Помоги проекту - поделись книгой:
Рядом с ним, оглаживая нервными пальцами флейту, доктор Брайант думал:
«Не могу решиться. Никак не могу решиться. Это переломный момент в моей карьере…»
Судорожным движением он извлек флейту из футляра и любовно провел по ней рукой… Музыка… Единственное спасение от всех забот. Нежно улыбаясь, он поднес флейту к губам, но тут же опустил ее. Усатый человечек рядом с ним крепко спал. Когда самолет тряхнуло, лицо его явственно позеленело. Сам доктор Брайант, к счастью, прекрасно переносил все виды транспорта и никогда не страдал от качки…
Мосье Дюпон-отец взволнованно повернулся и прокричал мосье Дюпону-сыну, сидевшему рядом:
— Какие сомнения? Все они врут — и немцы, и американцы, и англичане! Все они неверно датируют доисторическую керамику. Взять хоть глиняные изделия из Самарры…[5]
Жан Дюпон, высокий, светловолосый, с нарочитой ленцой ответил:
— Ты должен принять к сведению все данные. Есть Талл-Халаф и Сакдже-Гез…
Спор на этом не кончился.
Арман Дюпон раскрыл обшарпанный кейс.
— Взять, к примеру, современные курдские трубки. Орнамент на них почти такой же, как на керамике, относящейся к пятому тысячелетию до Рождества Христова.
Выразительный жест чуть не сбросил на пол тарелку, которую стюард ставил перед ним.
Мистер Кленси, автор детективных романов, поднялся со своего места сзади Нормана Гейла, протопал в дальний конец салона, вытащил из кармана своего плаща расписание поездов на континенте и возвратился с ним, чтобы обдумать замысловатое алиби для героя очередной книги.
Сидевший за ним мистер Райдер думал:
«Надо продержаться — ох, нелегко это будет. Где же раздобыть деньжат, чтобы выплатить все проценты… Иначе я пропал… О черт!»
Норман Гейл встал и прошел в туалет. Как только он удалился, Джейн вынула зеркальце и с волнением всмотрелась в свое лицо. Она тоже прибегла к пудре и губной помаде.
Стюард поставил перед ней кофе.
Джейн взглянула в окно. Внизу сиял голубой Ла-Манш.
Едва мистер Кленси нашел подходящий поезд, отбывающий в 19.55 в Цариброд, как над его головой загудела оса. Он рассеянно отмахнулся. Оса принялась обследовать кофейные чашки Дюпонов.
Жан Дюпон осторожно раздавил ее.
В салоне воцарилась тишина. Разговоры прекратились, каждый погрузился в свои мысли.
В самом конце салона, на месте номер 2, у мадам Жизель свесилась на грудь голова. Могло бы показаться, что она уснула. Но она не уснула. Она больше не разговаривала и не думала.
Мадам Жизель была мертва…
Глава 2
Открытие
Генри Митчелл, старший из стюардов, быстро двигался от столика к столику, раздавая счета. Через полчаса они будут в Кройдоне. Он получал бумажки и серебро, вежливо кланяясь в ответ:
— Благодарю вас, сэр. Благодарю вас, мадам.
За столиком, у которого сидели французы, ему пришлось подождать минуту-две, так яростно они были увлечены спором. «И на чай от них много не получишь», — мрачно подумал он. Два пассажира спали — усатый человечек и пожилая женщина в дальнем конце. Впрочем, она не скупилась на чаевые — он уже не раз видел ее на линии Париж — Лондон. Поэтому он не стал будить ее.
Усатый человечек проснулся и заплатил за бутылку с содовой и крекеры — больше он ничего не заказывал.
Митчелл не подходил к спящей пассажирке столько, сколько было возможно. За пять минут до прибытия в Кройдон он наклонился к ней:
— Простите, мадам, ваш счет.
Он почтительно коснулся ее плеча. Она не просыпалась. Он слегка потряс ее за плечо, отчего тело ее неожиданно съехало вниз. Митчелл склонился над ней и вдруг выпрямился, лицо его было белым.
— Ну! Ты шутишь! — сказал Альберт Дейвис, второй стюард.
— Не шучу. — Побелевший Митчелл дрожал.
— Ты уверен, Генри?
— На все сто. Ну если только… Если какой-нибудь приступ.
— Через несколько минут мы будем в Кройдоне.
— Если ей просто стало плохо…
Некоторое время они пребывали в нерешительности — потом выработали план действий. Митчелл вернулся в задний салон. Он переходил от столика к столику и доверительно спрашивал:
— Простите, сэр, вы случайно не врач?
— Я дантист, — ответил Норман Гейл. — Но, может быть, я чем-то могу помочь? — Он привстал с места.
— Я врач, — сказал доктор Брайант. — Что случилось?
— Там, в конце, дама… У нее скверный вид…
Брайант встал и пошел за стюардом. Усатый человечек незаметно последовал за ними.
Доктор Брайант склонился над бесформенной фигурой на месте номер 2, фигурой полной женщины средних лет, одетой в черное.
Доктору не понадобилось много времени.
— Она мертва, — сказал он.
— Что это, по-вашему, — приступ? — спросил Митчелл.
— Этого я не могу утверждать без тщательного осмотра. Когда вы в последний раз видели ее — живую?
Митчелл задумался.
— Она была в порядке, когда я принес ей кофе.
— Когда это было?
— Ну, может быть, минут сорок назад — что-то около этого. Потом, когда я пришел со счетом, я подумал, она спит…
— Она мертва по меньшей мере полчаса, — сказал Брайант.
Их разговор стал привлекать внимание. Люди оборачивались, стараясь все разглядеть и услышать.
— Может быть, это было что-то вроде приступа? — с надеждой предположил Митчелл.
Его устраивала мысль о приступе.
У его свояченицы случались приступы. Он чувствовал, что приступы — дело житейское и понятное всякому.
Доктор Брайант воздержался от высказываний. Он только озадаченно покачал головой.
У его локтя раздался голос, голос укутанного в кашне усатого человечка:
— Смотрите, у нее на шее какая-то точка…
Он говорил извиняющимся тоном, с видом человека, осмеливающегося давать советы специалисту.
— Действительно, — проговорил доктор Брайант.
Голова женщины свесилась набок. На шее виднелся крохотный след укола.
— Простите, — включились в разговор оба Дюпона. Они все это время внимательно прислушивались. — Вы говорите, дама мертва, и на шее у нее точка?
Продолжил Жан, Дюпон-сын:
— Позвольте высказать предположение. Здесь летала оса. Я ее убил. — Он показал трупик осы на кофейном блюдце. — Не могла ли эта бедная дама умереть от укуса осы? Я слыхал, такое случается.
— Все может быть, — согласился Брайант. — Я знаю о таких случаях. Да, конечно, это весьма вероятная причина, особенно при сердечной недостаточности…
— Что прикажете предпринять, сэр? — спросил стюард. — Мы будем в Кройдоне через минуту.
— Да-да. — Доктор Брайант слегка подался назад. — Что ж тут можно предпринять. Ничего. Только проследите, чтобы до тела никто не дотрагивался.
— Да, сэр, я понимаю.
Доктор Брайант собирался вернуться на свое место и с некоторым удивлением поглядел на маленького укутанного иностранца, который явно не желал уходить.
— Милейший сэр, — сказал он, — вам лучше сесть на место. Мы сию минуту будем в Кройдоне.
— Это верно, сэр, — подтвердил стюард. Он повысил голос: — Пожалуйста, все займите свои места.
— Pardon[6],— сказал человечек. — Здесь что-то есть…
— Что?
— Mais oui[7], то, чего никто не заметил.
Носком остроконечного лакированного ботинка он указал на то, что имел в виду. Стюард и доктор Брайант увидели какой-то черно-желтый предмет, полуприкрытый подолом черной юбки.
— Еще одна оса? — удивился врач.
Эркюль Пуаро опустился на колени. Он вытащил из кармана пинцетик, аккуратно взял что-то с пола и встал.
— Да, — сказал он, — очень похоже на осу; но это не оса!
И он повернул пинцет так, чтобы оба, и врач и стюард, могли ее рассмотреть — пушистый моточек оранжевого и черного шелка, прикрепленный к странному длинному шипу с запачканным острием.
— Боже милостивый! О Боже милостивый! — воскликнул маленький мистер Кленси, который покинул свое место и отчаянно пытался заглянуть через плечо стюарда. — Поразительно, просто поразительно, самое поразительное, что я видел в жизни. Если бы мне сказали, ей-богу, я не поверил бы.
— Вы не могли бы выразиться пояснее, сэр? — спросил стюард. — Вы узнаете этот предмет?
— Узнаю? Конечно же узнаю. — Мистер Кленси был вне себя от профессиональной гордости. — Этот предмет, джентльмены, — колючка, которой стреляют из духовой трубки некоторые племена — не могу точно сказать где, в Южной Америке или на Борнео[8],— и я сильно подозреваю, что на кончике его…
— Знаменитый яд южноамериканских индейцев, — закончил Эркюль Пуаро. И прибавил: — Mais enfin! Est-се que c'est passible?[9]
— Невероятно, — воскликнул мистер Кленси, все еще полный радостного возбуждения. — Уверяю вас, это в высшей степени невероятно. Я пишу детективные романы, но чтобы наткнуться на такое в реальной жизни…
От волнения он не мог говорить.
Аэроплан медленно накренился, и стоявшие слегка покачнулись. Машина пошла на посадку.
Глава 3
Кройдон
Стюард и врач уже не были хозяевами положения. Инициативу перехватил нелепый человечек в кашне. Он говорил властно и с такой уверенностью отдавал распоряжения, что никому в голову не пришло ему возражать.
Он что-то шепнул Митчеллу, тот кивнул и, протолкавшись сквозь толпу пассажиров, встал у туалетов в дверях, ведущих в передний салон.
Самолет уже катился по посадочной полосе. Когда он наконец остановился, Митчелл громко объявил:
— Леди и джентльмены, я вынужден попросить вас остаться на своих местах до прибытия должностных лиц. Надеюсь, долго вас не задержат.
Разумность этого требования была признана почти всеми, но одна особа пронзительно запротестовала.
— Вздор! — сердито выкрикнула леди Хорбери. — Вы что, не знаете, кто я? Требую, чтобы меня отпустили сейчас же.
— Очень сожалею, миледи. Не могу сделать для вас исключения.
— Но это нелепо, совершенно нелепо. — Сесили сердито топнула ногой. — Я сообщу об этом руководству компании. Это чудовищно — запереть нас здесь рядом с мертвым телом.
— Успокойтесь, милая, — по-аристократически растягивая слова, обратилась к ней Венеция Керр. — Это ужасно, но, кажется, придется с этим примириться. — Она села и вынула портсигар: — Стюард, могу я сейчас закурить?
— Кажется, сейчас можно, мисс, — ответил замученный Митчелл.
Он поглядел через плечо. Дейвис высадил пассажиров переднего салона через запасной выход и отправился узнать, не будет ли новых распоряжений.
Ждать пришлось недолго, однако пассажирам показалось, что прошло не менее получаса, прежде чем по-солдатски прямая фигура в штатском костюме, сопровождаемая полицейским в форме, торопливо пересекла летное поле и взошла на борт самолета через дверь, открытую Митчеллом.
Поделиться книгой: