Патриарх. Огненная чаша (ЛП)

Затем все это рухнуло. Умирающий пират открыл темный секрет Алдимара. Кроме законных сделок с землей, ссуд владельцам лавок и караванщикам, богатство Ускевренов было основано на пиратстве. Через Алдимара и семейный флот, Ускеврены снаряжали корабли для пиратов, укрывали их награбленные богатства, и взамен обогащались за счет контрабанды и пиратского золота.

Словно стая волков, обступающая упавшего оленя, конкурирующие семьи накинулись на Ускевренов. Старые враги по торговле, такие как Соаргилы и Талендары, новые алчные претенденты на золото, вроде семей Баэродримеров и Изивисков наняли волшебников, чтобы открыть правду. Когда Алдимар проигнорировал их визиты и не появился перед следователями, которым они пожаловались, его враги встретились чтобы обсудить план войны, выработать соглашение, и тотчас напали на Штормовой Предел, стремясь захватить — или убить — Алдимара.

Конечно, будучи Ускевреном, он принял их вызов.

Со вспышкой и ревом, расколовшими ночь, стража ворот и их помещение кувыркаясь взлетели в небо среди переливающегося голубого пламени.

— Что всеми светлыми богами?… — закричал Перивел, вскакивая от своей игры в шахматы так резко, что фигуры разбросались по доске, а старый Нелембер еле успел уклониться от необдуманного взмаха вложенного в ножны меча наследника.

— Если я не ошибаюсь, — тихо ответил отец Перивела, стоя у окна, словно темная статуя, — это наши друзья из дома Соаргилов и дома Талендаров, пришли навестить меня, и настроены показать, что забыли, как открывать ворота.

— Ну, разорители! — Перивел едва мог говорить от ярости. Сембия еще не слышала таких оскорблений как те, которыми он сыпал в этот момент.

— Отец, — спросил Тамалон решительно, отшвырнув в сторону книгу, — что нам делать?

Алдимар Ускеврен пожал плечами таким усталым жестом, что сыновья в изумлении посмотрели на него.

— Что еще? — ответил он. — Сражаться, и продать наши жизни подороже. Если двое из нас падут, позаботьтесь, чтобы третий выжил и остался на свободе, чтобы сохранить имя Ускевренов до тех дней, когда мы сможем отомстить. У меня больше нет ни сил, ни желания убегать и скрываться. Пусть для меня все кончится здесь.

Он вынул жезл из одного рукава и длинный нож из другого и шагнул вперед, не увидев ошеломленных взглядов, которыми обменялись сыновья за его спиной.

Минуту назад братья бездельничали в ожидании, когда отец посвятит их в детали своих последних планов. Они ждали, что он скажет, какие потрясающе огромные взятки ему придется заплатить, чтобы избежать тюрьмы в связи с этим пиратским скандалом. Теперь же, казалось, они стоят на зубчатых стенах своей обреченной крепости, глядя на могилу, ожидающую их отца… и возможно их самих.

Крики и удары слабо доносились с лестницы снизу, затем звуки неистово бегущих ног ударили по их ушам, и стража дома была сметена. Эти звуки, казалось, о чем-то напомнили Алдимару.

— Нелембер, — отрывисто скомандовал глава дома Ускеврен, не останавливаясь и не поворачивая головы, — доставь леди Илрилтеску и ее служанок в безопасное место как можно быстрее. В Дуб Сторла к утру, если возможно, но вывези их из города немедленно, что бы ни случилось после. Слышишь?

Старый наставник, бледный как воск стоящих рядом свечей, вынужден был сглотнуть дважды, прежде чем смог выдавить из себя:

— Да, господин. Дуб Сторла.

Следующие слова Алдимара потонули в грохоте расколовшегося потолка в зале впереди, обваливающегося среди визга служанок из кладовой внизу. Огонь охватил лестницы, разбрасывая искры и угрожая трем Ускевренам.

Повелитель Штормового Предела отпрыгнул назад и бросил два быстрых, ястребиных взгляда через плечо. От того, что он увидел, его глаза вспыхнули, и он прохрипел:

— Отойдите от меня, оба! Какое светлое будущее будет для дома Ускеврен, если одна балка накроет нас всех, а?

Перивел недоверчиво тряхнул головой, когда сыновья Алдимара снова обменялись взглядами и послушно разошлись в стороны. Тамалон в изумлении наблюдал, как ужас с невероятной быстротой заполняет его мир.

Внизу показались головы в шлемах, покачивающиеся среди облаков пыли, целеустремленно поднимающиеся вверх по широкой лестнице.

— Алдимар Ускеврен! — прокричал мужчина. — Негодяй и пират! Сдавайся!

Алдимар повелительным жестом взмахнул рукой, приказывая сыновьям молчать, и встал на лестнице, сунув нож обратно в ножны и доставая второй жезл из рукава.

Это было оружие, которое его сыновья прежде никогда не видели, и не знали, что отец умеет владеть им.

Копье черного магического огня прыгнуло вверх по лестнице. Там, где оно с треском ударило, голова Нелембера исчезла с его плеч. Пока тело в спазмах дергалось и покачивалось, снизу лестницы раздался еще один крик. Этот голос знали все три Ускеврена.

— Алдимар! — проревел Рилдинел Соаргил, голосом глубоким как фырканье быка, на которого он был похож, — ты покойник! Слишком труслив чтобы сдаться или выйти и драться! Я клянусь, мы разнесем этот дом, пока не найдем тебя или твоих останков под обломками. Где ты прячешься, во имя всех забытых Вокеном денег?

— Я здесь, Рилдинел, — отозвался Алдимар притворным голосом молодой девушки, дразнящей того, кто ее ищет. — Здесь.

Когда его старый друг Нелембер упал позади него, оба жезла в руках Алдимара ожили, наполняя лестницу пеленой белого пламени.

Воины в доспехах, поднимавшиеся по лестнице, вскрикнули, умирая, сбитые с ног и отброшенные силой, которая обожгла их и расплавила мечи и доспехи. Внизу, за солдатами, Ускеврены видели темную фигуру, пошатывающуюся среди исчезающего, темного пламени жезлов. Мгновение спустя то, что оставалось от зала, изверглось вверх, устремившись к усеянному звездами небу. Взрыв отбросил всех назад, и наполнил их уши звенящей какофонией. Казалось, волшебник не был готов к магии Алдимара.

Лохматая голова, темная и влажная от крови, подпрыгивала на ступенях возле ног Перивела несколько долгих мгновений. Все трое знали это бросающееся в глаза лицо. Казалось, Рилдинел Соаргил тоже был застигнут врасплох.

Что ж, теперь уже ничего больше не удивит и не побеспокоит его.

— Я не могу не заметить, дети мои, что у дома Соаргилов новый глава, — несдержанно пробормотал Алдимар. — Давайте посмотрим, сможем ли мы дать им еще до утра. Животные амбиции должны быть сполна вознаграждены.

Пока Перивел посмеивался над этой остроумной шуткой, жезлы в руках его отца снова разразились белым огнем.

Только несколько стонов последовало за второй волной пламени. Из лежащего в руинах шпиля вырвался неистовый шквал, и изящная башня леди Илрилтески медленно обрушилась на их глазах, огонь извергнулся из ее маленьких арочных окон.

Тамалон увидел, как Алдимар изменился в лице, и судорожно сглотнул слюну.

— Я уверен, что ее там не было, отец, — едва смог выговорить он. — Она…

Следующий взрыв сотряс ступени под их ногами, за мгновение до того как обрушилась башня и пол ушел у них из-под ног, бросив беспомощно на ближайшие стены. Пыль вздымалась из щелей между массивными камнями, пока они, пошатываясь, поднимались, стремясь уйти подальше от стен, которые дрожали словно живые.

Перивел с рычанием вытащил меч.

— Они уничтожают башни вокруг нас!

Алдимар грустно кивнул. Громовой грохот камней перерос в кратковременный крик, отражаясь вокруг трех пытающихся обрести опору Ускевренов, затем начал замирать.

— Талендары хорошо платят своим волшебникам, — заметил патриарх, когда шум немного утих. — Они, должно быть, часто разочаровывались в своих надеждах, раз используют все это наемное колдовство — и вот! Вот мы здесь, злодеи и предатели, чье присутствие Селгонт не может более терпеть. — Улыбка, появившаяся на его лице, была не очень приятной.

— Найдите их, мои сыновья, — приказал он, — и убейте для меня несколько магов. Заставьте их пожалеть о цене за нашу смерть.

Перивел шагнул к огромной лестнице, но глава дома Ускеврен схватил его за локоть и втащил обратно. Сыновья были поражены силой своего родителя.

— Не напрямик, где они вас поджидают, — резко сказал Алдимар. — Какой мне прок от мертвого наследника?

Одно темное мгновение казалось, что Перивел собирается огрызнуться в ответ, но этот момент прошел, и он медленно кивнул.

— Проход к хранилищам? — спросил Перивел с жестокой усмешкой. — Обойдем конюшни и подкрадемся к ним сзади?

— Брат, — сказал Тамалон, показывая в разрушенное окно, — я думаю, они уже обошли конюшни.

Синее сияние волшебного света лениво клубилось от распростертых, поднятых рук темной фигуры во внутреннем дворе ниже. Свет продвигался вперед через пыльный хаос от упавших башен к зияющей ране в стенах особняка, куда упала башня.

Через этот пролом можно было увидеть восьмерых стражников из охраны дома Алдимара, с мечами и копьями наготове, осторожно обыскивающих каждый угол разрушенной комнаты в поисках незваных гостей.

— Нет, — прорычал Алдимар. — Дураки — вас всех зарежут! Вернитесь обратно! Вер…

Его голос замер. У него не было заклинания, чтобы они услышали его, и не было никакого способа спасти их. Смертоносное сияние уже неумолимо проникало в комнату. Ускеврены мрачно наблюдали, как голубой свет ворвался внутрь, словно штормовая волна, обрушивающаяся на затопленный прибрежный лес. Он смел мебель и разбросанные окоченевшие тела, превратил в летящие осколки лампы и зеркала, и швырнул на пол статуи.

— Яростные когти Тиморы… — медленно выдохнул Перивел, наблюдая как пожирающая магия продвигается вперед через особняк, уничтожая каменные стены, словно они были сделаны из масла, — как мы можем одолеть это?

— Сразить его источник, — решительно ответил его отец, и показал в разбитое окно. — Вроде этого.

Кольцо на его руке внезапно запульсировало, и маг, создавший голубое пламя, начал завывать и биться в агонии, голова его вспыхнула словно факел. Сыновья Алдимара снова взглянули на отца с изумлением. Что еще их «ничего не имеющий общего с такой ерундой как магия» отец припас втайне за минувшие годы?

— Отец, — тихо произнес Тамалон, — может быть это твой последний шанс позволить нам узнать секреты вроде этих боевых заклинаний?

Алдимар пристально посмотрел на него.

— Я ожидаю смерти, прежде чем наступит утро, но черт меня побери, если я сдамся заранее.

— У нас наверняка осталась не более чем горсть стражников, — нетерпеливо произнес Тамалон. — Может быть, даже остались только мы втроем!

Его отец пожал плечами.

— Что с того? Пока мы живы, мы будем сражаться — пока останется только один из вас, чтобы бежать. У дома Талендара в рукавах припрятано столько магии, что я не хочу, чтобы один из вас размахивал заклинаниями, пытаясь ускользнуть… по ним вас выследят и поймают.

Он снова повернулся к окну — как раз в момент, когда оно взорвалось, и внутрь полетели кинжально-острые стеклянные осколки и длинные языки пурпурного и белого пламени.

Алдимар успел крикнуть «Ложитесь!», прежде чем упал на спину, отброшенный взрывом через всю комнату.

Перивел колебался лишь мгновение, прежде чем вслед за Тамалоном рухнул вниз. Он был в считанных дюймах от пола, когда что-то ослепительное нахлынуло через балкон, подобно огромной волне, обрушивающейся на пляж и заливающей землю за ним. В комнате вспыхнул свет.

Подбородок Перивела встретился с вздувшимся полом, так что застучали зубы, когда он упал. Воздух, такой горячий, что кожа на щеках покрылась волдырями, с ревом пронесся над ним.

Когда он снова смог видеть, воздух был наполнен едким запахом обгоревших предметов, и маленькие огоньки танцевали во многих местах на стенах и потолке. Где-то перед ним послышался ужасающий стон его отца.

— Отец? — позвал он.

— Я здесь, — последовал ответ, голос был так напряжен, что Перивел едва узнал его.

Перивел кое-как встал на ноги, и попытался шагнуть вперед. Казалось, комната безумно опрокидывалась и вращалась вокруг него. Это было все равно, что идти по палубе корабля в разгар шторма. Его глаза, казалось, застило красным туманом. Позади себя он разглядел Тамалона, слабо пробирающегося через зазубренные остатки того, что было позолоченным креслом лишь мгновение назад. Лицо его было окровавлено.

— Перивел, — раздался спокойный голос хозяина Штормового Предела откуда то из покрытого пылью хаоса впереди, — не подходи. Голос отца был по-прежнему нетвердый и пронизанный болью, но, по крайней мере, снова был похож на голос Алдимара Ускеврена.

— Отец? — позвал Перивел, карабкаясь через сломанную мебель и неуклюже пытаясь нащупать меч, который он потерял.

— Не подходи, Перивел.

Услышав командную нотку в голосе отца, Перивел остановился, всматриваясь вперед. Как раз вовремя чтобы увидеть, как очередная башня была разорвана заклинаниями и начала свое оглушительное, сотрясающее землю падение. Пролом, через который он смотрел, стал еще больше чем прежде. Ряд окон исчез, как и стена сада, в которой они раньше находились.

Мысли Перивела смешались в беспорядке. В какой то момент своих поисков, когда другие заклинания раскалывали ночь снаружи, он упал на пол и обнаружил ползущего к нему Тамалона. Младший из Ускевренов смотрел на своего брата сквозь кровавую маску. В одной руке у него был зажат потерявшийся меч Перивела.

— Брат, — выдохнул он, — я…

Следующие его слова так и остались невысказанными, так как раздалось невнятное бормотание их отца, сначала слишком тихое, потом растущее с ужасной страстью, складывающееся в слова, значение которых они не могли разобрать. Это был всплеск растущего горя и ярости, от которого, казалось, поднимался пол, словно волна, бегущая к берегу.

Оба брата упали, перекатываясь и задыхаясь от новой боли, которую причиняли им осколки разгромленной мебели.

Они остановились, наткнувшись на опрокинутую, теперь безоружную статую крылатой женщины, которая всегда показывала больше искусное убранство, а не скромность, и наткнулись на пропавшую стену — и отца.

Алдимар Ускеврен стоял, широко расставив ноги, на покачивающемся холме из камня как наездник, подгоняющий скачущую лошадь. Низко наклонившись над полом, плитка на котором плавилась, словно была сделана из сиропа, а не твердого камня, он удалялся от них, ринувшись вперед на магической волне.

Он направлялся к огромному проему, где располагались солнечные окна, двигаясь во внутренний двор внизу, где находились маги Талендара и Соаргила. Двигающиеся с ним камни издавали скрипящие, глубокие звуки, которые почти заглушали странный тихий голос Алдимара.

Глава дома Ускеврен что-то удовлетворенно бормотал себе под нос.

— Отец, — спросил Перивел, — что ты делаешь?

— Умираю, сын, — ответил Алдимар неторопливо, когда поток камня вынес его из комнаты ввысь. — Я умираю. Пожалуйста не беспокойте меня теперь.

Сыновья Ускеврена вынуждены были цепляться за колонны и края шатких, разрушенных стен, чтобы не быть вынесенными в солнечное окно потоком камня. Алдимар уже был высоко над ними. Волна камня, изогнувшись в дугу, заслонила собой лунный свет.

Снизу послышались крики, вспышки и треск нескольких заклинаний. Одно из них направило на огромный язык движущегося камня медленно ползущую, изорванную сеть молний. Сыновья увидели как Алдимар пошатнулся и скорчился, когда ее голубые пальцы накрыли его.

— Зачем ты делаешь это, отец? — крикнул Перивел.

Глава дома Ускеврен повернулся, чтобы посмотреть на сыновей.

— Человек — это только лишь воспоминание о его делах, в конечном счете, — прокричал он. — Дела же измеряются сдержанными обещаниями. Не забудьте, оба: Ускеврены держат свое слово!

Он взмахнул рукой. Это был сигнал для его заклинания — и волна камня внезапно с ужасной скоростью рухнула вниз.

Искореженное окно зазвенело, когда каменный кулак ударился о землю. Перивел и Тамалон с отчаянной поспешностью ухватились за первое, что попалось под руку, чтобы не упасть.

Они сделали это как раз вовремя, чтобы увидеть как ужасный удар превратил Мармарона Талендара, главу одноименного дома, и почти тридцать воинов и нанятых магов вокруг него в кровавую кашу. Они увидели покореженное тело отца наверху этой бесформенной массы, охваченное сияющей энергией заклинания, которое он создал. Они услышали последний, раскатистый крик Алдимара:

— Умрите, Соаргилы! Умрите, Талендары! И хорошенько запомните наконец: Ускеврены сдерживают свои обещания!

Слова с грохотом повисли над вздымающейся пылью, усиленный магией крик, звучащий когда уже губы, произнесшие их, ушли в небытие. Затем все стихло. Алдимар Ускеврен перестал существовать.

Перивел и Тамалон через пелену слез уставились на засыпанный булыжниками внутренний двор. Все было неподвижно, кроме лениво оседающей пыли, и одной раненой птицы, взмахивающей крыльями возле разрушенного фонтана, затем неуверенно взлетевшей в разрушенную комнату, где нашли свою смерть стражники, и пропавшей из вида отец.

— О-отец, — прошептал Тамалон. — Ты будешь отомщен. Я клянусь.

— Мы клянемся, — эхом отозвался Перивел, голосом, напоминающим звук алмазного ножа, режущего стекло. Он поднял руку и отдал честь мечом, который держал в ней — не своим, который он снова потерял посреди этой суматохи, а тем военным мечом, висевшим на стене в ножнах с тех пор, как они помнили себя.

Голубое пламя пробежало по лезвию, образовав облако шипящих искр на острие меча. Затем раздался удар молнии, пронесшейся через весь двор. Перивел и Тамалон обменялись изумленными взглядами.

— Интересно, какие еще тайны скрывает этот дом? — вздохнул младший сын, наблюдая за рунами, пылающие вдоль меча Перивела.

Его брат бросил на него мрачный взгляд.

— Не волнуйся, — пробормотал Перивел. — Мы вряд ли останемся в живых достаточно долго, чтобы выяснить это.