Сборник "Пролог"

Св Ск Са

Пролог

Пролог

Интерлюдия 1

Сэр Джон Гордон, лейтенант колониальных войск Бритстана, с самого утра был необычайно хмур и раздражён. Мало того, от его раздражительности доставалось окружающим: денщику и служанке. Данное поведение было настолько нехарактерно для офицера и джентльмена, что вместо того, чтобы обидеться, обе жертвы плохого настроения лейтенанта испугались. Ещё до обеда их настроение передалось всем обитателям небольшого форпоста Бритстана в верхнем течении реки Джеймс.

Сам лейтенант оказался настолько погружён в свои мысли, что не замечал ничего вокруг до тех пор, пока прямо у него на пути не оказалась внушительная фигура сержанта Макмиллана. Лейтенант резко остановился и посмотрел на сержанта:

- Ну?

От тона и взгляда обычно спокойного и даже несколько робкого лейтенанта сержант опешил и, казалось, стал ниже ростом:

- Господин лейтенант, сэр, прикажете готовиться к отражению нападения Сиу?

Лейтенант лишь поморщился:

- Если бы Сиу... Идём, сержант.

Быстрым шагом преодолев не такую уж и значительную территорию форта, они вошли в кабинет лейтенанта. Сэр Гордон протянул своему заместителю лист бумаги:

- Читай!

Губы сержанта беззвучно зашевелились. Послание было коротким и недвусмысленным. Глава племени Покахон давал бритстанцам ровно одни сутки на то, чтобы они без оружия покинули форт. В противном случае угрожал уничтожением, невзирая на пол и возраст. Также он предупреждал, что попытки эвакуации только гражданского населения будут пресечены, а гражданские - проданы в рабство во внутренние земли материка.

Сержант, не сдержав чувств, выругался. Это Сиу располагали на данных землях очень ограниченными силами, а вот для Покахонов, и правда, захват форта был абсолютно решаемой задачей. Вариант выполнения ультиматума присутствующими даже не рассматривался. Они, как командование гарнизона, покинув форт после простого письма, да ещё и оставив всё оружие, подлежали немедленной казни сразу по прибытию в Джеймстаун.

В кабинете воцарилась тишина. Мысли сержанта вертелись между "сбежать" и "напиться", а вот лейтенант зачем-то стал вспоминать общую обстановку, складывающуюся в этих местах для Бритстана.

Бритстанцы в последние годы всё чаще сталкивались с организованным сопротивлением коренных жителей, причём военную помощь им оказывали не только государства центральной и Южной Америки, но и некоторые европейские державы.

Поскольку основным направлением экспансии Бритстана выбраны острова Индийского океана, здесь, в Северной Америке, было решено оставить лишь три основные колонии, две из которых практически вышли на самоокупаемость. Но вот третья колония, Виргиния, мало того, что постоянно нуждалась в поставках даже продовольствия, но и существовала в положении осаждённой крепости. И оставить её нельзя, вот ведь в чём загвоздка! Джеймстаун, столица колонии Виргиния, получил своё название в честь наследника одного из королей Бритстана, хоть править этому наследнику не довелось. Зато нынешний король, Яков I, также носил имя Джеймс, и это была основная причина, по которой данная колония ещё не была эвакуирована, как некоторые другие колонии Бритстана на североамериканском материке. Немного полегче стало восемь лет назад, когда удалось перетянуть на свою сторону дочь вождя союза называемого Покахоны - сильнейшего союза индейских племён Алгонкинов в этих краях, Покахонтас. Это привело к подписанию мирного договора с Покахонами. В прошлом году колония, пользуясь этим миром, даже впервые смогла полностью обеспечить себя продовольствием, и вот, как гром среди ясного неба, ультиматум именно от Покахонов. Неизвестно, что случилось с Покахонтас, но, очевидно, ничего хорошего.

Сам лейтенант был родом из другой североамериканской колонии Бритстана, Плимута. Уже немолодой, сорок четыре года грузный человек, будучи неодарённым, не имел никаких шансов продвинуться по служебной лестнице в регулярной армии, зато здесь, в колониальных войсках, он мог рассчитывать на какую-никакую карьеру. В принципе, уже сейчас, выйдя в отставку, он получал звание секунд-майора и пенсию. Точнее, получил бы, если бы не натянутые отношения с новым военным комендантом Джеймстауна. Правда, до сего дня лейтенант не особо и стремился в отставку, поскольку отставка ставила крест на его честолюбивых мечтах захватить в плен какую-нибудь одарённую индианку и заставить её родить ему одарённого ребёнка. Это автоматически поднимало его статус в Бритстане и сулило неплохое вознаграждение в том случае, если отдать ребёнка сразу после рождения в королевский воспитательный дом. Ради этой цели он даже не пожалел денег на антимагические кандалы, хранящиеся в потайном отделении его сундука.

Однако все эти планы пошли прахом из-за вот этого листка бумаги, который в данный момент держал в руках сержант.

Молчание несколько затянулось. Наконец, сержант подал голос:

- Сэр, может быть, нам связаться с Джеймстауном?

- Уже. Они приказали не поддаваться панике и не отступать ни на шаг.

- Но...

- Я в точности передал тебе слова де-Мюррея. - Приставку "де" лейтенант просто-таки выплюнул. Он не любил нового военного коменданта Джеймстауна, считая его карьеристом и выскочкой, который отправлен в эту колонию в фактическую ссылку. Впрочем, надо отдать должное лейтенанту, в данном случае он нисколько не ошибался.

Патрик де-Мюррей действительно был карьеристом, и действительно был буквально сослан в эту, по его собственным словам: "бородавку на заднице мира" после ряда несчастных случаев, произошедших с "возгулами-рыцарями" возле Истока. Сам полковник Мюррей, будучи одним из кураторов проекта доказывал, что это не несчастные случаи, а диверсии, осуществляемые врагами Бритстана. Роль главного диверсанта полковник отводил некоей пантере-оборотню. Однако возобладала версия о несчастном случае и сэра Патрика отправили с глаз долой.

Получив паническое сообщение от лейтенанта Гордона полковник сообразил, что если форт будет захвачен, то война между колонистами и индейцами неминуема, а на войне всегда есть возможность выделиться. Главное - закончиться война должна победой до того момента, как прибудут подкрепления из метрополии. Полковник не знал, просто не успел разобраться, почему Покахоны решили нарушить мирный договор, но он был уверен в двух, нет, даже в трёх вещах.

Во-первых, в том, что в нападении на укреплённые населённые пункты индейцы, мягко говоря, не сильны, поэтому взятие даже обычного форта обойдётся им очень дорого.

Во-вторых, в том, что Покахонтас является покорной рабыней Бритстана.

В-третьих, в том, что вождь Покахонов ни в чём не может отказать своей дочери, Покахонтас.

Исходя из этих причин, полковник заснул абсолютно спокойно. Форт должен был перемолоть самых крикливых и воинственных индейцев, а дальше в дело должна была вступить дипломатия.

Полковник не учёл лишь одного обстоятельства. Покахоны, которым поперёк горла встали поселенцы, захватывающие их земли, расторгли мирный договор не сами по себе, а предварительно обзаведясь серьёзными союзниками. А союзники посоветовали не штурмовать укрепления бритстанцев в лоб, а открыли их с помощью "ишака, гружёного золотом".

Через три недели после описываемых событий, на борт корабля, следующего в Спинию, взошел щеголеватый молодой неодарённый. Пройдя в свою каюту, он не покидал её до самого отплытия.

Следующим утром, поднявшись на палубу, он с благодарностью принял предложенный ему мальчиком-стюардом бокал вина, и с ним подошёл к самому борту.

Никто из знавших ранее скромного посыльного, рядового Пита Рейди, не узнал бы его сейчас. Именно на него вышли агенты Спинии и предложили ему за серьёзное вознаграждение установить небольшие артефакты в центральных узлах обороны всех фортов, между которыми он курсировал с поручениями. Ему очень повезло, от индейцев никто не ожидал такой хитрости и такого знания европейской школы артефакторики. В нужный момент артефакты были активированы и вся магическая защита всех фортов вокруг Джеймстауна оказалась разрушена. Колония разом потеряла три четверти территории и почти четверть вооружённых сил.

Пит Рейди не испытывал никаких угрызений совести по поводу своего поступка. Его мать была дочерью индейского шамана, которую похитили бритстанские солдаты в надежде получить от неё одарённых детей. Все неудачные "попытки" попросту убивались. Сам Пит выжил лишь чудом. Когда ему было девять лет, он смог передать матери нож, с помощью которого она убила очередного насильника и покончила с собой.

Что же касается бесчестности одностороннего расторжения мирного договора... Пит однажды подслушал, как бывший военный комендант Джеймстауна хвастался о том, какой выгодный договор он заключил с одним индейским племенем: "Земли по правому берегу реки сумеречной остаются за племенем Высокой Скалы и этот договор нерушим, пока текут реки, растёт трава и зеленеют деревья или пока не истечёт один месяц, в зависимости от того, какое событие произойдёт раньше". Через полтора месяца племя Высокой Скалы было уничтожено полностью.

Пит Рейли плыл в Европу. Там он надеялся исполнить последнюю просьбу матери - найти свою младшую сестру. Родившаяся одарённой, она была увезена, когда ей ещё не было и года.

Пит Рейли плыл в Европу, а за его спиной разгоралась война, которую позднее назовут "Ирокезской".

Интерлюдия 2

Вот уже почти неделю Лорена обживала своё новое убежище в Лхасе. После трёхнедельного полного затворничества в Париже, возможность гулять под открытым небом в небольшом парке, находящемся между зданием портала и школой, стала приятным дополнением к прекрасному обслуживанию и возможности продолжать обучение.

Лхаса - очень светлый и солнечный город, единственным недостатком которого является несколько разреженная атмосфера. Высокогорье накладывало отпечаток и на потребную одежду - широкополая шляпа и тёмные очки при прогулках была обязательно, а резкие суточные перепады температур делали абсолютно обоснованным и лёгкий шарф, закрывающий нижнюю часть лица.

За время, прошедшее с гибели Норманна Лорена успела многое передумать. Вначале она просто горевала о том, что ей досталось столь малое по времени счастье, причём искренне обижалась на Сержа за то, что тот не стал отговаривать Норманна от его самоубийственной атаки. Затем пришло какое-то успокоение, вызванное ощущением зарождающейся в ней новой жизни. И уже после переезда в Лхасу умиротворение сменилось твёрдым желанием отомстить за смерть Норманна королю Бритстана.

Беременность, кстати, протекала несколько необычно. Нет, все одарённые женщины чувствовали зарождающуюся в них жизнь чуть ли не с момента зачатия. Но медсёстры, которые наблюдали Лорену и в Париже и в Лхасе в один голос твердили, что столь яркого и чёткого отклика им не описывалось никогда. Лорена просто-таки знала, что в данный момент нужно её ребёнку, что обычно соответствовало шестому, а то и седьмому месяцу беременности, причём было немало случаев, когда такого ощущения так и не появлялось до самого конца.

Впрочем, причины этого явления медперсонал и Лорена объясняли по-разному. Если персонал был уверен, что это воздействие оборудования, установленного в здании портала, то сама Лорена "грешила" на то, что ритуал их с Норманном бракосочетания проводился под непосредственным покровительством Богов. Пожалуй, это была главная причина, по которой Лорена окончательно простила Сержа.

Сегодня Лорена, как обычно, прогуливалась после занятий, которые проходили у учителя Сакья Дугба. В Тибете не было школ магии в обычном для Лорены понимании, их заменяло наставничество у уважаемых всеми людей. Хотя эти люди и были собраны в одном месте. Ученики разных учителей совместно проводили физические занятия, которым, кстати, уделялось гораздо больше внимания, чем в Европе и практики развития энергосистемы, предмет, вовсе в Европе отсутствующий. А вот все специальные знания ученики получали у конкретного учителя, хотя, если ученик начинал задавать вопросы, которые не являются специализацией его учителя, ученика могли направить к другому учителю для дополнительных занятий.

Находясь в несколько меланхоличном настроении, Лорена обратила внимание на то, что её сопровождает та же девушка, что и в прошлый и в позапрошлый раз, причём эта девушка не является сотрудницей именно "медицинского" направления портальщиков.

Лорена притормозила и подождала, пока девушка поравняется с ней:

- Я бы хотела с Вани познакомиться.

- Это честь для меня, высокородная. Моё имя благородная Фуамнак де-Хьюз.

Лорена немного знала язык Иверии, который отличался от бритстанского.

- И за что Вас назвали "ревнивой"?

Фуамнак засмеялась:

- Я счастлива, что высокородная знает наш язык. А имя... с самого рождения я плачем требовала, чтобы рядом со мной всегда был отец. Вот за это и назвали.

Лорена присоединилась к смеху, но вдруг резко прервалась и отвернулась. Фуамнак в первую секунду замерла, не зная, как реагировать, но потом сдавленно охнула, упала на колени и обхватили ноги Лорены:

- Простите, высокородная. это я ляпнула, не подумав. Но поверьте, благородный король Норманн навсегда останется в сердце каждого иверийца.

Лорена резко повернулась к Фуамнак, чуть не опрокинув её на землю и схватила за плечи:

- Откуда ты знаешь, кто я такая?

Та, всё ещё на коленях, смело встретила гневный взгляд Лорены:

- Не бойтесь, моя королева. Все мы скорее умрём, чем выдадим Вашу тайну.

- Мы? Сколько же вас здесь?

- Пока шестеро, но к моменту рождения принца не удивлюсь, если весь персонал отделения в Лхасе будет состоять из иверийцев.

- Зачем?

- Мы совершили страшный грех перед Богами, допустив почти полное уничтожение королевского рода. Но Ваш сын даёт нам шанс искупить эту вину. Поэтому мы готовы на всё, лишь бы защитить Вас и принца.

Фуамнак говорила так горячо и с такой убеждённостью, что пальцы Лорены сами собой разжались:

- Поднимись. Я хочу сегодня же видеть всех подданных Иверии, находящихся здесь среди портальщиков.

- Слушаюсь, моя королева.

- И ещё. До тех пор, пока я не разрешу, я запрещаю новые переводы иверийцев в Лхасу.

- Слушаюсь, моя королева. - В этот раз слова прозвучали со значительно меньшим энтузиазмом. Но Лорена её уже не слушала. Значительно ускорившись, она почти бежала в сторону здания портала, с её лица не сходила улыбка. И только уже входя в здание, она осознала, что причиной столь радикальной смены настроения стало наличие обоснованной причины связаться с Сержем.

Интерлюдия 3

Царь всех морей и океанов редко покидал свой дворец, расположенный под тысячелетними льдами Арктики. Но на этот сигнал он был обязан отреагировать.

Он не обладал способностью Горынычей к практически мгновенному перемещению, но в пределах своих владений мог передвигаться очень быстро. Так что уже через два дня после получения сигнала он проплывал над затопленным материком лемурийцев.

Доплыв до нужного места он оказался около громадной ракушки, часть верхней створки которой отсутствовала. Мантия моллюска, виднеющаяся через пролом, выглядела чёрной и безжизненной. Возложив руки на мантию, царь сосредоточился. Ему пришлось почти час вливать свою силу, прежде чем мантия приобрела здоровый розовый цвет.

Царь погладил раковину и вздохнув, отправился обратно. Он не знал, на сколько его ещё хватит, с учётом того, что подобные процедуры требовалось проводить всё чаще. А это означало только одно. Ужас глубин вновь проснулся.

Св Ск Са

Глава 3-01

Глава 01

Выйдя на улицу после ритуала окончания школы, я в первый момент несколько оторопел. Несмотря на то, что отсутствовал я не так уж и долго, ситуация резко изменилась. Куда-то исчезли беззаботные ученики, по одному или группами прогуливавшиеся, пользуясь хорошей погодой и незапланированным выходным, так что вокруг не было ни души. Так и не найдя взглядом никого, кто помог бы мне прояснить ситуацию, я уже было направился в сторону своих покоев, как вдруг в голову пришла, в принципе, очевидная мысль: а не слишком ли я обнаглел? С момента взрыва, разрушившего лабораторию "Фрэнка" прошло уже больше часа. Именно столько мне понадобилось, чтобы очистить помещение, в котором находился камень выбора, от пассивного хаоса. Не надо считать противостоящих мне магов Бритстана идиотами. Уж приказ о временном закрытии допуска к порталу они просто-таки обязаны отдать. А прихватить "под шумок" очень уж самостоятельного и непонятного первородного, да хотя бы под предлогом нарушения неприкосновенности имущества школы в виде камня выбора - и вовсе элементарно. Конечно же, рано или поздно эти обвинения с меня будут сняты, но, во-первых, вопрос времени, а во-вторых, я точно уверен в том, что не оставил никаких следов там, "за забором"?

И винить-то кроме себя, некого. Ну что мне стоило подождать, и активировать мины уже покинув территорию Истока? Так что, сам себе на ровном месте создал цейтнот.

Впрочем, рассуждая так, я несколько лукавил. Активация мин именно в тот момент была произведена мною из опасений, что камень выбора сможет как-то сбить настройку моей связи с ними, и я их вообще не смогу заставить сработать. Так что, если бы мне пришлось ещё раз выбирать между гарантированным взрывом всей лаборатории и отсутствием проблем при уходе из Истока, я бы снова выбрал первое.

Подгоняемый этими мыслями я, не заходя никуда, накинул на себя "хамелеон", и напрямую направился к порталу. То, что я безнадёжно опоздал, стало понятно, как только показались ворота школы. Там было не протолкнуться от красных мундиров королевской пехоты. Но это ещё полбеды. В конце концов, иллюзии ещё никто не отменял. Но вот то, что вместе с солдатами я заметил "ищеек" - совершенно меняло дело. Пришлось быстренько разворачиваться, пока меня не заметили.

Честно говоря, несмотря на явную полезность этих химер, "ищейки" так и не получили широкого распространения в мире. Уж слишком отвратно они выглядят - две короткие лапы, короткое грузное тело и клубок ярко-розовых щупалец вместо головы. Да и привычки в питании "ищеек" не прибавляют им симпатии. Так что они так и остались чисто государственной забавой. Но вот их присутствие здесь и сейчас означает только одно - охотятся лично на меня, ибо только я из здешних обитателей владею секретом необнаружимых простым взглядом иллюзий. А "ищейки", насколько я знаю, ориентируются на что-то более глубинное: аурный след, духовное тело, да мало ли на что!

Конечно же, существует далеко не нулевая вероятность, что моя фея может задурить головы, или что там у них вместо голов, и "ищейкам", ну а если нет? Честно говоря, об этих химерах я доподлинно знаю лишь то, что они существуют.

Следующим адресом, где я мог получить помощь, был кабинет директора. Однако, только войдя в здание главного корпуса, я сразу же был остановлен караулом, состоящим из четырёх солдат и одного одарённого. К счастью, среди них не оказалось никого, кто бы знал меня в лицо, так что меня попросту вежливо, но твёрдо отправили на выход. Что ж, это, конечно, не проблема, но... настораживает. Зайдя за угол главного корпуса я уже намеревался выйти на серые пути, как вдруг сверху раздался взрыв. Вскинув голову, я убедился, что взрыв произошёл именно в кабинете директора. Об этом чётко свидетельствовали куски рамы, торчащие из окна.

Приоритетные цели поменялись. Теперь мне стало жизненно необходимо попасть в свои покои. Именно в моём багаже в покоях находилась приличная сумма денег, неприметная одежда, серебряное блюдечко. Так что я без колебаний ушел на серые пути и уже через два шага оказался в ванной комнате моих покоев.

Пройдя через гостиную, я оказался у дверей кабинета. Из-за двери доносился какой-то неясный шум. Приготовив своё оружие, я резко распахнул дверь, за которой оказалась очень необычная компания. Обе служанки, которые имели доступ в мои покои и комендант Ник.

Я огляделся. Все шкафы были выпотрошены, бумаги аккуратно уложены в стопки, которые споро увязывались служанками. Дверь в спальню была распахнута, открывая картину кучи вещей, разложенных на постели. Впрочем, саквояж, в который я упаковал всё то немногое, что действительно могло заинтересовать власти Бритстана выглядел нетронутым. Очевидно, прошлогодний инцидент с моим багажом кое-чему научил бритстанцев.

Незваные гости в изумлении уставились на меня. Не дав им опомниться, я навёл револьвер на Ника:

- Лягте на пол, пожалуйста.

Уж не знаю, что произвело на него большее впечатление: револьвер или доброе слово, но подчинился он без малейшего сопротивления. Вслед за ним на пол улеглись и служанки, даже повторять не пришлось. После чего я зашёл им за спины и поочерёдно к каждому применил "оглушение" - заклинание из школы ментала, значительно более эффективное, чем применяемое на Земле unconsciousness, надёжно гасящее сознание исключительно у лервов. Для дополнительной гарантии я ещё и связал всех троих.

Переместив связанных в комнату Аликс, я, прежде всего, связался со своими людьми в Скоттвиле. К моему удивлению, у них пока всё было тихо, даже наблюдение за коттеджем не было усилено. Приказав своим людям поступать по второму варианту, то есть связываться с родовитой Барбарой де-Леман, которая со своими людьми выполняла контракт на защиту людей от "нечисти, нежити и земных тварей" неподалёку. А уж она должна была доставить их на континент. Затем, по-быстрому нарисовал классическую схему огненной длани в своих комнатах, как самый простой известный мне ритуал земной магии, из призванных уничтожить материальные объекты. После этого ещё около двадцати минут пришлось потратить на гарантированное уничтожение собственной охранной системы в покоях и сборы в дорогу.

Собравшись, я критически осмотрел себя в зеркале, висящее в прихожей. Волосы, за эти годы изменившие цвет до светло-русых, были упрятаны под "жокейку" - единственную шапку с козырьком, нашедшуюся у меня в гардеробе. Простая куртка была, конечно, несколько избыточно тёплой, но зато на ней не было ни золотого шитья, ни герба Ривас. Из образа несколько выбивались бриджи для верховой езды, но я надеялся заскочить к Пахомычу и исправить этот недостаток. За плечами - котомка, в которой лишь деньги, пара артефактов, смена белья и немного провизии.

Уже отворачиваясь от зеркала, я замечаю краем глаза, что входная дверь отворяется. Не испытывая ни малейшего желания встречаться лицом к лицу с тем, кто сейчас зайдёт в комнаты, я бросился обратно в свои покои. Открыв вход на серые пути я активировал ритуал огненной длани и ушёл.

В принципе, более в Истоке меня ничто не держало, но даже из простого любопытства хотелось встретиться со своим уже бывшим куратором.