Плохая примета – на счастье

А Захаров вернул тетрадь.

– Спасибо.

Спасибо? Еще и спасибо? Да пусть подавится им. Или засунет… куда подальше.

– В следующий раз сам будешь делать. Я больше не собираюсь…

Он не дослушал. Звонок прозвенел, и Захаров сразу поднялся со стула, зашагал по проходу к учительской кафедре. Пошел сдавать тетрадь для лабораторных работ. А что там возмущенно шипела соседка по парте, его совершенно не интересовало.

Он что, решил, Вика теперь по гроб жизни обязана расплачиваться с ним за пролитый на его одежду йогурт? Не слишком жирно? Она вообще виноватой себя не считает. Подумаешь, чистая случайность. Не нарочно же. А Захаров, похоже, записал ее в вечные должники и теперь намерен пользоваться до самого окончания школы. И Вике никуда не деться. Она же в любом случае уроки будет делать. Не позволять соседу списывать? Прятать тетради? А если он попросит? Точнее, потребует.

И как это будет выглядеть? «Дай!» – «Не дам!» – «А ну дай!» – «Ни за что! Не дам! Отстань! Бе-е-е!» Прямо битва совочками в песочнице.

– Полетаева! – раздалось сверху. Как глас небес. – Так лабораторная понравилась? Решила повторить еще и с другим классом?

Физичка стояла в проходе, смотрела свысока. В кабинете пусто, одноклассники уже давно ушли, и только Вика словно приклеилась к месту, сидела и возмущенно бухтела под нос.

Всегда она так. Слов и мыслей много, а толку никакого. Весь пар от праведного гнева уходит в пустое бухтение, поиск оправданий собственной беспомощности. Коэффициент полезного действия равен нулю.

Вот и с физичкой. Нет бы ответить что-то остроумное. Но Вика только глаза широко распахнула, подскочила со стула и забормотала чуть ли не виновато:

– Я уже ухожу.

И дома все думала-думала, и, главное, опять без пользы. Сейчас-то какой смысл варианты перебирать, если все давно закончилось? «А вот я бы, если бы… да я бы так сделала». И чего не делала, когда возможность была? Сидела, глазами хлопала, молча терпела.

От бесконечных вздохов у Вики, наверное, легкие прокачались, как у музыканта-тубиста. А легче не становилось, настроение отвратное.

Поговорить бы с кем. А никого. Дома пусто. Кошку, что ли, завести, чтобы делиться с ней переживаниями?

Вика взяла мобильник, вышла «ВКонтакт», но почти сразу откинула телефон в сторону.

Танька далеко, и с каждым днем отодвигается еще дальше. Территориальная близость давно потеряна, теперь и душевная теряется. Чувства не выдерживают испытания разлукой. Не только любовь, но и дружба тоже. К тому же Танька уверена, что у Вики все чудесно складывается. Не хочется признаваться, что постоянно врала ей. Может, и не совсем врала – так, приукрашивала действительность.

Марго? Она сейчас не онлайн, а номер телефона Вика у нее не догадалась спросить. Бестолковая.

Только одно поможет отвлечься. Ноутбук, текстовый файл. Тоже пока без названия. Почему они так тяжело придумываются?

Дэлии никак не удавалось уснуть. Уже надоело ворочаться с боку на бок. Совсем не лежалось, что-то тревожило, делая неуютной постель, призывая к каким-то действиям. Каким?

Все-таки Дэлия не выдержала, сначала села в кровати, потом спустила ноги на пол, завернулась в шаль, зажгла керосиновую лампу и, сделав огонек совсем маленьким, тихонько вышла из комнаты. Она прекрасно помнила слова дворецкого о том, что ни в коем случае нельзя покидать ночью замок. Но Дэлия и не собиралась выходить на улицу. Только спуститься в большую гостиную, посидеть перед камином в огромном уютном кресле, полюбоваться, как перебегают крохотные оранжевые язычки по догорающим поленьям, стреляют искрами. На огонь всегда приятно смотреть. Успокаивает и расслабляет.

Керосиновая лампа давала совсем мало света, и Дэлия внимательно глядела под ноги, чтобы не споткнуться случайно и не упасть. Повернула за угол и сразу стало светлее. В высокие стрельчатые окна галереи заглядывала большая молочно-белая лупа, невольно притягивала взгляд. Дэлия остановилась и посмотрела сквозь прозрачное стекло.

В это окно хорошо была видна высокая замковая башня. Ее светлый силуэт четко выделялся на фоне мрачного ночного неба.

Дэлия изумленно ахнула.

На вершине башни сидел дракон.

Его чешуйчатое тело блестело серебром в лунном сиянии, огромные крылья поднимались над спиной.

Вот они расправились, взмахнули. Дракон оттолкнулся от башни, взмыл ввысь, сделал небольшой круг над замком, на какое-то время пропав из виду, и снова появился. Полетел над лесом, почти касаясь крыльями верхушек деревьев.

Глава 6

Первым уроком была биология. Вика подошла к своей парте, думала, там пусто, но ошиблась. Точно так же, как в самый первый день, Захаров опять наполовину лежал на столе, голова на сложенных руках, глаза закрыты. На звонок никак не отреагировал и на слова биологички Натальи Анатольевны тоже. А та взяла со стола стопку покрытых печатным текстом листочков.

– Оставьте сумки в покое. Ничего не нужно доставать, хватит только ручек. Сегодня пишем тест по всему пройденному ранее материалу. Ботаника, зоология, анатомия, общая биология. Выясним, что вы помните и на что обратить внимание в эти два оставшиеся до окончания школы года.

Учительница положила две бумажные стопочки перед сидящими на первой парте среднего ряда.

– Раздайте. Первый вариант, второй вариант. Имя и фамилию пишите на первой странице. Вверху, внизу, в углу – где удобнее. Главное, не забудьте.

Раздававший первый вариант Виталик Горельников до Захарова не дошел, протянул тест Вике:

– Тёме передай.

Ага. Тёме передай, Тёму разбуди. Вика подпихнула листочки соседу под локоть. Захаров шевельнулся, не поднимая головы, приоткрыл один глаз. Вика воспользовалась моментом, сообщила шепотом:

– Мы тест пишем.

– Хорошо, – медленно выдохнул Захаров, сдерживая зевок. – Пишите.

А сам что, дальше спать собирается? Он вообще ничего не соображает?

– Мы тест пишем, – четче повторила Вика. – И…

Хотела сказать, что Захарова это тоже касается: он должен писать вместе со всеми. Но тот перебил, буркнул раздраженно:

– Ну че привязалась? Отвали.

И отвернулся к окну.

Да пожалуйста. Пусть дрыхнет. Хоть все уроки подряд, каждый день.

– Чем ты только ночью занимаешься?

В общем-то Вика мысленно возмутилась, а вырвалось вслух. Захаров все-таки приподнялся, мрачно глянул на Вику, сдвинув брови.

– Рассказать?

Вика возмущенно фыркнула и отвернулась уже сама, а Захаров опять улегся к соседке затылком и затих. Только плечи приподнялись от глубокого вдоха.

Отлично. Сладких снов, заслуженных пар. Она сделала все, что могла, и совесть ее чиста, а все помыслы заняты напечатанными на листах заданиями. Но все-таки к концу урока стало как-то дискомфортно. Вика осторожно ткнула концом ручки в захаровский локоть, даже позвала тихонечко, по имени:

– Артём!

Тот развернулся лицом, приоткрыл глаза, на этот раз оба, нахмурился.

– Чего еще?

– Урок скоро закончится.

– И что?

Да ничего.

И зачем Вика сунулась опять? Давно не слышала, как сосед на нее огрызается? Ну получит Захаров двойку за невыполненный тест, ей-то какое дело. Уж точно не расстроится.

Захаров поднял голову, моргнул сонно, посмотрел на часы, потом на Вику.

– А ты сделала?

– Угу.

Только пусть не мечтает, что сейчас Вика еще и за него сделает. Даже если возьмется, не успеет.

Тем более браться она не собиралась. А Захаров не собирался мечтать.

– Не подписала еще? – то ли спросил, то ли констатировал он, плюхнул ладонь на лежащие перед Викой листы, сдвинул к себе и размашисто написал на верхнем белом поле свои фамилию и имя.

– Наталья Анатольевна, а если уже готово, можно сдавать? – подскочил со стула, пока еще спрашивал, подхватил сумку, Викин тест и зашагал к учительскому столу.

Вика сидела и смотрела.

Как Захаров подошел к биологичке, как протянул листы. Как та говорила что-то. Вика не слышала. Вообще не воспринимала происходящее реальным.

Бред какой-то, глупый сон. Сон глупый, галлюцинация. Мираж.

Нет. Все по-настоящему.

Захаров – скотина.

Если бы Вика могла! Нагнать в два прыжка, ухватить за шиворот, швырнуть, как щенка, чтобы завизжал от страха!

Не могла, не умела. Он – сильнее.

Вика скорее вцепилась в оставшийся на парте нетронутый захаровский вариант, разложила перед собой, попыталась прочитать первое задание.

Бесполезно. Будто не знакомые слова, а неизвестная абракадабра. Смысл не доходит, строчки расплываются перед глазами. Отвернулась к окну, чуть запрокинула голову, закатила глаза, чтобы слезы не полились по щекам, а как-нибудь вернулись обратно.

Уже звонок прозвенел на перемену, а Вика не торопилась вставать с места, сидела, тупо глядя в незаполненные листы теста. Одноклассники давно ушли, только Жорик топтался возле своей парты, то есть опять рядом.

– Вик, что с тобой?

– Ничего. – Отодвинула его рукой, поднялась, прошла к учительскому столу. – Наталья Анатольевна, а когда можно прийти переписать?

Вика говорила сквозь зубы. Чтобы мышцы на лице оставались твердыми и напряженными. Чтобы не расслабиться, не скривиться. И чтобы губы не задрожали.

Биологичка застыла, ухватившись за протянутые Викой листочки, вскинула брови, озадаченно округлила глаза.

– Господи, Полетаева! Я еще даже не проверила. – Она дернула листочки к себе, не замечая, что они не заполнены и даже не подписаны. – У тебя разве проблемы с биологией в прошлой школе были? Я видела – пятерка в свидетельстве. Может, и не придется переписывать.

– Придется. Я ничего не сделала.

– Почему? – У биологички глаза еще шире распахнулись. – Целый же урок в распоряжении был. Сорок пять минут. Даже больше, чем нужно.

Почему? Правду сказать? Да никто же не поверит, что их любимчик Захаров способен на такую подлость. Да и закладывать одноклассника как-то по-свински. Пусть даже он сам свинья порядочная.

– Я отвлеклась. Задумалась. О своем.

– О чем это? – Теперь глаза биологички засияли любопытством, а Вика сильнее стиснула зубы, губы сжала. Ну что за странный интерес, в самом деле? Но учительница допытываться не стала, поняла, что Вика с ней откровенничать не собирается, правильно оценила ее суровый негодующий взгляд. – Ладно. Сегодня я не смогу. Приходи завтра после шестого урока. Договорились?

– Ага. Спасибо.

Двинулась к выходу, вышла из кабинета.

Жорик. Везде, всегда, опять. Словно воплощение страшного рока, нет, нелепого рока, всю жизнь преследующего Вику.

Торчал возле двери, караулил.

Ну чего ему еще надо?

– Вик! А хочешь, местами поменяемся. Я на твое сяду, ты – на мое. Я с Полинкой Киреевой сижу. Она ничего так. Правда, учится не очень.

Вика застыла на месте.

Вот так Жорик! Он заметил, что между Викой и ее соседом по парте произошло, подслушал, о чем она с биологичкой разговаривала, и все понял. Теперь готов вместо Вики на амбразуру броситься в благодарность за дружеское общение. Оно того стоит? Хотя ему-то возле Захарова ничего не угрожает: ни долгов, ни счетов никаких между ними нет.

– Жор, правда?

– Ага. – Решительно кивнул головой, а вид такой гордый. И довольный.

– Ладно. Спасибо.

Вместе вошли в кабинет, двинулись вдоль по проходу. Тоже почти вместе. Вика чуть впереди, потому что для двоих слишком узко. Уселась на Жориково место. Полинка Киреева посмотрела на нее без удивления. Ей без разницы, еще даже и выгодней: у Вики по всем предметам ровно, не отлично, так хорошо, а у Жорика с гуманитарными беда. Валерия Михайловна при взгляде на него горестно вздыхает и безнадежно машет рукой.

Жорик прошел к Викиному стулу, плюхнул на парту сумку. Захаров, до того остававшийся безучастным (смотрел в окно, руками подпирал подбородок – опять, что ли, дремал?), вскинулся, озадаченно уставился на нового соседа.

– А это еще что?

– Я с Викой местами поменялся, – невинно доложил Жорик.