На востоке Веспасиан ввел одну важную инновацию, которая была ключевой в поддержании мира между Римом и Парфией до последних лет принципата Траяна. Он сделал Каппадокию имперской провинцией первого ранга и назначил легата с консульским рангом на место прокуратора. Гарнизон провинции, должно быть, состоял из двух легионов, одним из которых определенно был XII Fulminata (Молниеносный), веденный из Сирии. Другим, вероятно, был новый легион XVI Flavia firma (Флавиев стойкий), хотя нет положительных свидетельств его присутствия в такой ранний период в провинции. XII Fulminata (Молниеносный) стоял лагерем в Мелитене, а XVI Flavia firma (Флавиев стойкий), вероятно, на севере провинции. Ведь опасность для Каппадокии исходила не только от Парфии, но также со стороны скифов и сарматов. Это подтверждается Филоном, писавшим в 40 г., который указывает на то, что Евфрат – граница и против Парфии, и против Сарматии, и, возможно, несколькими строчками Стация, адресованными Викторию Марцеллу, который ожидал командования легионом в конце правления Домициана:
«Forsitan ibis Aut Histrum Servare latus metuendaque portae Limina Caspiacae».
Поскольку легион XV Apollinaris (Аполлонов), сменивший легион XVI Flavia firma (Флавиев стойкий) в Каппадокии во время правления Траяна, располагался в Сатале, это мог быть лагерь второго легиона провинции с самого начала.
Когда иудейское восстание было подавлено, оставшиеся на востоке легионы разделились между провинциями Сирия и Иудея. В Сирии было три легиона, в Иудее – один. Легион IV Scythica (Скифия) был придан Киру вместо легиона X Fretensis Пролива), который использовался Титом в Иудее и впоследствии был размещен в Иерусалиме. В 72 г. Коммагена была преобразована из зависимого государства в римскую провинцию с помощью легиона VI Ferrata (Железный), который был возвращен из Италии и, возможно, выполнял гарнизонные функции в новой провинции, пока не отправился в Галилею в конце принципата Траяна. Третий сирийский легион – III Gallica (Галльский), судя по всему, в 70 г. находился в Рафанее, поскольку трибуном этого легиона стал квестор Тита, который, вероятно, производил смотр войск в Рафанее в 70 г., а солдаты набирались почти исключительно из Сирии.
Домициан
Отсутствие надежных литературных источников не дает возможности проследить перемещение легионов во время правления Домициана, Траяна и Адриана так же подробно, как в предыдущий период. Однако эпиграфические свидетельства обычно дают возможность установить, какими были самые важные кампании и сколько легионов в них участвовало. Принципаты Домициана и Траяна отмечены новыми наступлениями на Рейне и кампаниями на Дунае, в которых римляне сначала терпели серьезные поражения от свевов и даков под предводительством Децебала. Однако в конце концов Дакия на левом берегу реки стала римской провинцией. В 83 г. Домициан начал большую кампанию против хаттов, которые жили в среднем течении Днепра, и группировка легионов в этой войне показывает, что это была вовсе не незначительная карательная экспедиция, а попытка установить постоянную границу в районе Таунуса. Ее, если продлить на юг, можно соединить с линией, уже обозначенной Веспасианом в районе Неккара аннексией agri decimates (десятинные поля). Для этой войны Домициан сформировал новый легион, названный I Minervia (Минервы), который был отправлен в Нижнюю Германию. В тот же самый период легион XXI Карах (Стремительный) был переведен в Верхнюю провинцию. Это указано на клейменых черепицах Мирбо, недалеко от Дижона, на которых выбиты названия четырех легионов Верхней Германии и легиона XXI. Также можно ориентироваться по надписи, запечатлевшей военный трибунат некого Сосия Сенециона, который, возможно, был консулом в 99 г. и мог выполнять соответствующие обязанности пятнадцатью годами раньше. Легионы в 83 г. в Германии были распределены следующим образом: в нижней провинции – I Minervia (Минервы), VI Victrix (Победоносный), X Gemina (Сдвоенный), XXII Primigenia (Фортуны Первородной), в Верхней провинции – I Adiutrix (Вспомогательный), VIII Augusta (Августов), XI Claudia (Клавдиев), XIV Gemina (Сдвоенный), XXI Карах (Стремительный). В дополнение был отряд из легиона IX Hispana (Испанский), который, по утверждению Тацита, был ослаблен в это время, и из оставшихся Британских легионов, которые были под командованием примипила Велия Руфа. Точные результаты кампании обнаружить трудно, но, судя по утверждению из Секста Юлия Фронтина, в районе лимеса (укрепленного рубежа) были построены форты, и граница соответственно отодвинулась от Рейна.
Теперь внимание переместилось в Дунаю, где, как повествует Светоний, римляне под командованием Опия Сабина и Корнелия Фуска потерпели два серьезных поражения от даков. Причем Фуску, хотя он и был префектом преторианской когорты, была доверена должность главнокомандующего. Эти события, вероятно, имели место в 86–88 гг. Серьезность ситуации заставила принцепса укрепить армию на Дунае, и представляется вероятным, что I Adiutrix (Вспомогательный) был взят из Германии, а II Adiutrix (Вспомогательный) – из Британии. Присутствие I легиона делает возможным тот факт, что в другой надписи Мирбо указаны названия четырех легионов, как известно находившихся в Верхней Германии, но не I Adiutrix (Вспомогательного), в то время как надпись доказывает, что он был на Дунае во время правления Нервы. Вывод II Adiutrix (Вспомогательного) из Британии в 86 г. не столь очевиден. В 83 г. он еще был в Британии, поскольку отряд из него служил в Германии под командованием Велия Руфа на территории лингонов, вместе с отрядом из II Augusta (Августова). Далее, на одной из надписей Мирбо, где указаны отряды из Британии, отправленные в Германию, только легиону II дан когномен, а именно Augusta (Августов). Он определенно был добавлен, чтобы отличить его отряд от отряда из легиона II Adiutrix (Вспомогательного), хотя на этой плохо сохранившейся черепице имя последнего легиона отсутствует. Между тем на другой надписи есть только один легион с номером II и без когномена. Это, вероятно, означает, что отряд из II Adiutrix (Вспомогательного) был выведен, поскольку главные силы легиона покинули Британию. Далее: центурион того же легиона был награжден за службу «bello Dacico», очевидно Домицианом, а в 93 г. трибун легиона «in bello Suebico et Sarmatico». Поэтому легион должен был находиться на Дунае некоторое время до последней войны и мог принимать участие в ранней кампании 86/88 г. Если так, армия, противостоявшая в 87 г. дакам, состояла из следующих легионов: I Adiutrix (Вспомогательный), II Adiutrix (Вспомогательный), I Italica (Италийский), IV Flavia felix (Флавиев счастливый), переведенный из Далмации, V Macedonia (Македонский), V Alaudae (Жаворонков), VII Claudia (Клавдиев), XIII Gemina (Сдвоенный), XV Apollinaris (Аполлонов). Возможно, именно после этой войны Мезия была разделена на две провинции – Верхняя Мезия и Нижняя Мезия. В Верхней провинции лагеря находились в Сингидунуме и Виминации, а в Нижней – в Эскусе и Нове. Теперь легионы были сконцентрированы в этих двух провинциях и в Паннонии за счет Далмации, которая осталась без гарнизона.
Интерлюдией в сражениях на Дунае стал мятеж Сатурнина, губернатора Верхней Германии, который убедил два легиона, зимовавшие в Могунтиаке в 89 г., поддержать его дело, и присвоил для этой цели вклады солдат в сберегательном банке. Два легиона идентифицируются как XIV Gemina (Сдвоенный) и XXI Варах (Стремительный). Этот мятеж вызвал большую тревогу в Риме, и Домициан выехал в Германи. Нам мало известно о последовавших событиях, но опасность, несомненно, была отвращена верностью легионов Нижней Германии, в обмен на которую они получили почетные титулы pia fidelis Domitiana (верные Домициану), причем имя Домициана перестало упоминаться, когда его постигло damnatio memoriae (проклятие памяти). Легионы, получившие такие почести, – I Minervia (Минервы), VI Victrix (Победоносный), X Gemina (Сдвоенный), XXII Primigenia (Фортуны Первородной). Важным результатом мятежа стал запрет Домициана размещать в одном лагере больше одного легиона. Кроме того, возникла необходимость в перераспределении легионов. Легион XXI Карах (Стремительный) был сразу послан в Паннонию, за ним последовал XIV Gemina (Сдвоенный), возможно, двумя годами позже[26], для задуманной Домицианом экспедиции против сарматов и свевов. В поддержку этого утверждения имеются следующие свидетельства.
Отсутствие тегул с печатью легиона XIV Gemina (Сдвоенного) на лимесе. Однако тегулы с печатями этого легиона найдены в Мурселе, Виндобоне и Бригетио[27]. Они, возможно, представляют лагеря, которые легион временно занимал до того, как сменил легион XV Apollinaris (Аполлонов) в Карнунтуме в 114 г.
2. Легион XXI Карах (Стремительный) не оставил записей в Германии после мятежа Сатурнина. В предыдущей главе мы отметили, что он, вероятнее всего, исчез в начале правления Траяна, что должно подразумевать его присутствие на Дунае перед Первой дакийской войной. Если к этому добавить роль, сыгранную легионом в германском мятеже, версию, что он отбыл из Германии в Паннонию около 90 г., можно считать подтвержденной. Для войны с сарматами на Дунае были собраны следующие легионы: I Adiutrices (Вспомогательный), II Adiutrices (Вспомогательный), I Italica (Италийский), IV Flavia felix (Флавиев счастливый), V Macedonica (Македонский), V Alaudae (Жаворонков), XXI Rapax (Стремительный). Несмотря на столь беспрецедентную концентрацию войск, римляне потерпели серьезное поражение, и легион V Alaudae (Жаворонков) был уничтожен. В целом кампании Домициана на Дунае привели не более чем к ненадежному и хрупкому миру с Децебалом. Домициан оставил своим преемникам границу, которая уже не могла останавливать вторжения племен на левый берег реки.
Нерва
Или в конце правления Домициана, или в конце короткого принципата Нервы легион XXII Primigenia (Фортуны Первородной) в Германии был переброшен в Верхнюю провинцию. Таким образом, гарнизон Германии состоял из шести легионов, по три в каждой провинции, а на Дунае в трех провинциях – Паннония, Верхняя и Нижняя Мезия – было десять легионов. Также деятельность Агриколы в Британии ограничивалась ослаблением его армии до трех легионов, причем из одного из них отряд был отправлен в Германию. Штаб-квартиры британских легионов после смерти Домициана находились: II Augusta (Августова) – в Карлеоне, XX – в Честере, IX Hispana (Испанский) – в Йорке, куда он был переведен со своего прежнего места в Линкольне.
Траян
Представляется, что Траян начал карьеру завоевателя, продолжая работу, инициированную его предшественниками в Германии. Судя по всему, ему можно приписать сооружение ряда фортов на лимесе, к востоку от современного Лорха. Легионеры не стояли непосредственно на лимесе. На этих аванпостах использовались ауксилии, а легионы занимали вторую линию обороны. Следовательно, больше не было острой необходимости в содержании сильной армии легионеров на Рейне, и результатом стало постепенное уменьшение сил до четырех легионов.
Смятение, вызванное неудачами Домициана на Дунае, и ничуть не уменьшившаяся угроза со стороны Децебала потребовали новой римской кампании. Опасность была достаточно велика, чтобы заставить принцепса увеличить римскую армию до тридцати легионов, и новый легион – XXX Ulpia (Ульпиее) был направлен на Дунай[28]. Дополнительно легион XI Claudia (Клавдиев) был отозван из Германии, и его следы обнаружены в районе Бригетио – в Верхней Паннонии. Следовательно, у Траяна на Дунае было двенадцать легионов. К сожалению, мы не можем проследить во всех подробностях роль, сыгранную отдельными легионами в двух Дакийских войнах. В двух кампаниях только пять из них могут быть показаны точно, судя по отличиям, данным им, а именно: I Italica (Италийский), IV (Флавиев счастливый) V Macedonia (Македонский), VII Claudia (Клавдиев) и, возможно, XII Gemina (Сдвоенный). Наверное, между двумя войнами был оставлен гарнизон в Сармизегетузе[29], столице Дакии, но представляется маловероятным, что провинция была сформирована раньше, чем после второй кампании. С другой стороны, трехлетний интервал мог видеть раздел Паннонии на Верхнюю и Нижнюю. Столица Нижней провинции располагалась в Аквинкуме, гарнизон которого составлял легион II Adiutrices (Вспомогательный). Постоянные лагеря верхней провинции находились в Карнунтуме, Виндобоне и Бригетио. Возможно, зимой 101/102 г. легион I Minervia (Минервы) был переведен из Германии на Дунай, а легион II Traiana (Траянов) прибыл на смену утраченному Карах (Стремительному). После успешного прекращения второй кампании Дакия стала консульской провинцией. Д. Теренций Скавриан, имя которого мы видим на diploma от 17 февраля 110 г. в роли провинциального губернатора, имел ранг consularis. В дополнение мы имеем имена двух командиров легионов, что подразумевает консульскую провинцию, потому что в преторианской провинции губернатор и командир легиона – одно и то же лицо. Легион XIII Gemina (Сдвоенный) был определенно предназначен для службы в новой провинции, и если правильно отреставрирована черепица из Апулума Leg. XIII Gem., et I Adi., – тогда вторым легионом, по всей видимости, был легион I Adiutrix (Вспомогательный). Гарнизон лагеря в Виндобоне теперь составлял легион X Gemina (Сдвоенный) из Германии, возможно, после короткой оккупации Аквинкума, в то время как легион XI Claudia (Клавдиев) перебрался в Нижнюю Мезию. Он определенно был там в конце правления Адриана, и необходимость держать в узде роксоланов, которые перешли на сторону даков, могла стать поводом для его утверждения в Дуростуруме и перебазирования штаб-квартиры легиона V Macedonia (Македонский) из Эскуса в Троэзмис. Между тем легион I Minervia (Минервы) вернулся в Германию, где вместе с легионом VI Victrix (Победоносным) сформировал гарнизон Нижней провинции, а VIII Augusta (Августов) и XXII Primigenia (Фортуны Первородной) остались в Верхней провинции. Армия Рейна, таким образом, уменьшилась до четырех легионов[30], и после Второй дакийской войны легионы перераспределились следующим образом:
Оставшаяся часть правления Траяна был отмечена его великой парфянской экспедицией, результатом которой стало образование трех новых провинций – Армении, Месопотамии и Ассирии, в дополнение к Аравии, которая была сформирована в 106 г. и ее гарнизон вначале, вероятно, составлял один из сирийских легионов – возможно, III Gallica (Галльский). Какие именно легионы принимали участие в экспедиции, неизвестно. Ясно, что подразделения, уже находившиеся на востоке, образовали ядро армии, и четыре из них известны по отличиям, данным их офицерам, а именно IV Scythica (Скифский), VI Ferrata (Железный), X Fretensis (Пролива), XVI Flavia firma (Флавиев стойкий). Могли дополнительно использоваться легионы XII Fulminata (Молниеносный) из Каппадокии, III Gallica (Галльский) и II Fraiana (Гранте) из Аравии и Сирии соответственно, возможно с отрядами из двух египетских легионов. Отрывок из Фронтона указывает на участие кампании отдельных легионов, сражавшихся в дакийских войнах. К примеру, создается впечатление, что легион XV Apollinaris (Аполлонов) пришел в движение именно в это время, поскольку он позднее сменил легион XVI Flavia firma (Флавиев стойкий) в Каппадокии, когда этот легион присоединился к сирийской армии[31]. Легионы Adiutrices (Вспомогательный) и VII Claudia (Клавдиев), по всей видимости, тоже включаются в это число. Опять же создание новых провинций требовало гарнизонов, и трудно представить, как Сирия и Иудея могли обойтись без войск. Тогда может статься, что, по крайней мере, оккупационная армия Армении могла быть сформирована из дунайских легионов. Перераспределение, однако, оказалось недолговечным. Мятежи начались еще во время марша Траяна на восток, и Фронтон повествует о разгромленном легионе и его убитом командире в Месопотамии, а в Вавилоне Максимус (Максим) столкнулся с отпором и погиб в бою. В конце концов смерть самого Траяна положила конец завоеваниям, и Адриан отвел выдвинувшиеся вперед войска и организовал восточную границу по Евфрату.
Адриан
Последние годы этого периода в целом были мирными. Адриан ввел в действие определенную систему пограничной обороны, и для этой цели легионы, насколько это было возможно, удерживались в своих провинциях. Этому плану помогала – или повлекла за собой необходимость – политика набора армии из местных источников. В этот период была построена стена Тайн-Солвей в Британии (стена Адриана), и принятая здесь политика использования ауксилиев на первой линии обороны, оставляя легионы в гарнизонах за линией фронта, но связывая их между собой хорошими дорогами, возможно, была расширена и на другие европейские границы. Однако следует отметить некоторые важные события, которые повлекли за собой перемещения легионов.
Адриан отправил обратно на Дунай легионы, которые были выведены из этих провинций для Парфянской кампании Траяна, и сам прибыл в Мезию. Существовала опасность нападений роксоланов и языгов, и, если с роксоланами удалось договориться при личном посредничестве принцепса, для подавления языгов потребовалась военная кампания под командованием Марция Турбона, командовавшего войсками из Дакии и Паннонии. После войны вступила в силу новая организация. Дакия стала преторианской провинцией с одним легионом X Gemina (Сдвоенным), а легион I Adiutrices (Вспомогательный), который помогал охранять эту провинцию при Траяне, был отправлен в Бригетио в Верхней Паннонии[32]. Примерно в это же время легион XXX Ulpia (Ульпиев) был переведен в Нижнюю Германию, так что гарнизон Верхней Паннонии теперь составили легионы I Adiutrices (Вспомогательный), X Gemina (Сдвоенный), XIV Gemina (Сдвоенный). Это последнее перемещение было обусловлено событиями в Британии. В 119 г. началось серьезное восстание, и потребовалось подкрепление. Поэтому легион VI Victrix (Победоносный) был отправлен из Нижней Германии – возможно, в первый год восстания, а его место занял XXX Ulpia (Ульпиев). В дополнение сильный отряд, собранный из двух легионов Верхней провинции и легиона VII Gemina (Сдвоенный) в Испании, был направлен в Британию. Римские легионы сначала не справились с подавлением восстания. Не позднее 122 г. был уничтожен легион IX Hispana (Испанский)[33]. Его место было занято легионом VI Victrix (Победоносным), который теперь стал частью постоянного гарнизона Британии.
В начале 123 г. возникла угроза войны между Римом и Парфией. Представляется, что ее сумел предотвратить Адриан, который лично отправился на восток и назначил Клавдия Квартина командующим объединенными силами из легионов II Traiana (Траянов) и III Cyrenaica (Киренаикский). Возможно, после этой кампании легион III покинул Египет и составил гарнизон Аравии, а легион II переместился из Сирии в Египет, где вскоре стал единственным легионом провинции. В 132 г. началось большое иудейское восстание, поводом для которого стало предложение Адриана сделать Иерусалим римской колонией. Не сохранилось четких записей о легионах, использованных Римом для подавления восстания. Однако надписи говорят нам о трибуне легиона III Cyrenaica (Киренаикского), солдате легиона III Gallica (Галльского) и центурионе легиона X Fretensis (Пролива). Можно предположить, что использовалось также большинство легионов востока и, вероятно, некоторые отряды из дунайской армии. Восстание не ограничилось Палестиной, и Рим поначалу не до конца осознал масштаб опасности. И Дион, и Фронтон подчеркивают значительные потери. Представляется вероятным, что именно в этой войне был уничтожен или с позором распущен легион XXII Deiotariana (Дейотаров), поскольку в 119 г. он еще был в Александрии, но в списке армии Антонина Пия его уже не было. После восстания Иудея стала консульской провинцией. Для этого из Сирии был переведен легион VI Ferrate (Железный). Его новый лагерь находился в городе Капаркотна, а легион X Fretensis (Пролива) продолжал оставаться в Иерусалиме.
В конце принципата Адриана легионы распределялись следующим образом:
Антонин Пий
Политика, начало которой положил Адриан, – держать легионы в постоянных лагерях в одних и тех же провинциях – оставалась в силе, за одним исключением, при трех его преемниках. Она была вызвана необходимостью. Опасность вторжений варваров через границы стала больше, чем в предшествующие века, следовательно, было целесообразнее защищать уязвимые места границ войсками, привыкшими к условиям региона. В то же время набор в армию шел в основном из местных источников, и легионы постепенно превращались в местную милицию – народное ополчение. Поэтому предлагаемый перевод на постоянной основе легиона из, скажем, Паннонии в Сирию встретил бы яростное сопротивление солдат и мог вызвать восстание в провинции, равно как и приток варварских орд из-за границы. Однако, несмотря на наличие постоянных гарнизонов провинций, все еще возникали ситуации, когда войск провинции, находившейся под угрозой, было недостаточно для отпора агрессору. В первом веке принципата эта проблема решалась переводом целых гарнизонов из других провинций в зону конфликта, но после Адриана эта политика изменилась. Вместо целых легионов собирались сильные вексилляции и помещались под командование офицера – препозита. Подобные вексилляции, как мы видели, не были редкостью и в первом веке, но теперь они приобрели особенную важность. Из-за продолжительности войн этого периода такие подразделения часто на годы оставались вдали от своих родных легионов и в результате создавали для себя новые штаб-квартиры в зонах военных действий, по сути превращаясь в независимые легионы в миниатюре. Это может быть проиллюстрировано надписями. Некий легат по имени Помпилий Пизон, согласно надписи, является в действительности «praepositus legionibus I Italicae et IV Flaviae», хотя не более чем командир подразделений, взятых из штаб-квартир двух легионов в Нове и Сингидунуме. Опять-таки легион VIII Augusta (Августов) оставил в Далмации tegulae, относящиеся к периоду Маркоманской войны. На этих черепицах видно клеймо: «Leg. VIII Aug.». Но штаб-квартира этого легиона располагалась в Аргенторате, поэтому tegulae, должно быть, относились к вексилляции легиона. Практика использования вексилляций особенно расширилась во время Маркоманской войны. Следует отдельно рассмотреть, обнаружится ли такая политика в оставшихся кампаниях периода.
Правление Антонина Пия в целом было временем мира. Имевшие место кампании, как правило, выполняли войска провинций, как, к примеру, в Британии, где была построена стена от Форта до Клайда, и в Дакии, где римляне расширили зону оккупации на северо-восток, защитили новую территорию стеной и сформировали отдельную провинцию, известную как Дакия Поролиссенсис. Управлял ею прокуратор. Только в Мавритании опасность со стороны мавров была так велика, что потребовалось подкрепление для легиона III Augusta (Августова). В этом случае использовалась та же политика, что и в последующей маркоманской войне. Целые легионы в Африку не перебрасывались, но вексилляции активно формировались, в основном из армий Германии и Паннонии[34].
Марк Аврелий
В первые годы принципата Марка Аврелия Парфянская война, которую уже некоторое время планировал Вологез, началась, и вначале римские армии под командованием губернаторов Каппадокии и Сирии терпели поражения. Стала очевидной традиционная неэффективность восточных армий, и римское правительство было вынуждено признать, что успешного окончания войны можно добиться, только если отправить легионы из Европы. Положение было таким же, как при назначении Корбулона, и вполне может статься, что на правительство повлияли события столетней давности. В любом случае политика, принятая в 162 г., пока была аналогичной политике Нерона – целые легионы получали приказ передвигаться с рейнско-дунайского фронта, а из других – формировались вексилляции. Эпиграфические свидетельства неопровержимо доказывают, что легионы I Minerva (Минервы), II Adiutrices (Вспомогательный), V Macedonica (Македонский) присутствовали во всей своей мощи. Клавдий Фронтон был в 162 г. назначен «leg. Aug. legion primae Minervaein expeditionem Parthicam deducendae». A II Adiutrices (Вспомогательный) и V Macedonica (Македонский)[34] служили в этой войне под командованием одного легата, а это, вероятнее всего, означало, что в кампании принимали участие именно целые легионы, а не их части. Кроме того, были разные вексилляции из других легионов, из которых следует отметить контингенты из X Gemina (Сдвоенный) и XIV Gemina (Сдвоенный), а также, возможно, отряд эквитов из Нижней Мезии и Дакии под командованием трибуна легиона XI Claudia (Клавдиева). Таким образом, Парфянская война Марка Аврелия демонстрирует сочетание старой и новой тактик. Опасность со стороны Парфии и, вероятно, неэффективность восточной армии обусловили необходимость использования европейских легионов; а временное затишье на рейнско-дунайском фронте сделало их переброску возможной.
Но еще до окончания Парфянской войны маркоманы, спеша воспользоваться преимуществом ослабления противостоявших им сил, объявили Риму войну. Опасность была велика – под угрозой оказалась вся Италия. Поскольку легионы, посланные на восток, нельзя было немедленно вернуть, принцепс сформировал в Италии два новых легиона – II и III Italica (Италийские). Они использовались для защиты северных границ Италии, а впоследствии, во время войны сформировали гарнизоны Ретии и Норика.
По возвращении европейских легионов с востока имело место то, что я называю единственным исключением из политики Адриана держать легионы в одних и тех же провинциях. Легион V Macedonica (Македонский) не был отправлен обратно в Троэзмис, что в Нижней Мезии, а разместился в Дакии. В этой провинции губернаторы в ранге консулов прослеживаются начиная с 169 г., и последние записи, оставленные легионом в Троэзмисе, относятся к первым годам правления Марка Аврелия. Провинция, которая ранее состояла из трех частей, и только в одной из них был легион, теперь была организована как одна консульская провинция с легионом XIII Gemina (Сдвоенный) в Апулуме и V Macedonica (Македонский) в Потаиссе.
В маркоманской войне, которая продолжалась пятнадцать лет, участвовали все легионы рейнско-дунайского фронта, но не как единые подразделения. Постоянные лагеря не были оставлены. Главные силы легионов оставались там и посылали вексилляции к театру боевых действий. Помимо эпиграфических свидетельств, этот вывод подтверждается колонной Марка Аврелия. В рельефах этой колонны отсутствуют и акеилы легионов, и сигна манипул. Вместо них мы видим вексиллы — штандарты отдельных подразделений. Это составляет разительный контраст с колонной Траяна и является ясным обозначением изменения политики римского правительства, которое может, между прочим, объяснить продолжительность войны с маркоманами.
Коммод не внес никаких изменений в позиции легионов, и в 193 г. их было тридцать. Все они, за исключением V Macedonica (Македонский), переведенного из Нижней Мезии в Дакию, и новых легионов в Ретин и Норике, занимали те же лагеря, что в момент смерти Адриана.
Глава 6
Территории набора легионов
За исключением гарнизонных войск Рима, имперская римская армия делилась на легионы и ауксилии, и вплоть до эпохи Адриана первые отличались от вторых источниками, из которых пополнялись их ряды. Если ауксилии набирались из провинциалов, еще не получивших римское гражданство, службе в легионах подлежали только римские граждане. Это главное условие, подчеркивавшее превосходство итальянцев и, что касается провинциалов, отдававшее предпочтение выходцам из Галлии и Испании – самым «романизированным» частям Европы, сохранялось с незначительными изменениями до II в. Только три исключения достойны упоминания. Сам Август дважды отошел от установленного им же принципа, а именно во время восстания в Паннонии в VI в. и после катастрофы, постигшей Вара, в IX в. В первом случае использовались вольноотпущенники, которых организовывали в cohortes voluntariorum. Во втором набор вели из vernacular multitude, или неграждан Рима, чтобы заполнить бреши армии на Рейне. Такой чрезвычайный набор, однако, не был связан с созданием новых легионов, и только в год Гражданской войны два новых легиона неграждан Рима были созданы Гальбой и Веспасианом из морских пехотинцев. Само название этих подразделений, adiutrices (вспомогательные), предполагает, что они считались ниже обычных легионов, и, судя по всему, гражданство давалось их солдатам только при увольнении.
Гражданский ценз для рекрутов легионов подразумевал также условие, касающееся членства римского города – municipalis origo. Если человек был римским гражданином до поступления на службу, он почти наверняка родом из города, который получил некую степень римского гражданства, то есть colonia (колония, город) или municipium (муниципий, вольный город). Но с самого начала оба этих условия трактовались либерально. Это можно легко видеть в разной политике, применяемой для набора восточной армии в сравнении с легионами запада. Если легионы запада составлялись из итальянских и римских граждан из римских городов Нарбонской Галлии и Бетики, легионы востока набирались в основном в Галатии и Каппадокии. Римские права крайне умеренно распространялись на востоке, и две провинции, о которых идет речь, в период Юлиев – Клавдиев были полностью лишены римских городов. Чтобы обеспечить солдат для легионов, гражданство давалось отдельным лицам. Рекрут мог с полным правом считать себя римским гражданином и после увольнения наслаждаться привилегиями римской городской жизни. Выбор разных регионов для набора восточной и западной армии нетрудно понять. Преобладающим языком востока был греческий, а господствующие там климатические условия – совершенно неподходящими для европейцев. Поэтому прецедент, созданный Помпеем и Антонием, поддержали Август и его преемники, и, с помощью такой уловки, был сохранен принцип римской гражданской армии.
Августовская политика продолжалась до начала правления Адриана, когда разница в статусе между легионами и ауксилиями стала меняться и в конце концов исчезла. После неудачных попыток Траяна продолжить завоевания и включение провинций в Римскую империю Адриан вывел свои войска в старые границы, которые укрепил по новой схеме пограничной обороны. Легионы, насколько это было возможно, оставались в одних и тех же провинциях. Чтобы облегчить этот план и избежать расходов на транспортировку, вакансии в рядах заполнялись из местных источников, а не рекрутами издалека. Что касается принадлежности римского города, это требование теперь тоже не слишком навязывалось, и солдаты часто называли себя урожденными castris. Это подразумевает, что их отцы заключили брачные союзы вопреки римскому закону, и сыновья, родившиеся у них во время периода военной службы, сами считались рекрутами, даже если у них не было гражданства и они не могли назвать город своего рождения. В то же время старое предвзятое отношение к провинциалам значительно уменьшилось, тем более с приходом к власти императоров, которые сами были рождены в провинциях, и к концу II в. провинции достигли статуса равенства с самой Италией. Таким образом, разница между легионами и ауксилиями утратила важность, и римские граждане теперь находились в аналогичной пропорции в разных частях армии. История легионов с точки зрения набора в армию, таким образом, претерпела постепенное изменение от армии, набираемой из итальянцев и жителей избранных провинций до войска, завербованного из местных источников, где препятствия, которые представляли рекруты, не являющиеся римскими гражданами, и родившиеся не в римском городе, можно было легко преодолеть.
Почти все свидетельства о регионах, откуда набирали армию, дают нам надписи. Римлянин всегда боялся забвения и поэтому либо сам составлял собственную эпитафию, либо оставлял четкие инструкции на этот счет в своем завещании, которое сначала брат или сослуживец, а позднее[35] – любящая жена или сын выполняли, обязательно увековечив на том же камне свою супружескую или сыновнюю любовь. Такие надгробные надписи часто дают не только легион, где служил солдат, но также его место рождения и все воинские отличия, которые он успел завоевать. Датировать надписи бывает довольно трудно, но помогают следующие соображения. В предыдущей главе мы видели, что черепица, как правило, дает нам возможность приписать конкретный легион к лагерю в тот или иной период. Поэтому обнаружение надписи, являющейся эпитафией солдату с указанием названия легиона, в районе военного лагеря или рядом с ним, дает основание предполагать, что солдат служил в этом легионе в то время, когда легион располагался в данном лагере. Кроме того, некоторые легионы получали почетные титулы за участие в той или иной кампании. Можно предположить, что на солдатской эпитафии название легиона и все его титулы должны приводиться полностью, и, следовательно, их отсутствие в надписи является весомым, хотя и косвенным, указанием на то, что легион еще не получил их, когда воздвигалась конкретная мемориальная плита. И наконец, отсутствие cognomina в солдатской эпитафии, как правило, обозначает, что его служба проходила до начала правления Клавдия, когда cognomina для римских граждан стала привычной практикой.
Прежде всего я рассмотрю существующие свидетельства набора легионов Рейна. В 43 г. легионы II Augusta (Августов), XIV Gemina (Сдвоенный) и XX Valeria (Валериев) были направлены в Британию. Легионы II и XX остались там весь период, который рассматривает данная книга, а XIV – до возвращения в Германию в 70 г. получил почетный титул Martia victrix за службу в Британии. Поэтому любые записи, найденные на Рейне, о солдатах II Augusta (Августов) и XX Valeria (Валериев) можно с уверенностью отнести к периоду принципата до 43 г. Надписи, где легион XIV указывается как XIV Gemina (Сдвоенный) без добавления Martia victrix, наверняка использовались в те же годы. Примерно в то же время легион IV Macedonica (Македонский) был переведен из Испании в Могунтиак, где он оставался до расформирования в 70 г. Следовательно, записи об этом легионе, найденные на Рейне, могут относиться к периоду 43–70 гг. Или в 39, или в 42 г. были сформированы легионы XV и XXII Primigenia (Фортуны Первородной). В начале правления Клавдия первый был направлен в Ветеру, второй – в Могунтиак. Легион XV Primigenia (Фортуны Первородной) оставался в лагере до его исчезновения после восстания Цивилиса. В это же время легион XXII Primigenia (Фортуны Первородной) покинул регион и по возвращении во время правления Веспасиана был направлен на службу в Нижнюю провинцию. За верность в восстании Сатурнина он получил почетный титул pia fidelis Domitiana, и, следовательно, когда он позже занял лагерь в Могунтиаке – в конце принципата Домициана, – записи, оставшиеся после него, должны содержать, по крайней мере, слова pia fidelis. Значит, надписи из Могунтиака, относящиеся просто к XXII Primigenia (Фортуны Первородной), можно приписать к периоду 43–70 гг. Вскоре после 43 г. легион XVI переместился из Могунтиака в Нижнюю провинцию, а значит, записи из Верхней провинции, особенно если у солдата не было cognomina, можно отнести к периоду до 43 г. Из остальных легионов I Germanica (Германский) и V Alaudae (Жаворонков) были в Нижней провинции до 70 г., легион XIII перебазировался в Петовион около 46 г., а XXI был в Ветере до 43 г., когда, согласно черепице, он был переброшен в Виндониссу. Позже, когда он снова оказался в Нижней Германии, при упоминании его номера регулярно встречается почетный титул Карах (Стремительный)\ и его записи можно классифицировать соответствующим образом. Таким образом, существует надежная основа для установления территорий набора рекрутов для рейнских [36] легионов. Чтобы продемонстрировать изменения, 43 г. является подходящей линией раздела, и записи шести легионов, которые были либо только в Германии до этой даты или сменили лагеря примерно в это время, можно сравнить с надписями трех других легионов, которые прибыли в провинцию только в 43 г.[36] Следующая таблица – краткое изложение.
а) до 43 г.
б) 48–70 гг. [37]
Было бы очень опасно пытаться делать какие-либо обобщения на основании небольшого количества примеров, которыми мы располагаем. Но из отмеченного выше ясно, что на Рейне до 43 г. из 61 солдата 48 были итальянского происхождения, а 12 были выходцами из «романизированной» провинции Нарбонская Галлия. Иными словами, около 80 % солдат были итальянцы, 18 % являлись жителями романизированной провинции. С другой стороны, после 43 г. из 63 солдат 26 были из Италии, 25 – из Нарбонской Галлии и 6 из Бетики, иными словами, доля итальянцев упала до 43 %, а жителей Нарбонской Галии – повысилась до 38 %. Бетика в списке появилась впервые. Последний фактор легко объясняется тем, что легион IV Macedonica (Македонский) был в Испании до того, как перебазировался на Рейн. Короче говоря, надписи указывают на высокую вероятность того, что до 69 г. рейнские легионы состояли в основном из итальянцев и жителей Нарбонской Галлии.
Аналогичный вывод следует из записей двух далматских легионов – VII и XI. В прошлой главе мы отметили, что эти два подразделения получили почетный титул Claudia pia fidelis за верность во время мятежа Скрибониана. Легион VII занимал один и тот же лагерь, пока не был переведен в Мезию, возможно в 58 г. (и определенно не позднее 62 г.), а легион XI был в провинции до года начала Гражданской войны. Предполагая, что почетные титулы, как правило, фигурируют в надписях легионов уже после даты их пожалования, примем 42 г. точкой раздела для изучения районов набора солдат далматских легионов. Данные представим в табличной фарме.
а) до 42 года
б) 42–58 гг.
42–69 гг.
Эта статистика показывает, что до 42 г. итальянцы составляли около 50 %, а между 42 и 58 или 69 г. доля итальянцев увеличилась примерно до 70 %. Судя по всему, это объясняется уменьшением количества рекрутов из азиатских провинций, но любопытно, что восточные солдаты были в западных провинциях еще до 42 г. Утверждение Зеека, что они – остатки армии Антония, является хронологически не обоснованным. Представляется более вероятным, что легион VII до его оккупации Дельминия был в Македонии, а значит, привлекал рекрутов из восточных источников. Это также объясняет неофициальный когномен Macedonica (Македонский), который иногда дают легиону. При такой трактовке аналогичный принцип вербовки применим к далматинским и германским легионам в начальной стадии принципата.
В конце правления Нерона был проведен dilectus, как утверждает Тацит, «per Galliam Narbonensem, Africamque et Asiam supplendis Illyrici legionibus». (В Нарбонской Галлии, Африке и Азии был проведен набор для пополнения легионов иллирийского войска.) Этот набор солдат из трех римских провинций, призванный заполнить бреши в легионах, стоящих в менее романизированных провинциях, продолжает практику раннего принципата. Однако включение Азии и Африки представляется интересным, потому что из-за низких боевых качеств жителей, а также исходя из политических и сентиментальных соображений отсюда ранее поставлялась лишь очень небольшая часть легионов. Насильственная вербовка римских граждан в этих провинциях может означать не более чем попытку уравновесить бремя воинской службы. Хотя возможно, что формирование Нероном в следующем году нового легиона I Italica (Италийского), состоящего исключительно из итальянцев, стало причиной освобождения Италии от более раннего набора.
Широко распространено мнение, что с Веспасианом появилась новая политика набора рекрутов в легионы. Итальянцев перестали вербовать, за исключением Транспаданского региона, и вместо них использовали римских граждан, в основном из провинций Испании. Намерением нового принцепса было удерживать основные силы легионов от имущих классов, отдавая предпочтение пролетариату, и ради этого провинциальным испанским городам давались «латинские права». Более того, автор «Истории Августов» утверждает, что во время правления Нервы, Траяна, Адриана и Аврелия имели место серьезные жалобы римских граждан в Испании на тяготы набора в армию. А во время правления Траяна некоторые обитатели Вифинии, как утверждает Плиний, посылали вместо себя vicarii (замещающих), чтобы занять места в легионах. Но хотя это правда, что Флавии и Антонины широко распространяли гражданские права в провинции и активно использовали новые и, возможно, лучшие материалы для легионов, утверждение, что итальянцев перестали вербовать в армию, все же представляется слишком поспешным обобщением. Замена итальянцев жителями провинций – медленный и постепенный, а вовсе не внезапный и одномоментный процесс. В 70—117 гг., хотя записи за этот период редки и не полны, в рейнской армии доля итальянских солдат осталась примерно такой же, как во время принципатов Юлиев – Клавдиев. К примеру, из одиннадцати надписей, оставленных легионом XIV Gemina (Сдвоенный) между 70 и 92 гг., четыре из Италии, две из Нарбонской Галлии, одна из Норика и четыре из Колонии Агриппины. Из восьми эпитафий солдат легиона X Gemina (Сдвоенный), который был на Рейне в 70—105 гг. (circ.), три из Италии, две из Галлии, одна из Калагуриса и одна из Астиги (Эсиха) в Испании. Еще одна эпитафия из Эмоны в Паннонии. Легион VI Victrix (Победоносный) оставил в Британии записи о солдатах, описывающих себя как «cives Italici et Norici», и одну запись в своем германском лагере о солдате итальянского происхождения. Эти записи, пусть и немногочисленные, если и не дают полного представления о составе германских легионов во времена Флавиев, во всяком случае, свидетельствуют против взгляда, исключающего итальянцев из службы в легионах в эти годы. В Дунайском регионе восточные и местные источники, естественно, начали привлекаться раньше, чем на Рейне, но процесс, судя по всему, был аналогичным. К примеру, судя по восьми надписям, оставленным легионом I Italica (Италийский) в Мезии, два солдата были из Италии, один из Нарбонской Галлии, два из Македонии и четыре из Фракии. Надпись, обнаруженная в Добрудже, что в Нижней Мезии, сделанная «в честь храбрых мужчин, павших в дакийских войнах», показывает трех человек из Италии, двух из Норика, двух из Нарбонской Галлии, восьмерых из Ара Клаудиа, одного из Далмации, одного из Македонии и четырех из Малой Азии.
Изменившаяся система II в. видна в надписи, перечисляющей имена солдат легиона VH Claudia (Клавдиев), которые были набраны в 169 и уволены в 195 г. По местам рождения они разделились следующим образом: Фракия 3, Дакия 6, Паннония 2, Иллирик 3, Мезия 103, castris 7. Показателен пример двух легионов, сформированных Марком Аврелием. Они имеют когномен Italica (Италийский) и номера II и III, словно продолжая серию, начатую легионом I Italica (Италийский) Нерона. Это предполагает, что они набирались из Италии, в противоположность местным провинциальным регионам вербовки других легионов периода. Такой взгляд подтверждается двумя свидетельствами. Единственные надписи, где указаны места рождения солдат этих легионов, показывают, что они происходили из Теревентума (Тривенто) и Сомума, что в Италии. Также в 165 г. М. Клавдий Фронтон выступает в качестве офицера-вербовщика «ad iuventutem per Italiam legendam», должно быть, для двух новых легионов Марка Аврелия.
Политика вербовки восточных легионов из Галатии и Каппадокии подтверждается Тацитом, когда, описывая подготовку к кампании Корбулона, он говорит: «habiti per Galatiam Cappadociamque dilectus» (были проведены наборы в Галатии и Каппадокии). Восточное происхождение солдат легиона III Gallica (Галльского) подтверждает их поклонение солнцу, которое Тацит объясняет «ita in Syria mos est». Скудные эпиграфические свидетельства, касающиеся восточных легионов, подтверждают литературные источники. Например, два солдата, переведенные из легиона III Gallica в легион III Augusta в Африке, были выходцами из Сирии. Из трех записей о легионе X Fretensis (Пролива) две относятся к солдатам галатского происхождения, а одна – к солдату из Сирии. К счастью, значительно более полные свидетельства получены из Египта, и можно считать, вербовочная политика, принятая для легионов там, применялась и в других восточных подразделениях. Лескьер, получивший свои цифры из знаменитой коптской надписи, которая указывает имена и места рождения тридцати шести солдат, и из других надписей, относящихся к легиону III Cyrenaica (Киренаикскому) и XXII Deiotariana (Дейотаров), утверждает следующее. Из 61 солдата в I в. 8 были из Италии, Галлии или Африки, а 53 – из Малой Азии, Сирии и Египта, в пропорции 29 (из Малой Азии, в основном из Галатии) к 24 (из Сирии и Египта). Следует отметить, что большое разнообразие племен среди солдат объясняется тем, что новобранцам предоставляли гражданские права, а 27, включая 4, которые указывают свое место рождения как castris, происходили из племени поллиа. Его обычно выбирали из-за тесных связей с лицами, получившими гражданские права при вступлении в легион. Таким образом, есть четкое свидетельство своеобразной вербовочной уловки. Наконец, переход к местной вербовке подтверждается надписью 194 г., относящейся к легиону II Traiana (Траянову). Из 46 солдат 30 человек были из Египта, а 22 указали как место своего рождения castris.
Интересное свидетельство о легионе III Augusta, которое имеет общее значение для вопроса вербовки в легионы в целом, обнаружил Канья. В I в. были найдены следы только пятнадцати солдат, которые указали место своего происхождения. Из них 7 человек были из Италии, 2 – из Аквитании, 5 из Лугдунской Галлии и один из Белгики. Эта запись является примером нормальной политики римского правительства в отношении вербовки западных легионов. В следующем веке надписи из Ламбезиса встречаются часто и очень часто являются посвящением солдат принцепсу при уходе из лагеря. Список солдат, относящихся к принципату Траяна, показывает 17 человек из Африки, одного из Кирены, 6 из Египта, 60 с востока (в основном из Вифинии и Сирии), одного из Мезии и одного из Галлии. Из них только четверо указывают как место своего рождения castris. Самое удивительное в списке – большой процент восточных рекрутов и уменьшение западного вклада до одного солдата. Возможное объяснение этому факту может быть найдено в неспособности Италии и Галлии справиться с наложенными на них требованиями по поставке солдат в западные легионы, если они также должны были обеспечивать Африканский легион. Следовательно, Африке пришлось обратиться за рекрутами к востоку. Однако возможно, эти восточные солдаты были translate (переведенными) в легион III Augusta (Августов), в то время как отряд из него участвовал в Парфянской войне Траяна. Второй список, относящийся к принципату Адриана, дает аналогичный результат с растущей тенденцией использования местных источников. Из 61 солдата 36 были из Африки, а остальные – из дунайских провинций, особенно Дакии. Наконец, тот же процесс, который мы уже заметили в Египте и Дунайском регионе, отражен в списке 166 г., который дает нам имена 30 солдат, и все они африканцы. Треть из них указывает свое место рождения castris и включены в племя поллиа.
Свидетельства о вербовке в легионы показывают, что и сенатские, и имперские провинции выделяли свои квоты для высшего эшелона полевой армии. При выборе конкретных регионов, которые должны были обеспечить солдат для легионов и ауксилий соответственно, устанавливалась комплементарная система. Так, Нарбонская
Галлия, важная территория набора в легионы, обеспечивала только две алы вспомогательной кавалерии, а Ретия практически не поставляла легионеров, зато давала восемнадцать когорт вспомогательной пехоты. Также Галатия, поставлявшая легионеров, обеспечивала только шесть вспомогательных когорт, которые формировались Траяном. Но поскольку она поставляла легионеров для Египта, небольшой вклад провинции в формирование ауксилиее оставался незамеченным. Наконец, если солдат ауксилии обычно описывал себя как принадлежащего к конкретной natio (нация, народ), легионер I в., говоря о своем происхождении, в первую очередь ссылался на свой родной город. Ауксилий, к примеру, Trever natione (относится к племени треверов), а легионер, завербованный из того же региона, описывается как domo (Claudia) Ага, то есть принадлежит к Колонии Агриппины.
Теоретически мобилизация была в силе на протяжении всего периода принципата, но, вероятнее всего, была некоторая разница в ее применении на востоке и на западе. Слово dilectus использовалось Тацитом для описания процесса заполнения брешей в легионах армии Корбулона, а также как специальное средство доведения легионов Илирика до нормальной численности в 65 г. Поэтому, хотя, строго говоря, dilectus — это munus (обязанность), которую должны были соблюдать все граждане, создавалось впечатление, что не было трудностей в первом веке принципата с поддержанием сил западных легионов добровольным набором в Италии и тех провинциях, где было много римских городов. В то же время сбор армии в регионах, которые еще не получили римского гражданства, или срочная нужда в пополнении требовали приложения определенных усилий. Такой dilectus выполняли по приказу лично принцепса, который являлся главнокомандующим армией. Хотя в порядке любезности Август и Тиберий получали разрешение сената на вербовку в сенатских провинциях, этот обычай впоследствии утратил значение, и dilectus в Нарбонской Галлии, Азии и Африке не представлен Тацитом, как senates consulto (сенатус консульт – сенатский декрет). Специальные люди – dilectatores — использовались принцепсом для мобилизации новых рекрутов. Они имели полномочия выяснять пригодность рекрутов и отсеивать больных. В Италии эта обязанность доверялась человеку в ранге сенатора, в сенатских провинциях – проконсулам, в имперских провинциях – высокородному аристократу. К примеру, Агрикола, будучи претором, вел dilectus в Италии во время принципата Веспасиана. А в 59 г. проконсул Педий Блез выполнял ту же обязанность, хотя и не так честно, в сенатской провинции Кирена. Аналогично неназванный dilectator набирал рекрутов в прокураторской провинции Фракия во время правления Траяна, а надпись, датированная серединой II в., описывает некого Юлия Цельса, который был «dilectator per Aquitanicae XI populos».
Глава 7
Офицеры легиона
Обсуждая инновации, внесенные Юлией Цезарем в командование легионами, говорилось, что легаты иногда использовались в его армии как офицеры, отвечающие за легионы, когда необходимо было выполнить работу особой важности. С приходом Августа эта тенденция стала правилом, и при принцепсе, который был главнокомандующим армией, легаты имели полномочия командиров легионов. Титул этих офицеров – legati Augusti legionum, или, короче, legati legionum. Они, как правило, были сенаторами в ранге преторов, а значит, имели возраст от 30 до 40 лет. Например, в своем рассказе о карьере Т. Виния Тацит утверждает, что он был «legioni praepositus post praeturam» (после претуры был назначен командовать легионом). Иногда выбирались даже люди в ранге квесторов, как, например Домиций Курвий в Африке. В 16 г. Асиний Галл, выступая за избрание высших должностных лиц сразу на пятилетие, предложил «ut legionum legati que ante praeturam ea militia fungebantur, iam praetores destinarentur» (чтобы легаты, начальствовавшие над легионами и занимавшие в войсках эту должность до получения ими претуры, уже заранее были избираемы в преторы). Когда гарнизон провинции состоял больше чем из одного легиона, провинциальный губернатор, состоявший в ранге консула и называемый legatus pro praetor, командовал всеми войсками в провинции, а легаты отдельных легионов ему подчинялись. Если в провинции только один легион, тогда legatus legionis был также провинциальным губернатором и имел титул legatus pro praetor. Африка вначале являла исключение из этого правила. Это была сенатская провинция, и ее единственный легион находился под контролем проконсула – губернатора провинции. Во время правления Калигулы, однако, военное командование было отделено от гражданской администрации и, следовательно, легион III Augusta (Августов) был помещен под командование легата, а проконсул занимался управлением провинцией. Примечательной чертой должности legatus legionis было то, что ее занимали люди, имевшие сравнительно небольшой военный опыт, причем в течение трех-четырех лет. Само по себе это было слабостью, и отрицательный эффект такого положения проявился в восстании на Рейне и в Паннонии в 14 г. и в некомпетентности военачальников, таких как Пет. В какой-то степени также выбор сенаторов на высшие командные должности сдерживал инициативу младших офицеров, которые никогда не могли продвинуться на высшие командные должности. Таким образом, величие римской армии не было связано с методом назначения командиров легионов. Его следует искать в совершенствовании военной организации и, главное, в эффективности центурионов и дисциплинированной подчиненности простых солдат.
Следующим по старшинству после легата шел tribuni militum – военный трибун. Эти офицеры были молодыми людьми, обычно мечтавшими о сенатской карьере. Они делились на tribuni laticlavii – трибуны латиклавии (с широкой полосой на тунике) и tribuni angusticlavii – трибуны ангустиклавии (с узкой полосой на тунике). Каждый класс трибунов должен был пройти период военной службы в легионе, но если латиклавии могли сразу после завершения годовой работы приступить к политическому cursus honorum сенаторов, лица, желавшие сделать карьеру во всадническом сословии, должны были, по крайней мере со времен Клавдия, занимать еще два дополнительных поста, как офицеры ауксилий. Нормальная последовательность этих военных должностей – praefectus cohortis (командир вспомогательной когорты или пехотного отряда), tribunes militum (angusticlavius) и praefectus alae (то есть командир вспомогательной алы, или кавалерийского отряда). Это можно проиллюстрировать многими надписями, описывающими карьеры всадников. Следующая надпись показывает человека, начавшего карьеру в качестве муниципального магистрата в Либарне и, возможно, получившего таким образом все гражданские права, а затем занимавшего три военных поста, необходимые для начала карьеры всадника: «Q. Attio T.F., Маес. Prisco aed., II-vir. Quinquennali (муниципальный цензор), flam. Aug. (чиновник, занимающийся вопросами местного поклонения императору)… praef. coh. I Hispanorum et coh. I Montanorum et coh. I Lusitanorum (его служба во вспомогательной пехоте была необычайно длинной), trib. mil. leg. I adiut., donis donato ab Imp. Nerva Caesare Aug. Germ. Bello Suebic. (то есть в 92 г.) corona aurea, hasta pura, vexill. (награды), praef. alae I Aug., plebs urbana». До времени Клавдия, с другой стороны, центурионы высшего ранга – примипилы – могли продвинуться и стать военными трибунами, но эта практика вскоре отмерла, а с ней и чисто военный характер должности уступил место ее политической значимости.
Трибуны служили в штате легата, и то, что их деятельность была в первую очередь административной, доказывает тот факт, что штат прикрепленных к ним officium состоял в первую очередь из клерков, которые назывались корникуларии и секуторы и не имели военных обязанностей. Их основная функция – составлять списки солдат, служащих в легионе, вносить всю информацию о потерях, готовить «документы» на увольнение отслуживших свой срок солдат, разбираться с просьбами об отпуске. Они также занимались отправлением правосудия в лагере, и именно они представили перед трибуналом легата участников германского восстания. Иногда, правда, их использовали в чисто военном качестве. К примеру, командиром кавалерийской вексилляции, посланной в парфянскую экспедицию Марка Аврелия, был трибун легиона XI Claudia (Клавдиев). Випстан Мессала командовал легионом VII Claudia (Клавдиев) в армии Антония Прима в 69 г. Наконец, третий класс трибунов – tribuni semestres. Согласно своему названию, они занимали пост только шесть месяцев, после чего получали административные посты. Надписи, связанные с этим офицером, были найдены в штаб-квартире провинциального губернатора, и поэтому представляется вероятным, что он служил в «штабе», а после периода Флавиев мог командовать кавалерией легиона.
В начале принципата в римской армии появилось новое официальное лицо – praefectus castrorum. Строго говоря, он не был офицером легиона, а был прикреплен к разным лагерям, и, когда в период до Домициана лагерь могли занимать два или больше легионов, был только один praefectus castrorum – префект лагеря. Эти префекты, как правило, были продвинувшимися по службе центурионами – примипилами. В Паннонийском восстании солдаты проявили особенную враждебность к некому Ауфидьену Руфу, префекту их лагеря, который был «diu manipularis, dein centurio, mox castrispraefectus», а Инстей Капитон, praefectus castrorum в армии Корбулона, был тремя годами раньше направлен, как центурион, Уммидием Квадратом с посольством к Вологезу. Время от времени, однако, tribuni militum, такие как отец Веспасиана, или praefecti cohortium, такие как Аррий Салан, продвигались до ранга praefectus castrorum, но почти в каждом случае пост praefectus castrorum считался концом военной карьеры[38]. После решения Домициана, ограничившего число легионов в лагере одним, praefectus иногда называл себя praefectus castrorum конкретного легиона. Так М. Помпей Аспер, который был примипилом легиона III Cyrenaica Cyrenaica (Киренаикский), стал praefectus castrorum легиона XX Victrix (Победоносный). Примеры praefecti castrorum часто встречаются на протяжении первых двух веков, но после Септимия Севера титул приобретает вид praefectus legionis, и это официальное лицо в конце концов, при Галлиене, заняло место legatus legionis.
Praefectus castrorum был своего рода возвеличенным квартирмейстером. Он отвечал за разбивку лагеря и поддержание в нем порядка. Во время войны он организовывал обоз легиона и надзирал за снабжением амуницией и поставкой боевых таранов для осадных операций. В мирное время он был «оперативным специалистом», которому подчинялись mensores (лагерные землемеры), те did (лекари) и даже некое должностное лицо, называемое horologiarius. Он заводил лагерные часы. Иногда, в случае отсутствия в лагере легата, praefectus castrorum брал на себя командование легионом. Поений Постум, praefectus castrorum secundae legionis в Британии, услышав об успехах легионов XIV и XX, совершил самоубийство «quia pari Gloria legionem suam fraudaverat», а вексилляции из легионов III Cyrenaica (Киренаикский) и XXII Deiotariana (Дейотарое) были под командованием Литерния Фронтона во время Иудейской войны Тита[39]. Использование praefecti castrorum, получившего назначение от принцепса и подчиняющегося приказам провинциальных губернаторов, имело военное и гражданское значение. В политическом аспекте они надзирали над легатом, имевшим ранг сенатора, и, возможно, в начале принципата являли некую опасность для благополучия принцепса. В военном аспекте их богатый опыт в роли солдат и центурионов был ценным приобретением, тем более в армии, которой командовали любители.
Египетская провинция была организована не так, как все остальные провинции. Это было личное владение принцепса, и сенаторам не было позволено пересекать его границы. «Ita visum expedireprovinciam aditu difficilem, annonae fecundam, superstition ac lascivia discordem et mobilem, inciam legume, ignaram magistratuum, domi retinere» (императоры сочли за благо держать под своим личным присмотром эту труднодоступную провинцию, богатую хлебом, склонную из-за царивших здесь суеверий и распущенности к волнениям и мятежам, незнакомую с законами и государственным управлением). Следовательно в провинции не могло быть легата, и, если провинциального губернатора называли praefectus Aegypto, командиры легионов в провинции имели титул praefecti legionum. Все эти префекты были людьми всаднического сословия, но отличались от обычных praefecti castrorum тем фактом, что занимали должность примипила дважды до того, как объявлялось об их назначении в Египет. К примеру, Л. Кирпиний, который был praefectus legionis XXII не позднее прицнипата Тиберия, являлся primus pilus iterum. «Ti. Cl. Secundium praefectus leg. II Traianae fortis» прошел во II в. по такому же cursus honurum.
С идентификацией этих префектов связано много противоречий. Совмещал ли praefectus, командовавший легионом или легионами в Египте, обязанности командира легиона и квартирмейстера, или существовало два разных должностных лица – praefectus legionis или legionum и praefectus castrorum? Недостаточность эпиграфических свидетельств не позволяет дать твердый ответ, однако делает более или менее правдоподобной следующую трактовку.
В период раннего принципата египетские легионы занимали разные лагеря. Каждым из них командовал praefectus legionis, и в каждом лагере был praefectus castrorum. Таким образом, в это время существовало две разные должности, а организация была такой же, как в любой другой провинции, где стояли легионы. Praefectus legionis в Египте соответствовал legatus legionis в других частях империи, a praefectus castrorum выполнял свои обычные функции. В начале принципата Клавдия произошли перемены. Два египетских легиона (III Cyrenaica и XXII Deiotariana) были сосредоточены в одном лагере в Никополе, который они продолжали занимать, несмотря на распоряжение Домициана, до 119 г. Следовательно, теперь был только один praefectus castrorum, и, хотя сначала он подчинялся praefectus legionum, вполне может статься, что его полномочия постепенно расширились и стали включать не только управление лагерем, а в какой-то момент включили и командование легионами, находившимися в лагере. Одновременно он превратился из praefectus castrorum в praefectus legionis. Таким образом, военная организация в Египте предвосхитила последующее расширение власти префектов в других частях империи.
Когда именно произошла эта перемена, сказать трудно. В этом немного помогают свидетельства – известные нам карьеры некоторых префектов и их относительное старшинство по отношению к praefectus Aegypto, главнокомандующему провинции. До того как два легиона были помещены в один лагерь, мы видели, что их префекты избирались из числа людей, который успели побывать примипилами дважды. Этот же самый ценз существовал, чтобы обеспечить назначение опытных солдат, и если считалось целесообразным, даже когда речь шла о командовании одного легиона, то уж тем более когда командование двумя египетскими легионами отдавалось одному человеку. Надпись, датированная принципатом Клавдия, относится к некому П. Аницию Максиму, «primus pilus leg. XII Fulm…», который был последовательно «praefectus castrorum leg. II Aug.» в Британии и «praefectus exercitu qui est» в Египте. На первый взгляд создается впечатление, что Аниций командовал двумя египетскими легионами; но он был примипилом только один раз. Таким образом, эта надпись, вероятнее всего, сокращена, и в полном виде читалась бы так: «praefectus castrorum exercitus qui est in Aegypto». Аниций получил повышение с занимаемой им должности квартирмейстера лагеря легиона II Augusta (Августова) в Британии до намного более важного поста квартирмейстера двойного лагеря в Никополе. Следовательно, идентификация praefectus legionum и praefectus castrorum не была непосредственным результатом концентрации двух легионов в одном лагере. Но к началу Иудейской войны 66–70 гг. перемена, вероятнее всего, уже произошла. Литерний Фронтон командовал отрядами из легионов III и XXII в армии Тита. Вероятнее всего, он был в действительности командиром двух легионов в Египте и, ввиду важности кампании, решил командовать вексилляциями лично, поместив оставшиеся части легионов под командование одного из своих офицеров. В точности так же Сведий Клеменс, praefectus castrorum в 79 г., был, по всей вероятности, praefectus legionum[40]. Надпись 90 г. помещает Лициния Прокула, praefectus castrorum, сразу после praefectus Aegypto, тем самым показывая, что praefectus legionum больше не существовал, как должность, отдельная от praefectus castrorum. Наконец, во II в. титул praefectus castrorum уступил место praefectus legionis, и «Ti. Cl. Secundinus, praefectus leg. II. Тг.» является и командиром легиона, и квартирмейстером лагеря.
После изменения в организации и перехода от манипул к когортам легион сначала делился на десять когорт, каждая из которых делилась на шесть центурий. Следовательно, число центурионов составляло 60. Такая организация просуществовала до начала принципата. Это доказывает наказание, которое обрушили солдаты на своих центурионов во время германского восстания – каждый получил по шестьдесят плетей, «ut numerum centurionum adaequarent» (чтобы сравняться числом с центурионами в легионе). В какой-то момент, однако, первая когорта была увеличена в размерах с quigenaria (500) до miliaria (1000), и количество центурионов в ней снизилось с шести до пяти. Это новое формирование точно установлено для периода после Адриана посвящением принцепсу в Ламезисе опционами первой когорты легиона III Augusta (Августова). Эти опционы были заместителями центурионов, и в надписи их было пять. Они называли себя принадлежащими пяти центурионам первой когорты, титулы которой – primus pilus, princeps, hastatus, princeps posterior, hastatus posterior. Упомянут только один primus pilus, и нет никакого primus pilus posterior. На первый взгляд создается впечатление, что количество центурионов уменьшилось с 60 до 59. Но вторая надпись из Ламбезиса показывает, что в легионе было два примипила. Поэтому число центурионов во II в. все еще оставалось 60, но один из примипилов не командовал центурией, а служил в штабе легата. Это объясняет, как офицер мог быть примипилом дважды в одном легионе. Хотя определенное свидетельство этой перемены – документ II в., есть, по крайней мере, большая вероятность того, что она была произведена в I в. Надписи II в. часто упоминают центурионов ранга primus princeps posterior и primus hastatus posterior, но никогда primus pilus posterior. Кроме того, как мы уже убедились, выражение primus pilus bis встречается уже во время принципата Тиберия. Фон Домашевски пошел даже дальше. Он считает, что организация первой когорты из 1000 человек, поделенных на пять центурий, произошла одновременно с переходом от манипула к когорте. А этот переход он приписывает Сципиону
Африканскому-младшему. До периода Мария было пять штандартов легионов. Они, из-за своих религиозных ассоциаций, скорее всего, были поручены заботам пяти старших центурионов. А когда Марий ввел вместо них акеилу, он дал новый штандарт примипилу. Поэтому деление первой когорты на пять центурий датируется переходом от манипула к когорте. Эта теория представляется в высшей степени правдоподобной, и ее справедливость основывается на утверждении, что Сципион осуществил перемены в организации легиона, или, по крайней мере, что они имели место до реформ Мария. Хотя те немногие свидетельства, которые существуют, приписывают перемены самому Марию, а значит, вопрос заботы о пяти легионных штандартах не влияет на организацию первой когорты, потому что она еще не появилась вместо манипула. Пять старых штандартов легиона, вероятнее всего, защищались prima acies, солдаты которой именовались антесигнанами. И когда все штандарты сменил единый – аквила, – естественно, его доверили попечению ведущего центуриона. Более того, представляется крайне маловероятным, что, когда новая организация стала внедряться, эксперимент усложнился увеличением одной когорты в два раза по сравнению с остальными, а значит, и ростом ответственности центурионов. Переход от quigenaria к miliaria — не внезапное решение и не одномоментный процесс, а результат долгих экспериментов, вероятно проводившихся в ауксилиях. Этот переход в легионах имел место не ранее второй половины принципата Августа.
Центурионов привлекали из пяти основных источников. Они могли быть людьми, продвинувшимися по службе из рядового состава, которые занимали мелкие должности при центурионате или могли продвинуться по служебной лестнице, хотя и редко, из вспомогательных подразделений. Две надписи в достаточной мере иллюстрируют два метода подхода к центурионату:
а) d.m.L… Proclus mil. leg. V.M. (Macedonica), В Lega., (beneficiaries legati, то есть клерк из штаба легата) optio ad spe(m)ordinis (помощник центуриона), 7 (centurion) leg. eiusdem… 7 leg. Ital. 7 leg. XI Cl., 7 leg. XX V.v., 7 leg. IX Hisp., miss. H. m. (missus honesta missione, уволенные c почетом) vixit an. LXXV h.s.e.
б) Надпись в честь парфянской победы Траяна: Victoriae Parthicae Aug. sacr. Ex testament M. Anni… Martialis mil. Leg. Ill Aug., duploc. Alae Рапп, (то есть дупликарий, младший офицер во вспомогательном кавалерийском отряде, получающий двойную плату), dec. (decurionis, то есть кавалерийский офицеры алы) al. Eiusdem, 7 leg. Ill Aug. et XXX Ulp. Vic. missi h.m. ab imp. Traiano optimo Aug. Ger. Dae. Parth.
Остальные три источника, откуда привлекались центурионы, были, однако, самыми распространенными. Иногда центурионы выходили из класса, чей имущественный ценз был ниже, чем необходимый для всаднического сословия, и получали свои посты в легионах в награду за заслуги. Эти люди могли быть магистратами из муниципальных городов, которые, таким образом, получали полное римское гражданство. Так, они подлежали призыву на службу в легионы и назначались центурионами в признание прошлых заслуг. Надпись времен Адриана описывает некого Marcius Celer – «quaest., Il-vir. (то есть муниципальный магистрат) 7 leg. VII Gem. 7 ltg. XVI F.f.» &c. Четвертый и самый интересный тип центурионов «ordinem accepit ex equite Romano». Это выражение означает, что, прежде чем получить назначение на пост центуриона, претендент был всадником, но или из-за неэффективности средств, или из-за неспособности продвинуться во всадническом сословии он добровольно отказался от членства и получил назначение на пост центуриона в легионе. В записях о повышениях по службе центурионы именно этого класса быстрее всех достигают положения примипила. Наконец, следует упомянуть об эвокатах, ветеранах, призванных в когорты, которые во II в. часто назначались прямо на посты центурионов, и, как и бывшие экеиты, быстро продвигались до поста примипила.
Многочисленные записи о своих военных карьерах, оставленные бывшими центурионами, показывают, что они часто меняли легионы и, следовательно, получали много полезного опыта. Таким образом, уменьшалась потенциальная опасность братания между центурионами и их людьми. Система продвижения по службе во многих отношениях была сходна с той, что существовала при республике, и с помощью надписей можно раскрыть ее механизм.
В последнем столетии республики, как мы знаем, primi ordines — шесть центурионов первой когорты. Как правило, центурионов повышали от когорты к когорте в одном ранге, пока они не были готовы войти в primi ordines, где, вероятно, начинали в ранге hastatus и продолжали постепенно двигаться к главному посту – primus pilus. В период принципата эта система была модифицирована. В число primi ordines теперь входили не только шесть центурионов первой когорты, но также ведущие центурионы других когорт (то есть pilus prior каждой младшей когорты), которые, благодаря должности, должны были быть опытными военными. Существовало два метода продвижения по службе, соответствующие двум разным типам центурионов: а) те, которые получили должности или как ex equite Romano, или evocati, или, реже, в качестве вознаграждения за службу в муниципальных городах; б) те, которые продвинулись из рядовых. Первые продвигались быстро и, как правило, с каждым последующим шагом меняли легион. Метод повышения был, как и при республике, от когорты к когорте, но центурион не обязательно сохранял тот же ранг (то есть pilus, princeps, hastatus) при каждом повышении. Главное, чтобы каждый шаг в карьере центуриона был определенным повышением. Способный человек мог миновать промежуточные ступеньки, быстро войти в состав primi ordines и достичь вожделенной должности primus pilus — примипила. С другой стороны, выходец из рядового состава двигался медленно и не забирался очень уж высоко по карьерной лестнице. Начав с decimus hastatus posterior, он двигался последовательно в десятой когорте (к примеру, от decimus hastatus posterior к decimus hastatus prior, &c.) до тех пор, пока не становился decimus pilus posterior. Его следующим перемещением становилось nonus hastatus posterior. Должность decimus pilus prior была одной из primi ordines и резервировалась для особенно способного человека, как шаг к посту primus pilus — примипила[41].
Главная обязанность центуриона – командование центурией, а если он получил должность pilus prior, командование когортой, в которой ему был доверен этот пост. Это подразумевало ту же рутину, что выполняют командир взвода и его сержант в наше время. Если центурия назначалась в охранение, центурион должен был назначить солдат для выполнения этой обязанности. Если задачей дня были работы по лагерю, центурион распределял людей под командованием младших офицеров для их выполнения. Подобные нагрузки, вероятнее всего, были непопулярными у простых солдат. Тацит намекает, что обычной практикой был подкуп центуриона для получения освобождения от неприятных обязанностей. На самом деле, судя по всему, vacationes munerum (поборы с солдат) – общепризнанный принцип. Именно его солдаты считали своей главной проблемой во время восстания 14 г. Тацит утверждает, что в 68 г. стоимость militare otium (военного досуга) стала ежегодной данью, которая была настолько сильным источником недовольства, что Отон обещал выплатить центурионам из собственного кошелька. Таким образом, центурион римской армии совмещал военную эффективность британского сержант-майора с личной алчностью, к счастью редкой в нашей армии.
Иногда центурионы получали особые задания. Центурионы «expertae virtutis» командовали небольшими отрядами в партизанской войне против Такфарина; примипил возглавил соединение из восьми легионов в германской войне 83 г. Пакций Орфин, еще один примипил, получил в подчинение несколько гарнизонов во время Парфянской кампании Корбулона. Существовала также система поддержки. В надписи из Ламбезиса времен Марка Аврелия, о которой уже говорилось, упоминаются семь центурионов первой когорты, восемь – шестой и семь – восьмой. Эти центурионы, которых было слишком много для легиона, были приданы штабу провинциального губернатора. Самые важные официальные лица этого класса – princeps praetorii, которые вели военные записи в штабе, centurio strator, командовавший pedites singulares, и центурион, ответственный за equites singulares, которые составляли почетный караул для провинциального губернатора. В такой провинции, как Галатия, где не было легионных войск, «штабные» обязанности выполняли центурионы, посланные из легиона, находящегося по соседству.
Покинув свой легион, примипил получал ранг eques и мог продолжать карьеру всадником, начав с постов ргаеfectus cohortis, tribunus legionis, praefectis alae. Чаще всего, после занятия должности примипила в первый раз, центурион служил в гарнизонных войсках Рима как трибун vigiles (вигилов – бодрствующих), городской и преторианской когорты. Затем он мог быть назначен примипилом — вторично и, таким образом, проходил квалификационный отбор на более важные должности, и в первую очередь на пост praefectus legionis in Aegypto. Однако примипил мог также стремиться к должности praefectus castrorum. В таких случаях это считалось высшей точкой его карьеры, и впоследствии он уходил «на гражданку». Жизнь центуриона с перспективой занятия должности примипила давала большие возможности амбициозному человеку, и, имея дополнительные стимулы в виде высокой платы и хорошего «выходного пособия» при увольнении[42], он часто оставался в армии больше чем на двадцать лет.
Ниже должности центуриона в каждом легионе было много младших офицеров, которых в целом можно было разделить на принципалов и иммунов. Точная разница между этими двумя группами не вполне понятна. Представляется, что речь шла о статусе, а не о функциях[43]. И принципалы,, и иммуны освобождались от обычных солдатских поборов, но по разным причинам. Если принципалы освобождались от них благодаря высокому статусу, то иммуны получали освобождение в обмен на выполнение некоторых других обязанностей. Например, опцион, он же помощник центуриона, получал vacation – освобождение, потому что был опционом. Custos armorum — хранитель оружия – получал освобождение только потому, что, в качестве ответной «любезности», он осуществлял мелкий ремонт солдатского оружия. В каждой из основных групп ее члены подразделялись на административных чиновников и военных офицеров. Большинство из них были прикреплены к центуриям, и надписи предполагают наличие определенной системы старшинства и внутри каждой группы, и между группами. Принципалы и иммуны, занимавшие административные должности, образовывали officium, что можно перевести как штаб или ставка провинциального губернатора, командира легиона, praefectus castrorum или трибуна. Количество и разнообразие титулов не может не удивлять. Фон Домашевски составил полный перечень различных официальных лиц, известных нам из надписей. Однако увеличение, вероятно, было постепенным и не могло достичь такой высокой цифры, как он привел, до того как легион не утвердился более или менее постоянно в одной провинции. Я ограничусь упоминанием названий и функций тех чиновников, которые встречаются чаще всего в период до Септимия Севера, обозначив типичные ступени карьерной лестницы.
