Агентство «Чудо-трава»

— Ты о чём?

— Было бы правильно принести мне извинения, — мило добавила я, — за ваши необоснованные подозрения…

— Не хватало ещё унижаться перед ведьмой! — цинично фыркнул охотник. — Даже если ты вечером пришла ко мне только за шлемом, это не значит, что не пришла бы ночью за сексом.

У Забавы отвисла челюсть, а глаза расширились. Она буравила меня укоризненным взглядом. Я же едва не задохнулась от возмущения, вскочила и направилась к наглецу. Кулаки мои сжались, когда я посмотрела в его надменное лицо.

— Да будь вы последним мужчиной в мире, — прошипела я, — у меня бы не возникло желания заняться с вами сексом!

Лицо его скривилось в усмешке, а глаза свернули.

— А! Кажется, я понимаю, — холодно проговорил он. — Ведь на меня твоя ворожба не действует! Ты любишь играть с мужчинами, а с таким, как я, это невозможно. — Он подмигнул: — Не заставишь забыть ни об одном событии.

Я замерла, и сердце моё облилось кровью.

— Подслушивал? — ахнула я, и замахнулась, чтобы отвесить наглецу пощёчину.

Генрих легко поймал мою руку, и его пальцы сомкнулись на запястье. Он дёрнул меня на себя и жёстко проговорил:

— Вы с волколаком кричали так, что, заткни я уши, всё равно не смог бы остаться в неведении. Тебе нужна моя помощь или нет?

— Нужна! — яростно крикнула я, не отрывая ненавидящего взгляда от его изумрудных глаз.

— Гонорар пополам, — прошипел он, сжимая моё запястье так, что я скрипнула зубами от боли.

Я помотала головой, злость помогала сдерживать рвущиеся слёзы обиды и боли.

— Мне нужна двадцатка, — сквозь зубы проговорила я. — И чем быстрее, тем лучше! Так что я смогу заплатить лишь десять…

Генрих притянул меня так близко, что наши носы едва не соприкасались.

— Будешь мне должна услугу, — с усмешкой проговорил он.

— Это какую? — воскликнули мы с Забавой одновременно: я подозрительно, а русалка встревоженно.

Инститор оттолкнул меня:

— Узнаешь после. Идём!

Я скривилась, потирая свежие синяки на запястье.

— Куда?

— К ведьме, — буркнул охотник и стремительно вышел.

— Так ночь же…

Я перевела растерянный взгляд на Забаву, а русалка вцепилась мне в пострадавшую руку так, что я едва не вскрикнула.

— Мара, отдай его мне, — взмолилась она.

— С радостью, — прорычала я, высвобождая руку из её цепких пальчиков. — Ещё и приплачу! Если деньги получу…

* * *

Из-за распахнутой двери в кабинете инститора доносилась возня. Я услышала грохот, сдавленную ругань и усмехнулась. Русалка посмотрела на меня исподлобья, и я спешно отвернулась, прижимая трубку к уху, — длинные гудки не радовали.

— Не отвечает, — недовольно буркнула я, опуская руку с сотовым. — Придётся идти за Лежкой…

— Зачем? — спросил Генрих.

Охотник поправил на плече огромную сумку, и я усмехнулась:

— А затем, мистер улитка, что я понятия не имею, где эта ведьма живёт. — Я многозначительно кивнула на багаж: — Зачем весь багаж, если нужен лишь шлем? Не переживайте так, я же иду с вами, а значит, выкрасть ничего не смогу…

Генрих одарил меня тяжёлым взглядом, от которого по коже моей побежали мурашки:

— Никогда не знаешь, что потребуется, чтобы избавить мир от ведьмы!

Я сглотнула.

— Эк вас, — проворчала я, — плющит-то от желания кого-нибудь умертвить! Между прочим, нам просто нужно уничтожить компромат на клиента, а не избавлять мир от ведьм!

Инститор надменно отвернулся, и к нему подскочила Забава. Глаза русалки сверкали, а пальчики её легли на его окаменевшее от напряжения плечо.

— Какой ты сильный и мужественный! — с придыханием проворковала она. — Уверена, что ты и меня сможешь поднять и даже не запыхаешься…

Генрих внимательно осмотрел русалку сверху вниз, и щёки Забавы порозовели от удовольствия. Она выставила стройную ножку вперёд, чтобы охотнику было приятнее на неё любоваться.

— Привыкла, что тебя носят на руках? — От его нехорошей улыбки по шее моей поползли мурашки, и я дёрнула Забаву за руку, но та лишь отмахнулась, не отрывая от охотника обожающего взгляда. Глаза Генриха сощурились, а низкий голос зазвучал вкрадчиво: — Если тебе ноги всё равно не нужны, я смогу тебе их повыдергать… И будь уверена, совершенно при этом не запыхаюсь!

Щёки Забавы побелели, и она отдёрнула руку от плеча инститора. Я покачала головой и вышла из офиса. Позади послышался грохот от сумки инститора, которая колотилась о стены коридора, и раздражённое ворчание Забавы, запирающей двери.

Судя по дыханию Генриха, тот не отставал от меня ни на шаг, и я побежала вниз по лестнице ещё быстрее. Хлопнула дверь, и я вдохнула свежий воздух, а взгляд мой устремился в светлеющее небо.

— Скоро рассвет, — пробормотала я.

— Поспеши, ведьма, — проворчал Генрих, и его сумка словно случайно задела мне плечо. — Не хочу находиться рядом без особой нужды.

Я недовольно потёрла руку.

— У меня вообще-то имя есть, — буркнула я. И громко произнесла: — Ма-ра! Очень легко запомнить. И это вы предложили объединить силы, так что потерпите, мистер улитка!

Лицо Генриха превратилось в холодную маску.

— Я не предлагал ничего объединять, — рявкнул он, нависая надо мной. — Я предложил свою помощь в обмен на деньги и услугу.

— И что это значит? — нахмурилась я.

— Покажи мне ведьму и не мешайся под ногами!

От его жёсткого взгляда я невольно отшатнулась. Из подъезда выскочила Забава. Русалка широко улыбнулась и подхватила инститора под локоть.

— Ну, идём жечь ведьму! — весело проворковала она.

Генрих выразительно посмотрел на её ладонь.

— Тебе и руки не нужны?

Улыбка растаяла на лице Забавы, и она отдёрнула руку так спешно, словно обожглась. Я невесело усмехнулась:

— Повежливее с дамой, гроза ведьм и русалок! Вообще-то, это её офис…

Генрих не ответил, и я пошагала по пустой улице. Ветерок приятно холодил мои щёки, а гудящие ноги отзывались на каждый шаг. Будь проклят Вукула с его пробежкой! Я вздохнула и покосилась на луну. Всё же он вернулся! Не сумел вычеркнуть меня из жизни. А значит, не всё ещё потеряно. Уж я постараюсь вернуть любовь волколака. При воспоминании о его потрясающих глазах, моих губ коснулась мечтательная улыбка. Мы обожали бродить по ночам, а под утро занимались безудержным сексом. В постели мой любимый просто зверь! Кулаки мои сжались, а зубы скрипнули. Нет уж! И не мечтай Вукула, я тебя так просто не отпущу!

— Мара, — окликнула меня Забава, и я оглянулась. Русалка стояла у поворота, который я, задумавшись, проскочила. — Далеко собралась?

Я покосилась на непроницаемое лицо Генриха и приподняла брови:

— А! Сегодня он в этой забегаловке? Я и забыла…

И подошла к двери, украшенной яркими картинками полуголых девиц и неоновыми огнями, у которой сонно топтался плюгавенький человечек с гадкой полуулыбкой. Нос Забавы потешно дёрнулся.

— О! — прошептала она, и её глаза наполнились восхищением при взгляде на невзрачного с виду зазывалу. — Гелиофоб… Давно ты здесь работаешь?

Тот склонился перед русалкой в поясном поклоне, и его тонкая белая рука ухватила её пальчики, а губы легко прикоснулись к тыльной стороне её ладони. Он заискивающе посмотрел на Забаву снизу вверх:

— К вашим услугам, о прекраснейшая! Вы — совершеннейшее существо, которое я сегодня встретил!

Щёки Забавы порозовели, а взгляд влажно засверкал.

— Твоя правда, — с удовольствием ответила она. — Как приятно встретить знатока истинной красоты!

Генрих, которому надоело топтаться на пороге, слегка пихнул русалку сумкой, и Забава с криком влетели в двери забегаловки. Охотник покосился на зазывалу:

— Не смей прикасаться ко мне!

Тот подобострастно склонился ещё ниже, чем перед Забавой:

— Что вы, господин охотник! И мысли не возникло…

Мы прошли в кабак, и взгляд мой нашарил русалку. Забава восседала на коленях какого-то парня, а везунчик возвёл глаза к потолку.

— Не знаю, за что, но спасибо! — проорал он.

Я усмехнулась: надеюсь, приземление русалки было мягким. Хотя бы поначалу. И спешно оглядела зал в поисках Лежика. На маленькой сцене вокруг блестящего столба тряслась полуголая девица, на барной стойке крутилась ещё одна, и её трусики бугрились от множества купюр. Жуткая попса рвала барабанные перепонки, а в нос ударил острый запах алкоголя.

Генрих решительно направился к стойке бара, рядом с которой я разглядела стайку хохочущих девиц. Охотник сунул руку в самую гущу и за шкирку вытащил Лежика. Я скользнула беспокойным взглядом по лицу брата, испачканному губной помадой. Вид у инкуба был помятым, взгляд осоловелым, но улыбка абсолютно счастливой… Он послал девицам воздушный поцелуй:

— Сп-пасибо!

Ответом ему было дружное хихиканье. Я бросилась к брату, но запнулась и полетела в объятия какого-то здоровенного толстяка. Раздался громогласный хохот, и его лапищи приподняли меня под полом.

— Суперприз! — зарычал он.

Зал закружился перед моими глазами, и я ощутила под ногами опору. Я выпрямилась и с ужасом поняла, что стою на сцене. Полуголая девица с улыбкой суккуба изгибалась перед моими глазами, а вокруг раздавались крики:

— Раздевайся! Давай, детка! Не стесняйся!

Я остолбенела, а в лицо бросилась краска. Девица подскочила и прошептала:

— Я помогу тебе расслабиться, подруга! И неожиданно впилась в мой рот страстным поцелуем. Я гадливо оттолкнула её, и стриптизёрша полетела со сцены, лицо её удивлённо вытянулось, а глаза расширились.

— Ах ты, ведьма! — вскрикнула она и тут же вскочила.

Я хмыкнула:

— Ну, ведьма…

Ярко накрашенные губы её скривились, а руки вцепились в тонкую бечёвку. Стриптизёрша дёрнула за неё, и занавеси за сценой, зашуршали. Ноги мои приросли к полу, а кожа на голове стянулась от ужаса. Множество взглядов впились в меня из многочисленных зеркал, окружающих сценку.

— Покажи хорошее представление, ведьма! — презрительно выплюнула стриптизёрша. — А мы рассмотрим тебя со всех сторон!

И она бросила в меня что-то, послышался звон, и в нос мой ударил терпкий аромат. Но я не отрывала зачарованного взгляда от сверкающей поверхности, но не видела своего отражения. Только не это! Даже одно зеркало способно свести меня с ума. Перед глазами уже поплыл туман, а из блестящих рам выходили чужие воспоминания. Образы вырывались из-под контроля моей ворожбы и закружились по сцене.

Я закричала, пытаясь закрыть глаза ладонями, но было поздно: чужие мысли и желания, выпущенные отражающими поверхностями, уже вырвались на свободу. Первой жертвой стала как раз та стриптизёрша-суккуб, которая требовала зрелищ. Глаза её стали огромными, и из груди вырвался жуткий хохот сумасшедшей русалки, воспоминания которой были последними из пленённых мной.

Она стащила последнее, что на ней было, и натянула трусы на голову невезучему мужику, который сидел рядом. А высыпавшиеся деньги запихала ему в рот. Глаза посетителя почти вылезли из орбит, и он пытался вырваться из хватки обезумевшей стриптизёрши, как его головы тоже коснулось одно из призрачных воспоминаний.

Мужик замер на миг, и кадык его дёрнулся, а в глазах мелькнул звериный отблеск. Он сжал стриптизёршу в объятиях и, проглотив деньги, прохрипел:

— Выходи за меня!

Я бессильно застонала, прижимая руки к ушам, но всё равно слышала в голосе незнакомца интонации Вукулы. Стриптизёрша захохотала так, что по коже моей пробежался морозец.

— Согласна! — крикнула она и вскочила тому на голову, обводя сумасшедшим взглядом зал, она закричала: — Свадьба! Сейчас будет свадьба! А мы скрепим брак кровью!

Стриптизёрша впилась зубами в ухо мужику, а я бессильно застонала. Перед глазами мелькнуло белое лицо Забавы, и я зло расхохоталась:

— Видимо, это у вас семейное — метить женихов! Хватай своего охотника и убирайтесь подобру-поздорову!

Тело моё заколотилось, словно в лихорадке, а обрадованные воспоминания заструились через зеркала, впиваясь в людей. Завязалась драка, поскольку несчастной стриптизёрше посыпались и другие предложения, а она не успевала покусать всех страждущих.

— Нет! — Услышала я отчаянный крик брата: — Мара!

— Чёрт, Лежка! — слабо простонала я, не в силах больше сопротивляться: — Беги, идиот! Спасайся…

Рядом с братом возник мрачный Генрих, и его изумрудные глаза сузились, а губы зашевелились, но слов я не расслышала. Пленённые воспоминания бросались на людей, которые находились у самой сцены, и несчастные вопили и корчились так, что у меня кровь стыла в жилах.