Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Джон Френч - Ариман: Неизмененный (Ариман) - Джон Френч на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Игнис поднялся на алтарь, и из левой перчатки вытянулся посеребренный коготь. Он постучал по алтарю. Лезвие когтя зазвенело высокой чистой нотой.

+Ты узнал то, что тебе нужно, из последнего препарирования?+

«Препарирование!» — Ариман ощутил импульс злости, но обуздал чувства. В Игнисовой буквальной вселенной символического резонанса и нумерологии каким словом лучше всего можно было описать то, что сделал Ариман? Он подавлял и подавлял дух Гелио Исидора до тех пор, пока тот не стал бормотанием внутри мертвого панциря доспехов. А затем вытянул энергию, которая оживляла костюм, на поверхность, и изучил ее подобно хирургеону, перебирающему внутренности. Он уже делал это прежде. Сотни раз. Ему это не нравилось, но в конце Рубрика возвращалась в обычное состояние. Да, препарирование было столь же хорошим названием, как любое другое. Ему просто был неприятен оттенок черствости в этом слове.

Ариман проглотил привкус раздражения. После подобных ритуалов он всегда был более склонным к эмоциям.

+Больше этого не повторится. Я узнал и подтвердил все, что мне требовалось+.

+Для второй Рубрики+, — заявил Игнис.

+Да+, — ответил Ариман и почувствовал, как его мысли застыли.

Что-то шло не так. Игнис был существом прямых линий и обдуманных действий, но аура его присутствия и форма мыслей казались нарушенными, будто следовали по незнакомому образу.

+А сработает?+ — спросил Игнис, повернувшись и посмотрев прямо на Аримана.

+Рубрика?+

+Да+.

Ариман медленно кивнул.

+Конечно, ты не был одним из нас, когда я… когда кабал впервые наложил чары Рубрики. Ты не видел шаги к его завершению. Ты увидел только конечный результат+.

+А теперь я один из вас?+

+Тебя заботит мой ответ?+

+Нет+.

Ариман посмотрел на неподвижное лицо Игниса, на котором расплывались электротату.

«Что же способно посеять сомнения в подобном разуме?»

Он неторопливо кивнул и осторожно послал:

+Это заклинание не будет таким, как первая Рубрика. Объект тот же. Исход тот же, что задумывался изначально, но это будет не то же самое. Слишком многое изменилось+.

Он моргнул и почувствовал, как на мысли давит волна усталости. Возможно, ритуал отнял у него больше сил, чем он осознавал. Кончики пальцев задрожали, боль облизала оба сердца, и Ариман вновь ощутил серебро. Его рука невольно потянулась к груди, прежде чем он осознал движение. Колдун подумал об острых кусочках серебра, неспешно пожиравших его сердца, стоило лишь забыть о концентрации, удерживающей их на месте. Осколки разлетелись из болт-снаряда, выпущенного инквизитором по имени Иобель, и останутся с ним навсегда, ибо их невозможно было извлечь ни с помощью хирургического вмешательства, ни с помощью колдовства.

«Нет, — подумал он. — Пока нет. Пока нет».

Ариман укрепил свою волю, и боль в груди стихла. Он все еще чувствовал серебро, когда снова поднял глаза.

Игнис просто наблюдал за ним, безмолвный и неподвижный.

+Я знал меньше, когда накладывал чары в первый раз. — Он остановил ход мысли и утер кровь с губ. Его рот скривила горькая улыбка, когда он убрал покрасневшие пальцы. — Сила, которой я тогда владел, была… наивной. И курс нашего легиона был более прямолинейным. Наши братья были плотью — утопающей в мутациях, но тем не менее плотью. Теперь же мы имеем дело с духом, прахом и отголоском сущности. Лекарство не может быть тем же самым, поскольку точка, с которой мы теперь начинаем, не та же самая. Кроме того, учитывать нужно не только это+.

Он повел рукой, как бы указывая на Игниса, а затем на корабль и все, что находилось за ним.

+Нас меньше, чем когда-то был кабал, и теперь придется накладывать заклятие, одновременно ведя битву с Магнусом и нашими братьями, которые служат ему. — Ариман замолчал, мысленно прокручивая все вероятности, неуверенности и факторы. Сложность разветвлялась в парадокс и выскальзывала из поля зрения в серую дымку. Он вздохнул. — То, что мы наложим, будет Рубрикой, ибо она произрастает из того же семени и имеет ту же цель, но родственницей первой, а не ее отпрыском+.

Игнис прождал девять секунд, затем склонил голову и моргнул.

+Очень подробный ответ…+ — начал он.

+…на другой вопрос, — закончил вместо него Ариман. — Я осознаю, что ответил не на тот, что ты задавал, Игнис+.

Он отвернулся, потянулся отростком воли, и пламя в чашах с маслом угасло. На пустой алтарь внезапно легли холодные тени.

+Я сотворил первую Рубрику, основываясь на трудах Магнуса, — послал колдун. — Я помню каждую ее деталь. Я вернулся к истокам его трудов. Я заглянул в его знания и мысли, поведанные мне Атенеумом. Я обнаружил изъяны в изначальной работе и нашел решения для каждого из них. Я изучил природу того, что случилось с нами и нашими братьями. Я заново отстроил чары, а затем повторил это снова и снова. Это сработает, потому на этот раз заклятие основано на знаниях, неведомых мне ранее. Оно безупречно+.

+Но не проверено?+

+Его невозможно проверить. Проверить означает наложить, а для этого нужно нечто большее, чем сила. Каждый фактор должен быть совершенным. Нам нужно вернуться туда, где заклинание Рубрики было произнесено, а для этого понадобится сила шторма столь великого, что он оставит шрамы на самом варпе. Нам нужно оказаться у подножия Магнусова трона, в пыли того мира. Тогда и только тогда мы сможем сделать это, только тогда это сработает+.

+Мне известны требуемые установки+.

Ариман кивнул.

+Я так и не поблагодарил тебя, Игнис, — произнес он, дав проявиться на лице усталой улыбке, — за то, что присоединился ко мне, за все, что ты сделал+.

+Лесть+.

+Нет. Искренность+.

Игнис покачал головой:

+Я пришел, когда тебе понадобился кто-то, кто бы воплотил твои замыслы в жизнь. Мне знакома ценность чужака, того, кто никому не нравится и кому не доверяют. Подобная ценность очень важна для таких, как ты+.

Аура и мысли Игниса не изменялись, пока он говорил. Это был не вызов, а всего лишь невзыскательное изложение того, что он считал фактом.

«Это начинание для него не смысл жизни, — подумал Ариман. — Это проблема. Вот что удерживает его рядом со мной — не конечная цель, но сложность и красота ее… формы. По крайней мере, так считает большая его часть».

+Я знаю, что ты не разделяешь мою мечту, Игнис, но от этого ты не перестаешь быть ее элементом+.

Магистр Разрухи кивнул, и татуировки на его лице застыли.

+Как и Санахт теперь ее элемент+.

Кожу Аримана защипало при упоминании мечника, который так долго был верным. Безумие и горечь извратили эту верность в предательство. Ариман наказал его, превратив в живой сосуд для Атенеума Калимака. Он вновь увидел, как вспыхнуло пламя Атенеума, когда он бросил Санахта в его объятия. Теперь мечник сидел в Зале Клетей и произносил тайные мысли Магнуса Красного. Только Игнис знал, что на эту участь Санахт обрек себя не по собственной воле.

+Да, он сыграл свою роль. Его больше нет, но смертность — это не отрезок времени, а скорее волна, проходящая по океану бытия, и она не угасает, когда наши жизни подходят к концу+.

+Поэтично, — послал Игнис. — Никогда не любил поэзию+.

Ариман направился к выходу из помещения и к своей следующей задаче.

+У нас проблема+, — заявил Игнис, прежде чем тот успел пройти больше двух шагов.

+Да?+ — сказал колдун и обернулся; накопившаяся усталость внезапно навалилась с новой силой.

+С Атенеумом, — послал Игнис, и татуировки на его лице дернулись. — И Ктесием+.

Ариман промолчал.

+Он что-то подозревает, — продолжил магистр Разрухи. — Кажется, зациклился на Атенеуме. Все время, что не бормочет с нерожденными, проводит в Зале Клетей+.

+Это всегда было рискованно+.

Бровь Игниса поползла вверх.

+Если он догадается, что Санахт отправился в огонь недобровольно?+

+Никто не узнает, что мы сделали+, — послал Ариман, продолжив свой путь к двери; он все еще чувствовал серебро — дурной знак.

+Это уже второй раз, когда ты избегаешь ответа+, — окликнул его Игнис.

+Второй?+ — не останавливаясь, переспросил Ариман.

+Ты собираешься наложить заклинание Рубрики во второй раз. Откуда ты знаешь, что оно сработает?+

Ариман замер, проглотив металлический привкус.

+Сработает, — наконец послал он и пошел дальше. — Я уверен+.

II

Сказанное и несказанное

Встань… Я ничего не вижу…

Голос без устали бормотал, каждое произнесенное им слово было лишенным эмоций.

— …с ним идет война…

Ктесий слушал и давал словам прокатываться мимо себя, не позволяя их значению коснуться мыслей. Так было лучше. Если задуматься, он предпочел бы находиться где-нибудь в другом месте. Но решил прийти. Поэтому стоял и слушал, не вслушиваясь. — …разрушение — это изменение…

Он сместил вес и почувствовал, как одновременно с костями затрещали доспехи. Его лицо походило скорее на череп, чем на плоть, по лбу, щекам и шее под копной седых волос вились чернильные символы. С каждым вдохом Ктесий слышал хруст хрящей в груди. Он ощущал боль в нервных окончаниях и дрожь в пальцах. Комната и заключенное в клетку существо в ее центре оказывали на него такое воздействие, но также влекли его сюда снова и снова.

— …пепел — колыбель будущего…

Место, в котором он находился, получило название «Зал Клетей». Его стены изгибались в адамантиевый цилиндр, который Ктесий мог пересечь в двенадцать шагов. Потолок скрывался в далекой тени. Пол представлял собой люк, закрытый диафрагмой из покрытого вмятинами металла. Единственным путем наружу служила небольшая дверь в стене за спиной у Ктесия. Некогда это было хранилище для торпедной боеголовки, но теперь оно превратилось в тюрьму. В центре зала висела сфера из серебряных решеток, а внутри нее находилось еще три сферы, каждая из которых была меньше предыдущей и более сложной. Клети облизывали языки синего пламени, наполняя зал неровным, подрагивающим светом. Казалось, что смотришь на солнце из-под поверхности океана.

— …что ты ему скажешь?..

Ктесий старался как можно меньше смотреть на тело в клетях. Оно было человеческим, но увеличенным в размерах, а затем в исступлении перекроенным. Его черты менялись между людскими и монструозными, подобно страницам с перелистываемыми рисунками, пока не слились в единое целое: птичья голова, рога, чешуя, оперение, хвосты, огонь, шипы, сухая листва, когти, клыки, наросты кожи, рубиновые глаза, дым и жаркое марево, молодой воин с надеждой и грустью в глазах.

— Ктесий?

Имя заставило Ктесия резко поднять глаза. Фигура в клети более не была размытым пятном образов, а голос звучал живым, сбитым с толку и оторопелым. — Ктесий. Где я? Что происходит?

Ктесий сглотнул. Санахт никогда ему не нравился. Нет, это было не совсем так — он презирал мечника с силой, приберегаемой исключительно для братьев из легиона. Но то, чем стал Санахт, то, что он с собой сделал, вызывало у Ктесия отголоски эмоций, которых он не мог постичь.

— Ты… — начал он. В помещении ему приходилось использовать обычный голос, и когда слово слетело с уст, он почувствовал, как пересохло у него во рту. — Ты с нами, Санахт. Ты со своими братьями, на корабле.

— Я… не помню. Я не помню…

— Ты… — снова попытался он, затем замолчал. Почему он вообще говорил с существом в клетке? Ктесий покачал головой. — Ты отдал себя огню познания, брат. Ты взвалил на себя ношу быть голосом Атенеума. Теперь через тебя говорит варп. Ты видишь и пересказываешь мысли нашего отца, а также все, что он знает и видит.

— Я не помню…

Фигура в клети, моргая, покачала головой. Она выглядела в точности как Санахт, когда тот еще жил, до того, как он спустился с Ариманом в глубины Аполлонии, до того, как стал проводником, посредством которого теперь, подобно воде из треснувшей чаши, изливались секреты Магнуса.

— Ты и не вспомнишь, — осторожно произнес Ктесий. Он не знал, почему говорил. В этом не было никакого смысла. Санах-та больше не было — то, с чем он сейчас разговаривал, было всего лишь отпечатком, оставшимся от его личности. Он облизал губы. — Тебе нечего вспоминать.

Фигура, выглядевшая такой реальной и такой живой, вздрогнула.

— Огонь! — Существо внезапно тяжело задышало, взгляд заметался — слепо, панически. — Я чувствую огонь, Ктесий.

Ктесий понял, что подступил к клети.

— Я не вижу, — сказала фигура.

— Это не по-настоящему, брат. Тебя больше нет. Ты ничего не чувствуешь.

— Я не вижу тебя, — произнес Санахт звенящим от смятения и агонии голосом. — Что происходит? Прошу. Что происходит? Я… — Его голос стих, но губы продолжали шевелиться, силясь что-то выговорить, а затем слова выплеснулись, сочась красным дымом, а кожа и плоть, замерцав, обратились в хлопья пепла. — Я вижу его тень, но не очертания. Помоги мне. Он идет, а с ним идет война. Прошу, брат, ты был лучшим из моих сыновей, месть достаточная ли плата за утрату спасения…

— Санахт?

Поток слов оборвался, и глаза существа уперлись в Ктесия. Они были широкими от ужаса и шока. Тело вокруг них вскипело всеми оттенками кошмара.

— Я…

Рот Санахта выдавливал из себя слова, а его тело искажалось и текло.

— …весь…

Санахт прижался к серебряным решеткам внутренней клети. По его корчащейся плоти пополз синий огонь.

— …горю.

— Санахт! — выкрикнул Ктесий, но фигура в клетке вдруг повалилась назад, ее голова упала на грудь. Ктесий тяжело дышал. В старческой плоти стучала кровь. — Санахт? — снова окликнул он, но единственным ответом стало бормотание бесконечных слов.

— Он все еще говорит.

Ктесий повернулся на звук голоса. Он не слышал, как открылся люк. Через него, жужжа доспехами, шагнул Игнис. Прямо за дверью высился Жертвенник, выкрашенные в оранжевый цвет пластины напряглись, будто автоматону не нравилось то, что он не может войти.



Поделиться книгой:

На главную
Назад