Помоги проекту - поделись книгой:
— Сегодня бал у Корионов, а завтра — ужин у Сорейло. Я — не любитель шумных развлечений, но думаю, что стоит показать тебя местной знати. А то подумают, что я сплавил единственную дочь неизвестно кому.
Тироль подмигнул мне и брезгливо поморщился, одними губами шепча: "Бал!"
Как только я поняла, что моему жениху не нравятся балы и развлечения, то и сама потеряла к ним интерес.
После обеда мужчины занялись обсуждением приданого. Меня, понятное дело, не пригласили, но дел было и так предостаточно. Ведь на сегодняшнем балу Тиролю предстояло созерцать мои пируэты и тонкую талию!
Бал мне не запомнился. Во-первых, я умирала от голода. Во-вторых, перед балом я два часа просидела в ледяном поясе, чтобы влезть в самый узкий корсет. А от такого испытания у кого угодно мозги отключатся. Ведь клялась всю свою сознательную жизнь, что никогда не соглашусь на эту пытку, но — увы и ах — встретила мужчину, для которого пойду на всё. Поэтому на балу я безмолвно держалась за Тироля и улыбалась. Дрожащими руками оправляла платье, выставляя напоказ тонкую талию и очень, очень надеясь, что Тироль заметил моё главное достоинство.
Как может запомниться бал, если рядом с вами — самый восхитительный мужчина в мире, и он не сводит с вас прищуренных голубых глаз. "Вот оно,
Меня отправили домой отвратительно рано, так как отец с Тиролем собрались играть в карты. Но поскольку я пребывала в состоянии невменяемого счастья, меня это не расстроило. Я даже не обиделась на то, что Тироль произвёл настоящий фурор в нашем сонном графстве. Несколько десятков молодых девиц ходили за ним следом, пребывая в столь знакомом мне слюнявом ступоре. Я их хорошо понимала и даже немножко жалела, так как этот мужчина теперь принадлежал только мне. Надо отдать Тиролю должное, он не флиртовал ни с кем и ухаживал за мной, с учтивой настойчивостью осыпая знаками внимания.
— Я старше тебя, Шели, поэтому мне немного легче. Понимаю, что ты ещё не отошла от шока. Брак по контракту напугает любого, ведь чужой выбор связывает людей на всю жизнь. Надеюсь, что ты не очень разочарована, — сказал Тироль, когда я собралась уезжать.
— Нннадеюсь… ннне очень.
Я безумно устала и оказалась неспособна сложить простой и связный ответ, и тогда Тироль подтолкнул меня к оконной нише и прислонил к себе. Ближе, чем положено. Намного ближе.
— Тихо, моя хорошая, тихо, тебе не нужно отвечать. Не бойся, я тебя не обижу. Я знаю, что здесь совсем другие нравы, но поверь: однажды ты научишься не бояться меня.
— Я не боюсь… я не… — пыталась возразить я, но, прижатая к его груди, выдала только бессвязные бормотания.
Я влюбилась. Безвозвратно.
Несмотря на заполонившее меня возбуждение, заснула я довольно быстро. Без снов, без фантазий, но как бы глубоко я ни спала, мягкое прикосновение к щеке заставило меня подпрыгнуть и вскрикнуть от неожиданности. Тироль присел на край постели, и в полутьме я смогла разглядеть его улыбку. Сердце кувыркнулось в груди и пустилось в пляс. Неужели он будет соблазнять меня прямо сейчас? До свадьбы?
Однако Тироль сделал нечто совсем другое и неожиданное: он погладил меня по лицу, потом опустился на колени около постели и взял меня за руки.
— Извини, что разбудил, но у меня к тебе срочное дело. Вернее, предложение. Наши знакомые думают, что мы женимся по расчёту и останемся чужими людьми, сосуществующими в одном доме. Давай докажем, что они неправы? Давай будем счастливы назло всем! Представляешь, как они удивятся?
Я и в нормальное время суток весьма романтична и впечатлительна, а уж ночью… да в темноте… да после таких слов… да при виде Тироля. Короче, я заплакала.
Тироль поцеловал моё запястье и прошептал: — Я принимаю твои слёзы за знак согласия. Ты очаровательна, Шели. Я не заслужил такого везения. Мы станем не только мужем и женой, не только любовниками, но и друзьями.
Я уж было приготовилась к «полному соблазнению», но Тироль поправил одеяло и направился к двери. Разочарованно вздохнув, я потянулась за ним следом. Ведь до нашей свадьбы осталось всего два дня! В порыве необузданной смелости я отбросила одеяло и спрыгнула на пол. Холодный лак паркета леденил пальцы, но я побежала следом за Тиролем и схватила его за руку. Эээ… и что теперь? "Не мог бы ты меня соблазнить?" или "Когда ты говорил о "большем", что ты имел в виду? Не могла бы я увидеть это "большее?" Прямо сейчас!"
— Почему ты уходишь? — нашлась я. Я ожидала, что он смутится и напомнит мне, что мы ещё не женаты, но он потрепал меня по волосам и устало потянулся.
— Я еле держусь на ногах. Знакомые твоего отца промучили меня до самого утра.
Только тогда я заметила, что темноту за окном прорезают первые проблески рассвета. Ничего себе, поиграли в карты. Отец часто возвращается домой к утру, но мог бы пожалеть моего будущего мужа.
— Тогда спокойной ночи! — и пошлёпала обратно к постели.
— Шели! — позвал Тироль из темноты. — Я должен уважать традиции и мою будущую жену.
— Спокойной ночи, Тироль! — сказала я вполне искренне. Я не обиделась. У меня будет целая жизнь, чтобы насладиться моим мужчиной. Добежав до постели, я натянула одеяло до подбородка, готовясь увидеть крайне содержательные сны. Но Тироль всё ещё стоял в дверях, как будто сомневаясь в принятом решении.
Щелчок замка — и я задохнулась от восторга. Он передумал и сейчас станет меня соблазнять! Тироль подошёл ко мне, на ходу скидывая камзол и расстёгивая рубашку. Откинув одеяло, он отодвинул меня к стене с такой лёгкостью, как будто я весила не больше котёнка, и прилёг рядом. Медленно пробежался рукой по моему телу, наблюдая за тем, как я таю в удивлённом блаженстве.
— Тебя ведь ещё никто не трогал, да, Шели? — прошептал он мне в губы.
— Нннет.
— Ты будешь только моя.
— Да.
В романах страстные мужчины всегда используют слова "только моя", а теперь это случилось и со мной. Невероятно. Прекрасно. Изумительно. Я таю.
Нависнув надо мной, Тироль накрыл мои губы своими и мягко протолкнул внутрь язык. Горячая молния прошла сквозь всё тело, оставляя меня распластанной на кровати, как морская звезда. Лаская грудь, Тироль углублял поцелуй, требуя от меня ответной страсти. Тёплая, шершавая кожа, сладковатый запах, тяжесть мужского тела, нежность — вот таким оказался мой будущий муж.
— Мне трудно сдерживать мою страсть, но я должен попытаться. Шели, у нас будут годы для близости, а пока я должен проявить уважение к твоей невинности.
В ответ ему прозвучал целый набор животных звуков. То, что Тироль умудрялся делать с моей грудью, превратило меня в бессознательное, примитивное существо.
— Расслабься, и я доставлю тебе удовольствие. Я хочу, чтобы тебе было хорошо, — прошептал он и, устроившись рядом, поднял мою ночную рубашку.
Я попыталась было протестовать, но его руки показали мне, какое удовольствие он способен доставить, и я забыла о своём женихе. Напрочь. Осталась только я, наедине с нестерпимым жаром, шумом в ушах и огромным серебристым шаром удовольствия, который разрастался во мне, а потом взорвался, унося с собой все мысли.
— Не сдерживайся, моя дорогая, — шептал мой будущий муж. — Теперь ты принадлежишь мне. Я наполню тебя неземным удовольствием, буду любить тебя до крика, до слёз счастья.
Когда я открыла глаза, Тироль стоял рядом с кроватью, расстёгивая брюки.
— Я не собирался, но… — многозначительно сказал он и накрыл меня собой.
Вот так я и стала женщиной. Счастливой, влюблённой женщиной Тироля Андарио. Боли я почти не почувствовала. Я вообще не помню ничего особенного про мой так называемый "первый раз", ибо шок от испытанного удовольствия длился достаточно долго, чтобы перекрыть другие ощущения.
Когда, чмокнув меня в нос, Тироль направился к себе, я всё ещё лежала в позе морской звезды, глупо улыбаясь бархатному пологу.
— Запомни, что ты мне обещала, Шели, — сказал Тироль, уже у двери. — Ты и я, всем назло. Счастье и любовь.
Что ж, несмотря на мои сомнения, иронию, бесталанность и немодный цвет волос, оказалось, что в любви я — самая обычная женщина.
Горничная раздвинула занавеси, и я тут же распахнула глаза, в панике оглядываясь по сторонам. К счастью, следов ночного свидания не осталось, а то моя замужняя жизнь началась бы с ужасного скандала. Запах Тироля на простынях, его пот на моей коже, липкие следы на бёдрах… ох, как мне хотелось повторения. Состоявшееся счастье грядущего брака горело внутри меня, заставляя краснеть и сжимать ноги. Вспомнив, что у меня есть возможность увидеться с Тиролем за завтраком, я вскочила, судорожно натягивая на себя одежду. Пряча улыбку, горничная смотрела на меня понимающим взглядом. А что тут не понять? Как не влюбиться в такого мужчину?
За завтраком я не видела перед собой ничего, кроме лица будущего мужа. Я что-то ела, пила чай, вела светскую беседу, но при этом мой мир сузился до волнистых светлых волос и синего взгляда.
— Вы уже обсудили предстоящую свадьбу? — спросил отец.
Свадьба? Последние два месяца я совершенно не интересовалась приготовлениями, но теперь все, даже малейшие детали вдруг приобрели огромное значение. Наша свадьба должна быть идеальной. Самой лучшей, самой запоминающейся.
— Обсудили, — лаконично ответил Тироль.
— И что вы думаете по этому поводу?
Мама резко отодвинулась от стола и сложила руки на коленях, сдерживая эмоции. Наверное, я к ней несправедлива. Долгие годы равнодушия и безрадостного замужества запечатали её чувства, но теперь я верю, что она меня любит. Волнуется, что отец заставил меня выйти замуж за нелюбимого мужчину. Я должна сказать ей, что всё не так, как кажется, что я…
— Я думаю, что Шели будет прекрасной женой, и мы будем очень счастливы. Вы мне очень удружили, граф Дакорте, — вежливо ответил Тироль.
Моя мать не пошевелилась и не возразила. Отец же удивлённо поднял брови и пристально посмотрел на меня.
— Даже так? — он адресовал этот вопрос мне. Как ни старалась, я не могла придумать должного ответа. Если ответить сдержанно, то я расстрою Тироля показным равнодушием. А если ответить от чистого сердца, моё поведение сочтут непристойным.
К счастью, Тироль ответил за меня.
— У нас с Шели есть небольшой секрет, не так ли, дорогая? Мы решили стать счастливыми назло всем, кто не верит в браки по контракту.
— Надо же, какое завидное решение, — хмыкнул отец и, отчаявшись услышать мой ответ, снова принялся за еду.
На самом деле, у меня целых два секрета. Второй секрет — то, что я отчаянно влюблена в своего будущего мужа. Люблю, люблю, люблю Тироля Андарио и скоро стану его женой. Большего мне и не нужно.
Следующие два дня прошли в дымке неожиданного счастья. Мой будущий муж оставался предусмотрительным, нежным и внимательным. Мы гуляли по саду, катались верхом, мечтали о нашей будущей жизни и наслаждались друг другом. Тироль заполнил мои мысли, вытолкнув всё остальное. Он знал об этом и принимал мою восторженную преданность с благодарностью. Тянулся ко мне, и я с готовностью отвечала. Оглядываясь на многочисленные окна дворца, Тироль целовал меня взахлёб, а потом мы бежали обратно в дом, в мои покои и предавались любви, о которой не было написано ни в одной из прочитанных мною благопристойных книг. Острая, нетерпеливая и взаимная любовь.
Да, так бывает. По контракту, внезапно и очень сильно. Неожиданное счастье — не об этом ли я так долго просила богиню Алали?
Вечером мужчины отправлялись на приёмы, а я готовилась к свадьбе. Мешала профессионалам делать своё дело, лезла с советами и требованиями. Передвигала корзины с цветами, украшала скамьи в часовне. Часами разглядывала подвенечное платье, не веря состоявшемуся чуду. Оставалось продумать ещё несколько важных мелочей. Например, заглянуть в каталог нижнего белья. Если раньше я им не интересовалась, теперь всё было по-другому.
За день до свадьбы Тироль провёл со мной всё утро, а потом вскочил на лошадь и уехал в город.
— Я не могу сдерживаться, Шели. Мы и так постоянно рискуем нанести вред твоей репутации. Нам следует дождаться свадьбы.
Я так сильно удивилась, что не попыталась его удержать. Неужели он сдерживается? Что же будет, когда он даст волю своим чувствам? Он и так затаскивал меня в дом при каждой возможности. Я, конечно, не жаловалась, но не имея никакого опыта в любовных делах, не знала, чего ещё можно ожидать от брака.
Глядя вслед любимому мужчине, я благодарила богиню за подарок. Никогда, даже в самых диких фантазиях я не представляла себе, что могу быть настолько влюблена. Настолько счастлива.
Внезапно Тироль повернул обратно, на ходу спрыгнул с лошади, подбежал ко мне и обнял с такой силой, что выбил дыхание из груди.
— Мы будем очень счастливы, Шели, поверь мне!
Он целовал так жадно, что я задохнулась. Ответила с неистовой пылкостью, вцепившись в его волосы и постанывая в рот. Через несколько минут Тироль отстранился и, тяжело дыша, пробормотал:
— Таким будет каждое наше прощание!
Я ошарашенно смотрела ему вслед, приговаривая слова, которые приготовила для свадебной церемонии. После обряда венчания молодожёнам предлагается сказать друг другу несколько слов. Я не знала, что придумал Тироль, но моя клятва начиналась так:
Не знаю, откуда пришли эти слова, но в те последние дни перед свадьбой я была готова отвергнуть весь мир. Всё и всех. Только бы доказать Тиролю мою преданность. Мне действительно повезло с женихом, и в ночь перед свадьбой я долго сидела в часовне, рассыпаясь в благодарностях богине за то, что она выбрала для меня счастье намного больше и острее того, о котором я мечтала.
Тироль вернулся поздно вечером, но я его не видела, так как они с отцом снова заигрались в карты. А потом наступил день свадьбы.
Я проснулась от того, что за мной кто-то пристально наблюдал. Прищурившись, моргнула, чтобы отогнать невозможное видение: у постели сидела моя мать. В халате, с распущенными волосами, без косметики она казалась намного моложе своих лет. Даже не вспомнить, когда она в последний раз заходила в мою спальню, поэтому я осторожно улыбнулась и, боясь её спугнуть, отодвинулась к стене.
— Доброе утро.
Мама не собиралась тратить время на вежливые приветствия. Поставив на кровать увесистую холщовую сумку, она шумно сглотнула и тряхнула головой. Для смелости.
— Это — твой единственный шанс, Шели. В сумке — деньги и драгоценности, я копила их для тебя в течение нескольких лет. До церемонии осталось три часа. У нас ещё есть время для конной прогулки, и никто не заподозрит, что ты собираешься сбежать. Я провожу тебя до дороги и дам карту с маршрутом в Истензию, где ни отец, ни Тироль не смогут тебя найти. Если не хочешь покидать Шиан, то поезжай в столицу. Поменяешь имя, поселишься в шумном квартале и заживёшь так, как тебе заблагорассудится. У тебя будет настоящая жизнь, Шели, а не рабское замужество.
В мамином голосе звучало такое отчаяние, как будто она всю жизнь сама мечтала о побеге. Хотя, наверное, так и было.
— Не сомневайся, Шели — беги! Я заплатила горничным, чтобы они не поднимали тревогу. Когда мужчины спохватятся, ты будешь уже далеко. Твой отец будет очень разгневан, поэтому не давай о себе знать до конца года. Подумай: это такая малая цена за свободу выбора. Представь себе, что ты сможешь сделать, когда станешь свободна! Может быть, однажды я тоже сбегу и приеду к тебе.
Бежать я не собиралась, но какое-то время не отвечала, так как мне очень не хотелось разочаровывать мать. Наконец, вздохнув, я покаялась в своих грехах.
— Мама, ты не понимаешь, я люблю Тироля и хочу выйти за него замуж. Это и есть мой выбор! Мне не жаль расставаться с моей свободой, так как я приобрету нечто большее, намного большее. Ты не знаешь, какой он. Я расскажу тебе…
Но мама была уже у двери. Она не удосужилась даже дослушать мой восторженный рассказ. Разочарованная в единственной дочери, она отправилась наряжаться к моей свадьбе.
К одиннадцати утра я ввела себя в состояние полной невменяемости. Несмотря на удушающий корсет и накрученную до невозможности причёску, я танцевала по гардеробной, напевала радостные мелодии и хвасталась перед горничными своим счастьем. Сначала они смотрели на меня с умилением, но потом, утомлённые моей одержимостью, сослались на важные дела и оставили меня скучать о Тироле. Стараясь соблюсти приличия, он не пришёл ко мне в ночь перед свадьбой, поэтому мне не терпелось его увидеть. Что поделаешь, зато теперь он МОЙ. Навсегда! Я снова закружилась по гардеробной, пытаясь выплеснуть хоть какую-то часть переполнявшего меня счастья.
В таком состоянии меня нашёл отец. Вошёл в мои покои, не постучавшись, и сбил меня с ног одной фразой.
— Шели, не паникуй, но мы не можем найти Тироля.
Я окаменела, даже не успев смутиться по поводу того, что стояла перед отцом в корсете и нижней юбке.
— Где он… — еле выговорила я.
— Рано утром камердинер помог ему одеться для верховой езды. Он говорит, что Тироль был в отличном настроении и собирался вернуться задолго до церемонии.
— А… а его родители?
— Прибыли сегодня утром и ещё не видели сына.
— Ты думаешь, он сбежал? — Я заставила себя выговорить самое страшное. Сами посудите: какой он, и какая я. Может, он постарался меня полюбить, но не смог. Поэтому сбежал.
— Да что ты, деточка! — вскрикнул отец, но при этом отвёл взгляд. — Камердинер сказал, что Тироль с нетерпением ждал свадьбы и хвастался, что ему очень повезло с женой. Думаю, что он просто заехал слишком далеко и теперь спешит обратно. Но я хотел, чтобы ты услышала об этом от меня. Я сообщу тебе, как только он вернётся.
В гардеробную зашла горничная и тут же попятилась при виде хозяина.
— Я уже ухожу, — отец пропустил её в тесную комнату. — Наряжайте мою девочку. Пусть она будет самой красивой невестой на западе.
Да уж, раз мой отец дошёл до комплиментов, то дела плохи. Меня поворачивали, затягивали, пудрили и румянили, а я сосредоточила всё внимание на том, чтобы не осесть на пол. Отец так и не вернулся. Служанки только хихикали в ответ на мои вопросы, сводя всё к банальностям: "да куда ж он от вас денется" и "мы видели, как он на вас смотрит". Потом меня повели в часовню. Как это жестоко! Неужели они не могли оставить меня в покоях? Вместо этого меня закрыли в крохотной холодной комнатушке, из которой прекрасно слышно всё происходящее в часовне. Гостям объявили о задержке, и до меня донеслись обрывки фраз.
"Жених пропал…", "Неудивительно…", "А вы его видели… какой мужчина…", "Никакие деньги не купят…", "Сбежал…"
Я заткнула уши и заставила себя считать в уме, чтобы не слышать злые умозаключения безразличных мне людей. Я досчитала до пяти сотен, когда в комнату зашёл отец. Вынув пальцы из ушей, я обнаружила, что в часовне стоит оглушающая тишина. Неужели Тироль вернулся?
Однако каменное лицо отца говорило о другом. Позор. Какой позор! А ведь гадалка обещала, что я не опозорюсь. Тяжело опустившись на край стола, отец еле выговорил моё имя.
— Шели…
Поделиться книгой: