вздохнул и засмеялся. Этого я уже выносить попросту не мог. Мне вдруг показалось, что к его смеху прибавился другой, тонкий, женский. Я даже развернулся, в самом деле надеясь увидеть ее за своей спиной, издевающуюся надо мной, как шуты над бедным Квазимодо, по наивности возомнившему себя королем. Заметив мое движение, отец резко перестал смеяться и посмотрел уже с беспокойством.

— Влад, ты чего?

— Ничего. За каким хреном вы ее позвали? я перевел дыхание и поморщился. Прости. Башка разрывается. Лучше я пойду.

— Да, я что спросить хотел… Ты не в курсе, Варя одна приехала? Я как-то не поинтересовался у нее.

— Я тоже, — отрезал, поднимаясь со стула.

Уже возле двери палаты меня нагнал голос отца:

— Сын, ты совсем неважно выглядишь. Отдохни, слышишь? Езжай домой.

Ага, домой. Сойти с ума в четырех стенах, доводя уже дрогнувшее сознание забытыми образами, попеременно отвечая на глупые звонки и смс-ки, цапаясь с Графом по любой мелочи, когда он захочет посоветоваться, как бы удачнее поступить. Лучше вернусь на автобазу, все же буду занят, и всякой чуши в моей голове не останется ни малейшего места, мысли переключатся на работу… М-да…

А потом все это, как полный срыв башки. Я в чертовой гостинице, надеюсь не встретить ее, но, как назло, встречаю, когда до дверей остается всего ничего. Она удивлена, ее глаза широко распахнуты, длинные светлые волосы небрежно придавлены к плечу ладонью; она идет навстречу. Фиксирую, словно брожу в каком-то затуманенном сне. Черт, я не пьян, не обдолбан, я в полном адеквате, но она делает шаг, а моя кровь уже отравлена, с силой бьет в голову, и проклятый яд мгновенно берет верх над твердым разумом.

Она рядом. Мне трудно слышать ее голос, трудно отвечать, язык плетет что-то сам по себе, пока глаза жадно впиваются в нее взглядом. Я зову ее прогуляться, чертов придурок. Не хочу отпускать ее от себя так быстро, не насмотревшись, не насладившись ее близостью, ее неповторимым запахом, ее аурой. Какого хрена мне все это нужно? Хочу схватить ее… С силой сжимаю кулаки, чтобы не позволить ненароком фантазии сбыться.

Черт, она вновь издевается, теперь уже откровенно насмехается над моими ничтожными попытками устроить собственную жизнь, небрежно отзывается о моей избраннице. Да, ты, может, и была лучше, но как ты меня заколебала! Достала… Со всеми своими заморочками, ангельскими взглядами, невинными словами, переворачивающими душу; залетными художниками, которых не отогнать даже моим свирепым видом. Зато потом какое им было раздолье… Да, вру там всего один особо усердствовал, зато какой: с ног до головы перемазанный вонючими разноцветными красками, как индеец на тропе войны, чертов петушара… Меня так и подмывало засунуть ему в зад все эти карандаши и кисточки, но обошелся банальным мордобоем тоже неплохо, если подумать. А она не оценила. Никто не оценил.

Только заплывший мент, дежуривший в тот вечер в обезьяннике, одобрительно поднял большой палец вверх и отпустил парочку похвальных слов мужская солидарность, такая вещь.

Разговор с Варькой не клеился, ну вообще никак отвечать на ее издевки хотелось кардинальными мерами, чего никак нельзя было делать. В конце концов, мы оказались у заводи, чертовски романтическом местечке для влюбленных парочек, и тут мне в самом деле показалось… На какую-то ничтожную долю секунды. Будто все возвращалось, приобретая при этом странную, причудливую форму. Мне захотелось проверить, и я полез к ней с этими дурацкими вопросами; в самом деле хотел услышать ответ, желательно правдивый. Но, конечно, с этим не сложилось Варька уворачивалась, как могла, я не отступал, но она все равно меня уделала. И тогда я сказал ей это… Хорошо, что не договорил. Но и целовать ее был не должен. Но когда ее губы встретились с моими, когда я почувствовал, как она прижимается ко мне ближе, трогает теплой ладонью мой затылок, сминает пальцами волосы, подается ко мне, с жаром отвечая на поцелуй… Временные отрезки сместились, препятствия на короткий миг приобрели прозрачную оболочку и самоустранились с пути. Я целовал Варвару, целовал свою бывшую жену, не думая об этом, не задумываясь об аморальности своего поступка, об ответственности, обязанностях перед Аленой. Ни о чем не думал. Только о ее сладких губах, с которых воздух приобретал вкус, становился таким желанным, манящим; о ее запахе, будоражащем вскипевшую кровь, маленьких ладонях на моей шее. От их касания в ставшей картонной груди происходило самое настоящее извержение спятившего вулкана, огненная лава бурлила во всем теле, заливала остатки мозга. Я все забыл.

Я все забыл.

Помнил только ее. Она не давала мне уйти в забытье, держала меня в своих тонких руках, что было неправильно я ведь ее презирал, почти ненавидел. Нет. Был к ней абсолютно равнодушен, я ведь чертов благородный джентльмен… Тьфу! Хрень сморозил, джентльменов пусть ищет в своем разноцветном петушатнике из тонких натур с тонкими шейками, и белыми кулачками, а я… Ну, этот… Варькина бабуля в свое время заливала на все лады, кто я, но за давностью память что-то подводит.

Ладно, равнодушие тут не прокатывает, но и никаких положительных чувств к бывшей больше нет, однозначно. Она права мы просто удовлетворяли интерес. Но, черт, почему тогда я такой неудовлетворенный?

* * *

Если так будет продолжаться и дальше, я не вынесу. Каждая встреча с Владом провоцирует ураган в глубине моей души, заставляет сердце предательски сжиматься, а мысли путаться, приобретать оттенок грусти и горечи по непоправимому, испытывать призрачную надежду. Глупо и безнадежно.

Человек, который заставил меня страдать. Но любила ли я кого-нибудь так же сильно, как его?

Сложный вопрос.

Наверное, наше расставание несколько минут назад походило на отчаянное бегство; мы почти ничего не сказали друг другу, молча разошлись по сторонам, Влад загрузился в свою тачку и отбыл, а я медленно, с неохотой направилась к дверям гостиницы, мысленно оставаясь с ним, словно всерьез надеясь проследить его дальнейший путь от гостиничной стоянки до дома невесты. Или до своего жилища ведь есть вероятность, что она ждет его именно там. В двухэтажном доме Татьяны и Семена, уютном, с красной черепичной крышей и высокими красивыми стенами. Стоит на пороге, дожидаясь будущего супруга к ужину, наивно полагая, что тот находится на работе…

Фыркнув, покачала головой, удивляясь своим мыслям, и толкнула стеклянную дверь. В холле меня дожидался сюрприз при моем появлении с диванчиков слева спешно поднялся высокий статный мужчина в свободной светлой рубашке, отложил на столик недочитанный журнал (что-то про садоводство, кажется) и пошел навстречу.

— Привет, — он запечатлел на моем виске дружеский поцелуй, будто бы вовсе не замечая моего хмурого вида.

— Этого и следовало ожидать, — пробормотала я, припомнив его звонок и собственные догадки, которые мне некогда было развить. Дим, что ты тут делаешь?

— Как это что? он, казалось, в самом деле удивился. Прилетел по первому зову.

— Какому зову?

— Ну, почти по первому.

— Был какой-то зов? невероятно изумилась.

— Конечно, был, не с потолка же я это взял, — пожал плечами давний друг, зачем-то покосившись на этот самый потолок. Ты рассказывала о…

— Стой, — я прервала его, сообразив, что вновь стала жертвой прицельного внимания дотошной девушки за стойкой. Поговорим в другом месте.

— Да уж… — не мог не согласиться Дмитрий.

— Ты давно приехал?

— Звонил тебе с вокзала. Пойдем, пропустим по чашечке кофе, а? Я заметил тут рядом кафешку.

— Не один ты такой наблюдательный, — проворчала, в который раз за этот день круто развернувшись в сторону двери, так и не дойдя до номера.

Мы устроились за столиком у окна, и Дмитрий первым делом заказал себе полноценный ужин, мельком сообщив мне о том, что не ел целый день. В отличие от друга, моя заинтересованность едой никак не проявилась, но я все же выбрала какой-то салат, просто ткнув пальцем в картинку, и, дождавшись, когда девушка в форме старательно все запишет, посмотрела на Дмитрия.

— Ну?

— Что ну? Ты как будто не рада меня видеть?

— Рада, — я все-таки засмеялась. Просто твое присутствие… Как бы помягче…

— Не увиливай, я для этого здесь и нахожусь.

— … Разъясни?

— Твой бывший муженек. У меня были подозрения, что по приезду сюда меня будет ждать сюрприз в виде твоего остывающего тела, я даже заранее подготовил речь, пока отдыхал на верхней полке в поезде…

В этом весь Дмитрий болтает всякую чушь с самым серьезным видом, так, что заподозрить его в дураковалянии попросту невозможно. Если меня это забавляло, то Влада, напротив, откровенно бесило; он считал моего друга полным никчемным болваном, и при его появлении тотчас выходил из себя, даже если Дмитрий молчал, что, вообще, было явлением редким.

— Значит, ты настроил себя на похороны, — я старательно помешала пенку в принесенном капучино, тем самым уничтожив неизменное «сердечко» на поверхности чашки. А где черный фрак?

— Представь, сколько бы любопытствующих собрал идиот в черном фраке, расхаживающий по поезду? К тому же, ты вроде жива-здорова, а на улице, между прочим, жуткая жара.

— Ну да, да… — некоторое время я наблюдала за тем, с какой скоростью исчезает принесенное Дмитрию блюдо. А если серьезно, что ты тут делаешь?

— Серьезно? он какое-то время молчал, раздумывая. Не знаю. Наверное, помогаю тебе.

— М-да?

— Ну, да. Ты сказала, что твой психованный муженек нашел себе новую жертву, и я думал об этом весь вечер.

— Какие важные мысли посещают твою голову! невольно восхитилась.

— Не язви, я серьезно, как ты и просила. Я подумал, мое присутствие здесь будет нелишним пусть Владлен увидит, что рядом с тобой тоже имеется достойный человек, поддержка и опора там… Ну, все дела…

Я не выдержала и захохотала, правда, не громко, не нарушая правил поведения в общественном месте.

— Дим, прости, но ты еще не забыл, как вы расстались?

Дмитрий насупился:

— Тем хуже для Владлена. Я буду ему назойливым напоминанием о его же тупой ограниченности и глупости, а значит, ему придется вдвойне худо.

— Ой, — я только отмахнулась, не решившись вновь засмеяться в ответ.

— А что, я не прав? Твой бывший взбесится от одного моего присутствия рядом с тобой, ведь получится так, будто ты все-таки вытащила выигрышный билет в моем лице, и…

— Дим, тебя понесло, — негромко заметила я.

— Хочешь сказать, мне не стоило приезжать?

— Да нет, — я задумчиво провела пальцем по ободку блюдца. Пусть так, но… У меня нет никакой уверенности относительно реакции Влада, Дим.

— Он тебе никто, пусть катится к черту со своими тараканами вместо мозга.

— К тому же, скоро его свадьба.

— Тем более, — Дмитрий на глазах терял привычную придурковатую веселость, хотя должно бы быть наоборот после еды друг всегда приходил в необычайно хорошее расположение духа. Приходилось признать, что давние терки с Владом до сих пор его неприятно задевают, иначе никак не объяснить этих метаморфоз.

— Ладно, — возвестила я, откинувшись на спинку стула. Будем бездельничать вместе, все равно тут больше нечем заняться. Ты как вырвался с работы?

— Как и ты. Ну, Варь, наедине мы можем признать, что это не так уж и сложно, — Дмитрий подмигнул.

— Угу, — я уже думала о другом на ум вновь пришли сомнения относительно сегодняшнего посещения Владленом гостиницы «Восход». Как же, все-таки, узнать об истинной цели его визита? Перед глазами довольно четко возникла та самая прелюбопытная девица, подход к ней должен существовать… Покосилась на сосредоточенно жующего Дмитрия оценивающим взглядом.