Рой

Она расслабилась в объятиях подруги, прижавшись лицом к щеке Чизары и осторожно вдыхая ее запах, боясь нарушить чары этого момента.

И тут в одном из их карманов зажужжал телефон.

– Серьезно? – пробормотала Келси. – Это твой или мой?

Они дождались следующего гудка.

– И твой и мой, – вздохнула Чизара. – Что означает, что звонит Великий Вождь.

Они с неохотой отпустили друг друга и молча прочитали сообщение:

Соня только что выложила целую кучу фотографий из «Чашки».

– Какого черта? Я ж сожгла ее телефон, – возмутилась Чизара.

Пришло следующее сообщение:

Похоже, снимали Дэйви и Рен. Там мы все на снимках. Так что Рен нам все-таки отомстила.

– Ничего себе, – выдохнула Чизара. – А я-то последние дни все переживала за нее.

Келси не могла выговорить ни слова. Ее страх пополз по дому, только слегка приглушенный праздничным настроением семьи.

Чизара тоже почувствовала это и глянула на подругу:

– Ты в порядке?

Келси нервно сглотнула:

– Теперь он появится в Кембрии. Он будет не просто охотиться на случайных зероев, теперь он знает, где я.

Она попыталась приглушить панику, сделать что-то, чтобы защитить эту семью и их дом. Они были так добры к ней, но она обладала возможностью превращать хороших людей в плохих.

Они не заслуживали такой участи.

– Ты не можешь больше оставаться в «Чашке», – решила Чизара. – Я помогу тебе собрать вещи.

Глава 41

Авария

Чизара стояла на пороге комнаты Келси в «Чашке», пытаясь подавить желание спуститься вниз, на первый этаж. Второй этаж находился за пределами защиты «Фарадеевой клетки», и телефон Келси с ее беспроводными наушниками словно иглами колол ее кости. Противопожарный датчик в коридоре зудел, как надоедливый комар.

Но ситуация Келси была куда хуже – она теряла свой дом.

Чизара попыталась шуткой подбодрить ее:

– Вот что лучше надеть, когда спасаешься бегством?

Келси только тихо фыркнула. Она сидела на кровати, поставив открытую черную сумку у ног, и тупо смотрела на разложенную по полу одежду и разные дорогие ее сердцу вещицы из прошлого: стеклянный снежный шар, пластиковые фигурки, книжечки с коллекциями мини-наклеек. Сколько же их подарил ей отец?

– Я не могу сегодня переехать. – Келси откинулась на свое покрывало с надписью «Дисней на льду». – Я слишком нервничаю. Если я приду туда в таком состоянии, Линг поймет, что что-то случилось.

– Я и сама нервничаю. – Чизара подошла к окну и посмотрела вниз на пустой переулок. Электронные сигналы города проникали сквозь холодное, мокрое от дождя стекло и тупой болью отдавались у нее в голове. – По крайней мере, Рой не знает, где живу я. Так что ты могла бы пока пожить у нас.

– Я не могу. Ты же знаешь, нам надо держаться подальше друг от друга. – Келси встала и тоже подошла к окну, глядя на удлиняющиеся вечерние тени. – Как ты думаешь, скоро он сюда заявится?

– Трудно сказать. – Чизара старалась говорить спокойно и небрежно, как Нэт, пока он не потерял контроль над собой. – Мы же не знаем, насколько широко известна Соня Соник.

Келси снова бросилась на кровать:

– Достаточно известна. Он же нашел Дэйви и Рен.

– Нам же пришлось семь часов ехать до этого торгового центра. К тому же, может, он все еще охотится за Глюк.

– Она его больше не интересует. – Келси поежилась. – Ему нужна именно я, я чувствую это. Рен была права – я такая же, как он.

Зимний вечер потихоньку темнел. Чизара отвернулась от окна и села на подоконник, повернувшись спиной к настырно-колючей электронике:

– Ты сама знаешь, что ты не такая, как он.

– Что я точно знаю, так это что я люблю этот клуб. – Келси лежала на кровати, как ребенок, скрестив ноги в грязных кроссовках. – Если бы я могла остаться тут хотя бы еще на одну ночь…

– Так оставайся, – сказала Чизара. – Я останусь с тобой.

Келси подняла голову, и в ее зеленых глазах на мгновение зажглась надежда:

– Но нам же нельзя находиться вместе?

Чизара пожала плечами:

– Я все равно не могу сегодня вернуться домой. Мама начнет допрашивать меня, почему ты вдруг так быстро ушла. Один ее лазерный взгляд – и я все ей выложу.

– А они не будут возражать, если ты сегодня не придешь домой? Сегодня же Рождество.

– Мама видела, что ты расстроена. Я просто скажу ей, что останусь ночевать у тебя. – Чизара выдавила слабую улыбку. – Но упоминать, что ты живешь над ночным клубом, я, пожалуй, не стану.

– Нет, правда? – Келси приподнялась на локтях. – Это было бы здорово. У меня тут есть что перекусить.

Чизара рассмеялась:

– Ты все еще голодная после маминого обеда? Она бы была в шоке, услышь она тебя. А где твой… сосед?

– Анон! Он вчера ушел, сразу после того, как мы вернулись. По-моему, он сегодня в гостях у Клип.

Они вопросительно посмотрели друг на друга.

– Лучше проверим, – сказала Чизара.

Они вместе пошли по коридору к двери с написанной от руки табличкой:

ЗДЕСЬ ЖИВЕТ АНОН

ИЛИ ТИБО («тибо́»)

СТУЧИТЕ ВЕЖЛИВО

Келси забарабанила в дверь:

– Тибо! Ты здесь?

Молчание, нарушаемое только стуком капель дождя, падающих с крыши, и слабым электронным гулом из-за двери. Было странно и немного жутковато ощущать, что во всем здании сейчас были только они. Как только Келси умудрялась жить в этом огромном пространстве всего с одним соседом, которого, к тому же половину времени она вообще не помнила? Ну вот, теперь она здесь больше жить не будет.

Чизара подергала ручку двери:

– Закрыто.

– Подумаешь. – Келси достала из кармана тонкую металлическую полоску, опустилась на колено и вставила полоску в замок.

– Ты что, постоянно это с собой таскаешь? – изумилась Чизара.

– Иногда ты бываешь просто невыносимо правильная, – пробормотала Келси, ковыряясь в замке. – Тебе же нужно где-то спать сегодня.

Замок щелкнул, и дверь открылась. Даже при выключенном свете маленькая комната выглядела чисто и опрятно. Японский матрас-футон был аккуратно накрыт покрывалом, а книги на полках расставлены по цвету и размеру.

– Ни фига себе! – удивилась Келси, включив свет. – Вот это аккуратист!

– Ты правда так думаешь? – Комната Анона напоминала комнату самой Чизары. Вот только воздушное пространство у него было куда более захламленное – ее кожу кололо от вай-фай роутера и прочих электронных штуковин.

Она потерла плечи, чтобы избавиться от этого ощущения:

– Как ты думаешь, он не рассердится, если мы перенесем его футон вниз?

– Ты что, хочешь спать в самом клубе?

– Да, там же «Фарадеева клетка», поэтому там намного спокойнее.

– Отлично, тогда пошли. – Келси положила подушку и покрывало в центр матраса и ухватилась за один угол. – Будет очень странно, если мы мой матрас тоже сегодня перетащим в клуб?

– Ты хочешь устроить спальную вечеринку? А что, это же твоя последняя ночь здесь, а может, и моя тоже. Хоть повеселимся напоследок.

Чизара почувствовала, как у нее перехватило горло.

Они подхватили матрас и потопали вниз по лестнице, потом вернулись за матрасом Келси и уложили их прямо посреди танцпола, под безмолвной защитой «Фарадеевой клетки».

Уличные фонари только начали зажигаться, когда Чизара вышла на улицу, чтобы позвонить матери. Улицы в рождественский вечер были пусты, но электронные сигналы наполняли воздух, жаля ее лицо и руки, словно туча кусачих насекомых. Ей немедленно захотелось обратно в тепло и молчание клуба.

Мать не возражала, тем более что пришли запоздавшие гости и ей было чем заняться.

– Но ты же без пижамы? И как насчет зубной щетки?

– У Келси есть запасные, – ответила Чизара. Может, у Анона (он же Тибо) найдется новая щетка в каком-нибудь из организованных по алфавиту ящичков с туалетными принадлежностями.

– Хорошо, тогда позвони нам утром, если понадобится подвезти тебя домой.

– Мамочка, я тебя люблю! – Чизара постаралась, чтобы ее голос звучал как можно более весело.

Она отключила телефон и вошла в клуб, оставив снаружи бурю электронных сигналов. Потом она заперла за собой дверь и опустила шторы на окнах с решетками.

Несколько цветных лучей медленно скользили по танцполу.

– Эй, – закричала Чизара, – свет – это моя работа.

Келси пересыпала кукурузные чипсы в стоящую на барной стойке миску:

– Я хотела было поставить музыку, но тогда я ничего не услышу.

– Разве ты не почувствуешь, если Рой здесь появится?

– Конечно почувствую. Я имела в виду, я тебя не услышу. – Она тоже отключила телефон, и в «Чашке» воцарилось чудесное электронное молчание. – Мы с тобой ведь никогда не оставались здесь вдвоем.

Девушки открыли банки сальсы и гуакамоле, уселись у барной стойки и принялись хрустеть чипсами, запивая их пивом. В данный момент Чизару вполне устраивал такой ужин в стиле Келси.

Келси первая нарушила молчание:

– Когда я была у тебя в гостях, ты сказала кое-что насчет торгового центра. Помнишь? Насчет всех тех людей, что с ними стало после того, как Рой отпустил их.

Чизара поежилась:

– Я столько читала об этом вчера, что у меня даже голова разболелась. Они помнят все, что они делали в тот вечер. И у них не просто сейчас сильнейшая травма, а они теперь каждое Рождество будут все это вспоминать. Представляешь?

Келси отхлебнула пива:

– Очень даже представляю. Я тоже теперь ожидаю очередное четвертое июля без всякого удовольствия.

– По крайней мере, им не собираются предъявлять обвинение в убийстве. Все решили, что это был террористический акт. Какой-то газ, который заставляет людей впадать в агрессию.

Келси положила прохладную руку на плечо Чизары:

– Мы теперь совершенно в другом мире.

Чизара вопросительно посмотрела на нее.

– Я имею в виду, что полицейские, суды и их решения теперь к нам не относятся, – пояснила Келси. – Раз появился Рой, нам придется добиваться справедливости другими методами.

Она сунула в рот еще один хрустящий чипс. Молчание царило в большой комнате, по стенам медленно бродили цветные лучи.

– Спасибо, что ты осталась со мной, – сказала Келси. – Одной мне было бы слишком страшно здесь.

Чизара только рада была уйти от разговоров о торговом центре: