— Здравствуйте!
— Да, здравствуйте, — остановившись передо мною, ответил он.
— Вот, это вам, — я протянул ему купюру.
— Это мне? — словно ребёнок, с осторожностью спросил он меня.
— Да, возьмите, пожалуйста.
— Спасибо, — ответил он, и его глаза увлажнились.
— Благо дарю вам, — слегка приобняв его, похлопал по плечу и пошёл к супруге.
Мы шли молча. У меня было такое ощущение, что все люди в мире — это единое целое, что тот мужчина был частью меня, и когда я ему помог, отдав деньги, то я помог самому себе. И вот от этого мне стало так тепло и спокойно на душе, что вспомнил о тех эмоциях, которые получал при дарении другим людям в июне. Я чувствовал, что Елена также ощутила это и всё поняла без слов.
Вечером мне пришла мысль, что пора возобновлять пробежки, и я принял, как мне казалось, гениальное решение, что бегать теперь буду не просто утром по району, а на работу, вместо поездки на троллейбусе. От дома до работы было километра четыре, а также в нашем цеху имелся душ, который я мог принимать по прибытию. Так я и поступил. После возобновления тренировок мне снова захотелось питаться лучше, поэтому я напечатал на листе некоторые рекомендации из книги для здорового образа жизни, чтобы повесить их дома на холодильник для постоянного напоминания.
— Вот это инструкция, теперь-то точно не забудем, — сказал я домочадцам и приклеил листок на холодильник.
Они подошли к нему и принялись с интересом читать, обсуждая грядущие перемены в рационе.
Глава 11
Возрождение
Вот и наступил август, месяц отпуска и моего дня рождения. Бегать по утрам я продолжил, но только немного сократил дистанцию. Два с половиной километра в день для меня стали комфортными, а в выходные я позволял себе отдых. По питанию стал придерживаться инструкций. Чувствую себя лучше и легче. Появилось больше сил и энергии для осуществления необходимых перемен в моей жизни. Однако иногда устраивал так называемый праздник вкуса. Это значит, кушал что-то очень вкусное и менее потребное, ведь как понял из прошлого опыта: запрещать себе что-либо резко нельзя, ибо велик шанс сорваться и вернуться к прежнему образу питания и жизни.
Сегодня была первая суббота месяца, сегодня был день моего рождения. Я зашёл в супермаркет и направился к холодильным витринам с тортами. Подойдя к ним, намеренно не смотрел на ценник и выбирал самый привлекательный из шоколада, когда выбрал его, то бросил взор на цены, и оказалось, что он самый дорогой, но выбор сделан. Стоил он чуть более полутысячи. Как только я взял его в руки и собрался идти к кассе, неожиданно для меня рядом с холодильником открылась потайная дверь, такой она мне показалась. Дверь открылась и вышла женщина в белом халате, видимо, это был сотрудник супермаркета.
— Покажите, что за торт вы взяли? — спросила она, протянув руки к нему.
— Вот этот, — отдал его ей.
— Вот, так будет лучше, — наклеив на него ярко-зелёную бумажку, отдала торт обратно.
— Что-то с ним не так? — с интересом спросил я и попытался разглядеть надписи на бумажке.
— Да нет, просто срок годности скоро у него выходит, вот и уценяем.
— А, понятно.
Я развернулся и пошёл с тортом на кассу. Прочитав этикетку на нём, выяснил, что общий срок его годности — пять дней, а ещё оставалось два дня. «Ну как бы это не совсем уж срок подходит, а всего лишь прошло половина его», — подумал я и стал разглядывать яркую бумажку. На ней была новая цена, которая меня удивила. Она была ровно в четыре раза меньше. Удивлению не было предела, после этого пришло осознание, что это подарок вселенной.
«…о
После дня рождения я решил поехать в деревню на недельку к тёще, отдохнуть от города и собраться с мыслями. Дети не изъявили желания ехать, так как уже нагостились, а Елена продолжала с новыми силами преодолевать рабочие будни.
В первый день Нина Ивановна косила на меня взглядом за столом и, набравшись смелости, спросила:
— Ты что, в секту попал?
— Ага, в секту имени меня. Я там предводитель, — рассмеялся я.
— А что, нет? Ну слава богу, а то я стала переживать. Странный ты стал какой-то, вино не пьёшь, мяса стал меньше кушать.
— Нина Ивановна, дорогая вы моя, ну что, разве я стал хуже выглядеть или похож на больного человека?
— Нет, не похож, даже слегка помолодел что ли.
— Ну вот. Всё хорошо, я лишь лучше стал себя чувствовать, — расправил плечи и погладил себя по груди.
— Ну ладно, если тебе так лучше, то, наверное, ты прав.
— Вот и поговорили. Даже легче стало. Благодарю за ужин, пойду спать.
Утром в поисках занятия для себя забрёл в сарай. В воздухе летала пыль и переливалась в лучах солнца, что пробивались сквозь деревянные доски. В углу стоял большой стол, накрытый мешковиной. Любопытство меня заставило стянуть грубую ткань и узнать, что же там спрятано. На столе располагались различные станки и аппараты для работы по металлу. Ими пользовался тесть, когда ещё был жив, и вот уже полтора года они стояли и пылились. Я смёл пыль, проверил целостность соединений и питающих проводов. Над столом висел рубильник. Стоило мне включить его, как зашумел токарный станок. Я быстро его выключил. Сердце слегка участило свой темп.
«Хм. Странно, куда же он так торопился, что не выключил станок, а сразу вырубил рубильник?» — подумал я.
Рядом со столом я увидел груду металла. Различные рейки, трубы, уголки и швеллера. Через секунду, которая мне показалась намного длиннее, пришла идея сделать что-нибудь из всего этого, какую-то фигуру. Мысль засела в мою голову и своими цепкими когтями зацепилась там.
— Да! — воскликнул я. — Когти, птица, Феникс!
Теперь я точно знал и представлял, что я хочу сделать. Работа закипела. Обед и ужин были уже не интересны, лишь изредка Нина Ивановна приносила стакан воды. К вечеру было готово основание статуи. Это были языки пламени. Наконец, поужинав, я отправился спать.
Проснулся рано, спать не хочу, есть хочу. Попив тёплой воды с печёными пирогами с капустой, пошёл в сарай продолжать моё творение. На второй день были готовы когтистые лапы и нижняя часть туловища. На третий — туловище полностью. На четвёртый — утончённая шея с головой. Я целыми днями пропадал в сарае за станками. Кушал утром и вечером. Мне настолько интересно было этим заниматься, что усталости и желания покушать не чувствовал. Ночами спал, как убитый, высыпался за 6–8 часов. На пятый день сделал крылья. На шестой, заключительный, всё отшлифовал и отполировал до блеска. Это был шедевр, мой первый шедевр.
— Красота-то какая, словами не описать даже, — Нина Ивановна стояла и любовалась статуей.
Это было творение высотой в один метр. Снизу были языки пламени, из которых вылетала мифическая птица — Феникс. Вытянув вверх свою утончённую шею, она как бы безмолвно кричала, открыв клюв и вытащив язык. Острые концы крыльев смотрели вертикально вверх. Птица готовилась сделать свой первый взмах, чтобы взлететь после перерождения и умчаться ввысь.
Вечером, с чувством глубокого удовлетворения, я пошёл прогуляться. Солнце ещё светило, но часа через три готово было отойти ко сну. Шёл я по полю, по периметру которого виднелись перелески. В центре его стояли бетонные плиты, сложенные домиком, видимо, кто-то собирался здесь строить дом, но так и не построил, бросив их. Подойдя к ним, заметил молодого бычка чёрного цвета, который пасся вблизи одиноких серых плит. Хозяева животного, как я понял, привязали его здесь, чтобы он мог прятаться от солнца. Я сел на тёплый бетон и начал размышлять.
— Интересно, я двадцать лет точил одну и ту же деталь и даже подумать не мог, что мне нравится это дело. Вот только не втулку несущего винта, а настоящие произведения искусства, как мне кажется. Как легко и просто мне это даётся. Возможно это моё предназначение — творить красоту и дарить её людям? Разве я родился для того, чтобы ходить на завод, влачить жалкое существование, жаловаться на жизнь и еле-еле выживать на ту смешную зарплату? Ведь есть же люди с достатком, а возможно, и богатые люди во всех смыслах этого слова. А чем я хуже? Может, мне пора подумать о смене рода деятельности?
Я не заметил, как начал говорить вслух. Черныш стоял рядом и слушал.
— Как ты думаешь, стоит или не стоит? Получится у меня? — я спросил бычка, а тот просто стоял и смотрел своими большими глазами на меня, и казалось мне, что он всё понимал. Его молчание в ответ говорило мне больше чьих-либо слов. Оно говорило мне: «Ты знаешь, что тебе делать, ведь тебе решать».
— Да, я знаю, дружище, пора действовать.
Глава 12
Предназначение
На следующее утро я уехал домой. По приезду рассказал супруге обо всех изменениях, что произошли со мной за последнюю неделю, а также о намерении уволиться с работы. Конечно, уходить хотел не сразу, ведь присутствовал страх неизвестности, поэтому сделать нужно было это плавно. И тут зазвонил мой мобильный.
— Да?
— Владимир Николаевич? — в телефоне звучал молоденький женский голос.
— Да, я.
— Хочу вас обрадовать. По решению большинства ваших коллег, вас выбрали лучшим сотрудником завода.
— Эээ…
— Вам удобно будет сегодня подъехать в отдел кадров для получения награды?
— Да. Да, да, конечно, — неожиданная новость меня обескуражила так, что я даже не поинтересовался о награде.
— Хорошо, будем вас ждать.
Я положил трубку и замер. В мыслях творилось что-то непонятное: то ли радость, то ли счастье. В общем, ощущение какого-то чуда.
— Кто это? — спросила Елена.
— С отдела кадров звонили, с работы. Сказали, что я стал лучшим сотрудником.
— Да ты что? Правда? Вот здорово! — она обрадовалась и повисла на моей шее.
— Поеду забирать награду.
— А какую?
— Я не спросил. Погоди, а ты почему сегодня не на работе? — я сразу и не заметил, что сегодня был понедельник, так был погружён в свои мысли.
— У меня сегодня выходной из-за переработки.
— Ааа. Хорошо, — поцеловал Елену и пошёл переодеваться. Из детской вышел сын.
— Папа, привет.
— Здравствуй, Саша.
— Не знаю, как тебе это сказать. Мама одобрила, но сказала, что последнее слово за тобой.