Займусь им в ближайшее же время.
– Ты смогла их объединить, – пропищала Нани, подходя ко мне.
– Ненадолго. Но с этим можно работать, – глядя вслед ушедшим однокурсникам, негромко проговорила я.
– Ты хочешь добиться чего-то определённого?
– Я хочу, чтобы меня здесь не убили, – отвечаю честно, – и особенно не хочу быть убитой ночью одним из обитателей Чёрной Башни. А для этого нужно объединить их для единой цели... Для начала, – опускаю голову, смотрю на девчонку, – Как думаешь, почему я говорю тебе всё это?
Нани запрокидывает подбородок и смотрит на меня в ответ.
– Почему? – спрашивает, внимательно рассматривая моё лицо.
– Ты ведь не такая глупая, какой хочешь казаться, – отвечаю ей не менее внимательным взглядом, – я следила за тобой и могу сказать с уверенностью, что, как минимум, три раза за наш разговор ты закатила глаза. Значит, отсутствием мозгов не страдаешь, но не торопишься их демонстрировать, так?
– Верно, энергомаг, – вмиг перестала сюсюкать и пищать Нани, взгляд которой тоже стал предельно серьёзным,
– у меня есть проблема с ростом, но его компенсируют мои мозги. Поэтому я не буду рассказывать, что ты умеешь считывать ауру и прекрасно знаешь, какой силой мы все обладаем.
– И почему же не будешь? – напряженно спрашиваю, глядя на это опасное существо.
– Потому что ты права. Чтобы выжить в этом гадюшнике, мы должны объединиться. И, пожалуй, из нас семерых, только ты способна встать во главе всего этого бедлама.
– Я рада, что мы сходимся во мнении, – киваю, соглашаясь, – а теперь, если тебя не затруднит, объясни, что не так с верхними этажами этой башни?
– Не просматриваются, верно? – хмыкает Нани, – Всё дело в том, что в этой башне мы не одни.
– Не поняла, – честно отвечаю, – выходит, вор... Тата говорила правду? Там заперт какой-то псих?
– Ну, я бы не назвала психом величайшего мага нашего столетия... Кто-то хорошенько проклял его, раз он не в состоянии выбраться из Саматхи.
– У них тут спящий гений, способный искажать пространство, на верхних этажах, и при этом нас заселяют именно в Чёрную Башню? – я едва сдержалась, чтобы не выругаться вслух, – Мне одной это кажется, как минимум, странным? Не учитывая, что всех кандидатов для нашего «курса» подобрали с улицы или забрали из лап законников?
– Да, хреновая у нас ситуация. И влипли мы в это дерьмо по самые уши, – философски изрекла Нани, а я не стала комментировать, как дико это звучит из уст этой малявки, – Что будем делать?
– Если не получится дать дёру, придётся смириться и... выжить. А ещё – сходить, проверить нашего спящего красавца.
– Ты не пройдёшь и пары метров. Он изменил само время на этажах, окружающих его тело. Никому ещё не удавалось дойти даже до третьего этажа. Не говоря уж о четвертом или пятом.
– Обрадовала, не то слово, – поднимаю бровь, рассматриваю потолок на наличие «странностей».
– Кстати, давно хотела спросить... а что это за наряд монашеский?
Опускаю взгляд на малявку.
– Чем тебе не нравится моё платье?
Нани смотрит на меня долго. Очень долго.
– Да, нет, всё в порядке, – отмахивается она, – Чем займёмся?
В этот момент из окон подул теплый ветерок, и, колыхая шторы, внутрь гостиной начала залетать... еда.
Да, с "грузчиками" – это я погорячилась.
– Я думаю, я смогу к этому привыкнуть, – изрекаю, провожая продукты питания отстранённым взглядом.
– Надо предупредить пухляка, чтоб со страху инфаркт не схватил. Мне кажется, он очень чувствительный, – Нани развернулась и направилась в сторону кухни, встроившись в поток зачарованного ветром продовольствия, – Кстати, хорошую ты ему кличку придумала.
– Главное, чтоб ему нравилась, – безмятежно отозвалась я и хотела, было, начать небольшую прогулку по башне (лестница, ведущая из холла на второй этаж, манила меня прям до дрожи в руках!), но в следующее мгновение, вслед за пролетевшей на кухню едой, в окно влетело несколько корзин с бельём.
Я не хочу этого делать. Я не буду этого делать. Я...
А, будь все прокляты!
Иду, заправляю всем постели. Мрак. Кому расскажу – обхохочутся. Но лучше сделать это сейчас, чем ближе к ночи, усталой и ненавидящей всех ещё больше. Уверена: что бугай, что Пузачо, повоюют с пододеяльниками час-другой и начнут звать своих матушек...
В итоге, через пол чала мы сидим с мелкой и Пузачо в небольшой столовой рядом с кухней, перед столом, полном всяческих яств (да, пухляк и впрямь умеет готовить). Сидим. И сидим. Поглядываем на дверь, вздыхаем и продолжаем сидеть. Тата объявилась минут через сорок, весьма довольная чем-то, а братья близнецы с Грогом прибыли ещё на пятнадцать минут позднее и ржали (ну, в случае с братьями, это было нечто среднее между шипением и хихиканьем) в голос, прокладывая путь прямо на кухню.
Ну, мы подождали ещё минуту, а потом-таки дали знак, что мы сидим через дверь от них. Когда троица уселась за стол, мы благосклонно даровали им возможность облизнуться от вида еды и потребовали объяснений.
История Таты не блистала оригинальностью: воровка решила, что, раз нас обделили едой, значит, были готовы без еды и остаться. Что она сделала с местной столовой – я так и не поняла. Но, кажется, без обеда остались все ученики Даркстоуна. Я лишь тихонько выдохнула, читая про себя мантры успокоения. Но когда рот раскрыл Грог и поведал, как он с братьями лишил целый корпус учеников постельного белья и устроил потоп в прачечной, я не выдержала.
– Вы сами понимаете, что творите? – спросила, сжимая вилку в руках.
Она, бедолага, конечно, не была виновата – но кто-то должен был пострадать.
– А что мы такое творим? Ты же сама сказала... как там?.. Что мы должны быть друг за друга и прочую дежурную чушь, – пожала плечами Тата, набрасываясь на мясо.
– Друг за друга, но не против всех, – процедила я, уже прикладывая титанические усилия, чтобы не влепить ей подзатыльник (это ещё мягко сказано), – Взять то, что нам не дали – это одно. А устроить погром в двух общественных местах – это другое. Зачем было гадить там, куда мы сами пойдём через неделю или две? Не думаю, что нам позволят долго трапезничать в собственной столовой. Да и бельишко своё когда-нибудь придётся менять – вот тогда тебе припомнят всё твоё веселье.
– Что ты нас запугиваешь? – подал голос Грог, – Вообще-то про «врага за стеной» – это твои слова.
– Я не просила усугублять! – зашипела... но быстро успокоилась; взяла себя в руки, – Я прошу больше не проявлять инициативы. Пожалуйста.
Один лишь Вечно Не спящий Хаос знал, чего мне стоило произнести эти слова.
– Ничего не могу обещать,
– Не заставляй меня принимать меры, – глядя на свою тарелку, спокойно произношу.
– Брось, все мы поняли, что ты – слабенький энергомаг. Редкий дар, но не сказать, что очень удобный. Искры-то, небось, через раз получаются? – усмехнулся этот недоносок, рассматривая меня с высокомерием, к которому я слишком привыкла, чтобы его игнорировать.
– Одного разряда хватит, чтобы остановить твоё сердце, – замечаю не менее спокойно и поднимаю на него взгляд, – Хочешь проверить? Уверена, Леон с удовольствием тебя вернёт с того света. Может, не совсем сразу... а может – что-нибудь вернуть забудет... кто знает?
Бугай побагровел, со злостью глядя на моё лицо.
– Дался тебе этот порядок! – фыркнула Тата, запивая гарнир красным вином (и откуда взяла?!) и разряжая обстановку своим чуть заторможенным от алкоголя голосом, – Что ты так кудахчешь над нашей дисциплиной? Неужели полагаешь, что кто-то здесь вообще будет учиться?!
– Я наелась, – отодвигаю от себя тарелку и встаю из-за стола.
«Однокурснички» проводили мои движения ленивыми и не очень заинтересованными взглядами.
Иду в свою комнату, закрываю дверь и падаю на кровать. Не знаю, чего от нас хочет император, но уже готова оттаскать его за длинные патлы: за то, что решил, что эти убожества смогут существовать в команде. Я сколько угодно могу «прикладывать усилия», но пока они не примут моё лидерство – всё бесполезно. А доказывать что– то этому отребью...
– Ыыыыы! – жалуюсь потолку, потому что и сама с некоторых пор такая же, как они.
Преступница. Отброс общества. Изгой.
– Тихо, Кайрит, – бормочу под нос, успокаивая саму себя, – Ты знаешь, почему здесь оказалась. И ты примешь все обстоятельства, и пройдёшь через испытания с достоинством.
Впрочем, только моё достоинство у меня и осталось. С остальным пришлось распрощаться уже очень давно.
Глава 3. Правила (вы)ПРОживания для обитателей Черной Башни.
Через некоторое время я встала с постели и вышла из своей спальни. В гостиной никого не было; кажется, нигде никого не было – прогуляться все что ли решили, на ночь глядя?.. Иду к лестнице на второй этаж и останавливаюсь: не сказать, что ветер оттуда холодный подул, но какой-то странный гул из недр «запретных этажей» я всё-таки услышала – а, может, даже не гул, а какую-то тревожную вибрацию, заставляющую тишину звенеть от напряжения... И возможно я всё же ударилась где-то своей головушкой, потому что, наплевав на осторожность и здравый смысл, я отдалась во власть своего любопытства и поднялась по ступеням наверх.
Второй этаж не то, чтобы впечатлил, но озадачил: прямой коридор, двери в спальни по обе стороны... и всё та же звенящая тишина. Если здесь кто-то и был заперт, то это было явно давно, и этот «кто-то» уже успел проснуться, собрать свои манатки и съехать с этой башни. Иду вперёд, не заглядывая в комнаты, подхожу к лестнице, поднимаюсь на третий этаж и останавливаюсь... Потому что там всё тот же прямой коридор, все те же двери в спальни, и всё та же звенящая тишина... Любопытства ради поднимаюсь на четвертый этаж... и тут меня посещает мысль... Мысль, что интерьер коридоров уж слишком похож, если не сказать, что полностью идентичен. Даже небольшая трещинка на лампе на стене – одинаковая на всех трёх этажах...
– Что-то мне это не очень нравится, – вслух подытоживаю, решаюсь зайти в одну из спален и замираю... затем оборачиваюсь назад и вновь смотрю вперёд.
Никак, меня шиза сегодня обласкала, потому что впереди за дверью спальни всё тот же коридор, что и позади меня, и в этом самом коридоре из одной из дверей торчит моя нога, прикрытая чёрным подолом платья – та самая нога, что в данный момент чуть отставлена назад и касается пола в коридоре за моей спиной. МОЯ НОГА.
Резко закрываю дверь спальни и отступаю на шаг. Подхожу к другой двери, открываю и чувствую, как сердце начинает колотиться в два раза быстрей: все тот же коридор. Спускаюсь на этаж ниже, чтобы удостовериться в своей совсем не радостной догадке, и застываю на месте, потому что мимо меня на четвертый этаж поднимаюсь... я сама. Только несколькими минутами ранее. Я говорила, что пару мгновений назад у меня сердце заколотилось в два раза быстрей? Так вот сейчас я была напугана до смерти.
И за первой дверью третьего этажа был всё тот же коридор, и за второй, и за третьей, и за четвертой... Я спустилась на второй этаж, хотя одному хаосу и известно, каким был этот этаж на самом деле, и начала спешную проверку всех дверей: бесполезно! Это какой-то замкнутый круг!
Не знаю, сколько времени прошло – в какой-то момент я просто выбилась из сил и реально перестала понимать, что дальше делать; я села на пол и поджала колени к груди. Прямо посреди коридора. Прямо перед очередной дверью. Заглядывала ли я в неё? Бес его знает. Протягиваю руку и толкаю дверь, уже ничего не ожидая... та медленно распахивается, открывая передо мной вид на коридор, моё небольшое тельце, сидящее на полу в черном платье... и какой-то тёмный силуэт, застывший за моей спиной. Смотрю вперёд, хмурюсь, не очень соображая, что это за мракобесие, а потом чувствую, как сердце уходит в пятки...
– Мама... – шепчу вслух, хотя уже очень давно не звала ту, что родила меня на свет... затем медленно оборачиваюсь... и со вскриком отскакиваю назад, попадая в тот самый искривленный коридор в спальне! Прямо передо мной захлопывается дверь, отрезая меня от странного существа в хламиде из живой тьмы, а в следующее мгновение меня начинает тащить назад, прямо по полу, по коридору, который, кажется, стал бесконечным! И раз за разом за мной захлопываются двери, и всякий раз у меня появляется ощущение, что существо в хламиде остаётся за каждой из них. Я делаю над собой усилие и поворачиваю голову, чтобы увидеть, сколько ещё дверей и коридоров впереди, как тут же бухаюсь в свою собственную подушку в своей собственной спальне.
– Твою ж матушку! – вскрикиваю и мгновенно вскакиваю на ноги.
За окном всё ещё светит солнышко, в противовес не то сумеркам, не то ночи, что были...
Во сне...
Да, это был всего лишь сон. Всего лишь...
Я быстро похлопала себя по щекам, встряхнула головой, посмотрела на себя в зеркало и решительным шагом вышла из спальни.
Вся наша честнАя брАтия сидела в гостиной и занималась, кто – чем: кто-то играл в кости, кто-то щелкал орешки, а кто-то метал кинжалы в стену. Я поморщилась, но ничего говорить не стала: молча прошла мимо, направляясь на выход.
– Куда-то собралась,
Вот только, в связи с открывшимися обстоятельствами, он уже перестал быть идеальным вариантом.
– Братья, – спокойно позвала я, и два потомка хаоса мгновенно оказались за моей спиной.
Грог нахмурился, не очень понимая – с чего бы такая послушность у полукровок?.. А я не стала объяснять ему то, что поняла в момент своего открытия: теперь эти двое будут охранять меня. Даже без моей просьбы. Да и открылись они – специально. Чтобы я поняла, кем они являются...
Вот только сообщать всё это магу воды я не собиралась. Слишком много чести и... личной информации.
– Ты куда? – Нани поднялась с кресла и посмотрела на нашу троицу. Внимательно так посмотрела.
– К ректору, – не стала врать я.
– Но он же...
– Я в курсе, – перебила её, прекрасно понимая, что того нет на месте, – Я скоро вернусь. А вы... – обвела взглядом всех «членов курса», – ни в коем случае не поднимайтесь на второй этаж.
Все мгновенно повскакивали со своих мест, настороженно глядя на меня.
– И вообще, – добавляю, добивая (да, настроение у меня кровожадное), – постарайтесь обходить лестницу наверх за несколько метров.
И с этими словами я выхожу во двор, слыша не то приглушенный смех, не то приглушенное шипение – за спиной.
Впрочем, замечать братьев я перестала ровно через секунду – они были такими беззвучными, что у меня закралось подозрение: а не подрабатывали ли они какими-нибудь телохранителями у важных персон?
Подхожу к ограде из растений и с удовлетворением наблюдаю, как те расползаются передо мной, позволяя пройти. А мелкая – молодец. Знает своё дело.
Поход до корпуса деканата и ректората занял у меня пятнадцать минут. И, поскольку, уже давно шла вторая половина дня, все адепты, свободные от лекций и рассыпавшиеся по травке – кто с книгой, кто просто так, – провожали мой проход напряженными взглядами. В этот раз почему-то никто не делал попыток ни подойти, ни высказаться... Может, сработала мысль, что проблем с руководством будет больше, чем удовлетворения, а, может, до них дошло, что месть моя будет вдвое хуже... Не знаю. В любом случае моя скромная фигура получила столько внимания, сколько получает, наверное, разве что император средимирья, проходя по коридорам своего дворца.
И вот иду я себе, и иду, и вдруг вижу компанию старшекурсников в черном, среди которых стоял Леон, прислонившись спиной к дереву. Взгляд, которым он проводил меня, никак иначе, чем многообещающим, и назвать было нельзя.
Как и днём, сие заведение было пусто, вот только это меня не остановило: я поднялась наверх, прошла через приёмную к кабинету ректора и со всей дури пнула дверь ногой. Постояла, подождала результата, и пнула ещё раз. И ещё.
– Да чтоб вас всех! Вы вообще соображаете, что твори... – секретарша ректора, появившаяся в приёмной и застывшая прямо передо мной с каким-то глупым выражением на лице, была раздета до неприличия: яркое бикини и легкая краснота на коже подсказали мне, что она получала солнечные ванны на одном из курортов известной цепи оазисов пустыни приграничья.
К слову, цена путёвки туда порой равнялась десяти средним зарплатам, потому я совсем не удивилась, почему мадам в бикини не было на её рабочем месте... небось, сама путёвка свалилась на неё неожиданно и буквально – на голову.
Начинаю уважать Леона. Парень и впрямь готов пойти на что угодно, лишь бы показать нам, насколько мы здесь не нужны.
В прямом смысле слова "никому".
– Добрый день, – вежливо здороваюсь с дамочкой в бикини, – а я тут к ректору стучалась, но никто не открывал.
– Вообще-то я была вызвана сигнализацией за попытку преступного проникновения в кабинет господина Агареса, – придя в себя, замечает дамочка вполне серьёзно.
– Не подскажете, когда господин Агарес будет на своём рабочем месте? – всё также вежливо спрашиваю у неё.