Помоги проекту - поделись книгой:
Хорошо, что Ольга, Сэм и Давид дождались меня, я думал, что холод заставит их вернуться в дом. Три из четырех энергитических станций скрылись за горизонтом, и температура сразу падает, но на веранде всё ещё тепло.
Я не спрашиваю, кто включил обогрев в доме и на веранде, а заодно термостат поставил на максимум. Всё, что делается в доме дистанционно, любит делать Иссин. То, что он не вцепился мне в плечо своими когтями, чтобы показать мне, насколько он рассержен, что я оставил его одного означает, что Иссин заряжает батареи. Или если уж быть совсем точным — разряжает их. Эта зелёная бестия лежит на столе и обнимает батарейку для моего галлактического коммуникатора. То есть до меня теперь никто не дозвонится ближайшие три часа. Это тоже месть. Так как Андрей и Раи будут ругать за это меня, а не Иссина. Андрей считает, что я безответственный и что за проделки Иссина отвечаю я, и то, что Иссин разрядил батарейку, сожрав всю энергию — тоже мой просчет. Я должен был взять коммуникатор с собою, и не оставлять Иссина без присмотра. Ну да. Взять коммуникатор планетарного Коммандоркапитана Солнечной системы в Империю. Теперь у меня остался лишь коммуникатор на борту «Серебряной звезды». И он тоже будет глючить, так как основная программа на «Серебряной звезде» — тоже Иссин. И так как он на меня зол и беспокоился из-за меня, он устроит мне двадцатиминутный перерыв с «частичной недоступностью абонента». Он не любит, когда я оставляю его драконью ипостась с Ольгой или Сэмом. Особенно, когда это происходит в этом доме, а не в Сити. Просто потому, что в доме много Ррарх, а я давно заметил, что Иссин их недолюбливает, и они платят ему «взаимностью». И он всегда сердится, когда я оставляю его одного вечером, когда небо Титана заполняют миллиарды звезд и спутники Сатурна. В темноте Сатурн поражает воображение. Но Иссин почти ничего не боится. Просто он никак не может привыкнуть к тому, что я вырос, и мне уже давно не пять лет и мне не нужна нянька в его лице.
Ночь на Рессате — самое красивое время. Я иногда возвращаюсь в Сити заполночь, так как в моей квартире живет Тесс, а они — ночные существа. Сэм со свойственным ему юмором зовет их «Цивилизацией разумных ёжиков». Представители цивилизации, которую спасали Раи, Давид, Сэм и я под свое «посольство» облюбовали мою квартиру, справедливо заметив, что я там практически не появляюсь. Спасали «разумных ёжиков» мы все вместе, но почему-то «ёжики» тоже стали моими. И если мои «ёжики» что-нибудь натворили, то Андрей устраивает выволочку Раи, а Раи — мне. Так как посольство «разумных ёжиков» в Сити — моя идея. Это — ”мои” Тесс.
Странно, что я до сих пор не могу привыкнуть к тому, что за пятнадцать минут может наступить ночь. Темнеет на Титане очень быстро, и в разное время, и хотя всего пять часов вечера, над головою уже звездное небо. Селенгены, рожденные на Луне или лунах Марса, Юпитера, Сатурна, Урана, Нептуна и на Плутоне привыкли, что день и ночь сменяются внезапно, в зависимости от положения энертетических станций. Но я вырос на Земле и всё ещё на подсознательном уровне жду, что ночь начинается постепенно, и часов в десять вечера. В худшем случае в семь. А не когда угодно… Чай закончился, печенье тоже, последние капли глёга допил Давид, философски заметив, что ему нужнее. Иссин доел батарейку от моего коммуникатора и свернулся клубочком, как котёнок, у меня на коленях. Ольга держит в руке чашку с остывшим чаем. Кажется о чае она уже забыла. Обычный вечер. Хорошо, что мне хватает сил улыбаться и делать вид, что всё нормально. И что никто не догадывается, что я заключил сделку с официальным наблюдателем, даже Иссин. И какую именно сделку. Только вот… мне совершенно не хочется уходить.
На каждом спутнике Сатурна есть несколько крупных городов, почти на каждом есть Королев, Гагарин, ну и далее по списку. Предки в основном давали городам Внеземелья имена своих героев и влиятельных в прошлом политиков, первооткрывателей космоса, конструкторов и военных прошлого и городов Земли. Сэм, эрудит, может часами рассказывать о каждом городе Внеземелья, в честь кого каждый город был назван. Так что города, названные нейтрально — редкость. Сити на Титане не самый большой город в Системе Сатурна. А посёлок, в котором я купил старый полуразвалившийся дом и того меньше. Но мне здесь нравится.
Два юных Ррарх подкрались к веранде, в полной уверенности, что незаметно для меня. Бесполезно, пушистики. Телепата вы не обманите. Малыши и новички Ррарх всегда вначале принимают меня за Древнего, и бесприкословно слушаются, а потом посмотрев на то, как со мною общаются старожилы Ррарх, без всякого пиетета — и зарычать могут в ответ, и с ног сбить попытаться в шутку — котята же ещё! Осмелев, пытаются подсторожить и выскочить на веранду неожиданно. На Рессате Ррарх много — нам с Сэмом пришлось систематически забирать отщепенцев Ррарх с их планеты и перевозить на Рессат. Взрослые Ррарх больше тигров, а подростки — с матерого волка, и похожи на волков с мягкой разноцветной шерстью.
Те Ррарх, что пришли на веранду — подростки. Взрослые, как Раари, который сидит на полу и жует синтетическое мясо, гораздо больше. Многие Ррарх освоили земные языки: русский, английский, шведский… Некоторые даже могут разговаривать на нескольких языках, как Раари. Но большинство Ррарх предпочитает общаться с помощью эмпатии и телепатии и могут говорить лишь на своем языке. Только Ольга, Сэм и я знаем их язык.
Те четыре Ррарх, которые живут у меня дома ”мои” Ррарх, Раари и его семья. Об этом напоминают мне все, начиная с Андрея и Раи и заканчивая соседями, которые с понимающей улыбкой оставляют у меня на пороге разорванные мячи, которые юные Ррарх постоянно забывают у соседей. Ольга тоже считает, что это ”мои” Ррарх. Я не протестую. Ольга права, так как это я привез их на Рессат с их планеты после одного из заданий на их планете несколько лет тому назад. Их клан убил бы их, если бы Сэм, Ольга и я не вмешались. Хотя Андрей послал меня с Сэмом в сектор Рарх чтобы мы не путались у него под ногами. Но понятие «беспроблемный сектор» не совместим с нашей с Сэмом психологией. Был бы сектор для полетов, а проблемы мы там сами найдем.
С самого начала было лишь четверо «моих» раррх. Зато сейчас их тысячи. Мы с Сэмом забирали тех Ррарх, которые за время нашего отсутствия попадали в категорию «отверженные» и коротали дни до нашего появления на станции официального наблюдателя с Земли. До нашего вмешательства Коммандоркапитаны соблюдали галактические законы и ни во что не вмешивались. Так как люди на планете Ррарх — чужаки. Ну а мне уже было всё равно — ведь один раз я уже вмешался в дела людские, и для меня уже не было никакой разницы — нарушать галактические законы один раз, два — или двести. Я запретил Ррарх убивать своих раненых и больных сородичей и приказал сопровождать их до станции наблюдателя Земли. Приказ Древнего — закон для Ррарх. Так как никто из Древних о такой дыре как сектор Ррарх и не вспоминал, то принятые мною решения оспорить было некому. А Раи Стар встал на нашу сторону в этом вопросе и Коммандоркапитанский корпус был вынужден помогать нам с Сэмом. А мы стали забирать этих отверженных каждый день.
Когда Древние приказывают — Ррарх исполняют. Раса этих разноцветных волков приняла меня за одного из Древних. Я однажды спросил Раари, почему все Ррарх признали во мне Древнего? Он смутился и ответил: «Запах». Значит, я оказывается ещё и пахну, как инопланетный монстр… хотя в случае с Ррарх это сыграло мне на руку. Ррарх перестали добивать своих раненых и больных. А Ольга заняла половину дома под «больницу» для Ррарх. Зато половину дома я отбил у неё под свой «Космодром». Мне не очень нравится то, что половина дома по сути является больницей, но что я могу поделать? Обычно новоприбывшие Ррарх живут у нас с Ольгой до полного выздоровления, а затем находят себе новых друзей среди людей. Но многие Ррарх поселились в ближайшем от нашего дома лесу и совершенно не собираются куда-либо переезжать. Наверное, им нравится жить рядом с Древним, пусть и полукровкой.
Ольга, Сэм и я знаем имена всех Ррарх. Стар и Дэвид знают лишь Раари. Просто потому, что он из всех Ррарх самый крупный. Но Стар периодически приводит к нам домой пилотов, чтобы новички Ррарх могли найти себе друзей — эти пушистики как оказалось многое знают о Древних — именно Раари помог мне найти Тесс. Раррх незаменимы у всех пилотов и экспедиций, работающих с поиском артефактов и других цивилизаций.
Не знаю, захочет ли Сэм забирать Ррарх с их планеты? И что будет делать Иссин, когда я уже не смогу приказать ему умерить свою жадность, или как Иссин считает «бережливость и ответственность»? Будет ли Иссин вывозить ненавистных ему Ррарх просто потому, что он помнит — это было важно для меня? Конечно, он мой друг, но как он будет действовать, когда некому будет умерить его финансовые аппетиты? Иссин знает, что должен продолжать финансировать мои проекты. Но вот будет ли он это делать, когда меня не станет? Я не знаю, захочет ли он слушать Ольгу так, как слушал меня… Не стоило мне об этом думать. Ольга заметила, что я встревожен, но не может выяснить причину моего плохого настроения. Я ловлю на себе её внимательный взгляд. Она запросто вычислит, что мне грозит опасность, почувствует, что я что-то пытаюсь от нее скрыть. Пусть она медиколог, эмпат и легко чувствует эмоции через прикосновение. Но считывать информацию с телепата она может лишь в том случае, если телепат ей это позволит. Раньше я никогда не закрывал свое сознание от неё. А теперь видимо прийдется.
Я встаю и обнимаю её, а она в ответ улыбается. Иссин с недовольным шипением перебирается мне на плечо. Ольга не замечает, что я пытаюсь одновременно успокоиться. Пока она ничего не знает, мы могли бы вместе полюбоваться на звезды. В последний раз. Как в детстве.
— Я уже забыла, когда мы вместе смотрели на небо, Лан. Ты приходишь поздно, иногда вообще не появляешься неделями. А ведь звёздное небо прекрасно!
Её слова заставляют меня взглянуть на небо. Да, Ольга права, звёзды действительно красивы. Сатурн и его спутники занимают половину неба. Но те звёзды, на которые она случайно указала, прекратили свое существование. Просто на Рессате этого пока не видно. Черный сектор, внесен в регистер запрещенных для полетов пассажирским и грузовым кораблям. Да и для Коммандоркапитанов посещение черных секторов не рекомендуется.
Я виновато улыбаюсь ей, так как знаю, что она права, я постоянно опаздываю и мне не хватает времени на то, чтобы просто побыть с ней рядом. А последний месяц я вообще провёл в Империи. Понимаю, что слишком рано обрадовался тому, что избежал разговора на тему ”
Ольга всегда уезжает на работу после того, как мы вылетаем на патрулирование. Работа требует от неё знаний микробиологии и хирургии. Она не только эмпат, но и биотелекинетик. Это — редкий дар среди телекинетиков. Было время, когда я надеялся, что Ольга станет пилотом, как Сэм. Среди пилотов эмпаты тоже встречаются. Это время уже не вернешь… Я смотрю на неё и стараюсь запомнить каждый её взгляд, каждое движение. Её рыжие волосы заплетены в косы. Она всегда их заплетает, и всегда одевает одно и то же синее платье до колен, когда собирается в свой РРЦ, словно у неё тоже униформа. Мне больше нравится, когда она распускает волосы и они волнами падают ей на плечи.
— Я помню, как мы летали вместе. Мне не хватает наших авантюр, с вами всегда было весело, — её карие глаза светится теплотой, когда она встречается со мною взглядом.
— Мне тоже иногда тоскливо, что мы больше не летаем вместе, — виновато отвечаю я Ольге.
Её изумленный взгляд вынуждает меня отвечать. Ольга не понимает, что со мной происходит, но ей явно не нравятся перемены. А я не хочу рассказывать. Просто не в силах… Легче рассказать о судьбе звёзд, на которые она случайно указала…
— Знаешь, звёзды, на которые ты сейчас смотришь уже давно не существуют. Только свет от них будет виден ещё очень долго. Мы были в том секторе два года назад, так что я точно знаю, — отвечаю я Ольге.
— Иногда я не разберу, шутишь ты или серёзен! Ольга возмущенно смотрит на меня как будто то, что случилось со звёздами каким-то образом угрожает существованию Солнечной системы.
— Но звёзды действительно прекратили свое существование. Лан прав, — подтверждает Сэм то, что я сказал.
Я немного удивлен реакциией Ольги. Никто из пилотов не станет так резко реагировать на известие о взрыве сверхновой. Для любого Коммандоркапитана информация о сверхновых или о черных дырах — это просто предупреждение о новом черном секторе. Обычный разговор среди пилотов. Осмеливаются летать в черных секторах немногие. Но я не подумал, что для обычного человека неприятно узнать, что звёзды, которые только что рассматривал, на самом деле уже не существуют. Напоминает о том, что другие звёзды, например Солнце, тоже могут взорваться.
— Извини, я не думал, что ты можешь расстроиться из-за этого, Лисёнок. Я забыл, что ты не мыслишь как пилот. Ты так часто летала с нами в патруле, что я иногда забываю, что ты уже год как медиколог.
— Иссин на тебя плохо влияет, — усмехается Сэм, — Это он у нас циник.
— Прекрати меня дразнить, Сэм! Я никаким образом не связан с вашей дисскуссией о звёздах. Оставь меня в покое, заранее благодарен, — немного недовольно отвечает Иссин: «Если тебе хочется с кем-то ругаться, ругайся с Ррарх».
— Да ладно, тебе не нужно извиняться. Я не должна была сердиться по таким пустякам. Но мне не нравится то, что Иссин рассказал о вашей встрече с Древними. И если совсем по совести: я не должна была заходить сегодня домой, на работе нужно ещё многое сделать, а я к вам поехала. Но мне хотелось на вас посмотреть. Мы не увидимся как минимум неделю. У меня рабочая поездка с нашими ребятами.
— А что на нас смотреть? Спрашивает Сэм насмешливо, — Ничего с нами не случится. Вечно ты переживаешь по пустякам… Ты лучше скажи, как ты добирвться решила, куда вы там поедете? И вернетесь когда?
— Обратно вернемся не раньше следующей недели, если ничего непредвиденного не случится, — отвечает Ольга, — Мы вылетаем вечером, Марк и Эмма заедут за мной сразу после того как вы стартуете. Нам с «Южного» удобнее — прямой рейс.
А куда вы собрались, если не секрет? Мы ведь можем тебя навестить. И подбросить до места назначения на «Энцеладе» или «Серебряной звезде» альфой, так намного быстрее. Мы же можем взять несколько пассажиров, верно, Лан? — спрашивает Сэм у меня. Я киваю, хотя и без особого энтузиазма. Действительно, можем. При одном условии. Если Ольга полетит со мною, а её сотрудники — с Сэмом. «Наши ребята» для нее — хирурги и всякий медицинский персонал с РРЦ. Пересекаться с её друзьями по работе у меня нет никакого желания… Сэм то вырос с такими, он их не боится нисколько. А я… ну не знаю. Не боюсь, конечно, просто недолюбливаю. И стараюсь избегать встречи с такими типами, по-возможности.
— Мы летим на семинар, на Астру-2. Вы всё ещё хотите подбросить меня до места назначения? — Ольга спрашивает нас с Сэмом иронично, заранее зная ответ.
— Неа… передай привет отцу, заявляет Сэм, — У меня нет никакого желания лететь с вами. Плохая примета даже упоминать Астру-2 перед вылетом, ещё хуже лететь туда добровольно. Тебе прийдется обойтись на этой неделе без нас, медиколог.
Давид смотрит на Ольгу задумчиво, а потом переводит взгляд на меня, словно он только сейчас понял, что сегодняшнее патрулирование может представлять для меня опасность. Он весь вечер думал о патруле, а сейчас мы своим трёпом привлекли его внимание.
— Андрей считает, что прошлое задание мы провалили. И войны не избежать. Ты думал о том, что в случае открытого конфликта тебе прийдется выбирать между Империей и Солнечной Системой? — хмуро спрашивает у меня Давид.
— Я не знаю, как долго смогу избегать этого выбора, Давид. У меня много друзей и в Солнечной Системе и в Империи, — мне не нравится, что Давид стал задавать такие вопросы. Итиус решит эту дилемму, но Давиду совсем не обязательно заранее знать — как именно.
— Лан, ты и Давид зря беспокоитесь. У нас паритет. Империя не осмелится напасть. И ты доказал, что в Солнечной Системе пилоты лучше, чем в Империи, — усмехается Сэм.
— Я не знаю. Мы действительно попытались сделать всё возможное, чтобы избежать войны. И экономически. И политически. Но Антарианиус считает, что этого недостаточно. Раи может думать, что Император передумал, но я знаю совершенно точно, что он продолжил подготовку к войне. Я же понимаю, почему они это делают. Они считают, что это мы их ненавидим, и что это мы — опасны. В какой-то мере они правы. Иссин попытался играть с их элитой в свои экономические игры но он тоже не уверен, что у него получилось изменить их планы. Нам просто не хватило времени, — тихо отвечаю я Сэму. Ни к чему ему знать, о чём я думаю.
— Надеюсь, что ты понимаешь, что я делал это только ради тебя. Из-за того, что ты хочешь остановить войну, — Иссин обычно достаточно откровенен со мною, и всегда напоминает мне, что я его единственный друг, и что до остальных людей и их проблем ему по большему счету нет никакого дела.
— Мне наплевать на ваши человеческие отношения. Они слишком сложны. Ты тоже не должен вмешиваться. Иначе у тебя опять будут проблемы. Пусть другие пилоты патрулируют. Останься сегодня на Рессате, или на станции Коммандоркапитанов. Оставь патрулирование Сэму и Давиду. И Рикарду Артуру Ингвару Стару. Разве ты забыл, что Император хочет создать «казус бели»? Разве я тебя раньше не предупреждал? Это заранее спланированная ловушка, и под ударом только ты, я это знаю! — когда Иссин сердится, его внимание сосредаточенно на моей персоне. И ему нравится показывать мне, что он не хуже Древних знает все заранее.
— Иссин, ты знаешь, я всегда благодарен тебе за твои советы, ты замечательный аналитик, — отвечаю я уклончиво. Я не хочу объяснять Иссину и остальным принципы Континуума и основы галлактического законодательства. Мы все зубрили это в детстве, только вот дело в том, что мои друзья воспринимают меня, как человека и совершенно не в курсе о том, что должно произойти. И это к лучшему, наверное.
Конечно, я не хочу, чтобы Иссин вычислил, что я обо всём знал заранее. И поэтому пытаюсь думать о чём-нибудь другом, а не о нашем патрулировании. Я встречаюсь взглядом с Ольгой и улыбаюсь ей, словно говоря «Ну что с него возьмёшь?» Иссин — программа, и он не всегда испытывает те же чувства, что и люди, и по большей части просто иммитирует человеческие эмоции. Но я вижу, что Иссин нервничает. Он действительно единственный из моих друзей, предчувствующий опасность следующего патрулирования? Сэм уверен, что ничего не случится. Он знает, что мы четверо справимся с чем угодно. Раньше я тоже так думал. Думал, что сложнее полета в «черном» секторе ничего не будет — это было наше предпоследнее патрулирование перед полётом в Империю. Мы тогда искали пассажирский корабль, который из-за ошибки пилота застрял в «чёрном» секторе, и были вынужденны пройти вблизи двух чёрных дыр, между их гравитационными полями и вытаскивать его из гравитационного колодца. Мы справились, пассажирский корабль вернулся, никто не погиб, даже пострадавших было не очень много. Правда, потом пришлось садиться на астероид и перебирать антигравитационные двигатели почти вручную… Хотя с точки зрения пилотирования тот вылет был легче, чем испытание Древних. Тогда я и Антарианиус впервые увидели, с чем приходится бороться настоящим Древним, как Итиус и Рейе, а не полукровкам, как мы с Антарианиусом. Но там не было гражданских… А сейчас я отвечаю за весь рессатский сектор, с двухсотмиллиардным населением. Теперь я понимаю, что чувствовал Раи Стар, когда на Рессате случилась техногенная катастрофа…
— Лан! Мне не нравится, когда ты разговариваешь на языке Древних, особенно когда ты общаешься с Итиусом, — Иссин взмахивает крыльями, царапая меня. Я вижу, что Иссин напуган. Как компьютерная программа может быть напугана? Но Иссин всегда мог испытывать страх. Я ведь и нашёл его из-за этой его особенности — по его паническому страху и отчаянному желанию жить. И помог ему сбежать из лаборатории. А затем Иссин помог мне сбежать из больницы. А сейчас Иссин что-то почувствовал, или просто частично перевел мой разговор с Итиусом. И пытается привлечь моё внимание к условиям нашего с Итиусом «договора».
— Я ненавижу, когда Древние говорят с тобой на вашем языке. А я не знаю, о чём вы говорили! Мне не нравится летать альфой, мне не нравится, когда эти ужасающие существа постоянно появляются на нашем корабле. Ты же ничего мне не рассказываешь. Что тебе сказал Итиус? С той встречи ты сам не свой!
— Иссин, пожалуйста, не вмешивайся, — мне совершенно не хочется рассказывать ему и всем остальным о том, что мне сказали Итиус и Антарианиус.
— О, конечно, — Иссин деланно зевает. Я вижу, что он обижен, причем обижен на меня.
Знаете что, я домой пошёл. Если что, я во второй гостинной. Я — голодный. Иссин рассердился на меня не на шутку, если выбирает вторую гостинную, ту часть дома, где Ольга устроила «больницу» для Ррарх, отлично зная, что я туда заходить не буду. Но из вредности делает вид, что ему всё равно. Только я знаю, что Иссин выбирает эту часть дома, когда он действительно сердит на меня.
— Голоден? Опять? Ты же только что сожрал батарейку коммуникатора! Ты с таким перерасходом энергии с собой энергетическую станцию должен носить, — смеётся Сэм.
Иссин бросает на Сэма недовольный взгляд.
— Во-первых, не сожрал, а съел. А во-вторых, я работаю лучше, чем некоторые. Поэтому мне и энергии нужно соответственно больше, — недовольно поясняет Иссин.
— Лан, я согласна с Иссином. Тебе не нужно покидать Рессат хотя бы сегодня. У меня плохое предчувствие. Я обычно не беспокоюсь, когда вы в патруле, особенно когда вы летите вчетвером. Но сегодня что-то случится, я чувствую… Ты пришёл позднее, чем обещал. Ты же был в Империи и наверняка говорил с Императором? Что он тебе сказал? — встревоженно спрашивает меня Ольга.
Эмпат. Она почувствовала опасность, хотя вряд-ли может распознать источник угрозы. Наверное, лучше рассказать хотя бы часть правды. Но отнюдь не всё, что я уже знаю.
– ”Держись подальше от Рессатского сектора”, — отвечаю я усмехнувшись, — Император не знал, что я Коммандоркапитан Рессата, а вот то, что мы Коммандоркапитаны — знал. Кажется, я его напугал. Не знаю только, насколко сильно. И достаточно ли для того, чтобы остановить войну. Я не должен был учавствовать в Имперской гонке пилотов. Император заметил, что я летал, как Коммандоркапитан, а не как пилот из Империи. Я думал, что у меня будет больше времени. Кажется, остановить войну будет сложнее, чем я думал.
— Почему? Я думал, то, что ты был избран Древними наследником Императора гарантирует мирный договор между Солнечной Системой и Империей, — настороженно говорит мне Сэм, словно он впервые понял, что Империя действительно может напасть. Сэм хороший аналитик, лучше чем я, только очень бесшабашный и без моего багажа «негативного опыта», закрепившегося в подсознании ещё в детстве.
— Антарианиус в этом не уверен. А он вырос среди Древних и в Империи бывал чаще, и о Континууме знает больше меня. Иссин тоже сомневается, что нам удалось остановить конфронтацию, а у меня — некоторый опыт что касается прогнозов Иссина. Он, к сожалению, почти всегда прав. У Императора сейчас небольшое затруднение в определении дальнейших приоритетов и целей — он боготворит меня как единственного официального наследника и лучшего пилота Империи и ненавидит меня как Коммандоркапитана Рессата, — я усмехаюсь, так как знаю, что эту проблему обещал решить Итиус, и знаю — как именно.
— Это — ловушка, Лан. Даже я это понимаю, — говорит Ольга встревоженно, — Иссин прав, когда считает, что ты не должен патрулировать сектора, граничащие с точками перехода Империи, хотя бы сегодня. Я вообще думаю, что вам не стоило сегодня патрулировать, никому из вас четверых.
— Я знаю, что это ловушка. Но я должен остановить Эрнеста. И не допустить, чтобы имперский корабль был сбит. Император дал Эрнесту задание, а он — один из лучших пилотов Империи и не осмелится перечить Императору. Если кто-то из нас собьёт «имперца» то это будет превосходным поводом для войны. Нападение на корабль Империи без причины. Если мы его сбивать не будем, то он попытается это спровоцировать.
— Но ты же выиграл у него в гонках? — усмехается Сэм, — Ты был быстрее, и лучше, чем любой пилот Империи. Так что Эрнест не лучше, чем мы. А кроме этого — он один против четырех пилотов.
— Я принадлежу Императорскому дому. Ты действительно думаешь, что обычный пилот осмелился бы выиграть у наследника престола Империи? — Сэм по прежнему не понимает почему я не в духе, а я не очень желаю, чтобы он догадался об истинной причине моего раздражения.
— Ты что, считаешь «имперца» лучшим пилотом, чем ты? — изумлённо спрашивает Сэм меня. Видимо, он даже помыслить не может, что кто-то может летать лучше, чем я.
— Я не знаю. Эрнест — хороший пилот, никаких сомнений, он же получил это небольшое задание. Но это не важно. Он прийдет в Систему Сатурна, чтобы спровоцировать войну. Император передумал, когда узнал, что я Коммандоркапитан Рессата. Но Эрнест об этом не знает.
— Хорошо. Но если Император передумал воевать, то мы не начнём войны, если собьем имперский истребитель, кем бы он там не был? — Сэм считает, что мои этические метания непонятны. Друг — это друг, а враг — это враг. Никаких промежуточных стадий быть не может.
Ольга кивает, соглашаясь с Сэмом. Для нее Империя — враг. Понятный и жестокий. Она до сих пор не осознала, что моё положение в Империи сейчас даже выше, чем в Солнечной Системе. Мало мне было стигмы нестабильного телекинетика и полукровки Древних, теперь еще официальным наследником Императора стал. Почему она меня не боится, несмотря на то, что я вернулся из Империи с ещё одной стигмой в комплекте с предыдущими?
— На борту «имперца» будет дестятилетний мальчишка, я его хорошо знаю. Его зовут Янек. Этот чертёнок забрался на корабль к Эрнесту, чтобы стать пилотом, и его родители за него беспокоятся. Я обещал его маме, что он не пострадает. Кроме того я не хочу, чтобы Эрнест был сбит. Он учавствовал в гонках, и был вторым, а ещё он пригласил меня отмечать окончание гонок у них дома. Я знаю, что у него трое детей, совсем маленьких. Я не могу позволить ему погибнуть и не хочу, чтобы он был пожертвован Императором, как пешка в игре, просто потому, что мой дедушка решил устроить военное противостояние между Империей и Солнечной Системой.
Ольга чувствует мое напряжение, но то, что я рассказал, заставит её думать, что я беспокоюсь из-за того что мои друзья из Империи могут пострадать.
— Мы не имеем права их сбивать. Но я сомневаюсь, что они не будут пытаться сбить нас. По-крайней мере пока Янек не поймет, что я — Коммандоркапитан Рессата.
— Да, проблема. Я уже привык к тому, что ты вечно попадаешь в истории, но спасать пилотов Империи — это уже слишком. А мы не можем найти твоих имперцев через альфу? — спрашивает Сэм. Видимо, идея спасать корабль Империи, одновременно увертываясь от их прицельного огня не кажется ему разумным времяпровожднеием.
— Нет, отвечаю я Сэму, — Они сами идут через альфу. Найти кого-то в альфе значительно сложнее, чем в гамме. Я же не настолько хорошо там ориентируюсь. Я не могу их найти, пока они в альфе, а выйти из гиперпрыжка они могут когда угодно, я знаю лишь, в каком секторе они выйдут из гиперпространства, и то благодаря Антарианиусу.
— Мне не нравится, когда ты упоминаешь Древних, — вздыхает Ольга, — Вечно от этого Антарианиуса одни проблемы.
— Ты что, правда думаешь, что Империя знает о гиперпространственных прыжковых точках альфы? — изумлённо восклицает Сэм.
— А ты думал, что это моя собственность? Империя могла рассчитывать альфу еще раньше, чем Солнечная Система. Но не все пилоты справятся с управлением в альфе. Даже Иссин не всегда с этим справляется. Империя каждую точку перехода рассчитывает годы, — устало отвечаю я ему. Я ловлю на себе внимательный взгляд Ольги. Она пытается вычислить, почему я весь вечер стараюсь закрыть от неё часть подсознания.
— Замечательно. Я люблю нашу работу, особенно летать с тобой и Давидом. Вы обычно заставляете пилотировать так, как будто у меня уже первый ранг лет десять, минимум. Что у нас было в прошлый раз, перед нашей вылазкой в Империю? Полет вблизи двух чёрных дыр? И их гравитационное поле посадило к чертям все наши антигравы. Хорошо хоть не гробанулись в этом «чёрном» секторе. А потом ещё пришлось садиться на астероиде и перебирать антигравы вручную, — Сэм не эмпат и его насмешки — это просто его стиль. Он считает, что следующий патруль будет легким, как обычно.
— Кстати, это было не так сложно, как казалось вначале, — усмехаюсь я.
— По-крайней мере, никаких родственников, которые всё равно недовольны вне зависимости от того делаешь ты что-то или нет, на сотни парсеков вокруг нас. Согласись, это несомненный плюс. Обычная спасательная экспедиция, тренировочка в пилотаже, — перекидываться шутками с Сэмом мне нравится больше, чем отвечать на встревоженные расспросы Иссина.
— Ну, если ты так считаешь… Разреши мне напомнить тебе, что Давид и я были вынужденны перебирать двигатели почти вручную, и на астероидах, в скафандре. Это почти так же удобно, как целоваться в противогазах.
— Я же помогал вам чинить антигравитационные двигатели, — терпеливо отвечаю Сэму. И чувствую благодарность за его насмешливый тон и то, что он не пытается меня предупредить о том, что я уже знаю, а ведет себя как обычно.
— О да, конечно. Ты нам «помогал». Ольга, он нам помогал, только после того, как отремонтировал антигравы пассажирского корабля, а затем и «Серебряной Звезды». Но с нашими антигравами мы тогда уже почти закончили возиться, — смеётся Сэм.
— Сэм, ты можешь просто сказать, что ты вылетаешь с нами вместе? Без балагурства и ёрничества? Я беру «Титан» и лечу сегодня сам. Ты идёшь на «Энцеладе», и у нас в секторе тогда четыре корабля. Против одного «имперца», — раздражённо поясняет Давид. Видимо наши с Сэмом постоянные препирания его достали.
Давид бросает на Ольгу настороженный и виноватый взгляд. Он помнит, что не имеет права летать в одиночку, у него уже семь лет — частичный допуск. А Ольга все же медиколог, пусть и очень молодой специалист, но у неё есть реальная возможность создать Давиду массу проблем: она может рассказать кому-нибудь из коллег, что Давид нарушает ограничения частичного допуска. Она может даже отозвать его допуск, если решит, что это необходимо. У медикологов над нами, пилотами — огромная власть. Но… кто же из пилотов не нарушат рекомендации медикологов?
— Эй, а почему ты говоришь, что нас на орбите будет четверо? Разве Стар не заслужил отдых после двенадцатичасового патрулирования в одиночку? — Сэм решил, видимо, довести Давида до точки кипения…
— Ты что, опять не смотрел, кто сегодня пилотирут в нашем секторе? Ты действительно не в курсе, что Стар тоже остается на орбите или это твой новый стиль для приколов, о котором я ещё не знаю? Он продолжит патрулирование с нами, — отвечает Давид.
— Ты что, серьезно? Стар? Наш станционный динозавр? Он будет двадцать четыре часа в патруле? Я понимаю, когда он присоединился к нам в Империи: дипломатические встречи, праздненства, приёмы, званые обеды и ужины, и почти никакого риска. Но двадцатичетырехчасовое патрулирование? Кто-нибудь вообще помнит, когда Стар в последний раз пилотировал сутки? С другой стороны … патрулирование не будет особо сложным, если Стар с нами. Он — один из лучших пилотов Солнечной Системы. Давид, тебе не нужно мне напоминать о правилах патрулирования. Я всегда летаю с Ланом. Но почему Стар вдруг решил присоединиться к патрулированию, и на двадцать четыре часа пошёл, хотел бы я знать, — удивлённо произносит Сэм.
— Динозавр? — Ольга улыбается, — Сэм, ты хоть когда-нибудь повзрослеешь? Разве ты не был его стажером несколько лет тому назад?
— Ну, со временем наверное повзрослею. Ты права, Сэм нахально ухмыляется, — по праву старшего кузена он Ольгу всерьёз не воспринимает, несмотря на её статус медиколога, — С сегодняшнего дня я обещаю быть серьёзнее.
Сэм оставляет чашку на столе, встаёт и потягивается. Давид ловит мой вопросительный взгляд (если мы опоздаем к началу патрулирования, Стар устроит нам взбучку), и произносит немного неуверенно: ” Так, нам пора. Ты, Сэм и я патрулируем двенадцать часов, затем ты и Стар возвращаетесь на станцию. Я и Сэм остаемся ещё на двенадцать часов. А затем ты и Стар смените нас.”
Странно, что Давид отсылает меня на станцию через двенадцать часов, он всегда отсылал на станцию Сэма. Может, то, что я рассказал плюс страх Иссина так повлияло на Давида, или он тоже почувствовал, что патрулирование может быть опаснее, чем обычно? Только вот почему он считает, что опасность грозит именно мне? Сэм отмечает изменения в нашем графике патрулирования но ничего не говорит. А Иссин возвращается на веранду. У зеленого дракончика изумительный слух. И он без особого стеснения телепатически считывает нашу четверку. Иссин садится мне на плечо и выпускает когти. И сердито говорит: ”Лан, я же предупреждал тебя, что тебе сегодня в патрулирование нельзя! Почему ты никогда меня не слушаешь?”
Раари хочет присоединится ко мне, но я оставляю его дома под тем предлогом, что он должен помочь Ольге с новоприбывшими Ррарх. Рисковать этим пушистым гигантом я не буду. Он, несомненно, попытается меня защитить на орбите в случае опасности. А попутчики в ад мне не нужны. Тем более из тех, кто мне дорог. Я вижу его недовольство и настороженность, но даже привыкший ко мне Раари никогда не нарушит моего приказа. Он недовольно рычит но остаётся на веранде, ткнув свою голову в плечо Ольги, словно пытаясь заставить её вмешаться в происходящее. Это ещё одно изменение нашего обычного плана патрулирования. Раньше я Раари дома не оставлял. Никогда. Но нарушить мой прямой приказ остаться дома он не осмеливается, хотя его рычание переходит в почти жалобное «мяу». Раз уж так получилось, что друг из Древних сказал ему остаться с Ольгой, он будет охранять её. Для Ррарх слово Древнего — приказ, а я в глазах Раари и остальных Ррарх — Древний. Все Ррарх — эмпаты да еще и с помощью запахов считывают всех, кто находится в радиусе километра от них. Наверное, он чувствует, что мне грозит опасность, но Ольге при мне ничего не говорит. Я бы с радостью и Иссина оставил дома, но он всё равно присутствует на «Серебряной звезде» в качестве основной программы.
Мы идем к кораблям, но ни Давид, ни Сэм не замечают, или просто не обращают внимания, что я иду последним — и не отмечают, что это на меня совсем не похоже, обычно я корабль первым в воздух поднимаю. Я оборачиваюсь и вижу, как Ольга босиком бежит за нами. Значит, обязательное для нас правило «не ходить босиком по траве» на неё саму не распространяется? Ольга всегда сердится, когда я или Сэм ходим без обуви. Она уверенна, что если хотя бы раз пройтись по росистой траве или песку босиком, то все смертельно опасные бактерии и вирусы космоса мгновенно начнут поедание ничем не защищенных ступней. Но что ещё можно ожидать от девчонки — селенгена, до десяти лет прожившей на космической станции, где стерильность помещения — норма и воздух фильтруется, а траву впервые вживую увидевшую в десять с небольшим лет? Что же такого случилось, что она нарушила одно их своих непреложных правил бактериологической безопасности жизнедеятельности в планетарных условиях? Я не помню, чтобы она хоть раз безразлично относилась к заботе о здоровье.
Её взгляд обжигает таким отчаянием и болью, что мне на мгновенье становится страшно. А не потяну ли я за собой эту девчонку, если погибну, просто потому, что мы были неразрывно связаны в течение нескольких лет? В её взгляде — почти мольба: ”
Ольга обнимает меня и тихо произносит: ”Вернись живым” и бежит обратно к дому. А на веранде снова оборачивается и смотрит не отрывая взгляд, как я ухожу. Почему она почти слово в слово повторила то, что сказала моя кузина, Елена?
Антигравитационные моторы поднимают в воздух наши корабли. Сэм стартует немного неровно, но ”Энцеладус” — старый корабль. А кроме этого, я подозреваю, что он это делает специально, чтобы подразнить Давида. Когда мы летали без Давида, Сэм не халтурил при взлете. Так что всё почти как обычно. Сэм говорит Давиду, что Ольга слышала, что он, Давид, систематически нарушает рекомендации медикологов. Иногда Сэм может быть таким же ехидным, как Иссин. А сейчас он напоминает Давиду, что медиколог пишет в медицинской карте не рекомендации, а приказы, и что на следующем обязательном медицинском осмотре к Давиду будет больше вопросов, чем у него найдется ответов. Давид раздраженно отвечает Сэму, что это, собственно, не его дело. Зря Давид на Сэма сердится. Сэм вырос среди медикологов и пока ему не исполнилось тринадцать все считали, что его ждет карьера медиколога, по стопам отца, так сказать. Так что правила Сэм знает. Только ни Давид, ни Сэм всерьёз медиколога младше семнадцати лет не воспринимают.
Мы выходим на орбиту Титана. Раи Стар уже ждёт нас и приказывает разделиться на тот случай, если во время патрулирования проблемы возникнут в нескольких секторах. Рикард Артур Ингвар Стар достаточно хорошо разбирается в галактических законах, ну и просто шестое чувство неплохо развито, боевых вылетов у него было множество, в отличие от нас с Сэмом. Для Сэма этот бой будет первым. А для меня — и первым, и последним… Стар распределяет задание: какой из секторов мы сегодня патрулируем. И приказывает начать патрулирование. Что-то он сегодня на нервах. Нет, он обычно не прочь на нас поорать если что, но обычно уже после того, как Сэм и я что-нибудь натворим. Почему же сегодня он приказывает мне лететь с ним, даже не спрашивая моего мнения, словно не я, а он — планетарный Коммандоркапитан Рессата, и отсылает Сэма и Давида в другой сектор системы Сатурна. С чего бы это? Раи был Командоркапитаном Рессата до того, как он спихнул эту ответственность на меня, поэтому я всё равно всегда прислушиваюсь к его мнению. Но сейчас он однозначно дает понять, что требует от нас всех бесприкословного подчинения приказам. Может, он тоже что-то чувствует? У него в отличие от нас — реальный боевой опыт. И он без всяких суперспособностей чует, когда назревают проблемы.
Время идёт, но ничего не происходит. Я начинаю понемногу сомневаться, что что-то действительно произойдет. Может быть, Антарианиус ошибся, когда предупреждал меня о сегодняшнем патрулировании? Я смотрю на часы, с начала патрулирования прошло одиннадцать часов. Что случилось? Неужели меня сегодня ждет обычное патрулирование? Может, мы все слишком резко прореагировали на то, что сказал Иссин? И я действительно должен буду вернуться на станцию с Раи Старом буквально через час?
Пассажирские корабли и грузовики приписанные к разным портам появляются в точках перехода точно в рассчётное время и приземляются на космодромах Рессата согласно расписанию. Никаких подозрительных или потерявщихся кораблей, не вернувшихся во-время… ничего.
Когда Эрнест наконец появляется в нашем секторе, вынырнув из альфы, Сэм и Давид засекают его первыми. Я знаю, что Эрнест — всего-лишь пешка Императора, и скорее всего не виноват в том, что он сейчас делает. Но всё равно обидно, что друзьями мы стать уже не успеем. Согласно полетному расписанию Раи Стар и я уже должны смениться, но какое к черту «расписание», после того как Эрнест вытряхнул из трюма своего корабля несколько сотен ”Охотников” в нашем секторе? Только вот… я не могу просчитать стратегии пилота Империи, сразу по нескольким причинам. Во-первых, ”Охотник” — это запрещенное оружие, и в Солнечной Системе, и в Империи. Во-вторых они не представляют опасности для Коммандоркапитанов — наши корабли манёвреннее, «Охотники» опасны лишь для пассажирских кораблей. Но я понимаю, что мы должны успеть уничтожить по возможности всех ”Охотников” в системе Сатурна до того, как появится Итиус. Потому что потом мне будет уже не до «Охотников».
— Мы должны как можно скорее очистить сектор от «Охотников», — говорит Давид напряженно. Ему «Охотники» в нашем секторе действуют на нервы.
— Не забудь о тех кораблях, что не могут сесть, мы должны проследить, чтобы они не пострадали, — спокойно говорит Раи. Об ”Охотниках” он не беспокоится, так как понимает, что угрозу они представляют лишь для пассажирских кораблей.
Поделиться книгой: