Ритм Карецкого

Вот тут рассмеялся Рус. Махом сгрузил ей в руки шоколад и цветы, которые она еще и не заметила, похоже. Аккуратно поставил на пол пакеты с фруктами и вином — и сгреб Леру в охапку.

— Меня вот вообще все устраивает, — ухмыльнулся он, уткнувшись лицом в ямку между ее ключицей и шеей. — Даже представить не можешь, насколько! — глубоко втянув в себя ее запах, сипло прошептал он прямо в кожу Лере.

Охрип, однако. Капитально его припечатало.

— Зачем нервничала? Я ж не давлю, Лера. Не хочешь — притормозим, мы коней не гоним… — заметил Рус, продолжая дышать ее кожей открытым ртом. Покрывать короткими поцелуями плечи и шею. У нее дыхание прервалось, заставив спазмироваться мышцы его грудной клетки и живота. Бедра напряглись, и Руслан не понял, как еще плотнее прижался к ней. А на словах — вон, герой! Только тело ж выдает с головой… Да и ее тоже — Рус слишком хорошо, в мельчайших нюансах прочувствовал, как из-за его действий напряглась грудь Леры, дразня его жестким касанием сжавшихся сосков.

— Да ну сейчас! Ага! — внезапно для Руслана громко возмутилась Лера и ухватилась за его шею с ощутимой силой. — Я уже сама как конь на скачке… — ошарашив его, вдруг заявила Лера, проехавшись при этом розами по его затылку…

Но какая разница? Он сейчас указывать на сей факт не собирался. Хоть и подумал, что в следующий раз лучше дарить что-то без шипов. Как бы ему потом ПХО* спины не пришлось проводить… Лера же прижалась к нему всем телом, прямо прогибаясь на руке Руса.

— В смысле? — растерялся Руслан, но руки сжал только крепче. Или это от нехватки крови в мозгах он соображать стал медленнее?

Лера же вдруг так открыто и смешливо ему улыбнулась:

— В голове шумит, сердце колотится как сумасшедшее, легкие горят от нехватки кислорода — и это ты меня просто обнял… Ну и из постели выдернул, само собой. — Она подмигнула. — Так что, придумал тоже, — отклонилась на секунду и заглянула Русу в глаза. — Притормозим… Вот уж не надо! А нервничала… Да мало ли от чего женщина нервничать может! — Лера отмахнулась.

Блин! Приятно, оказывается, что не один он, как идиот-подросток, нервничал…. Нет, Руслан все-таки был в восторге от ее искренности и умения иронизировать и над собой, и над окружающими. Рус сам расплылся в широчайшей ухмылке, вновь задумавшись, что эти качества характера в женщине, оказывается, не менее сексуальные и возбуждающие, чем классная подтянутая фигура и мозги.

— Ты меня успокоила, — посмеиваясь, заметил он. — А от этих симптомов есть проверенное лечение…

Запрокинув себе за голову одну руку, он отобрал у нее букет… В следующий раз торопиться не будет и позволит-таки продавцу обрезать все треклятые колючки! Кинул цветы на пакет в их ногах.

— Ох, Рус, прости, колется, да? — Лера только сейчас поняла, что елозила розами по его спине, словно банным веником.

— Не важно, — настал его черед отмахиваться. — А вот отвлекают — это да. А мне вообще не хочется от тебя отвлекаться, — хрипловато прошептал он и накрыл губами рот Леры, зарываясь пальцами в ее растрепанные волосы.

Второй рукой обхватил как-то так ее спину, чтобы побольше, плотнее — вот просто всю ее охватить хотелось! Надавил, чтобы она плотнее к нему стала. Лера поддалась. Уже и сама его шею, затылок руками обхватила, так же отвечая на поцелуй с жадностью и страстью. На пол что-то упало… Шоколад, видимо. Но им было без разницы. Обоих накрыло такой горячей, настолько жаркой пеленой, что в глазах потемнело! Забирая дыхание и разум. Только одна потребность — кожа к коже, губы к губам, оказаться впритык друг к другу.

Надавил, упирая ее спиной в стену коридора, продолжая целовать с такой страстью, которую уже и не считал когда-то для себя возможной. Под ногами жалобно звякнули бутылки в пакете, который они задели, пытаясь балансировать в небольшом пространстве коридора. Но и это прошло мимо их внимания!

И, что самое главное — ведь все еще лишь целовались, а у него внутри все полыхало так, такой ураган и шторм эмоций в животе и груди, жалящее-острых ощущений, про которые Рус уже и позабыл, привыкнув больше к физической механике секса. Пусть и с удовольствием. А тут — на надрыве каком-то, словно вот-вот спугнет кто-то, вмешается, а он ни за что отдавать Леру или выпускать из своих рук не хочет! Ни за какие коврижки! Вот и сжимает пригоршни крепче, стискивая Леру в руках. А она своими пальцами так его плечи сжимает, запрокидывает голову с тихим стоном, когда Рус с губ на щеки, на шею перебирается, целуя и дразня тонкую кожу — что уже нет мыслей в голове. И только на автомате помнит — презервативы в брюках, в кармане. Тоже купил в магазине. Не хочется и на миг от себя отпускать или двигаться дальше. Вот прямо тут бы ее под себя подмять, позволить себе утонуть в этом безумно-веселом аромате Леры — ее духов, ее кожи. Заставить стонать громче, чтобы, как сама ему и говорит, ни о чем думать не могла! Имени своего не помнила из-за него!

Полные пригоршни ее волос. Прижал Леру к стене. Всем телом к ней притиснут. Дыхание у обоих надрывное, отрывистое. На доли секунды прерываются оба, жадно втягивая воздух. Взгляд глаза в глаза: откровенный, открытый, горящий — обжигают еще больше друг друга, и по новой — губы на губы. Ее пульс под его ртом на шее безумствует, заставляя Руслана дуреть.

Он сто лет никого так не целовал, наверное. Или нет — больше… Было ли вообще подобное? Нет памяти, чтобы вспомнить…

«Кр-е-е-е-е-к!»

Как гвоздем по стеклу, ей-богу!

Резкий и противный звонок вдруг вспорол уже интимную, давяще-сладкую атмосферу коридора. Оба застыли, уставившись на дверь с непониманием, растерянностью. Он вообще понять не может — что это? Какого черта? Лера выглядит так, словно бы и у нее такие же мысли в голове вертятся.

«Кр-е-е-е-е-к!»

— Все время забываю поменять этот дурацкий звонок, — сокрушенно и вроде не в тему заметила Лера, все еще одурманенно хлопая ресницами.

Губы припухшие, яркие. Дыхание через одно. Его колотит от ее вида. Своей грудной клеткой ощущает, как внутри нее сердце безумствует, тарахтит…

«Кр-е-е-е-е-к!»

Как перфоратор по мозгам! Захотелось резко распахнуть дверь и рявкнуть на того, кто бы там ни стоял.

— Думалось, что здесь это проклятие должно перестать нас преследовать, — усмехнулся Рус, хоть это и далось ему через силу.

У самого дыхание обжигало горло, а грудная клетка ходила ходуном.

И тут Лера встрепенулась, словно только осознала, что происходит.

— Рус, в дверь звонят! — воскликнула она одновременно с очередным «Кр-е-е-е-е-к!».

— Я слышу, — вот теперь его ухмылка была искренней.

Лера же, путаясь в его и своих руках, цепляясь ногами за пакет и рассыпав все-таки розы по полу, рванула к двери.

— Это Ирина Степановна, соседка, — глянув в глазок, сообщила негромко, уже открывая дверь. Хотя Русу без разницы было, кого нелегкая принесла — лишь бы и назад унесла поскорее. — Доброе утро, Ирина Степановна, что-то случилось? — то ли оперевшись, то ли просто упав на торец двери, поинтересовалась Лера у гостьи.

Собой прикрывая коридор и вход. А вот та самая соседка, которую Русу не то чтобы хотелось видеть, даже очень старалась рассмотреть, что и кто находится у Леры за спиной. У нее в руках имелась знакомая котомка. Он уже видел ее, пока в машине курил — вспомнилось.

— Лерочка, детка, у тебя все в порядке? — поинтересовалась Ирина Степановна чуть надтреснутым голосом, так часто присущим старшим женщинам. — Ты долго не открывала… Я заволновалась.

— Все нормально, Ирина Степановна, спасибо за ваше беспокойство, — заверила Лера, не поворачиваясь пока к нему. Однако Русу показалось, что ее спина немного подрагивает, словно бы Лера пытается сдержать смех.

В этот момент взгляд Ирины Степановны, больше похожий на радар — если бы Карецкого спросили — остановился как раз на нем.

— Я тут всяких подозрительных личностей видела во дворе, ходят, отираются, присматриваются. Мало ли, времена сейчас — сама знаешь, какие. Могут и по квартирам начать всякие проходимцы шастать…

Лера обернулась через плечо, также глянув на Руса. Ее глаза просто лучились смехом, это и в полутемном коридоре было видно.

— Спасибо за предупреждение, Ирина Степановна, буду внимательна, — вновь повернулась Лера к своей собеседнице. — Кстати, вы не знакомы — это Руслан, мой друг. Мы работаем вместе. Руслан — это Ирина Степановна, как ты уже понял, самая лучшая соседка. Мне с ней очень повезло! — сымпровизировала, видимо, она, представив их друг другу голосом, полным восторга.

— Очень приятно, — откликнулся Руслан, подойдя на два шага ближе к двери, стараясь ни на что не наступить. Он так подозревал, что эта «соседка» запомнила, как Рус сидел в машине, и как раз на него намекала, упоминая «проходимцев».

— Взаимно, молодой человек, — ответила пожилая женщина.

Однако осмотрела его с ног до головы таким внимательным взглядом, что у Карецкого невольно закрались сомнения в ее искренности.

— Ну, ладно, я пошла, еще к Федоровне зайду, Лерочка. Рада, что у вас все хорошо. Позванивайте.

— Обязательно, Ирина Степановна. Хорошего вам дня! — уже в спину шустрой соседке кивнула Лера, безуспешно давя широкую улыбку.

Закрыла дверь и обернулась к Руслану. Секунду они оба смотрели друг другу в глаза, а потом вместе расхохотались.

— Может, нас таки прокляли? Кто-то другой? Обоих? Что всегда на самом интересном прерывают? — сквозь смех предположила Лера.

— Это — точно не я, — тоже посмеиваясь, вскинул ладони Рус, открещиваясь от подозрений. — Зато я знаю, как порчу снимать, — добавив в голос хрипотцы, тоном ярмарочного шамана-шарлатана добавил он, протянув руку к ней. — Не хочешь опробовать? — надеясь, что это звучит с достаточной долей искушения, заломил Рус бровь.

Лера оценила. И хоть на ее лице продолжала играть широчайшая улыбка, он заметил и вновь вспыхнувший румянец желания, и приоткрывшиеся губы. Очень надеясь, что больше никому не придет в голову ломиться к ним в гости и все бдительные соседи Леры закончились — Рус шагнул вперед, намереваясь вернуть ее в свои объятия. Лера так же ступила ему навстречу, многообещающе протянув руку вперед.

Но тут:

— Ой! Черт! — точно не то, что он рассчитывал услышать сорвавшимся с ее губ.

Сама же Лера отскочила в сторону, и с каким-то обиженным недоумением посмотрела на пол, подпрыгивая на одной ноге.

*ПХО — первичная хирургическая обработка

ГЛАВА 9

Рус проследил ее взгляд и тут же понял, что случилось.

— Елки-палки! Больше в жизни розы не куплю! — в сердцах ругнулся он.

Ухватил Леру за руки и, приподняв, перенес над рассыпанными под ногами розами.

— Вот так и бросай к ногам восхитившей тебя женщины цветы, — попытался пошутить, чтобы разрядить ситуацию. — А потом самому и лечить придется.

Лера рассмеялась, вцепившись за его плечи. Уткнулась лбом ему в плечо.

— Это точно, — вздохнула она, все еще с выражением муки в голосе. — По-моему, лечить придется. Там, кажется, один шип застрял, — и Лера, продолжая опираться на Руса, приподняла ногу выше, демонстрируя ему ступню.

В этот раз Рус ругнулся сильнее. Лера не ошиблась — на своде стопы темнел шип розы, засевший в коже. Вот уж точно, лучше бы на алкоголе остановился!

— Прости, — полностью подхватив ее на руки, Рус развернулся. — Где у тебя свет нормальный? — уточнил. — Честное слово, Лера, не думал, что до такого дойдет, — искренне повинился он.

— На кухне, — ответив на его вопрос о свете, Лера фыркнула, но за его плечи держалась крепко. Прижалась щекой к его шее. — Да ну прекрати, Рус! Это все случайность!

— Что-то у нас их много всяких в последнее время, — невесело хохотнул он, заходя на кухню.

— Может, мы просто сосредоточены на другом и мало обращаем внимания на окружающее? — с иронией вздернув бровь, весело предположила Лера, позволив ему усадить себя на стул.

— Тоже верно, — рассмеялся Рус. — Я — так очень сосредоточен на другом, а все и вся словно сговорились!

Присел перед ней на корточки и внимательней осмотрел ступню — все было не страшно, в принципе.

— У тебя перекись и пинцет есть? — посмотрел на Леру.

Она улыбалась, рассматривая его.

— Перекись — есть, а вот пинцет… — Лера задумалась. — Только чтобы брови выщипывать, — добавила немного сконфуженно и пожала плечами.

Рус почувствовал, как сам собой расплывается в широкой и доброй улыбке.

— Мне подойдет. Так где?

— Все в ванной, — она движением руки указала на дверь, соседнюю со входом в кухню. — Тебе кофе сделать, Рус? А то я так и не предложила… — ее голос зазвучал тише и интимней, когда оба вспомнили о поцелуе, помешавшем ранее подумать о кофе и всем прочем.

— Давай, — тоже сипловато согласился Рус, оценив, что для этого ей придется всего лишь протянуть руку и нажать на кнопку кофемашины. Размеры кухни не требовали от Леры подниматься. — Там шоколад и конфеты есть, — махнул в сторону коридора.

Но Лера только рассмеялась.

— Пока обойдемся, чтобы туда не возвращаться, — замахала руками в наигранном испуге. — Как дежурство, кстати, прошло? — чуть громче поинтересовалась она, когда Рус шарил по полочкам в ванной, разыскивая необходимое.

— Хорошо. Тихо. Не было никого почти, — отозвался он.

Нашел, прихватил еще и ватные диски, и вернулся, на секунду замерев на пороге кухни.

Тихо шумела кофемашина, наполняя напитком две небольшие чашки. Через листья платана, закрывающего обзор половины большого окна, пробивались мягкие лучи летнего солнца, заливая кухню теплым светом. Лера, до этого рассматривающая свою ступню, вскинула голову, едва Рус появился. И, как ни странно, несмотря на всю нелепость и скачкообразность настроения этого утра — его вдруг такой атмосферой уюта накрыло! Таким покоем и тихим удовольствием! Даже при том, что жар его желания и потребности в ней не стих ни на йоту!

Наверное, именно в этот момент Рус впервые осознал — все серьезно. Не плохо, не «не нужно». А просто — серьезно и очень важно для него: эта женщина, эта атмосфера и бесшабашность их общения, легкость, которая появлялась в его душе рядом с Лерой. Черт, да даже эта кухня с уже готовым ароматным кофе — «серьезна и важна» до приятного холодка в спине!

— Как нога? — не уверенный, что готов это как-то выразить именно сейчас, да и все еще осмысливая, он решил в первую очередь позаботиться о занозе.

— Не помру, надеюсь, — рассмеялась Лера. — А если серьезно — нормально, пока не наступаю, — скривила она смешную гримасу, отхлебнув из одной чашки.

Вторую протянула ему.

— Сейчас решим.

Сделав ртом полный глоток, Рус быстро обработал кожу, пинцет, и ловко вытащил шип-занозу. Делов-то! Вновь протер все перекисью. И, поддавшись какому-то игривому порыву, наклонился и поцеловал ее щиколотку.

— Ну все, можешь снова бегать, — усмехнулся, подняв голову. Сидел на корточках у ее коленей, еще не выпустив из рук ступню Леры. И понимал — что и не хочет отпускать.

Да никто и не забирал у него конечность, в принципе.

— Спасибо! — искренне и горячо поблагодарила Лера, отставив свою чашку.

Вместо этого взяла его кофе и протянула Русу. Но не передавая посудину, а просто поднесла ко рту. Она, определено, тоже не хотела, чтобы он освобождал свои руки.

Рус допил кофе с довольной ухмылкой. Оторвавшись, поцеловал уже ее запястье, глядя прямо в глаза. Рука Леры задрожала.

А у него по хребту пробило от ее взгляда… И всего за доли секунды накатило, вновь накрыло их жаркой и душной волной желания. Воздух будто плотнее стал. Горячее. Слаще…

— Р-у-у-с… — протянула Лера хрипловатым, грудным голосом.

То ли с вопросом, то ли с позволением… Так ему уже пояснения и не были нужны. Отставив чашку, которую забрал из ее ладони, Рус стремительно поднялся и подхватил Леру на руки вновь.

— А спальня у тебя где? — поинтересовался он, явно выдав голосом всю степень своего возбуждения. Да и все тело, наверняка, открыто сигнализировало Лере об этом.

— Там, — Лера махнула куда-то себе за спину. — Но я и сама дойду, можно же сказал? — уточнила с некоторой растерянностью.

— Можно, — не спорил он, двинувшись в указанном направлении. — Но я же должен тебе показать, что не отлыниваю в качалке, — шутливо «поиграл» он бровями.

— Да я и сама на тренировках это вижу… — Лера медленно и довольно улыбнулась, больше не споря, с явным блаженством обхватила его шею руками.