Древний Египет. Сказания. Притчи

Тогда начальник гавани удалился и рассказал обо всем правителю Библа. И Закар-Баал послал гонца к капитану того корабля, чтобы сказать ему:

– Правитель повелел тебе задержаться до завтра!

Когда же настало утро, он прислал за мной, и меня привели во дворец правителя. В это время статуя бога оставалась в шатре на берегу.

Правитель принял меня в верхнем покое. Он сидел спиною к окну, и казалось, что волны Великого Сирийского моря вздымаются прямо над его плечами.

Я сказал ему:

– Да будет милостив к тебе Амон!

Тогда он спросил меня:

– Сколько дней миновало с тех пор, как ты пришел оттуда, где пребывает Амон?

И ответил я:

– С тех пор миновало пять месяцев и еще один день.

Тут сказал он мне:

– Правду ли ты говоришь? У тебя в руках должно быть послание бога Амона. Где оно? Где письмо верховного жреца Амона? Оно должно быть у тебя.

И ответил я ему:

– Я все вручил Несубанебджеду и супруге его Танутамон.

Тогда охватил его сердце гнев, и сказал он мне:

– Нет у тебя ни послания, ни письма! А где судно из кедрового дерева, которое дал тебе Несубанебджед? Где его сирийская команда? Ведь не он же доверил тебя этому чужеземному капитану, который мог убить тебя и бросить в море! Где бы тогда искали статую бога? И где бы тогда искали тебя самого?

Так сказал он мне, и я ответил ему:

– Но ведь судно египетское! И команда на нем египетская, и гребцы его наняты Несубанебджедом. На нем нет сирийской команды!

Тогда сказал он мне:

– В моей гавани стоит сейчас двадцать таких судов, которые перевозят товары для Несубанебджеда. А в Сидоне[88], мимо которого ты прошел, тоже стоит пятьдесят таких судов, но они перевозят товары для купца Уаркетля[89] и направляются к его дому.

В ответ на это я долго молчал, не зная, что говорить. Тогда он спросил меня:

– По какому делу ты прибыл сюда?

И ответил я:

– Я прибыл сюда за лесом для великой и славной барки Амона-Ра, царя богов. Этот лес давал нам твой отец, это делал и отец твоего отца, и ты это сделаешь тоже.

Так сказал я ему, и он мне ответил:

– Воистину они это делали, и я это сделаю тоже, если ты мне заплатишь. Правда, предки мои выполняли подобные поручения, но за это присылал им фараон, да будет он жив, здоров и могуч, по шесть кораблей, груженных египетскими товарами, и они выгружали их в свои амбары. А ты, что принес мне ты?

Затем повелел Закар-Баал принести повседневные записи времен его предков и приказал прочесть их для меня. И нашли там тысячу дебенов серебра, о которых упоминалось в тех записях.

Сказал мне Закар-Баал:

– Если бы повелитель Египта был владыкой моей страны, а я был бы его слугой, он не стал бы посылать сюда золото и серебро и просить: «Выполни поручение Амона!» Золото и серебро посылали отцу моему не как дар фараона, а как плату за лес. И я тоже тебе не слуга и не слуга тех, кто послал тебя. Когда я возвышаю голос и обращаюсь к Ливану, небо раскалывается и деревья склоняются до морского песка на берегу!

И еще сказал он:

– Покажи мне паруса твоих кораблей, на которых ты хочешь доставить в Египет лес. Покажи мне веревки, которыми ты хочешь связать стволы кедров, когда я срублю их и дам тебе.

И, увидев все, он воскликнул:

– Как же ты доставишь мои кедры в Египет? Паруса твоих кораблей слишком слабы! Мачты на носу и на корме слишком тяжелы! Они обрушатся, и ты погибнешь посреди моря! Смотри, Амон уже гремит в небесах, а когда придет время, разразится и ярость Сутеха, бога бурь и гроз! Амон создал все земли. Но землю Египта, из которой ты прибыл, он создал прежде других. Искусство пришло в нашу страну из Египта, и мудрость знаний пришла в нашу страну из Египта. Как же мог Египет послать тебя в столь неразумное плавание?

Но ответил я:

– Это неправда! Не в неразумное плавание я пустился, ибо все корабли принадлежат Амону и все моря принадлежат Амону. А Ливан, о котором ты говоришь: «Он мой!» – владение барки «Могучая грудь Амона», величайшей из всех других барок. Воистину сам Амон-Ра, царь богов, повелел Херихору, моему господину: «Отправь его в путь!» И Херихор приказал мне отправиться в путь с великим богом Амоном Дорожным. Но с тех пор как мы прибыли сюда, ты заставил великого бога двадцать девять дней провести в твоей гавани. А ведь ты не мог не знать, что он здесь! Разве он стал иным, чем был раньше? Ты стоишь здесь и торгуешься из-за Ливана с Амоном, его владыкой. Ты говоришь: «Прежде фараоны присылали мне золото и серебро!» На это скажу я тебе: если бы жизнь и здоровье были в их власти, они бы не посылали тебе товары. Однако они приказывали посылать твоим предкам товары Египта вместо здоровья и жизни. Ибо один царь богов Амон-Ра владеет здоровьем и жизнью. Он был повелителем твоих предков, и они всегда приносили жертвы Амону. И ты тоже – слуга Амона. Если ты скажешь: «Я исполню повеление Амона-Ра, я исполню повеление моего владыки!» и если ты сделаешь это, будешь ты жив, здоров и будешь ты процветать на благо своей страны и своих людей. Не посягай на достояние Амона-Ра! Истинно сказано: «Лев не отдаст свою добычу!» Прикажи лучше привести сюда твоего писца, дабы я мог послать его к Несубанебджеду и супруге его Танутамон, которых поставил Амон повелителями на севере своей страны. Они прикажут доставить сюда все, что тебе понадобится. Я отправлю писца, чтобы он сказал им: «Пришлите мне все, что нужно для уплаты за лес. Когда я вернусь на юг, в Фивы, к господину моему Херихору, я все прикажу вам вернуть, чтобы покрыть ваши расходы». Так сказал я ему.

И вот Закар-Баал вручил письмо своему гонцу. Он приказал погрузить на корабль килевую балку, носовой брус и кормовой брус для барки Амона, а также еще четыре обтесанных балки. Всего было погружено семь балок, и он повелел их доставить в Египет.

Гонец Закар-Баала, посланный им в Египет, вернулся ко мне в Сирию в первый месяц зимы. Несубанебджед и супруга его Танутамон прислали с ним четыре кувшина и еще один сосуд из золота, пять сосудов из серебра, десять одеяний из царского полотна, десять кусков лучшей льняной ткани из Верхнего Египта, пятьсот свитков лучшего папируса, пятьсот бычьих шкур, пятьсот мотков веревок, двадцать мешков чечевицы и тридцать корзин с рыбой. Сверх этого прислала мне в дар Танутамон пять кусков лучшей льняной ткани из Верхнего Египта, один мешок чечевицы и пять корзин с рыбой.

Обрадовался правитель Библа! Он назначил триста человек с упряжками из трехсот быков валить деревья и поставил над ними надсмотрщиков. И вот они срубили деревья и оставили их на месте на всю зиму.

В третий месяц лета деревья приволокли на берег моря. Правитель Библа пришел к тому месту, где лежали деревья. Потом он послал, чтобы мне сказали:

– Приходи!

И вот я пришел и приблизился к нему, и тень от его опахала коснулась меня. Тогда один из слуг правителя Библа по имени Пенамон встал между мною и Закар-Баалом и сказал:

– На тебя упала тень царя, твоего господина, да будет он жив, здоров и могуч!

Но правитель Библа разгневался на него и сказал ему:

– Эй, ты! Не трогай его![90]

И я встал рядом с ним, и сказал мне правитель Библа:

– Смотри, я исполнил то, что делали мои предки, хотя ты и не дал мне того, что давали твои предки моим. Смотри, весь твой лес уже прибыл и сложен здесь. Теперь повинуйся желанию моему. Пойди на берег и погрузи лес; тебе ничто больше не мешает взять его. Но только не пугайся опасностей, которые ждут тебя на море, и не медли! Если же ты испугаешься моря, вспомни о том, что я могу быть еще страшнее. Я могу поступить с тобой так же, как с посланцами Хаемуаса[91]. Семнадцать лет провели они в этой стране и умерли здесь.

Потом он сказал своему слуге:

– Отведи его к их могиле! Пусть увидит, где они лежат.

Но сказал я ему:

– Не показывай мне их могилу. Посланцы Хаемуаса были людьми, и сам он, отправивший их к тебе, был человек. А сегодня перед тобою посланец богов. Зачем же ты говоришь: «Пойди посмотри на могилу себе подобных»? Почему ты не радуешься, почему не прикажешь ты поставить стелу и высечь на ней:

«Отправил ко мне Амон-Ра, царь богов, божественного посла, Амона Дорожного, вместе с Унуамоном, послом человеческим, за лесом для великой и славной барки Амона-Ра, царя богов. Я срубил деревья и погрузил их на свои корабли со своей командой. Я повелел их доставить в Египет, чтобы испросить для себя у Амона еще пятьдесят лет жизни сверх того, что назначено мне судьбой».

И если случится так, что придет когда-нибудь из Египта другой посол, ведающий письмо, и прочтет твое имя на этой стеле, он совершит тебе, пребывающему в царстве мертвых, жертвенные возлияния, как богам, пребывающим здесь.

На это ответил мне Закар-Баал:

– То, что ты мне открыл, весьма поучительно!

А я сказал ему:

– Все, сказанное здесь тобою, потеряет силу, когда я предстану перед верховным жрецом Амона и он увидит, что ты исполнил его повеление. Только дела твои зачтутся тебе!

Потом я спустился на берег моря, где лежали стволы деревьев. И тут увидел я в море одиннадцать кораблей. Принадлежали они чакалам и прибыли с приказанием: «Захватите Унуамона и не давайте его судам плыть в Египет».

Тут я сел и заплакал.

Пришел на берег личный писец правителя Библа и спросил меня:

– Что с тобою?

И ответил я:

– Разве ты не видишь перелетных птиц? Уже второй раз они улетают в Египет, они возвращаются к своим прохладным прудам. А я, долго буду я оставаться здесь, на чужбине? Смотри! Разве ты не видишь тех, кто пришел, чтобы захватить меня?

Тогда писец удалился и сообщил об этом правителю Библа. Выслушал Закар-Баал его печальную весть и заплакал. Он отправил ко мне своего писца и прислал с ним два кувшина вина и барана. И еще послал он ко мне египетскую певицу Тентниут, которая находилась при нем. Повелел он ей:

– Спой ему! Отгони от него печальные мысли!

Повелел он сказать мне:

– Ешь и пей! Отгони печальные мысли! Все, что я смогу сказать, я скажу тебе завтра.

И вот, когда наступило утро, правитель Библа созвал совет старейшин. Он встал среди них и сказал чакалам:

– Зачем вы пришли сюда?

И они ответили:

– Мы пришли сюда, преследуя эти ни на что не годные, разбитые корабли, на которых ты хочешь отправить в Египет наших врагов.

Тогда сказал им правитель Библа:

– Я не могу задерживать посланца Амона в своей стране. Дайте мне отправить его, а потом догоняйте его и задерживайте сами.

И вот посадили меня на корабль, и я покинул эту морскую гавань.

Сильный ветер пригнал меня к земле Алашии[92]. Жители города устремились ко мне, чтобы убить меня. Но я пробил себе среди них дорогу к тому месту, где пребывала Хетеб, правительница того города. Я увидел ее, когда она шла от одного своего дома к другому. Я приветствовал ее и спросилу людей, которые ее окружали:

– Нет ли среди вас кого-нибудь, кто понимает египетскую речь?

И один из этих людей ответил:

– Я понимаю египетскую речь.

Тогда я сказал ему:

– Скажи своей госпоже, что я слышал повсюду, вплоть до Фив, где пребывает Амон, что несправедливости совершают везде, и только в стране Алашии хранят справедливость. Но теперь я вижу, что и здесь совершают несправедливости каждый день!

Выслушала она это и сказала:

– О чем ты там говоришь?

И ответил я ей:

– Море разбушевалось, и ветер пригнал мой корабль к этой земле, где ты правишь. Неужели же ты позволишь, чтобы меня, посланца Амона, схватили здесь и убили? Подумай еще вот о чем: меня будут разыскивать до скончания дней! Что же до команды правителя Библа, которую тоже хотят убить, то разве не сможет он убить десять команд твоих кораблей, когда они ему попадутся?

И тогда повелела Хетеб успокоить своих людей. А затем сказала мне:

– Ступай и отдыхай!

На следующий день судила меня Хетеб перед своим двором. Я рассказал все, что произошло со мной, и отпустила меня Хетеб с миром, в изобилии снабдив всем необходимым.

* * *

Долго еще скитался я, покинув землю Алашии. Бури и ветры гнали меня от берега к берегу. И прошло много дней, прежде чем я достиг Таниса, где пребывает Несубанебджед и супруга его Танутамон. Здесь ожидала меня часть моих кораблей, груженных кедровым лесом для обновления великой и славной барки Амона-Ра, царя богов. Остальные погибли посреди моря, а многие захватили чакалы.

От Таниса я поднялся на юг и достиг Фив, где пребывает Амон. Принял меня верховный жрец бога Амона, мой господин Херихор, и поведал я ему о своих злоключениях.

Осмотрел Херихор доставленный груз и нашел, что кедрового леса достаточно для обновления великой и славной барки «Могучая грудь Амона». И смилостивился он надо мной, ибо не было в том, что случилось, моей вины. Наградил он меня рабами своими и оставил меня старейшиной первого зала храма Амона.

Здесь благополучно завершается рассказ о злоключениях Унуамона, как записал его от начала и до конца писец Амона, чьи руки чисты.

Царь Рампсинит и неуловимый вор

Царь Рампсинит был настолько богат и имел так много золота, что ни один из последующих царей не только не мог его превзойти, но и не в силах был даже сравниться с ним. И вот, желая надежно спрятать свои сокровища, он приказал построить каменное хранилище, примыкающее к внешней стене его дворца[93]. Но зодчий, которому было это поручено, со злым умыслом сделал так, что один или два человека легко могли вынуть каменную плиту из стены сокровищницы. Когда хранилище было построено, царь поместил в нем все свои богатства.

Спустя некоторое время зодчий почувствовал приближение смерти и призвал к себе своих сыновей, а их у него было двое. И вот он открыл им, что он сделал во время постройки сокровищницы, заботясь о том, чтобы они могли жить в достатке. Он подробно объяснил им, как можно вынуть каменную плиту, указал приметы этого камня и сказал, что если они сохранят все в тайне, то будут хозяевами царских сокровищ.

Когда зодчий умер, его сыновья, не теряя времени, приступили к делу. Ночью они отправились к царскому дворцу, легко отыскали каменную плиту в стене хранилища и вынули ее руками. В ту ночь они унесли с собой немало сокровищ.

Но случилось так, что царь приказал открыть хранилище. С изумлением он увидел, что в сосудах недостает сокровищ. Однако обвинить кого-нибудь в краже он не мог, ибо хранилище было заперто и все печати на двери остались целыми.

Через некоторое время царь приказал открыть свое хранилище во второй, а затем в третий раз, – и каждый раз он замечал, что сокровища его убывают. Воры не переставали его обкрадывать.

Тогда царь Рампсинит сделал так: он приказал изготовить капканы и поставить их вокруг сосудов, в которых хранились его богатства.

И вот воры пришли, как обычно, к хранилищу. Один из них проник внутрь, но едва он приблизился к сосуду, как тут же попался в капкан. Увидел он, что ему не вырваться, и тотчас позвал своего брата. Он объяснил ему, что с ним случилось, приказал поскорее приблизиться и отрубить ему голову, ибо если бы кто-нибудь увидел его и узнал, погиб бы не только он, но и его брат.

Брат выслушал его и согласился, что иного выхода нет. Он исполнил приказ несчастного, выбрался из хранилища, поставил на место каменную плиту и отправился домой, унося с собою голову брата.