Крылатый сфинкс, печальный цербер

– По хорошей? – переспросила Наталья, а муж, считая, что она начинает торговаться, зачастил:

– По очень хорошей! Получишь и кое-что из недвижимости, в России и за границей. Однако не совершай ошибки, не соглашайся на предложение Феликса…

Феликс был владельцем гиганта-конкурента: некогда вместе с Алексеем они затевали одно дело, потом рассорились и из друзей превратились в заклятых врагов.

– А что, если Феликс предложит лучшую? – сказала она. – И он это сделает, не так ли, Алеша! Однако… Однако я готова принять твое предложение… Если ты только согласишься на то, чтобы оставить Кирилла со мной. Только со мной! Раз и навсегда!

– Наташа, ты понимаешь, что это невозможно… Мы уже говорили об этом… Я привел тебе аргументы, отчего…

– Ты оставишь меня и моего сына в покое, ты понял это? – прошипела женщина в телефонную трубку. – Иначе я соглашусь на предложение Феликса. Ведь он ко мне уже подкатывал, как ты наверняка и сам догадался…

– Наташа, не делай глупостей… Ты же согласилась с моими доводами… Потому что в противном случае мне придется прибегнуть к жестким мерам. Не забывай, я ведь отец Кирилла…

– Ему не нужен такой отец! – крикнула Наталья. – И не смей мне больше звонить!

Она завершила звонок, и смартфон выскользнул у нее из рук, улетев с крыльца в высокую траву. Ей понадобилось какое-то время, чтобы отыскать его, однако она быстро обнаружила телефон, когда тот снова ожил: ей опять звонил Алексей.

Сбросив звонок и отключив телефон, Наталья запихнула его в сумочку и вернулась в дом. Ее поразила звенящая тишина в их новом жилище.

– Сынок! – крикнула она, однако ответа не последовало. Она еще раз позвала Кирилла, а потом вдруг вспомнила: ну конечно, он ведь играет с ней в прятки! И наверняка уже давно ждет, что она отправится на поиски. Вместо этого она опять портила себе нервы, ведя бессмысленную беседу с Алексеем.

Интересно, что он подразумевал под жесткими мерами, однако думать об этом не хотелось. В том, что Алексей был опасным человеком, и человеком, способным ради достижения собственных целей буквально на все, она убедилась уже давно.

Но сына она ему не отдаст.

– Кирюша! Я иду искать! – крикнула она и стала подниматься по лестнице. Сын наверняка спрятался где-то на втором этаже. Наталья заглянула в первую попавшуюся комнату и увидела выглядывавшую из-за покрытого пыльным чехлом дивана желтую кроссовку. Так и есть, долго мучиться не пришлось. Она осторожно подошла к дивану и, ухнув, обогнула его.

Однако сына там не было – только его правая желтая кроссовка, которую он, видимо, снял и специально подложил так, чтобы у нее создалась иллюзия того, что именно здесь он и прячется.

– Ну хорошо, Кирюша, один – ноль в твою пользу, – произнесла она громко, надеясь, что ее голос разносится по всему второму этажу. – Ты меня обманул! Но я тебя все равно найду!

Она оказалась в соседней комнате – и заметила другую желтую кроссовку, выглядывавшую из-под портьеры. Наталья с азартом откинула ее, позволяя лучам яркого солнца влиться в комнату сквозь мутные грязные окна.

На этот раз это была левая кроссовка сына, однако самого Кирилла за портьерой не было.

– Два – ноль! – сказала она, начиная ощущать беспокойство. – Я продолжаю тебя искать!

Она надеялась, что услышит, как это обычно бывало в подмосковном палаццо, сдавленный смех сына, затаившегося где-то неподалеку. Однако до нее не долетело ни звука. Так куда же ребенок запропастился?

Она побывала еще в двух комнатах, однако Кирилла там не было. В последней она обнаружила его бейсболку, опять же положенную так, чтобы сбить ее с толку, однако сына нигде не было.

Ну конечно, как она могла это забыть! Надо было начинать именно отсюда – с его комнаты! Точнее, с той комнаты, которую она первоначально хотела отвести ему под детскую, но потом передумала, и все из-за этого странного шкафа. Отчего-то он внушал ей… нет, не страх, а трепет.

Она подумала о детских страхах, о том, что малышня иногда считает, что в кладовке или шкафу притаился бука. Так зачем поселять сына в комнате с этим страшным шкафом, если она могла организовать из нее, скажем, гардеробную? А Кирюша займет комнату в противоположном конце коридора…

Наталья вступила в угловую комнату со шкафом. Она ведь читала кое-какие статьи в Интернете: этот особняк словно притягивал несчастья. Построен он был еще при Сталине, здесь кто-то умер от болезни, кто-то покончил с собой, кто-то кого-то убил… Причем последняя смерть случилась не так уж и давно, лет пять назад, и с тех пор дом пустовал.

Это объясняло то, отчего никто не хотел его покупать. Никто – кроме нее. Однако она не была суеверной, да и цена была подходящая: с учетом бурного прошлого и недавней трагедии.

А ей и Кирюше требовался новый дом – нет, не в столице, а под Москвой. Однако ни в одном из этих гетто для «сильных мира сего»: в подобном месте они обитали еще несколько недель назад. Купить дом в подобном месте она не хотела – да и не могла. Они не бедствовали, несмотря на то что в издательском доме она более не работала. Однако у нее имелся пакет акций…

И все же причина заключалась в ином… Она страстно желала обрести свое гнездо, свой дом, который станет крепостью для нее и Кирюши. Только для них двоих.

Наталья заметила, как дверца шкафа, бывшая приоткрытой, вдруг при ее появлении тихо захлопнулась. Ага, значит, сын спрятался именно там!

– Не понимаю, куда же он делся… – пробормотала она намеренно громко, морща лоб. – Никак не приложу ума… Нигде Кирилла нет! Разве что… Разве что он здесь!

Быстрым шагом она подошла к шкафу, попыталась распахнуть его дверцы, однако они не поддавались. Наталья напрасно дергала их, с каждым мгновением ощущая, что тревога все возрастает. Потом она вдруг поняла, что дверцы шкафа закрыты на ключ – но как же так, она ведь видела, как дверца мягко захлопнулась, едва она зашла в комнату!

Или ее смышленый сынок нашел возможность привести в действие дверной механизм, спрятавшись в шкафу?

Дрожащими руками она поспешно повернула массивный ключ – и дверцы наконец поддались. Она с силой распахнула их и провозгласила:

– Вот я тебя и нашла! Я победила!

Однако шкаф был пуст – там не было ни Кирюши, ни вообще никого. Только одна-единственная деревянная вешалка, мерно покачивавшаяся на металлической штанге.

Наталья, чувствуя, что у нее рябит перед глазами, шагнула в шкаф, желая удостовериться, что это не оптическая иллюзия и не галлюцинация. Да, шкаф был пуст, однако он не имел права быть пустым. Там должен был находиться Кирюша.

Но его там не было.

– Кирюша! Сынок! Ты где? Что с тобой случилось? – Она закричала, и из глаз хлынули слезы, Наталье в голову вдруг пришла простая и одновременно столь страшная мысль: а что, если она никогда больше не найдет сына?

Но что с ним могло приключиться? Неужели… Неужели он забился в такой уголок в этом доме, в котором его никто никогда не найдет?

Или… Или кто-то пришел и забрал у нее Кирюшу?

Рыдая, она выскочила из шкафа, попыталась сорвать со штанги раздражавшую ее деревянную вешалку, чтобы отшвырнуть ее в сторону. Но вешалка не поддавалась, потому что была прикреплена к штанге особым образом. И в этот момент стенка шкафа вдруг, заскрипев, отошла в сторону. Наталья увидела зиявший перед ней черный провал.

– Кирюша? – спросила она сипло, вдруг подумав о том, что ее сын мог оказаться там, в подземелье. Она хотела было шагнуть в черную дыру, однако стенка столь же внезапно, как и открылась, со скрежетом закрылась.

Наталья ударила по стенке – и до нее донесся легкий гул. Что, неужели она слышит голос сына? Он звал ее! Кирилл был там! Она должна попасть туда, в это… в это Зазеркалье…

Или, если уж быть точным, зашкафье.

Она принялась бить кулаками по стенке шкафа, за которой, как она теперь знала, скрывался проход невесть куда.

– Кирюша, сыночек…

– Мама, мамочка, что с тобой! – услышала она голос сына и вдруг поняла, что идет он не из-за внутренней стены шкафа, а у нее из-за спины. Неловко обернувшись, она увидела Кирилла, живого и невредимого, с испуганным выражением лица стоявшего позади нее.

– Мамочка, извини, я не хотел, чтобы ты плакала! Я был там… В кладовке… Извини, мамочка… Мамочка, не плачь, пожалуйста! Ты победила, ты!

Чувствуя себя полной дурой, Наталья прижала к себе сына и, покрывая его лицо поцелуями, заревела пуще прежнего.

– Мама, мамочка! Со мной все хорошо! И вообще, я был не один, а с мальчиком!

– С мальчиком? – встрепенулась Наталья, всматриваясь в безмятежное лицо сына. – Каким таким мальчиком?

Никакого мальчика в их доме быть, конечно же, не могло: никакого, кроме ее Кирюши!

– В красной рубашке, с белыми волосами и синими-пресиними глазами, мамочка! – пояснил Кирюша. А затем указал на пустой шкаф: – Он оттуда вышел и туда же ушел, когда услышал, что ты меня зовешь. А можно теперь поесть мороженого, мамочка?

– Ну и что там? – спросила нетерпеливо Наталья, не рискуя подходить к шкафу, в недрах которого зияло черное отверстие. Именно в этом отверстии исчез вызванный из фирмы молодой мастер.

Кирилл, который находился рядом, прижался еще плотнее к Наталье и произнес:

– Мамочка, а что, если дядя больше никогда не появится? Что, если шкаф его поглотил?

Тут в проеме возникла знакомая фигура, и из шкафа выпрыгнул опутанный паутиной мастер.

– Там лестница, каменная… Вниз ведет… И стена. Кладка кирпичная. Я так долго, потому что кирпич один, который уже расшатался, вытащить сумел. И посмотрел, что же за стеной. Не поверите, а там дверь металлическая… Причем на совесть сработано… Замок старинный, однако в идеальном состоянии… Вот, хотите взглянуть?

Он протянул ей свой мобильный, на который были запечатлены и узкая каменная лестница, и кирпичная стена с отверстием посередине, и – частично – спрятанная за ней металлическая дверь.

Наталья вернула ему мобильный, а восторженный Кирилл завопил:

– Мамочка, а можно я жить здесь буду? У меня появится свой подземный ход! Ну пожалуйста, мамочка!

Наталья качнула головой и заметила:

– Кирюша, мы об этом уже говорили. Нет, здесь ты жить не будешь…

– Мама, я хочу, хочу! – закричал мальчик. – Почему ты такая! Лишила меня папы, лишила меня моих друзей! И даже комнаты теперь лишила, которая мне так понравилась! Ты плохая, мама! Я от тебя ухожу на Северный полюс!

Ребенок развернулся и направился к двери в коридор. Молодой работник, подмигнув Наталье, нагнал его и произнес:

– Ну, ты, приятель, не горячись. Вот узнаете, что там за дверью, может, мама и передумает. Тем более, сдается мне, что это не единственный тайный ход, который в этом доме имеется. Похоже, они тут и в других местах есть…

Просияв, Кирюша тотчас забыл, что собирался уходить на Северный полюс, и завопил:

– Вот это да! И в той комнате, которая должна стать моей, тоже? А вы мне покажете, как ими пользоваться?

Он выбежал в коридор, а Наталья обеспокоенно посмотрела ему вслед. Мастер подмигнул ей и сказал:

– Ну, вы не беспокойтесь… Это я насчет других доступов к подземелью просто так сказал, хотя не исключаю, что это так и есть. Похоже, шкаф для того и поставили, чтобы скрыть потайной ход. И открывается он, как вы это сами случайно установили, при помощи этой фальшивой вешалки. Точнее, она очень даже настоящая, но она соединена с механизмом, который приводит в действие заднюю панель шкафа. Хитро сработано. И, похоже, уже давно… Наверняка еще при строительстве дома. У вас архитектурные планы дома имеются?

Наталья качнула головой – архитектурных планов дома, выполненных тогда, когда он строился, конечно же, не осталось. В фирме по продаже недвижимости имелись новые планы, на которых не были обозначены ни вход в подземелье, ни тайные ходы. Похоже, о них никто до настоящего времени не знал.

Или кто-то все же знал?

– Советую вам обратиться к архитекторам… ну, или к этим, как их кличут, диггерам… Тем, кто по бункерам и канализации шастают. Кстати, если хотите, могу осмотреть и другие шкафы…

– Да, пожалуйста… – Наталья посторонилась, пропуская работника в коридор.

– А можно я вам помогать буду? Я очень хорошо умею помогать, честное слово! – закричал Кирюша. – Знаете, там вон еще один шкаф стоит… Он такой большой и загадочный… А вдруг там за дверью сокровища?

Наталья проводила взглядом молодого человека, удалившегося вместе с Кирюшей в соседнюю комнату. Вся эта история со шкафами была, и в этом сын прав, загадочна. И с обитающим там мальчиком в красной рубашке, с белыми волосами и синими-пресиними глазами, которого Кирилл, конечно же, выдумал.

Теперь она понимала, почему ей казалось, что Кирилл тогда спрятался в шкафу, и дверь то открывалась, то закрывалась. Она должна была обратить на это внимание раньше. Из-за наличия тайного прохода в комнате и в самом шкафу был постоянный легкий сквозняк, ведь потоки воздуха проникали в щели между неплотно пригнанными пазами. И в результате этого дверь словно сама по себе то открывалась, то закрывалась.

У самых странных вещей объяснения в основном самые простые. Однако Наталья не могла отделаться от ощущения, что Кирилла не стоит подпускать к шкафу и уж точно к подземелью. И мастер прав – она обратится в фирму, занимающуюся подобными вещами, велит разобрать стену и вскрыть металлическую дверь.

Интересно, что за ней?

Телефонный звонок отвлек ее от тревожных мыслей. Увидев, кто звонит, Наталья не хотела было отвечать, но решила, что игнорировать этого человека не стоит.

– Да, Феликс! – произнесла она, и в ухе у нее раздался мягкий голос ее некогда ухажера и жениха, потом компаньона ее супруга, а затем заклятого врага их издательского дома – Феликса.

– Ага, в этот раз решила все-таки снизойти до меня, детка? – сказал он, и Наталью передернуло. А ведь когда-то она млела и от этого вкрадчивого голоса, и от столь любимого Феликсом обращения «детка».

Но опять же, это было давно и неправда.

– Решила, – в тон ему ответила Наталья. – Думаю, ты досаждаешь мне звонками, чтобы подвигнуть на продажу пакета акций нашего издательского дома?

Феликс рассмеялся:

– Что мне всегда в тебе нравилось, детка, так это твоя прямота. Впрочем, разреши напомнить, что издательский дом не твой, а Алексея. Ты разве не в курсе, что он рассказывает по всей Москве? Что это он тебя, бывшую медсестру, в люди вывел, из грязи поднял, а ты его предала и отплатила черной неблагодарностью…

– Это я от него ушла, если на то пошло… – сказала Наталья и поняла, что уже попалась на уловку Феликса. Ведь он намеренно настраивает ее против Алексея.

Не зная, что она и так настроена против него. Но значило ли это, что она теперь на стороне Феликса?

Нет, не значило. Она была только на своей стороне и Кирюшиной, и ни на чьей более.

– Ну, думаю, вся столица придерживается несколько иного мнения на этот счет, детка. И кстати, теперь на сайте нет никакого упоминания о тебе. Твое фото тоже убрали и оперативно стерли всю о тебе информацию. Как будто вы уже больше и не в браке…

Интересно, Феликс все еще ее любит? Нет, такие, как Феликс, любят только себя. И если у него что и осталось за все эти годы, то только чувство злобы и ненависти, ведь она тогда предпочла ему Алексея!

Хотя, может, она совершила ошибку, отказавшись стать женой Феликса?

Впрочем, теперь это было уже все равно. Хотя… Хотя она ведь, кажется, любила Феликса. И он ее тоже. Не исключено, что любит до сих пор. Однако она быстро убедилась, что он бывает крайне жестоким. Крайне. Да и к тому же Алексей так настойчиво добивался ее тогда…

– Как будто вы и не в браке! – повторил он. – Ты слышала меня, детка?

Да, она его слышала, но причинять ей боль, как тогда, она Феликсу не позволит.

– Тебя это не касается, – отрезала она, – и лучше нам разрешить эту коллизию раз и навсегда: я не собираюсь продавать тебе пакет акций, ни сейчас, ни когда бы то ни было в будущем. Это понятно?

Она в самом деле не собиралась, хотя всерьез рассматривала эту возможность. Но ее и Алексея связывало многое, похоже, слишком многое…

– Ты ведь все еще его любишь, детка? – спросил ее Феликс. – Кстати, почему он тебя бросил? Что у вас там приключилось? Он нашел себе новую подругу?