Помоги проекту - поделись книгой:
— Да, еще один — голубые глаза улыбнулись мне в ответ, но сам парень оставался серьезным — Вот. Открой — и он протянул мне черную квадратную бархатную коробочку. Я нерешительно взглянула на нее, но любопытство победило, и я ее открыла. Внутри оказалась серебряная подвеска в виде восьмиконечной звезды с прозрачным сверкающим синим камнем посредине на серебряной же цепочке. Подвеска выглядела просто великолепно: тонкие серебряные лучи обрамляли явно драгоценный камень, играющий всеми оттенками синего (уж не сапфир ли?!). Тем сложнее мне было расставаться с этой красотой — тяжело вздохнув, я закрыла коробочку и, поставив ее на стол, сказала:
— Прости, Тимур. Это слишком дорогой подарок. Я не могу его принять.
— Почему не можешь? — нахмурился парень — Раз я тебе дарю, значит, могу себе это позволить. Тебе что, не понравилось?
— Конечно, понравилось! — заверила я его — и я знаю, что ты в состоянии себе это позволить. Но мне воспитание не позволяет принимать такие дорогие подарки.
— Оля, если ты ее не возьмешь, я обижусь — предупредил меня Тимур, насупившись — между прочим, я этот камень под цвет твоих глаз подбирал!
Я посмотрела на его нахмуренное и расстроенное лицо: мне не хотелось его обижать и портить наш чудесный обед, поэтому, вздохнув, я согласилась:
— Хорошо, я возьму эту подвеску и буду хранить у себя. Но знай, я готова вернуть ее назад по первому же требованию — кто знает, вдруг тебе когда-нибудь понадобятся средства? — рассудила я и убрала бархатную коробочку в свою сумочку.
Ибрагимов ощутимо расслабился и улыбнулся.
Потом мы были заняты чаем и десертом, во время которых болтали о незначительных пустяках. Налюбовавшись видом, я от нечего делать решила полистать меню, все еще лежащее с краю на нашем столике. Лучше бы я этого не делала: от увиденных цен у меня глаза на лоб полезли! Я, конечно же, догадывалась, что это дорогой ресторан. Но он оказался не просто дорогим, а очень-очень-очень дорогим! Мне повезло, что я поела до того как раскрыла меню — иначе бы мне просто кусок не полез в горло:
— Тимур, что же это? — растерянно обратилась я к парню — Зачем ты так потратился? Могли бы просто чаю здесь попить…
— Оль, перестань — отмахнулся он, отбирая у меня меню — я хотел устроить тебе праздник, и это место подходило как нельзя лучше. Ты только посмотри на обстановку и на вид! Конечно, и цены здесь соответствующие, но это не имеет для меня значения. Поверь, я не снимал с себя последнюю рубашку, чтобы тебя сюда привести. Так что забудь об этом и просто наслаждайся, поняла? — строго спросил Ибрагимов.
— Поняла — вздохнула я, честно попытавшись выкинуть из головы астрономические цифры, увиденные мной в меню. И тут меня посетила одна мысль, которую я сразу озвучила, не подумав, насколько это будет уместно при данных обстоятельствах — Только знаешь, мне все-таки кое-что не понятно. Объясни, пожалуйста: если у тебя все так хорошо с финансами, то почему же ты раскрутил Адама участвовать в боксерском бою, чтобы он заработал тебе денег?
Парень явно смутился и отвел взгляд, но помолчав немного, все-таки ответил:
— У меня тогда была форсмажорная ситуация. Так вышло, что я истратил свой лимит на счете за тот месяц, но для одного прибыльного дела нужно было вложить деньги, и я занял их у очень серьезных людей. А потом они внезапно потребовали возвращения долга до конца месяца. Мой счет к тому времени еще не разблокировался, вот и пришлось мне как-то выкручиваться и доставать деньги любым способом, а то у меня были бы очень крупные неприятности. Но сейчас с моим счетом все в порядке, так что ты можешь не беспокоиться — заключил Ибрагимов, кинув на меня недовольный взгляд.
— Друг, не обижайся на мое любопытство, ладно? Я не хотела тебя расстраивать. Но в любом случае, спасибо, что прояснил мне этот смущающий момент.
Парень еще раз недовольно посмотрел на меня, но потом улыбнулся, сменив гнев на милость:
— Ладно, чего уж там. Дело прошлое.
Мы посидели в этом волшебном небесном ресторане с поистине заоблачными ценами еще какое-то время, ожидая пока все съеденное уляжется и, перескакивая с одной темы на другую. А затем Тимур отвез меня домой, оставив какое-то странное впечатление нереальности произошедшего. Но все-таки, парню, как он и хотел, удалось создать мне праздничное настроение, за что я была ему очень благодарна.
Суббота, 24 января 2004 г.
Сессия пролетела для меня незаметно во многом благодаря тому, что за последние две недели я буквально прописался в Олиной квартире. Поскольку подруга не желала ни на что отвлекаться от подготовки к экзаменам, и вытащить ее куда-нибудь было просто невозможно, я решил составить ей компанию и сделать вид, что готовлюсь вместе с ней. Но если Оля действительно прикладывала немалые усилия, чтобы запомнить всю ту белиберду, которой нас учат, и большая часть которой нам в дальнейшем вряд ли пригодится, то мне свой мозг засорять не очень-то хотелось и я не слишком старался.
За последние две недели мы с Олей почти не разговаривали. Она постоянно что-то читала, искала в интернете, писала на листочках и штудировала лекции и учебники. Отвлекать ее от этого процесса было себе дороже — в лучшем случае я получал односложные ответы, в среднем — она грозилась меня выгнать, чтобы не мешал заниматься, а в самом худшем случае — принималась читать нудные нотации о том, что я абсолютно не думаю о своем будущем и трачу время на всякую ерунду вместо того, чтобы учиться, а потом заставляла слушать отрывки из той литературы, что изучала на тот момент. Так что вскоре я оставил попытки отвлечь Соколову от ее драгоценных книг, учебников и лекций и просто убивал время, шаря по интернету, когда она его не занимала.
Однако, не смотря на то, что мы почти не общались, нам было удивительно хорошо и удобно вместе. Странное дело, мне было достаточно того, что она сидит рядом со мной в одной комнате. И даже когда Оля совершенно не обращала на меня внимания, занятая учебой, мне хватало ее молчаливого присутствия, чтобы чувствовать себя комфортно. За эти две недели я не появлялся у нее лишь когда у меня были тренировки по боксу. И, надо признать, в психологическом и эмоциональном плане это были для меня очень тяжелые дни. Я видел, что все больше привязываюсь к этой девушке, но я ничего не мог с этим поделать и это меня все сильнее напрягало. Как же мне избавиться от навязчивой идеи постоянно быть рядом с ней?! Я не знал ответа на этот вопрос и понятия не имел, кто может мне на него ответить.
И вот вчера наконец-то сессия была успешно сдана нами обоими (как ни странно даже я сдал ее более-менее прилично, видно все-таки в голове что-то отложилось из той информации, что Оля периодически зачитывала мне вслух). С одной стороны я радовался, что теперь моя подруга снова станет вменяемой, и мы сможем опять нормально разговаривать, но с другой стороны — мне было жаль лишаться такого замечательного предлога, как подготовка к экзаменам, чтобы находиться в ее квартире — даже ежику понятно, что теперь я не смогу так часто здесь бывать.
Сегодня я уже не поехал к Оле, и от этого на душе было как-то не очень радостно. Завтра был Татьянин день и по совместительству день всех студентов. Праздник удачно совпал с окончанием сессии и в связи с этим в общаге намечалась грандиозная пьянка. Поскольку я знал, что Оля не любит шумные сборища, то решил на нее не идти, а вместо этого пригласить подругу куда-нибудь, чтобы отметить успешную сдачу экзаменов. Но когда я позвонил ей, чтобы разузнать куда бы она хотела пойти, выяснилось, что Ибрагимов уже успел пригласить ее на какую-то «закрытую вечеринку, где будет мало народу»… Опять этот Ибрагимов!!! За все две недели сессии он не появлялся на горизонте, и я уже успел отвыкнуть от жгучей ревности, которую во мне вызывало любое напоминание о том, что Оля с ним дружит.
Поразмыслив, я решил, что раз Ольга захотела праздновать день студентов с ним, а не со мной, я имею полное право идти на пьянку с друзьями. И пусть Соколова делает что хочет, а я буду там так отжигать, что мало никому не покажется!
Воскресенье, 25 января 2004 г.
Я готовилась к вечеринке, на которую меня пригласил Тимур. Он сказал, что народу будет мало, «человек шесть — семь, не больше», и только поэтому я согласилась. Правда, Адам, по-моему, расстроился, когда узнал, что я туда пойду. Судя по всему, он тоже хотел меня куда-то позвать. Но что уж теперь поделаешь, я уже успела пообещать Тимуру, что составлю ему компанию на вечеринке. К тому же мы и так с Адамом были неразлучны всю сессию, хотя мне жаловаться не на что — это были замечательные две недели, и хотя друг порой сильно доставал меня своей безалаберностью, я все равно была счастлива, что он рядом. Однако за это время я к нему так сильно привыкла, что начала воспринимать как неотъемлемую часть своей комнаты и очень дискомфортно себя ощущала, когда он не приезжал, потому что у него были тренировки по боксу. Поэтому я решила, что это крайне ненормально и, чтобы привести мозги в порядок, необходимо взять небольшой тайм-аут, уделив внимание другому своему другу.
Тимур сказал, что это будет частная вечеринка на квартире одного его друга, которого он очень уважает и с которым дружит еще со школы. Да и вообще там соберутся самые близкие его друзья. Поэтому в кои то веки я решила уделить внимание своей внешности, чтобы не ударить в грязь лицом и не позорить Ибрагимова перед его друзьями: накрутила волосы, сделала приличный маникюр и макияж и надела короткую юбку и облегающую блузку. Эту одежду я не очень любила, предпочитая ей джинсы и свитера, но праздник все-таки — надо выглядеть соответственно.
Когда Ибрагимов подъехал к автобусной остановке к семи вечера (указать ему, где находится мой дом я так и не удосужилась), он меня даже сначала не заметил. И только когда я постучала в стекло его машины, Тимур пригляделся получше, и голубые глаза стали огромными, на пол лица. Выскочив из авто, будто его ужалили, парень оббежал свою машину и остановился напротив меня, улыбаясь во все тридцать два зуба:
— Оля, ты ли это?! Я тебя сразу не узнал. Ух, и богатой же ты будешь! Ты сегодня сногсшибательно выглядишь!
— Спасибо — поблагодарила я за комплимент, смущенно улыбнувшись и села в машину.
По дороге к нужному месту, Ибрагимов никак не мог нарадоваться свершившемуся со мной преображению:
— Я же говорил тебе, что ты красавица, если тебя одеть и причесать по-другому! Но, честно говоря, даже я не ожидал, что немного косметики и другая прическа могут сделать тебя настолько привлекательной!
— «Подожди» — подумала я — «ты еще не видел во что я одета» — из под моей дубленки выглядывали только мои ноги в шерстяных колготках (которые я собиралась снять, попав в тепло) и сапожках на небольших каблуках.
— А позволь полюбопытствовать, почему сегодня ты так нарядилась? Раньше же, помнится, ты предпочитала другой стиль.
— Ну как почему? Вечеринка же все-таки, праздник… К тому же я не хотела, чтобы твои друзья подумали, что ты пришел с замарашкой. Это плохо отразилось бы на твоей репутации.
Тимур засмеялся и сказал:
— Мне все равно, что они подумают, главное, что ты согласилась пойти со мной — но во взгляде, который он бросил на меня в этот момент, я прочитала глубоко запрятанные благодарность и признательность (все-таки, кажется, ему не настолько все равно, как он хочет показать).
Нужный дом был в центральной части Москвы. Это была небольшая двенадцатиэтажка. Мы вошли в средний подъезд и, поднявшись на восьмой этаж, позвонили в сорок седьмую квартиру. Дверь нам тут же открыл рослый темноволосый парень, и они с Тимуром с радостным смехом, принялись колотить друг друга по спине. Это и оказался хозяин квартиры. Кроме того в помещении было еще три парня чеченской наружности (кто бы сомневался!) и пара девушек. Мне всех представили, но имен парней я, к сожалению, не запомнила. В памяти отложилось только, что одну из девушек звали Нина, а вторую — Жанна.
Оказалось, что все ждали только нас, так что с нашим прибытием вечеринка началась. В данной квартире имелась игровая комната. Там была рулетка, бильярдный стол и что-то еще, чему я не смогла дать названия, поскольку никогда не интересовалась азартными играми. Разумеется, парни сразу оккупировали эти игровые приспособления, и девушки к ним вскоре присоединились. Ах да, забыла сказать, что алкоголя на этой вечеринке было видимо-невидимо, чего нельзя сказать о закусках. Каждый участник держал в руке бокал с какой-то жидкостью и постоянно оттуда прихлебывал, даже Нина и Жанна попивали шампанское из хрустальных фужеров. Мне употреблять алкоголь не хотелось, и я попросила какого-нибудь сока. Хозяин квартиры тут же преподнес мне стакан с апельсиновым соком, но вкус у него был какой-то странный. Сделав пару глотков и поняв, что послевкусие у нормальных соков таким не бывает, я больше не рискнула его пить, ограничившись водой из-под крана.
Сказать по правде, мне было ужасно скучно: играть в то, во что играли остальные, я не умела, разговаривать с присутствующими было не о чем (сомневаюсь, что у нас нашлись бы общие темы для беседы). Все были уже прилично навеселе, громко кричали и размахивали руками. Понаблюдав за процессом игры и поняв, что это меня совсем не интересует, я отошла к окну, чувствуя себя не в своей тарелке. Особенно меня беспокоило то, что Тимур пил наравне с остальными, а он ведь был за рулем, и предполагалось, что он должен отвезти меня домой. Парень пару раз пытался вовлечь меня в общую игру, но, видя мою скучающую физиономию, оставил свои попытки и принялся сам веселиться вовсю.
В довершение всего, от всей этой суеты и громкого шума, у меня начала болеть голова, и я поняла, что пора покинуть это гостеприимное сообщество. Отведя в сторонку Ибрагимова, глаза у которого от принятого алкоголя прищурились и нездорово поблескивали, я сообщила:
— Тимур, я что-то устала. Я, наверное, поеду домой. Скажи мне только как добраться до ближайшего метро, и я пойду, ладно?
— Да ты что, Оль? Веселье только начинается! Мы же еще не запускали фейерверки, да и вообще мы же только что приехали!
— Извини, друг, я не хочу портить вам всем настроение, но мне тут как-то не по себе. Так что скажи, как называется метро, и я по-тихому вас покину.
— Ближайшее метро — это «улица 1905 года», но до него идти минут двадцать всякими переулками — закоулками, заблудишься еще. Лучше подожди еще пару часиков, и я сам тебя отвезу.
— Нет, Тимур, ты не можешь. Ты пил, а я не могу сесть в машину к нетрезвому водителю.
— Да, конечно, я пил! — повысил голос парень — мы же на вечеринке, тут все пьют и веселятся всю ночь напролет! А ты разве не знала? Я не планировал так рано уходить, к тому времени как нужно будет ехать, уже все выветрится.
Я поморщилась от его громкого голоса и сообщила:
— Извини, я не могу так долго ждать. Я чувствую, что мне здесь не место, понимаешь?.. В общем, мне нужно уйти — и я повернулась в сторону прихожей, но Ибрагимов схватил меня за руку. Обернувшись, я увидела, как он одним залпом осушил свой бокал с какой-то прозрачной янтарной жидкостью и, бухнув его на стол, сказал серьезно глядя мне в глаза:
— Оль, мне надо с тобой поговорить.
— Ой, давай не сейчас, а завтра, хорошо? Сейчас я слишком устала для серьезных разговоров — попыталась я отвертеться от беседы.
— Это ненадолго. Всего пять минут.
— Ну ладно, говори — скрепя сердце согласилась я, понимая, что Ибрагимов так просто не отстанет.
— Не здесь. Здесь слишком шумно. Пойдем в другую комнату — и он провел меня в смежную комнату, оказавшуюся спальней, судя по большой кровати у стены, и я услышала, как щелкнул замок закрывающейся двери. В сердце кольнуло недоброе предчувствие, но я проигнорировала его и, устало присев на кровать, спросила:
— Так о чем ты хотел со мной поговорить?
Парень не спешил отвечать на мой вопрос, а встал напротив меня и принялся молча разглядывать блестящими глазами. От его странного взгляда мне стало совсем не по себе: даже показалось на мгновение, что передо мной сейчас стоит совсем не тот Тимур, которого я знаю. Вдруг почудилось, будто воздух между нами начал сгущаться и наэлектризовываться. Не выдержав напряженного молчания, я первая нарушила тишину:
— Тимур? Что с тобой? Тебе что, плохо?
— Да, мне плохо — хрипло ответил парень.
— Где болит? — профессионально спросила я — Если хочешь, я попробую вылечить…
Ибрагимов вдруг засмеялся и сказал:
— Ты не сможешь вылечить это… Во всяком случае не так, как ты привыкла. Хотя кроме тебя вряд ли кто-то сможет мне помочь.
— Ты говоришь загадками — нахмурилась я — объясни конкретно, чего ты от меня хочешь.
Вместо ответа парень внезапно шагнул вперед и, присев на корточки передо мной, положил свои руки мне на плечи, неотрывно глядя в мои глаза:
— Я хочу, чтобы ты стала моей!
— В каком смысле? — испуганно пролепетала я, попытавшись отстраниться.
— В этом — тут руки Ибрагимова, соскользнув с моих плеч, провели по груди и животу и остановились на бедрах.
«Мама родная! Вот это я попала!» — этот красноречивый жест окончательно разъяснил мне то, о чем я, в общем-то, уже догадалась, но парень, похоже, решил, разъяснить мне все еще раз словами и проговорил жарким шепотом, продолжая гипнотизировать меня взглядом:
— Оль, я с ума по тебе схожу! Я еще ни одну девушку не хотел так сильно как тебя! Ты мне нужна, и я не успокоюсь, пока не заполучу тебя всю целиком и полностью!!
— Э-э-э, нет, Тимур, мы так не договаривались! — ответила я, вскакивая с кровати и выворачиваясь из рук Ибрагимова — Ты же на первой нашей встрече обещал, что наши отношения будут чисто дружескими. Забыл?! — пыталась я его как-то образумить, пятясь спиной к двери. Парень тем временем медленно приближался ко мне плавным шагом, словно хищник на охоте. Вдруг он в одно мгновение преодолел разделявшее нас расстояние и прижал меня к стене.
— Пожалуйста, не надо! — взмолилась я, пытаясь не заплакать — Я не хочу, отпусти!
Но мой жалкий лепет на него не действовал: парень впился поцелуем мне в губы и в нос мне ударил противный запах алкогольного перегара, от которого меня затошнило. Когда он оставил мое лицо в покое, принявшись шарить руками по всему моему телу, я уже едва могла дышать и чуть не теряла сознание от нехватки свежего воздуха. От его прикосновений мне было дурно, но я все же сделала еще одну попытку достучаться до его пьяного разума и, собравшись с силами, уверенно пообещала ему:
— Тимур, если ты сделаешь это со мной, то, клянусь, я никогда тебе этого не прощу!
На мгновение Ибрагимов замер, заглянув мне в глаза и мне подумалось: «кажется, подействовало…». Однако я рано обрадовалась, он вдруг ухмыльнулся и пробормотал пьяно заикаясь:
— Д-да ладно т-тебе, Олька, хватит л-ломаться… В-вот увидишь, т-тебе понравится, еще ни одна д-девушка не уходила от м-меня н-недовольной… — а затем принялся задирать мне кофту. Я попробовала вырваться, но куда там! Он был намного выше и сильнее меня, я даже толком не смогла пошевелиться, пришпиленная к стене его железной хваткой. Тогда я набрала в грудь побольше воздуха и заорала, что было силы:
— Помогите! Спаси… — тут я захлебнулась собственным криком, потому что парень заткнул мне рот поцелуем. Слезы потекли по моему лицу, когда этот гад полез мне под юбку и уже принялся расстегивать свои джинсы. «Господи, помоги мне!» — взмолилась я и послала самый сильный зов о помощи Светлым Силам, на который была только способна в этот критический момент. Внезапно из глубин моей памяти всплыла информация, которую я когда-то давно слышала или читала: «Если на вас напал маньяк, то самые уязвимые его точки — пах, горло и глаза. Бейте не раздумывая!». Поняв, что это подсказка, я последовала инструкциям и, что было силы, заехала коленом Тимуру по первой уязвимой точке. Взвыв от боли, парень отпустил меня и согнулся пополам, схватившись за пострадавшее место. Его голова оказалась как раз на одном уровне со мной:
— Ты что, совсем … (непечатное слово)! — заорал не своим голосом Ибрагимов, подняв голову и прожигая меня злобным взглядом. Не раздумывая, я ткнула ему большими пальцами в глаза — парень повалился на пол, подвывая и матерясь как сапожник:
— Ах ты, … (непечатное слово)! Да я тебя сейчас так … (непечатное слово), что век меня помнить будешь! Да я… Кхы-кхы-кхы — что он хотел еще сделать, я не стала слушать, бухнувшись на колени и с размаху заехав ему кулаком в горло. Потом, подскочив как ошпаренная, я кинулась к двери, слушая надсадный кашель Тимура у себя за спиной. Я дернула за ручку, но дверь оказалась заперта. К счастью, ключ торчал в замочной скважине и, повернув его, я наконец-то вырвалась из страшной комнаты. Но к несчастью для меня, Ибрагимов в этот момент прокашлялся и заорал своим друзьям:
— Парни, держите эту … (непечатное слово)!
Все присутствующие люди в комнате обернулись на этот крик и двое парней двинулись в мою сторону. Обмерев от страха, я подхватилась и бросилась в прихожую. В этот момент мне хотелось оказаться как можно дальше от этого проклятого места. Уже у выхода на глаза мне попалась моя сумочка, схватив ее, я выскочила из злополучной квартиры, наплевав на оставленную дубленку и сапоги, и кинулась вниз по лестнице, опасаясь преследования.
Выбежав из дома на ледяной январский ветер, я обшарила глазами окрестности. Передо мной расстилалась абсолютно пустая детская площадка и ни одной живой души вокруг не наблюдалось. В полном отчаянье, не зная куда бежать, я помчалась за угол дома, надеясь успеть до того как друзья Ибрагимова выбегут из подъезда. За углом оказался выступ с дверью (спуск в подвал?), но дверь оказалась заперта, а больше укрытий не наблюдалось — не считать же за укрытия голые деревья и хиленькие заснеженные кустики. Бежать больше не было сил, да и куда бежать я не имела не малейшего представления. К тому же в моих туфельках на высоких каблуках, в которые я переобулась, придя на вечеринку, по снегу и льду далеко не убежишь. Тут ветер донес до меня мужские голоса:
— Куда она подевалась?..
— Не знаю, она не должна была далеко убежать…
Меня заколотило от ужаса, и ничего лучше не придумав, я забилась в уголок между стеной и выступом с противоположной стороны здания и постаралась слиться с окружающим ландшафтом, всеми силами желая сделаться невидимой. Потянулись томительные минуты, до краев наполненные холодом и страхом. Я с ужасом ждала, когда поблизости захрустит снег, возвещая мне о том, что мои преследователи уже близко, но хруста все не было. Однако я все равно боялась пошевелиться и даже дышать, хотя совсем окоченела от холода, и зубы выбивали нескончаемую дробь.
Не представляю, сколько прошло времени, мне показалось, что целая вечность, но мало ли? Вдруг на самом деле всего лишь пара минут? Я принялась отсчитывать про себя секунды и, отсчитав пять минут, немного расслабилась, поняв, что парни не додумались обойти дом по периметру. Но вылезать из своего ненадежного укрытия я все же не решилась: вдруг они рыскают где-нибудь поблизости? «Что же мне делать?» — с отчаяньем подумала я. Ответ в голове появился сам собой: надо позвонить Адаму. Слава Богу, я успела схватить свою сумочку перед тем как убежала из квартиры — там как раз был телефон.
Я набрала номер друга, но слышала в ответ только длинные гудки. Нервничая все больше, я позвонила еще раз, мысленно умоляя Идолбаева взять трубку, когда он мне так нужен. Наконец, он ответил:
— Оль, я занят. Позвони попозже.
Не обратив внимания на неприветливый тон, я выдала дрожащим голосом:
— Адам, мне срочно нужна твоя помощь! Пожалуйста, помоги мне! — зубы стучали так, что я боялась прикусить себе язык.
— Что случилось?! — встревожился друг — где ты?
Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться и совладать с непослушными прыгающими губами. Потом еще раз набрала в грудь воздуха и протараторила на одном дыхании:
— Я попала в переделку. Ты был прав на счет Ибрагимова, он — урод, каких поискать. Мне пришлось срочно сбежать с вечеринки, и теперь я не знаю куда идти. Я не знаю где я, мне известно лишь, что ближайшее метро — «Улица 1905 года» — воздух в легких закончился, и пришлось сделать еще один глубокий вдох. Взгляд случайно зацепился за стену ближайшего здания, а там (о чудо!) была табличка с названием улицы и дома— Адам, у здания напротив есть табличка «улица Анны Северьяновой, дом 15», точнее не могу сказать. Я боюсь передвигаться, потому что за мной гнались друзья Тимура. Мне так страшно! — проскулила я в трубку.
— Так. Спрячься где-нибудь и не высовывайся. Жди меня, я сейчас буду! — пообещал мне друг и отключился.
Я тупо посмотрела на экранчик мобильного: было около одиннадцати вечера, батарейка моргала — мое счастье, что телефон не подвел и не отрубился до того, как я дозвонилась до Адама. Спрятав телефон обратно в сумочку, я сжалась в комочек в своем уголке и принялась ждать.
Когда Ольга позвонила, я был очень занят. На пьянке, устроенной в честь дня студентов и окончания экзаменов, я побывал, но напиться не успел, потому что вскоре Рустам и Али утащили меня оттуда с целью куда более весело развлечься в городе. Мы колесили по Москве и отрывались, как могли пока не наткнулись на группу девиц легкого поведения. Я вдруг ощутил, что накопившийся стресс от злости и ревности требует разрядки если не в драке, то хотя бы другим способом (тем более что из-за того, что постоянно находился рядом Ольгой, я перестал обращать внимание на желания своего тела). Это надо было срочно исправить, поэтому я выбрал девицу посимпатичнее и покинул друзей.
Приведя ее в свою комнату, я приступил к процессу снятия стресса и вот тут и раздался звонок. Я не хотел отвлекаться и брать трубку, но мобильник все не умолкал и продолжал надрываться как резанный. Выругавшись, я решил посмотреть, кому так не вовремя приспичило со мной пообщаться. Увидев Ольгин номер, я выругался вторично. «Вот ведь зараза! Только я решил расслабиться и отдохнуть — она тут как тут!» — промелькнула досадливая мысль. Любой другой звонок я бы просто сбросил и отключил телефон, но игнорировать ее я не мог, поэтому ответил, раздраженно бросив в трубку:
Поделиться книгой: