Помоги проекту - поделись книгой:
Победа под Куито-Куанавале и выход кубинских и ангольских войск к намибийской границе заставили руководство ЮАР согласиться на переговоры. Они завершились подписанием 22 декабря 1988 г. в Нью-Йорке ЮАР, Анголой и Кубой трехстороннего соглашения о принципах установления мира в регионе Юго-Западной Африки. ЮАР признавала право народов Юго-Западной Африки на самоопределение, обязалась вывести к июлю 1991 г с ее территории свои войска и впредь соблюдать неприкосновенность границ сопредельных государств. Куба должна была отозвать своих военнослужащих из Анголы к маю 1991 г.
В 1991 г. при посредничестве Португалии, СССР и США правительство Анголы и руководство УНИТА подписали соглашение о прекращении огня. Оно предусматривало создание единой армии и проведение первых в истории страны президентских и парламентских выборов на основе многопартийности и под наблюдением ООН. В самой Анголе были произведены важные изменения в политической системе, что стало отражением изменившихся к тому времени мировых реалий. На очередном съезде правящей партии ей было возвращено историческое название МПЛА, а из программы было исключено упоминание о марксизме-ленинизме, как руководящей идеологии партии. В мае 1991 г. Национальная ассамблея приняла закон, который объявил Анголу демократическим государством с многопартийной политической системой.
На президентских выборах в сентябре 1992 г. в первом туре большинство голосов (хотя и меньше необходимых для победы 50 %) получил Ж. Э. душ Сантуш. На парламентских выборах МПЛА получила 52 % голосов, УНИТА – 33 %, ФНЛА – лишь 2,2 %. Международные наблюдатели признали выборы «в целом свободными и справедливыми»[57], однако Савимби отказался признать их результы и объявил их сфальсифицированными.
В результате мирный процесс вновь был сорван, а страна вступила в новый этап гражданской войны. Однако с завершением «холодной войны» и проведением первых свободных демократических выборов в ЮАР в 1994 г. Савимби лишился поддержки своих прежних покровителей. Он потерял имидж борца за свободу против коммунистической угрозы и стал рассматриваться мировым сообществом в качестве мятежника против законно избранного президента. США, заинтересованные в поставках ангольской нефти, также стали поддерживать официальные власти. Однако Савимби еще на протяжении десяти лет вел борьбу с центральным правительством. Главным источником его средств являлась контрабандная торговля алмазами. Перелом в войне в пользу правительственных войск наступил в конце 1990-х гг., и к началу 2002 г. основные силы УНИТА были разгромлены. 22 февраля 2002 г. в стычке с правительственными войсками погиб и сам Ж. Савимби. Его смерть открыла путь к национальному примирению в Анголе. 2 апреля того же года было подписано историческое соглашение между правительством и УНИТА о прекращении огня. Началось разоружение отрядов УНИТА и превращение его в легальную политическую партию. На первых за шестнадцать лет парламентских выборах, проведенных в 2008 г., МПЛА во главе с президентом Ж. Э. душ Сантушом завоевала 82 % голосов избирателей. УНИТА, получив чуть более 10 %, признал свое поражение.
В 2010 г. Национальное собрание Анголы приняло новую конституцию, которая значительно расширила полномочия президента. Были отменены всенародные выборы главы государства, которым теперь фактически автоматически становится лидер победившей на парламентских выборах партии.
Выборы 2012 г. принесли МПЛА убедительную победу, и ее представители заняли 175 мест из 220 в Национальном собрании. Но оппозиция обвиняла правящую партию в коррупции и непрозрачности процедуры подсчета голосов. Крупнейшей оппозиционной партией по-прежнему остается УНИТА (32 депутатских мандата, по результатам выборов 2012 г.), но она фактически лишена возможности оказывать влияние на выборы президента и политику правительства.
После завершения гражданской войны перед Анголой остро встала проблема экономического восстановления. Согласно индексу человеческого развития ООН, Ангола занимала в 2000 г. 160-е место в списке из 174 стран. При участии МВФ в Анголе с конца 1990-х гг. проводятся экономические реформы, частью которых является план по приватизации. В результате взвешенной финансовой политики инфляция снизилась с 410 % в 2000 г. до 11,8 % в 2008 г. Благодаря росту цен на нефть и политической стабильности правительству удалось достичь значительного роста ВВП, который в 2005 г. достиг рекордной цифры в 18 %. Однако эти впечатляющие темпы экономического развития были достигнуты в первую очередь благодаря благоприятной внешней конъюнктуре. С 2006 г. Ангола является членом ОПЕК, что отражает ее возросший статус в качестве одного из крупнейших в мире поставщиков нефти. Минеральные богатства страны привлекают обширные иностранные инвестиции. Например, российская АЛРОСА осуществляет совместные проекты с государственной алмазодобывающей компанией ЭНДИАМА. Большие средства в экономику Анголы, прежде всего, в нефтедобычу, вкладывает Китай, чьи инвестиции с 2002 г. оцениваются в 8-12 млрд долл. Нехватка собственных квалифицированных кадров также заставляет правительство импортировать иностранных специалистов, и значительное их число прибывает также из Китая. Другим важным источником инвестиций и специалистов для растущей экономики Анголы остаются португалоязычные страны, прежде всего, Португалия и Бразилия. Луанда поддерживает активные экономические и политические связи с бывшей метрополией. Кроме того, с углублением экономического кризиса в Европе из Португалии в Анголу в поисках трудоустройства и возможностей для развития бизнеса выехали десятки тысяч человек.
Но, несмотря на значительный прогресс, достигнутый в последние годы, Ангола остается одной из беднейших стран в мире, где большинство населения живет меньше чем на 2 долл, в день, и более 67 % взрослого населения остается неграмотным. Средняя продолжительность жизни, по данным ООН, составляет немногим более сорока лет. Народ Анголы лишь в последнее десятилетие начинает по-настоящему строить свое государство, хотя официально независимость была провозглашена еще в 1975 г.
§ 38. Гана
Гана – бывшая британская колония Золотой Берег. Под этим названием в 1901 г. были объединены три колониальных владения Великобритании: собственно колония Золотой Берег на побережье Атлантики, Ашанти («территория, завоеванная войсками Ее Величества») и протекторат Северные территории. По Версальскому мирному договору 1919 г. к Золотому Берегу было присоединено Британское Того, западная часть бывшего Германского Того, мандат на управление которой Лига Наций передала Великобритании.
Верховный правитель Ашанти асантехене Агьеман Премпе II со свитой. Кумаси, 1953 г.
Главными отраслями колониальной экономики Золотого Берега были выращивание на экспорт какао-бобов в хозяйствах африканцев и горнодобывающая промышленность (добыча золота, алмазов, марганцевой руды), которую контролировал иностранный капитал. Оба сектора динамично развивались. Золотой Берег, занимавший менее 1 % площади Африканского континента, прочно удерживал лидерство среди мировых экспортеров какао-бобов и вышел на третье место по вывозу алмазов и марганцевой руды. Внутри колонии сложилась региональная специализация. Собственно колония и Ашанти стали «производящими» районами, Северные территории – поставщиком рабочей силы.
Созданная в соответствии с принципами косвенного управления «туземная» администрация существенно отличалась от своего доколониального прототипа и имела региональную специфику. В собственно колонии большинство традиционных правителей вошли в «туземную» администрацию. В Ашанти верхушка местной знати, руководившая вооруженным антиколониальным сопротивлением, была отстранена от управления до 1935 г., когда была «восстановлена» Конфедерация Ашанти во главе с возвращенным из ссылки верховным правителем
Наиболее многочисленным социальным слоем колониального общества было крестьянство, состоявшее из отходников (издольщики, арендаторы, контрактовые работники, поденщики), мелких и средних производителей товарных культур, общинников, которые вели натуральное хозяйство. Типичной фигурой деревенской верхушки был крупный производитель какао-бобов, занимавшийся ростовщичеством и скупкой урожая для иностранных оптовых фирм. Основную часть образованной прослойки составляли клерки и учителя с начальным и средним образованием. Несколько сотен специалистов с дипломами европейских университетов, главным образом юристы, были элитарной группой, но их участие в управлении ограничивалось правом обсуждать законопроекты в Законодательном совете – консультативном органе при британском губернаторе, где большинство мест принадлежало чиновникам колониальной администрации и вождям. Высший слой местной элиты составляли крупные вожди.
Наиболее массовым движением антиколониального протеста были бойкоты крестьянами иностранных фирм, скупавших какао-бобы. Крестьяне требовали повышения закупочных цен. Созданное в 1897 г. Общество защиты прав аборигенов Золотого Берега в середине 1920-х гг. перешло под контроль приверженцев «культурного национализма», идеологом которого был юрист Кобина Секий. Он признавал необходимым заимствовать технические достижения Запада, но главным считал сохранение традиционных ценностей и институтов от «разъедающего» воздействия европейской цивилизации. Сторонники буржуазной модернизации объединились вокруг Национального конгресса Британской Западной Африки. Конгресс был учрежден в 1920 г. на конференции представителей Гамбии, Золотого Берега, Нигерии и Сьерра-Леоне. Его программа предусматривала либерализацию колониального управления путем конституционных реформ и содержала ряд общедемократических требований в интересах коренного населения Западной Африки. Наиболее радикальные антиколониальные позиции занимала Лига младозападно-африканцев, созданная в 1933 г. выпускником Коммунистического университета трудящихся Востока в Москве журналистом сьерра-леонского происхождения Исааком Уоллес-Джонсоном. В 1936 г. он был арестован за «подрывную деятельность» и выслан из Золотого Берега.
Созданный в 1947 г. Объединенный конвент Золотого Берега выдвинул требование предоставления независимости «в возможно более короткий срок»[58]. В 1949 г. вернувшийся на родину после учебы в США и Англии Кваме Нкрума основал Народную партию конвента (НПК), массовую политическую партию современного типа, и провозгласил лозунг «Независимость немедленно!» Используя различные формы политической агитации и протеста (забастовки, бойкот европейских товаров, кампания гражданского неповиновения), НПК в короткий исторический срок добилась поставленной цели. На первых всеобщих выборах в Законодательное собрание 1951 г. она завоевала 33 из 38 выборных мест. Нкрума возглавил правительство, в котором большинство составили африканцы. НПК выиграла выборы 1954 и 1956 гг. 6 марта 1957 г. Золотой Берег стал независимой Ганой.
1 июля 1960 г. большинство избирателей одобрило новую конституцию, провозгласившую Гану республикой, первым президентом был избран Нкрума. После достижения независимости он поставил цель «вслед за политической добиться экономической свободы». Поначалу ставка делалась на привлечение иностранных инвестиций и займов. Такая стратегия не обеспечила выполнения амбициозных планов Нкрумы по форсированной индустриализации страны. Официальной идеологией Ганы была провозглашена разработанная Нкрумой теория нкрумаизма. Она состояла из трех основных компонентов – концепции африканской личности, панафриканизма и социализма. Принятая в 1962 г. съездом НПК новая партийная программа провозгласила конечной целью построение социалистического общества, а идеологией партии – нкрумаизм, основанный на «научном социализме». Определяющими принципами внешней политики Нкрумы были антиколониализм, панафриканизм и позитивный нейтралитет, который постепенно разворачивался в сторону советского блока.
Избиратель получает бюллетень на избирательном участке на севере Золотого Берега, январь 1957 (1956?) г.
Превращение Ганы в однопартийное государство вылилось в создание авторитарного вождистского режима, при котором отсутствовала обратная связь между правящей верхушкой и массами. Корпоративные интересы аполитичной или прозападно настроенной бюрократии были далеки от официально декларировавшихся целей. Это привело к тем же результатам, что и в других странах с подобными режимами: убыточность государственных предприятий, провал насаждаемой сверху кооперации крестьянства, огромные затраты на сооружение престижных объектов, дефицит товаров, повышение цен и налогов. У многих ганцев социализм стал ассоциироваться с лишениями, невыполненными обещаниями власти, отсутствием гражданских свобод.
24 февраля 1966 г. армия и полиция совершили государственный переворот. Власть перешла к Национальному совету освобождения (НСО) во главе с генерал-майором Джозефом Анкрой. Первоочередной задачей хунта провозгласила «исцеление страны от нкрумаизма». НПК была распущена, многие партийные активисты арестованы. Экономическая политика НСО была либерально-монетаристской и определялась условиями, на которых МВФ предоставлял Гане займы. Во внешней политике проводился прозападный курс, отношения с социалистическими странами были свернуты. В 1969 г. по результатам парламентских выборов было сформировано гражданское правительство во главе с лидером Партии прогресса Кофи Бусией, давним оппонентом Нкрумы. Кабинет Бусии в основном сохранил курс НСО и не смог стабилизировать экономику.
В 1972 г. армия снова захватила власть, страной стал управлять Совет национального спасения (СНС) во главе с подполковником Игнатиусом Ачампонгом. СНС ввел элементы государственного регулирования экономики, проводил более взвешенную внешнюю политику. После смерти Нкрумы в эмиграции в 1972 г. его тело было доставлено в Гану и с государственными почестями захоронено в родной деревне. Из-за неблагоприятной внешнеэкономической конъюнктуры, коррупции и некомпетентности во всех эшелонах власти Гана в середине 1970-х гг. оказалась в глубоком кризисе. В 1978 г. Ачампонга отстранил от власти его заместитель генерал-лейтенант Фредерик Акуффо.
В 1979 г группа молодых офицеров совершила новый переворот, приведя к власти Революционный совет вооруженных сил (РСВС) во главе с лейтенантом ВВС Джерри Ролингсом. Он провел масштабную чистку вооруженных сил и государственного аппарата от коррумпированных лиц. «За преступления против государства» были расстреляны 8 высших военных чинов, в их числе Ачампонг и Акуффо. Парламентские выборы 18 июня 1979, проведенные по решению РСВС, принесли победу Народной национальной партии (ННП), объявившей себя наследницей НПК. На состоявшихся в июле президентских выборах победу одержал кандидат ННП Хилла Лиманн. 24 сентября РСВС передал власть сформированному им правительству. Проводимая ННП политика «жесткой экономии» и всемерного привлечения иностранного капитала не предотвратила нарастание кризисных тенденций. В начале 1980-х Гана оказалась в катастрофическом положении. За период с 1971 по 1982 гг. производство продовольствия сократилось на 30 %, экспорт какао-бобов – более чем в два раза (примерно шестая часть урожая вывозилась контрабандой в соседние страны), добыча полезных ископаемых – наполовину. Пришла в негодность инфраструктура. В полном расстройстве оказались финансы. Реальная заработная плата упала на 83 %. В этих условиях росла популярность Дж. Ролингса, резко критиковавшего власти. Лиманн уволил его в отставку и привлек к суду, начал поощрять этнические армейские ассоциации, рассчитывая лишить лейтенанта, выходца с востока страны, поддержки северян, составляющих большинство рядового и сержантского состава.
В ночь на 1 января 1982 г. войска под командованием Ролингса совершили государственный переворот. Был сформирован Временный совет национальной обороны, который отменил конституцию, запретил политические партии, распустил местные органы исполнительной власти, передав их полномочия Комитетам защиты революции (КЗР). Их целью было провозглашено «вовлечение народа в управление страной и создание демократии нового типа». Комитеты активно участвовали в борьбе с преступностью, коррупцией, контрабандой, контролировали деятельность администрации предприятий и учреждений, обеспечивали транспортировку какао-бобов, распределение продовольствия. В середине 1980-х популистский курс левого толка сменился программой оздоровления экономики на займы и по рецептам МВФ и Всемирного банка.
В 1984–1990 гг. средний прирост ВВП составил 5 % в год, в 3 раза сократилась инфляция. В 1992 г. был отменен запрет на деятельность политических партий и проведены выборы президента, которые выиграл Ролингс как кандидат от Национального демократического конгресса (НДК). Оппозиция бойкотировала парламентские выборы 1992 г. Ролингс вновь был избран президентом в 1996 г., по конституции третий раз баллотироваться он не мог. К концу своего президентства Ролингс превратил Гану в образец экономического либерализма, сумел привлечь иностранные инвестиции, обеспечил политическую стабильность. Но сырьевая направленность экономики, которую пытался преодолеть еще Нкрума, к началу XXI в. стала более выраженной.
На президентских выборах 2000 г. победу одержал Джон Куфуор, кандидат от Новой патриотической партии (НПП), которая завоевала большинство мест в парламенте в том же году. Благодаря значительной финансовой помощи США и ЕС (в 2001 г. Гане списали 2,2 из 6 млрд долл, долга) правительство Куфуора добилось снижения инфляции и стабильного экономического роста. Куфуор выиграл президентские выборы 2004 г. в упорной борьбе с кандидатом НДК Джоном Атта-Миллсом. На выборах в парламент 2004 г. НПП завоевала 128 мест, НДК – 92. Во время второго срока президентства Куфуора политика свободной торговли нанесла серьезный ущерб национальному производственному потенциалу. Многие предприятия закрылись и были переоборудованы под склады импортных товаров. В массовом порядке разорялись крестьяне, не выдерживая конкуренции с более дешевым импортным продовольствием. Усугубились и такие проблемы, как тотальная коррупция, массовая безработица, отток квалифицированных кадров на Запад.
На выборах 2008 г. победу одержал Атта-Миллс. Пришедшая к власти оппозиция не внесла существенных изменений во внутреннюю и внешнюю политику. 24 июля 2012 г. президент скоропостижно скончался. Спустя несколько часов, 25 июля, вице-президент Джон Драмани Махама на экстренном заседании парламента принял президентскую присягу. В декабре он опередил на президентских выборах кандидата НПП Нану Акуфо-Аддо. Махама – северянин, историк по образованию, в 1980-х учился в аспирантуре Института общественных наук при ЦК КПСС в Москве. В 2010 г. награжден медалью Пушкина за большой вклад в популяризацию русской культуры за рубежом.
В 2008 г. в прибрежном шельфе Ганы были обнаружены крупные запасы нефти. Их разработкой интересовалась российская компания «ЛУКОЙЛ», но заказ получил консорциум во главе с британской Tullow Inc. Добыча началась в декабре 2010 г., что вызвало в народе надежды на скорое процветание. Но экономического чуда не случилось, напротив, растет инфляция, быстро обесценивается национальная валюта седи (за семь месяцев 2014 г. ее курс по отношению к доллару США упал на 40 %), нарастает дефицит электроэнергии.
Внутриполитическое положение в стране стабильное. Серьезной проблемой стала в последнее время борьба с наркоторговцами, которые превратили Гану в один из перевалочных пунктов наркотрафика в Западную Европу.
§ 39. Демократическая республика Конго
Бельгийское Конго появилось на карте позже других африканских колоний. Маленькая Бельгия не могла захватывать заморские территории, соперничать с великими державами в разделе мира. Это не убавило аппетита у бельгийского короля Леопольда II, (правил в 1865–1909 гг.) который мечтал превратить Бельгию в колониальную державу. Король виртуозно провел сложную дипломатическую игру, умело использовал интерес общественности к географическим открытиям, тонко сыграл на благородных чувствах, прикрывая свои планы филантропическими, гуманитарными инициативами вроде борьбы с работорговлей и «распространения цивилизации». Колониальные грезы Леопольда стали явью в 1885 г., когда ведущие державы одобрили создание в бассейне реки Конго государства под его личной властью размером в 80 Бельгий или почти всю Западную Европу.
К началу XX в. детище Леопольда, Независимое государство Конго (НГК), приобрело дурную славу места, где африканцам приходилось платить непомерно высокую цену за то хорошее, что они получали от колонизации: прекращение работорговли и междоусобных войн, распространение христианства и грамотности, железные дороги. Хищничество и алчность концессионных компаний, на откуп которым было отдано НГК, не знали границ. Произвол, доходившая до зверств жесткость стали обыденностью.
Деяния Леопольда и его подручных в НГК стали предметом острой критики общественности и публицистов, среди которых были и золотые перья – Марк Твен и Артур Конан Дойль. Когда правда о положении в африканских владениях короля вышла наружу, бельгийский парламент потребовал их передачи под управление Бельгии. Выговорив себе ряд привилегий и значительную денежную компенсацию, Леопольд в 1908 г. подписал «Колониальную хартию» – указ о преобразовании НГК в колонию Бельгии.
Согласно хартии вся полнота власти принадлежала бельгийскому королю и парламенту, которых представлял губернатор. Местное население было разделено на искусственно созданные «племена». Нередко в составе одного «племени» оказывались разные народы, а один народ попадал в разные «племена». Бельгийцы признали власть правителей немногих доколониальных государств на условиях полной лояльности. Во главе большинства «племен» были поставлены назначенные вожди, получившие специальный нагрудный знак (т. н. медалированные вожди). Это были люди незнатного происхождения, иногда принадлежащие даже к другой этнической общности.
Бельгийское колониальное наследие пошло и на пользу и во вред конголезцам. Благодаря бельгийцам была построена сеть железных и шоссейных дорог, создана современная горнодобывающая промышленность, товарное сельскохозяйственное производство. Миллионы конголезцев получили основы европейского образования и приобщились к христианским ценностям в миссионерских школах. Для многих стала доступной качественная медицинская помощь. Однако и причин для недовольства у конголезцев было предостаточно: принудительный труд, непосильные налоги, нищета в деревне, вынуждавшая многих крестьян-мужчин заниматься отходничеством, тяжелая и опасная низкооплачиваемая работа на шахтах, скверные жилищные условия в городах, унизительный цветной барьер в повседневной жизни.
Бельгийская колониальная идеология основывалась на теории опеки или патернализма. Африканцы считались детьми, нуждающимися в «отеческой» опеке и плотном контроле. На работе их «опекали» европейские компании, в духовной и повседневной жизни – католическая церковь, в общественной – колониальная администрация.
С упразднением НГК приоритетными стали отрасли экономики, которые обеспечивали поставку на мировой рынок минерального сырья, – горнорудная промышленность и цветная металлургия. Началась интенсивная разработка месторождений золота, меди, алмазов, цинка, редких металлов. Появились железные дороги, горно-обогатительные фабрики, металлургические заводы. На богатом полезными ископаемыми юго-востоке росли промышленные центры – вотчины монополий, контролировавших экономику колонии: «Сосьете Женераль дю Бельжик», «Юньон Миньер дю О'Катанга», «Форминьер». На остальной территории хозяйство сохраняло сельскохозяйственную ориентацию. В районах товарного земледелия принудительно насаждались экспортные культуры (хлопок, масличная пальма).
Колониальное «освоение» Конго вызвало глубокую социальную трансформацию. В сельских районах шло имущественное расслоение, в промышленных центрах быстро росло число людей, работающих по найму. Это были в основном шахтеры, среди которых преобладали отходники. Одной из особенностей колониального общества Конго была ничтожно малая численность тех, кого во французских колониях называли
При сказочных богатствах недр Конго уделом большинства конголезцев оставалась бедность. В сельской местности постоянно вспыхивали крестьянские восстания против произвола колониальных чиновников и их ставленников, вождей. Самым крупным из них было восстание бапенде (март-сентябрь 1931 г.). В промышленном секторе случались забастовки, повсеместным явлением стали пассивные методы протеста, порча оборудования, неявка на работу.
Наиболее массовыми были религиозно-политические движения. Особенно широкий размах приобрело движение кимбангистов (по имени Симона Кимбангу, который объявил себя пророком). Он учил, что Христос был черным, предсказывал наступление тысячелетнего царства добра и справедливости, в котором африканцы станут хозяевами своей земли и всех ее богатств. Радикальные сторонники Кимбангу выдвинули лозунг «Конго для конголезцев!», верили в грядущий золотой век, когда с помощью воскресших предков конголезцы изгонят европейцев, а тех, кто не захочет уходить, уничтожат. Кимбангисты призывали соотечественников не работать на европейцев, не занимать административные должности, не платить налоги, не выращивать экспортные культуры, не пускать детей в миссионерские школы, не лечиться у белых врачей, не носить европейскую одежду Под напором антиколониального движения во второй половине 1950-х гг. бельгийский колониальный режим рухнул. В январе 1960 г. на переговорах в Брюсселе между бельгийским руководством и конголезскими политиками было достигнуто соглашение о предоставлении независимости Конго 30 июня того же года. Бельгийцы рассчитывали передать власть «надежным» конголезцам, которые будут конструктивно сотрудничать с бывшей метрополией и Западом.
По-другому оценивали перспективы Конго деловая и политическая элиты других западных стран, прежде всего, США. Там сложилось мнение, что Бельгии не удастся удержаться в Конго после провозглашения независимости, страну ждет хаос, и «ключ» от Африки может оказаться бесхозным, а то и попасть в руки коммунистов.
Предсказания хаоса были вполне обоснованными. По мере приближения независимости напряженность в отношениях между африканцами и европейцами нарастала. Американский этнограф, проводивший полевые исследования в Конго с августа 1959 по июнь 1960 гг., так описывал связанные с независимостью ожидания африканских жителей Стэнливиля: «Стэнливильцы считали, что независимость освободит их от господства белых, что можно будет работать меньше или совсем не работать, что будет больше денег, не надо будет платить налоги, можно будет свободно пользоваться домами, машинами и женщинами белых»[59]. Все это очень напоминало «золотой век», наступление которого предрекал С. Кимбангу. Мешали только европейцы, которые еще оставались в Конго. Накопившаяся к ним ненависть все чаще прорывалась наружу. Обычным делом стали избиения европейцев, ограбления их домов, публичные оскорбления. Многие бельгийцы уезжали из Конго, те, кто рисковал оставаться, поголовно вооружались.
Отъезд бельгийских специалистов грозил обернуться катастрофой, коллапсом экономики и административной системы. Реальной была перспектива распада Конго. В его колониальных границах оказались сотни племен и этнических групп с разным уровнем развития и нередко разделенные огромными расстояниями и непроходимыми джунглями. Перед независимостью у конголезцев не сложилось чувство принадлежности к единой общности: большинство населения знало реку Конго, а не страну под тем же названием.
Политическая ситуация в Конго была прямым отражением пестроты этнического состава. К началу избирательной кампании, завершившейся первыми всеобщими выборами в мае 1960 г., было создано более 40 партий. Внешнее богатство политической палитры было обманчивым. Партии назывались социалистическими, прогрессивными, народными, демократическими, национальными, африканскими, но по сути были этнорегиональными. Единственным фундаментальным различием, помимо защиты интересов «своих» этнических групп, были взгляды на будущее государственное устройство независимого Конго. Одни партии (меньшая часть) выступали за унитарное государство с сильной центральной властью, другие – за аморфную, рыхлую федерацию, субъекты которой пользовались бы почти неограниченными правами.
Итоги выборов показали, что действительно общенациональной партии в Конго не было. Называвшее себя таковой Национальное движение Конго (НДК) завоевало наибольшее число мест в Национальном собрании, нижней палате парламента. Однако сильные позиции у НДК были только в двух из шести провинций – Восточной и Касаи. В Катанге оно не провело ни одного своего представителя. Большинство остальных мест достались партиям, представлявшим крупные этнические группы.
Противоречия в конголезском обществе олицетворяли три политика. Премьер-министром Конго стал 35-летний лидер НДК Патрис Лумумба. Сын крестьянина из народности батетела, живущей на востоке Конго, окончил среднюю католическую школу, работал служащим железнодорожной компании, аппарата администрации Восточной провинции, начальником почтового отделения. Лумумба заслужил репутацию эрудита, был постоянным автором нескольких конголезских газет, где публиковал не только статьи, но и стихи. Созданная им в октябре 1958 г. НДК стала первой конголезской межэтнической политической организацией. Она выступала за единое унитарное государство, осуждала трибализм, была открыта для всех конголезцев. В программе партии ставилась задача освобождение Конго от «империалистического колониализма». Наиболее близкими себе по взглядам африканскими политиками Лумумба считал президента Ганы Кваме Нкруму и президента Гвинеи Секу Туре, видел в них пример для подражания. Лумумба был националистом левого толка, популистом. Его речи были наполнены антиколониальной и антизападной риторикой, критикой этнического партикуляризма. Он планировал создать сильное унитарное государство, организовать крупный государственный сектор в экономике, проводить внешнюю политику, основанную на нейтралитете и панафриканизме. Блестящий оратор с харизмой вождя, Лумумба был импульсивным человеком, склонным к политическому романтизму.
Пост президента Конго занял 50-летний лидер АБАКО Жозеф Касавубу. Баконго – народ в западной части Центральной Африки, говорящий на языке киконго. Касавубу получил добротное католическое образование в школе и духовной семинарии, работал учителем и служащим колониальной администрации и частных фирм, слыл образцовым
Патрис Лумумба, 1960 г. Из фонда РКАФД г. Красногорск.
Сильной фигурой был и политик из Катанги Моиз Чомбе. Он вырос в одной из наиболее состоятельных конголезских семей и был прямым потомком
тистские настроения. Двумя главными пунктами предвыборной программы партии были «автономия Катанги и союз с Бельгией» и «монополия коренных катангийцев (включая бельгийцев – С.М.) на государственные должности». Основную финансовую подпитку КОНАКАТ получала от «Юнион Миньер дю Катанга», которая давала 60 % мировой добычи кобальта, 10 % меди и платила по меньшей мере 20 % всех собираемых в Конго налогов.
30 июня 1960 г. на церемонии провозглашения независимости в ответ на патерналистскую речь бельгийского короля Бодуэна Лумумба заклеймил бельгийский колониализм. Обратившись к королю, он сказал, что конголезцы «не макаки», и пообещал показать миру, «на что способен черный человек, когда он трудится в свободной стране», и превратить «Конго в центр всей Африки»[60].
Не прошло и недели, как Конго погрузилось в анархию и хаос. Начались солдатские бунты и антибелые погромы. Бельгия ввела в Конго войска для защиты своих граждан. 11 июля из состава Конго вышла провинция Катанга. Председатель провинциального правительства Чомбе зачитал по радио декларацию о независимости. Основной причиной этого шага он назвал «стремление избежать опасности попасть «под пяту коммунистов». Отделение Катанги ставило Лумумбу в безвыходное положение. Почти равную по площади Франции провинцию с населением 1,6 млн чел. называли «геологическим чудом», поскольку ее недра были баснословно богаты полезными ископаемыми. Занимавшая третье место в капиталистическом мире по производству меди и первое по добыче кобальта Катанга приносила Конго почти половину валютных поступлений.
Конголезское руководство обратилось в ООН с просьбой срочно оказать стране военную помощь для «защиты национальной территории против акта агрессии, совершенной войсками бельгийской метрополии»[61]. СССР и США поддержали отправку в Конго миротворческих войск ООН. Руководствовались они разными мотивами. Президент США Дуайт Эйзенхауэр рассчитывал оградить Конго от «коммунистического проникновения». Советский лидер Никита Хрущев надеялся нанести Западу чувствительный удар в «подбрюшье» и повысить авторитет СССР в третьем мире как последовательного борца против колониализма и империализма. Между противниками по холодной войне началось соперничество за влияние над богатой стратегическими ресурсами обширной территорией в «сердце Африки».
К концу июля в Конго было переброшено 11,5 тыс. военнослужащих ООН, которые создали опорные пункты во всех пяти провинциях кроме Катанги. Операция была спланирована таким образом, что давала в Конго солидную фору США, хотя в ней участвовали контингенты только из нейтральных и неприсоединившихся государств. Переброска войск в Конго осуществлялась американскими военно-транспортными самолетами, а внутри страны на самолетах и бронетранспортерах с американскими экипажами. Связь между частями войск ООН в Конго и на линиях коммуникаций с внешним миром осуществляла армия США. Помимо воинских контингентов, ООН направила в Конго сотни гражданских специалистов, которые заняли ключевые посты в ведомствах бывшей колониальной администрации. Американцев среди них было подавляющее большинство. Командование войск ООН не реагировало на просьбы Лумумбы помочь законному правительству восстановить территориальную целостность Конго.
9 августа была провозглашена независимость «Горнорудной Республики» Южное Касаи. Главой самопровозглашенного государства стал Альбер Калонжи. Агроном по образованию, он начал политическую карьеру в НДК Лумумбы, но быстро порвал с ним. Появление еще одного очага сепаратизма существенно осложняло положение центрального правительства. Провинция Касаи с северо-запада примыкала к Катанге и являлась хорошим буфером-прикрытием для режима Чомбе. Недра Касаи очень богаты промышленными алмазами, доходы от экспорта которых после отделения Катанги оставались последней существенной статьей пополнения конголезского бюджета.
Когда стало ясно, что акция ООН в Конго проходит в полном соответствии с американским сценарием, советское руководство предприняло контрмеры. Правительству Лумумбы в обход ООН были предоставлены гражданские самолеты, грузовики, продовольствие и медикаменты. Лумумба решил подавить сепаратизм и навести порядок в стране собственными силами. На советских грузовиках и самолетах верные ему войска были переброшены на границу Касаи и развернули успешное наступление против формирований сепаратистов.
Военные успехи Лумумбы «оценило» руководство США. Если бы центральное правительство восстановило целостность страны без помощи ООН, то вполне правомерной и логичной была бы постановка вопроса о целесообразности пребывания войск этой организации в Конго. На заседании Совета национальной безопасности (СНБ) 18 августа звучали опасения, что в случае ухода войск ООН образовавшийся вакуум заполнит СССР. 25 августа специальная группа СНБ приняла решение о начале операции по свержению Лумумбы.
5 сентября президент Касавубу объявил по радио, что отправляет в отставку премьер-министра и назначает главой кабинета Жозефа Илео. В тот же день Лумумба заявил в радиообращении к конголезцам, что правительство приняло решение отстранить Касавубу с поста президента.
Двоевластие длилось недолго. На сцену вышла третья сила и радикальным образом изменила обстановку. В ночь с 13 на 14 сентября состоялась встреча начальника штаба конголезской армии Жозефа Дезире Мобуту с резидентом ЦРУ Лоуренсом Девлиным, работавшим под дипломатическим прикрытием. Мобуту заявил, что «армия готова свергнуть Лумумбу, но только при условии, что Соединенные Штаты признают правительство, которое придет на смену лумумбовскому»[62]. Девлин ответил, что США признают «временное правительство, состоящее из гражданских технократов», и пообещал, что каждый старший офицер, которому доверяет Мобуту, получит 5 тыс. долларов наличными.
До времени Мобуту публично не проявлял оппозиционности премьер-министру. Он семь лет прослужил писарем-стенографистом в колониальной армии Конго «Форс пюблик». После выхода в отставку работал журналистом в одной из католических газет Конго. Проявил себя с самой лучшей стороны, представляя конголезскую прессу на Всемирной выставке в Брюсселе 1958 г., за что получил поощрение – стажировку в Брюсселе. Там вступил в НДК и представлял партию в столице метрополии. Отличался исполнительностью, подчеркивал свою преданность лидеру Лумумбе, называл его своим «духовным наставником». Лумумба произвел Мобуту в полковники, назначил начальником штаба Конголезской национальной армии (КНА). Служебное положение Мобуту использовал для организации заговора по свержению Лумумбы, стал одним из лидеров так называемой группы Бинза. Она сформировалась в июле 1960 г., регулярно тайно собиралась сначала в бельгийском или тунисском посольстве, а впоследствии в военном лагере, расположенном в Бинзе, фешенебельном предместье Леопольдвиля, и стала теневым центром власти. В группу входили 7 человек, ее костяк составляла тройка: Жюстин Бомбоко (министр иностранных дел), Мобуту и Виктор Нендака (шеф Службы безопасности). Они постоянно контактировали с Девлином, фактически он был их куратором.
Карикатура из газеты «Правда», 1961 г.
Утром 14 сентября леопольдвильское радио передало обращение Мобуту к народу. Он заявил, что «армия решила нейтрализовать главу государства, два соперничающих правительства и обе палаты парламента до 31 декабря 1960 г, чтобы вывести страну из тупика»[63]. Мобуту действовал быстро и решительно. Он распустил обе палаты парламента, помещения которых занял батальон его личной охраны. Лумумба едва избежал ареста и укрылся в бывшей резиденции бельгийского генерал-губернатора под усиленной охраной войск ООН. Вторым кольцом резиденцию окружили части Мобуту, который требовал выдать «преступника». Лумумба оказался в полной изоляции. Касавубу тоже пребывал в своей резиденции под охраной войск ООН, но ему ничто не угрожало. Мобуту заявил, что президент остается главой государства.
На своей первой пресс-конференции после захвата власти 14 сентября Мобуту объявил о закрытии советского и чехословацкого посольств и потребовал, чтобы все граждане стран Восточного блока покинули Конго в течение 48 часов. 15 сентября советский посол М. Д. Яковлев получил подписанную Касавубу ноту, где сообщалось о разрыве дипломатических отношений между Конго и СССР. 17 сентября послы СССР и Чехословакии и около 100 сотрудников посольств обеих стран вылетели из Леопольдвиля.
В Касаи тем временем верные Лумумбе войска продолжали вести наступление на позиции сторонников Чомбе и Калонжи. Лидеры сепаратистов приветствовали свержение Лумумбы, Мобуту назвал их «дружественными политиками». 18 сентября Мобуту приказал остановить наступление, Касавубу приказ утвердил.
Оплотом сторонников Лумумбы стала восточная часть страны. 27 ноября Лумумба тайно покинул свое убежище и отправился на автомобиле в Восточную провинцию. Мобутовские поисковые отряды, которым командование войск ООН предоставило самолеты и вертолеты, 2 декабря настигли и захватили группу Лумумбы. Он был избит, арестован и помещен в тюрьму военного лагеря Кэмп Харди в г. Тисвиле в 160 км на юго-восток от Стэнливиля.
Лумумбисты сплотились вокруг Антуана Гизенги, лидера Партии африканской солидарности и вице-премьера в первом конголезском правительстве. Гизенга открыто поддержал Лумумбу в конфликте с Касавубу и, резонно опасаясь репрессий Мобуту, перебрался в Стэнливиль, столицу Восточной провинции, где создал правительство. Поначалу оно не позиционировало себя как альтернативный центр власти. После ареста Лумумбы Гизенга пошел на открытую конфронтацию с Леопольдвилем. 12 декабря он провозгласил себя премьер-министром и заявил, что Стэнливиль является новой резиденцией единственного законного правительства Конго. В конце 1960 г. в Конго действовало три правительства: центральное во главе с Илео, правительство Гизенги на востоке, администрация Чомбе в Катанге.
Даже в полной изоляции в военной тюрьме Тисвиля Лумумба представлял серьезную опасность для противников. К середине января 1961 г. лумумбисты контролировали почти половину территорию Конго, войска Мобуту не оказывали серьезного сопротивления, беспорядочно отступали и сдавались в плен. В ночь с 12 на 13 января солдаты, охранявшие Лумумбу, взбунтовались, они требовали повышения жалования, смены правительства и освобождения Лумумбы. Когда стало очевидно, что перспективы освобождения Лумумбы и его возвращения во власть реальны, Брюссель пошел на крайние меры. 17 января Лумумба и два его соратника, Морис Мполо и Жозеф Окито, были тайно переправлены в Катангу, где после избиений и издевательств их расстреляли в присутствии всех высших чиновников Катанги включая Чомбе.
Демонстрация протеста против убийства Патриса Лумумбы и его соратников Мориса Мполо и Жозефа Окито у здания посольства Бельгии в Москве 14 февраля 1961 г. Из фонда РКАФД г. Красногорск.
Расправа над Лумумбой, о которой мир узнал только 13 февраля, сделало актуальными самые радикальные сценарии развития ситуации в Конго. Председатель Президиума Верховного Совета СССР Л. И. Брежнев во время африканского турне в феврале 1961 г. вел переговоры с президентом Ганы Кваме Нкрумой о «немедленной помощи оружием» правительству Гизенги. Наследный принц Марокко Хасан, будущий король Хасан II, предложил Брежневу доставить советское оружие из Марокко в Стэнливиль «под видом снабжения марокканских военных частей, находящихся в Конго» в составе контингента войск ООН. А. Гизенга из Стэнливиля засыпал Кремль телеграммами с требованиями об оказании срочной военной и прочей помощи.
В марте 1961 г. в Москве с «конфиденциальным визитом» находилась делегация правительства Гизенги во главе с его представителем в Каире Пьером Мул еле. В течение недели она вела переговоры с советскими высокопоставленными должностными лицами. Мулеле потребовал скорейшего предоставления всесторонней помощи, в первую очередь военной. Для доставки грузов в Стэнливиль он предложил учредить конголезскую авиакомпанию, самолетный парк которой будет состоять из советских гражданских самолетов с конголезскими опознавательными знаками. Но Мулеле дали ясно понять, что СССР не пойдет на риск прямой конфронтации с Западом ради спасения режима Гизенги. Ему сказали, что «пролет самолетов через территории африканских стран и, прежде всего, через Судан без разрешения этих стран чреват международным конфликтом, который может перерасти в мировую войну, на что мы пойти не можем»[64].
Хрущев не стал действовать на обострение, избегал шагов, которые могли бы привести к эскалации конголезского кризиса. Советская помощь правительству Гизенги ограничилась предоставлением 500 тыс. долл. Они были переданы Мулеле в Каире в два приема. Второй транш (250 тыс. долл.) к адресату не попал. У ЦРУ был агент в ближайшем окружении Мулеле. Агент описал чемоданы, в которых курьер должен был перевозить деньги, и как тот собирался добраться до Стэнливиля. Девлин организовал операцию по перехвату этого курьера в аэропорту Хартума, где деньги были похищены.
Советская сдержанность во время кризиса была обусловлена несколькими факторами. «Коридор возможностей» для СССР был весьма узким, он находился в гораздо менее выгодной позиции по сравнению с главным соперником, Соединенными Штатами. У Советского Союза не было шансов успешно выдержать военное противостояние с западными державами в далекой африканской стране при отсутствии авианосцев и возможностей создать воздушный мост для доставки туда войск и их обеспечения. В Конго у СССР не было и таких надежных союзников, как Фидель Кастро, благодаря которому Хрущев пошел на Карибский кризис, поставивший мир на грань ядерной войны в октябре 1962 г. Советско-конголезский союз был в определяющей степени ситуационным: только СССР был готов реально помочь Лумумбе достичь его главной цели – сохранения единства страны. Лумумба оказался несилен в реальной политике: давал волю эмоциям, был доверчив на грани наивности, плохо просчитывал последствия своих действий.
Не получив прямой военной помощи от СССР, Гизенга вынужден был пойти на компромисс с леопольдвильскими властями, согласившись войти в качестве вице-премьера в правительство «национального примирения», созданное 2 августа 1961 г. Его возглавил сенатор и профсоюзный босс Сирил Адула, член группы Бинза. Он проводил прозападную политику. Попытки Гизенги вернуться к политическому наследию Лумумбы закончились обвинениями в сепаратизме и подстрекательстве к мятежу. В январе 1962 г. парламент лишил его поста вице-премьера, он был арестован и без суда и следствия провел более двух лет в одиночной камере тюрьмы на острове в устье р. Конго.
Главным «нервом» конголезского кризиса оставалась отколовшаяся Катанга. Мятежная провинция быстро обзавелась атрибутами независимого государства. Провинциальное собрание стало именоваться национальным. Действовала разработанная бельгийцами конституция, которая наделяла всей полнотой исполнительной власти президента и назначенное им правительство. Появился свой флаг и гимн, началась чеканка катангских монет. В Элизабетвиле продавались отпечатанные в Брюсселе карты «Государства Катанга». Налоги, которыми облагались иностранные компании, стали целиком поступать в местную казну. Чомбе очистил силовые структуры – части «Форс пюблик», жандармерию и полицию – от «враждебных элементов», т. е. от представителей «ненадежных» этнических групп и лиц, замеченных в нелояльности Чомбе, оставил на командных должностях бельгийских офицеров.
На что рассчитывал Чомбе, отстаивая «суверенитет» Катанги? От него не отказались главные спонсоры, крупные западные компании, они же истинные хозяева горнорудной провинции. «Юнион миньер дю О'Катанга» (ЮМОК) со штаб-квартирой в Бельгии перечисляла налоговые поступления в бюджет Катанги. Для поддержки режима Чомбе компании использовали свои обширные финансовые, административные, медийные ресурсы. На руку Чомбе было и то, что в западном лагере не было единства по катангскому вопросу. Администрация Кеннеди разработала и осуществляла план «сохранения единого Конго, где существовали бы твердые гарантии против захвата его коммунистами»[65]. Чомбе благоволили главные держатели акций ЮМОК – Бельгия, Франция. Они опасались, что после воссоединения Катанги с Конго американские конкуренты могут поглотить ЮМОК. Явную поддержку режиму Чомбе оказывала Великобритания. В консервативной партии сложилось влиятельное катангское лобби. Оно требовало признания независимости Катанги и предоставления режиму Чомбе всесторонней помощи.
Усилия ООН по подавлению катангского сепаратизма блокировались западными державами. В ходе операции «Мортор», начавшейся 12 сентября 1961 г., войска ООН захватили ключевые объекты в Элизабетвиле, Чомбе сбежал в Родезию. Из западноевропейских столиц и Вашингтона последовали призывы перевести ситуацию в русло переговоров и угрозы «прекратить помощь миссии ООН в Конго»[66]. Прибывший в Конго Генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршельд согласился встретиться с Чомбе в родезийском городе Ндола, чтобы «вместе попытаться найти мирные методы урегулирования нынешнего конфликта»[67]. В ночь с 17 на 18 сентября самолет генсека разбился на подлете к аэродрому Ндолы, все находившиеся на его борту погибли.
Карикатура из газеты «Правда», 1960 г.
Расследованием причин катастрофы занимались четыре официальные комиссии: две родезийские (одна ведомственная, созданная департаментом гражданской авиации, другая, учрежденная правительством), комиссия ООН, собственное расследование провела Швеция. Их вывод (ошибка пилота) не выглядел убедительным из-за массы нестыковок и игнорирования не вписывавшихся в эту версию фактов. Широкое распространение получили версии о том, что самолет генсека был сбит катангским истребителем или взорван в воздухе в результате диверсии. В 2014 г. международная комиссия, работавшая на общественных началах и опиравшаяся на усилия энтузиастов («Хаммаршельдская комиссия»), представила свой доклад ООН. Ее главный вывод гласит: «вероятность того, что на самом деле самолет был принужден к снижению враждебными действиями того или иного рода, подтверждается достаточным количеством доказательств, чтобы заслуживать дальнейшего расследования»[68].
Решение катангской проблемы оказалось долгим и трудным. После очередной успешной операции войск ООН Чомбе в декабре 1961 г. подписал соглашение, которое обязывало его признать власть центрального правительства над Катангой, но вскоре дезавуировал свою подпись. Через год силы ООН, наконец, нанесли окончательное поражение катангским формированиям. 14 января Чомбе направил генсеку ООН У Тану послание, где признал, что «с отделением Катанги покончено»[69]. Территориальная целостность Конго была восстановлена, два с половиной года «независимости» Катанги стали историей.
Победа над сепаратистами не привела к стабилизации положения в стране. На фоне продолжавшегося разрушения экономики и деградации социальной инфраструктуры популярными стали настроения о необходимости борьбы за новую, «подлинную» независимость, где станет былью золотой век, который, по словам Лумумбы, должен был наступить после ухода колонизаторов.
23 сентября 1963 г. Касавубу распустил парламент, 20 октября ввел чрезвычайное положение в Леопольдвиле и учредил правительственный комитет, наделенный особыми полномочиями. Оппозиция ушла в подполье, создала Совет национального освобождения (СНО). Он обосновался в Браззавиле, столице соседнего бывшего французского Конго, призвал «завершить эффективную деколонизацию Конго, освободить страну от господства иностранных держав»[70] и занялся организацией партизанского движения.
Вооруженную борьбу начал соратник Лумумбы Пьер Мулеле. Он был министром образования в правительстве Лумумбы и Гизенги. Мулеле был политиком с твердыми убеждениями и принципами. Он разочаровался в Гизенге, считал его «неспособным противостоять натиску неоколониальных сил», не поддержал компромисс с врагами Лумумбы ради «национального примирения», которое походило на капитуляцию. В апреле 1962 г. Мулеле уехал в Китай, где полтора года изучал теорию «народной войны» Мао-Цзэдуна и прошел военную подготовку, необходимую для ведения партизанских операций.
В июле 1963 г. Мулеле вернулся в Леопольдвиль, официально, чтобы занять предложенный ему Партией африканской солидарности пост в правительстве провинции Кв илу на юго-западе страны. В правительство он не вошел, а скрылся в лесах этой провинции. Там он без всякой поддержки извне создал сеть лагерей, где наладил политическую учебу и военную подготовку сторонников. Их костяк составляла малоимущая сельская и городская молодежь. Мулелисты или, как они называли себя,
Поделиться книгой: