Ритм Карецкого

«И, знаешь, несмотря на полную уверенность, что подохну посреди очередного «кардио», я тоже хорошо провел время:-) Спасибо, что вытащила из больницы», — добавил Руслан.

Ей очень хотелось написать, что если он забудет про сигареты, то с «кардио» станет полегче. Но Лера сдержалась. Руслан — взрослый человек, да и она, по сути, ему никто, чтобы слишком активно в каком-либо вопросе давить. Разве что по работе.

«Всегда рада взбодрить», — поэтому ответила Лера и, отложив телефон, вернулась к вечернему ритуалу ухода за собой.

Но улыбка оставалась на лице даже тогда, когда она укладывалась спать. Да и Лера слукавила бы, заяви, что босс не обосновался в ее мыслях со всей своей ироничной уверенностью.

Выходные Лера провела за хобби — вышивкой крестиком, — которым увлеклась еще после университета, когда работала в одном из отделов государственной статистической службы. Малоинтересная для молодой девушки работа. Зато времени много было, и опытных советчиц по вышивке. Тот отдел Лера покинула очень быстро, не упустив возможности развития и роста, а вот хобби осталось, зачастую позволяя ей прояснить мозги и структурировать мысли в процессе.

Отзвонились знакомые, у которых Лера интересовалась вопросами по сайтам, так что имелось что обсудить с Карецким в предстоящий понедельник. Не хотелось показаться уж слишком навязчивой, дергая Руслана и на выходных. Мало ли какие у человека могут существовать планы?

Правда, он сам ей писал. Уже в субботу. Еще до обеда.

«Что-то теплая ванна работает хуже, чем я надеялся. Да и растяжка мимо. Минут на двадцать спасает О_о», — прислал он ей сообщение, от которого просто веяло веселым сарказмом и подтруниванием над самим собой.

Лера против воли улыбнулась, читая этот «крик души». Она Руслана понимала. Даже у нее некоторые мышцы побаливали, что уж про него говорить?

«Держись, босс, я мысленно с тобой», — попыталась поддержать она Руслана.

«В теплой ванной %-)? Или на полу для растяжки?» — не замедлил сострить Карецкий, вызвав у нее приступ хохота.

«Пока только в сопереживании физическим страданиям», — игнорируя вспыхнувшие кончики ушей и исподволь разлившуюся по телу горячую волну, явно не уместную, в том же духе ответила Лера.

Хоть пальцы и подрагивали немного, промазывая по буквам сенсорной клавиатуры.

«И на том спасибо;-)», — тут же не остался в долгу Руслан.

«Попробуй еще массаж», — искренне посоветовала Лера, отложив вышивку. Не до узора стало.

«Это намек? Свою кандидатуру предлагаешь?»

Ой, она такого ответа не ожидала…

Лера несколько секунд растерянно пялилась в экран смартфона, понимая, что искренне смущена и совершенно не представляет, как теперь извернуться. Однако уже через мгновение ее осенила идея. Быстро открыв поисковик, она нашла первый попавшийся сайт по запросу и, скопировав ссылку, бросила ответ Руслану.

«Начни с пособия по самомассажу. Тут с картинками. Цветными %-)», — поставила она саркастичный смайл в очках.

«Уела)))))», — признал Карецкий, прислав несколько хохочущих смайликов. «Уговорила, попробую хоть сам».

А Лера, улыбаясь так широко, что щеки немного болели, вернулась к своему вышиванию. Впрочем, ей недолго позволили заниматься любимым занятием.

«Тебя тренер тоже таким количеством белка пытается закормить?», — буквально через полчаса пришло новое сообщение от Руса, не вполне понятное для Валерии.

«В смысле?», — не поняла она. — «У нас разные рекомендации по питанию. Ты лучше у тренера уточни, он же свой номер дал», — посоветовала Лера, действительно растерявшись.

«Да я уже уточнил», — тут же пришел ответ с задумчивым смайлом. — «Теперь вот думаю, выдержат ли мои почки такую нагрузку — белок десяти яиц+красное мясо. Елки-палки, это не шутки…»

«Тут ты разбираешься больше, я не врач», — напомнила Лера.

«Ох и втянула ты меня в авантюру…:-)»

Она так и не поняла, с какими эмоциями он это написал: то ли со смехом, если ориентироваться на широко ухмыляющийся смайл, то ли с претензией. Однако решила выдержать паузу и не отвечать. Тут ей действительно мало что в голову приходило.

Паузу Лера продержала до вечера воскресенья, пока, вернувшись с очередной встречи с подругами, ей не пришло в голову, что Карецкий вполне может плюнуть на тренировки. Тем более что сегодня ему могло стать еще хуже. А потому, хоть и испытывая внутренний трепет, она достала телефон и набрала ему сообщение:

«Надеюсь, ты подготовил форму на завтра, Руслан Альбертович?;-)», — добавив немного официоза, но не забыв и про смайлик, поинтересовалась Лера.

Отправила, немного волнуясь почему-то. И начала переодеваться.

«А после тренировки мы снова пойдем есть стейк? %-)»

Эй, он украл ее саркастичный смайлик в очках!

Лера рассмеялась, пусть всего лишь стояла одна посреди собственной спальни.

«Думаю, тогда нас съедят наши тренеры», — пальцы сами, словно жили своим умом, уже набрали и отправили ответ. — «Но мы вполне можем сходить в среду на очередную суперполезную вечеринку моих друзей-веганов;-) Там даже танцы будут. Разомнемся заодно от контрактуры:-) О, и у меня тут уже есть наброски проекта сайта…», — попыталась она свернуть в рабочую тему от излишней интимности.

«Я все еще считаю, что лучше всего помог бы массаж, сделанный друг дружке;-)», — не остался в долгу Карецкий. — «Но ладно, и на фалафель твой в среду согласен. Хоть попробую, что это за зверь такой. А наброски бери, все посмотрим и обсудим завтра:-)»

Опять непонятно: то ли поддержал ее идею, то ли, посмеиваясь, согласился с ней Карецкий. Но Валерия уточнять не решилась. Да и была достаточно откровенна с собой, чтобы признать: будь она против подобных намеков и легкого флирта со стороны Руслана — давно пресекла бы все на корню. А тут — сама же поддерживает, чего лукавить?

С понедельника их общение стало более официальным.

Хотя, чтоб уж не лгать, только на работе. И не факт, что Валерия это поняла…

Руслан знал, что сам ставит эти границы и рамки. Или, по крайней мере, пытается сделать нечто подобное в каком-то малоосознанном, но явно присутствующем порыве притормозить и сдержать… Где именно и что конкретно — Карецкий так же затруднялся сформулировать четко. И все же он явно понимал, что его затягивает. Причем так, как уже очень давно не случалось.

И только идиот стал бы отрицать, что все выходные искал повод написать ей. А на самом-то деле хотелось к Лере приехать, послав к черту крепатуру и очень достоверное ощущение, что его переехал трактор… Зачем? Да мало ли зачем! Хотя бы, чтоб все то же, что писал, сострить при встрече. Или еще найти какую-то тему. Да пусть и тот же дурацкий сайт, настолько критично им необходимый, по ее утверждению! Кофе выпить. Что угодно…

Валерии удалось вывести его сознание из какого-то ступора, в котором то пребывало достаточно давно, и Руслан даже не был уверен, что знает, как теперь верно будет поступить. Ведь все причины и доводы, почему это не особо уместно — остались, как бы он те в своей голове ни крутил. Да и нечто не вполне осознанное так же присутствовало…

Не страх. Нет, он не трусил. И все же… Имелась странная и даже раздражающая неуверенность с подспудными вопросами: «а зачем?» и «стоит ли?», которые бесили его самого. Но при этом Руслан не мог их из себя и просто так вытравить.

Он слишком долго жил по накатанной. По давно выработавшейся схеме: да, порою тоскливо до воя и скучно; одиноко и статично серо. Но стабильно и понятно. Без потрясений и разочарований…

Или, скорее, с известным и прожитым до малейших нюансов разочарованием, ставшим частью нутра.

Тут ему все было знакомо, ясно и понятно. Когда-то угораздило полюбить женщину, которая, хоть и ценила его по-своему, хоть и любила в какой-то мере, но душой, сердцем и телом принадлежала другому мужчине. Даже когда тот ушел от нее, пусть и с причиной. И сколько бы Рус ни вкладывал в их отношения с Кристиной, на что ни готов бы ради нее был — это ничего не могло изменить. А жить с постоянным ощущением, что ты на вторых позициях в сердце и уме дорогого тебе человека — для Руса было невыносимо и неприемлемо. И если поначалу он еще надеялся на что-то, пытался себя убедить, что перетерпит — то с каждым проходящим днем и месяцем осознавал: в глубине существа только нарастает обида и глухое раздражение. Ведь, по факту, все его чувства и бушующие эмоции внутри — для нее были вторичными.

Но и когда, разорвав эту связку, вернувшись лишь к дружбе, как бы больно и обидно ни было, он попытался искать удачи в понятных и привычных взаимовыгодных отношениях — особого счастья Карецкий не нашел. Он не любил свою жену. Зарекся к тому времени уже ждать любви. Но уважал и ценил Альбину. Испытывал к ней искреннее расположение и симпатию, да и сексуальное влечение. И выгоду из брака с ней извлек. И все же — мимо все как-то было. Не в тему и не то. Утомляло и по-тихому бесило обоих. Казалось, что по одиночке легче будет. И они спокойно и мирно разошлись и с Альбиной.

С тех пор Рус зарекся желать что-то большее, помимо понятного и простого влечения. У него случались отношения, и нередко. Но он никогда не усложнял, о чем предупреждал сразу. И Руса это устраивало. Не отвлекало от работы, от дружбы с Кристиной, которая все равно понимала его лучше всех остальных. И Руслан к такому привык.

А теперь…

С тех пор, как он познакомился с Лерой, вся выстроенная в его жизни система, насколько бы пустой и занудной та ни являлась, рушилась. А ведь ему еще и ее профессионализм нужен был, и все те знания, которыми Валерия действительно владела. Все казалось сложным с такого ракурса.

Или это Рус все усложнял?

Хороший вопрос. Карецкий размышлял над ним полночи с воскресенья на понедельник. Вот и решил вернуть общение на рельсы профессионализма. И вроде расписание помогало. И две операции, на которых ему пришлось заменять нежданно отравившегося некачественными продуктами сотрудника. Все помогало, казалось… Складывалось хорошо. Руслан почти не видел Леру с самого утра, да и ремонт в ее кабинете подходил к логическому завершению. Это многое могло бы облегчить и упростить. И в какой-то момент Руслан даже уверился, что все не настолько плачевно, как он сам себе решил…

Пока они вновь не оказались в спортзале. И тут Рус осознал, что Лера даже не догадывается о принятом им решении вернуться к более официальному стилю общения. А он сам рядом с ней забывает обо всех доводах, почему это самый разумный вариант. И так же открыто хохочет над ее подколками, не замечая, когда и сам начинает ее поддевать и иронизировать, несмотря на заливающий глаза пот из-за нагрузки тренера, однозначно не знакомого с понятием человеколюбия и состраданием.

Но сложнее всего стало во вторник.

Карецкому снова пришлось брать операцию, которой не было в его графике — тот же хирург еще не вышел на работу из-за плохого самочувствия. Так что Рус отложил обсуждение создания сайта с одним из знакомых Валерии, оставив это полностью на ее усмотрение. И практически с самого утра, сразу после пятиминутки, «пропал» в операционной. В этот раз последствия тренировки ощущались уже не такими катастрофичными, не мешали работать. Но операция все равно была не из «проходящих», потребовав от него уймы сил, сосредоточенности и внимания. Поэтому ли, выходя из оперблока, он ощущал себя настолько измотанным и разбитым, словно бы отдежурил ночь, не присев ни разу? Или дело было не в физическом напряжении, а в моральной неудовлетворенности? Каком-то неявном поиске и потребности в чем-то, что Руслан не хотел и не собирался облекать в слова?

Потому ли, вернувшись в кабинет, Руслан вдруг сотворил то, что категорически не собирался? Или это просто было неизбежно с момента их первой встречи?

Валерия сидела у стола со стороны дивана, на подлокотнике, когда он вошел. Спиной к нему. Она никогда не занимала его кресло, Рус обратил на это внимание еще раньше. По сути, это был ее последний день в его кабинете: ремонт завершили и сегодня помещение уже просто «выветривали», чтобы там можно было нормально находиться.

— Операция нормально прошла? — мельком обернувшись и подняв на него глаза, с улыбкой уточнила Лера, вновь склонившись к каким-то документам.

Казалось, она очень внимательно изучает их содержание. Даже что-то подчеркивала в тексте.

— Нормально…

Руса вдруг накрыло. Какой-то сдвиг сознания. Словно он только в тот момент осознал, что завтра, когда вот так же зайдет сюда — Леры уже не будет в кабинете. И этого аромата арбуза не останется. Только давно приевшийся привкус сигаретного дыма в воздухе. Как раньше, до ее появления…

И даже сам не понял, когда пересек расстояние между ними и уперся руками в стол, наклонившись над Лерой. Сделав то, что так давно хотел, но сам не считал верным. Заперев ее в кольце своего тела, по сути. Уткнулся лицом в волосы, не в силах надышаться этим бесшабашно-веселым ароматом и каким-то неуловимым запахом самой этой женщины. Его лицо, губы на ее волосах… Щекотно, жарко, и такой бушующий взрыв внутри, что воздух вглубь легких протолкнуть трудно.

Валерия замерла, похоже, удивленная его поступком не меньше, чем сам Карецкий ошалел. А сопротивляться собственному желанию — сил уже не имел.

— Я перехожу границу, да? — тихо и хрипло уточнил он, так и не перестав дышать ароматом ее волос.

Внутренней стороной плеч и предплечий, своей грудной клеткой — он ощущал ее тепло и кожу плеч Валерии. Легкую дрожь, которая прошла по ее спине из-за его близости.

Вопрос повис в воздухе на мгновение. После чего Лера откашлялась. Впрочем, не предприняв ни единой попытки встать:

— Я не знаю…

Они оба ощущали повисшее между ними напряженное притяжение, он это очень ясно понимал. И оба знали, что оно не вспыхнуло внезапно в эту секунду. Просто раньше и он, и она держались. А сейчас…

В какой-то момент она дернулась, и он решил, что сейчас все же придется отодвинуться и вернуть Лере личное пространство. Как бы там ни было, и что бы за блажь в голову ни стукнула, Рус не собирался ее ни к чему принуждать. Только пока даже представления не имел, как сейчас с места сдвинется… Однако вместо того, чтобы вывернуться из кольца его тела и рук Лера просто подалась назад, откинувшись спиной на его грудь. И снова замерла. Словно прислушиваясь и к своим, и к его ощущениям от такого плотного контакта.

Воздух толчком вырвался из его горла из-за этого ее движения. Словно от удара.

— Я не хочу, чтобы ты перебиралась в другой кабинет… — голос звучал слишком хрипло, будто бы Рус выкурил несколько сигарет подряд.

— Но я же вечно тебя отвлекаю и создаю неудобства при консультациях, — вроде и рассмеялась Лера, только голос ее был таким же хриплым и тихим. — Да и у главврача должен быть отдельный кабинет. Мало ли, проверка приедет, а тут я песни распеваю… И мой кабинет совсем рядом…

Она говорила все правильно. Он и сам думал об этих аргументах дней пять назад. И курить ему никто мешать не будет. Только…

— Плевать! Я не хочу, чтобы ты перебиралась, — Рус еще немного подался вперед и накрыл своей ладонью ее руки, вцепившиеся в поверхность стола. Сжал в своей пригоршне ее подрагивающие пальцы. — Все правда. Но я не хочу… Даже если сейчас меня можно обвинить в злоупотреблении рабочим положением и домогательстве, — с иронией добавил Руслан.

Лера рассмеялась, только все еще хрипло, словно давилась и воздухом, и самим этим смехом.

— А это домогательство? — она запрокинула голову, встретившись с ним пытливым и немного потерянным взглядом.

Ее волосы проехались по его лицу. И его губы оказались на лбу Леры, прямо над одной из ее бровей.

— Я не знаю, — честно признался Рус, как и она недавно.

Они опять замолчали оба. Можно было наклониться чуть ниже и накрыть ртом ее приоткрытые губы, с которых то и дело срывались короткие хриплые вдохи. Можно было обхватить Леру двумя руками и крепко сжать, дернув на себя. Можно было…

Много чего возможно. И хотелось всего этого настолько, что солнечное сплетение сворачивалось узлом, заставляя судорожно и болезненно сжиматься измученные тренировками мышцы во всем теле.

И Валерия могла привстать, обернуться, обнять его…

Но они просто не двигались, словно прислушиваясь друг к другу, привыкая к этому новому ощущению близкого тепла друг друга, будоражащего и разум, и тела. Не сближались больше, но и не расходились. Он нависал над ней, а Лера оперлась на него спиной. Переплели пальцы, сохраняя почти нераздельный контакт тел, не преступая при этом границ разумного. И дышали запахом друг друга.

ГЛАВА 5

Для нее это оказалось неожиданностью, как ни странно. Вроде и флиртовали, вроде и подкалывали друг друга целыми днями. Но ничего в поведении Руслана за прошлые десять дней не подготовило Леру к тому, что он может вот так категорично прийти и заявить, что «не желает, чтобы она перебиралась!»

Честно говоря, к этому времени ее тоже данная перспектива уже не особо радовала, но нельзя же забывать и про здравый смысл. Не потому, что Руслан — ее начальник и такое развитие их «общения» может оказаться неуместным. А хотя бы из-за того, что она действительно частенько за эти дни создавала Карецкому сложности при консультациях и встречах с пациентами. Оба же отмечали такое… Но самое забавное, что об этом оказалось не так и просто помнить, когда Руслан стоял настолько близко и касался ее спины, волос, глубоко дышал запахом ее кожи. Да и сама Лера воспользовалась случаем оказаться к нему максимально близко, чего уж там…

Руслан взбудоражил ее настолько, что она полночи заснуть не могла потом, даже не взвешивая доводы «за» или «против» разумности подобного поведения, а просто перебирая в памяти мгновения их какой-то молчаливой и даже немного трепетной первой пробы осознанно оказаться настолько близко… Впритык.

И все же Лера перенесла стопки документов и папок, которыми успела «обрасти» за это недолгое время, в кабинет через несколько метров по коридору. С его помощью. То и дело задевая Карецкого плечами и бедрами — уж очень часто он оказывался прямо посреди ее дороги. Точно не просто так…

— Я банально создаю тебе беспорядок всем этим, — с улыбкой заметила она, пока Рус помогал ей сортировать их бумаги с недовольным выражением лица. — Смотри, ты половину своих историй болезни потерял среди моих планов и схем, — справедливо отметила Лера. — И потом, я же могу и дальше сидеть здесь, наслаждаясь прекрасным кофе и твоим юмором, зато если к тебе придет пациент или проверка из горздрава, благополучно вернусь в свой кабинет, а не буду ютиться на подоконнике в коридоре, — с задорной улыбкой подмигнула, стараясь его немного расслабить.

— Про юмор — ты загнула, — хмыкнул Руслан.

Но как-то почувствовалось, что он немного отпустил какое-то напряженное… опасение, что ли (не могла понять толком), которое Лера с первого взгляда ощутила в Карецком, едва он в кабинет вошел. Про операцию спросила, опасаясь — может, там возникли какие-то сложности, мало ли? Но нет…

Ему действительно настолько не хотелось ее отпускать? Это будоражило куда сильнее, чем Лера могла предположить, хоть уже и не восемнадцать, и много чего в жизни случалось с ней. Однако именно благодаря этому опыту, возможно, Лера и понимала, что ей стоит перебраться в отдельный кабинет. Так будет правильнее.

А развивать то, что протянулось между ними, к чему так настороженно прислушивались, позволив себе преступить рамки делового общения — никто не мешает, раз уж оба признали, что оно есть и никто не против. И на самом деле Валерии очень импонировало то, что Руслан не давил, не напирал, а позволял Лере делать выбор и определять скорость этого развития, хотя ему самому, очевидно, хотелось держать ее как можно ближе. Да и ей, чего уж там отрицать, оказалось очень сложно первой сделать шаг в сторону, чтобы прервать контакт, оказавшийся таким нежданно-необходимым.

Но и несмотря на ее «номинальный переезд», все утро среды они провели вместе. Да и обед тоже. У Карецкого даже времени не осталось на обход. То ли Леру так вдохновил переезд, то ли то заявление Руслана — непонятно. Но она закончила свои предварительные расчеты и подготовила первоначальный план развития больницы, который и «презентовала» Русу. Работы предстояло немало: набрать сотрудников «call-линии», нанять еще пару менеджеров, которые будут работать непосредственно с клиентами. Необходимо было одобрить и уже начать внедрять систему, по которой пациенты смогут в удобной для себя форме платить за лечение. Кроме того, Лера хотела предложить (и уже даже провела предварительное обсуждение) заключить контракты с несколькими предприятиями, которые могли бы обеспечить своим сотрудникам пакет медицинского обеспечения на базе их клиники. Это принесло бы не огромный, но постоянный доход, позволив больнице начать окупать саму себя. Да и тот самый сайт, «черновой» проект которого для нее уже подготовили, необходимо было утвердить. Кроме того, казалось разумным заключить договоры со страховыми компаниями, которые также предлагали бы своим клиентам лечение именно в их стационаре.

Обсуждение всего этого и заняло практически весь день. И не сказать, что Карецкий с чем-то особо спорил или был не согласен. Многое без разговоров одобрил, активно включившись в обсуждение, интересовался нюансами, честно стараясь разобраться. Даже свои варианты и поправки вносил обоснованно и без жесткого аргумента «потому что я сказал». Все проговаривали.

Кроме одного, пожалуй. И этот вопрос, как поняла Лера, оказался самым болезненным, хоть Руслан и постарался сгладить данный момент. Но… Он явно не считал свой график работы неуместным для руководителя такого масштабного медицинского учреждения. А Лера видела в этом большую проблему. Однако все ее аргументы, достаточно обоснованные и непредвзятые, разбивались о его нежелание даже обговаривать этот вопрос.

— Ты можешь и сама все решить, — категорично отрезал Руслан.