Меч Ужаса (СИ)

— Ну, я имею в виду, что и нам надо кого-нибудь запрягать, а не самим тягать, — мечтательно улыбнулся гном.

— Так только эльфы умеют, магия у них, дарованная великим Лу, — мы дружно посмотрели на небо, в поисках Луны и приложили руки к сердцам. Узкий серпик будто отозвался холодным звоном в душе.

— Зато мы намного выносливей. Сами, как олени.

— Или лоси, — хохотнул Виктор. Остальные поддержали.

Отсмеявшись, Щитор вновь заговорил:

— А у людей найдутся такие же сильные, как мы?

Я вспомнил дозоры и виденных мной представителей расы. Неожиданно наткнулся на ветку, оцарапавшую лицо.

— Чёрт! — вырвалось тут же. — Эх, может и есть, Щитор, может и есть… Летописи говорят, что люди почти не отличались от эльфов внешне. Это потом, с веками, уже гнилое семя Ока, защити нас Ор, проросло и среди них стали рождаться всякие разные. Наверное есть некоторые, могущие посоперничать с нами в силе и даже выносливости, только не этого стоит опасаться, друзья. Люди коварны и склонны к подлостям, часто ими руководят самые низкие порывы.

Виктор и пехотинец сплюнули, поморщившись — каждый знает о Сече. А Щитор, выхватив меч и срубив веточку на кусте, со злостью выдал:

— Проклятое семя! Мы их всех когда-нибудь порубим!

Виктор тяжело вздохнул, прежде чем ответить на ярый всплеск. В его словах слышна великая горечь:

— Нельзя нам так, нельзя… Эльфы, братья наши любимые, столько сил вложили и не стали воевать. Нам тоже не стоит. Люди не виноваты, что Тёмное Око вмешалось в сотворение.

Я было хотел отозваться, ощутив протест, но Щитор успел раньше:

— Тебя послушать, так нам простить их надо, — едко закончил он.

— Это не только я так думаю, но большая часть Совета и старейшин. Что куёшь, то и получишь. Ты вон веточку срубил от злости, побереги душу лучше.

Слова Виктора отозвались давней болью. У нас, во Втором Королевстве, существует два мнения насчёт дальнейшего контакта с людьми: избегать или готовится к войне и даже мести. За ветхий мир выступают в основном зрелые гномы, коих не так много осталось после Сечи. И Совет с Королём так считают, но вот большая часть юных — людей ненавидит. Не постоянно, не люто, но стоит в беседе затронуть больную тему, как начинаются споры. Я больше к последним склоняюсь, что люди нам враги. Сильную армию мы должны иметь, тем более, гномам вообще несподручно воевать на поверхности Тверди. Опыта почти никакого.

Пристыженный прутиком Щитор посмотрел на обнаженный меч, да вернул в ножны. Его глаза нашли мои.

— А ты, дядя Ворк, что думаешь по теме людей? Мирно нам жить, или бить?

— Не прощать точно. Тёмное Око, как сидело на небе, — покосился я на уже хорошо видимый синюшный шар, весь в наплывах и круглых рытвинах, — так и сидит, защити нас Ор. Говорят, даже культ в его честь у людей есть. О каком мире и доверии может идти речь? Нам нужно крепить оборону, а с учётом троллей и гоблинов — вдвойне!

Все одобрительно закивали. Пройдя ещё немного, мы с облегчением оказались на небольшой полянке. Справа и слева темнеют холмы — идти нам между ними, а солнце, уже скрывшееся за горизонтом, с каждым мгновением забирает с собой толику света. Над головой шумно промчалась огромная сова, спикировав чуть дальше и, затем, натужно начала набирать высоту. Я расслышал тонкий писк её ужина.

Под кроны деревьев забрался крепкий вечерний полумрак. Холодный ручеёк сомнения прокрался в сознание — что если нам не удастся отыскать лагерь, да ещё и ночью придётся возвращаться? Груггевор точно не одобрит такого. Может зря подбил ребят?

Взгляд уцепился за странную кучу справа. Присмотревшись, узнал узоры ткани, что нам дарят эльфы. Мы подошли и с удивлением обнаружили часть вещей, украденных гоблинами.

— Не донесли что-ли? — проговорил Виктор.

— Тут не мало! — отозвался гном-пехотинец, склонившийся к предметам.

— Запомнить бы место, как-нибудь, — сказал я, пытаясь разглядеть в густеющем вечере значимый ориентир.

— Найдём! — заявил Виктор. — Тем же путём можно и завтра, и послезавтра пройти — следы будут.

— Точно, — одобрил я. — Ладно, тогда не будем отвлекаться. Пойдёмте дальше.

Мы начали пересекать полянку и в воздух полетели мерцающие точки насекомых. Щитор, тем временем, вновь взялся говорить:

— Дядя Ворк, можно вопрос?

— Ага.

— Что у тебя с Анной?

Гном застал врасплох. Вспомнил недавнее в бане, что даже кровь к лицу прилила, хорошо, что это не так сильно заметно.

— Ничего пока.

— Ты прости, просто на неё многие засматриваются. И я тоже, — смущённо закончил Щитор.

— Не знал… — отозвался я, подыскивая слова. — Ну, пока не знаю что у нас. Знаешь же их, как насядут со своей любовью.

— Понимаю, дядя Ворк, — звонко и весело отозвался Щитор.

— Вот вернёмся, так и будет понятно. Расскажу потом.

— Если вернёмся, — поправил Виктор.

— Обещал, значит вернусь, — тут же отозвался я, ощущая, как развеиваются недавние сомнения. — И вас выведу, друзья! А то глядишь, Щитор, Кунице надоест со мной нянчится, так к тебе уйдёт.

— Хорошо бы, — отозвался гном. — Она такая хорошенькая.

— Это да. Даже не знаю, чем я ей приглянулся. Думаю, уж лучше с тем нашим братом дело иметь, кому оно надо — отношения эти, а я далёк, весьма далёк.

Щитор глянул удивлённо и говорит:

— Так ты из Исконников что ли?

— Нет, — пояснил я, — пока нет. Видишь ли, раз уж Ор и Лу даровали нам возможность род продолжать, то надо так и делать. Просто мне пока не интересны любовные дела.

Горло прочистил Виктор, беря слово:

— Я Исконник. Мне противны все эти плотские утехи. Как было достойно, когда Ор творил нас собственноручно. Простите, не могу даже думать о другом способе.

— Вот, — показал я рукой Щитору, — Виктор тебе изложил другую позицию. Поэтому я где-то между оказался.

Юный и горячий Щитор уважительно поглядел на соратника и мы сменили тему. Следы различать стало труднее из-за темноты. Начался пологий склон и, судя по всему, мы начали забирать южнее, обходя холм. Пока Щитор рассказывает, как мечтает о походах в дозор, я замечаю ещё один схрон с товарами от эльфов. Оценив разницу в расстоянии между предыдущим, перехватил копьё левой, а с пояса взял арбалет. Рычаг уверенно натянул тетиву. Исхитрившись, я набросил болт, так и оставив оружие в правой руке. Ребята приготовления заметили и тоже взвели свои.

— И всё же, дядя Ворк, что думаешь насчёт телег? — ввернул Щитор.

— Запрягать ли туда животных?

— Не-е-ет, может нам стоит придумать иной вариант?

— Хм-м, — озадачился я, — наверное, можно что-нибудь измыслить, вроде вагонеток, что используем в забоях. Или ещё какую тягу механическую, просто зачем, если обозы к нам приходят раз в полгода?

— Это да-а, — протянул гном. — А если в Мрачные Горы вернёмся и нужно будет наладить обмен между королевствами?

Гномы зацокали, впечатлённые.

— Ты, конечно, замахнулся, — проговорил я. — Если с этого ракурса смотр…

Я не успел договорить — впереди между деревьями метнулась фигура. Не задумываясь, пустил в неё болт. Попытка закричать тут же оборвалась. Гномы дружно начали оглядываться. Пригнулись. Я осторожно пошёл вперёд, прячась за стволы. Вскоре глаза различили тело гоблина с развороченной головой — болт прошёл насквозь. Скривившись, я махнул друзьям.

Мы сели, собравшись на совет. Слово беру я:

— Думаю, их лагерь где-то рядом. Нужно быть осторожнее.

— Нападём сразу, чтобы неожиданно! — горячо, хоть и шёпотом, заявил Щитор.

В едва разгоняемой синевой неба тьме, я обратился слухом к Виктору и тот ожидаемо ответил:

— Нельзя. Их там может быть много.

Гном пехотинец согласно закивал, тут же взявшись поправлять шлем, а оставшийся обозник подобрался ближе, обратив лицо ко мне.

— Давайте так, — говорю я, — подберёмся к лагерю с верхней стороны — там склон, ходить особо не должны. Определимся с решением, когда поймём что у них за лагерь, и сколько там бойцов.

Возражать не стали, и мы взяли левее. Деревья с этой стороны холма растут пореже, взбираться на становящийся круче склон не так трудно. По ходу дела слежу, чтобы отряд не сильно шумел. Ребята иногда ломятся, словно медведи, и моя суть разведчика кривится.

Вскоре мы вышли к пологому оврагу, с бока которого открылся вид на панораму подножия холма. К общему удивлению, заметили впереди множество огоньков, не менее десятка. К основному списку вопросов прошедшего дня, тут же добавилась гроздь новых, и мы двинулись к ближайшему костру, мелькающему между деревьев через овраг.

Проследил, чтобы никто из отряда не покатился, не упал и не чертыхался. Щитор старается и даже помогает — недаром хочет в разведчики. Мы взобрались на склон покрытый лесом, я заметил, что стало больше елей, нежели лиственных деревьев. Группу веду, избегая мест, где много трескучего валежника. Носа коснулся запах дыма, а уши уловили какие-то вскрики. Пригнувшись сбавили темп, а потом и вовсе поползли. К запаху от костра добавился неприятный, слезоточивый, но я во все глаза всматриваюсь между деревьев, всё ближе подползая к шумному лагерю гоблинов, так и мелькающих перед огнём.

Пологий склон поляны превращён в лагерь. Приблизившись, я разглядел единственный крепкий шалаш, внутри которого сидит наиболее увешанный всяким хламом гоблин. Скорее всего это вождь, тем более, рядом оказалось много вещей с ограбленного обоза. В лагере бесновались остальные, возможно так они празднуют удачный поход. Гоблинов здесь больше двух-трёх десятков — слишком много, чтобы бездумно кидаться в атаку. Тем более, я вдруг понял, что за огоньки мерцали вдали — это ещё лагеря. Если там также много зелёных тварей, то наш отряд быстро задавят.

— Твари, радуются. — одними губами шепнул Щитору.

Гном со злым лицом кивнул. Виктор, что лежит дальше, шепнул ему что-то.

— Виктор спрашивает, что делать будем? — передал он.

— Давайте пока понаблюдаем, — отозвался я, зачерпнув влажной земли и начав растирать её по ладоням.

Гоблины развернули бурную деятельность, обдирая ближайшую к костру ель, а около десятка, вереща и горланя толкают снизу небольшое бревно. Одежды на основной массе нет, кроме вождя и приближённых. Довольно быстро я понял, что гоблины переговариваются на каком-то квакающе-шипяще-свистящем языке, с периодическим верещанием. Я напряг слух и выпучил глаза, когда один из них вдруг выругался на нашем. Они часто вступают в конфликты, перерастающие в потасовки, так что вскоре ругательства прозвучали вновь. Удивление искало выход — этого гоблина точно не надо убивать.

Я пихнул Щитора:

— Слышал?

— Мгу.

— Запомни его!

— Как? — удивился он.

— Чья шкура на нём? — спросил я, пытаясь в мечущимся свете разглядеть ругнувшегося гоблина.

— Сейчас, — отозвался Щитор, тоже впившись взглядом в тёмную бегающую фигуру, среди десятка таких же, только без шкур. — Кажется, волчья.

— Передай остальным, пусть хорошенько запомнят — его не убиваем, — прошептал я.

— А будем нападать? — оживился Щитор.

— Надо, только я пока не решил как.

Мы притихли, когда в очередной раз из лагеря выбежал гоблин и где-то левее нас справил нужду. Потом Щитор сообщил указание.

Я начал ломать голову над планом. Самый простой — дождаться, пока гоблины успокоятся и заснут. Конечно, придётся полежать, но это надёжней всего. Ещё можно попробовать напасть со всех сторон — нас пятеро, мы в броне, с отличным оружием. Положить низкорослых тварей труда не составит, одна опасность, что кто-нибудь ускользнёт и поднимет нижние лагеря. Пришли бы мы сюда только ради мести, то ладно, но нужно ещё товары забрать.

Очередной гоблин пошёл до ветру, к уже надоевшей вони примешалась новая — свежая. Я с отвращением скривился, как и Щитор. Руки чесались послать болт в гадящую тварь, как вдруг пришла мысль.

— Щитор, ты видел второй схрон с подарками от эльфов?

— Нет, — прошептал тот, мотнув головой.

— Там, чуть раньше, где я гоблина прибил. Если обратно идти, то по левую руку.

— Найду! А что? — горячо отозвался юный гном.

— Верёвка нужна. Будем их вязать, тварюг.

— Я принесу.

Пожал ему плечо и гном уполз. В оглашающей лес какофонии звуков из лагеря и робких звуков ночного леса, началось ожидание. Вскоре подполз Виктор:

— Тоже по нужде ушел?

— Есть план, Виктор, можешь ребятам передать?

Я пересказал задумку, продолжая поглядывать на гоблинский загул ниже. Виктор озадачился, видимо взявшись перебирать варианты. Через некоторое время шепчет:

— Надо будет всё же оттаскивать их подальше.

Я дернул головой в знак пояснить.

— Даже если рты кляпами забьём, ты представь их с десяток тут выть будет — уже никакой шум из лагеря не перебьёт. Да и вообще — проще убивать сразу.

Дело сказал, но я старательно обходил этот момент в мыслях. Всё же, не могу пока решиться на такое.

— Мы их заставим отрабатывать ущерб. Приведём в королевство, осудим в Совете и привлечём к работам.