После медового месяца: Как обратить семейные конфликты на пользу отношениям

• легко внушают себе мысль, что ими пренебрегают или их игнорируют;

• ждут от нас внимания, вместо того чтобы проявлять инициативу;

• устраивают истерики по поводу того, что мы их избегаем или отвергаем;

• следуют за нами по пятам на вечеринках, вместо того чтобы общаться самостоятельно;

• ждут, что мы будем придумывать совместные занятия, и жалуются, если мы этого не делаем.

Подобное поведение обычно не пробуждает желания заботиться о них, даже если мы пытаемся насильно заставить себя сделать это.

Иначе говоря, словом «зависимый» мы описываем людей, которым не удается вызвать в нас желание позаботиться о них. Они нас отталкивают. У них не очень хорошо получается быть зависимыми.

Люди, которым эта роль действительно хорошо удается, даже не производят впечатление зависимых. Они выглядят просто заинтересованными, признательными, отзывчивыми и любящими партнерами, ради которых нам приятно что-то сделать или отдать. Они с успехом вызывают в нас желание утешать и проявлять заботу о них. Они превращают это занятие в веселье. Это люди, которых хочется иметь в друзьях. Это люди, с которыми хочется вступать в брак.

Неправильно задаваться вопросом: «До какой степени он или она зависимый человек?» Я предполагаю, что каждый из нас очень эмоционально зависим. Вопрос должен звучать так: «Насколько он или она умеет быть зависимым?»

И ответ для большинства из нас – «не особенно», даже если мы улучшили этот навык со времен своего детства.

Все потому, что просить о чем-либо нелегко – и еще труднее пожаловаться, если вашу просьбу не услышали, – ведь временами просьба ощущается как психологическое давление и превращается в проблему. Вот несколько способов, которыми принято преодолевать это препятствие:

• некоторые из нас даже не пытаются просить о чем-либо; они не хотят, чтобы просьба переросла в проблему. Они не хотят выглядеть «зависимыми»;

• другие в любом случае обращаются с просьбой, даже если их обращение в итоге перерастает в проблему;

• третьи решают проблему, превращая взаимные подарки и проявления заботы в привычный ритуал.

Жена автоматически приносит мужу банку пива, когда по вечерам они садятся смотреть телевизор. Это может быть одним из их ритуалов. Или покупает ему большую упаковку мороженого, когда отправляется в город. И, возможно, убирается в доме и готовит легкое угощение к вечеру понедельника, когда он смотрит свой футбольный матч. Ему даже не нужно просить об этом. И он тоже оказывает ей услуги, о которых не нужно просить. Следит, чтобы в ее машине всегда был бензин. Сопровождает ее во время еженедельных визитов к ее родителям – за что она особенно признательна ему. И берет на себя заботу о детях на выходных, чтобы она могла посвятить свободное время себе.

Такая забота друг о друге в форме устоявшихся ритуалов может устраивать обоих партнеров. Но со временем ритуалы могут утратить новизну и больше не удовлетворять потребность – и отдавать, и получать, – ради которой изначально были задуманы.

Как говорить о своей эмоциональной зависимости

Итак, раз уж у большинства из нас не очень-то получается быть зависимыми, необходим способ, который поможет компенсировать недостаток этого навыка.

Дора не умеет искусно проявлять эмоциональную зависимость. Она сидит дома с детьми, десятилетней дочерью и восьмилетним сыном, а ее муж Нед работает юристом.

Кажется, у Доры совсем не остается времени на собственную жизнь, хотя до того, как выйти замуж, она производила впечатление довольно независимой личности. Два года она провела в Эквадоре, работая волонтером в Корпусе мира, и самостоятельно объездила всю Европу. Когда Дора с Недом выходят в свет, она не отходит от него ни на шаг. По выходным, если у Неда есть работа, Дора ходит кругами в ожидании, когда он закончит. Создается ощущение, что она не способна сама себя занять. Регулярно она огрызается на него, обвиняя в том, что он проводит с ней мало времени и женат на своей работе.

Нед огрызается в ответ.

Нед: Как бы я хотел хотя бы раз прийти домой, чтобы меня никто не подкарауливал у двери, и сходить хотя бы на одну вечеринку, на которой ты бы не висла на моем рукаве.

Дора из тех людей, которым хочется сказать «Займись своей жизнью». И именно это повторяет себе Дора наедине с собой.

Скептик: Все верно, Доре следует себе это повторять. Вы говорите, она не искусна. Мне кажется, она ведет себя очень даже умело. Посмотрите, сколько всего она получает от Неда.

Автор: Не так уж много. Трудно наслаждаться вниманием человека, который считает тебя занудой. А именно так воспринимает жену Нед. Она цепляется за него, и от этого ему хочется сбежать. Она жалуется, что он проводит с ней мало времени, и от этого ему хочется общаться с ней еще меньше. Вот что я имею в виду, когда говорю, что Доре не хватает мастерства в зависимой роли. Она отталкивает Неда, вместо того чтобы вызывать в нем желание позаботиться о ней.

Доре нужно найти способ умело справиться с последствиями своей неумелой зависимости. Чтобы показать, как это сделать, я превращу Дору в другую личность, Дору-2, которая владеет этим навыком. Нед и Дора-2 отправляются на вечеринку, и она не отходит от него. Но потом говорит:

Дора-1: До чего же глупо я себя чувствую на этой вечеринке. Я цепляюсь за тебя, и мне это не нравится; готова поклясться, тебе тоже это не доставляет радости.

Нед ошарашен. Он привык к Доре-1, которая никогда не сказала бы ничего подобного.

Вместо того чтобы критиковать Неда (и преследовать его умоляющим взглядом), она сочувствует ему по поводу своего давления на него.

Дора-2 (продолжает): Бедный, тебе приходится волноваться обо мне, а я даже не ценю этого. Здесь что-то не так.

Нед признателен Доре-2 за ее готовность взглянуть на свою навязчивость с его стороны. В ответ у него появляется некоторое желание посмотреть на ситуацию с ее точки зрения. Вместо того чтобы затаить раздражение и обиду, как обычно, он ощущает сочувствие. Дора-2 умело обсуждает свою неумелую зависимость.

Скептик: Минуточку. Я знаю много людей, подобных Доре, и ни один из них в жизни не смог быть сказать что-то подобное.

Автор: Что ж, меня это не удивляет, потому что мало кто из нас умеет так говорить, не занимая оборонительную позицию и полностью отдавая себе отчет в том, какое воздействие оказывает на других. Я так не делаю, и я написал эту книгу. Дора-2 – плод моего воображения. Дора-2 владеет этим способом и говорит то, что хочет. Она делает это так, что ей удается удовлетворить свои потребности. И, так как она не критикует Неда, он способен ее услышать.

Способность говорить с Недом в таком ключе помогает за десять минут достичь того, что невозможно было бы достичь и за десять лет, если бы Дора продолжала цепляться за рукав мужа на вечеринках. Это возможность сблизиться, которую она ищет.

И если партнеры смогут общаться в таком духе, они скорее захотят оказывать взаимные услуги и проявлять заботу друг о друге.

Скептик: Но если они не способны так общаться – не это ли вы сами только что утверждали? – тогда зачем вообще поднимать эту тему?

Автор: Потому что, имея в качестве ориентиров идеальную схему разговора, мы можем приблизиться к ней в наших собственных отношениях.

Скептик: Вы все время это повторяете.

Как обрести независимость с помощью отношений

Выше я говорил о том, как отношения помогают эффективнее использовать свою склонность к эмоциональной зависимости. Теперь я хочу обсудить, как совместная жизнь помогает развить навыки независимости.

Чувство безопасности, возникающее от удовлетворения эмоциональной зависимости, может помочь партнерам обрести независимость. Чем больше мы верим, что можем положиться на наших партнеров, тем чаще мы отваживаемся проявлять самостоятельность. Ощущая рядом плечо близкого человека – с которым можно обсудить события дня, ничего не скрывая и не опасаясь, – придает энергии и уверенности в себе, чтобы идти в мир с высоко поднятой головой.

На примере Доры и Неда я покажу, как отношения могут подорвать стремление партнера к независимости или, наоборот, стимулировать его.

Дора провела день дома в угнетенном состоянии. Но ей не хочется портить настроение Неду, поэтому, когда он приходит домой, она, подавив тоску, начинает оживленно пересказывать сплетню о соседях. Наигранная веселость жены действует Неду на нервы. Он пытается сохранить терпение, но в конце концов взрывается:

Нед (вспылив): Зачем ты пересказываешь мне эту скучную чепуху? Сидя дома, ты совсем поглупела. Запишись на курсы! Найди работу! Сделай хоть что-нибудь!

Найти работу – неплохая идея. Если бы не упрекающий тон Неда, можно было бы сказать, что он высказал дельное предложение. Но его тон приводит к обратному результату. Он выбивает Дору из колеи. Ее самооценка, и так низкая, падает еще ниже. Вместо того чтобы с радостью подумать о возможности новой работы, она терзает себя сомнениями в том, что кто-нибудь захочет ее нанять.

Обмен репликами оказывает подрывной эффект, мешая Доре сделать шаг навстречу большей самостоятельности. Это один из тех грустных примеров общения, когда попытка каждого из партнеров сделать как лучше лишь ухудшает дело. Попытка Доры быть оживленной портит настроение Неду. Он делает над собой усилие, чтобы с уважением выслушать жену, но в итоге срывается и грубит ей.

Давайте переиграем диалог выше и рассмотрим, как отношения могут придавать сил. В этот раз, когда Нед приходит домой, Дора не пытается быть оживленной. Вместо этого она прямо обращается к нему:

Дора: Я не очень хорошо себя чувствовала весь день… на самом деле весь последний месяц.

Нед (радуясь, что жена в конце концов заговорила об этом): Да, я волнуюсь о тебе. Похоже, ты чувствуешь себя так же, как я в тот год, когда вышел из строя и не мог работать.

Глаза Доры наполняются слезами. Она чувствует, что муж ее понимает.

Дора: Знаешь что? Сидеть дома весь день – это ужасно. Может быть, мне стоит поискать работу.

Давайте посмотрим, что произошло: во-первых, Дора умело обошлась со своим зависимым положением. Она обратилась к Неду так, что пробудила в нем сочувствие. Во-вторых, искусное обращение со своим зависимым положением (общаться с Недом так, чтобы он занял ее сторону) укрепляет в Доре стремление к независимости. Так же, как и раньше, в их разговоре всплывает идея поискать новую работу. Но теперь Дора полна решимости осуществить ее. Отношения придали ей сил.

Как только мы перестанем наклеивать на зависимое положение ярлык инфантильности, нам откроется, что зависимость и независимость – потребности-близнецы в нашей взрослой жизни. И они взаимосвязаны:

• зависимое положение – ощущение безопасности в отношениях – может позволить нам стать более самостоятельными, то есть более умело взаимодействовать с миром;

• а способность более умело взаимодействовать с миром включает готовность спокойно выражать свои просьбы, избегая обвиняющего тона и так, чтобы окружающим захотелось идти нам навстречу. Таким образом, становясь более самостоятельными, мы учимся более умело обращаться со своим зависимым положением.

«Независимость» часто воспринимается как отсутствие потребностей. Но я утверждаю на страницах этой книги, что ее также можно рассматривать как мастерство и навык удовлетворения своих потребностей.

Часть II

Как обезопасить общение

Глава 5

Долгожданный разговор

Практически все, о чем я пишу в этой книге, служит решению следующей задачи: найти способ общаться с нашими партнерами так, чтобы понимать друг друга. В любую минуту вы и ваш партнер можете начать разговор, который поможет обоим справиться с тем, что происходит между вами в данный момент.

Сердцевину отношений пары обычно описывают так: общие интересы, товарищество, совместные занятия, воспитание детей, взаимное доверие, преданность и обязательства, секс и любовь.

Я не согласен с этим списком. В сердце отношений лежит возможность высказать то, что на душе, и чувство, что вас услышали. Речь о беседах, в результате которых вы решаете совместные проблемы. Именно они – залог того, что общие интересы, товарищество, совместные занятия, секс и воспитание детей будут приносить радость и казаться осмысленными. И в результате появятся взаимные доверие, преданность, обязательства и любовь.

Стюарт и Салли женаты десять лет, и Салли, которая все десять лет была классической патриархальной женой, обращается к мужу за разрешением проводить один вечер с друзьями вне дома раз в неделю. Стюарт в последнее время чувствует себя шатко в их браке, ему следовало бы набраться смелости сказать ей примерно следующее:

Стюарт: Конечно, нет ничего страшного в том, чтобы встретиться с друзьями раз в неделю, если это все, что ты имеешь в виду. Но между нами не все гладко в последнее время, и я тревожусь, что ты уже махнула рукой на наши отношения.

Если бы Стюарт решился так сказать, его озабоченность тем, что Салли будет общаться с друзьями без него, выглядела бы как тревога о том, что они отдаляются друг от друга. Но Стюарт не способен произнести эти слова. Он не привык говорить в такой манере. И он сам не до конца осознает, что переживает именно об этом. Он чувствует, что ему не по душе идея Салли общаться с друзьями вне дома, но сам не понимает почему.

Стюарт: Почему ты не можешь просто поговорить с друзьями по телефону?

Салли: Я и так общаюсь с ними по телефону. Мне бы хотелось проводить немного времени самой по себе, в этом дело.

Стюарт: Мне не нравится эта идея. Одной в городе по вечерам опасно.

Салли: Не глупи. Я иду не одна, мы будем втроем.

Стюарту кажется, что переубедить Салли невозможно, и тогда он решает не уступать.

Стюарт: И что мне, по-твоему, делать одному за ужином?

Одним своим дремучим вопросом Стюарт откатился сразу на 50 лет назад в отношениях между мужчинами и женщинами. Любой цивилизованный человек, услышав такое, немедленно встал бы на сторону Салли. Что можно сказать о мужчине, живущем в ХХI веке и настаивающем, чтобы жена посвящала себя его нуждам?

Проблема Стюарта в том, что он не способен выразить свою обеспокоенность. Он расценивает просьбу Салли проводить вечер вне дома как угрозу и поступает так, как действуют многие из нас, когда ощущают опасность и не знают, как об этом сказать: он реагирует инстинктивно. Он требует, чтобы она осталась дома.

Мы говорим и действуем как дремучие дикари, когда не знаем, как выразить свои сильные чувства. Пока Стюарт не наберется храбрости поделиться с Салли своей тревогой о том, что они отдаляются друг от друга, он, вероятно, будет цепляться за устаревшие представления о якобы естественных правах мужа.

Но, раз заявив о таких правах, Стюарт обречен на них настаивать. Чем больше он говорит, тем чудовищнее выглядит, даже в собственных глазах. Мы производим нелепое впечатление, когда защищаем несостоятельные позиции. Но все равно Салли не находит в себе сил дать отпор. Она запутывается в словах. Позже женщина обдумывает ответы, которые были бы уместны с ее стороны. Вот как Салли хотелось бы провести разговор:

Стюарт: Ты же всегда готовила мне ужин.

Салли: Именно так. Может быть, пришло время тебе приготовить ужин для меня.

Стюарт: Ты же знаешь, я на кухне как слон в посудной лавке.

Салли: Ничего, слон может научиться поджарить яичницу.

Стюарт: Очень смешно. Это Сью подбивает тебя на такие мысли, верно?

Салли: Да, она мудрая подруга.

Салли на ум приходят отличные ответы, но лишь несколько часов спустя. Многие предположили бы, что ей необходимо пройти тренинг развития ассертивности[2]. Однако легко упустить тот факт, что Стюарт отстаивает свою точку зрения не лучше Салли. Да, за ним осталось последнее слово, как и во многих случаях до этого, но он не говорит о самом важном: о своем страхе, что выходы с друзьями еще больше отдалят их друг от друга.

Вряд ли кто-нибудь, наблюдая обмен репликами между Стюартом и Салли, предположит, что проблема заключается в неспособности Стюарта выразить то, что ему необходимо сказать. Очень просто объяснить проблему недостатками его характера (и, возможно, недостатками Салли тоже). Друзья Салли твердят ей:

• «Он думает только о себе»;

• «Он хочет держать тебя в железном кулаке»;

• «Ему нужна мать, а не жена»;

• «Он ничего не понимает»;

• «Ты стоишь десяти таких, как он»;

• «Почему ты позволяешь ему так с собой обращаться?»;

• «Тебе, должно быть, нравится страдать»;

• «Уйди от него».

И не только от друзей услышит Салли подобные вещи. Если бы она пришла на консультацию к психотерапевту, который придерживается той же точки зрения, он или она могли бы сказать (или, по крайней мере, подумать):

• «Стюарт позволяет себе возмутительные проявления нарциссизма, считая, что ему все должны»;

• «Он стремится полностью контролировать вас»;

• «Он функционирует на стадии раннего детского развития, все еще симбиотически привязан к матери»;

• «Вы принимаете на себя культурную роль покорной жены и воспроизводите садомазохистские отношения, которые были у вас с отцом»;

• «Вы боитесь уйти от него, потому что из-за пережитых в раннем детстве потерь страшитесь разлуки»;

• «Подчиненное положение приносит вам какую-то выгоду. Должно быть, вы что-то получаете, играя роль жертвы со Стюартом».

Почти все вокруг (и даже он сам, втайне от самого себя) считают Стюарта избалованным агрессивным манипулятором. Стоит соотнести проблему с характером человека, и вот уже трудно всерьез считать, что проблема может заключаться в его неспособности разобраться в своих чувствах и выразить их словами.

Но если бы Стюарту и Салли пришлось рассмотреть такую возможность – скажем, если бы они записались на консультацию к психотерапевту, который разделяет идеи, описанные в этой книге, – оба партнера признали бы, что:

• если Стюарт избалован, это означает, что он также чего-то лишен (а именно удовлетворения базовой человеческой потребности: иметь возможность говорить о том, что занимает все мысли);

• если он манипулирует, это означает, что в реальности ему не хватает контроля (он не способен обсудить с Салли то, что его тревожит);

• если он ведет себя агрессивно, это означает, что он также подавлен и приперт к стене (все слова, которые приходят ему на ум, только усугубляют положение).

Если взглянуть на Стюарта под таким углом, образ мужа-злодея с агрессивными эксплуататорскими замашками меркнет. Он скорее напоминает человека, оказавшегося в сложных обстоятельствах.

Скептик: И все равно он кажется мне агрессором. Твоя проблема, Дэн, в том, что тебе хотелось бы оправдать каждого.

Автор: Я не говорю, что мы или Салли обязаны простить Стюарта. Она не должна мириться с его поведением или одобрять его только потому, что понимает его причины.

Но если бы Салли со Стюартом посмотрели на его поведение под этим новым углом, они смогли бы обсудить его конструктивно. Представьте, что произошло бы, например, если бы Стюарт рассказал Салли, как переживает из-за того, что они отдаляются друг от друга. Вообразите, что он пошел еще дальше и сказал ей, что стыдится своих переживаний – поскольку считает, что настоящий мужчина не должен чувствовать себя таким неуверенным.

Решение проблем легче найти, если обсуждать их, особенно с тем человеком, которого они непосредственно касаются. Если бы Стюарт поделился своей тревогой, идея Салли встречаться одной с друзьями, возможно, беспокоила бы его меньше.

Даже если бы он по-прежнему не одобрял идею жены, Салли и Стюарт смогли бы, по крайней мере, прямо обсудить важные чувства. По сути, именно этого и добивалась Салли – возможности говорить о том, что лежит на душе. Это и есть главная причина, по которой ей хочется выходить с друзьями: она сможет проводить время с теми людьми, с кем она может обсуждать личные вопросы.

Каким бы парадоксальным это ни казалось, поделившись с Салли своими сомнениями, Стюарт ослабил бы ее желание выйти из дома без него и свое собственное – удержать ее в четырех стенах.