Помоги проекту - поделись книгой:
Просто ловкость рук?
Представьте себе пещеру. У костра сидят неандертальцы, унылые, голодные. Охота не удалась, костер дымит, все не ладится. Вдруг один из них начинает подкидывать камешек на ладони, а потом неуловимым движением заставляет его исчезнуть и появиться вновь! Восторженные крики сородичей доставляют дикарю удовольствие, он продолжает в том же духе и достает камешек из-за уха соседа. Что это, колдовство? Через некоторое время ловкий неандерталец становится вождем племени… Так или примерно так родилось искусство престидижитации, искусство невозможного.
Всегда, во все времена и у всех народов люди, владеющие этим искусством, были в чести. Они вызывали искреннее восхищение как у простодушных зрителей, так и у искушенных интеллектуалистов. И вышло так, что по одну сторону магической черты оказались профессионалы — древневавилонские волхвы, жрецы-друиды, факиры, шаманы, алжирские марабуты и т. д. А по другую сторону — профаны, но среди них такие знаменитости, как император Клавдий, Иван Грозный, Диккенс, Мохаммед Али, принц Чарльз — список можно продолжать до бесконечности. Магия, как все непонятное и необъяснимое, вызывает у непосвященной черни суеверный трепет и подсознательное уважение. То, что делает иллюзионист, выступая перед зрителями, созвучно какой-то атавистической, сокрытой в глубинах человеческой психики потребности чуда.
Полумифический Мерлин вывел магию из темных пещер и сделал политическим орудием королевской власти. Реально существовавший австриец Иоганн Непомук Хофзингер превратил ее в завсегдатая венских гостиных. А француз Жан-Робер Уден, кумир Копперфилда, вывел на театральные подмостки. Но не в этом суть! Что за разница, где происходит чудо, важен результат — широко открытые от изумления глаза детей и взрослых, вздох восхищения и невозможность объяснить необъяснимое! А ведь это происходит независимо от эпохи, от уровня развития науки и техники, от степени подготовленности аудитории. Уж на что избалован современный зритель, перекормленный голливудскими чудесами и компьютерными трюками, но разве могут они сравниться с человеком, сотворившим чудо мановением руки. Вот в чем фокус! Имеем ли мы дело с читающим мысли Даннингером, или с Геллером, сгибающим ложку без помощи рук, или с Чинг-Линг-су, который мог ловить пули зубами, — главное условие, предъявляемое артисту, одно: он должен сделать невозможное! При этом следует помнить, что никто из артистической братии не рискует на сцене больше иллюзиониста, который как бы балансирует на грани провала. Жонглер может уронить булаву, певец или актер забыть текст, им все простится, но от фокусника зрители ждут высшей степени совершенства. Стремление к идеалу свойственно человеческой натуре и в большой степени является двигателем прогресса. Поэтому искусство магических превращений продолжает развиваться. Сегодня примерно тридцать тысяч американцев занимаются фокусами как любители. О карточных фокусах издано больше книг, чем по любому виду искусства. Иллюзионисты заполонили Бродвей, они — желанные гости на телевидении, концертах рока, на приемах и концертах. Да, мы живем, безусловно, в эпоху Золотого Фокуса.
Но при этом, как и в давние времена, внутри Цеха Магов и Волшебников существует небольшая группа адептов, особо одаренных артистов, мастеров своего дела, которые посвятили свою жизнь совершенствованию уже известных и разработке новых фокусов. Нетрудно представить, как изменился бы наш мир, приложи они свои способности и энергию к другим областям человеческого знания. Например, к медицине! Есть, однако, нечто, что отличает магов от представителей других искусств и наук: им чужд принцип открытости информации. Эта герметичность, замкнутость в своем круге свойственна, пусть в разной степени, всем престидижитаторам — от площадного фокусника до иллюзиониста высшего класса! С древнейших времен они привыкли хранить свои секреты, оберегать их, как скупец свои сокровища. Это и понятно: стоит объяснить, как делается фокус, и рассеется обаяние тайны, а ребенок внутри нас снова превратится в лишенного воображения прагматика. Чудо есть нечто непостижимое, оно умирает, когда с него совлекают покровы таинственности. И вот что интересно: тайна — слово женского рода, но всюду в данном виде искусства верховодят мужчины! Женщина в этом деле всегда актер второго плана, ассистент, пассивный инструмент в руках демонстратора. Ее распиливают на части, пронзают насквозь рапирами, четвертуют, колесуют и что только с ней не делают, но все-таки она лишь прекрасная игрушка в руках кукловода. Случайность ли это? Скорее всего нет. Обычно увлечение фокусами приходит в детском или юношеском возрасте, когда мальчишки любят покрасоваться перед девочками. Это дает юнцам ощущение силы и власти над сверстниками. С возрастом это стремление может проходить или ослабевать, но настоящим иллюзионистом может стать лишь тот, кто вкусил от плода власти, кому поклонение толпы необходимо как воздух. Уже одно это ограничивает круг людей, способных заниматься этим искусством. Их немного, но они есть. И все же среди этих избранников судьбы нашелся человек, который заслужил право называться первым среди равных. Природа щедро наделила его необычной внешностью, сильным характером, работоспособностью и деловым чутьем. Трудно сохранять объективность по отношению к современнику. Но когда он появляется на сцене, каждый интуитивно понимает, что имеет дело с феноменальным явлением, что это лучший из лучших, неповторимый, несравненный, короче говоря, это — Дэвид Копперфилд!
Он появляется на сцене не как все: он не выходит из-за кулис, не поднимается по ступенькам из зала, не спускается с потолка на канате… Он — прилетает на сцену. Прилетает без помощи каких-либо технических средств. Он прилетает за счет силы своего сознания. Он — левитирует.
Он летает над сценой при вертикальном, при горизонтальном положении тела, головой или ногами вперед. Все — изумительно грациозно, артистично!
Затем он зависает в элегантной позе — как бы лежа на диване и подперев рукой голову. Его тело помощники пропускают сквозь многочисленные обручи — чтобы показать, что никакие невидимые приспособления не поддерживают его. Или он легко, как рыба в воде, «вплывает» в сферу, образованную большими вращающимися горящими обручами, потом так же легко, как рыба, «выплывает» из нее или так же, по-рыбьи, плавает в большом прозрачном аквариуме, закрытом стенками со всех сторон.
Он при этом — не призрак. Он говорит, озаряя всех своей ослепительной улыбкой. Он даже катает, держа на руках, зрительницу из зала, паря над сценой вместе с ней…
Он проходит сквозь стены — и сквозь легкие перегородки на сцене, и сквозь Великую Китайскую стену. Как это выглядит? Он подходит к стене, «погружает» в нее кисть руки, потом постепенно всю руку, потом на глазах у зрителей исчезает все его тело; затем так же постепенно оно появляется по другую сторону стены: сначала кисть руки, потом вся рука…
Он дематериализует и материализует любые предметы — и маленькие, и большие, даже самолет, вагон, статую Свободы. А также свое тело и тела помощников.
При этом дематериализация и материализация в его исполнении могут быть как мгновенными, так и постепенными, поэтапными.
Например, он сначала материализует тело женщины — оно вполне живое, с богатой мимикой, двигается, улыбается, — затем дематериализует его по частям: сначала руку, потом ногу, потом волосы… А женщина при этом приветливо кивает и улыбается зрителям: все в порядке, мне хорошо! Затем ее тело исчезает совсем, и она становится духом.
Или он сам исчезает в одном месте — и появляется в другом, демонстрируя медленную материализацию. Для этого на ажурные подставки кладут большой лист толстой стали. Его накрывают тканью. Задача такова: он должен материализовать тело между листом стали и полотнищем. Ажурные подставки служат для того, чтобы зрителям было видно, что он, например, не подлезает снизу сквозь дыру в стальном листе. …И вот полотнище на середине вдруг приподнялось, под ним появилось нечто вроде лежащего на боку эмбриончика. Вот еще движение — он становится больше, еще, еще — и вот Дэвид Копперфилд сбрасывает с себя ткань изящным движением руки.
Или он вдруг мгновенно меняется местами с помощницей: там, где было его тело, — теперь ее, а в паре метров, где была она, — теперь он. И, радостно смеясь, спрашивает у зрителей: «Ну как? Вам понравился наш трюк?»…
Дематериализация и материализация собственного тела и тел помощников — обычные номера его шоу.
То же — и с предметами. Например, он заставляет повиснуть в воздухе подброшенное им полотнище, а затем оно с легким треском дематериализуется.
Или он заставляет исчезнуть кольцо, перстень, взятые у кого-нибудь из зрительниц. А затем материализует их вновь нанизанными на шнурок ботинка или на тонкую перемычку песочных часов…
Или помощница ложится в ящик, он разрезает вместе с ящиком ее тело, куски демонстративно разводят ассистенты… Причем ее ладонь и стопа, торчащие из обрезков ящика, продолжают шевелиться… Ужас!.. Изуверство!.. Но куски соединяют — и она выходит из ящика, сияя улыбкой…
Он рвет на части бумагу, затем складывает куски — и они срастаются. Остаются только полоски на местах разрыва. «Ничего, сейчас мы их прогладим», — говорит он, обрабатывая их пальцами, как горячим утюгом, — идет с шипением пар… — бумага разглаживается.
Или он рисует фломастером на листе бумаги объемное изображение колоды игральных карт. Встряхивает, слегка подбрасывая, лист с рисунком — из колоды «высовывается» одна карта. Встряхивает снова — «высовывается» еще больше…
Он смеется: я творю чудеса прямо перед вами, зрителями, а мне говорят: «Это — комбинированные съемки!..»
Ему уже надоело демонстрировать чудеса «в чистом виде», обставляя их безукоризненной «точностью эксперимента» — «для ученых». Он начинает шутить. Например, делает вид, что трюк не удался, сконфуженно мнется… — и вдруг в этой (заранее задуманной) ситуации рождается новое чудо!..
Или он выдумывает разные сюжеты. Например, «вызывает духов» — и они мгновенно как бы надевают на его тело со связанными руками пиджак, затем так же мгновенно снимают его… Хотя делает это он сам, а вовсе не духи.
Или рассказывает, что вот, мол, я был маленьким мальчиком, у меня был дедушка… Показывает как бы старую видеозапись из своего детства с дедушкой… Затем вдруг этот маленький мальчик материализуется на сцене в том месте, где только что стоял Дэвид… А сам мастер в новом воплощении появляется из-за кулис.
Дэвид-взрослый и Дэвид-ребенок как бы встречаются и смотрят друг на друга… Но у этого мальчика другая, не такая, как у Дэвида, форма ушной раковины: признак, который с возрастом не меняется. Вывод — это был вовсе не Копперфилд в детстве, просто ему был нужен сюжет, чтобы эффектно показать очередное чудо…
…Было ли у него детство, как у обычных людей? Действительно ли ему сейчас около сорока лет? Или он вынужден создавать эту легенду о себе, чтобы не слишком шокировать окружающих?
Американская мечта
В действительности настоящее имя Дэвида Копперфилда — Дэвид Сет Коткин. Он родился в 1956 году в Соединенных Штатах Америки, в штате Нью-Джерси. Упорно ходили слухи, что семья Дэвида имеет какие-то корни в Одессе, — в самом деле, где еще на земном шарике проживает большее количество фокусников, выдумщиков и артистов! На самом деле, к сожалению, не Одессе принадлежит честь считаться прародиной знаменитого мага. По одной из версий, мама Дэвида родом из Киева, по другой — дедушка или прадедушка по отцовской линии родился в Липецке… Вроде бы там, в Липецке, и сейчас живет какая-то дальняя родственница великого мага и чародея…
Так это или не так, никто не знает. Происхождение предков Дэвида как с материнской, так и с отцовской стороны окутано тайной. Но достоверно известно, что его отец — нормальный, средний американец, не слишком богатый владелец галантерейного магазина.
Американская мечта о Золушке в мужском варианте — мальчик из простой семьи покоряет мир…
Да, да, да, однажды в Америке сын обыкновенного галантерейщика Коткина стал популярнейшим человеком в мире. Американская мечта осуществилась мальчиком, который любил мечтать.
Итак, 16 сентября 1956 город Метачен, Нью-Джерси, огласился криком младенца, будущего Дэвида Копперфилда, а пока просто Дэвида Сета Коткина. С раннего детства Дэвид испытывал страсть к трюкам и театральности. Но может быть, эта страсть так и осталась бы невоплощенной, если бы в дело не вмешались женщины.
Девочки не уделяли юному Коткину никакого внимания (сейчас они, конечно, жалеют об этом). Дэвид всегда влюблялся в «соседку по парте», но его пассии крутили романы с другими. Обидно! Такое положение не могло не заставить Дэвида быстро и решительно воплотить в жизнь принцип лисы Алисы из песни Окуджавы: «Ему с три короба наврешь — и делай с ним, что хоть!»
Сначала Копперфилд решил стать чревовещателем. Но потом обнаружил, что девушек больше интересуют чудеса, хотя бы даже и мнимые. Например, говорящие куклы. Его отец, поразмыслив, согласился, что странные прихоти единственного наследника могут быть удовлетворены в отцовском магазине, но настоял, чтобы в нем продавались не только говорящие куклы, но и всевозможные заготовки для простеньких фокусов. Коткин-младший поневоле освоил эти нехитрые приспособления, с помощью которых, затратив долларов пятьдесят, человек уже через пару дней мог бы выходить на арену провинциального цирка.
Девчонкам понравился юный маг и повелитель грез Давидо (так он себя называл). А ему понравилось нравиться девочкам. Таким образом, страсть сына галантерейщика к фокусам подкреплялась весьма недвусмысленным образом…
Кроме того, магии юного Дэвида Коткина обучал и родной дедушка. Первое, чем мальчик овладел, были манипуляции с игральными картами — вечные трюки уличных фокусников, очень популярные в народе. Но трюки с картами перекочевали потом и в шоу знаменитого Копперфилда…
Дэвид Коткин впервые выступал как профессиональный фокусник в своем родном городе Метачене, штат Нью-Джерси, когда ему было всего двенадцать. Выступление имело успех, и вскоре после это го он оказался самым молодым человеком, принятым в Общество американских иллюзионистов.
А в шестнадцать Дэвид уже обучал фокусам в университете Нью-Йорка…
Правда, злоязычные газетчики до сих пор утверждают, что увлекшийся фокусами Коткин еле закончил среднюю школу и лишь пару месяцев без особого успеха учился в колледже. Что он до сих пор пишет с ошибками и так и не прочел романа Чарлза Диккенса, подарившего ему с подачи нью-йоркского журналиста Барри Куннингама сценический псевдоним…
Так это или не так — неизвестно. Но именно во время учебы в колледже Коткина назначили на главную роль в чикагском мюзикле «Человек Магии, или Волшебник». Тогда и появился его знаменитый псевдоним. Под именем Дэвида Копперфилда он пел, танцевал, играл роль и создал все трюки в шоу, которое продержалось на сцене дольше всех представлений за всю историю Чикаго.
В результате Коткин был приглашен в качестве гостя в популярную передачу «Магия Эй-би-си» — уже под именем Дэвида Копперфилда. Телешоу хорошо приняли зрители, и так Дэвид Копперфилд был представлен миру. Его выступления оказались столь успешными, что компания Си-би-эс подписала с ним контракт на целый цикл передач «Магия Дэвида Копперфилда». В каждой новой серии Дэвид представлял все более головокружительные чудеса и всегда выступал перед живой аудиторией, без помощи камер и всяких видеотрюков.
Газеты брали у него интервью, и Копперфилд скромно замечал: «Я такой же человек, как и все. Могу и заболеть, правда, болею я редко. Может, это связано с тем, что веду здоровый образ жизни: не пью, не курю, не принимаю наркотики. Я буду заниматься тем, чем я занимаюсь сейчас, до конца своих дней…»
Шумный успех не вскружил ему голову, его волшебная сила все росла и крепла. Трудиться, трудиться и трудиться! Он набирал известность стремительно и бесповоротно. Сотни туров и побитых кассовых рекордов, толпы поклонников и поклонниц, двадцать шесть миллионов долларов в год!
«Мечтательный мальчик, юный маг Давидо, Дэвид Копперфилд забрался на вершину успеха и спускаться оттуда не собирается. А скинуть его вниз вряд ли кому-то удастся. В случае чего — взлетит повыше. К солнцу. Это он умеет. Вот он — великий и могучий! прекрасный и блистательный! таинственный и неповторимый! — выезжает на сцену в «феррари» или на «Харлее». Он ломает стереотипы с легкостью небольшого урагана. Где эти заклинания, таинственные пассы и отрешенный взгляд? Магу новой формации это не нужно. Простой американский парень из Нью-Джерси проделывает такие штучки, что дух захватывает. Галантный кавалер, он из простой бумажной салфетки сотворяет прекрасную розу. Правда, через минуту он отпиливает голову ассистентке. Может, чересчур болтлива была? Так что трепещите, о женщины! Не дай бог, все мужчины узнают секрет этого трюка. Да, он такой. Неповторимый, сексапильный и остроумный Король грез и видений. Ну где же вы еще видели волшебника, который на шутку из зала не превращает всех подряд в лягушек, а отвечает шуткой. Так им! Вот он какой, простой парень из нашего двора Дэвид Копперфилд. Казалось, мог бы спокойно зарабатывать себе на жизнь непыльной работой карточного шулера (вы видели, что он вытворяет с картами? Уму непостижимо. Красота, кто понимает). Так нет ведь, талант простых путей не ищет. Под беспощадными юпитерами, на глазах восторженно-изумленной аудитории он передергивает, перетасовывает, пере-, в общем, чего он только не делает с картами! И самое интересное — не боится ни закона, ни Бога, ни черта. Ловкость рук и никакого мошенничества! Интеллигентный, обаятельный, удачливый и, что совсем немаловажно, богатый (двадцать шесть миллионов долларов в год!) — ну чем не прекрасный принц на черном «Харлее»?! До тридцати семи лет у него не было прекрасной принцессы. Король грез без королевы? Ну нет. 10 октября 1993 года — магическая дата, когда Король встретил свою Королеву. И пусть враги злопыхательствуют, что все было просчитано и подсчитано антрепренерами двух звезд: Клаудии Шиффер и Дэвида Копперфилда. Ни одно его представление не обходилось без очаровательной девушки из зала, которая помогала ему делать трюки. Так было и в Берлине в 1993 году. «Я заметил ее сразу! Ее трудно было не заметить. К этому времени фотографии Клаудии Шиффер (а это, как вы догадались, была она) украшали обложки «Мадемуазель», «Космополитан», «ВОГ». Это была настоящая топ-модель: прекрасная и недоступная. Правда, как это ни парадоксально, она была не очень популярна в Америке, впрочем, как и Копперфилд в Европе. Блондинка с голубыми глазами очаровала Короля магов и Повелителя иллюзий с первой встречи. Клаудиа Шиффер, старший ребенок в семье, вовсе не планировала становиться топ-моделью и получать от поклонников три тысячи писем в неделю. Дисциплинированная и примерная ученица, Клаудиа мечтала посвятить себя юриспруденции, как и ее отец. Ей было семнадцать лет, когда на дискотеке на нее обратил внимание рекламный агент из Парижа. Спустя несколько недель Клаудиа позировала для французского журнала «Elle». Ее сравнивают с Брижит Бардо, что Клаудии совсем не нравится. Говорят, она до сих пор советуется с мамой (какая послушная дочка!), и ей очень хочется, чтобы о ней сказали: «Клаудиа? Она вовсе не гордячка!!» Их роман — прекрасная сказка, волшебная история, обыкновенное чудо любви. Он дарил ей подарки, достойные королев. Она дарила ему любовь и нежность с поистине королевской щедростью. Пусть клевещут, что их отношения только тонкий расчет, что они не любят друг друга. Даже если это тонкий расчет и бизнес с большой буквы — сердцу, не прикажешь. Взгляните на них! Это — любовь! Они до сих пор вместе вопреки досужим вымыслам об их разрыве. Один из банальнейших вопросов, задаваемых относительно их отношений: «Когда они поженятся?» На него существует такой же банальный ответ: «Это знают только они». Похоже, они не торопятся. Да уж, действительно, куда Дэвиду жениться: содержать семью нелегкое дело по нынешним временам. Вот и приходится Дэвиду подрабатывать в сфере общественного питания. В 1996 году, если верить слухам из Штатов, он открыл ресторан на Таймс-сквер в Нью-Йорке. Этот ресторан называется «Magic Underground». Хотя бизнес бизнесом, а что-то в этом есть. Когда-то Дэвид признался: «Магия для меня все». Волшебство действительно для него все. Он предан королевству иллюзий, царству грез и видений. Кто, как не он, воплотил извечную мечту человечества о полете без помощи технических средств. Его трудолюбие может служить примером для многих из нас, а преданность своему делу не знает границ. Дэвид Копперфилд основал Международный музей магии в Неваде. Это богатейшая в мире коллекция книг, документов и артефактов, имеющих отношение к магии. Этот музей — лучший памятник величайшему из искусств. «Каждый современный иллюзионист стоит на плечах гигантов», — говорит современный гигант Дэвид Копперфилд. Королям свойственно лечить наложением рук, а Король грез лечит с помощью ловкости рук. Его Project Magic — реабилитационная программа для людей с ограниченной подвижностью — опробована в тысяче госпиталей более чем в тридцати странах мира. От Бельгии до Новой Зеландии, от Гренландии до Патагонии — везде она давала прекрасный терапевтический результат. Дело в том, что Дэвид обучает больных трюкам, основанным на ловкости рук. Простые трюки делают непростое дело — помогают людям обрести уверенность и оптимизм. Отсюда и потрясающие результаты! Так кто же он, этот Дэвид Копперфилд? Ловкий трюкач? Великий волшебник? Удачливый актер? И да и нет. Дэвид воплощает в себе извечную мечту человечества о чуде. «Наш парень из Нью-Джерси» может сделать то, о чем мечтал каждый из нас (ну хотя бы в детстве): оживить мечты и оказаться в мире грез. Пройти сквозь стену, сделать невидимым самолет и, наконец, полететь. И все это делает Дэвид Копперфилд. И все это можем делать мы. Давайте верить в чудеса, ведь как сказал один хороший человек: «Чтобы произошло чудо, оно должно быть чудом».
Исчезающий вместе с мотоциклом «Харлей Дэвидсон» Копперфилд на самом деле не умеет водить машину, что в условиях Америки — настоящее чудо…
Магия с последующим разоблачением
Чудес на свете не бывает, скажете вы. Но если посмотрите, что вытворяет Дэвид Копперфилд, то убедитесь в обратном. Среди самых знаменитых трюков Копперфилда исчезновение статуи Свободы на глазах 21 миллиона телезрителей и тысяч очевидцев, трюк с Великой Китайской стеной, сквозь которую Дэвид успешно прошел, путешествие через Бермудский треугольник, падение в стальной клетке в бурлящие воды Ниагарского водопада, исчезновение семидесятитонного Восточного экспресса в воздухе над толпой изумленных зрителей… Как признался сам маг любимый из его трюков — это полет. «Но даже полет может иметь опасные последствия. Я сделал много опасных для жизни трюков. Каждые четыре года я делаю что-то опасное. И я дал себе слово, что эти вещи я больше повторять не буду».
Однако интересно: трюк это или магия? То, что делает на сцене Дэвид Копперфилд, стало для нас воплощением всего таинственного, загадочного, мистического.
Вероятно, американца Дэвида Коткина, он же Дэвид Копперфилд (ДК), можно считать самым популярным иллюзионистом нашего времени. Это объясняется не только его очарованием — не последнюю роль играет та точность, с которой он подготавливает и представляет свои трюки. Но конечно, публику волнует только то совершенство, за которым стоит тайна. Большинство умирает от восторга, но некоторые особенно дотошные зрители все время пытаются уличить знаменитого мага в шарлатанстве.
И в Интернете то и дело появляются статьи с «разгадками» трюков Копперфилда.
В этой главе приводится описание самых знаменитых номеров самого знаменитого мага и попыток «объяснения» их неким пользователем Интернета, который вместе с несколькими сотнями «соратников» создали в Интернете виртуальный клуб почитателей таланта выдающегося мага и иллюзиониста.
К Китайской стене тесно приставлена платформа на четырех ножках, два на два метра размерами. Под этой платформой все можно видеть. На платформе построены три перегородки из белого материала, а четвертую сторону образовавшегося «ящика» закрывает сама стена. В лицевой к публике перегородке имеется дыра, через которую внутрь светит мощная лампа. Копперфилд поднимается по лестнице в этот «ящик» так, что зрителям остается видна только его тень на той перегородке, которая повернута к ним. Лестницу уносят. Затем становится видно, как тень Копперфилда исчезает в стене. Перегородку открывают, и видно, что «ящик» пуст.
Теперь камера переходит на другую сторону Китайской стены. Там стоит подобная платформа с еще открытыми перегородками. Два человека ступают на нее и натягивают эластичную ткань на участок стены. Из-под нее вдруг проглядывают и снова скрываются рука и лицо. Помощники оставляют платформу и закрывают перегородки. На передней становится видна тень: Копперфилд выходит из стены. Он ломает перегородку и появляется перед ошеломленной публикой.
Теперь собственно главный, по моему мнению, вопрос: как ДК исчез из поля зрения камеры? Да ведь с самого первого момента, как он оказался в «ящике», была видна не его тень, а изображение тени. Лампа, которая светила в дыру, освещая противоположную перегородку, на самом деле — вид кинопроектора. ДК исчезает, лишь только он вступает в «ящик», еще на лестнице! Можно ясно видеть с некоторого расстояния, как его помощник еще раньше переносит лестницу на ступеньку выше!
Также достойно внимания то, что крышка на перегородках не прямоугольная, а чуть шире в задней (дальней для зрителей) части. Очевидно, что ДК рассчитывал на то, что в перспективе ничего особенного в глаза не бросится. Этот оригинальный метод строительства перегородок потребовался для того, чтобы внутри лесенка имела гораздо больше пространства для перемещений, чем может показаться с первого взгляда. И чтобы это скрыть, лесенку на платформе тоже ставят не прямо, а боком к зрителям. «Фокус» с материей у стены, с одной стороны, служит для отвлечения взгляда камеры, а с другой — для затягивания времени.
Когда ДК уходит из поля зрения камеры, он может перебраться на другую сторону.
Там все происходит в обратном порядке: он сползает по лестнице, подползает под лучом света близко к стене, высовывает сначала руку, а потом наконец и все тело на свет, так что его тень становится видна. Затем он распахивает перегородки «ящика». Иллюзия с эластичной тканью и показывающимися за ней рукой и лицом легко объяснима: у обоих помощников одна рука была за этой материей, и им совсем несложно было вызвать на ней любую форму. Теперь вернемся к вопросу, как ДК пересек стену. Судя по всему, обе платформы стоят не прямо на земле, а на некоем замаскированном помосте. Под этим помостом ДК мог залезть под стену, там мог быть туннель или даже обычная дверь. Он мог также в суматохе просто перелезть по лесенке.
В зале стоит вагон-ресторан легендарного Восточного экспресса. Вокруг него приблизительно семьдесят человек, которые держатся за руки. Вагон покрывают огромным куском ткани. По сигналу Копперфилда материя таинственным образом поднимается вместе с вагоном в воздух и зависает примерно на расстоянии метра от голов зрителей. Затем Копперфилд тянет материю на себя. Она спадает, и взгляду открывается… пустота: Восточный экспресс пропал!
— По тому, как ДК стаскивает материю, кажется, что она покрывает только одну половину вагона — если смотреть вдоль, а другая остается незакрытой. Из этого следует, что половина зрителей спокойно могла видеть вагон все это время. И соответственно все эти люди были вовсе не зрителями, а помощниками Копперфилда. Предположим, что другая половина действительно состояла из случайных людей.
— После того как вагон был накрыт, прошло несколько секунд, прежде чем ДК поднял его в воздух колдовским взмахом руки. В это время можно видеть, что материя поднималась толчками, может быть, на двадцать или тридцать сантиметров. Чтобы зрители этого не заметили, ДК использовал такой трюк: он «позволил» снимать себя ручной камерой, и точно в нужные моменты, «по чистой случайности», камера вздрагивала, скрывая рывки на материи. Жаль, что синхронизация не была совершенной: человек с камерой слегка запаздывал в своих покачиваниях.
Что же это были за рывки ткани? ДК говорил, что в зале нет второго дна, и мы должны ему поверить. Восточный экспресс ушел не вниз, а просто был отогнан назад!
И вот как это происходило: сверху на вагоне был съемный каркас из дерева или металла, который своими размерами и видом был точно подогнан к крыше вагона. На этот каркас и положили материю, но только — как уже упоминалось — на одну половину вагона. Затем каркас был слегка приподнят, чтобы освободить вагон и отогнать его. Он мог быть отогнан вообще из зала. Всему трюку содействовало и то, что зрители, благодаря тонкому соотношению освещения и легкой пелены тумана, в это время вряд ли обращали внимание на заднюю часть зала. После того как вагон был отогнан, Копперфилд и произвел свой номер с «подъемом». Чтобы каркас не заметили зрители, ДК прибег к другому трюку с освещением: вскоре после подъема материи был включен свет в верхней части зала, и каркас перестал выделяться на темном фоне. Оставалось только вообще утянуть его наверх и снова приглушить свет.
Копперфилда прикрепляют к доске и закрывают голову, руки, верхнюю часть туловища до бедер ящиком. Он просовывает руки через дырки в ящике. Доску подвешивают на каркас, установленный на плоту на цепях. Затем плот поджигают и пускают выше Ниагарского водопада по течению реки. У Копперфилда примерно шестьдесят секунд, чтобы освободиться, прежде чем он упадет в водопад.
Кажется, ему удается освободить руки и ноги из кандалов. Но времени уже не осталось: Копперфилд падает вместе с плотом в пропасть. Но, как и полагается магу, он спокойно переживает и это приключение и через некоторое время появляется снова — висящим на канате, который привязан к вертолету.
Так как ящиком накрыты голова, руки, верхняя часть туловища и ног, то тем самым весь Копперфилд оказывается невидимым! Он может проползти через люк на плотик. Там он должен на какой-то краткий момент затаиться, так как именно в этот момент камера показывает нижнюю часть плота. В то время как помощники подвешивают доску на цепях, камера направляется чуть-чуть выше. Из-за этого нижней части плота уже не видно, и ДК может преспокойно с него уйти.
Во всяком случае весьма необычно, что, хотя эта тяжелая доска при своем легком движении вперед должна была прокрутиться вокруг своей оси, этого не произошло при ее подвешивании на цепь на плоту. Я предполагаю, что к этому времени на доске уже никого не было.
Между тем во время исполнения этого трюка была допущена «маленькая ошибка»: ДК поднимал голову незадолго до того, как его полностью закрыл ящик, и, по моему мнению, он вытянул ее намного дальше, чем ему могли позволить кандалы на шее. Кроме того, кажется, что при этом он слегка приподнял тот замок, который «приковывал» его к доске!
Копперфилд находится в высотном здании, которое должны вот-вот взорвать. Двое полицейских надевают на него наручники и запирают в сейф. Все с одной стороны показано через ручную камеру, а с другой — через камеру, которая закреплена стационарно и направлена на сейф. Обе картинки можно видеть одновременно. Дистанционный взрыватель должен включиться через строго определенный промежуток времени. У Копперфилда есть две с половиной минуты, чтобы освободиться, выбраться из здания и добраться до стальной площадки, на которой лежит помеченная крестом ткань. Человек с ручной камерой покидает здание, снимая весь свой путь наружу. В это время стационарная камера показывает попытки Копперфилда освободиться. Но ему не удается успеть вовремя, и взрыватель уже задействован. Как только оседает облако пыли, Копперфилд, невредимый и незамеченный, выныривает из-под материи на стальной площадке и предстает, торжествуя, перед публикой.
Так что будем исходить из предположения, что зрители на самом деле были его помощниками. Весь фокус основан на том, что ручная камера снимает все со сменной позиции до того самого момента, как оператор достигает площадки с помеченной крестом материей. В это время ДК все еще находится в сейфе. Это разыгрывается наплывами маленьких изображений на экране, но на самом деле это все фальшивка! То, что слева видно в черно-белом изображении, — это видеозапись. Здесь стоит отметить: вскоре после того, как один из двух полицейских закрыл сейф и отошел в сторонку, на большом изображении (которое получено с ручной камеры) видно, как он поднимает правую руку, так что ясно видна его кисть. На маленькой картинке его кисть в этот момент загорожена его телом (я проверял ракурсы на статуях).
Но так как стационарная камера расположена в этот момент даже правее, чем ручная, с данной позиции рука должна быть еще виднее и вовсе не может быть загорожена! Также достойно внимания провисание цепи, которую обернули вокруг сейфа, на картинках оно разное: на маленькой цепь висит гораздо ниже под правой поворотной ручкой, чем на большой. Это очень ясно можно видеть, когда ручная камера находится точно за стационарной и, следовательно, у обеих — одинаковая перспектива (и одинаковые цифры, показывающие оставшееся время: 2.28).
Следовательно, ДК может, в то время как ручная камера покидает здание, выбраться из сейфа (возможно, через заднюю дверку) и поспешить наружу. Он даже может, в противоположность оператору, который выбирает самый долгий путь по зданию, значительно сократить дорогу и выйти, например, через окно. Таким образом, у него достаточно времени, чтобы добежать до стальной площадки и скрыться там, прежде чем появится камера. Остается нерешенным только еще один вопрос: как ДК вынырнул из-под материи. Так как во время взрыва она лежала совершенно плоско, значит, ДК под ней в это время еще не было, но он мог скрываться под площадкой (а она на самом деле из стали?) или в каком-нибудь потайном люке внутри нее. Также следует заметить, как хорошо замаскирован этот люк. Кроме того, нелишне заметить, что платформа, которая была показана вначале и видимая в конце представления — не обязательно та же самая, так как между их показом прошло достаточно времени для подмены.
Перед статуей Свободы на острове Либерти близ Нью-Йорка установлены две башни-помоста. Между этими башнями имеется зазор, в который можно заглянуть и в который камера снимает статую. Затем между ними вешают занавес, который скрывает статую из вида. Через двадцать секунд занавес убирают, и оказывается, что статуя исчезла. Как показывается с вертолета, на том месте, где она стояла раньше, остался только круг света от прожектора, который освещал статую.
В конце концов Копперфилд снова делает статую видимой, производя все то же самое в обратной последовательности.
По этой идее, помосты-башни, площадка для зрителей и камера находились на вращающейся платформе. После того как был опущен занавес, эта платформа медленно, почти незаметно, передвинулась вправо. Одновременно было выключено настоящее освещение статуи, а прожектор-дубликат был заснят с вертолета на расстоянии. К моменту открытия занавеса между башнями ничего не было. Статуя стояла в темноте и была закрыта левой башней. С расстояния семьдесят метров никто из зрителей все равно не смог бы ее различить.
Чтобы во время вращения платформы публике не попались на глаза силуэты далеких нью-йорских небоскребов, на краю платформы поместили искусственное дерево.
Реактивный самолет семь тонн весом стоит на взлетно-посадочной полосе. Его окружают кольцом пятьдесят человек, стоящие с закрытыми глазами и сомкнутыми руками. Вокруг этой живой цепи поставлены перегородки. Изнутри светит прожектор так, что на передней перегородке возникает тень от самолета и людей. Затем прожектор выключается и перегородки убираются. Люди по-прежнему на месте, но самолет исчез!
Копперфилд садится на мотоцикл и заезжает на U-образный каркас, который поднимают на цепи вверх. По знаку Копперфилда на каркасе вспыхивают лампы, которые ослепляют всех зрителей, и в это же время задняя часть «U» отцепляется и утыкается в землю. При выключении света обнаруживается, что Копперфилд исчез. Но несколько мгновений спустя он вместе со своим мотоциклом оказывается среди зрителей.
При исполнении первой части ДК надевает шлем с черной блендой и вскоре после этого ступает за занавес, откуда остается видна якобы его рука. Но на самом деле это рука двойника. Тот садится на мотоцикл и взъезжает на каркас в форме U. А куда он затем исчезает? Ответ: он вообще не исчезает! Он находится все время там же — при отцеплении части каркаса он прячется за ней, нагнувшись. В это время можно ясно видеть, что передняя стенка изгибается при отцеплении задней части, и за ней вполне можно спрятаться. Надо было только постараться, чтобы ничего не просматривалось через подпорки боковой стенки. Очевидно, что с этой задачей справились во время ослепления зала — просто повесили на подпорки темную материю, как жалюзи.
Сверху на сцену спускается лифт. Его дверь открывается, и задняя и боковые стенки отодвигаются как жалюзи. Лифт пуст. Затем и дверь, и стенки вновь закрываются. На передней стенке возникает тень, спускающаяся вниз ниоткуда в лифт, — тень спускающегося человека. Дверь снова открывается, и видно, что внутри стоит Копперфилд.
Поделиться книгой: