Селфи человека-невидимки

Мила привела Леню на свой пост в приемной, включила компьютер, открыла страницу с ежедневными записями.

Пока Леня шел за ней, он успел незаметно отправить Лоле эсэмэску, и как только Мила повернула к нему экран своего компьютера, телефон на стойке зазвонил.

– Да, фирма «Альдебаран»… – лицо Милы удивленно вытянулось. – Какой корм? Для кастрированных кошек? Не понимаю, зачем нам корм для кошек, тем более для кастрированных! Нет, это точно фирма «Альдебаран»… да говорю же вам, мы не занимаемся передержкой домашних животных! Нет, и дрессировкой попугаев мы тоже не занимаемся! Вы, наверное, ошиблись номером… но говорю же вам – и одеждой для маленьких собачек мы тоже не торгуем!

Пока Мила пыталась понять, чего от нее хочет непонятливая собеседница, Леня пролистал несколько разделов ее компьютера и нашел то, что его интересовало – личные данные сотрудников, их адреса и телефоны.

Среди прочего он обнаружил домашний адрес недавно уволившейся секретарши Завирушкиной. Она жила в Дачном, на улице Агронома Кучерявого. Запомнив этот адрес, Леня вернул компьютер в исходное состояние.

Мила как раз закончила разговор и повесила трубку.

– Какие странные бывают люди… – проговорила она раздраженно. – Ну как, вы нашли все, что надо?

– Нашел, – ответил ей Леня с лучезарной улыбкой. – Думаю, теперь все будет в порядке!

Покинув офис «Альдебарана», Маркиз прямиком поехал на улицу Агронома Кучерявого.

Нужный ему дом оказался типовой хрущевской пятиэтажкой, давно нуждающейся в ремонте.

Подъезд, в котором жила Инга Завирушкина, был оснащен домофоном. Прогресс добрался и сюда. Леня нажал кнопку квартиры, динамик хрюкнул, затем из него донесся заспанный женский голос:

– Толик, это ты, что ли?

– Ну, я! – ответил Маркиз, прикрыв рот ладонью, чтобы изменить голос.

– Ты что, простудился, что ли? – осведомилась его невидимая собеседница, однако замок щелкнул, и дверь открылась.

Леня поднялся на третий этаж и только собрался позвонить в дверь квартиры, как эта дверь открылась, и из-за нее донесся тот же заспанный голос:

– Ну, заходи, раз уж приехал!

Леня не заставил незнакомку повторять дважды и прошмыгнул в приоткрытую дверь, пока обитательница квартиры не обнаружила свою ошибку.

Оказавшись в тесной прихожей, Леня захлопнул за собой дверь и взглянул на стоявшую перед ним женщину.

Это была вовсе не длинноногая блондинка, а приземистая, пухлая шатенка. Вся ее одежда состояла из мятой, не слишком длинной футболки с нарисованной на ней совой. Видимо, сова была второй натурой этой шатенки, потому-то она так поздно вставала.

– Ты кто? – удивленно и испуганно проговорила она, разглядев Леню. – Ты не Толик!

– Удивительно точное замечание! – ответил Маркиз, одарив даму очаровательной улыбкой. – Да и вы, мадам, совсем не та, кого я надеялся увидеть.

– Чего? – переспросила та, сонно моргая. – Ты че такое несешь?

– Я хочу сказать, что ищу Ингу Завирушкину, а вместо этого встретил вас.

– Так я и есть Инга, – ответила шатенка, изумленно разглядывая Леню. – А мы что, с тобой знакомы?

– Ну, если и знакомы, то вы с прошлой встречи очень сильно изменились. Перекраситься из блондинки в шатенку – это, допустим, не проблема, но вот так поправиться и особенно стать меньше ростом… я сам умею менять внешность, но перед вами, мадам, снял бы шляпу, если бы она у меня была!

– Чего? – снова переспросила незнакомка. – Какая еще шляпа? Ты из жилконторы, что ли?

– Что, неужели я так плохо выгляжу?

– Да нет, выглядишь ты ничего, – шатенка машинально поправила волосы и одернула футболку. – Вполне даже. Так ты что, Толькин друг, что ли? Чего-то я тебя не видела…

– Нет, с Анатолием я не знаком. А знаком я был с Ингой Завирушкиной, по крайней мере, так я думал. Только она была блондинка и заметно выше ростом…

– Вот ведь зараза Алиска!

– Алиса? Выходит, ее зовут Алиса? Надо же! А мне она представилась Ингой!

– Вот я же и говорю – зараза! Еще и моим именем назвалась! И хорошо она тебя обула?

– Что? – переспросил Леня, еще не привыкший к лексике настоящей Инги Завирушкиной.

– Говорю, много она у тебя заняла? В общем, много или мало – можешь с этими деньгами попрощаться. Алиска отдавать деньги ужас как не любит! У меня вот тоже пять тысяч заняла, перед тем как съехала. А у меня они что, лишние? Я их, между прочим, не печатаю! И ведь подругой моей считалась! Прикинь?

– Вы с ней вместе жили в этой квартире? – догадался Маркиз. – Снимали ее на двоих?

– Ну да. Я когда искала квартиру съемную, как раз с ней и познакомилась. Договорились вместе квартиру снимать. А что? Пополам все же дешевле получается, а она с виду девчонка была не вредная. Сперва мы с ней ладили, а потом начались у нее закидоны. То у меня помада хорошая пропала, то вода туалетная, которую Толик подарил, то цепочка серебряная с кулончиком. Ну, если уж так понравилось – попользуйся да верни, а она возьмет и делает вид, что ни при чем… А кто еще мог взять, если мы тут вдвоем живем? – Инга немного помолчала, словно заново переживала былую обиду, потом продолжила: – А потом вообще чума… понадобился мне паспорт, на почту сходить. Посылка мне от родственников пришла из Крыжополя. Варенье там крыжовенное и груши сушеные. У них там варенье очень хорошее. А посылки на почте только по паспорту выдают. Сунулась я в шкаф, где паспорт лежал, а его нет! Я паспорт всегда в шкафу держала, под бельем, чтобы не потерялся. Ну, думаю, что за дела? Вечером Алиска пришла, я ее спрашиваю – не видела мой паспорт? А она еще обиду разыграла. Ты, говорит, не на меня ли думаешь? Да на фига мне твой дурацкий паспорт, когда у меня свой есть? Да мне, говорит, надоели эти твои беспошлинные… то есть беспочвенные подозрения. Я, говорит, больше с тобой жить не желаю! Съеду с этой квартиры, как только другую подыщу. Я уж подумала – может, и правда она не виновата, больно уж возмущается! А только если не она, то кто же? Кроме нас с ней, в этой квартире больше никого нет. И ведь правда съехала она, как раз через три дня после того разговора и съехала. И ведь какая зараза – нового адреса мне не сказала!

– Ну и что, так и не нашелся паспорт? – сочувственно поинтересовался Леня.

– Нашелся! Как она съехала, так и нашелся. В кухонном шкафчике оказался, где крупы да сахар. Я как раз за сахаром в шкафчик полезла – смотрю, а он там лежит.

– Может, ты сама его туда и положила по ошибке? – предположил Маркиз. – А потом забыла.

– Что ты такое несешь? – возмутилась Инга. – Я еще не совсем с ума сошла, чтобы паспорт в кухонном шкафу держать вместе с рисом и пшеном. Под бельем – это совсем другое дело. Все умные люди деньги и документы под бельем хранят. И склероза у меня, между прочим, тоже пока нет. Если я чего куда положила, всегда помню! Однозначно Алиска его брала!

– И зачем он ей понадобился?

– А кто ее знает зачем? Может, она по нему кредит взяла или вещь какую-нибудь в рассрочку купила?

– Больно ты легко об этом говоришь! Если она по твоему паспорту взяла кредит, с тебя же его станут требовать, а ты даже не знаешь, где ее искать.

– Почему не знаю? – Инга удивленно уставилась на Маркиза. – Кто тебе сказал, что не знаю?

– Да ты же сама только что и сказала, что Алиса с квартиры съехала и нового адреса не сообщила…

– Да за кого ты меня принимаешь? За дуру, что ли, полную? Она-то мне нового адреса не сказала, да только я его и сама вызнала!

– Ну ты даешь! – восхитился Маркиз. – Как же это тебе удалось? Ты ее что, с собаками выследила?

– С какими еще собаками? Ты на что это намекаешь?

– Да ни на что. Короче, как ты узнала ее новый адрес?

– Очень просто! – Инга засияла, явно довольная своим умом и сообразительностью. – Когда она с этой квартиры съезжала, она кое-какие вещички отсюда забрала.

– Много ли у нее было вещей? – Маркиз оглядел скудную обстановку съемной квартиры.

– Ну, много не много, а что-то все же набралось. Ну, центр у нее был музыкальный, машина кофейная, утюг… жалко, кстати, утюг был хороший, с паром. Опять же белье постельное, ну и еще кое-что, по мелочи. В одном чемодане все-таки не унесешь, не поместится. Ну, она нашла какого-то парня с машиной, он ей все и перевез. И из квартиры вынести помог. Кстати, и взял вроде недорого. А я этого парня запомнила и машину его. У него такая, знаешь, большая машина, красная, вроде пикапа, только не пикап…

– Мини-вэн, что ли?

– Вот-вот, он самый! И я этого парня потом еще несколько раз видела. У него гараж тут недалеко, около железной дороги. Гараж такой заметный, на стене мальчишки мужика нарисовали в берете… знаешь, которого на майках часто рисуют…

* * *

Мужик в берете оказался знаменитым кубинским революционером Че Геварой. Его портрет был выполнен на металлической стене гаража акриловой краской в стиле «стрит-арт». По этому портрету Маркиз издалека узнал гараж нужного ему человека. Рядом с гаражом стоял темно-красный мини-вэн, возле которого копошился долговязый парень в выгоревшей камуфляжной куртке.

Прежде чем к нему подойти, Маркиз заглянул в расположенный поблизости стеклянный круглосуточный магазин, где купил несколько банок пива и кепку-бейсболку с надписью «Я люблю постмодернизм», случайно завалявшуюся с незапамятных времен на верхней полке.

– Бог в помощь! – проговорил Маркиз, подходя к хозяину мини-вэна и поправляя козырек новой бейсболки.

– Спасибо, если не шутишь! – отозвался тот, вытирая руки тряпкой. – Дело есть какое или просто так гуляешь?

– Дело тоже есть, – проговорил Маркиз, брякнув мешком с банками. – Вот пивка купил, а выпить не с кем. Ты как – не составишь мне компанию в этом деле?

– Кто же от пива отказывается? – Парень вынес из гаража два колченогих табурета и поставил на солнышке.

За первой парой банок новые знакомые обсудили погоду, глобальное потепление и сомалийских пиратов. За второй – познакомились. Леня выяснил, что владельца мини-вэна зовут Иннокентием. За третьей парой Леня решил перейти к делу.

– Это ведь ты недели две назад из того дома девушку перевозил? – Леня показал на дом Инги Завирушкиной.

– Ну, допустим… – парень подозрительно взглянул на Маркиза. – А у тебя какой в этом деле интерес?

– А у меня такой интерес, что та девушка у меня часы золотые прихватизировала. Точнее, у моей жены, но проблемы реально будут у меня.

– Чего-то я не понял… так у тебя или у жены?

– Тут понимаешь, какое дело вышло… – смущенно протянул Маркиз. – Жена моя в отпуск уехала с подругой, к морю…

– С подругой? – недоверчиво переспросил Иннокентий.

– С подругой, однозначно! – кивнул Леня. – Я ее на самолет сажал, так что видел. А я тут остался один, поскольку с работы не отпустили. Ну, сам понимаешь, заскучал, зашел в бар, ну и познакомился там с ней, с этой Алиской. Слово за слово, угостил ее коктейлем, ну и пригласил домой, как водится. А что такого? Ты что так на меня смотришь? Жена, значит, на море отдыхает, а я уже и расслабиться не могу?

– Да я разве что сказал? Я ничего…

– То-то, что ничего! В общем, расслабились мы с ней, я в ванную вышел, возвращаюсь – а Алиски нет. Ну что, думаю, за дела, чего это она так заторопилась, как будто ее дома дети малые ждут? И тут у меня какое-то подозрение появилось. Проверил тумбочку, в которой жена свои вещички держала, а часов-то золотых и нет, которые я ей на годовщину свадьбы подарил! Вот, думаю, стерва! Втерлась в дом обманом и обчистила…

– Да, не повезло тебе, мужик! – сочувственно проговорил Иннокентий. – Крупно не повезло!

– То-то, что не повезло! Главное дело, что жена моя завтра возвращается. Если увидит, что часы пропали, такое мне устроит – мама не горюй! Так что вся надежда теперь только на тебя…

– На меня? – переспросил Иннокентий. – Я-то тут при чем?

– Так ты же ее, Алиску, на новую квартиру перевозил, значит, знаешь, где она живет.

– Ну, может, и знаю, да только она просила никому не говорить… я ей обещал…

– А что же мне-то делать? – пригорюнился Маркиз. – Жена завтра приедет – и все, кранты мне!

Чтобы усилить действие своих аргументов, он вложил в руку Иннокентия очередную банку пива.

– Прямо даже не знаю… – колебался парень. – Тебя подводить неохота, но и ей я тоже обещал… обещал никому не говорить… но и тебя в беде нельзя бросить…

– Нельзя! – подтвердил Маркиз. – Ты пиво-то пей!

– А ты ей ничего не сделаешь? – спросил Иннокентий, делая большой глоток. – Руки-ноги не переломаешь?

– Зачем же ей что-то ломать? Я с ней только поговорю по-нашему, по-мужски, объясню, что она не права…

– Ну, если так, то ладно! Запоминай адрес, а лучше запиши! – и Иннокентий продиктовал Лене адрес неуловимой Алисы.

– Спасибо, друг! – прочувствованно поблагодарил его Леня. – Ты меня очень выручил!

– Слушай, – лицо Иннокентия вдруг вытянулось, – а откуда ты узнал, что я ее тогда перевозил? Как ты вообще меня нашел?

– Откуда? От верблюда, – ответил Маркиз. – Любишь ты всякие вопросы задавать… Ты лучше пиво пей! – и он вложил в руку Иннокентия очередную банку.

* * *

Алисы проживала на Урюпинской улице, недалеко от улицы Агронома Кучерявого, и через десять минут Маркиз уже парковал свою машину рядом с такой же пятиэтажной хрущевкой.

Вообще, у Маркиза было впечатление дежавю: и дом такой же, как тот, в котором жила Инга Завирушкина, и подъезд почти не отличался – такая же обшарпанная, давно некрашеная дверь, тем не менее снабженная домофоном. Приходилось принять как рабочую версию, что у неуловимой Алисы было пристрастие к таким непритязательным домам и подъездам. Правда, более вероятным Лене показалось, что только такое жилье вписывалось в небогатый бюджет Алисы.

Единственным отличием этого дома была свежепокрашенная скамейка перед подъездом, на которой сидели две бодрые старухи, удивительно похожие друг на друга.

При виде Маркиза, выходящего из машины, эти старухи оживились, переглянулись и обменялись странными репликами:

– Обратите внимание, Александра Евгеньевна! Определенно, не из нашего подъезда человек!

– Да уж обратила, Евгения Александровна! Не только не из нашего подъезда – даже не из нашего дома! И вообще, я его и в нашем микрорайоне не видела!

– Не иначе, к ней!

– Не иначе!

Маркиз, не обращая внимания на бдительных старух, нажал на домофоне нужную кнопку. Некоторое время ничего не происходило, затем в динамике раздался треск и шорох, потом странный голос – не поймешь даже, женский или мужской – коротко осведомился:

– Кто?

– Иннокентий! – ответил Маркиз, пытаясь подражать голосу владельца красного мини-вэна.

Замок щелкнул. Маркиз открыл дверь и вошел в подъезд.

Едва дверь за ним закрылась, одинаковые старухи на скамье переглянулись: