Помоги проекту - поделись книгой:
Я попятилась, попыталась выдернуть руку, да не тут-то было, Луи играючи дернул на себя, сжал в объятьях-тисках.
— Ты не представляешь, как я жду того момента, когда слуги закроют дверь спальни за твоей спиной. И тогда ты ощутишь силу моей ненависти. Это будет длиться всю ночь и весь день. Закончится тогда, когда я захочу. Только тогда, когда я решу, что хватит!
Луи наклонился и слизнул с лица каплю крови, а потом рассмеялся. Он наслаждался своей властью. Я же могла лишь с силой стискивать зубы. Только бы не разреветься, не показать чудовищу как мне страшно.
— А теперь пошли, корова. Не нужно заставлять гостей себя ждать.
Он разжал руки, отчего я пошатнулась, чудом устояла на ногах и тут же побежала следом. А выйдя на свет, вновь едва не упала. На последней ступени храма стоял Ольдо. Барон проводил взглядом Луи, а потом повернулся к мне. Я замерла, не в силах сделать и шага.
Ольдо молчал, просто смотрел. Он от этого взгляда внутри у меня все переворачивалось. Жалость затопила сознание, боль пронзила грудь. Я протянула руку, чтобы прикоснуться, утешить, стереть с его лица муку, но не смогла. Побоялась сделать только хуже. А потому опустила взгляд и поспешила уйти прочь.
Убежала от него и от себя.
Глава восьмая
Торжественный ужин прошел для меня, словно в тумане. Гости вначале степенно, а после и развязно желали новобрачным счастья. Пили, ели, веселились, не замечая, что от страха и волнения невеста не съела и крошки.
Надирался вином и Луи. С каждым бокалом его взгляд становился мутнее, а поведение вольнее. Он бесстыдно прикасался к моим коленям, щипал за бок, шептал на ухо гадости. Я с трудом сдерживала желание выскочить из-за стола, лишь по возможности уклонялась. Впрочем, вскоре и это Луи надоело.
— Ну, все, дорогие гости. Вы празднуйте, мы же с моей ненаглядной супругой отправимся в спальню, — поднявшись, во всеуслышание заявил он. — Приступим к созданию наследника.
Думаю, мое лицо сравнялась цветом с пояском на платье. Никогда в жизни мне не было так стыдно. А муж только ухмылялся, красуясь перед гостями во всем своем пьяном великолепии.
— Пошли, же-на, — прошипел он, хватая за локоть.
Я была вынуждена подняться.
— Сиди, — услышала вдруг приказ графа.
Радость на миг придала сил, я вырвала руку. Вот только приказ предназначался не мне. Кроме нас с кресла поднялся и Ольдо. Глаза барона сверкали яростью, руки были сжаты в кулаки. На нем буквально висел Нарвано-старший, не позволяя сделать и шага.
— А вы идите.
Граф хмурился, вряд ли ему было по нраву поведение Луи, но я понимала, муж в своем праве. И никто не может запретить ему увести меня наверх. Ни граф, ни барон, никто.
Меня опять схватили за руку на этот раз, больно сжав чуть выше локтя, и потащили прочь из зала. Луи шатало из стороны в сторону, я едва не падала, семеня следом. Стыд смывало страхом, оказавшись в коридоре, едва ли плакала. Но всхлипы лишь возбуждали чудовище, доставшееся мне в мужья.
— Кричи громче! — возопил он замахиваясь. — Пусть все слышат.
В последний момент смогла увернуться, удар прошел по касательной. Но щеку все равно обожгло болью. Я вскрикнула, прижимая свободную руку к лицу.
— Хорошее начало ночи, не правда ли?! — загоготал Луи и с еще большей целеустремлённостью потащил меня к супружеским покоям.
Я упиралась, но силенок не хватало. Казалось, мужу помогал сам Темный. Луи, не напрягаясь, тащил меня по коридору, по лестницам, будто я была куклой, а не человеком. В конце концов, и вовсе перекинул через плечо, будто мешок с овощами. Зафиксировал одной рукой запястья, второй принялся щупать. Так я и въехала в покои красная от гнева и желания вцепиться мужу в лицо ногтями. Даже страх ушел, я была готова дорого отдать свою честь.
— Ну, ты и корова, дорогая, — отдуваясь, заявил Луи и скинул меня на пол. — Хватит столько жрать.
В этот раз я была готова, а потому приземлилась четко на ноги. Сбросила мешавшуюся фату и все же сделала то, что хотела: от души расцарапала физиономию мужа. И тут же отскочила в сторону, ожидая от него чего угодно.
Луи пьяно икнул, дотронулся до щеки, а потом с удивлением посмотрел на окровавленные пальцы. Затуманенный вином мозг работал с трудом, это-то, наверное, и спасло меня. Целую вечность муж соображал, но когда понял, зарычал не хуже дикого пса.
— Дрянь!
Он вскинул руки, будто жаждал придушить, а потом шагнул ко мне. Я без труда улизнула вдобавок еще и толкнула его в спину. Муж споткнулся, но сумел удержаться на ногах. Развернулся, нашел меня взглядом.
— Тебе нравится играть, гадина, — казалось, сопротивление лишь раззадоривало Луи. — Сейчас поиграем.
Он поманил пальцем и пошел прямо на меня. Вот тут-то я поняла, какую совершила ошибку. Увернувшись в первый раз, потеряла выгодное положение: дверь оказалась за спиной Луи. Он, меж тем, подходил все ближе.
В голове мелькали мысли: увернуться, нырнуть сбоку под рукой, а потом вырваться из покоев. А дальше хоть куда, лишь бы подальше от чудовища. Спрятаться, дождаться, когда протрезвеет. И, возможно…
Додумать не успела, Луи с ревом кинулся на меня. Тело действовало так, как учила мастер Рен-е-гана: короткий шаг в сторону, колени сгибаются, корпус поворачивается следом. Змейкой проскальзываю мимо мужа. Вон дверь, да только и Луи не спит. Хватает за взметнувшийся подол платья. Темного платья, которое я так ненавижу.
— Попалась, корова!
Муж потянул на себя, вынуждая пятиться. А потом с силой толкнул к стене. Прижал, зафиксировал руки за спиной, заставляя упереться лицом в стену. Задрал подол, стянул панталоны, стреноживая, и с оттяжкой ударил по обнаженным ягодицам. Я закричала.
— Хороша, кобылка! Сейчас мы с тобой прокатимся.
Я забилась, затрепыхалась, но Луи держал крепко.
— Сейчас-сейчас, не торопись, моя дорогая. О, а вот и все.
Я зажмурилась, понимая, что грядущего не миновать. Еще немного, и муж заберет то, что принадлежит ему, не считаясь с моим мнением, с моими желаниями, моей болью.
— Виконт! — женский голос раздался в тот момент, когда я ощутила, как нечто твердое и горячее прикоснулось к бедру. — Что вы делаете?
Луи замер, а спустя миг отпустил мои руки. И, кажется, отскочил. Я тут же натянула обратно панталоны и одернула подол.
— Виконт, разве вы понимаете, леди Айе нужно подготовиться? Как-никак это ее первая ночь с мужчиной! — возмущенно проговорила Клотильда, а именно она была спасительницей. — Вы хотите навлечь гнев Всесветлой?
Я приготовилась к тому, что женщину сейчас обругают и выгонять прочь к Темному, но вместо этого Луи побледнел, его глаза забегали.
— Виконт, я вас спрашиваю? — наступала Клотильда. — Неужели трудно обождать, дать девушке настроиться? Вместо этого вы едва ли не взяли ее прямо на пороге гостиной.
— Да-да, конечно, — пьяно затрясся Луи. — Я подожду.
— Вот и обождите, примите ванну у себя. А через полчаса возвращайтесь.
Виконт судорожно кивнул и вымелся из покоев. Я ощутила, как слезы облегчения обожгли глаза. Никогда еще не была столь благодарна кому-либо.
— Вы волшебница, Клотильда, — простонала и без сил сползла на пол.
— Ну что вы, моя дорогая, — компаньонка как-то нервно поправила ворот. — Просто знаю, нетрезвый виконт — зверь. Но т-с-с, я вам такого не говорила.
Я хихикнула, а потом и вовсе захохотала как сумасшедшая. Меня трясло, будто в лихорадке, слезы градом текли по щекам, у меня никак не получалось успокоиться. Страх опутал с новой силой, я едва ли не выла от распирающих чувств.
— Ну-ну, дорогая, не нужно, — опустилась рядом Клотильда. — Не плачьте.
Да только я зарыдала еще горче.
— Так, подождите минуточку, — попросила компаньонка.
Поднялась, метнулась за дверь, но буквально через минуту вернулась со знакомым саквояжем. Вынула оттуда склянку, откупорила и подлила в стакан с водой несколько капель.
— Выпейте-ка, дорогая, это поможет.
Протянула дрожащую руку и приняла подношение. Вода приятно пахла травами, а потому я без промедления выпила. От горьковатой жидкости бросило вначале в жар, потом в холод. Но зато я сразу же почувствовала себя лучше, по крайней мере, противная дрожь пропала. Постепенно в теле разливалась приятная тяжесть, захотелось спать.
Клотильда смотрела внимательно, не спускала с меня глаз. А когда я улыбнулась, спросила:
— Вы успокоились и готовы принять мужа, леди?
Меня передернуло. Сонливость тотчас испарилась, я вскочила на ноги, с ужасом глядя на дверь.
Нет, не готова, только не это!
— Ясно, — проговорила Клотильда.
Она вновь зарылась в саквояж, чтобы чуть позже вытащить на белый свет очередную склянку.
— Вот, — подала ее мне. — Три капли в вино, и Луи уснет через десять минут. Четыре — как только опустошит бокал. Больше не лейте, иначе он проснется только к вечеру, если не позже, что может заинтересовать и графа, и его лекаря. Нам с вами этого не нужно, ведь, правда, леди? А чтобы ничего не заподозрил Луи, вы, дорогая, должны замарать простынь кровью.
Я думала недолго, кивнула и тут же схватила склянку. Заметалась по комнате, не зная, что делать вначале.
— Остановитесь, леди, — ухмыльнулась Клотильда. — Не нужно, чтобы виконт заподозрил неладное. А потому вы сейчас идете принимать ванну, затем надеваете то, что вам приготовлено, и спокойно ждете мужа.
— Но как же! — ахнула я. — А как…
— Не волнуйтесь, дорогая, — прервала Клотильда. — Я все сделаю, вам останется только напоить вином виконта, а потом поранить любую часть своего тела. Справитесь?
Я судорожно кивнула. Если на то пошло, постараюсь. Выпрыгну из себя, соберу все мужество, но заставлю Луи выпить это вино.
Полчаса пролетели как одно мгновение. Я едва-едва успела принять ванну и надеть полупрозрачную ночную рубаху, призванную притягивать взгляд, но никак не защищать от оного. Пока я готовилась к встрече с Луи, Клотильда принесла с кухни початую бутылку вина, тарелку с фруктами и два бокала. Вино налила в оба, но лишь один снабдила особым ингредиентом.
— Мне пора, дорогая моя леди. В бокале три капли, — проговорила Клотильда, закупоривая зелье. — Очень надеюсь, что завтра встречу вас радостной.
Она ушла, а склянка так и осталась на столике, как и тонкий стилет. Впрочем, ненадолго. Едва хлопнула дверь, я сорвалась с места, схватила доказательство преступного заговора и, открыв первый попавшийся ящик, спрятала зелье и стилет в белье. Но вначале мстительно добавила в бокал еще одну каплю. А потом в бессилии опустилась на кровать.
Впрочем, отдохнуть мне не удалось, дверь вновь скрипнула, в спальню вошел Луи. Он сменил торжественный костюм на домашний халат, сапоги на мягкие туфли. Влажные волосы блестели в свете магических ламп, царапины на лице уже не кровоточили. Но не только его внешний вид претерпел изменения, но и выражение лица. Ярость и злоба исчезли, он смотрел на меня как при знакомстве: насмешливо и изучающе. Этот взгляд немного смущал, сбивал с толку, но я приказала себе не обольщаться. Масок у моего мужа было множество.
— Луи…, — я поднялась с постели. — Хочу извиниться за свое поведение.
Опустила глаза в пол, чтобы только он не увидел ярости во взгляде. Подошла к столику и взяла бокал с зельем.
— Мне жаль, что наш брак начался вот так. Я была расстроена, взволнована, а потому среагировала неправильно, не так как должна послушная супруга.
Луи молчал, никак не реагируя на мою речь. Я покосилась на него. Муж внимательно смотрел, насмешливо изогнув бровь.
— Мне хочется все исправить, — вздохнула, надеясь, что не переигрываю. — Давайте, начнем все сначала. Прошу.
Я постаралась, чтобы голос звучал немного испуганно и заискивающе, но посмотреть в глаза мужа так и не решилась. В них явно не было и доли нужного смирения.
— Позвольте поднести вам это вино в знак примирения? — добавила и чуть выставила руку с бокалом.
Луи молчал, я начала беспокоиться. А когда он, усмехнувшись, пошел ко мне, и вовсе задрожала. От страха ли, или злобы, в том момент было непонятно.
— Я подумаю, дорогая супруга, — проговорил Луи, остановившись рядом, а потом прижал меня к себе и впился в губы жестким поцелуем.
Как не выронила бокал, известно, наверное, только Всесветлой. Я стиснула свободную руку в кулак, молясь, чтобы за поцелуем больше ничего не последовало. И, видно, богиня услышала. Укусив напоследок губу, муж нехотя отстранился, принял бокал и залпом выпил его содержимое. А потом закатил глаза и стал заваливаться на меня.
В первый момент я даже испугалась. Неужели зелье Клотильды отправило Луи навстречу к предкам? Конечно, это бы решило проблему, но принесло другую. Провести остаток жизни в тюрьме за убийство стало бы плохой альтернативой браку. Но нет. Муженек зловонно рыгнул мне в лицо и захрапел.
Я выдохнула от облегчения и с новыми силами потащила Луи к кровати. Кое-как уложила, стянула с него и туфли, и халат. Разорвала подол своей тонкой ночной рубахи. Метнулась к шкафу, вынула стилет и, недолго думая, полосонула себя по ладони. Позволила крови замарать простыню и только после этого прижала рану лоскутом все той же рубахи. Спрятав стилет, остановилась возле кровати и еще раз оглядела место действия.
Что-то выбивалось из общей картины. Еще раз подумав, измяла простынь, скинула одну из подушек на пол. Взяла бутылку и со всей силы бросила на пол, туда же отправился пустой бокал мужа, который я предварительно измазала в крови. Только когда спальня приобрела вид поля боя, я успокоилась. Завязала лоскут, выпила свое вино, легла рядом с Луи и закрыла глаза.
Сон, к радости, пришел моментально.
Глава девятая
Головная боль ощущалась даже сквозь сон. Я застонала и, не выдержав, открыла глаза. Увидела незнакомый потолок, украшенный барельефом, темно-зеленые стены в противовес светлым в сиреневых покоях и тут же зажмурилась. Страх накрыл головой, и только позже, окончательно придя в себя, я вспомнила, где находилась.
Повернула голову, Луи лежал в той же позе, в которой я его уложила. Разве что не храпел, лишь мерно посапывал во сне. Стараясь не разбудить мужа, сползла с кровати и, осторожно обойдя стекло, пошла в ванную комнату. То ли от выпитого накануне вина, то ли от волнения меня пошатывало, да и ноги держали плохо. Кроме боли в висках, ныл живот, во рту было сухо, а глаза, наоборот, слезились.
Зайдя в ванную, закрылась на задвижку, ощущая, как страх немного ослабил свои тиски. Хлипкое препятствие в виде двери давало пусть и призрачную, но надежду, что Луи не пройдет, не сумеет осуществить свой коварный план.
Горячей воды не было. По приказу графа слуги без позволения в покои новобрачных не входили. Впрочем, я умылась и холодной. Обтерла тело влажной тряпочкой и только тогда почувствовала себя лучше, даже головная боль притупилась.
Делать в ванной комнате было нечего, вот только выйти обратно в спальню казалось для меня смерти подобно. А если Луи проснулся? А вдруг решил доделать то, что не успел вечером?
Поежившись от собственных мыслей, обхватила себя за плечи и, не придумав иного, уселась на широкий подоконник. Там и сидела, глядя в окно, пока в дверь не постучали. Меня подбросило от неожиданности.
— Айя, дорогая, не думала, что вы прячетесь здесь?! — послышался удивленный голос Клотильды. — Неужели отвар не помог?
— Тшш! — зашипела я и, соскочив с подоконника, побежала открывать дверь. — Нет, не случилось, но не кричите, пожалуйста, он же услышит!
— Не стоит волноваться, — ухмыльнулась Клотильда, увидев мое испуганное лицо. — Виконт уже ушел. Граф привык начинать свой день на рассвете, и его совершенно не волнует, что у кого-то вчера была свадьба. Так что, моя дорогая леди, расслабьтесь.
Клотильда заговорщически захихикала, я не выдержала и улыбнулась в ответ. В тот момент я была счастлива, оттого что в замке появился человек, кому не безразлична моя судьба.
Завтракали мы вдвоем. Ни граф, ни виконт, ни барон не почтили своим вниманием, занятые делами. Графиня, вообще, редко выходила из своих покоев. Те гости, кто не убыл восвояси, отсыпались после вчерашнего пира. Меня это устраивало, не нужно было притворяться и следить за каждым своим словом и жестом. Даже проснулся аппетит, и я съела все, что предложила Виви.
После завтрака Клотильда оставила меня, пообещав, что найдет позже. Пока же мне предстояло развлекать саму себя. В покоях уже прибрали, следов побоища не было, как и окровавленного белья. Я мазнула взглядом по прибранной постели и отправилась в кабинет. Решила начать с письма, ведь до свадьбы не могла даже прикоснуться к перу. В итоге, долго сидела над листом бумаги и не могла написать и строчки. Не знала, что сказать сестре. Не пугать ведь ее известием, что виконт Нарвано чудовище, его отец — манипулятор, а моя судьба весьма плачевна. Да и не была я уверена, что письмо не попадет в лапы моего отца или графа. А потому довольствовалась несколькими общими фразами:
Поделиться книгой: