Помоги проекту - поделись книгой:
— Вас кто-то учил так превосходно готовить?
— Хм… — седовласый ресторатор приподнял брови, делая вид, что размышлял. — Нет, наверное, никто. Можно, так сказать, я хорошо подсматривал за профессионалами.
— И давно вы начали подсматривать?
— Давненько. Этот ресторан мое все, — он обвел руками уютный зал. — Его двери распахнулись более двадцати лет назад. Не знаю, что со мной было бы, если бы не он, — мужчина любовно похлопал ладонью по столу.
— Как интересно, — выдохнула я. — К сожалению, я понятия не имею о готовке.
— Ничего, в отличие от меня, у вас есть еще время, — печальные нотки просочились при последних словах.
— Не говорите ерунды, — вставила я, желая приободрить ресторатора. Кстати, вы угостили меня чудесным стейком, но так и не представились.
— Тут секретов нет, — протянул слегка расстроенный мужчина. — Арсений Валерьянович Петров, к вашим услугам.
— Приятно познакомиться, Арсений Валерьянович. А я — Романа Яковлевна Кубышкина. Или просто Рома!
Господин Петров с умилением посмотрел на меня, я же опустила вилку в салатник, накалывая сочный зелёный огурец.
Глава 8
Вкусно покушав жареного мяса со свежими овощами, заметно приободрилась. Бессонная ночь не казалась таким уж ужасным испытанием, да и до отъезда восвояси оставалось совсем мало времени. Билетик надежно покоился в сумочке, ожидая своего часа.
Приятная незатейливая беседа с мудрым человеком произвела сильное впечатление. На какое-то мгновение страстно захотелось обладать собственным рестораном, иногда готовить в нем фирменные блюда, приглашать на различные мероприятия друзей и знакомых. От мысли, что именно такой ресторан, с какао стенами, был, самым что ни есть, подходящим, залилась краской стыда. Негоже было фантазировать о несбыточном.
Арсений Валерьянов убрал поднос с пустой посудой и вернулся с двумя чашками горящего ароматом чая. Одну поставил себе, другую пододвинул мне. Я кивнула в знак благодарности.
— У вас так уютно, — мечтательно заметила я, разглядывая рисунок на фарфоровой чашке — несколько порхающих разноцветных бабочек. В голове появилась странная мысль, что где-то это уже видела.
— Мне самому очень нравиться бывать тут. Иногда прихожу после закрытия и наслаждаюсь полным одиночеством. Вроде бы один, но на душе полно. Понимаете?
Я кивнула, хотя с трудом могла понять смысл сказанного. Философия была не моим коньком. Чтобы восполнить минутную паузу, с восторгом оглянулась и заметила, что теперь обстановка, царившая в помещении, казалась более домашней, нежели изначально. Добротная старинная мебель, с красивым вырезным узором, была настоящим украшением зала. Почти как при дворе. Плотные песочные портьеры свисали до самого пола, не давая свету ни единого шанса проникнуть внутрь. Словно боялись выдать страшную тайну. Столы были натерты до блеска, а столовая посуда начищена и отполирована.
— Такое чувство, что интерьер был создан еще при царе.
— Хм, — усмехнулся господин Петров. — Не при царе, конечно. Но со времен открытия тут практически ничего не поменялось. Только название.
— Название? — переспросила, чувствуя скрытый подвох.
— Да, прошлое морально устарело, двадцать первый век и все в таком духе. Пришлось гнаться за временем, чтобы быть, как это говорится, в тренде! — я расплылась в улыбке, сама же подмечая, что ресторатору предложенная тема была не по душе. — Да что я о себе, да о себе! Вы обещали поведать мне о таинственном Олеге, имя которого вы прошептали столь блаженно, что я сам невольно был готов в него влюбиться!
Через неопределенное время, уже стоя на улице, стала обдумывать случайное знакомство с местным заправилой. Такой одновременно почтенный и подозрительный мужичок с пронзительным взглядом оставил неизгладимый след в памяти. Что-то в нем манило и отталкивало одновременно.
Отойдя на приличное расстояние, вдруг опомнилась и обернулась. Отчего-то стало любопытно узнать, какое новое название выбрал для шоколадного ресторана господин Петров. Он так много времени уделил рассказам об этом местечке, что стало казаться, что и я была неотъемлемой частью его.
Глаза сощурились от искусственного света фонарей, пришлось прикрыть их ладонью. Сквозь своеобразный козырёк взглянула на вывеску и оторопела. Вывески, как впрочем, и названия, не было. Вообще. Голое место сияло на предназначенном месте. Может, он забыл ее повесить или же не успел? Нет, несомненно, что-то странное было в этом человеке. Я сразу заметила его неохоту распространяться о смене названия. Он добрых два часа с любовью сообщал подробности оформления интерьера, а также с радостью вспоминал различные курьёзные случаи за прошедшие годы. Отчего же стал переводить тему, когда речь зашла именно о названии?
Ответов пока не было. А впрочем, нужны ли они были? Эта встреча могла быть первой и последней в моей жизни. Чего было беспокоиться понапрасну? Нужно было двигаться дальше. Сытный ужин, который плавно перетек в ранний завтрак, дал необходимый заряд сил. Я зашагала по направлению к платформам, желая покурить и расслабиться в одиночестве.
Присев на скамейку, которую успела в прошлый раз хорошенько протереть собственным одеянием, открыла клатч и только хотела вынуть пачку сигарет, как наткнулась рукой на молчащий мобильный телефон. Влада. Как она? Что делала? Бегло набрав нужный номер, стала ждать ответа. Гудок, другой. Ноль реакции. Я сбросила. Почесала за ухом, перекинула ногу на ногу. Вновь достала телефон. Набрала номер. Скинула. Может, еще спала? Время было раннее. Может, смелые мечты подруги наконец-таки воплотились в явь?
Неожиданно мобильник завибрировал в руках, вследствие чего чуть не отправился прямиком на землю. Еле успев подхватить аппарат, с раздражением взглянула на светящееся табло. Пришло СМС. Может, от Влады? Я ткнула пальцем на окошко с письмом и подождала несколько секунд, пока грузился текст.
«Суббота. Шестого июня. Вход по СМС-приглашениям. Мартынов».
Три шестерки. Стало прохладно. Я оглянулась, стараясь не подавать виду, что страх подступил прямо к горлу. Суббота шестой день недели. Июнь — шестой месяц. Почему он выбрал именно эту дату? В голове пронеслись еще свежие воспоминания о последней встрече с господином Мартыновым.
Дело происходило в начале мая. Солнечная погода установилась с приятным постоянством, люди открыто наслаждались легкими веяниями теплых ветров, а также возможности отдохнуть на природе. Впрочем, с приходом пятницы, народ разъезжался в разные стороны от городского смога и суеты, чтобы стать частьюпbsp; дачного пейзажа.
Нас тоже пригласили на дачу некого олигарха (о последнем узнала позже), где собиралась многолюдная компания, состоящая из одного бомонда. Уж не знаю, как, но мы с подругой были в числе приглашенных. Заслуга естественно принадлежала Владе. В то время я желала немного развеяться, повеселиться, скинуть балласт, так как недавно со скандалом порвала, хоть и не длительные, но все же отношения. Взаимоотношения. С очередным работодателем. Уволилась по собственному желанию, решив для себя, что печатать чеки на кассовом аппарате это не мое. Родители взбунтовались, мать вообще впала в депрессию. Отец сказал, что не беда. Я с ним согласилась. Разве был повод горевать? Впереди маячило чудное лето, сезон, в котором где-то затерялся мой день рождения. Пора любви и страсти. Горячего азарта и необъятной свободы.
Я захотела поехать. И поехала. Выбрала подходящий наряд для данной тусовки, написала душевную записку из двух слов «Уехала отдыхать», и запрыгнула с легкостью в авто, в котором поджидала разрисованная соратница. На той красовалось тоненькое синтетическое платьице, надетое на голое тело. Темные соски, которые выделялись на выпуклом рельефе, сразу завладели вниманием. Я оглядела свою стать и пришла к выводу, что подруга переборщила с сексапильностью. Мы ведь ехали на природу, покушать шашлыка. Поэтому я предусмотрительно надела шорты до колена, коричневого цвета, серую спортивную майку, одолженную у отца. На животе завязала ее узлом. Так, показалось, выглядело более романтично. На голове заплела два колоска, чтобы длинные волосы не путались у лица, а для удобства передвижения выбрала старенькие кроссовки, которые папа когда-то в далекие девяностые привез из-за бугра. Да, я была одета соответственно. Не то, что Влада.
Я мысленно улыбнулась, но Влада заметила едва ли прикрытую мимику на лице подруги и спросила, в чем дело. Я соврала, что вспомнила анекдот. Она попросила его рассказать. Но как назло на ум ничего не приходило. Тогда пришлось соврать еще раз, что я его уже забыла. Глупо выходило, но иначе придумать не могла. Машина тронулась, и я отвернулась к окошку, вновь обманув Владу, заявив, что от быстрой езды меня укачивает, чтобы не отвечать на многочисленные вопросы. Они меня утомляли.
Прибыв на место, улыбка на прекрасном лице помрачнела, а вскоре и вовсе сползла с губ. Нехорошее ощущение сковало тело, а глаза стали выискивать тому причины. Арендованное авто остановилось возле высоченных железных ворот, за которыми скрывалась та дача, о которой речь шла выше. От габаритов здешнего ограждения невольно сжалась, так как бывать в подобных местах еще не приходилось ни разу. Я попыталась рассмотреть непосредственно здание, даже привстала с сидения, уткнувшись макушкой в потолок. Но видимость сквозь железного стража порядка была нулевая. Я терпеливо уселась на место, сумбурно гадая, какие еще открытия предстояло совершить по вине уклончивой подруги. Водитель высунулся из окна, проговорил что-то невнятно в специальное устройство, прикрепленное к бетонному основанию. На том конце ответили, что можно проезжать. Вот теперь-то я запаниковала, Влада трепетно заерзала на месте.
— Вот и причалили! — весело прощебетала она, потирая ладошки.
— Это дача, ты уверена? — я проглотила опаску, заставляя себя не нервничать раньше времени.
— Ну, типа, того. Дача. Коттедж. Особняк…
— Вилла, дворец, замок! — со злостью бросила я, теряя самообладание. Я же нарядилась как чучело, дабы не испортить добротные вещи, жаря жирное мясо, дымящееся на костре! Я еще эти косички! Я резко сорвала две серые, в тон к майке, резинки, потрепала волосы, затем злостно заложила их за уши. Теперь было лучше. Но все же не до такой степени, чтобы чувствовать себя комфортно среди модной молодежи. Машина проехала за ограждение, повернула на небольшую парковочную зону, где мы, собственно говоря, и покинули салон японского Subaru. Платье Влады грациозно разлетелось от порыва майского ветра, в стиле Мэрлин, открывая розовые стринги, я же решила развязать чертов узел, что красовался на пупке. Смешно и неудобно выходило.
Через мгновение подошел молодой парень, улыбнулся и поприветствовал нас, попросил пройти с ним. Мы подчинились. По дорожке, уложенной гравием, мы прошествовали вдоль огромного кирпичного сооружения, высотой в три этажа, и выкрашенного в белый холодный цвет. Конструкция была выполнена в Викторианском стиле, с помпезными колоннами и форменными оконными проемами. На месте обычного шифера, которые дачники использовали для крыши, красовались башенки, напоминающие о временах монархов и их протеже. Да уж, не часто выпадало удовольствие рассмотреть настоящее архитектурное творение. У нас в городке подобные дворцы были редкостью. Слишком дорогим удовольствием.
Когда дорога окончилась, мы очутились у порога здания, к которому вели бетонные ступеньки. За закрытыми дверями раздавались веселые голоса и звон столовых приборов. Но на улице людей не было. Все спрятались за стенами богатого поместья. Влада тоже поспешила занять место среди набобов. Я же не спешила. Сказала подруге, что поищу в вещах что-то более подходящее, чтобы переодеться. Она снисходительно оглядела меня с ног до самых пят, утопающих в старомодных кроссовках, будто только сейчас заметила, как я выглядела. Затем сняла с плеч сумку, по размерам больше напоминающую дорожный багаж. Но такие нынче были как раз в моде. Достала оттуда желтый сверток и кинула его мне. Я чуть не свалилась от мощного удара. Не ожидала такой отдачи, но все же кивнула в знак благодарности. Влада развернулась, чтобы раствориться за дверьми гостеприимного имения, но что-то ее остановило. Тогда она еще разок приоткрыла необъятную сумку, вновь вынула нечто оттуда, уже упакованное в белый пакет. Опять кинула его мне. В этот раз я держала удар.
— Спасибо, — Влада не слышала теплых слов благодарности, так как уже потерялась среди многочисленного бомонда.
Я облизнулась. В планы входило поскорее унести ноги из этого места. Я неаккуратно всунула желтый сверток в белый пакет, запихнула его под мышку. Затем отправилась рысцой по протоптанной дорожке в обратном направлении. Дойдя до парковки, вслух выругалась. Водителя и след простыл. Не успела удрать со светской вечеринки! Опустив светлую голову вниз, огорчилась. Такое чудное настроение порхало в воздухе весь день, а теперь так некстати запахло гарью. Подсмалили кабанчика, или же здесь готовили только фирменное мясо, типа, индюшатины или крольчатины? Страусятины?
Делать было нечего, дело было вечером… Пришлось остаться, чтобы все же отведать жареного мяса, или же барбекю, как это называлось у новых русских.
Глава 9
Как тайный преступник, спряталась за зеленеющими кустами красной розы, чтобы навести в своем образе порядок. От старых вещей необходимо было непременно избавиться. Благо, что Влада оказалась продуманнее меня и прихватила целую кучу запасных нарядов под стать этому месту. Я присела на корточки, положила спортивную сумку на землю подле себя, затем вынула из пакета желтый сверток. Развернула. Это было платье. Неплохо. Тогда рука полезла дальше в пакет, чтобы достать оттуда желтые лаковые балетки. Вновь удача. Я так не любила высокие каблуки, на которых абсолютно не умела держаться с достоинством и то дело норовила рухнуть вниз, что обувь на плоской платформе, предложенная подругой, пришлась как раз в пору. Разложив на пробивающейся из-под твердой почвы траве праздничный наряд, стала стягивать с себя мешковатую майку а-ля анти секс.
Кое-как разделавшись с этим занятием, начала процедуру снаряжения. Платье заскользила по тонкой фигуре вниз, я двумя руками оправила подол. Длина едва ли доходила до пупка. Это обстоятельство заставило покрыться капельками пота. Еще не хватало ходить с голым задом. Или же так просто показалось, учитывая неудобное сидячее положение. Дабы решить проблему номер один, я привстала. Зеленые иголки кустарника впились в непослушные волосы, от резкой боли взвизгнула. Попыталась убрать навязчивые шипы, но распущенные кудри запутались в сучьях, заставляя согнуть пополам. Чертова Владислава! В очередной раз подруга была отправлена мысленно на инквизицию.
— Кто здесь? — сквозь кусты различила очертания того паренька, который любезно встречал нас по прибытию. Я выдохнула с облегчением. Наконец-то бедам пришел логический конец.
— Это я! — закричала воодушевленно, не в силах поднять прикованной головы. Выглядела я, надо признаться, не лучшим образом.
— Выходите оттуда! — с опаской проговорил лакей, я же протянула одну руку к нему на встречу, как бы минуя зеленые заросли.
— Помоги мне. Я застряла!
Уж не знаю, каково было молодому юноше лицезреть картину, которая запечатлелась в его подсознании в качестве самого страшного видения за всю жизнь, учитывая растрепанные в хаотичном порядке волосы, укрывавшие плотным каскадом лицо, но с криками «Помогите, привидение!» он скрылся прочь, оставляя меня барахтаться в кустах. Ко всему прочему, я отчаянно пыталась снять широкие шорты, чтобы не опозориться окончательно. Вряд ли они бы удачно гармонировали с вечерним нарядом.
Благодаря стараниям Артура, так звали рыцаря, я оказалась на свободе и даже ничего так выглядела. Платье было чуть длиннее изначального представления и даже прикрывало зад. Декольте было слегка вызывающим, больше подходящим для Владиного третьего размера. Мои же скромные габариты терялись в желтом хлопке, отчего руки постоянно пытались прикрыть открытую зону, то и дело, подтягивая ткань на оголившуюся грудь. Балетки были тесноватыми, но оставаться в кроссовках желания не было. А из-за неосторожных манипуляций с непослушным кустарником, прилизанные волосы стали казаться даже пышнее.
Уже внутри дома поняла, что вся толпа на самом деле находилась не в пенатах шикарного архитектурного художества, а на внутреннем дворе, где располагалась зона отдыха, бассейн с разложенными шезлонгами (но, по моему мнению, плавать в начале мая было не совсем хорошей затеей), а также стояли пластиковые столики и стулья. Я прошла по узкому коридору, как объяснил лакей, и очутилась в эпицентре веселья и хмельного дурмана, которые были непременными условиями такого рода вечеринок. Именно среди этих условностей и шумела молодежь. Звучала мелодичная музыка, и хотя колонки находились в здании, подле стеклянных дверей, звуки басов все же проникали в уши гостей, заставляя их безмолвно подчиниться ритмичному темпу и пуститься в пляс.
Впрочем, возле бассейна была организована танцевальная зона, обозначенная яркой лиловой ленточкой, которая опоясывала условный квадрат для желающих потрясти гениталиями. Я заметила, что некоторые девушки были в купальниках, у кое-кого отсутствовал лиф. Тогда присмотрелась внимательнее, и тайно ужаснулась, заприметив среди нудистов Владиславу. Та крутила пышным задом перед молодым мужчиной в плавках.
Я поморщилась от столь откровенных сцен. На фоне происходящего выглядывающий местами бюстик смотрелся довольно-таки скромно. Решив, что с подводной лодки дороги обратно не было, подошла к свободному столику, чтобы занять место.
— Здесь занято, — прозвучало со стороны.
Я неохотно встала. Окинула взглядом окружение. Справа был еще один незанятый, как мне подумалось, столик. Перешла к нему. Только хотела усадить пятую точку на пластиковый стул, как вновь раздалось:
— Занято!
Да что же такое! Разочарованию не было предела! Два раза попасть впросак. Покорившись обстоятельствам, заняла стоячее положение. Почесала мочку уха. Позвала Владу. Та не откликалась. Что же, отправилась в дом. Может, там ждала более радушная обстановка. Я прошла сквозь стеклянные распахнутые двери (так называемый, черный ход) внутрь, минув стерео оборудование. В помещении было более прохладно, нежели снаружи, и это было предсказуемо. Каменные стены хранили прохладу ушедшей зимы. Я еще раз оглянулась, чтобы отыскать взглядом Владу. Та улыбалась и смеялась, одним словом, была счастлива. Несмотря на ощутимый дискомфорт, я тоже порадовалась за полураздетую подругу, которая так скоро сумела влиться в модную тусовку. Она же была невиновата, что ей попалась асоциальная напарница.
В гостиной интерьер был сродни того, что частенько видела в американских кинофильмах. Кремовые тона, переходящие в светлый коричневый оттенок, простирались на пятьдесят квадратных метров, напоминая негласно о царившем эклектическом стиле. Впрочем, этим самым стилем и ограничивались мои познания в искусстве. Огромный камин из натурального камня, над которым висели угрожающие лосиные рога, был остовом этого помещения. По крайней мере, хозяин приложил все усилия, чтобы сконцентрировать жильцов особняка именно подле домашнего очага. Тут располагалась зона отдыха. Стояли два дивана с кожаной, пышной обивкой и три кресла. У основания мебели лежала массивная шкура убитого зверя — белого медведя. Я не лишила себя возможность потрогать сие великолепие. Шерсть была жесткой, но достаточно приятной на ощупь. Нет, медведь был настоящим. Я подняла голову кверху, желая дотянуться до рогов, но рост не позволял достать до небес. Затею решено было отменить, или же на крайний случай отложить.
Возле камина находился деревянный комод с резным рисунком, на котором гордо в ряд возвышались различные фоторамки. Чтобы рассмотреть их, пришлось приблизиться к дубовому великану. Интересно, почему любопытство не причислили к семи смертным грехам? Столько неприятностей в себе таило это качество, что оно абсолютно точно могло стать в один ряд с гордыней, завистью и чревоугодием. Я навострила глазки. На всех снимках, за исключением одного, был изображен взрослый мужчина в деловой пиджаке, который угрюмо смотрел в объектив фотокамеры. Ни на одной фотографии нельзя было различить его улыбки. Словно тот и не желал вовсе позировать. Поморщив рот и облизнув пересохшие губы, перешла к тому снимку, который был отличен от других. Протянула руку к рамке, с которой светилось красивое лицо молодого юноши со смешным колпаком на голове. Он держал в руках синий прямоугольный документ. Наверняка, диплом. Надо же, какой молодец! Мне так и не хватило сил окончить высшее учебное заведение. Или же не хватило ума, как говорила мама.
Я оценила правильные черты лица, которые сразу пришлись по вкусу, и неохотно вернула снимок на место. Не хватало еще того, чтобы молодой парнишка, который застукал странную персону в кустах, полуодетую, полураздетую с уймой шипов в волосах, еще имел честь видеть довольную физиономию, поплывшую от одного взгляда на красивое мужское лицо.
Неожиданно часы пробили шесть часов вечера, и от гулких звенящих звуков я встрепенулась, тотчас обратив внимание на предмет, который так не предусмотрительно испугал заискивающую персону. Под старинными, явно дорогими часами, висевшими на стене чуть поодаль от камина, стояло два плетенных кресла, типа качалок, которые с двух сторон подпирали круглый деревянный столик, покрытый прозрачным лаком, с толстой резной ножкой в виде ствола дерева. На нем грудой лежали всевозможные печатные издания с яркими обложками и кричащими заголовками. После дороги лучшего места для отдыха было не сыскать! Или же, как было в моем случае, после того, как везде прокричали «Занято!».
Я прошла к этой части комнаты. Расселась как дева на кресле. Затем пересела во второе, что-то было не то. В конце концов, вернулась на первое, еще немного поерзав на предыдущем. Перекинув ногу за ногу, стала производить осмотр.
На самой вершине сооружений из модных журналов, нашла издание с дивным названием «Магазин», не то. Плохое число. Покопалась под этим «Магазином». Нашла следующий «Новости шоу-биза», опять просчет. Я потянулась за очередной порцией газетной прессы, как груда бумаг поспешила съехать вниз, расползаясь по паркету в разных направлениях. Машинально выругалась. Затем подскочила с места и начала сумбурно собирать макулатуру в стопочку. И тут неожиданно в руки попалось запечатанное письмо. Я огляделась по сторонам, словно собиралась прочитать чужое послание. Никого в помещении не было. На улице шло веселье полным ходом, в доме же стояла полнейшая тишина. Я, стоя на коленках, перевернула конверт лицевой стороной и прочла. «Мартынову Петру Леонидовичу, 220002, ул. Парниковых, шестьдесят шесть».
Боже, здесь же были шестерки! Страх пробежался по коже. Хоть письмо и предназначалось немного другому адресату, цифры кричали о том, что в моих руках оно оказалось совсем не случайно. Я автоматически запихнула белый конверт в платье. Сначала, конечно, попробовала спрятать его в глубоком вырезе, однако, с этого вакантного места были видны белые уголки. Тогда подняла и без того короткий подол и без сомнений утрамбовала чужой секрет у себя в нижнем белье.
— Девушка, вам нехорошо? — мужской голос осадил меня сзади.
— Нет, — проблеяла сквозь силу, не зная, куда девать руки. Они то и дело тянулись к заветному конверту, обналичивая кражу.
— Просто все веселятся, а вы тут… — Артур стоял у порога с подносом полным бокалов игристого полупрозрачного вина. Подбежав к лакею и ухватив один бокальчик, залпом выпила содержимое и гораздо смелее произнесла.
— Петр Леонидович позволил осмотреть дом, — рука поставила пустую тару на поднос.
— Да, тут красота! — воодушевился малый, окидывая взором просторную гостиную. — Он ведь сам все мастерил! Выбирал цвета, подбирал формы. Такой молодец! — я криво улыбнулась странной симпатии прислужника к господину.
— Он, наверняка, какой-нибудь известный дизайнер? — схитрила я.
— Да нет же! — искренне ответил парнишка. — Это его талант, предназначение, понимаете?
— Да уж, — сама подумала, каким интересно образом этот Мартынов сумел отгрохать такие габаритные хоромы? — Если честно, то вы меня очень заинтриговали, — расстояние между нами уменьшилось. Горящий конверт прожигал в коже дыры. — Чем же зарабатывает ваш хозяин? Может, ему нужна молодая жена?
Зря, конечно, произнесла последнюю фразу. Видимо, Артур и сам был бы не прочь занять вакантное местечко. Решив спасать положение, быстренько добавила.
— Я пошутила, вы не подумайте ничего плохого! — нелепо захихикала, дотрагиваясь до живота. — Я тоже увлекаюсь оформлением интерьеров, — наглая ложь. — Поэтому и спросила у вас, как у человека приближенного, можно ли разбогатеть на этом поприще?
Парень натянуто улыбнулся, но все же предпочел ответить на вопрос гостьи.
— Однозначно сказать не могу. Петр получил все свои богатства в наследство.
— От кого? — протянула я, хотя знала ответ. Мрачное лицо смотрело с ненавистью из рамки.
— От покойного отца.
Диалог еще продолжался какое-то время, пока в гостиную не ворвалась обнимающаяся парочка, раздетая догола. Артур учтиво поклонился и растворился в электрическом стиле. Я тоже последовала примеру парня, не желая становиться свидетелем любовных утех.
А уже через несколько часов, когда автостопом добиралась до родных стен, решила приоткрыть завесу тайны. Конверт тут же материализовался в руках. Я вскрыла его, не боясь за конфиденциальность информации. Водителем была приятная особа пенсионного возраста, которая всю дорогу напевала тихие лирические напевы своей любимице Шерри, которая покорно спала на коленях дамы, лишь изредка посматривая в боковое стекло.
Текст гласил следующее.
Глава 10
Я еще раз перечитала присланное СМС-сообщение, думая, что в этот день бомонд был обречен веселиться без госпожи Кубышкиной. В лучшем случае могла рассчитывать на мраморное лицо матери и недовольные взгляды отца. О походах в гости можно было на время забыть. Положив телефон обратно в сумку, растянулась на лавке во весь рост. Железные прутья врезались в тело. Пришлось подложить под голову руки. Солнце еще не встало, но темнота ночи растворилась в преддверии рассвета. Я мечтательно прикрыла глаза, вспоминая сказочного принца, который вполне мог оказаться реальным. Его глаза… Черные, блестящие тайной, как сумрак наступающей тьмы. Такие пронзительные, обжигающие чувственностью.
Проглотила слюну. Продолжила. Крепкие, стальные руки. А с какой легкостью они подхватили летящий бокал?! О, при мысли о других, более интимных навыках столичного франта, покрылась пеленой желания. Наверняка, в его постели побывало немало таких блондинок, как я. В размышлениях незаметно задремала, а когда очнулась, солнце находилось в самом зените.
Поднявшись со скамьи, нашла неприятную новость. Тело стало каменным. Лежание на железной койке явно не пошло на пользу сколиозной спине. Еле-еле разогнув ее, а также шею и конечности, присела обратно на лавку, вынула билетик из сумочки. Телефон к этому часу полностью разрядился, а от Влады не было ни звоночка.
На перроне столпилось куча народа. Я чуть пропихнулась сквозь потную толпу к нужной платформе. Голова жутко болела. А солнечные лучи, казалось, прожигали лазером дырку прямо в темя. Единственное ради чего ноги несли вперед, было возвращение домой. Так сильно очутиться в собственной кровати еще никогда не хотела.
Женщина, которая несла баул с чем-то тяжелым, случайно задела локоть и тут же извинилась. Я кивнула головой, следя, как за ней просеменило ее наследие — пятеро ребятишек, одетых в три яруса одежды. Вслед за картежом шествовал отец семейства, который царственно нес на голове два мешка тряпья, которое стремилось вывалиться при каждом телодвижении.
— Простите! — вначале не поняла, что фраза адресовалась именно мне. Но когда влажные, пропахнувшие сыростью и плесенью тряпки полетели на голову, закрывая полностью видимость, тут же смекнула, что произошло.
— Уберите это с моего лица! — кислород сжался под покровом много килограммовой завесы.
— Сейчас-сейчас! — безропотно прощебетал мужчина, сдирая с лица вонючее тряпье вместе с волосами.
— Ай! — схватилась за космы. — Что вы делаете?! Мне же больно!
Закончив процедуру очищения, недовольная, подошла к трапу и протянула помятый билет, уже намереваясь пройти внутрь.
— Постойте, девушка, — немолодая особа советской выправки заслонила проход рукой. — У вас билет на семь утра.
— И что? — раздраженно спросила я, чувствуя, как пропахла смрадом.
— И то! — она почти выпихнула меня из вагона. — Смотрите внимательнее, милочка! Следующий! прокричала она, уже не обращая внимание на взлохмаченную блондинку.
Пристыженная взглядами пассажиров, вынуждена была капитулировать. Захотелось плакать. Присев на корточки, тихо застонала от безысходности, понимая, что вся беда была в моей бестолковой голове. Ну, как я могла проспать?!
Чуть левее, на противоположной стороне пешеходной дорожки, на меня посмотрели два горящих зелёных глаза. Поежилась. Столь печальных и радостных очей не видала за всю свою жизнь. Как-то вмиг придя в себя, вытерла сопли и остатки слез и с интересом посмотрела на маленькое чудо, которое так же упорно осматривало визави.
Поделиться книгой: