Спартанец

Как из-под земли появился высокий и худой слуга в помятом сером хитоне. Может, когда-то этот хитон и был белым, но это было очень давно. Артак выглядел законченным жуликом.

– Слушаю, хозяин! – Артак изобразил что-то вроде поклона.

– Проводи гостей в особую, почётную комнату, – многозначительно сказал хозяин.

Подобная многозначительность, связанная с комнатами для почётных гостей, очень не понравилась Ксантиппу. Хотя не всё ли равно, если уже решено, что они ночевать тут не будут.

Прощание с провожатыми было не слишком сердечным, не хватило времени подружиться.

Они ещё долго стояли у входа. Из зарешеченного окна комнаты, куда его привёл Артак, это было видно. Меленона упорно старались поселить отдельно, в комнате, расположенной в другом конце коридора.

– Располагайтесь, отдыхайте! – Артак, улыбаясь как можно шире, демонстрировал ложе, крытое шкурами, показывал ковры и циновки. – Если хотите, то я могу принести амфору вина. Будете ли вы заказывать ужин?

– У нас всё есть! – отрезал спартанец. – Я устал и хочу выспаться!

– Желание гостей – закон! – Артак обиженно поджал губы. – Не хотите ничего, ну и не надо! – после чего скрылся с глаз, быстро спустился вниз.

– Ну что, Меленон, – сказал тогда Ксантипп, – теперь нам необходимо придумать, как побыстрее и незаметней покинуть этот дом. Местным гостеприимством я сыт по горло, – мрачно окинув взглядом комнату, добавил он.

– У тебя должно получиться лучше. Ищи, как выбраться из других помещений, – продолжал Ксантипп.

Меленон понимающе кивнул головой и исчез за дверью. Сообразительный парнишка!

Сам же он принялся тщательно обследовать комнату. В ней было не так много мебели – ложе, стол, две скамьи и табурет. Вначале он осмотрел засов. Он показался хлипковатым. При желании его вполне можно отжать с той стороны при помощи кинжала. Стол, скамьи, табурет оказались обычными, легко передвигались и поэтому особого интереса не представляли. Ложе показалось подозрительным, но оно было крепко прикреплено к полу.

Ксантипп попытался его сдвинуть, но ничего не получилось. Постучал по нему, показалось, что стук слишком гулкий.

Вернулся Меленон.

– Я нашёл маленькое незарешёченное окошко, – сказал он. – Оно ведёт в садик. Не знаю только, удастся ли через него вылезть!

– Веди! – Ксантипп пошёл вслед за парнишкой. Окошко действительно вело в заросший садовыми деревьями дворик. Деревья в основном были персиковыми, иногда встречались и груши.

Но окошко оказалось очень маленьким. Ксантипп понял, что он через такое не пролезет. Разве что Меленон. Если постарается. Ничего больше не оставалось…

– Вот что, Меленон, – решил Ксантипп. – Ты выберешься через это окошко и найдёшь Фиолу с Руфлом и Криксом. Узнаешь, где они разместились и к полуночи ждите меня возле дома. Я выломаю решётку в окне и сбегу! Сейчас для этого слишком светло.

– А зачем нужно сбегать? – поинтересовался парнишка.

Он был чрезвычайно горд оказываемыми самим наместником почестями. А что скрывается за этими почестями, он не понимал.

С коварством высшего света этот деревенский парень был совсем не знаком. Но зато он безоговорочно верил Ксантиппу, и тому не пришлось долго объяснять, что и к чему.

– Иначе нас ждут крупные неприятности! Это ловушка, – просто сказал спартанец без дальнейших пояснений.

Но Меленону и этого было достаточно. Как сказал командир – так и должно быть.

– А если на вас кто-нибудь нападёт? – теперь парнишку волновал другой вопрос: как же он оставит командира одного?

– Ты думаешь, что без тебя я не справлюсь? – засмеялся Ксантипп. – Не переживай, со мной ничего не случится! Главное, чтобы ты нашёл наших, а то мне придётся обойтись без нормального ночлега. Не привыкать, конечно, но хотелось бы спать под крышей, а то ночами иногда бывает прохладно. Старые раны начинают болеть!

Меленон начал протискиваться в узкое окошко. Это оказалось совсем нелегко. Парень весь поцарапался и ободрался. Но, слава Зевсу, всё обошлось! Ещё бы удачно спуститься в сад, ничего не сломав. Но Меленон не зря, несмотря на молодость, стал одним из лучших учеников Ксантиппа. Чего-чего, а ловкости ему было не занимать!

Он, как ящерка, прилип к камню стен и осторожно спустился вниз. Высота была, конечно, не слишком большая, но неизвестно, что там могло оказаться на земле, скрытой высокой травой, густым кустарником и зеленью садовых деревьев.

Когда Меленон спустился вниз, то тихонько свистнул, тем самым сообщая, что всё в порядке. После чего быстро-быстро стал выбираться из дворика, помня о том, что надо быть незаметным.

10

После ухода мальчишки Ксантипп ещё немного походил по комнате, потом решил, что время до полуночи лучше скоротать отдыхая. Как у большинства настоящих спартиатов, времени на обычный отдых у него всегда было немного. А тут его ждал даже роскошный отдых! На настоящем ложе, крытом мягкими шкурами.

Но эта излишняя мягкость Ксантиппу и не понравилась. Привыкший спать на щите или жёстких циновках из тростника, он никак не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок. Не выдержал и перебрался на пол. На прохладном, твёрдом полу наконец-то удалось заснуть. Сон был лёгкий и приятный. Нечто воздушное, солнечное… Пусть он и был грубым и жёстким воином, но ему, как и большинству людей, хотелось солнца, синего неба, тепла и доброты. По крайней мере, где-то в глубине души…

Вдруг он проснулся… В комнате было темно.

«Похоже, уже поздний вечер!» – подумал Ксантипп. Его что-то тревожило. Он усиленно всматривался в темноту. В комнате царила тишина. Но беспокойство не покидало. Он начал вслушиваться, затаив дыхание. Какие-то непонятные и странные звуки послышались откуда-то из-под пола. Потом что-то заскрежетало.

И тут Ксантипп возблагодарил Геракла, что не остался спать на ложе. Оно резко встало на бок, под ним открылся проём. Если бы спартанец сейчас лежал на нём, то точно бы полетел вниз. В темноту и неизвестность. Ксантипп попытался посмотреть в открывшийся проём, освещенный мерцающим огнём факелов, но не успел. Ложе под воздействием механизмов вновь вернулось на своё место. Ксантипп встал и приготовил меч. Теперь стоило ожидать гостей. Раз он не упал, то те, кто всё это задумал, должны попытаться довести дело до конца, то есть убить его. Задача Ксантиппа – доказать, что это не так-то просто сделать.

«Интересно, – подумал он, – они будут выламывать дверь или попытаются осторожно отжать засов?»

Гости не заставили себя долго ждать. Судя по шуму за дверью, их было четверо или пятеро. «Недооценивают меня!» – усмехнулся Ксантипп. Пришедшие по его душу и тело решили с дверями не церемониться и просто вышибли их.

Двери гулко грохнули о пол. Вслед за ними, не удержавшись, полетели на пол двое крепких мужчин. В проёме стояло ещё четверо – сам хозяин гостиницы, его слуга Артак и двое громил с разбойничьими рожами. Все были вооружены мечами, кроме Артака, у которого оказалось копьё и топор за поясом.

Двоим упавшим так и не удалось встать. Правда, Ксантипп поступил милосердно. Он не стал их убивать, просто ударами ног лишил сознания. Убивать лежащих или убегающих претило его сознанию воина. Но вот с остальными он собирался разобраться по-серьёзному. Выходит, в этой гостинице простились с жизнью многие посетители. Не зря эти номера были «особыми», как подчёркивали клевреты наместника. Стало ясным, что и наместник является врагом. Вопрос – почему? Либо он боится, что о его бездействии Ксантипп сообщит царю, либо здесь замешано что-то более серьёзное. Но что?

Пока об этом размышлять было некогда. Надо было разобраться с убийцами. Артак сделал копьём резкий выпад вниз, целя Ксантиппу в живот. Спартанец уклонился от удара и, перехватив копьё за древко, уронил Артака, заставив потерять равновесие. Ещё мгновение – и копьё в руке Ксантиппа уже было повёрнуто в сторону врагов. Он сделал шаг назад, уходя от удара мечом, после чего сделал два точных удара копьём, и двое врагов были повержены. Артак тем временем вскочил и выхватил из-за пояса топор.

Хозяин гостиницы в страхе побежал к лестнице, ведущей вниз. Опасаясь, что Форакс позовёт подмогу, Ксантипп метнул копьё ему вслед. Форакс взвыл, когда копьё вонзилось ему между лопаток. Он упал навзничь на самой верхней ступеньке.

Теперь оставался один Артак с топором в руках. Артак облизал пересохшие губы, затрепетал, но ему ничего не оставалось, как попытать счастья в схватке. Он думал, что делать: кинуть топор или нет? Вдруг повезёт? Но если он промахнётся, то останется без оружия. Ксантипп сам разрешил его сомнения:

– Если сдашься и расскажешь, кто вас подослал и зачем, то я тебя не убью. Слово воина и спартиата! А мы, как всем известно, ценим своё слово и никогда не нарушаем, поэтому редко его и даём!

– Надеюсь на вашу воинскую порядочность, поэтому – сдаюсь! – заикаясь, произнёс Артак, после чего бросил топор к ногам.

– Рассказывай! – приказал Ксантипп бледному и трусливо поёживавшемуся Артаку.

– Чего? – сделал вид, что не понял Артак.

– Кто вас послал и зачем?

– Это всё люди наместника. Они сразу намекнули, что хотят видеть вас мёртвыми. У нас в гостинице есть специальные комнаты, ложе в них переворачивается, если привести в действие специальный механизм. Те, кто на них спал, падали вниз на острые колья. Ещё никто не спасся! – Тут он опомнился и испуганно добавил: – Но это делал не я! Это всё хозяин! Я простой раб. Я не мог не выполнять его приказы.

– Теперь можешь! – мрачно заявил Ксантипп. Он решил, что чем суровее будет себя вести, тем послушнее станет Артак.

Судя по всему, Форакс был строгим хозяином. Раб привыкает к тому, как к нему относится хозяин, и доброту другого воспринимает как слабость. Не каждый, конечно, раб ведёт себя так, но здесь, на Востоке, рабство у многих в крови, как, впрочем, и деспотизм. В Спарте илоты любили хозяев, которые хорошо к ним относились, и ненавидели злых. Но это, скорее, от постоянного, многовекового общения со спартанцами. Или всё это Ксантиппу только казалось? В детстве он много общался с илотами. У матери в доме они все любили и его, и мать. Ему не пришлось столкнуться с неприязнью рабов к своим хозяевам. А потом, Ксантипп покинул Спарту в совсем молодом возрасте, поэтому о жизни в родном Лакедемоне он имел теперь достаточно смутное представление.

– Зачем нас убивать? – поинтересовался Ксантипп. – Зачем это понадобилось наместнику?

– Не обязательно самому наместнику. Иногда хозяин работал на стражников. Так они добывали деньги, грабя и убивая богатых путников. Наместник просто смотрит на эти дела сквозь пальцы, – Артак решил ничего не скрывать. Чем больше расскажет, тем дольше будут разбираться. А ему надо бежать отсюда и подальше! Он знал, где находится один из тайников Форакса. Забрав, что там есть, он надеялся начать новую жизнь в каком-нибудь дальнем городке. Здесь его живым не оставят! Стража наместника убьёт его.

– Расскажи подробней о наместнике! – спартанец подгонял Артака. Может появиться и стража наместника, либо кто-то ещё, способный создать кучу проблем.

– Он появился у нас пару лет назад. Говорят, что он очень силён и жесток в бою. Наместничество он получил за то, что спас то ли какого-то важного сановника, то ли даже самого царя. К жителям относится терпимо. С его появлением некоторые, как я слышал от хозяина, связывают и всадников Цербера. Мой хозяин Форакс работал с ними и говорил, что всадники Цербера с большим уважением относятся к наместнику. Да и, к слову сказать, сам наместник никаких мер против них не предпринимает. Они очень вольготно чувствуют себя на землях, за которые он отвечает. И количество их растёт! Хозяин рассказывал, что их скоро будет больше трёх тысяч. Просто некоторые из них сидят по городам и сёлам и ждут нужного момента. Хозяин как-то намекал мне, что наместник Хризолай чуть ли не самый главный из всадников Цербера! Он их собирает, чтобы с этой армией захватить все земли и самому стать царём. Я рассказал всё, что слышал от хозяина. А теперь отпустите меня, уважаемый господин! Мне надо бежать, а то убьют! То, что я вам рассказал, мне ни за что не простят!

– А почему бы тебе не пойти ко мне под защиту? – спросил Ксантипп.

– Честно сказать, – хмыкнул в ответ Артак, – я думаю, что мне не дано ходить по белу свету, а с всадниками Цербера лучше вообще не связываться. Вы убили хозяина гостиницы, а он был не рядовым слугой. С вами находиться рядом – значит быть в смертельной опасности! Нет уж, увольте! – и Артак собрался уйти.

– Погоди! Тут ведь есть запасной выход? Я прав?

– Есть! – немного помявшись, признался Артак.

– Так веди!

11

Артак повёл Ксантиппа через потайной ход. Они вышли с другой стороны гостиницы, прошли через садик. Артак открыл неприметную дверь, и Ксантипп оказался в соседнем переулке. Оглянулся, думая, в какую сторону пойти, и тут услышал какие-то звуки. Кто-то тихонько напевал какую-то странную мелодию.

Когда Ксантипп приблизился к певцу настолько близко, что смог рассмотреть его при свете луны, то еле удержался от смеха. Это Фиола старалась подражать пению птички. Но где же Меленон? Что случилось с мальчишкой?

Ксантипп огляделся.

Поблизости никого, кроме Фиолы, не было.

Девушка не успела вскрикнуть, как ладонь Ксантиппа прикрыла ей рот, и она услышала его шёпот:

– Это я, не бойся!

Обрадованная Фиола обняла Ксантиппа, в уголках её глаз мелькнули слёзы. Но Ксантиппу было не до романтической сентиментальности.

– Где Меленон, с парнем что-то случилось? – спросил он.

– Слава богам, ничего страшного! Он подвернул ногу и ждёт на соседней улице. Просто я подумала, что если вдруг будет погоня, то он станет обузой, поэтому пошла одна. Вот только петь канарейкой я плохо умею.

– Это я заметил, – улыбнулся Ксантипп.

– Пойдём скорей! – Фиола заметно волновалась. – Хозяин нашего постоялого двора потребовал доплатить. Он не поверил, что столь хорошие кони и прекрасная колесница могут принадлежать нам!

– Ещё один жулик среди хозяев гостиниц! Или просто вымогатель, – сказал то ли себе, то ли Фиоле Ксантипп. – Ладно, пошли за Меленоном, а то здесь скоро может подняться большой переполох!

Фиола схватила Ксантиппа за руку и быстро повела его на соседнюю улочку. Там в траве под абрикосовым деревом лежал Меленон, держась за ногу.

– Что же ты так? – пожурил его Ксантипп.

– Да показалось, что кто-то за мной погнался, я побежал, запнулся за камень, вот ногу и подвернул. А это оказалась кошка! С дерева спрыгнула, а я за погоню принял. Вот глупость-то! – сокрушался Меленон. – Герой – кошки испугался!

– Но Фиолу-то привёл, – успокоил его Ксантипп. После чего, не тратя больше времени на разговоры, взял парня на руки. Фиола повела их в сторону постоялого двора, где их ждали Руфл и Крикс.

Ксантипп нёс Меленона, держа меч в руке. Ему не хотелось угодить в засаду, всё равно какую – случайную или специально для них подготовленную. Но была надежда, что о побоище в гостинице пока никому неизвестно. Артак не заинтересован, чтобы кто-то узнал о кровопролитии раньше, чем он сбежит с деньгами хозяина подальше от города. А те нападавшие, которых Ксантипп лишил чувств, вряд ли могут сказать что-нибудь вразумительное, когда придут в себя. Не долго они общались со спартанцем!

Нести Меленона и держать меч было нелегко. Помогала только спартанская выносливость. Ксантипп перебросил Меленона на левое плечо, а меч держал в правой. Идущая рядом Фиола крепко стиснула рукоятку маленького кинжала.

Меленон понимал, какие неудобства причиняет, и несколько раз пытался слезть и идти самостоятельно.

– Время не ждёт! – прерывал его попытки Ксантипп.

По счастью, ночные улочки города были пустынны, случайных прохожих не попадалось. Люди спали. Или просто боялись ходить по ночам. Ночные пустынные улицы не успокаивали Ксантиппа. Наоборот, заставляли задуматься, почему тёплой ночью никто не бродит по городу – ни влюблённые, ни подвыпившие гуляки, ни запоздавшие прохожие. Оставалось радоваться, что пока его сомнения так и остаются лишь сомнениями. Никто не появлялся. Из засад никто не выскакивал.

– Вот и наш постоялый двор! – сказала Фиола, указав на каменное здание, которое скрывала густая листва деревьев (в темноте его можно было и не заметить). Из здания раздавались голоса, чьё-то пение, взрывы хохота, кто-то играл на кифаре и свирели.

– Весёлое заведение! – усмехнулся Ксантипп.

Меленона, перед тем как войти внутрь, Ксантипп поставил на землю. Стоять ему было трудно, но он, стиснув зубы, держался.

На постоялом дворе собралась пёстрая компания, состоящая, в основном, из купцов и неизвестно куда и откуда бредущих путников. Некоторые выглядели, как отъявленные жулики, воры и разбойники. Ксантипп непроизвольно положил руку на пояс, где находился кошелёк, второй рукой обхватил Фиолу за плечи, чтобы ни у кого не возникло сомнений, чья эта девушка.

Руфл и Крикс оказались среди гуляк. Увидев Ксантиппа, они вскочили, не зная, как себя повести: то ли бежать, выполнять какую-нибудь работу, то ли звать спартанца с Фиолой присоединиться к разгульной компании.

И Крикс, и Руфл, судя по всему, уже были изрядно выпившие. Они всё-таки решили, что надо выразить почтение командиру и стали пробираться к Ксантиппу, шатаясь среди столов. Их лица горели, глаза смотрели виновато. Они опасались, что им может перепасть за пьянку. Но Ксантипп решил обойтись с ними без особой строгости.

– Отведите мальчишку в комнату, перевяжите ему ногу. Найдите какой-нибудь прохладный камень, пусть он положит больную стопу на него, – приказал Ксантипп Руфлу и Криксу. – А ты, Фиола, проследи за ними, чтобы всё сделали правильно. Я пока пообщаюсь с людьми. Потом можешь подойти. Кстати, где наши кони с колесницей?

– В конюшне, – заплетающимся языком пояснил Крикс.

– И с хозяином, если я правильно понял, надо побеседовать, – добавил Ксантипп.

– Да, а то он всё делает намёки, что за таких лошадей надо доплатить, – сказала Фиола, после чего добавила: – Противный старикашка!

– Где он? – уточнил спартанец.

– Вот! – это Руфл вмешался в разговор, указывая на худого, лысого дедка с длинной седой бородой. Он сейчас хохотал, стыдливо прикрывая щербатый рот, в котором не хватало половины зубов.

Ксантипп, жестом отправив спутников отводить Меленона, решительно двинулся к хозяину постоялого двора и сел за стол напротив него, мрачно посмотрел на хохочущего деда, собираясь вести себя жёстко. И вдруг успокоился. У хозяина постоялого двора были светлые молодые глаза. Ксантипп подумал, что этот дед может оказаться совсем неплохим человеком. Битый-перебитый жизнью, не потерявший весёлого нрава и не озлобившийся на весь белый свет. Не забывающий о своей выгоде, но способный на альтруистические поступки.

– Да хранят вас боги, уважаемый! – сказал Ксантипп хозяину постоялого двора.

– И вам того же! – слегка насторожился дед.

– Мне Фиола сказала, что у вас есть ко мне вопросы касательно колесницы и коней, – продолжил Ксантипп, держась подчёркнуто уважительно.

– А-а! – понимающе кивнул дед и оценивающе осмотрел спартанца. – Я вижу перед собой воина, вот только не могу понять, откуда? Из какой страны?

– Из Спарты, – Ксантипп решил почти ничего не скрывать, играя в открытую. Единственное, что он решил пока не говорить – это своё настоящее имя. – Брасид – моё имя. Здесь я потому, что, как жалуются крестьяне, в округе размножились злобные всадники Цербера, которые не дают покоя простым людям.

Он, конечно, рисковал.