Помоги проекту - поделись книгой:
Ну, игры и дальше становятся все непонятней. Я даже не знаю, что бы сказала моя бабушка, если бы она поиграла в
Помнишь, мы с Мартином Старром учили тебя ездить на машине по окрестностям Лос-Анджелеса, когда ты сюда только переехал? Мы сначала учили тебя по игре
Ага, это было крайне полезно. Это, конечно, дикость, как они умудрились создать такую игру.
Я могу поспорить, что скоро игры начнут нам звонить на мобильные, присылать письма и всякое такое.
Видимо, так появится Skynet, и все кончится тем, что мы очутимся в кошмарной версии будущего из «Терминатора» или «Матрицы», где человечество почти истреблено, а миром правят машины.
Ладно, я думаю, сейчас самое время обратить внимание на истинную проблему — порнографию. Все, что мы знаем, — это то, что она грозит запятнать наши игры, и если не нас, то наших детей или же детей наших детей.
Будущее может подождать. Мы должны пожить в настоящем!
Ты прав. В настоящем мне больше всего нравится играть в игры, где нужно стрелять в людей.
А я просто подсел на tower defense-игры на iPad. Что-то со мной не так. Люблю я игры, в которых валят волны, а мне нужно их уничтожать при помощи стратегии.
Мрак какой.
Какой уж есть.
Иногда мне в голову приходит сумасшедшая мысль о подростках, которые через видеоигры управляют смертоносными дронами, которые летают по миру и все уничтожают. Фильм «Военные игры» — это уже реальность. И да, невинный дрон может превратиться в Skynet. Все дороги ведут к Skynet.
Я думаю, что большинство людей согласится, что все в конечном счете закончится восстанием роботов. Я лично ничего не имею против такого развития событий.
А я все еще никак не могу смириться с той революцией, которую произвела Nintendo Wii, в играх, в которых надо двигаться. Обычно ведь видеоигры делали нас толстыми и ленивыми, а не ловкими и координированными.
Я на какое-то время подсел на
Теперь дети портят свою самооценку куда сильнее, чем это делали мы, когда играли в видеоигры, благодаря всему этому онлайну
Я иногда пытаюсь поиграть онлайн и каждый раз понимаю, что там куча детей, которые куда лучше меня, и я просто не могу с ними играть.
Да, странно, нам с тобой по тридцать одному году, а мы уже не можем поддерживать свои умения на высоком уровне.
В конце концов, мы даже не понимаем, что творится на экране.
Это все равно как если бы моя бабушка начала врубаться в дэт-метал.
А я не такой большой фанат дэт-метала.
Death Metal — крутое было бы название для видеоигры.
Я как-то читал, что у группы Journey была видеоигра, в которой ты мог дать свое лицо главному персонажу. Я б такое хотел. Как-то тупо, что я до сих пор не могу стать персонажем видеоигры.
Ага, это было бы круто, если бы в игре использовался твой список контактов и еще многое из настоящей жизни.
Ну, тогда, повторюсь, роботы точно бы поработили мир.
Поэтому то, что мы сейчас понимаем под видеоиграми, вряд ли станет лучше, потому что если это и вправду станет лучше, то роботы и вправду завоюют мир.
Мне тоже так кажется.
Сколько там у нас уже слов?
Около 2300.
Тогда давай сделаем полный оборот и соединим их с книгой, которую собирается прочитать наш уважаемый читатель. Nintendo была королем домашних видеоигровых систем, потом пришла Sega и принялась претендовать на корону. У нее почти получить спихнуть Nintendo с трона своими подрывными и нацеленными на более взрослую публику играми, и эти игры привели нас в мир, в котором популярными считаются
Бац! Вот что для нас означают видеоигры.
Черт, мне кажется, что мы уже добили это предисловие. Наш подход, наверное, кому-то покажется спорным, но мы увязали его с концом человечества.
Не могу не согласиться. Наш следующий фильм нужно назвать «Предисловие» и посвятить этому процессу.
Или «Крайняя плоть» — про обрезание и как это навсегда изменило человечество.
Обе идеи хороши.
Окей. Пора, наверное, вернуться к женам.
Да. Мы же любим наших жен. Особо это отмечу.
Увидимся за работой!
Аналогично!
Примечание автора
«Консольные войны» — повествование, основанное на информации, полученной из сотен интервью. Воссоздание сути этой истории, которая базируется на воспоминаниях самых различных источников, зачастую может приводить к несоответствиям; особенно когда имеешь дело с конкурентами в индустрии и особенно имея дело с событиями, которые проходили более двух десятилетий назад. Поэтому в данной книге я воссоздавал сцены, используя информацию из своих интервью, фактов, полученных из различных документов и старался максимально близко придерживаться к задокументированным свидетельствам.
В определенных ситуациях детали и описания были видоизменены, воссозданы или выдуманы. Кроме того, большая часть диалогов в этой книге была воссоздана исходя из оригинальных воспоминаниях содержания, предпосылках и тоне. Некоторые разговоры, приведенные в этой книге были растянуты по времени или велись в различных местах, но были сжаты или перестроены несколько иначе, оставаясь верными духу изначальных обсуждений.
Пролог
В 1987 году Том Калински очутился на перепутье. Лучшие годы своей карьеры он отдал компании Mattel, в которой добился впечатляющего успеха, превратив куклу Барби из нишевой, видавшей виды серии кукол в нестареющий, приносящий миллионы долларов фетиш. Осознавая его потенциал, компания холила и лелеяла его, а совет директоров планировал сделать Калински следующим президентом корпорации. Но вскоре после того, как тридцативосьмилетний Калински принял бразды правления, он оказался в эпицентре остервенелой борьбы за власть. Быстро устав от этих изнурительных интриг, Калински отказался от войны внутри компании, решив, что ему больше нравится сражаться с внешним противником. Он уступил контроль над Mattel своему конкуренту и ушел из компании, чтобы стать президентом компании-конкурента — Universal Matchbox.
И хотя исторически игрушечные машинки компании Matchbox всегда шли ноздря в ноздрю с брендом Hot Wheels, который принадлежал компании Mattel, на тот момент, когда Калински возглавил Matchbox, она несла большие финансовые потери и находилась в предбанкротном состоянии. Чтобы отвести от компании угрозу банкротства и не дать возможности Hot Wheels (и конечно же, Mattel) выйти в лидеры, Калински требовалось реорганизовать Matchbox, и сделать это как можно быстрее. Следующие несколько лет он провел в перелетах по всему земному шару, претворяя в жизнь амбициозные планы по реструктуризации компании, большая часть которых заключалась в переносе всех производственных мощностей в азиатские страны с дешевой рабочей силой. К 1990 году выбранная им стратегия начала приносить плоды, и Matchbox снова стала серьезной силой, с которой всем приходилось считаться. И хотя предстояло еще сделать многое, чтобы сократить разрыв с Mattel, но с доходом более чем 350 миллионов долларов компания впервые за несколько лет стала получать прибыль. Машинки Matchbox начали продаваться по всему миру — за исключением Испании, по каким-то неведомым причинам не захваченной этим бумом. Калински решил выяснить причину этого странного факта.
Прибыв в Барселону, он прыгнул в такси и отправился на встречу с дистрибьютором, который отвечал за продажу машинок Matchbox на территории Испании. Не владея испанским и стесняясь произнести нужный ему адрес, Калински просто показал таксисту визитку дистрибьютора. Водитель глянул на визитку, увидел логотип Matchbox и понимающе кивнул.
Калински был обескуражен: его дистрибьютор сидел в крошечном офисе — как мог таксист по одному лишь логотипу понять, куда нужно ехать? Калински еще раз показал визитку водителю, но тот лишь отмахнулся.
— Matchbox, si, — уверенно произнес таксист. Калински был окончательно сбит с толку, но в конечном счете решил, что он все-таки не испанский таксист и не его дело разбираться в таких вещах. Он поудобнее устроился на сиденье и сосредоточился на плывущих за окном улицах Барселоны, пытаясь вспомнить, принято ли в Испании оставлять таксистам чаевые. Вскоре водитель остановился перед большим желтым зданием.
Калински вышел из такси и сравнил адрес с тем, что был указан на визитке. Они не совпадали. Но ломаном испанском Калински принялся доказывать водителю, что они приехали не туда, но парень уверял, что доставил клиента в нужное место. Сдавшись, Калински попросил водителя подождать снаружи, а сам вошел в здание. И едва он шагнул за порог, как столкнулся с сюрпризом. Точнее, с тысячью сюрпризов. Это здание оказалось настоящей фабрикой игрушек, на которой в огромных количествах отливались металлические машинки Matchbox. Как это понимать?! Калински перевел все производство в Азию — почему же тогда эти блестящие маленькие машинки сходят с конвейера в Испании? Не в этом ли причина такой низкой прибыли? Кто вообще это разрешил?
У первого встречного рабочего Калински спросил, где находится телефон. Подойдя к аппарату, он вытащил телефонную карточку, которой обычно пользовался для связи с женой, и позвонил в Гонконг своему деловому партнеру Дэвиду Йэху.
— Как дела, Том? — спросил Йэх. — Как добрался до Барселоны?
У Калински не было времени на пустые разговоры.
— Я думал, что мы перенесли все производство в Азию. Вообще все! — вскричал он.
— Так и есть.
— Тогда почему у нас в Испании работает фабрика?
— Ты о чем? У нас нет никакой фабрики в Испании.
Калински огляделся. Машинки продолжали сходить с конвейера.
— Я точно нахожусь в Испании и точно на фабрике!
— Вот черт! — воскликнул Йэх. — Том, убирайся оттуда ко всем чертям и немедленно вызывай полицию!
Калински огляделся еще раз. Теперь на него смотрели десятки недружелюбных глаз, и в его сторону стала двигаться группа мрачных испанцев. Не положив трубку, Калински выбежал на улицу, прыгнул в такси и прокричал одно из немногих испанских слов, которые знал:
— Vamanos!
Калински тут же отправился в полицию, и вскоре после его обращения к властям незаконная фабрика — основанная тем самым дистрибьютором, с которым должен был встретиться Калински, — была закрыта.
Это испанское приключение навело Калински на следующие мысли:
Поделиться книгой: