Помоги проекту - поделись книгой:
Глава 3. «Вернись…»
Эмма попыталась оттолкнуть Симона. Вот странность: сегодня она не чувствовала привычного огонька желания, пробегающего по телу, когда к ней прикасался Симон. Вампирка впервые не откликнулась на зов партнера. Были тому виной последние события или же выпитое давно, словно в прошлой жизни, в Общине вампиров, непонятное зелье, она не знала. Но чувство неприязни, словно кто-то другой в её теле отчаянно сопротивляется ласкам партнера, сильно смущало.
Девушка ощутила горячее дыхание Симона, ласкающее ухо. Сильные ладони скользили по её спине, не давая возможности вырваться из кольца крепких объятий.
Симон с пьянящим восторгом касался трогательных лопаток, и не видел ничего кроме этого совершенного тела прямо перед собой.
— Ты — только моя, запомни это! Только моя собственность! Я никому не позволю дотрагиваться до тебя, слышишь? Ни Киму, ни любому другому, — с этими словами он впился жестким поцелуем в чужие губы, окончательно теряя над собой контроль.
Эмма чувствовала, что то, что сейчас случится, может навсегда положить конец их будущему. Симон, который принуждает её? Симон, который называет её, свою пару и вторую половинку души, своей собственностью? Неужели, это тот самый Симон, которому она подарила поцелуй всего несколько дней назад?!
Рука сама собой дернулась и отвесила звонкую пощечину. Однако, Спенсер, похоже, забылся настолько, что не вышло привести его в чувство одним ударом. Симон несильно, но чувствительно ударил в ответ по ее щеке, а затем резко притянул Конни к себе, снова срывая короткий жадный поцелуй.
Эмма успела тихонько вскрикнуть, когда почувствовала, что руки ей больше не подчиняются. Симон прошептал магическое заклинание, и оно сработало, намертво зафиксировав руки Эммы над её головой. Эмма не расслышала, что именно он сказал. Развязать руки не получалось.
— Спенсер, ты совсем свихнулся? — Эмме захотелось придушить партнера. — Не наигрался с Морис, решил сорваться на мне? Сейчас же отпусти! Я понятия не имею, что ты там бормочешь по поводу Берли! Если бы в тот вечер ты не обжимался с Морис, я бы еще тогда объяснила тебе, что всему виной чокнутое существо внутри меня. Кажется, оно стало почти неуправляемо. Чем-то ему приглянулся Берли, но, услышав твой голос, я же его остановила!
Симон ее не слушал. Он наклонился, прикусывая бледную кожу Эммы на плече, где пульсировала синяя жилка. Девушку сковал страх. По телу пробежала зябкая дрожь.
Симон почувствовал это и тихо сказал, прижимаясь щекой к её щеке:
— Не сопротивляйся. Мы же — пара. Все давно решено за нас природой. Знаешь, если все вокруг могут так легко получить тебя, к примеру, как Ким, то я больше не хочу изображать из себя пай-мальчика. Ты свела меня с ума, подставила под удар в будущей войне с вампирами, поссорила с друзьями. Я имею все права на тебя, как твой партнер. Мне плевать на твое прошлое, хотя, увидев тебя и Кима, я понял, что Морис не лгала, называя тебя доступной и готовой крутить интрижки со всеми. Но в будущем я не собираюсь терпеть измены! Каждый раз, когда ты меня предашь или причинишь боль, я отвечу тем же. Будь к этому готова… Ты сама во всем виновата! Ты не верна мне…
Эмма не верила своим ушам. Что за бред? Конни на секунду прикрыла глаза, всей кожей чувствуя напряженный взгляд партнера: «Симон…О чем ты говоришь? Когда все эти годы я думала только о тебе, смотрела только на тебя, пусть и, принимая это чувство за ненависть, и гадая, виновата ли во всем твоя проклятая кровь, которую я случайно попробовала…»
Эмма распахнула серые глаза, потемневшие от гнева и злости, и быстро заговорила:
— Возможно, мы друг друга не понимаем. Но я никогда не давала тебе повода усомниться в себе, с тех пор как мы объявили о партнерстве! Что касается Берли, то не вижу смысла повторяться… Но что тебе наговорила про меня Морис?! И почему я слышу это только сейчас, когда в твоем голосе столько горечи, словно это мучает тебя уже давно? Почему ты даже не заикнулся о вашем разговоре раньше?
Симон на секунду отстранился, продолжая скользить кончиками пальцев по чужому телу, очерчивая линию подбородка и точеной шеи:
— Морис рассказала о том, что ты меняла любовников, как перчатки, а затем выбрасывала их из своей жизни. Но со мной у тебя так не получится! Не сейчас и никогда в будущем…
— Спенсер, ты — идиот, полный кретин, если веришь словам Родани. Пойми, у неё есть основания ненавидеть меня. Правда в том, что я всегда…
— А мне глубоко чихать, правда это или нет. Мне уже все равно, с кем ты крутила шашни… Все равно сейчас я тебя получу! — Симон навалился на неё всем телом, практически вдавливая Эмму в стену.
— Нет, прекрати, я не хочу! — Конни почувствовала приступ еще более сильной тошноты, и невыносимой боли в ушах, так, словно разом лопнули барабанные перепонки.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы вдруг не появился Арам Джонсон…
Эмма увидела, как тень, молнией метнувшаяся из-за поворота, вдруг набросилась на Спенсера. Приглядевшись получше, она узнала полукровку, который, казалось, вслед за её партнером утратил остатки разума. С силой прикладывая голову Симона о каменный пол, он повторял:
— Я предупреждал тебя, Спенсер. Ты забыл об этом, но я помню! Всего несколько дней назад Эмма светилась счастьем. Но ты все испортил! А сейчас…Я никогда тебе этого не прощу!
Удары, от которых по лицу Симона ручьем побежала по лицу кровь, следовали друг за другом. Эмма, наконец, обрела дар речи:
— Прекрати немедленно, Джонсон! Ты убьешь его! Перестань!
Окрик девушки подействовал на полукровку отрезвляюще. Он неохотно отпустил Спенсера, поднялся с пола, и бросился к едва держащейся на ногах Эмме:
— Эмма, у тебя кровь!
— Должно быть, поранилась, когда ударилась затылком о стену… — начала, было, вампирка, но вдруг замолчала.
— Нет, кровь идет из ушей. Похоже на…отторжение… — Арам в ужасе смотрел на неё. — Тебе нужно к целителю!
Эмма грустно усмехнулась. Так вот что случается, когда партнеры противостоят друг другу. Пусть даже она не применяла силу против Симона, и все же…
— Нет, Джонсон. Пожалуйста, отведи меня в мою комнату. Я отдохну и буду в порядке.
Арам, молча, повиновался. А что еще он мог сделать? Пусть даже в такой ситуации, но перспектива хоть несколько минут побыть рядом с Эммой, почувствовать её легкое прикосновение к своей руке, делало его счастливым.
Сознание медленно возвращалось к Симону, как и запоздалое раскаяние. Ужас от того, что он едва не совершил, захлестнул с головой. Что с ним случилось? В голове мелькали разрозненные картинки, образы чужого стройного тела, сводящего с ума. Да, Симон понимал, что желание, жертвой которого он стал, было его собственным. Однако что-то подтолкнуло его выплеснуть страсть. В голову полезли непрошенные мысли о чудесном напитке, который он пробовал вместе с Морис. Напиток имел непривычный привкус. Возможно ли?…
Но думать о Родани плохо не хотелось. Она единственная с кем Симон мог без обиняков поговорить о своей паре. С Кимом они разошлись, и, возможно, навсегда, а обсуждать с Анитой тему личных отношений сложно еще с прошлого раза, когда она бесхитростно начала убеждать его книжными советами.
Однако Морис повела себя странно, делая весьма откровенные намеки, которые Симон, несмотря на усталость и полное уныние, просто не мог игнорировать. Наверное, не стоило лишний раз злить Эмму и встречаться с Родани. В конце-концов, она — вампирка, и, скорее всего, тоже выгадывает что-то для себя. Лучше держаться от неё подальше…
Конечно, Симон предпочитал думать о Морис, вернувшей ему зрение, как о друге. Какой смысл сваливать вину на другого? Возможно, все куда проще. Причина — в красоте Эммы, в её чарах существа, которые действовали даже на него, на Симона. И в собственной ревности и злости…
Думать о том, что он сходит с ума от вызванной магией любви, оказалось больно. Но, еще больнее видеть тонкую спину Конни, которая наспех поправив платье, и, чуть прихрамывая, уходила, опираясь на плечо Джонсона.
— Эмма… Не уходи, Эмма, — тихо прошептал Симон, чувствуя, как глаза начинает неприятно щипать. И это, несмотря на то, что он обещал себе после того дождливого вечера, пару дней назад, что больше не заплачет из-за Конни.
Эмма замерла, услышав его голос. Араму тоже пришлось остановиться. Не оборачиваясь, блондинка холодно объяснила:
— Симон, насчет Родани. Мне жаль, что я не рассказала об этом раньше, да и сейчас трудно подобрать слова. Когда-то, глядя на детей смертных, которые так весело играли, я тоже стала мечтать о настоящей дружбе. Тогда и выбрала Морис, несмотря на то, что мои родители не переносили даже упоминания о семье Родани. Но однажды Морис перешла черту и перечеркнула наши отношения. С тех пор она ненавидит меня и на все пойдет, чтобы отомстить. В общем, дружба между наследниками знатных семей вампиров невозможна. Как, впрочем, и доверие между вампиром и смертным. Ты доказал это только что своим поступком.
…Симону оставалось только смотреть, как они уходили от него, исчезая в сумраке коридора. Он сел на холодный пол, слегка поморщившись от боли, вызванной ушибами и царапинами. (Джонсон в гневе не брезговал и женскими приемами, пытаясь вытрясти из него душу). Перед глазами возник образ Эммы, её нежная улыбка. Девушка склонилась к нему…
Если бы время повернуть вспять… Если б вернуть то мгновение… Если бы Симон сегодня не испортил все окончательно…
Глава 4. Библиотека и спорт
На следующий день после истории с браслетами, в комнату партнера постучалась Анита. Последнюю неделю она занималась написанием доклада по магии Древнего Рима, однако слухи о ссоре Симона и Эммы, а также известие о том, что её друг успешно прогуливает уроки, не могли оставить ее равнодушной.
Нападение на Спенсера поразило всю школу, и Анита непременно встретилась бы с Симоном раньше, если бы не просьба преподавателей оставить пару в покое, хотя бы на сутки. Но сегодня утром девушка справедливо рассудила, что те самые, заветные «сутки» истекли, и друг нуждается в ее поддержке. Тем более, что вместо утренних пар ученикам дали самостоятельную работу.
Анита отправилась к Симону сразу после завтрака, на котором он не появился. Друг открыл ей дверь и, молча, пропустил в комнату. Судя по бледному лицу и взлохмаченным волосам, Спенсер провел бессонную ночь.
— Симон, а у тебя фингал под глазом, — неожиданно для себя выдала Анита. — Ты, что, подрался? До меня дошли слухи, что вы с Эммой в ссоре, но я не поверила. В последнее время вы казались такими счастливыми!
— Ключевое слово — «казались», — буркнул Симон, подходя к зеркалу на стене и любуясь на свое отражение. — Да уж, красавец!
Анита, вздохнув, прошептала лечащее заклинание, которому научилась самостоятельно. Симон тут же преобразился: синяк пропал, исчезли тени под глазами, а сонное и измученное выражение лица, сменилось почти приемлемым, по меркам девушки.
— Симон, я пришла потому…
— Потому что я прогулял лекции, и за это с «утреннего курса» сняли баллы. И в этот раз для моего поведения даже нет достойного оправдания, вроде происшествия с Суреном, верно? — вздохнул Симон. — Прости, Анита, в последние дни я вел себя, как последний гад…
— Нет, ты не понял, Симон, — девушка нахмурилась и, подбоченясь, произнесла, — конечно, твое поведение оставляет желать лучшего, но сейчас меня интересует не учеба, а твое здоровье и безопасность. Вчерашние события, связанные с Суреном…
Симон резко помрачнел. Чувство вины ледяной змеей сдавило грудь. Почему опять кто-то пострадал по его вине? Казалось, совсем недавно Эмма прикрыла его в Парке Виктории, а теперь вот Сурен…
— Симон, ты меня слушаешь? Я выпросила у Тамары фотографию браслетов, — с этими словами Анита достала из сумки, перекинутой через плечо, фото, и сунула его под нос Симону.
Парень с долей восхищения рассматривал снимок. Браслеты и впрямь выглядели великолепно. Или же они обладали способностью манить к себе, даже на расстоянии? Неудивительно, что Сурен не устоял.
На мгновение Симон почувствовал дежа вю. Точно он видел эти браслеты раньше…
— Что с тобой, Симон? У тебя есть идеи, кто мог подбросить их тебе в почту? — окинув его внимательным взглядом, спросила Анита.
— Нет, не думаю, — неуверенно отозвался Спенсер. — Но зачем тебе эта фотография?
— Хочу с ее помощью выйти на след преступника. Такие браслеты не приобретешь в магазине или на интернет-аукционе, — просто ответила девушка. — Начну поиски с библиотеки, где много информации о проклятых вещах. Пойдешь со мной?
Симон кивнул.
— А что, насчет Конни? Она уже встала? Пойдет с нами?
Спенсер снова помрачнел:
— Боюсь, она не откроет, даже если мы постучим. Я вчера пытался… Но Эмма поставила на дверь дополнительную защиту. Теперь к ней даже гномы без приглашения не сунутся…
— Вот как…Не думала, что у вас все настолько плохо. Я могу чем-то помочь?
Симон покачал головой, а про себя подумал, что невыносимо, когда еще кто-то лезет в их с Конни разборки.
…Но до библиотеки друзья так и не дошли. По пути им встретилась сердитая Кейт Уильямс в алой форме капитана команды по магическому футболу. Раскинув руки, девушка преградила им дорогу:
— Так-так-так, кого я вижу! Симон Спенсер, собственной персоной! А не поведаешь ли, Симон, великую тайну, почему я в этом году ни разу не видела тебя на тренировках?
Симон растерялся от такого напора. Если его что-то и могло смутить — так это вот такие нападения «в лоб», неважно, обоснованные или нет.
— Не слышу четкого ответа, Спенсер! — указательный палец Кейт, точно перст судьбы, обвинительно уперся ему в лоб. — Ты помнишь, что через неделю состоится первый матч? А, может, ты расскажешь мне о своем рыжем друге? Берли начал брать с тебя пример, и в последние дни вообще не показывается на тренировках. Но если его еще можно заменить, то…
— Ким не появляется на тренировках? Как странно, ведь он так стремился попасть в команду! — удивилась Анита. Но ее никто не услышал.
— Симон, как, ты думаешь, мы вообще будем играть? — продолжала злиться Кейт.
— Не знаю, — честно ответил Симон, растерянно почесав затылок.
— Вот и я не знаю, — снова вспылила девушка, сжимая кулаки. — Марш переодеваться, и на тренировку!
— Эй, Кейт, погоди, — Анита схватила нового капитана команды за рукав формы, чтобы та, наконец, соизволила обратить на нее внимание. — Тебе не кажется, что после того, как на Симона совершили покушение, для всех лучше, чтобы он не участвовал в матче?
Симон и Кейт раздраженно посмотрели на нее. Спенсер подумал о том, что после вчерашней глупой стычки с Джонсоном, не отказался бы от победы над «дневным курсом», ради приличия и собственной гордости. Чужие страхи его мало волновали. А Уильямс, насмешливо смерив Аниту взглядом с головы до ног, хихикнула:
— И кого же ты предлагаешь мне на ведущую роль? Уж не себя ли?!
Староста «утреннего курса» изменилась в лице:
— Полегче на поворотах, Уильямс, если не хочешь получить взыскание! И, кстати, ты можешь взять Джейн Берли. Кажется, она неплохо играет.
Уильямс закатила глаза:
— Мне не нужны те, кто «неплохо играет». Мне нужны лучшие! Только с Симоном у нас есть шанс на победу!
— Я буду играть, Кейт. Анита, все в порядке. Извини, что с библиотекой сегодня не вышло, — пробормотал Симон, и, резко развернувшись, побежал обратно в свою комнату партнера, бросив через плечо:
— Кейт, я буду на поле через десять минут.
Там, на спортивной площадке его ждало низкое серое небо и холодный октябрьский ветер. Симону хотелось проветрить голову, выбросить из нее, наконец, все мысли о Конни.
Уильямс с видом победительницы прошествовала мимо Аниты. Староста «утреннего курса», не сдержавшись, топнула ногой:
— Симон Спенсер! Тебе, не мешало бы, расставить приоритеты! Разве игра дороже жизни?
Глава 5. Неожиданный союзник
Анита сама не заметила, как задремала среди горы бумаг и книг. Кажется, она слишком много взяла на себя, решив одним махом перелопатить все энциклопедии и монографии, касающиеся проклятых браслетов.
Создать браслет, который мог бы заставить человека или вампира сойти с ума, покончить жизнь самоубийством или же умереть, не составляло особого труда для темного мага. Но, чтобы «зачаровать» вещи, требовалось пожертвовать частью собственной жизни, и умные люди редко на такое шли. Иначе, одна половина магически одаренных существ давно перебила бы другую.
Проклятые вещи опасны для всех, кто к ним прикасается. Но, в данном случае, браслеты оказались зачарованы против одного-единственного человека. Подобная техника не встречалась в магических книгах.
Листая очередную энциклопедию, Анита почувствовала, как у нее слипаются глаза. Подавив зевок, она опустила голову на толстый том, решив немного отдохнуть. Проснулась резко от ощущения тепла. Даже не открывая глаз, девушка чувствовала, как кто-то нежно касается ее руки, проводя по ладони кончиками пальцев. От этого прикосновения по телу разливалось приятное тепло.
Староста «утреннего курса» вздрогнула, подумав, кто же это может быть, и резко подняла голову. Напротив нее, закинув ногу на ногу, сидела вампирка Дороти Пейн:
— Совсем заучилась? — сочувственно хмыкнула она, продолжая без всякого смущения гладить чужую кисть.
Анита мигом оценила ситуацию и, вырвав руку, спрятала ее за спиной:
— Что тебе от меня нужно?
Дороти, притворно зевнув, осуждающе глянула на нее. Дескать, чего ты дергаешься? Я не кусаюсь. Или кусаюсь, но не сегодня.
— Как я вижу, наш общий друг ни о чем с тобой не говорил. Как всегда, занят только своими проблемами.
— У Симона сейчас сложный период, — покачала головой Анита. — Кстати, и у Эммы Конни тоже… Могла бы помочь подруге, вместо того, чтобы доставать меня.
— Я помогаю Эмме по-своему, — блеснула белозубой улыбкой Дороти. — Например, сейчас. По всей школе разнеслась новость о чудо-браслетах, что нашли в почте Спенсера. Думаю, ты ищешь информацию о них.
Поделиться книгой: