Зерно Хаоса (СИ)

— Я тоже об этом долго размышлял, но ответа пока не нашел. Сперва думал, что Варк их просто пожалел, ибо он все-таки был другом семьи, почти что родней, однако узнав о том, как он обходился со старшей, — уголок рта Авикса нервно дернулся, — я понял, что это не так. К сожалению, тот факт, что я нахожусь в чужой стране и строгий запрет матриарха на прямое вмешательство….Все это заставило меня идти кружным путем. Как результат, полный провал — Нея пропала, Варк сумел скрыться.

Он тяжело вздохнул.

— А ведь была надежда с его помощью добраться до этого таинственного собирателя. — Авикс замолчал и вновь отвернулся к окну.

Некоторое время в салоне самобега царила тишина, прерываемая лишь монотонным гулом двигателя, да шумом дребезжащих по мостовой колес. Натан смотрел на мелькающие за окном городские пейзажи, а архиепископ ушел полностью в себя, неторопливо перебирая извлеченные откуда-то из складок сутаны четки и обдумывая услышанное.

— А причем здесь война? — наконец спросил он тихим голосом.

— Причем? — Авикс удивленно посмотрел на священника. — Святой отец, а вы думаете артефакты подобной силы ищут для того чтобы с их помощью дождик на поля вызывать? Нет, я просто уверен, что кто-то очень сильно жаждет безграничного могущества и власти и, получив этот посох, попытается перекроить этот мир на свое усмотрение.

— И, вы, думаете, это у него получится? — архиепископ покачал головой. — Сын мой, мир уже давно не тот, что был во времена Тавора. Техника ушла далеко вперед и искусство магии тоже. Один, пусть и архимаг с могущественным артефактом, не сможет противостоять не то что целому миру, а даже небольшой стране, его попросту сметут.

— Возможно, — согласился Авикс. — Однако существует большая вероятность, что за этим таинственным собирателем стоит какое-нибудь государство типа Родарии, мечтающей о возражении былого величия. Понимаете меня? Подумайте сами, что даст им артефакт позволяющий открывать проходы в другие миры. Представляете? Неизвестные технологии, новые знания, наемники, да мало ли что можно притащить в наш мир из другого. А если учесть еще и другие возможности посоха…. Не знаю как вам, а мне становится как-то не по себе.

— Я об этом сразу и не подумал, — сказал архиепископ, хмурясь. — Но даже если представить, что это правда, то пройдут годы прежде чем это мифическое государство наберет силу для войны.

— За последние несколько лет Эльфийская Республика и Родария увеличили численность своих войск почти в два раза. Как вы знаете, у нас с ними мир даже более шаток, чем с Танией, однако даже их объединённых сил будет недостаточно, чтобы справиться с нашей армией, а это значит….

— А это значит, они на что-то рассчитывают, — закончил за него священник.

— Именно так, отче, — кивнул аранец. — Так что я немедленно отправляюсь домой, и попытаюсь не допустить подобного развития ситуации, ну а если мне не удастся этого сделать, то…. Архиепископ, могу я вас кое о чем попросить?

— Внимательно слушаю.

— Святой отец, чтобы вы не говорили, но церковь в Тании все же довольно мощная структура, с массой последователей и со своей, пусть небольшой, но армией. Думаю, что вашего слова, сказанного в определенное время, будет вполне достаточно, дабы склонить императора на более прочный союз с Аранией. Вы же меня понимаете?

Архиепископ пристально посмотрел на Авикса, в облике которого на короткий миг промелькнули волчьи черты, затем прикрыл веки и долгие несколько минут перебирал четки, неспешно перекатывая мраморные шарики меж пальцев, затем, не открывая глаз, едва заметно кивнул.

Итак, моя новая спутница-проводница оказалась далеко не подарком. Не знаю где ее откопал Наблюдатель, но будь моя воля, я б вернул ее обратно, да еще бы земельки сверху насыпал и камешком поувесистей привалил. Почему? Ну, во-первых, этот «крылатый навигатор» постоянно трещал, рассказывая о том да о сем, сыпя какими-то бесполезными для меня сведениями о местной флоре и фауне. Нет возможно любителям живой природы, а так же каким-нибудь исследователям это было бы интересно, но мне-то это зачем? Зачем знать, что вон тот раскидистый куст называется «эвембой широколистной», в простонародье «шипун» (из-за своих ветвей, покрытых длинными иголками) а по классификации танийской академии естествознания «эвембикрас такра мумарк». Нет, были, конечно, полезные сведения о разных насекомых, животных, съедобных и ядовитых растениях, ягодах, грибах, причем пару из них я даже взял себе на заметку… Ну, например, литолан- трава своим видом похожая на наш клевер, при заварке которой получается чудесный, освежающий напиток с легким мятным привкусом… Тем не менее на третий день этого бесконечного научно-популярного словоизлияния об окружающей природе я всерьёз стал присматриваться к своему летающему «навигатору», пытаясь отыскать на ее чешуйчатом тельце кнопку приглушения звука и не обнаружив оную, просто пригрозил произвести полное отключение путем поворота головы в положение «выкл». Подействовало. Зудящий в голове голос умолк, а его хозяйка явно обиделась, потому как маршрут наш резко изменился, свернув с хоженых мест и устремившись напрямик через кустарники, овраги и прочие прелести пересеченной местности. Мало того эта чешуйчатая пигалица принялась еще и язвить по поводу и без за что получила прозвище Колючка после чего «надулась» и не разговаривала со мной целый день. Впрочем, в конце концов мы померились, а после того как я накормил её жареной свежевыловленной рыбой с подсказанными ею травками в нашей небольшой компании вообще воцарилась почти полная идиллия. Нет, свои колкости она не бросила, но резко сократила их градусы до приемлемого, да к тому же стала более разборчива при выборе маршрута, за что я позволил ей путешествовать сидя у меня на плече и иногда почивать очередной порцией энциклопедических знаний. Спросите почему? Да просто как-то лежа у костра и смотря на свернувшуюся в клубок рядом с углями Колючку, я вдруг как-то резко осознал, что все эти ее рассказы далеко неспроста. Ведь посылая эту драконицу ко мне, Наблюдатель зачем-то вложил все эти знания в ее голову, а значит, был уверен, что они мне пригодятся. И ведь действительно, рассказывала она именно о том, чего я не знал, хотя в свое время исходил Аранию вдоль и поперек, да и за последние месяцы узнал об окружающем меня мире довольно много нового. Так что пусть болтает, да и привык я уже, наловчился отгонять ее голос куда-то в край сознания, реагируя лишь на выкрики и определенные слова, позволяя всему остальному медленно осаждаться где-то в глубинах моих мозговых извилин. Вот так мы и шли, день за днем и постепенно, вспоминая увиденную ранее карту, я даже начал примерно понимать направление. Колючка явно вела мня к горам, к тому месту где находился тоннель с проходящим через него и Лайкановским трактом, причем вела очень умно. Судя по тому, что мне было известно, вдоль всего тракта располагалась цепочка аномалий, так называемых «гибляков» — зон, где физические законы этого мира шли вразнос в буквальном смысле этого слова, порождая причудливые явления, называемые здесь «плывунами». Даже для меня путешествие по тем местам довольно опасное занятие. Например, неосторожность Гаи на этом тракте привела к тому, что она превратилась в нечто напоминающее ожившее дерево, и лишь вмешательство Наблюдателя исправило ситуацию. Теперь моя магичка темная эльфийка, причем даже несмотря на то, что подобной расы в этом мире отродясь не существовало. Нет, что бы ни говорили, но у Наблюдателя все-таки странное, порой извращенное чувство прекрасного, или юмора, или еще там чего…. Мог бы ведь ее обычным человеком сделать, но нет, пошел по какому-то своему пути. Впрочем, признаюсь, получилось замечательно: серая кожа с синеватым оттенком, стройная, с осиной талией и большой крепкой грудью, точеное личико и белоснежные волосы. Моя Гая…. И все же придется возвращаться на тракт, либо лезть через горы, а с альпинизмом я далеко не на «ты» от слова совсем.

Я вздохнул и, поворошив палкой в костре, заставил притухший огонь вспыхнуть с новой силой, выбросив в воздух сноп ярких потрескивающих искр. Лежащая неподалеку Колючка подняла голову, окинула меня недовольным сонным взглядом и, протяжно зевнув словно кошка, вновь предалась объятиям сна. Ну, или очень умело притворилась спящей, впрочем, чего мне скрывать. Я скинул куртку, осторожно стащил с себя рубашку и, размотав бинты, осмотрел рану. Отверстие от пули практически затянулось, оставив довольно порядочный рубец, который иногда сверху начинал исходить сукровицей. Тогда все плечо начинало гореть, а где-то внутри оживал неведомый «злой демон» принимавшийся пожирать его огнем дергающей боли. И тут не помогали даже все мои способности, создавалось впечатление, что что-то мешало успешной регенерации, хотя, по словам лечившего меня доктора, рану он вычистил и весьма тщательно. Не верить ему оснований не было. Вот и сейчас рубец припух и каждое движение рукой вызывало в ней неприятные ощущения. Я достал из рюкзака баночку с некогда выданной мне доктором мазью и, морщась, принялся втирать ее в плечо, чувствуя как боль медленно и словно нехотя отступает. Закончив с этим, я оделся и завернувшись в одеяло попытался уснуть, как подвижки в слоях реальностей, заставили меня напрячься и не открывая глаза подтянуть к себе лежащую на расстоянии вытянутой руки катану. Кто это? Наблюдатель? Нет, он совершенно точно ушел, да и перемещался куда изящнее и почти неощутимо, подобно лучу света по струнам скрипки. Тут все намного топорнее. Я приоткрыл один глаз и посмотрел на Колючку, та видимо тоже что-то почувствовала, потому как уже стояла на лапах и, ощерив свою пасть, смотрела куда-то мне за спину. Легкий, толчок, воздуха — пора. Я вскакиваю на ноги, одновременно разворачиваясь и выхватывая катану из ножен и замираю на месте, ибо предо мной стоит молодая красивая женщина с длинными ярко-красными волосами облаченная в платье сотканное из полыхающих языков пламени. Кончик катаны почти уперся ей в горло и на ее лезвии играют отблески огня.

— Ты думаешь, твой меч мне повредит? — спросила она улыбнувшись. — Я богиня, смертный.

— Хочешь испытать, — бросил я, ухмыляясь и пытаясь вспомнить, где же я ее видел. — Одного демона я с его помощью уже прикончил

Богиня скосила взгляд на клинок и по ее лицу пробежала тень сомнения.

— Действительно интересное оружие, — сказала она. — Некоторые плетения сил даже я разобрать не могу, настолько они сложны и запутаны. Откуда он у тебя, смертный?

— Долгая это история, — сказал я, убирая катану в ножны, так как, наконец, вспомнил, что именно ее образ возник рядом Гаей, когда та давала мне клятву верности. — И кстати, давай уж без этого «смертный» у меня имя есть.

— Оно меня не интересует, — фыркнула красноволосая. — Для меня смертные всего лишь песчинки на полотне времени и лишь те, кто истинно служат мне, достойны моего внимания.

— Про грех гордыни слышала? — поинтересовался я, с интересом разглядывая переливающееся огнем платье, которое изредка умеряло буйство пламени, и тогда сквозь него было видно обнаженное женское тело.

«А она ничего», — раздался в голове ехидный голосок Колючки. — «Хотя сиськи могла бы и побольше себе сделать».

«Против природы не попрешь».

Драконица коротко хохотнула.

«Какой природы, она трансцендентальная сущность, по сути, сама часть природы. Материализовавшийся процесс эгрегорного обожествления и может варьировать свой облик, хотя и оставаясь в определенных пределах».

«Чего?»

«Экий ты недалекий человек», — в моей голове раздался тяжелый вздох, словно собеседница жалела, что приходится объяснять некие прописные личности такому тупому субъекту как я. — «Объясняю по-простому. Определенное количество людей начинает верить в нечто определенное, в некое божество и это «нечто» со временем материализовывается, а учитывая, что в эту сущность верят маги, данная сущность должна быть весьма могучей личностью».

«Умная да? Скажи спасибо Наблюдателю, что напичкал тебя различными знаниями, теперь выделываешься, навигатор ты мой скрещенный с архивом библиотеки».

Колючка показала мне язык и отвернулась, всем своим видом показывая, что обиделась. Я лишь усмехнулся, ну и пофиг, все равно долго дуться не сможет, максимум пару часов.

— Так что вы хотели, госпожа хорошая? — сказал я, вновь переключая свое внимания на богиню, которая с явным удивлением наблюдала за моими мысленными препирательствами с драконицей и даже пыталась их подслушать, вот только неудачно. Уж что-что, а мыслеблоки я ставить наловчился, правда против Наблюдателя и Колючки это почти не помогало, тот видел меня насквозь, а последняя при нужде брала измором, ибо дольше получаса строить «кирпичные замки» в голове у меня не получалось.

— Ну, — богиня на мгновение замялась. — Ты ведь хочешь спасти мою верную служительницу?

— Если ты про Гаю, то да. Хочешь чем-то помочь?

— Увы, не могу, — она отвела глаза. — Боги не имеют права напрямую вмешиваться в дела смертных, направить, подсказать, помочь каким-нибудь артефактом…

Я только хмыкнул в ответ.

— Старая песня. Ну и зачем тогда ты здесь, советов мне и вот эта вот мелкая (драконица демонстративно фыркнула и дернула хвостом, показывая, что все слышит и припомнит) по самую макушку может надавать. Так что давай поскорей, а то ночь на дворе, спать хочется, — я демонстративно зевнул.

Плечи богини почему-то поникли, а на лице появилось виноватое выражение. Мне даже стало ее немножко жалко. Я переглянулся с драконицей, выражение морды которой просто лучилось сарказмом (и вот как я понимаю эмоции этой ящерицы — загадка, но понимаю же) и махнул рукой.

— Ладно, валяй, слушаю тебя

— Спасибо, смерт….

— Лекс.

— …Лекс, — буквально выдавила из себя богиня вместе с кривоватой улыбкой. — Я явилась пред тобой дабы….

— Давай скорее.

— Ну как хочешь, — пожала плечами та. — В общем, тебе надо перебраться за горы.

— Об этом я уже догадался. Может, подскажешь, куда идти дальше, а то моя помощница, — я кивнул на драконицу, — этого точно не знает или не говорит.

" Не знаю», — тут же подала голос Колючка. — " Я же тебе уже это говорила. Я просто знаю куда идти, а откуда понятия не имею и еще знаю, что сейчас твоя девушка находится в каком-то большом городе».

«Я помню», — ответил я так же мысленно. — «Просто надеюсь, что эта «огненная» даст нам еще какие-нибудь зацепки».

Богиня видимо поняла, что я общаюсь со своей спутницей, потому как неожиданно сделал шаг в ее сторону и, присев, протянула к ней руку. Колючка с подозрением посмотрела на зависшую над ее головой ладонь, однако позволила себя погладить, при этом утробно заурчав словно какая-нибудь кошка.

— Интересное создание, — сказала богиня задумчиво. — Подобных я в нашем мире не видела.

— Разве здесь перевелись все драконы?

— Нет, — покачала она головой, проводя указательным пальцем по голове Колючки. — Однако это существо не совсем дракон, да и где ты видал разумных драконов?

— Я вообще много чего не видал, однако это не значит, что этого нет.

— Поверь, в этом мире ничего подобного нет.

" Вот видишь, я уникум, а ты меня совершенно не ценишь».

— Так что ты мне хотела сказать? — спросил я богиню, не обращая внимания на комментарий драконицы.

— Есть более короткий и менее опасный путь на другую сторону, — сказала она, поднимаясь. — Можешь, конечно, идти через Ранский тоннель, но потеряешь много времени. Направляйся в поселок горняков, — она взмахнула рукой, материализовав прям из воздуха небольшой свиток и протянула его мне. — Тут карта. Отдашь ее главе поселка, он поможет тебе пройти через гору коротким путем. Не благодари.

Вспышка, колебания пространства и ночная гостья исчезла. Я растерянно посмотрел на свернутый в трубку кусок грубого пергамента, развернул его, окинул взглядом горящую огнем карту и, хмыкнув, показал ее Колючке.

— Что думаешь?

«Не знаю», — неуверенно ответила та. — «Внутренний голос молчит, а сам что думаешь?»

— Эту огненную я уже как-то видел, она точно покровительница Гаи, а судя по этой карте, режем приличное расстояние, да и насчет гибляков волноваться не придется.

«Решать тебе», — ответила драконица после некоторого молчания. — «Я не против, зла и обмана я от нее не почувствовала».

— Ну, значит, на том и порешим, — сказал я, скатывая пергамент обратно в трубку и суя его в рюкзак. — А теперь спать.

Глава 3

Проход к тоннелям внутри горы нашли после двух дней непрерывных поисков, да и то совершенно случайно. Один из солдат просто провалился в неглубокую расщелину и обнаружил там полузасыпанную узкий вертикальный колодец, видимо когда-то выполнявший роль естественной вентиляции. Правда ширина была недостаточна для прохода не то что человека, но даже собаки, однако при помощи магии Эллара его удалось расширить. Внизу обнаружился довольно широкий и почти не пострадавший от времени коридор, ведущий куда-то вглубь горы. Решено было спускаться и исследовать его, оставив наверху лошадей, нескольких солдат и Неллу со своими подручными, которые совершенно не горели желанием лезть куда-то под землю. Впрочем, остальные тоже не разделяли оптимизма по поводу найденного прохода, справедливо считая, что за прошедшие века скорей всего они пришли в негодность. Пожалуй, единственными членами экспедиции, обрадовавшиеся данной находке, были Сагер с Баркиным. Археологи впервые забыли о взаимной неприязни и с энтузиазмом устремились вглубь тоннеля, напрочь позабыв о чувстве самосохранения и притормаживая лишь перед каким-нибудь обычно засыпанным ответвлением, дабы обсудить его назначение. В конце концов, Эллар вынужден был вмешаться, приказав ученым держаться в середине отряда или возвращаться наверх и дожидаться результатов обследования прохода там.

Двигались вперед неспешно, порой натыкаясь на завалы, останавливаясь, и разбирая их вручную, так как Эллар опасался использовать свою магию из-за вероятности обрушения покрытого трещинами свода тоннеля. В такие моменты гном с Сагером отходили в сторонку, зажигали свои магические огоньки поярче, и принимались рассматривать найденные во время пути артефакты. В основном это были почерневшие от времени медные монеты, да пара каких-то железок похожих на пряжки от солдатских ремней, но настолько разъеденных ржой, что понять, что на них изображено не представлялось никакой возможности.

Если честно, то под землей Гувер совсем потерял ход времени и о том, что его прошло достаточно, напоминал лишь недовольно бурчащий желудок да неприятное «сосание под ложечкой». Наверное поэтому он не удивился, когда поравнявшийся с ним гном на его вопрос заявил, что с момента их спуска в тоннель прошло более пяти часов. Тем не менее, по прикидкам полковника, продвинулись вперед они не очень далеко, так как довольно много времени уходило на расчистку завалов и исследование боковых проходов, которые обычно заканчивались либо вырубленными в скале огромными комнатами, либо все теми же завалами. Эллар уже хотел возвращаться назад, ибо никто из эльфов разумно не желал ночевать под столь зыбкими сводами древнего тоннеля, как тот неожиданно раздвоился, одним концом упершись в рухнувший свод, а другим устремившись куда-то вниз. Решили сделать привал, дабы обсудить, как поступить дальше. Гном с Сагером дружно высказались за продолжение пути, а Гувер неожиданно для самого себя поддержал коммандера, предлагавшего вернуться и продолжить исследования на следующее утро с новыми силами. К сожалению, толком отдохнуть им так и не удалось. Едва их небольшая группа приблизилась к выходу, как сверху послышались приглушенные расстоянием звуки стрельбы. Баркин сразу предположил худшее, но к счастью атака некроводов не подтвердилась, хотя на лагерь действительно напали, вот только на этот раз это была пара странных существ по виду похожих на огромных летучих мышей, которых Дворкин тут же окрестил каменными горгульями.

— Это еще маленькие особи, наверное, совсем юные, — говорил он, взволнованно поправляя очки и записывая в блокнот результаты обмера. — Взрослые достигают размера человека, а размах крыльев у них больше шести метров, представляете, господа, шести метров.

— Дружище, ты опять хочешь нас уверить, что это очередное чудище из старых мифов, а не просто летучая мышь-переросток, — сказал Баркин, с отвращением за тем как историк ковыряется указательным пальцем в пасти мертвого животного. — И какого демона ты там копаешься?

— В легендах говорилось, что они высасывают кровь у животных, — пояснил Дворкин, вынимая палец и вытирая его об штанину, — однако судя по всему это неправда, хотя они явно хищники. А вот насчет мышей, дорогой друг, тут ты не прав. Я конечно не имею ученых степеней в зоологии, но даже мне видно…. Вот, посмотри на строение крыльев, на атрофированный хвост, на чешую вдоль хребта. Судя по этим признакам, я бы отнес их скорее к классу драконидов и….

— Погодите, господин Дворкин, — жестом руки прервал его разглагольствования коммандер. — Пара вопросов. Вы утверждаете, что эти твари еще маленькие?

Историк пожал плечами.

— Если верить тем древним книгам, в которых я о них читал, то — да. Там упоминался размер взрослой особи и говорилось, что с годами кожа у них грубеет настолько сильно, что не каждый меч может ее пробить. У этих же кожа мягкая как у обычной ящерицы, поэтому я делаю вывод, что это обычный молодняк.

— Понятно. Отсюда второй вопрос. Они стайные животные? — Дворкин на какое-то время задумался, видимо вспоминая прочитанное, затем отрицательно мотнул головой. — Не знаю, вроде ни о чем таком не упоминалось. Говорилось, что они очень хитрые твари и предпочитают нападать ночью. Днем они более вялые и нерасторопные, поэтому их легче убить.

— Не очень легко, — молчавший до этого времени и стоявший за спиной Эллара следопыт подошел к горгулье и, склонившись, ткнул пальцем в несколько мест на теле. — Семь пуль, и только попадание в голову ее успокоило. Очень живучие.

— Наверное в старину просто любой из охотников знал их уязвимые места, — пожал плечами ученый.

— Возможно, — согласно склонил голову следопыт. — Однако мы их не знаем.

— Каллат, откуда они взялись?

— Спустились сверху, — следопыт посмотрел в сторону скал. — Думаю, где-то там их гнездовье. И если этот книжник прав, то к ночи на кровь убитых может прийти вся стая.

— Почему вы так думаете, эндар? — удивился Дворкин, поправляя упорно сползающие очки. — Насколько мне известно, многие из хищников наоборот после смерти своих сородичей предпочитают обходить место их гибели стороной. Инстинкты знаете ли.

Каллат медленно повернул голову и, уперев на ученого холодный взгляд своих серых глаз, пояснил:

— Ты сам назвал их драконами, а дикие драконы всегда мстят за погибших. Или ты об этом не знал?

— Ну…

Историк замялся, видимо не зная, что сказать, а следопыт не стал дожидаться его ответа, демонстративно развернувшись к Эллару.

— Коммандер, надо уходить отсюда. Слишком опасно. Я уже давно чувствую взгляды скал. Думаю, они наблюдают и ждут. Сегодня решились, однако это была только первая попытка. Послали самых слабых, кого не жалко.

Все дружно повернулись в разные стороны рассматривая практически отвесные скалы по обе стороны плато.

— Думаешь, стоит вернуться назад?

— Нет, — покачал головой следопыт, — не успеем, ночь близко. Идти нужно туда, под землю, — он указал взглядом в сторону не видимого с места стоянки спуска в тоннель.

Тонкая девичья рука легла на плечо задумавшегося Эллара.

— Слушай его, брат, мои подручные постоянно говорят о плохих запахах, идущих со скал. Холодно как-то, — эльфийка зябко передернула плечами.

Эллар молча посмотрел на сестру, коротко кивнул, бережно снял ее руку со своего плеча и, повернувшись к солдатам, отдал приказ сворачивать стоянку и готовиться к спуску. Все сразу же засуетились, убирая палатки, собирая свой нехитрый походный скарб. Подгонять никого особо и не потребовалось, за коммандера это делало неспешно склоняющееся к горизонту светило. Ученых вместе с Неллой и ее волками сразу же отправили к спуску, причем все попытки сестры что-либо возразить, были им тут же пресечены. Единственная заминка возникла с лошадьми. Ширина и высота тоннеля позволяли спокойно пройти бок о бок троим всадникам, однако могла возникнуть проблема с кормом, которого можно было взять не так уж и много, да и никто не мог гарантировать, что в дальнейшем проход не сузится.

— Лошадей расстреножить и отпустить, — после недолгого раздумья скомандовал Эллар. — Пойдем без них.

— Слишком много груза, коммандер, все не унесем, может возьмём парочку, — возразил было один из солдат, но тут же умолк под гневным взглядом эльфа и принялся торопливо срывать связывающие ноги лошади веревки.

— А ведь он прав, коммандер, — сказал Гувер, подходя к Эллару, — весь груз мы унести не сможем, однако и с лошадьми соваться под землю было бы полным безумием.

— Что предлагаете?

— Спустить все наше добро вниз. Возьмем с собой все необходимое, а за нужным, если понадобится, вернемся потом, когда найдем выход, ну или не вернемся…

Одна из расстреножанных лошадей неожиданно громко заржала и, оттолкнув пытающегося успокоить ее солдата, рванулась вбок устремившись галопом вдоль по плато в сторону узкого скалистого перешейка соединяющего его с основным горным массивом. Остальные лошади тоже явно были чем-то напуганы и то и дело испуганно всхрапывали, нервно суча ушами, однако, получив свободу, не спешили покидать своих хозяев, словно предчувствуя что-то нехорошее.

Тем не менее лагерь свернули без каких-либо проблем и уже успели большую часть вещей спустить в тоннель, когда все еще бродящих неподалеку лошадей обуяла самая настоящая паника. Животные словно враз обезумели, взвившись на дыбы и кинувшись в разные стороны, разбрасывая и топча попавшие под копыта мешки с припасами, путаясь в них, сбивая преградивших им дорогу солдат. Одна из лошадей споткнулась на скаку о камни и упав, безуспешно пыталась подняться, оглашая окрестности истеричным ржанием. Неожиданно над ней скользнула огромная крылатая тень и развернувшись устремилась вниз, ухватив почти по-человечески завизжавшую кобылу за круп своими когтистыми лапами. Горгулья была огромна, отличавшись от своих недавно убитых собратьев не только размером, но и темно-серой почти черной окраской, однако она все же не рассчитала свои силы, потому как поднятое в воздух испуганное до полусмерти животное было почти тут же сброшено обратно на камни и осталось биться там в предсмертной агонии, которая была прервана спланировавшей сверху второй тварью. Эта горгулья не стала пытаться поднимать жертву, а одним движением своих тяжелых челюстей перегрызла ей горло и, подняв свою тяжелую окровавленную голову, уставилась своими горящими золотом глазами на опешивших путешественников. Грохот выстрелов отразился от скал, заставив до смерти перепуганных лошадей метнуться прочь из лагеря, а горгулью замотать головой и попятится назад. Впрочем, судя по вспышкам рикошетов на ее шкуре прекрасно видимых в наступающей полумгле, пули для нее не представляли особой угрозы, хотя судя по всему боль от их ударов она испытывала и нешуточную. Тварь вдруг взревела и одним прыжком оказалась рядом с одним и солдат, сомкнув на его плече свои мощные челюсти. Эльф испуганно закричал, колотя свободной рукой по голове животного, но горгулья только крепче сжала челюсти, отрывая у бедняги почти все предплечье.

— Коммандер, надо уходить! — крикнул Гувер, перезаряжая свой револьвер. — Командуйте, иначе эта зверюга положит здесь половину отряда.