Помоги проекту - поделись книгой:
Дозер громко ржет и качает головой.
— Думаю, пришла пора ему разобраться со своим дерьмом, так? Мы чертовски долго пускали это на самотек. Черт. Я надеялся, мне не придется быть тем, кто сделает это.
Лили подает голос.
— Прежде чем идти туда, ты должен кое-что узнать, Ди.
Он вздергивает подбородок вверх.
— Да? Что такое?
Лили отстраняется от Гуса и подходит к Дозеру. Она поднимается на носочки и шепчет ему что-то на ухо. В тот же миг взгляд Дозера устремляется ко мне и замирает на моём лице. Его глаза вспыхивают, а его губы расплываются в ленивой усмешке.
Мои брови сходятся вместе.
Что она ему говорит?
Когда Лили отступает назад, Дозер произносит:
— Как я уже говорил, не нравится мне, что она подарок для Эджа, но ты права, Пташка. Он может на это пойти. Джи, меня чертовски пугает то, как работают мозги твоей женщины.
Гус забрасывает свою руку на плечи Лили и притягивает к своему телу. Демонстрация собственничества, насколько я могу судить.
— Думаешь, я этого не знаю, черт подери? Эта женщина играет на мне как на гребаной скрипке.
Большущая рука Дозера обхватывает мои плечи. Он притягивает моё тело к своему боку. Он такой крупный, а его рука такая тяжёлая, что у меня такое чувство, будто я придавлена огромным валуном.
— Пошли, детка. Давай-ка разозлим привратника, а?
Затем он шепчет мне на ухо:
— Сделай мне одолжение, игнорируй все, что я скажу до тех пор, пока не скажу обратное.
Вместе мы пересекаем комнату. Но когда мы проходим мимо бара, Дозер обращается к находящимся там байкерам.
— Похоже, Птичка нашла для Эджа милую спелую вишенку. Не знаю, как вы парни, но я не собираюсь прогонять эту конфетку. По крайней мере, до тех пор, пока сам ее не попробую. Пришло время нам принять в свои ряды новую вкусняшку.
Раздаются одобрения.
Немолодой рыжеволосый байкер с длинной рыжей бородой хлопает Дозера по спине. Он напоминает мне ведущего гитариста ZZ Top.
— Устрой ему ад, Ди. Скажи, что нам надоело обходиться без кисок. Если мы понадобимся, только свистни. Мы всегда тебя прикроем.
Дозер ведет нас по коридору. Он тащит меня к третьей двери справа. Прежде чем постучать, он смотрит на меня сверху вниз. В его взгляде притаилось извинение.
— Должен предупредить тебя, детка. Это будет неприятно, но я все улажу, хорошо?
Я киваю и чувствую, как мои внутренности скручивает в узел. Ей-Богу, насколько ужаснее может стать этот день?
Глава 4
Есть своя прелесть в разбитом сердце и бесспорное очарование в израненной душе. В один миг наши идеалы красоты превращаются в руины и отстраиваются по новой.
Я лихорадочно вытираю потные ладони о свои шорты, а затем заправляю за ухо выбившуюся прядь волос.
Дыши, Эм, дыши. Все будет хорошо.
Дозер стучит три раза в дверь.
Резкий грубый голос с чуть различимым акцентом огрызается:
— Клянусь Богом, если вы, мудаки, не оставите меня в покое, и я не смогу закончить работу сегодня, я проломлю чью-нибудь башку о гребаную стену.
Удерживающая меня рука Дозера напрягается.
— Все в порядке, детка, он всегда такой. С вечным шилом в заднице. Он будет рвать и метать. Это неизбежно, но я его угомоню, хорошо?
Я киваю и убеждаю себя, что независимо от обстоятельств я не открою рот. Я не позволю этому парню добраться до меня. Мне нужно быть готовой ко всему. Он ведь будет вести себя как козел… это само собой разумеется. Закусив внутреннюю сторону щеки, я мысленно ругаю себя… Не позволяй своему характеру одержать над тобой верх. Или можешь распрощаться со своей свободой.
Дозер убирает руку, которой прижимал меня к себе, открывает дверь и просовывает голову в комнату.
— Мав, нужно поговорить.
Через минуту тот же самый хриплый голос отвечает:
— Входи.
Дозер открывает дверь шире, и мы заходим в небольшой кабинет.
В комнате висит облако дыма. Оно запускает сигнал тревоги в моей голове. Я выросла в доме, который всегда наполняли загадочные облака дыма и, понимая, что сегодня мне необходима ясная голова, я стараюсь не дышать. До тех пор, пока не замечаю, что дым исходит от сигареты, лежащей в переполненной пепельнице на столе.
Мужчина с темными волосами, склонившийся над столом, что-то пишет на большом белом листе бумаги.
Он не поднимает на нас взгляд, не сразу. Но его плечи напряжены, а карандаш в его руке замирает на весу. Через секунду он медленно откидывается на спинку стула, кладет карандаш на стол и тянется к сигарете. Взяв ее, он подносит сигарету к губам. Когда он делает затяжку, его покрытые щетиной щеки втягиваются внутрь. Когда он, наконец, обращает свое внимание на нас, его пронзительный взгляд проходит сквозь Дозера, словно он не стоит передо мной, и останавливается на мне.
Кислород, приютившийся в моих легких, со свистом вырывается наружу. И на бесчисленное количество секунд я лишаюсь дыхания. Замираю.
Очарованная темным и привлекательным байкером, представшим передо мной.
Мой мозг отключается, когда я заглядываю в его янтарные глаза. Того же цвета, что и песок на побережье Тихого океана. Песок, на котором я валялась днями напролет, будучи подростком, и строила замки из песка как маленькая девочка.
Он темный, и больше напоминает мне жаркую летнюю ночь, нежели жаркий летний день. С его черными как смоль, коротко стриженными волосами, густыми ресницами и черной щетиной на нижней части лица, эта исходящая от него темнота практически синяя. Как океан в ночное время.
От его горящего взгляда мое тело окатывает теплой волной, и в то же время мою кожу покрывают мурашки.
Жар и холод.
Он выпускает облачко дыма в мою сторону. И хотя оно мешает мне разглядеть его лучше, я не могу не отметить, что он прекрасно сложен, явно свирепее, чем секунду назад, и однозначно самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо видела.
Я изучаю его. Его кожаный жилет, испещренный значками и нашивками, идеально сидит на его красивых широких плечах. На шее у него висит серебряная цепь, и мне очень любопытно узнать, что висит на ее конце. Но это скрыто под его облегающей черной футболкой. На нем выцветшие и чертовски сексуальные джинсы. Протертые до дыр, они демонстрируют восхитительные кусочки его загорелой кожи. Рука, покоящаяся на его бедре, огромная и мужественная. Он носит одно кольцо в отличие от большинства байкеров — серебряная Н, переходящая в крылья. У него жилистые руки и одна без татуировок, тогда как другую покрывают красочные изображения.
Тьма окутывает его, как саван, и напряжение в комнате возрастает, как будто оно волнами исходит от его кожи.
Я возвращаюсь к реальности, когда Мав, Маверик, Мудень Рик, Рикки Бой — кем бы он, мать вашу, ни был — тянется вперед и тушит сигарету в пепельнице. Его глаза, которые остаются прикованными к моему лицу, сужаются, на коже вокруг них проступают морщинки, мышцы на его челюсти напрягаются, а затем он стискивает зубы. Еще одно доказательство того, что Гус, Дозер и светловолосый байкер, к которому Дозер обращался не иначе как Боди, были правы. Ему не нравится то, что он видит.
Я кусаю губу и пытаюсь понять, что именно его выводит из себя — мои рыжие волосы или что-то другое во мне.
По какой-то причине он смотрит на меня так, будто я украла его надежды и мечты, и я понятия не имею почему.
Его взгляд отрывается от моего лица и скользит вниз по моему телу, словно нечто живое и дышащее. Он опускает взгляд, касаясь моей груди, как если бы это был палец, медленно продвигающийся вниз по моей ложбинке, моему животу, двумя руками проводящий по моим бедрам.
Болезненное, тянущее ощущение вспыхивает внизу моего живота. То, чего я не чувствовала уже очень давно. То самое ощущение, что присутствовало в начале наших отношений с Уорнером, но уступающее по силе нынешнему. Я боялась, что Уорнер подорвал мое желание к мужчинам, к сексу. Но, по всей видимости, это не так, потому что мое тело пылает от одного вида Мава. Мужчины, которого я только что встретила. Мужчины, который, по какой-то причине, зажег внутри меня огонь. Огонь, который разгорается с каждой частичкой вдыхаемого мной кислорода.
Не нужно быть гением, чтобы понять, этот байкер — последний человек, к которому я должна испытывать влечение. Он, несомненно, опасен для моего здоровья. Потому что он не только смотрит на меня так, словно хочет убить, я нисколько не сомневаюсь в том, что он способен это сделать.
Боже… Я что, сбежала от монстра, только для того, чтобы попасть в логово дьявола?
Громкое «ДА!» вынуждает мое сердце забиться быстрее.
Физически он кажется полной противоположностью Уорнера. Но он столь же красив, просто по-другому.
Уорнер был блондином с голубыми глазами, и сначала я думала, что он — ангел. Он забрал меня из лачуги, в которой я жила с Сандаун и Уилл, и помог мне обеспечить их. Он относился ко мне так, словно я для него целый мир. Он покупал мне вещи и всюду брал меня с собой. Я думала, что он был ответом на мои молитвы. Доказательством того, что Бог действительно заботился обо мне.
Но я еще никогда так сильно не ошибалась.
Вскоре после того, как я переехала к нему, он показал мне монстра, которого скрывал от меня, пока мы встречались. Тьма, которую я не могла укротить, а он не мог сдержать. Та, что вынуждала меня жить с неимоверной дозой страха, протекающей по моим венам каждый день. В ожидании худшего, в мольбе о лучшем.
В глазах Мава бурлит тот же внутренний хаос. Это безошибочно, если только вы знаете на что это похоже. Он заключен в соответствующую восхитительную упаковку. Только он темный, тогда как Уорнер был светлым, и он не скрывает того, кем является на самом деле. Его тьму ясно видно, как божий день. Она не скрыта. Она выставлена на всеобщее обозрение.
Как Люцифер, его присутствие источает враждебность. Сам его внешний вид кричит об ОПАСНОСТИ. Он — необычайно соблазнительный, чарующий образ плохого парня в коже и воплощение греха в лучших его проявлениях. Похититель сердец и душ, без сомнения.
Знаки, предупреждающие об опасности, так и маячат перед моими глазами, и на этот раз я не могу себе позволить проигнорировать их.
По выражению лица Дозера, когда он просовывает голову в мой кабинет, я могу определить, что он собирается еще больше испоганить мой и без того поганый день.
С нечитаемым выражением на лице, он заявляет:
— Мав, нужно поговорить.
Я редко нахожу время в эти дни, чтобы наверстать упущенное в работе. Фактически, я на неделю запаздываю с текущим проектом. И сегодня — первый день, с тех пор как подстрелили Кэпа, когда я не позволю делам клуба превалировать над остальным. Я не позволю этому непрекращающемуся сраному урагану, который, похоже, завис над нашим клубом, отвлечь меня, и не стану откладывать свои обязанности в долгий ящик. Я терпеть не могу разочаровывать клиентов, нарушая свое слово и срывая сроки.
От этого я выгляжу ленивым, никчемным байкером, а мне противно это позорное клеймо.
Так что сегодня, я не Предвестник Хаоса. Я просто Маверик Ганн со своим собственным дерьмом, которое нужно разгрести, прежде чем я вернусь к управлению клубом в отсутствие Кэпа.
Я разозлился еще больше, потому что это Дозер помешал мне. А ведь именно Дозер, как сын Кэпа и вице-президент клуба, до того как ушел в отставку, должен сейчас разбираться с дерьмом клуба. Не я.
Я никогда не стремился стать президентом клуба. Не-а. Я рад быть полноправным членом клуба и собратом-по-оружию, вернее, был рад, пока все не покатилось к чертям собачьим. Я правая рука, тот, кто пачкает свои руки в грязи, а не лидер, который заставляет других делать за него грязную работу.
Жду не дождусь освобождения Эджа. Тогда мы проведем голосование и выберем нового президента. Которым должен стать Эдж. Тем не менее, некоторые члены хотят, чтобы Гриз (прим.: Griz, Grizzly (англ.) — медведь-гризли) взял на себя бразды правления. Хотя сам Гриз не является одним из них. Но только мы с Кэпом знаем почему.
Меня все еще беспокоит возвращение Эджа. Я дерьмово сплю в последнее время. Я не знаю, сможет ли он так легко простить то, что произошло. Поскольку мои действия, мои решения украли пять лет его жизни. Хотя он клянется, что не держит зла. Всякий раз, когда я посещал его в тюрьме, он говорил, что мне нужно отпустить это дерьмо. Двигаться дальше.
Но я не могу.
Я не могу двигаться дальше, пока не искуплю свою вину. Может потребоваться больше пяти гребаных лет или вся моя проклятая жизнь, но я, так или иначе, сделаю это.
Я надеюсь, что Дозер здесь, потому что изменил свое решение и готов стать человеком, который отложит в сторону свою гордость и поможет мне решить вопросы по бизнесу.
Не поднимая головы от заметок, я разрешаю ему войти.
Он входит, и боковым зрением я замечаю рядом с ним темно-красный цвет. От этого цвета моя кровь стынет в жилах. Мою грудь мгновенно пронзает боль. Цвет чего-то… кого-то… кого я никогда не хочу больше видеть. Опустив взгляд, я замечаю пару женских ног и убеждаюсь, что это она.
Женщина, которую я ненавижу каждым ударом своего почерневшего и искалеченного сердца.
Меня переполняет раскаленный добела гнев, который бежит по моему телу как вода по реке, заполняя каждую частичку. Куча эмоций, которым я долго не давал выхода наружу, грозят снести дамбу, которую я выстроил, дабы удерживать их взаперти. На протяжении последних пяти лет не унимающаяся, постоянная боль в груди, которая время от времени изводила и мучила меня, теперь пульсирует и кричит, требуя обратить на нее внимание.
Я представляю, как срываюсь со своего места и подлетаю к ней, начиная душить голыми руками. Или воспользовавшись ножом со своего пояса, кромсаю ее белоснежную кожу.
Я тянусь к своей сигарете, зная, что это поможет мне, мать вашу, успокоиться.
Как она смеет, черт подери, приходить сюда? Как она смеет показывать свое лицо и дышать тем же воздухом, что и я? После того, что она украла у меня. У Эджа.
Достаточно лишь подумать об этом, как в моей голове с дикой скоростью проносится еще больше мыслей об убийстве. Разве она не понимает, что я тысячу раз фантазировал о всевозможных вариантах ее смерти? Что я задушил и закопал ее в своих мечтах? Бросил землю на ее холодное, мертвое тело? Последние пять лет каждая секунда моей жизни была отравлена этой сукой. Теперь она здесь. Зачем? Чтобы растоптать те крохи, что остались от моего сердца? Чтобы разрушить и уничтожить то, что осталось от моей души? Чтобы снова отправить Эджа обратно в тюрьму, когда он выйдет?
Медленно, пытаясь сдержать свою ярость, я чувствую, как выпрямляюсь, поворачиваюсь и смотрю ей в лицо. Только вот мои глаза натыкаются на слегка загорелую и веснушчатую кожу, а не на белоснежную. Мой взгляд встречается с глазами цвета моря, а не темно-карими, которые я ожидал увидеть. Симпатичное лицо без макияжа.
Боль в груди на мгновение утихает.
Кто это, черт возьми?
С переполняющим меня замешательством я всматриваюсь в девчонку, стоящую рядом с Дозером. Она не Дана, но сходство есть. Во-первых, волосы. Во-вторых, состояние отчаяния.
Впрочем, ненависть к Дане — все, что я чувствую, и я не могу не съежиться при виде этой девушки. Напоминающей обо всем том, что я потерял. О том, кем я был и кем стал. Все из-за одной гребаной рыжеволосой девчонки.
Я ничего не могу поделать с тем, что каждая женщина с огненными волосами для меня словно скрытый под маской ядовитый плющ. Болезнь. Пусковой механизм. Чума, которая уничтожает все, к чему прикасается. То, что я не хочу видеть в пределах десяти футов от себя.
Когда мои глаза путешествует по ее телу, я отмечаю ее дешевую и рваную одежду. Девчонка невысокая и худая, но загорелая для рыжей. Я не могу отрицать, что она привлекательна. Она все то, что меня всегда привлекало: длинные рыжие волосы, стройное миниатюрное тело, красивое невинное личико и несколько соблазнительных изгибов.
Только вот теперь, некоторые из этих составляющих я презираю.
Девушка молода, возможно, около двадцати лет или чуть за двадцать. То, как она одета… напоминает мне о… Я даже думать не могу об этом слишком долго, иначе то, что осталось от меня может разбиться на миллион гребаных осколков.
Девушка выглядит так, словно живёт на улицах. Истощенная. Грязная. Отчаявшаяся. Красные глаза и впалые щеки. Наркоманка?
Я ненавижу наркоманов. Они похожи на зомби. Недоедающие и одержимые тем, что страстно желают. И они причинят боль любому, лишь бы обуздать свою жажду. В такие моменты они показывают себя с худшей стороны. Я не уверен на сто процентов, что она такая. Но я не уверен на сто процентов, что она другая.
Поделиться книгой: