Фантазии театрального администратора

Дима тем временем умело обшарил у парня карманы, забрал кошелек, бумажник, стянул с руки часы с металлическим браслетом. Потом поманил рукой девушку:

— Иди сюда. — И, хмыкнув, добавил: — Теперь твоя очередь.

Она подошла, пошатываясь, то ли оттого, что была пьяна, то ли от страха. Дима вырвал у нее из рук сумочку, нашел кошелек и какую-то коробочку. Затем снял с нее часы на тоненьком браслете, а заодно серьги и бусы из жемчуга, и рассовал добычу по карманам.

— Теперь снимай штаны! — рявкнул он парню в ухо.

— Зачем? — пролепетал тот. — Не надо! Забирай все, только не это…

— Дурак! — выдохнул Дима, ему стало смешно. — Больно хорошо о себе думаешь. Снимай, говорю! — и тут же острым лезвием ткнул ему в горло, рассекая кожу.

Парень дрожащими руками расстегнул ремень, и брюки с него свалились.

— А ты снимай юбку, — приказал Дима девушке.

Она молча подчинилась.

Он схватил брюки и юбку и стремглав выскочил из подъезда, здраво рассудив, что в таком виде парочка не станет звать на помощь, а сначала вернется к себе в квартиру, чтобы привести себя в порядок. Так и произошло. Глянув друг на друга, парень и девушка бросились вверх по лестнице.

Одежду их Дима выбросил в ближайшую урну, туда же отправились опустошенные кошелек и бумажник, а лыжную шапочку и нож спрятал в карман — «орудиями производства» он дорожил.

Дома Дима расположился на убогой кухоньке, где кроме столика и колченогих стульев ничего не было. Лампочка была без абажура, окно — без занавески. На давно не мытой плите сиротливо стоял закопченный чайник.

Он сгреб со стола остатки трапезы прямо на пол и, выложив на него добычу: деньги и драгоценности, разложил их на кучки, откинулся на стуле и некоторое время самодовольно взирал на награбленное. Потом встал, достал из картонного ящика, стоявшего возле стены, недопитую бутылку коньяка, вылил остатки в мутный стакан, проглотил без закуски и секунду молча прислушивался к себе. Довольно хмыкнул и отправился спать.

Комната была обставлена по-спартански: шаткая кровать, заправленная грязным бельем, и стул. Дима стащил с себя брюки и рубашку, повесил на спинку стула, рядом положил часы. Было три часа ночи…

Димина рука, вялая со сна, поползла по стулу и нащупала часы. Приоткрыв один глаз, он посмотрел на них: половина двенадцатого.

Он открыл оба глаза и осмотрелся.

Он лежал в своей кровати. Комната вся была освещена ярким солнцем.

— Кошмар, — поняв, что окончательно проснулся, пробормотал Дима, имея в виду сон, который ему приснился. — Сколько раз врачи предупреждали: нельзя на ночь наедаться.

На стуле висели чистая рубаха и выглаженные брюки. Он втянул воздух, невольно улыбнулся, ощущая вкусные ароматы, доносящиеся из кухни, и поднялся с кровати. Голова ужасно болела, лицо пылало жарким огнем.

— Маша, ты где? — позвал он.

Она, как всегда, хлопотала на кухне. На накрахмаленной скатерти уже стоял стакан грейпфрутового сока, на тарелках лежали половинки киви и неизменные тосты.

Дима плюхнулся на стул и пожаловался жене:

— Ты представить себе не можешь, какой ужасный сон мне приснился. Проспал почти до полудня, а чувствую себя совершенно разбитым.

— Сегодня на завтрак твои любимые вареники. Может, еще сосисок сварить? Свежие, я только что в магазин бегала, — поцеловав его, сказала Маша.

— Приятно, черт возьми, ощущать заботу и внимание со стороны жены, — заметил Дима. — Ты — награда за все мои невзгоды и неприятности.

— Димочка, не гневи судьбу, — ответила Маша. — Тебе грех жаловаться. Ты занимаешься любимым делом, ты — уважаемый в городе человек. Тебя все ценят. О любящей тебя жене из скромности не упоминаю.

Подхватив сумочку, она бросилась к двери:

— Все, я убегаю. Не забудь надеть шарф, сегодня сильный ветер.

В ночном клубе было столпотворение. На сцене показывали стриптиз. Будь Дима один, он бы, конечно, посмотрел представление, но в клуб они пошли компанией, и рядом с ним сидела вице-президент банка Елена Петровна. Она решительно поднялась со своего места:

— Дмитрий Павлович, это зрелище для вас. Наслаждайтесь, а я пойду в казино, проверю, каково нынче мое счастье.

— Елена Петровна, я не оставлю вас одну в этом вертепе. — Дима тоже встал и галантно предложил даме руку. — Позвольте мне сопровождать вас. Тем более что я крайне заинтересован в том, чтобы счастье не покидало главного спонсора нашего театра.

Они прошли по длинному коридору к казино. Администратор распахнул перед ними дверь.

— Я думала, вы обо мне беспокоитесь, а вас, оказывается, только дела вашего театра волнуют.

— Елена Петровна, вы волнуете меня значительно больше, чем театр, — чуть понизив голос, произнес Дима.

Но она не приняла всерьез его слова:

— Да ладно вам, Дмитрий Павлович, все в городе знают, какой вы примерный семьянин. Впрочем, это не удивительно. Более заботливого человека, чем ваша жена, и представить невозможно.

Елена Петровна обменяла в кассе деньги на фишки разных цветов и уверенно заняла место за столом с рулеткой.

Дима расположился рядом с ней, хотя играть не собирался. Он вообще не одобрял азартных игр.

— Что-нибудь выпьете? — спросила официантка в платье с весьма откровенным декольте.

— Мне мартини, — потребовала Елена Петровна.

Официантка повернулась к Диме.

— А мне минеральной воды, — понизив голос, попросил он и, как бы извиняясь, добавил: — Мне еще работать.

Официантка обещающе взмахнула ресницами и удалилась. Дима проводил ее взглядом и повернулся к столу в тот самый момент, когда шарик остановился возле цифры, на которую поставила Елена Петровна. Крупье придвинула к ней стопку фишек.

Елена Петровна вновь разбросала свои фишки. Ожидая, когда шарик остановится, она с волнением отпила из своего стакана. И — опять выиграла! Дима, не выдержав, зааплодировал, а потом поинтересовался:

— Еще попробуете?

— Счастье не надо испытывать. Тогда оно не изменит, — покачала головой Елена Петровна, сгребла фишки и направилась к кассе, чтобы обменять их.

К ней подошел администратор казино и, вежливо улыбаясь, сказал:

— Елена Петровна, если бы это были не вы, мы бы решили, что к нам проник какой-то профессионал.

— А я и есть профессионал, — улыбнувшись в ответ, заметила она. — Зарабатывать деньги в банке не проще, чем в казино.

Все засмеялись. Провожая гостей, администратор казино вытащил откуда-то из-за спины игрушечного медвежонка:

— А это маленький презент от нашего казино.

— Ой, какая прелесть! — Елена Петровна, кажется, была довольна подарком едва ли не больше, чем крупным выигрышем. — Он будет меня охранять.

— Кстати, об охране. — Администратор стал очень серьезным. Он подозвал дежурившего в казино старшего лейтенанта, затем пожал руку Диме: — Что-то я давно не был в вашем театре, — после чего обратился к Елене Петровне: — Давайте я вас отвезу до дома. Так будет спокойнее.

Елена Петровна решительно отказалась:

— Благодарю вас, но у меня еще встреча в ресторане. Деловой ужин. Так что домой я вернусь еще часа через полтора. А дом у нас тихий, замки надежные.

Дима поцеловал ей руку и помахал вслед, когда она отъезжала.

Маша с бокалом вина уютно расположилась у телевизора, она смотрела свой любимый сериал. Дима тоже налил себе вина, выпил глоток-другой, и у него вдруг начали слипаться глаза. Он допил рюмку, поднялся с дивана и, зевнув, сказал:

— Что-то у меня глаза сами собой закрываются, пора на боковую.

— Мне не нравится, что ты так сильно устаешь, не высыпаешься, — несколько встревожено заметила Маша. — Надо бы провериться у врача. Может быть, тебе немного отдохнуть и подлечиться в санатории? Только не говори, что в театре без тебя не смогут обойтись. Ты заслужил отдых.

— Потом поговорим, — увильнул от разговора Дима.

Он даже не стал брать в руки книжку, укрылся одеялом, выключил свет, блаженно прикрыл глаза, расслабился и сразу заснул.

Господи, ему опять снился тот же самый сон! В старом спортивном костюме и лыжной шапочке он подстерегал жертву в темном подъезде.

Вчера он провозился весь вечер, работал по двум адресам, устал, да и рисковал излишне, а сегодня намеревался набрать нужную сумму одним ударом. Несколько человек прошли мимо него, но Дима даже не сдвинулся с места.

Он ждал. И, когда в подъезд влетела модно одетая женщина на высоких каблуках и с сумочкой на длинном ремешке через плечо, довольно усмехнулся — это была вице-президент известного в городе банка Елена Петровна.

Дима действовал как хорошо отлаженный автомат. Пропустил Елену Петровну мимо себя и напал сзади. Одной рукой сильно сжал горло, а другой показал нож. Широкое лезвие, это он знал точно, действовало сильнее всего. С силой вырвал у нее из рук сумочку и открыл ее — там лежал выигрыш, полученный в казино, и подарок от администрации — маленький медвежонок. Затем повернул женщину лицом к себе, чтобы снять с нее драгоценности, но не успел выпустить ее горло, как Елена Петровна начала бешено кричать:

— Помогите, на помощь, грабят, помогите! — И внезапно вонзила ему ногти в лицо.

От боли и неожиданности Дима выпустил нож и отскочил назад.

Елена Петровна, продолжая кричать, бросилась вверх по лестнице. Он не рискнул ее преследовать, потому что услышал, как в подъезде открылись двери, залаяла собака, и зазвучали встревоженные голоса.

Сорвав с головы шапочку, выскочил из подъезда и побежал, что было сил. И только по дороге сообразил, что оставил в подъезде нож и лыжную шапочку, но не возвращаться же за ними?

Дима прибежал домой и сразу прошел в ванную. Свет зажегся только с третьей попытки, и он глянул на себя в зеркало. Чертова баба умудрилась разодрать ему все лицо, несмотря на низко надвинутую шапочку.

Умывшись, Дима отправился на кухню, запустил руку в картонный ящик, вытащил бутылку коньяка и увидел, что она пустая. Достал початую бутылку водки, налил себе полный стакан, выпил залпом и завалился спать.

Проснулся он от непрерывных звонков в дверь. Открыл глаза, сел, потряс головой, потрогал лицо. Вроде бы на ощупь все нормально. А в дверь уже не просто настойчиво звонили, а начали барабанить.

— Господи, кого это несет? — недовольно пробормотал Дима. — Маша! Маша! Ты где? Открой дверь!

Жена не откликнулась.

«И где же она, спрашивается, опять у телевизора, что ли, заснула?»

Он нехотя поднялся, прошел в прихожую и, не включая свет и не спрашивая «кто там?», открыл дверь. В квартиру тут же ворвались люди в полицейской форме. Не успел он возмутиться: «Позвольте, что здесь происходит?» — как ему завернули руки за спину и надели наручники.

— Это твое? — Старший лейтенант, который вечером был возле казино, нащупал на стене розетку, включил свет и протянул Диме его «спецодежду и средства производства» — спортивную куртку, лыжную шапочку и нож. — По глазам вижу, что твое.

От яркого света Дима зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что находится вовсе не в своей ухоженной квартире, а в той самой конуре, которая ему снилась.

Его повели на кухню, где на столе лежали награбленные им драгоценности. Когда проходили мимо ванной, он на секунду задержался, посмотрел на свое отражение в разбитом зеркале и прошептал:

— Так это не сон?

Лейтенант толкнул его в спину и, сощурившись, проговорил:

— Иди, иди! Что, опять какую-то историю придумываешь? Недаром у тебя кликуха «Артист». Но с нами этот номер не пройдет, мы-то тебя хорошо знаем. Для суда прибереги.

Висевшее на честном слове зеркало упало и разлетелось на мелкие кусочки. Самые большие осколки остались лежать на рваной театральной афише, объявлявшей о премьере в городском театре. Внизу было набрано имя директора театра, но кто-то оторвал краешек афиши, и прочитать можно было только его инициалы — Д. П. Се…