Изгои академии Даркстоун (СИ)

Дамочка проходит к своему рабочему столу, ничуть не стесняясь своей наготы, и поднимает свиток с расписанием шефа.

–    Вообще-то он отбыл сегодня на важный светский приём... вернётся через пару дней, – просматривая свиток, говорит она; на мою поднятую бровь дамочка лишь отмахивается, – ой, ну, там всякие дворцовые мероприятия, сами знаете! Может затянуться и на неделю!

–    Хорошо, – офигевая от всего происходящего, но продолжая держать лицо кирпичом, протягиваю я, – Тогда не соблаговолите ли вы выдать мне расписание на неделю?

–    А вы кто вообще? – не очень вежливо осведомляется секретарша в купальнике, – Что-то не могу припомнить ваше лицо...

–    И правильно, что не можете, – киваю с не менее вежливой улыбкой, – потому что я староста нового курса, набранного по указу его величества Императора Средимирья.

Дамочка смотрит на меня долго... Так долго и не осмысленно, что я, кажется, даже начинаю слышать работу её мозга. Точнее – полное её отсутствие.

–    Староста нового курса? – через минут пять повторяет она, продолжая смотреть на меня.

А у кого-то, похоже, от счастья совсем мозг спёкся. А, может, это поработало солнышко приграничья...

–    Того самого, что был набран из воров, преступников и прочих отбросов общества, – напоминаю, продолжая убивать её своей вежливостью.

В глазах дамочки вдруг появляется отблеск понимания, и они начинают медленно расширяться от шока. Затем секретарша в купальнике переводит слегка отупевший взгляд на стол и поднимает ещё один список, по– видимому, со списком новых учеников.

Шестерёнки, не спеша, закрутились в её мозгу, потому что дамочка вдруг резко прикрыла ладонями стратегически важные места, затем, чертыхнувшись, материализовала на себе подобие деловой одежды, и достала озорной цветочек из волос, заправленных за ушко, спрятав его в одном из ящиков стола.

–    Новый курс, – напряженно повторила она, не менее напряженно глядя на меня.

– Ага, – киваю ей, соглашаясь.

–    Набран по указу императора, – произносит секретарша, и я вновь вынуждена согласиться, – и заселен с сегодняшнего утра в один из жилых корпусов академии Даркстоун.

–    А вот тут я хотела бы заострить внимание! – поднимаю указательный палец вверх – ведь мы, наконец, добрались до главной проблемы, – Нас заселили в Черную Башню, заявив об отсутствии других свободных мест. А там, как я выяснила сегодня, обитает не совсем приятное Нечто, способное забираться в сны – ввиду чего я бы хотела переговорить с ректором о возможности переселения нас в другой корпус.

Секретарша по мере моего короткого монолога бледнела всё сильнее, а в конце и вовсе пробормотала что-то вроде «ректор убьет меня». Затем она дала мне знак ждать и отошла к окну приёмной, приложив к виску небольшой бесцветный камешек, лежавший на столе на бархатной подушечке.

–    Хаос всех пожри! – неожиданно резко выругалась она, заставив меня вздрогнуть, затем, не оборачиваясь, рукой дала знак, чтоб я подождала ещё немного, и вновь приложила камень к виску, – Да чтоб вас всех черти драли! – ещё громче и выразительней выругалась она, выдохнула, опустив плечи, и вновь приложила камешек ко лбу. Через несколько секунд напряженного молчания она развернулась ко мне и помертвевшим голосом сообщила, – Свободных мест в академии нет. И до приезда ректора вам придётся жить в Черной Башне.

–    А нельзя ли связаться с ректором? – пытаясь удержать на лице всё то же вежливое выражение, спрашиваю у неё.

–    Нет. Приглашение на какое-то там светское мероприятие пришло очень неожиданно, и господин Агарес забыл взять с собой связной камень, – безжизненно отозвалась секретарша, которую мне почему-то стало очень жалко.

–    Вы сейчас пытались с ним связаться? – кивнув на прозрачный камешек в её ладони, спросила я.

–    Да, – шмыгнула носом секретарша и буквально упала на свой стул, – Ну, как так? Только повезло в жизни! Впервые выиграла в лотерее, так неожиданно получив путёвку на курорт! А я ведь вообще никогда и ничего не выигрывала!

– И? – пытаюсь угнаться за её мыслью, оценив степень расстройства и решив не раскрывать тайну «удивительного выигрыша».

–    Да Агарес убьёт меня, если узнает, что я вас не встретила! Да ещё и позволила заселить в Черную Башню! Он же всё четко перед отъездом сказал! А я итак на испытательном сроке! – всплеснула руками секретарша.

Вот Леон засранец! Подгадил – так подгадил!

–    Ну, ваше отсутствие во время нашего заселения мы можем сохранить в тайне, – дипломатично отзываюсь я, понимая, что дружба с секретарём ректора мне совсем не повредит; к слову, у той от моего предложения прямо глаза заблестели, – Но! Прошу вас, помогите нам с поиском места жительства, – прошу и вижу, как глаза секретарши начали медленно тухнуть, – Потому что жить в Черной Башне – реально опасно для здоровья. Думаю, вы понимаете это не хуже меня.

–    Какая же ты хорошая! – положив подбородок на ладонь и рассматривая меня, словно я была её собутыльницей в славной попойке, протянула секретарша, – В этой академии порой такие... – тут она демонстративно прочистила горло, – учатся, а ведь все из благовоспитанных семей! А ты – простая девица с улицы в платье монашки – появляешься в моей приёмной и ведешь себя, как потомок древнейшего рода: даже улыбаешься вежливо. Вот почему те засранцы не могут также?..

Так... а дамочку-то понесло... Видать, уверилась, что её уволят, как только – так сразу.

–    Семь спален, – напоминаю чуть менее вежливо и чуть более настойчиво.

–    Мест нет, – заключает секретарша, хлопнув ресницами в такт своим словам.

–    А если завтра нас не будет в живых? – на всякий случай интересуюсь.

–    В прошлом году вход на этажи запечатывали, – пожав плечами, сообщили мне, – так что, не сунетесь туда – и останетесь живы.

Это я вовремя ребят предостерегла...

–    Хорошо, но расписание-то на неделю вы мне дадите? – спрашиваю уже вообще без эмоций.

Уж больно хочется разнести здесь всё – от дорогого стола до милых рамочек на стенах.

–    Расписание-то да, – кивает секретарша и с какой-то приклеенной улыбкой вручает мне свиток со стола.

На всякий случай проверяю – так и есть, список занятий в наличие.

Киваю бедолаге, и выхожу из приёмной, только сейчас заметив, что братья всё это время стояли за моей спиной. А секретарша их даже не заметила. Или заметила, но проигнорировала? А, неважно! Намного важнее то, что выживать нам придётся – в прямом смысле слова.

И спасибо за это надо сказать темноволосому некроманту с дурацкой чёлкой.

Выхожу из деканата и плыву в сторону Чёрной Башни. Гордо так плыву. И свиток в руках держу так, чтоб всем было видно. Да, я – староста курса. И я добуду то, что мне нужно, хаос всех пожри! – будь против меня хоть все адепты этой замшелой академии!

–    Милая Кайра, – Леон так неожиданно появляется прямо передо мной, что я с сомнением начинаю представлять, как быстро он стартанул со своего места, чтобы поспеть преградить мне путь.

Останавливаюсь. Останавливаются и братья за моей спиной. Делают два шага ко мне.

–    Это твои телохранители? – улыбаясь не менее вежливо, чем я – секретарше ректора пять минут назад, спросил староста некромантов и кивнул на братьев.

–    Это мои однокурсники, – отвечаю без тени улыбки, – такие же адепты, как и ты.

–    Это очень громкое заявление, – Леон улыбнулся ещё шире и взмахнул головой, поправив свою мерзкую чёлочку, – И смелое... Как пообщалась с ректором?

–    Весьма продуктивно, – не стала вдаваться в подробности я.

–    Хм... а я слышал, что он отбыл к императору ещё утром, – словно припоминая данный факт, протянул Леон... затем как-то неожиданно оказался в паре сантиметров от меня, едва не касаясь моего лица своим, – Ты вздумала лгать мне, милая Кайра?

Каждая клеточка моего тела напряглась. Близко. Слишком близко. Я почувствовала, как кровь приливает к лицу. И нет, не от смущения или скромности... Ещё немножко и...

Леон вдруг резко отстранился от меня, умудрившись оказаться на расстоянии в пару метров. Недоуменно смотрю на него, затем оборачиваюсь и догадываюсь о причине столь спешной смены планов: братья стоят по обе стороны от меня и смотрят на некроманта вполне себе красноречивыми взглядами. А пара кинжалов в их руках добавляет картине ясности.

– Леон! – очаровательная фееподобная блондинка подбегает к черноволосому чёлочнику и кладет свои ладошки ему на грудь, – Они пытались напасть на тебя? – во всеуслышание спрашивает она, и я едва не закатываю глаза.

Серьёзно? Так вся эта вежливость – очередная провокация? Чтобы ни у кого из присутствующих при этой сцене не возникло сомнения – кто здесь агрессивный антисоциальный субъект, а кто – жертва своего воспитания? Да, со стороны Леон просто подошёл, чтобы вежливо поздороваться, но мало кто знает, что так близко ко мне подходить нельзя. И я об этой информации распространяться не буду...

Адепты вокруг зашептались, а блондинка вполне себе натурально всхлипнула, повиснув на шее гадкого Леона.

Я едва не зашипела, но сдержалась. Зашипели братья позади меня. Потому пришлось выходить из своего состояния оцепенения и идти по направлению к Чёрной Башне – как ни парадоксально, но только там и я, и все мои однокурсники, в данный момент могли чувствовать себя в относительной безопасности. Главное – лестницу на второй этаж чем-нибудь перекрыть. Шкафом там или чьей-нибудь кроватью. Чтоб до потолка.

Мрак...

Глава 4. Крадущийся некромант и затаившийся маг-искажатель.

–    Ты видела? Он сам подошёл к ней! – зашептали справа, пока я шла мимо вереницы студентов на травке, провожавших меня напряженными взглядами, отчего я вынуждена была в свою очередь напрячь весь свой слух, чтобы понять, о чём идёт речь, – Чем она так его заинтересовала?!

А вот этот вопрос я расслышала. И даже успела подивиться чьей-то тупости. Заинтересовала? Они серьёзно?.. То есть угроз и явного издевательского подтекста никто не услышал?! Поворачиваю голову и смеряю взглядом «рассуждавшую вслух»...

Не дооообрым таким взглядом.

–    Да что в ней вообще может понравиться? – вообще не смущаясь, что я её и вижу, и слышу, вопрошает адептка.

–    Может, то, что она вся такая воинственная и недоступная? – сморщившись, предположила её подруга, которую тоже совсем не смущало, что я не имею проблем со слухом и на слепоту никогда не жаловалась. Мало того, я даже остановилась напротив этой парочки.

Девушки не сразу осознали сей факт, для них моя остановка (как и само понимание того, что я в принципе могу реагировать на их слова) была чем-то сродни спуска артиста со сцены в зрительный зал. Этакое уничтожение «четвёртой стены».

– Да, я вас слышу и вижу, странные вы создания, – произношу, чуть склонив голову набок.

Шипение за моей спиной подсказало, что братьям не нравится моё отступление от маршрута, и я в общем-то была с ними согласна, но...

Но это же, в конце концов, наглость! И плевать, что адептов на этой поляне больше, чем моих защитников – раз в двадцать. Я не собираюсь прикидываться слепоглухонемой!

Парочка этих подружек вначале вылупилась на меня, как на третье чудо срединного мира, затем они обе покраснели, а после, потупив взгляд, развернулись на девяносто градусов и пошли по прямой дорожке – прямёхонько в сторону своего жилого корпуса. Красиво так пошли. Немного деревянненько, но всё-таки...

Я же отвернулась от них и направилась в сторону Чёрной Башни, вот только...

–    Не стоит так открыто запугивать адептов, староста, – раздалось из-за спины.

Когда я развернулась к Леону лицом, братья-полукровки оказались передо мной, явно давая понять черноволосому – подойти ко мне также близко, как он сделал это пару минут назад, уже не получится. К слову, некромант не был этим огорчен или озадачен. Он взирал на меня свысока и даже не пытался изобразить на лице то радушие, что так удивило меня при выходе из деканата и позволило мерзкому чёлочнику приблизиться ко мне на опасно близкое расстояние.

–    Ты заговорил языком правил, принятых на территории академии? – поднимаю бровь, пытаясь понять, к чему такие перемены?

Затем перевожу взгляд за его спину и едва успеваю погасить нехилое удивление в глазах. И откуда столько обожания на лицах адепток всех возрастов и стихий? Что они все в нём нашли?! И какого беса они потащились за ним сюда?!

–    Я всего лишь хочу пояснить тебе, как новенькой, что не стоит так открыто проявлять свою враждебность.

Шок. А после – желание придушить. Прямо здесь. И даже при свидетелях. Особенно – при свидетелях.

В какую грязную игру ты играешь, некромант? Будешь делать вид при всём честном народе, что ратуешь за мир, дружбу и жевательную серу из чертогов хаоса?..

Гори ты в вечном огне подземного мира!

–    Благодарю тебя за ценный совет, староста. И как коллегу по цеху, и как человека, – вежливо склоняю голову, стараясь журчать ручеюшкой и не ржать в голос от вытянувшихся лиц защитниц Его Местного Высочества, – Я ещё не успела ознакомиться со сводом местных правил и потому допустила подобную ошибку. Это конечно же не повторится впредь. Мы, преступники, всегда держим свои обещания. И я обещаю тебе, что никто из тех, кто желает нам добра – не пострадает.

–    А тех, кто не желает? – словно забавляясь от моего выступления, протяжно интересуется Леон, сложив руки на груди и наблюдая за мной со смешинками в глазах.

–    Да разве могут быть такие злые люди на территории лучшей академии империи? – искренне недоумеваю, хлопая ресницами.

Адептки за спиной Леона недоуменно переглядываются, пытаясь уловить в моих словах угрозу для их любимчика. Пытаясь, и не находя.

Хотел натравить на меня армию своих поклонниц? Честное слово! Ну, не настолько же я бестолкова, чтобы повестись на подобную провокацию!

Растягиваю губы в надменной усмешке и отворачиваюсь от мерзкого челочника, успевая заметить блеск интереса в его глазах. А вот это ты зря. Нечего тебе мной интересоваться, так что можешь даже не начинать. А впрочем... как начнёшь – так и закончишь. Всё равно тебе не светит. Вообще никому не светит.

Иду себе преспокойно в сторону живой ограды вокруг Черной Башни, и тут до меня доходит. Вот... не хороший человек! Так свой интерес ко мне он тоже не с проста демонстрирует? И теперь меня будет донимать добрая половина всех адептов академии – преимущественно женского пола, – заочно ненавидя за то, что я отняла у них внимание всеобщего любимца?!

–    Мерзкий-мерзкий чёлочник! – припомнив его прощальную улыбочку, бормочу себе под нос; взмахиваю рукой, представляясь зеленой охраннице нашего покоя (а я чувствовала, что дух был женского пола), та расползается в разные стороны, вновь пропуская меня внутрь территории, прилежащей к Черной Башне, и я, собственно иду...

–    Как прошло? – Нани встречает меня в дверях, с интересом поглядывая на свиток в моей руке.

–    Весьма познавательно, – повторяюсь, прохожу в гостиную, – а теперь о главном, – собираю на себе внимание всех обитателей Черной Башни и произношу без тени эмоций, – из башни нас не переселят. Некуда.

Гул поднялся такой, что у меня сложилось ощущение, будто в гостиной не шестеро новоиспеченных адептов, а толпа забулдыг, из всего своего словарного запаса помнящих только ругань.

–    Хорошая новость, – перекрикивая бранящегося бугая, доношу до них, – это то, что, если мы сами туда не пойдём, с нами всё будет в порядке, – лица ребят слегка успокаиваются, – плохая новость: кажется, наш сожитель умеет пробираться в сны.

–    Да чтоб их всех поглотил изначальный хаос! – Грог почесал лысую голову и пнул по ограде камина.

Ограды не стало.

– Думаю, ночевать на улице никто не согласится, потому выход только один... – произношу негромко.

–    Занять спальни первых попавшихся неудачников? – Тата подняла бровь.

–    Продержаться до завтрашнего утра, – говорю, обводя взглядом остальных, – С девяти часов начнутся лекции, и уж кто-нибудь из преподавателей должен знать, как уберечь сознание от чужого проникновения. А завтра у нас их будет трое, – замечаю, рассматривая свиток.

–    Предлагаешь допросить? – Грог складывает руки на груди и смотрит на меня с умным видом.

–    Предлагаю расспросить. Ректор будет недоступен до конца недели, так что надежда только на них, – хочу пойти на кухню и перекусить чего-нибудь, как останавливаюсь и смотрю лысому прямо в глаза, – это значит, что орать на преподавателей, запугивать их и как-либо ещё проявлять свою агрессию – нельзя. Угрожать расправиться в будущем – тоже. Демонстративно точить лезвия – всё тот же ответ. Это понятно?

–    Может, сразу кокнуть одного из них – у оставшихся тут же языки развяжутся, – усмехнулся тот, не скрывая своего отношения к моим запретам.

–    Кокни себя в лоб, – устала притворяться вежливой я, – Попытаешься напасть на одного из преподавателей или магистров, я натравлю на тебя братьев. Как думаешь, кто имеет больше шансов на победу?

Да, это было нечестно, но я и не собиралась вести с ним честную борьбу. Парень был, минимум, вдвое больше меня.

Грог перевёл взгляд на пару полукровок за моей спиной, затем сплюнул и пошёл в сторону своей спальни. Пузачо выскочил за тряпкой.

Тата одарила братьев странным долгим взглядом, а затем тоже вышла из гостиной.

В итоге на кухню мы с Нани зашли вдвоём: куда в этот момент делись потомки хаоса – я понятия не имела.

–    Почему они слушаются тебя? – с любопытством спросила девушка, болтая ногами в воздухе. Стул был слишком высоким для её роста.

–    Потому что они не глупые, – отвечаю ровно. Большего от меня никто не дождётся, – Ты ведь тоже слушаешь меня?