Felicata
КОЛДУНЬЯ
Ветерок сморщил поверхность пруда мелкой рябью.
Мэри-Ли наконец-то нашла привлекательную лужайку, выходящую к воде. Не холодно, не жарко, можно двигаться за тенью от кроны старого дуба.
Шляпу Мэри-Ли бросила на газон. Из-под нее немедленно показалась хитрая серая мордочка.
Туси, как любая порядочная мышь, во время похода по магазинам предпочитала хорошо спрятаться.
— Какой жирности сыр? — деловито спросила она.
— Средней, как ты и просила, — ответила Мэри-Ли, доставая покупки и раскладывая их на походной скатерти. — Колбаса неострая, хлеб из смеси злаков, вино без сахара.
— Что-что? — изумленно переспросила мышь, инспектируя продукты и сервировку. — Ты решила меня послушать и перейти на здоровое питание?
— Надо же когда-нибудь испытать не только вкусную еду, но и полезную, — улыбнулась Мэри-Ли, скинула босоножки и опустилась на коротко подстриженный газон. — Мне и самой любопытно.
Мышь по очереди надкусила сыр, колбасу и батон, оторвала половину салфетки, вытерла мордочку и требовательно постучала лапкой по запечатанной бутылке.
— Для красоты стоит?
Мэри-Ли достала из косметички штопор, но на миг призадумалась.
— Подожди, я еще раз проверю, можно ли уже расслабиться на сегодня.
— Часы на площади показывали половину седьмого вечера, — буркнула мышь и отгрызла от колечка колбасы еще один приличный кусок. Прижимая его к себе лапками, она забежала на грудь к Мэри-Ли и заглянула в хозяйкин блокнот.
— Пятен мне не насажай, — проворчала Мэри-Ли, водя острым карандашом по строчкам.
— Все там ровно, ты же проверяла.
Розовая надушенная страница была разделена пополам вертикальной чертой. Левый столбец венчал знак «плюс», а правый — «минус».
В каждой строчке записано по одному действию.
«Выкл. эл-ва во время футб.».
«Ветер высокому граж-ну при откр. портмоне».
«Потерянный носовой платок» (2 шт.).
«Подхваченный торт» (на лестнице почти у самого дома, супруг нес жене мириться).
«Найденный котенок».
«Такси вовремя дяде в аэропорт».
— Пункт пять не в тот столбец записала, — серьезно сообщила Туси.
Мэри-Ли дернулась, но быстро сообразила, что мышь шутит.
— Старушка уж больно убивалась. И котенок-то не особенно здоровый, придется его еще навещать, раз взялась следить.
— Вот-вот, а я тебе о чем. Он слабый от голода и измождения, его надо отслеживать, это раз. Старушке теперь придется покупать ему лекарства и хороший корм, это два. Он испортит ей как минимум две вязаные шапочки и гору клубков, это три. И главное, он вырастет в такую гадкую, огромную, наглую кошку! — Мышь с набитым ртом выпучила глаза и развела лапки в строну. — Давай не будем считать поступок за доброе дело?
Мэри-Ли кивнула, но строчку вычеркивать не стала. Баланс соблюдает она, а не Туси. Ей и отличать плохое от хорошего.
— Строчки на странице почти все заполнила, на редкость насыщенный денек. Кажется, я очень славно потрудилась. Бедные мои ножки. Чтобы я еще хоть раз надела летом лакированные туфли… — Взгляд, брошенный Мэри-Ли на изящные лодочки, красноречиво выражал ее желание пустить их по воде. Но хулиганить в парке желания не было, поэтому она всего лишь окунула в пруд горящие и саднящие ступни.
— Хорошо как!
— Угу, — поддакнула мышь. — Открывай быстрее.
Мэри-Ли еще раз оглянулась по сторонам и снова взялась за штопор. Попадаться не хотелось — после жаркого летнего дня колдовать она страшно ленилась. Кроме того, за любое внушение, сделанное полицейскому, придется придумывать хороший поступок, да еще и совершать его.
Зато вворачивать штопор вручную необязательно, равновесие не нарушится, можно применить магию.
Мэри-Ли зашуршала оберткой на горлышке бутылки, а мышь радостно потерла лапки.
— Давно так хорошо не гуляли! Еще бы эта девочка так не рыдала…
— Какая девочка? — Мэри-Ли положила бутылку рядом и прислушалась. Из соседних кустов доносились горькие всхлипывания.
— Да та, что жалобно-жалобно заливается, — фыркнула Туси. — Потеряла куклу со всеми аксессуарами. Коляску, домик и тележку для пони. Причем, — мышь повела носом, — не просто потеряла, у нее все это украли.
Мэри-Ли ненадолго прикрыла глаза и вздохнула.
— Вижу-вижу, два девчонки лет двенадцати, удаляются отсюда в сторону западного выхода. И ведь не нужны им игрушки, от жадности схватили.
— Хулиганки. Кстати, дело можно будет сосчитать за два. «Нашла потерю», «проучила».
Мэри-Ли вздохнула и отправила так и не распечатанную бутылку обратно. Туда же полетели остатки пиршества. Девушка подхватила пакеты, нацепила шляпу, взяла в руки туфли — и со всех ног бросилась к восточному входу.
Туси уцепилась за подол платья хозяйки в последний момент.
В довольно людной восточной части парка всхлипов девочки нельзя было расслышать даже при помощи магии.
Мэри-Ли отдышалась, нашла свободную скамейку и попыталась расположиться на ней с комфортом. Вином, конечно, уже не побаловаться, зато к остальному лакомству можно прикоснуться. Пока Туси все не слопала.
— Лентяйка ты, — укоризненно сказала мышь.
— Целых два действия, ты что, — простонала Мэри-Ли. — И потом еще рыскать в поисках аж двух нехороших дел.
— Ерунда. Намусорим и не уберем за собой.
— Я так сама не могу, — потупилась Мэри-Ли. — Наверное, никогда и не научусь. Лучше уж мы ее не видели и не слышали, правда? Подумаешь, кукла! Нечего самой зевать.
— Выбор дел на твоей совести, был бы нужный набор баллов.
— Вот именно!
Некоторое время они сидели молча, наслаждаясь бездельем и угощением.
Но белоснежная деревянная скамейка долго не могла принадлежать только им двоим.
Аккуратненькая старушка в клетчатом костюме и мягкой беретке присела на дальний краешек и открыла свою сумку.
Мэри-Ли мысленно застонала.
Немного подплесневевший батон явно предназначался жирным и наглым парковым голубям.
Если бы старушка элегантно разбрасывала птичий корм, то Мэри-Ли напрягаться не пришлось бы.
Но старушка оказалась не очень хорошей — испортила изделие, да еще и собирается оставить мусор на траве. Зажравшиеся голуби зелено-голубую корку есть не будут.
А еще все вместе это означало, что вот-вот последуют неприятности.
— Серый, который самый правый, и вон тот белый в центре, — подсказала мышь. — Инфекция. Не птичий грипп, но гадость та еще.
— Я их в упор не вижу, — сказала Мэри-Ли. — Я ем.
— Зато я вижу. Они больны. И заразны для людей.
— Сейчас они объедятся старушкиной отравы, сдохнут и никого заразить не успеют.
— К завтрашнему вечеру заболеет вся стая. А живут он в голубятне на территории частной школы. У малышей сейчас как раз экзамены. Карантин и отмена. Кроме того, резь в животе, температура, тошнота и рвота, долгий реабилитационный период, мышечная слабость…
— Хватит. Уговорила.
Доброе личико Мэри-Ли приобрело суровое выражение. С нахмуренными бровями и сосредоточенным взглядом она выглядела совсем иначе: не мирная клуша, с которой можно обсуждать последние сплетни, а самая настоящая «смешанная» колдунья.
Колдовала Мэри-Ли всегда осторожно и тщательно. Путаницы почти не возникало, чем она особенно гордилась.
Сейчас у нее было два варианта: скормить больных голубей кошке, а кошку вылечить. Или попробовать дать им лекарство, хотя бы через испорченный хлеб.
Ну и немного скомкать в организмах у голубей время, дней на пять. чтобы антибиотик успел подействовать. Голуби лениво продолжали бороться за подпорченную горбушку. Двое подозреваемых в болезни толкались вместе со всеми.
— Вот и хорошо, — подытожила мышь. — Я же знала, что ты на самом деле добрая.
— И теперь мне искать жертву для подведения баланса.
— Времени до полуночи много, успеешь.
Мэри-Ли кивнула.
— Деваться-то некуда. Собирайся, пошли искать, кому бы…
Мышь запрыгнула в шляпу и лукаво посмотрела на хозяйку.
— А я свою порцию уже съела!
Мэри-Ли в очередной раз сгребла остатки еды побрела к выходу из парка. Голова пухла от трудов. Гадкое дело или подлость совершать в парке уже не могла, люди заслужили отдых после трудовой рабочей недели. Придется искать лоботрясов, которых не было бы жалко.
— Погоди, а что это такое? Ерунда какая-то.
Туси соскочила с плеча Мэри-Ли и сурово посмотрела в сторону пруда.
— Не пойму, лебеди, что ли? — Мэри-Ли тоже нахмурилась.
По самому крайнему искусственному озерцу парка плавала пара огромных белых лебедей.
А перед самим прудом остановилось несколько черных автомобилей с тонированными стеклами. Группа молодых людей прохаживалась вокруг машин, пытаясь поразмяться. Двое или трое держали в руках ружья.
— Пейнтбольные, — пояснила Туси. — А лебеди — мишень по спецзаказу.
— Пойдем поближе, — решительно сказала Мэри-Ли.
Вблизи лебеди выглянули почти отталкивающе.
Корыта с бортами-крыльями. Пенопластовые туши с условной фигурой и толстой, чтобы получше держалась, шеей. Пустые нарисованные глаза. Мишень на боку.
— Нет, этого я вынести не могу, — сурово сказала Мэри-Ли. — Стрелять шариками краски по лебедям из пенопласта — верный путь закончить день на резиновой женщине. Давай спустим оставшиеся на сегодня плохие дела на эту компанию. Навредим им.
— Простите, но я мало что смог разобрать из ваших слов, — раздался смущенный голос из-за ее спины.
Мэри-Ли не улыбнулась.
— Хорошо, что стреляете не по настоящим, — сказала она.
— О да, а то пришлось бы их всех сдавать в полицию, эх, такой добрый поступок мы бы до ночи не уравновесили, — зашептала Туси в ухо хозяйке. Сидеть внутри шляпы ей было жарко, поэтому она раскачивалась на локонах Мэри-Ли, как обезьянка на лиане. — Давай их простим, а? Кажется, ребята неплохие.
— Как можно! Мы же не живодеры и не преступники. У нас корпоративная вечеринка, решили для разнообразия устроить пикничок в парке. Может быть, присоединитесь?
Мэри-Ли посмотрела на говорившего. Типичный офисный работничек. Рубашка-галстук-безукоризненные-брюки-правильные-ботинки. Выбрит-подстрижен-надушен. Вежлив-улыбчив-аккуратен.
Она задрала и без того вздернутый носик и фыркнула:
— Барбекю из пенопластового лебедя в жару и под минералку? Нет уж, спасибо.
— Ну, если передумаете, то подходите. Джонни так замечательно маринует крылышки, минут через десять здесь будет стоять столь соблазнительный запах, что вы не сможете удержаться.
Поддерживать беседу смысла не имело, и Мэри-Ли отошла в сторонку, присела на газон и стряхнула мышь на землю.
— Для начала я попробую залить их запасы угля, — пробормотала она, приглядываясь к бумажному пакету, прислоненному к одной из машин. — Надеюсь, это все их запасы.
Глаза Мэри-Ли потемнели, наполняясь мраком темной силы. Туси привстала на задние лапки в ожидании результата.
Лохматый бродячий пес налетел на компанию неожиданно. Он принюхался и прислушался, оценивая лежащие без присмотра крылышки и расстояние от ближайшего участника пикника до них, понял, что похищение вряд ли возможно, высунул язык, отвернулся и презрительно задрал лапу.