Девушка ворона 2. Балансируя на грани

Тихо взлетев, полетела к солнцу. Мне было жаль этого старика. Про него рассказывали, что несчастный дед пережил 10 сыновей и проснувшись от болезни, он долго плакал. Оглянувшись назад, я заметила, как костлявая ласково гладит его по чуть вздрагивающим плечам и вытирает с щек старика слезы. Вдруг она подняла голову вверх, и я увидела ее другой. Это была молоденькая девочка, с блестящими от слез глазами. «Плата принята» – произнесла она одними губами, но я ее услышала. Поселку больше ничего не угрожало.

Глава 7

Следующие несколько дней полет проходил спокойно. Теперь на пути попадалось много деревень, и я останавливалась в сараях на окраине. До маленькой черной птички никому не было дела, поэтому пропитание находилось с легкостью. Через месяц после того, как я покинула поместье Эли случилось нечто, после чего мне несколько дней пришлось прятаться в мышиной норе.

Как-то раз я начала замечать, что за мной следует большая серая птица. Она чем-то напоминала голубя, но ощипанный хвост и полностью лысая голова не дали мне возможность точно распознать ее породу. Через несколько часов я поняла, что не ошиблась. Меня преследуют. Первой мыслью было то, что это чей-то не вполне удавшийся фамильяр, но я сразу отсекла ее, когда это чудо в перьях подлетело ко мне на привале и начало курлыкать. Ой, мамочки! Кто-то, кажется, влюбился. Не раздумывая я резко взлетела с поляны и как назло врезалась в елку. Ой, звездочки…

Очнулась оттого, что кто-то меня переворачивал. Это голубь пытался закинуть меня себе на спину. Не-не-не я на такое не подписывалась. Тихонько кинув магией камешек в сторону, чтоб он отвлекся начала отползать в кусты. Он наклонив голову набок и вопросительно курлыкая за мной, я от него, он за мной. Через час нашего противостояния голубь выглядел несколько обескураженным и обиженным. Пару раз он порывался схватить меня за крыло и унести, но мне пока удавалось избегать такого развития событий. Вдруг он резко подпрыгнул вверх и в сторону, а потом пребольно сжал меня когтями за туловище и понес куда-то.

– Эй, чучело огородное ты куда меня тащишь? Отпусти сейчас же!

На мои крики голубь не реагировал, только один раз недоуменно опустил голову, чтобы получше рассмотреть разговорчивую птицу. Я попыталась сбить его магией, но с этим у меня последнее время были определенные проблемы. Сейчас я даже маленький огонек на кончик крыла вызывала с трудом. Через какое-то время мне все-таки удалось вырваться, но полететь я не смогла. От долгого висения в цепких лапках голубя тело затекло и кулем полетела вниз.

– А-а-а. – Не удержавшись закричала я.

Заметив, что меня нет, птица резко изменила траекторию полета и бросилась мне наперерез. С трудом управляя телом, я вильнула вправо. Лучше уж погибнуть, чем с этим неизвестно куда лететь.

Мне повезло. Падение завершилось в стогу сена. Отплевываясь и матерясь я тихонько выползла из стога. Но не тут то было. Голубь уже ждал меня и с грозным «Курлы» бросился ко мне. Ну уж нет. У меня еще бока от тебя болят. Заметив мышиную норку в земле, я юркнула туда благо опыт блуждания по их переходам уже был.

Следующие два дня мне пришлось пережидать там, второго выхода из норы не было, а птица оказалась очень настырной. Раз в полчаса она подходила к норе и спрашивала, наклонив голову набок и пытаясь меня разглядеть:

– Курлы?

– Иди ты знаешь куда!

– Курлы. – Вздыхал голубь обиженно и отходил, через некоторое время это вновь повторялось.

Мышь была явно против моего соседства, даже кусала пару раз. Но после того, как я выкинула ее своему преследователю под ноги вредничать перестала. Теперь при его приближении мы синхронно отползали в глубь норки и обнявшись дрожали. На третий день преследовать непокорную ворону голубю надоело, и он улетел. Осторожно выглянув из норы и зажмурившись от солнца я убедилась, что больше мне ничего не угрожает и выползла наружу. Тело двигалось плохо, норка была маленькой и сейчас расслабившись болела каждая косточка. Немного полежав и отогревшись под солнечными лучами, я полетела к видневшимся домам. Поселок был довольно большой и богатый, поэтому я быстро нашла чем подкрепиться. Маленько подумав, вернулась с кусочком сыра обратно к норе. При виде меня мышь спряталась глубоко в норе, но я не стала залазить туда. Просто положила кусочек сыра у входа и улетела.

С каждым днем перелеты давались все тяжелее. Мне приходилось много отдыхать, но все равно усталость брала свое. Добил меня начавшийся внезапно проливной дождь. Лететь я не могла и пошатываясь просто брела по дороге, когда меня кто-то окликнул.

– Эй ворона. Далеко бредешь?

– Да. – Резко ответила я. Желания с кем-то разговаривать не было никакого.

– Стой, помогу.

Меня подхватили на руки, и я смогла рассмотреть говорившего, вернее говорившую. Это была красивая женщина с тяжелой длинной косой и коромыслом. Она спрятала меня от дождя под своим дождевиком и куда-то пошагала.

– Куда ты меня несешь? – Немного боязливо спросила я.

– Домой. Куда же еще. Не на улице же разговаривать. – Удивилась женщина. – Кстати, меня зовут Уля.

– Даша.

– Ну вот и пришли, – Уля вытащила меня из-под дождевика и посадила на стол.

Пока она возилась у плиты и раздевалась, я осмотрелась. А ничего тут у нее, уютненько. Посреди комнаты стояла чисто выбеленная печь, в другой комнате виднелась кровать, кроме стола на кухне (если я правильно определила принадлежность этой комнаты) был большой шкаф и две колченогих табуретки. Над потолком висели какие-то травы, а за стеклянной дверцей шкафа были видны разномастные флакончики. Несмотря на обилие трав пахло приятно.

– Ну что осмотрелась? Кушать будешь? – Подошла ко мне хозяйка и я закивала на ее предложение. Давненько мне ничего нормального есть не доводилось.

Обед прошел в молчании, а потом Уля приступила к расспросам. Не заметив даже как, я рассказала ей всю свою историю, начиная с первого превращения в ворону. Умолчала только о Смерти и некоторых деталях нашего путешествия с Дымом. Никому не стоит знать всю правду о легендарных существах. Пусть все так и думают, что они вымерли.

– Странно, совсем не ощущаю тебя, как фамильяра. – Удивленно проговорила женщина дослушав меня до конца.

– Вы можете чувствовать?

– Да. У меня есть зачатки магии. На полноценную волшебницу дара не хватило, а вот почуять волшебство могу, да еще вот зелья от простуды да ран варю.

– Жаль. Я думала вы меня домой отправить можете.

– Домой тебе только вызывавший или тот, с кем ты была связана отправить сможет. Тут я тебе не помощница, а вот отдохнуть немного от полетов и переждать дожди можешь здесь, не выгоню. – Улыбнулась травница.

Уже к концу разговора глаза у меня слипались, поэтому последние слова Ули я слышала сквозь сон. На грани отключения почувствовала и как женщина перекладывает меня со стола на теплую печку. Хорошо то как…

Глава 8

Проснувшись я оттого, что у меня затекли руки. Стоп. Руки? Обалдеть, я снова человек. С трудом спустившись с печи (там места было немного, для вороны в самый раз, а вот для человека тесновато), пошла искать Улю. Совсем голой ходить по дому как-то некомфортно, поэтому пришлось обмотаться половой тряпкой (все, что нашла в темноте на кухне). Увидев меня, травница взмахнула руками:

– Вот тебе и ворона! Теперь понятно почему я не чувствовала в тебе фамильяра. Всё. Кончилось твое волшебство. Сейчас я тебе что-нибудь поприличнее одеться найду.

Женщина засуетилась возле деревянного сундука и вскоре я стала счастливой обладательницей плотных холщовых штанов и длинной блузки. Платье травница мне давать не стала. Комплекция у нас разная, штаны с рубахой хоть ремнем подтянуть можно, да и ни к чему мне это. Отказываться от идеи добраться до Дыма я не собиралась. Попробовав вызвать огонек я убедилась, что магии во мне сейчас ни капли. Что ж, значит так пойду.

– Что дальше делать думаешь? – спросила меня Уля за завтраком.

– К Дыму мне нужно. Эля меня точно домой отправлять не будет.

– Это точно. Может дожди здесь переждешь? Я по деревне поспрашиваю, может помощь кому нужна. Так денег на дорогу заработаешь.

– Да. Так будет правильно. – Ответила я и с тоской вспомнила наш с магом гонорар за спасение легендарного существа – Варгуна. Эх, теперь бы мне эти драгоценности пригодились бы.

Период осенних дождей на Истре, как правило, длился около 4 месяцев. Уле удалось пристроить меня к швее в помощницы. До создания хорошей одежды меня не допускали, а вот шить нижние штаны (порты) я научилась. Принятых в моем мире выкроек здесь не было, пользовались особым артефактом. Человек заходил в комнату, раздевался и вот уже магические нити опускались на ткань, обозначая будущую одежду. Оставалось только вырезать макет по контуру и сшить. Такой артефакт мог использоваться только на привычной одежде, когда не нужно менять что-то в крое. Для изысканных моделей требовалась помощь искусного мага.

Ну вот и все. Вчера выпал первый снег и я, накинув на плечи теплую куртку и взяв мешок с провизией, пошагала к выходу из поселка. Уля отговаривала меня идти этим путем, непонятными значками на карте оказались горы, но я была непреклонна. Возвращаться назад и идти в обход – это значит потерять лет 5 времени. В лучшем случае я бы наткнулась на большой телепорт и, если бы смогла заработать достаточно денег, отправилась бы к Дыму так, но надежды на это было мало. Так, что я решила штурмовать горы. Элину карту я давно потеряла, поэтому травница отдала мне свою. Эта была не такой подробной, но направление куда идти понять было можно. Спасибо и на этом.

До подножия гор я добиралась 2 недели. Ночевать останавливалась в деревнях и мои честно заработанные деньги стремительно таяли. Поэтому в последнем поселении мне пришлось задержаться. У них пропал пастух вместе со стадом овец и за любую помощь в поисках хорошо платили. Хотя… Я бы и так помогла.

Найти пастуха так и не удалось. Он и его пес бесследно исчезли в горах, а вот со стадом повезло. Овцы обнаружились на второй день поисков. Испуганные животные прятались от волков в лесу. С трудом собрав их в одном месте, их погнали в деревню. Я же, получив оплату, направилась в горы. Больше деревень на моем пути не попадалось и приходилось ночевать в поле. Хорошо хоть одеяло из овечьих шкур удалось добыть. На нем то я и спала последние несколько ночей.

Горы возвышались каменной громадой вдалеке, с каждым днем становясь все более огромными. Как-то маленько по-другому я их себе представляла, но ладно не поворачивать же назад в самом деле. Вдруг мне послышались странные скребущие звуки. Я остановилась. Уже несколько дней я даже птиц не видела, а тут явно был кто-то впереди. Решившись, поднялась на плато. Ого, да тут старая знакомая. Смерть стояла ко мне спиной и рыла лопатой траншею метров 20 длиной и 2-3 шириной.

– Привет, опять работа? Что делаешь? – Поздоровалась я.

– О, Дашка, смотрю облик уже сменила. – Улыбнулась мне костлявая и продолжила. – Могилу копаю.

– Мне???

Последняя удивленно посмотрела на меня, потом перевела взгляд на яму, потом опять на меня.

– Дура что ли. Мне тебя лет 300 нужно откармливать до таких размеров.

– Так нет же здесь больше никого. – Я выразительно посмотрела вокруг.

– Вон. – Смерть ткнула куда-то вбок костлявым пальцем.

Сейчас она была в привычном для меня образе обтянутого плащом скелета. Приглядевшись, я рассмотрела покрытый мхом череп динозавра.

– Что стоишь, помогай. – Махнула мне рукой костлявая, отдавая лопату, а сама стала копать косой.

– Эй, поосторожней голову мне откосишь!

– Прости, забыла, что ты человек. Ворона пониже будет. – Усмехнулась Смерть и продолжила копать.

– Тут понимаешь, если не перезахоронить, исследователи набегут, изучать будут. А ему это уже не нужно, он умер давно. – Объяснила мне костлявая, когда мы закончили. Потом она сделала несколько пассов и скелет динозавра уютно расположился в новой могиле, а она, подмигнув мне напоследок исчезла.

Несколько минут постояв на могилой древнего ящера, я пошла дальше. С каждым днем в почве попадалось все больше камней и это меня несколько пугало. Горы приближались быстрее, чем я думала.

Глава 9

Сезон дождей сменила зима, уже несколько дней шел снег, и я с трудом передвигала ноги. Теперь мне приходилось карабкаться по почти отвесным скалам. Пару раз я срывалась и соскальзывала вниз. Потом приходилось начинать все сначала. Куртка продувалась, на склоне горы ветер дул намного сильнее. Поэтому мне пришлось разрезать одеяло и сшить из него нечто наподобие жилета. Получилось коряво, но так было намного теплее. Правда я уже забыла, когда нормально спала и наткнувшись на расщелину в скале, обрадовалась.

С трудом протиснувшись внутрь, я с радостью обнаружила в ней поваленное дерево. Откуда оно могло здесь оказаться? Ладно на костер пойдет. Обледенелые ветки горели плохо, но мне удалось немного согреться и, облокотившись на стену расщелины, я отключилась. Очнулась от холода и дыма. Закашлявшись, посмотрела по сторонам. За время моего сна, здесь все изменилось. Ветки еще чадили, но дыму уходить было уже некуда. Не прекращающийся снег замел вход и видимость была нулевая. Вытащив из костра ветку, я попыталась проковырять ей вход наружу, но снег поддавался плохо. Отбросив палку, начала рыть руками. Сколько это все продолжалось не знаю, но выйти из пещеры я так и не смогла. Кажется, пару раз я отключалась, потом снова приходила в сознание и рыла. Наконец, отбросив эту затею отошла в глубь расщелины. Споткнувшись о что-то мягкое, я упала.

– Кто здесь? – Спросила испуганно.

Ответом мне стала тишина. Кое-как поднявшись на ноги, от слабости и падения меня шатало, вернулась к потухшему костру и найдя один единственный уголек пошла изучать расщелину. Надо было это, конечно, раньше сделать, но, как известно хорошая мысля приходит опосля. Того, о кого я запнулась заметила не сразу. Для этого пришлось сделать несколько кругов по расщелине. А вот заметив, я удивилась как могла пропустить такое. На полу лежало животное. Судя по ледяной корке и стеклянным глазам, оно было давно мертво. При жизни его рост составлял около 2 метров и в битве ему вряд ли были равные. Огромные клыки, когти и упругая мускулатура заставляли уважать такого противника. С трудом перевернув его на спину я поняла причину смерти. Весь живот зверя был располосован странными ранами. Это кем же нужно быть, чтобы убить такое животное? С трудом проковыряла дыру в выходе, не так, чтобы выйди, но для дыма как раз хватило, я с сожалением стала разделывать зверя. Ему уже ничего не нужно, а мне мясо еще пригодится…

К концу второго дня мне удалось выбраться. Снег сыпать перестал, только над головой висели темные тучи и дул пронизывающий ветер. Отдохнув в расщелине и наевшись мяса, я стала двигаться быстрее. Куртка и жилет спасали не особо. Поэтому с старалась прятаться в глубине скал. Там меня ждала неожиданная находка.

Пастух (описание парня я запомнила хорошо) лежал на спине. Его рука была неестественно вывернута, а рядом с головой покрылась льдом кровавая лужа. Подняв голову вверх я поняла, что он упал с нависающей над нами скалы. Ох, и зачем ты сюда забрался? Спросила я тишину закрывая ему глаза. Пастух был мертв, а у меня даже возможности нет его похоронить.

Спустя некоторое время я начала кашлять, перед глазами все двоилось, жутко болела голова. Видимо организм не выдержал нагрузок, и я заболела. Опять пошел снег и, как назло, мне не попадалось ни одной расщелины, чтобы спрятаться. Поэтому я все также брела вперед. Из-за своего состояния и погоды впереди ничего не было.

– А-а-а. – Я куда-то стремительно падала, а потом пришла боль.

Левая рука горела огнем и прикоснувшись к ней я еще раз вскрикнула. Кажется, перелом. Оглядевшись, поняла, что пещеру я все-таки нашла. Небо было высоко над головой, но здесь и без него хватало света. Камни в скале мерцали чуть голубоватым светом и, поднявшись на ноги и, придерживая больную руку, я пошла обследовать пещеру.

В отличии от расщелины зверя, она была огромной. Кроме пути, по которому я попала сюда, из нее вели еще три хода. Подняться обратно через дыру в вверху я бы не смогла, даже если бы была здоровой, а сейчас об этом вообще речи быть не могло. Поэтому, посчитав ходы известной считалочкой, я пошла в левое ответвление. Проход все сужался и скоро мне пришлось протискиваться через него боком. Из-за этого я постоянно касалась сломанной рукой стен. От боли я тихонько выла, здесь не было возможности даже развернуться, чтобы хоть поменять положение рук. Так, стоя между двух скал я и отключилась. Короткий сон не принес с собой облегчения, наоборот стало только хуже. Помимо руки разболелась голова, немного подташнивало. Постояв минут пять на месте и попытавшись прийти в себя, я побрела дальше.

Солнечный свет в первое мгновение меня ослепил. Я даже не сразу поняла, что все-таки нашла выход. Потом попыталась ускориться, но из-за слабости это получилось плохо. Я оказалась на небольшой пологой скале. У входа в пещеру росло дерево. Искривленное ветром и камнепадами, оно больше пугало, чем радовало. Выглянув со скалы, я тут же отпрянула обратно. Высота была такая, что подножия горы видно не было. Над и подо мной виднелись только заснеженные скалы. Цвет неба вмещал в себя все оттенки синего. Красота… Аж дух захватывает. На горизонте не было видно, ни облачка, а от ветра меня закрывала скала. Расслабившись, я опустилась на камень. Сейчас, пару минут отдохну и пойду дальше. Очнулась от того, что заныла рука. Вокруг было темно и мне пришлось двигаться на ощупь. Добравшись до дерева, я наломала веток. Большая часть из них попала в костер, а из остального удалось соорудить что-то наподобие шины. Эти действия оставили меня совсем без сил, тем более, что кашель так и не проходил. Поэтому я решила задержаться в этом месте на несколько дней, чтобы хоть немного восстановиться.

Глава 10

Утром я даже не сразу поняла где нахожусь. Первые солнечные лучи заливали поляну. Из пещеры я вышла на небольшой (4 на 5 метров) каменный навес. Под ним был еще один вход в пещеру, ту же или другую, не знаю. Он состоял из цельного куска скалы, но со временем ветра и лавины нанесли сюда почву и семена растений. Так стало возможным врастание в скальную породу дерева. Для такой высоты это было странным, но вполне возможным. Возле узкой расщелины, через которую я пришла сюда, росли небольшие кустики. Они то и пошли в костер.

После обеда пошел мелкий снег, и я решила не задерживаться здесь больше. Тем более, что рука почти не болела, но немного припухла. Мне нужно как можно быстрее выйти к людям, только там мне окажут помощь. Обойдя поляну по кругу, тропинок наверх я не нашла. Как можно плотнее зафиксировав руку и закинув мешок с остатками мяса зверя на спину, я взяла в правую руку нож и стала взбираться по скале.

Держаться одной рукой было трудно, поэтому пришлось втыкать нож между скал и закреплять на нем повязку с левой рукой. Так хоть какая-то есть вероятность, что я не сорвусь вниз, пока перехватываюсь. Хорошо, что Уля перед уходом от нее настояла, чтобы я взяла нож, солки (зачарованные палочки, местный аналог спичек. Можно использовать несколько раз, зажигая и туша время от времени), веревку и еще несколько необходимых в походе вещей. Без них я бы уже погибла. Нож был хороший, охотничий, с ним когда-то муж травницы ходил на медведей и туров (горные быки с вкуснейшим мясом). Когда я перехватывалась в очередной раз, порыв ветра почти скинул меня вниз только повязка задержала меня на скале. От боли в руке потемнело в глазах и подтягивала себя на скалу почти наощупь. Хорошо, что отвесная стена закончилась, и я обессиленно выпала на пологую поверхность. Еще совсем чуть-чуть и мной будет покорена вершина. Темнело, поэтому продолжать путь дальше сегодня было бы самоубийством.

Снег пошел сильнее, а меня скрутил приступ кашля. После этого послышался отдаленный гул. Я даже не успела вскочить, когда лавина снега погребла меня под собой. Кажется, меня куда-то тащило, потом стихия кинула мое тело об скалу, и я отключилась. Пробуждение было паническим, не хватало воздуха, сильно болела рука и что-то давило на грудь. Открыть глаза не удалось, на лице, да и на всем теле, лежал снег. Руки не двигались, я смогла пошевелить только левой ногой. Что чувствует человек перед смертью? Говорят, перед его глазами пролетает вся жизнь. Неправда. В эти мгновения я представляла родителей. Хотела бы я когда-нибудь пройтись с ними по Истре. Так, просто без приключений и злодеев. Было до жути обидно, умирать вот так. Хочется еще влюбиться до одури, ребенка родить, попутешествовать… Да много чего хочется. Вспомнила, как в детстве с дедушкой в горы ходила. Тогда я мечтала подняться на вершину. Ну вот, поднялась… Вдруг, когда на губах уже чувствовалась кровь, кто-то потянул меня из снега за ногу. Извиваясь всем телом, пыталась вырваться, но меня не отпускали. Потом стало легче дышать, и я увидела звездное небо. Рядом, вывалив из пасти розовый язык сидел пес. Откуда здесь собака? Это, наверное, пес пастуха. Вроде о нем говорили в последней деревне.

– Рэм? – Позвала я его тихо.

Он тут же замахал хвостом и лизнул меня в нос. Видно было, что ему сильно досталось. Из одного уха капала кровь, лапы были в царапинах и порезах, а по боку шел еще розовый шрам, из которого сочилась сукровица.

– Да уж, красавцы мы с тобой. – Сказала я псу и, угостив его мясом, огляделась.

Насколько хватало глаз, везде был снег. Теперь отличить где есть скала, а где находится расщелина было невозможно. Как идти дальше? Но и оставаться здесь нереально. Ладно, сейчас немного отдохну и пойдем. Я вырыла в снегу ямку и спустилась туда. Так было меньше вероятности, что новая лавина нас поломает. Да и от ветра яма неплохо защищала. Рэм легко запрыгнул ко мне и, уткнувшись в теплый бок пса, я отключилась.

Проснулась я далеко уже за полдень. Рэм лежал рядом, боясь пошевелиться, чтобы я не проснулась.

– Хороший мой, – потрепала я пса по голове и улыбнулась.

При солнечном свете мне удалось его разглядеть. Пес был мне почти по грудь (хотя это не показатель, во мне самой росту только 160 см), вдоль спины шли черные и коричневые подпалины, морда почти вся была коричневой, а из пасти выглядывали внушительные клыки. Вдруг Рэм навострил острые уши и потянул меня прочь с поляны, сразу вместе с этим послышался страшный рев. Я не стала оглядываться и припустила, что было мочи. Правда, утопая в снегу по колено бежать нереально, но если очень хочется жить…

Бежали мы споро, но, как оказалось, недостаточно. Перед глазами уже маячил узкий вход в какую-то пещеру, когда рык повторился намного ближе, чем раньше. Не удержавшись, я обернулась. Не надо было этого делать. Увидев преследователя, я остолбенела. Теперь понятно, кто убил зверя в расщелине. В 30 метрах от нас стояло нечто. Внешне существо напоминало обычного ирбиса (я видела этих кошек в интернете, красивые заразы), только раза в два больше и окрас зверя был другой. Шерсть животного отдавала серебром. На мгновение я даже залюбовалась этой кошкой, пока она не начала облизываться и бить по бокам хвостом, готовясь к прыжку. Вдруг Рэм встал передо мной и зарычал, она ответила ему громким рыком и прыгнула вперед. Пес вцепился в шею зверя, а кошка попыталась порвать его острыми когтями. Я выхватила из мешка нож и кинулась на помощь псу, когда тихий гул возвестил о надвигающейся к нам лавине. Животные это тоже поняли, но битву не прервали.

– Рэм, ко мне! – Крикнула я псу и кинулась к входу в пещеру.

Мне оставалось добежать несколько метров, когда лавина подхватила нас и кинула на скалы. Очнулась я на чем-то мягком. Руку разрывало от боли, но в этот раз хоть ничего не давило на грудь. С трудом раскрыв глаза, испугалась. Вокруг была темнота и первой мыслью было, что я ослепла. Ощупав пространство вокруг, поняла, попала в воздушный снежный карман. В каком направлении копать неизвестно. Когда трогала у себя под ногами услышала рык зверя. Ой, мамочки, это же кошка? В ответ на него с откуда-то справа послышалось рычание Рэма. Тут я испытала облегчение. Жив, зараза, жив. Решила рыть в том направлении. Кошка мне не мешала, насколько я понимала, зверь не мог пошевелиться. Воздушный карман для нас двоих был мал и ей придавило все четыре лапы. Еще раз внимательно ощупав ее, поняла, что зверь ранен, под пальцами было мокро, а поднеся их к лицу и лизнув, я ощутила металлический вкус. Через какое-то время копания рука наткнулась на пустоту, и пальцев тем же коснулся теплый язык. Однако, от этого ничего не изменилось. Переползя к Рэму я оказалась в таком же воздушном кармане, только побольше. Обняв пса за шею, отключилась. Как же я устала…

Глава 11

Очнулась я от рычания Рэма. Кошка смогла выбраться и теперь переползла к нам, а пес не хотел ее пускать, но в таком тесном пространстве нападать на нее не решался. Зверь глухо порыкивал на него, но тоже не нападал. Вместе с ним в воздушном кармане было тесно и уже чувствовалась нехватка кислорода. Да-а, так нам недолго жить осталось. Руку я почти не чувствовала, меня тошнило и слегка потряхивало. Кажется, у меня начинается температура. С трудом дотянувшись до мешка, я кинула по последнему куску мяса и Рэму, и кошке. Сейчас мы все в одном положении, сама есть не стала, кусок в горло не лез.

Под снегом было темно, поэтому и этот карман пришлось ощупывать на ощупь. При моем приближении кошка зарычала, но я шикнула на нее:

– Да, успокойся ты уже. Выживем, потом ругаться будем.

Вроде бы, она меня поняла, потому что сжалась в комок, пропуская к снежной стене. В принципе разницы куда копать не было, поэтому я просто села поусердней и начала разрывать снег ножом и правой рукой. Вскоре ко мне присоединился Рэм, а за ним к нам подползла и кошка. Так дело пошло быстрее, но результат пока был нулевой. Время от времени я отключалась, теряла связь с реальностью и звала маму. Потом снова возвращалась в эту яму и рыла, рыла, рыла.

Когда у меня из носа пошла кровь, кошка звучно рыкнула мне в ухо, и я услышала, как бурчит ее живот. Сколько мы уже здесь? Непонятно. Чувствую совсем скоро кто-то из нас решит, что очередной обед можно съесть еще сырым, даже шевелящимся. Тут моя рука наткнулась на пустоту и в лицо хлынул поток свежего воздуха. Жадно хватая ртом волшебный кислород я еще сильнее заработала рукой. Животные от меня не отставали и вскоре проход расширился настолько, что я смогла пролезть наружу. Над головой светила ровным светом луна и мне никак не удавалось прийти в себя. Кажется, я готова была черпать воздух руками. Вслед за мной на снег выбрался Рэм, затем кошка. Зверь посмотрел на меня долгим взглядом и ушел, оставляя на снегу кровавые следы. Я долго смотрела ему вслед, а потом решилась посмотреть по сторонам. Лавина унесла нас недалеко, мы оказались почти на вершине. Идти никуда не хотелось, но и оставаться на открытом пространстве после встречи с кошкой не хотелось. Мало ли какие тут еще животные бродят? Поэтому, превозмогая боль и слабость я поднялась на ноги. Пес сразу же подскочил ко мне. Теперь, перебираясь с одного выступа на другой, мне приходилось поднимать за собой еще и Рэма. Где-то он сам прыгал, но последние 15 метров до вершины были почти отвесные. Поэтому, когда мы, наконец то, на нее выбрались я упала почти без сил и только потом подползла к другому краю, чтобы осмотреться. У меня дух захватило от первозданной красоты природы. Насколько я могла видеть, везде искрился белый снег. То тут, то там виднелись белые выступы скал, а далеко внизу виднелся пологий склон и темная громада леса. С этой стороны, склон было пологим. Нужно было спуститься только на каких-то 30-50 метров. Это было последняя мысль, перед тем, как я отключилась.

Мне снилось, что я маленькая девочка и мы с папой возвращаемся с больницы. Это было в 1 первом классе. Помню, я тогда так поиграла в футбол, что умудрилась сломать себе ногу. Причем, рассказать маме об этом сразу побоялась и еще 2 дня ходила в школу, пока нога совсем не опухла. Ох, как мама тогда ругалась! У меня уши в трубочку заворачивались. А потом она поила меня теплым чаем с малиновым вареньем и делала перевязки.

Кажется, я очнулась, но потом снова упала в забытье. В это раз мне грезилось, что я на балу с Дымом. Маг обнимает меня за талию, а потом внезапно превращается в огненный столб, и я горю.

Следующим видением была Эля. Волшебница топила меня в ледяной воде и по одному вырывала перья, а потом сбросила в черную пропасть. Я падала и падала, а в душу закрадывался мерзкий страх. В детстве меня часто преследовал сон про падения. Мама шутила, что я так расту, пока летаю. Никогда не спешила ее разубеждать. В этих снах я чувствовала страх, безотчетный, мерзкий, липкий. Он проникал глубоко в душу, заставляя беззвучно кричать.

– А-а-а. – Я очнулась от своего крика и резко села, отчего закружилась голова и мне пришлось облокотиться на Рэма.

Сколько я тут лежала неизвестно, но сейчас только-только занимался рассвет. Решив больше не оставаться на вершине, осмотрела спуск. Да, нам придется постараться, чтобы спуститься эти 50 метров. Перевязав руку (рана выглядела неприглядно) и обтерев бок Рэма снегом, я начала спуск. Сначала я опустила пса до первого выступа, потом полезла сама. От слабости и холода руки слушались плохо, поэтому не удержавшись упала на пса кулем. Он жалобно заскулил, но дождался пока я встану. Места для двоих на выступе было мало, и мы не стали задерживаться. В какой-то момент мне пришлось привязать Рэма к своей спине и спускаться так. Потом я опять спустила его до ближайшего выступа и упала на него сверху. Последние 3 метра оказались самыми тяжелыми. Здесь не было никаких выступов, даже для того, чтобы зацепиться за что-то рукой, мне приходилось откалывать ножом каменную крошку. Пес был привязан к моей спине и это сыграло с нами злую шутку. В какой-то момент я просто не смогла удержаться на скале, и мы полетели вниз.

Хорошо, что снег выпал совсем недавно. Он не успел покрыться ледяной коркой и ударились мы несильно. Только пес стал прихрамывать на лапу. Немного отдышавшись, я осмотрелась по сторонам. Хоть мы и находились на большой высоте, скал здесь было немного. Теперь мы вполне могли идти. А это что темнеет на склоне? Приглядевшись я поняла, что нам несказанно повезло. В нескольких метрах от нас паслись туры. Вот бы нам удалось завалить одного из них. Мы с псом уже несколько дней не ели. Я даже не знаю сколько, ведь какое-то время я была без сознания.

Схватив покрепче нож и кивнув Рэму, я подобралась к стаду. Животные паслись спокойно, время от времени поднимая голову и принюхиваясь. Это были довольно крупные звери с двумя закрученными рогами на голове и довольно крепкими копытами. Приглядев себе невысокого самца, который немного прихрамывал, я выскочила вперед и с громким криком кинулась к стаду. Мне нужно было, что животные разбежались. Шансов противостоять стаду у нас не было никаких. Псу удалось вцепиться животному в ногу, что отвлекло тура. А я тем временем запрыгнула ему на шею и ухватилась за рога. Взбрыкнув тот откинул пса и понесся в след стаду. Оказывается, скорость у этих громадин была что надо, ветер в ушах свистел. Что только не сделаешь, чтобы поесть. Зацепив повязку за рог тура и вцепившись в него пальцами левой руки (чуть не взвыла от боли), я с силой вогнала ему нож в шею. Бег животного стал замедляться, а потом он и вовсе упал на четыре ноги, но все еще был жив. Я успела спрыгнуть с него раньше, чем он подгреб бы меня под своей тушей. Тут нас и догнал Рэм. Пес выглядел плохо, шрам на боку раскрылся от борьбы с туром и сейчас на снег падали красные капли. Мой мешок остался далеко позади, поэтому оставив пса возле умирающего тура я пошла его искать. Мы оставили за собой широкий след из крови, поэтому выйди на место откуда началась погоня не составило труда. Мешок лежал тут же, и я бегом спустилась к Рэму.

Пес хрипло дышал и уже не шевелился. Вытащив из мешка иголку с ниткой, я плача начала зашивать ему бок. Никаких обезболивающих и обеззараживающих средств у меня не было, поэтому я только обложила рану снегом. Раньше мне не приходилось никого зашивать. Руки тряслись и когда шов закончился, мы оба отключились. Очнувшись от холода я сразу прислушалась к Рэму. Пес поскуливал во сне, как щенок и я не стала его будить. Здесь уже встречался валежник, поэтому я набрала веток и развела костер. Подойдя к туше тура, я аккуратно вырезала кусок мяса и поджарила его над огнем. Потом нарезала ломоть на тонкие пластики и подошла к Рэму. На призыв покушать, пес не реагировал и мне пришлось разжимать ему пасть ножом. Он сглотнул мясо и медленно открыл глаза. Мне показалось в них промелькнуло понимание. Так я еще несколько раз его кормила, пока он не стал есть самостоятельно. Идти Рэм не мог, и я соорудила нам небольшой шалашик прямо на снегу. Нам нужно было немного отдохнуть.