Черный список

«Глобальная сеть прекрасна. Она представляет собой инструмент, который в тех или иных руках может воплощаться в различных формах. Это — среда и инструмент, которые предоставляют море возможностей, и мы (проект «Роскомсвобода» — прим. автора) всячески пропагандируем свободу развития этой среды. До 2011–2012 годов Сеть развивалась по принципу саморегуляции, и именно этот принцип — принцип невмешательства государства в развитие сетевой инфраструктуры, распространение информации, развитие интернет-бизнеса — позволил образоваться интернет-проектам, интернет-коммерции и интернет-отрасли в целом. Благодаря этому Россия смогла составить существенный противовес иностранным сервисам, ведь мало где в мире есть такие популярные поисковики, готовые составить конкуренцию Google — в нашем случае это Яндекс. Социальная сеть ВКонтакте составляет конкуренцию Facebook. Подобных случаев не так много в мировой практике. Появление этих сервисов стало возможным только из-за того, что в России государство не вмешивалось в развитие Сети. Рынок был свободным, саморегулируемым и эффективным. Но, к сожалению, с определенного времени все стало развиваться в несколько негативном русле».

Артем Козлюк, руководитель проекта «Роскомсвобода» (из интервью для книги)

«Десять лет назад власть не замечала Интернет, и мы пытались привлечь к себе внимание. Сейчас я понимаю — лучше бы мы этого не делали, жили бы спокойнее, потому что власть в какой-то момент решила тоже появиться в Сети. Создали сначала какие-то программы, Открытое правительство. Потом поняли, что в Интернете еще есть граждане. Начали воздействовать на них проверенными методами — напринимали запрещающих законов, которых уже не счесть. Так что контроль над трафиком находится в тренде. Захотят — будут контролировать вообще все. Правда, всегда есть способы избежать этого контроля. Но и здесь уже принимают меры. Вот, заблокировали сайт «Роскомсвобода», где как раз описывались способы обхода подобных запретов. Впрочем, все эти способы более-менее известны тем, кто уже понимает, к чему все клонится. А кто раньше этим не интересовался, станет жертвой новых порядков».

Иван Павлов, директор Института развития свободы информации (Росбалт, «Рунет проверят на случай войны», 12.02.2016)

«Тот, кто жертвует свободой ради спокойствия, недостоин иметь ни того, ни другого».

Бенджамин Франклин

Наивность

Многое из того, что я помню об Интернете и его пользователе — хотя воспоминаниям всего с десяток лет — сегодня покажется не только забавным, но и непонятным. Странно ведь просыпаться в выходной день в 5 часов утра, чтобы скачать новую песню, и находиться в томительном ожидании минут эдак 20. А чего стоили интернет-карточки и льготные ставки ночного трафика! Случилось так, что с Интернетом мы росли и становились крепче параллельно. Поэтому я с нескончаемым интересом исследовал его возможности, феномены и закономерности. Некоторым из них и посвящена эта книга.

Успех всякого дела в достаточной мере зависит от одного фактора — верно расставленных акцентов. Удачное крещендо в мелодии, точный образ в картине, прозорливая фраза в книге — все, что пылко полюбилось, остается с нами до последних минут жизни. Я же хочу признаться в обратном. Акценты в этой книге смещались не раз, создавая иногда такой крен, что, казалось, вот-вот — и основная тема станет второстепенной. Поэтому я попрошу отложить эту книгу до лучших времен всякого, кто опасается неопределенности и рассчитывает на строгие лаконичные выводы. Это не авторское позерство либо банальная «завлекуха». Все не так просто. Сегодняшнее понимание событий может разительно отличаться от выводов завтрашнего дня. Сейчас мы с легкостью говорим о причинах мировых войн, вызванных ими изменениях в мироустройстве или о количестве жертв по разные стороны баррикад. События сегодняшнего дня — не состоявшиеся окончательно — практически не поддаются оценке: неясны их конечные цели и реальные масштабы. Да и с предположениями у людей не всегда гладко (это заметно по долгосрочным прогнозам погоды). Вывести стройный итог истории о становлении Интернета и свободе слова онлайн, важных решениях, давших толчок созданию нынешней Сети, и, в конце концов, раз и навсегда разобраться в хитросплетении некоторых понятий и смыслов — соврать себе и Читателю, а этого делать не хочется. Поэтому отнеситесь к моему предостережению со всей серьезностью.

Сейчас в это сложно поверить, но с начала работы над книгой я был искренне убежден, что смогу обойтись без «острых» тем. Публикация книги в пору, когда каждое действие может иметь политический подтекст — даже если таковой отсутствует, — заставляет иначе обращаться с текстом. В конечном итоге повествование насытилось едкостью и колкостью в отношении политических деятелей, законопроектов и решений, с которыми сталкиваются интернет-пользователи разных стран мира.

Нет ничего более низкого и предательского в отношении Читателя, чем говорить ему то, что он хочет слышать. Поэтому считаю своим долгом предупредить о некоторых особенностях книги.

Политика. Это — основная тема, поднимать которую мы будем много и часто — в конце концов, она входит в негласный перечень самых спорных тем. А спорить нам придется немало. Мне не удалось избежать темы политического преследования Джулиана Ассанжа за проект Wikileaks, многоуровневого конфликта между Украиной и Россией, а также локальных «стычек» (на почве «дележки» сфер влияния) в каждом из этих государств.

Факты. Используемые материалы находятся в свободном доступе интернет-изданий, энциклопедий и прочих ресурсов. Благодаря им создание книги стало возможным, а препятствия к получению информации свелись к минимуму.

Уникальность. Вопреки всем «тайнам», «секретам» и прочим «сенсациям», повествование не претендует на уникальность фактов и их источников, а индивидуальность сочетания этой информации — вопрос иного рода.

Воззрения. Книга есть свод представлений автора — и этого не отнять. Соглашаться со мной не стоит — от этого все в выигрыше: я освобождаю себя от излишней доказательной базы, а Вас — от обязательств.

И еще. У Читателя может возникнуть желание причислить меня к одному из множества политических сообществ. Первое и, надеюсь, последнее разочарование: мне не с руки состоять во всякого рода «партиях» и «движениях». Подобные «объединения» не представляют для меня ценности, и «продавливание» определенной идеи — не мой конек. Предпочитаю работать со своими мыслями в одиночку: так проще, и, в конце концов, от них можно отказаться при любом развитии событий.

Вопреки пространным рассуждениям и пристальному вниманию ко множеству деталей, этот текст боролся за право быть простым и лаконичным. В силу этого может показаться, что книга задает больше вопросов, чем дает ответов. Это стало ее особенностью и, надеюсь, преимуществом. Мне искренне приятно не отягощать Вас персональными ответами и выводами. Сомневайтесь, думайте, перепроверяйте!

В первой части мы поговорим о зарождении Интернета, этапах его стремительной популяризации, манифестах (имевших все шансы стать непреложными законами Сети) и обсудим его нынешнюю форму. Эта часть основана на значительной доле исторических фактов и аналитических данных, остальное — комментарии и предположения автора.

Революция

Едва ли встретишь в истории век, что не видел революции: не ощущал ее вкуса и не был безудержно пьян дурманом ее идей. Романтика, свобода, героизм, возрождение — каждый находит в ней свое. Удивительное дело, революция дает человеку все и ничего конкретно. В том ее секрет. Опыт столетий лишь изредка одаривал революции добрым словом и благим умыслом. Конфликты, кровопролитие, экономическая и политическая нестабильность, туго затягивающиеся пояса и социальный шторм — основа массового представления о всяком революционном событии. Тот ли это свежий ветер, разжигающий в сердцах всепоглощающее пламя, или нечто иное?

Иногда мы забываем о сути революции — о скачке, качественно ином уровне там, где она свершилась. Представьте, что Вам надоело преодолевать ступень за ступенью. Вы слега присели и оттолкнулись: прыжок, миг невесомости, удар ступней. Казалось бы, простое действие. А если Вы весите сто пятьдесят килограмм и Вам семьдесят лет? Непосильная задача. Так и в жизни, где вес — приобретенный опыт, а возраст — годы привычной стабильности. Не могу не сказать о молодости, которая несет революционное знамя сквозь века. «Вес» и «возраст» позволяют прыгать столько, сколько заблагорассудится. Но вернемся к прыжку. Вы перемахнули через несколько ступеней крутой лестницы — запыхались, возможно, поскользнулись и упали, но теперь Вы наверняка знаете, что преодолевать это расстояние можно не только привычным «шаг за шагом». Это лишь пример, реальность куда сложнее, ведь возможно многое: от исчезновения следующей ступени или всей лестницы до замирания в воздухе. Надеюсь, Вы понимаете, о чем я. В итоге, мало кто готов на такие «прыжки», однако именно этим «безумцам» доводится изменять не только свою жизнь.

Появление Интернета совершило революцию в сфере информационно-коммуникационных технологий. Без единого выстрела, и капле человеческой крови не суждено было упасть на ее баррикадах. Да и баррикад как таковых не было. На сегодняшний день о зарождении Сети написаны сотни книг, опубликованы тысячи статей, отснято множество увлекательных документальных лент. Большая их часть шаг за шагом, учитывая мельчайшие подробности, обозревает становление и распространение инновационного пространства — Всемирной паутины. С сожалением констатирую: вряд ли под силу достойнее представить этот процесс, нежели существующий материал или тот, что увидит свет в ближайшее время. Однако обойти стороной эту тему невежественно в рамках нашего рассказа. Постараюсь сделать все возможное, чтобы дальнейшее повествование было максимально лаконичным. Противники исторического фастфуда могут смело пропускать следующие два абзаца.

В 1957 году в ответ на запуск Советским Союзом первого искусственного спутника Земли Министерство обороны США заинтересовалось идеей надежной передачи данных. Агентство по перспективным оборонным научно-исследовательским разработкам США (DARPA) инициировало разработку компьютерной сети, возложив реализацию этого проекта на Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, Стэнфордский исследовательский центр, Университет Юты и Университет штата Калифорния в Санта-Барбаре. Вскоре сеть получила название ARPANET (Advanced Research Projects Agency Network) и спустя 12 лет соединила все означенные научные учреждения. Финансируемая Министерством обороны США технология начала работать на благо различных областей науки. Прорыв новых «Колумбов» состоялся, предоставив едва ли не безграничные возможности для освоения «новорожденного» пространства. Следующим маркером на временной ленте стала первая программа для отправки электронной почты, следом за ней — 1971 год, который навсегда утвердил сеть как международную, соединив трансатлантическим телефонным кабелем организации из Великобритании и Норвегии. Тогда, по понятным причинам, назвать такую затею «пространством» было опрометчиво, однако технология стремительно эволюционировала, приобретая знакомые ныне формы.

Сложно поверить в то обилие технологий, что прочно осели в современном быту, преодолев однажды силы ограниченного круга. Достаточно вспомнить о повсеместных микроволновых печах, GPS-навигаторах и тефлоновых сковородках. Интернет не стал исключением. На ранней стадии своего развития он был новой технологией передачи, защиты и обработки данных военной и научной сфер деятельности — не более того. Сегодня это удивляет ограниченностью первоначальных замыслов, ведь тогда человечество вошло в новую эру — эру информационно-коммуникационных технологий.

Международным союзом электросвязи (МСЭ) было отмечено, что пользователями Интернета в 2000 году были 400 млн человек по всему миру — 6,5 % населения Земного шара. Спустя 14 лет, по данным компании We Are Social, «население» интернет-пространства составило 3,01 млрд пользователей. Дальше — 3,2 млрд человек (43 % населения планеты) к концу 2015 года (по мнению МСЭ). Это прозвучит немного зловеще, но в 1960 году население планеты составляло примерно столько же. В общем, стоит задуматься. А пока данным МСЭ вторит крупнейшая в мире социальная сеть Facebook, однако эти цифры представляются для них в ином свете.

Подобно тому, кто видит наполовину полный или пустой стакан, Facebook уделяет внимание потенциальным пользователям — населению «офлайн» (пока «офлайн»). Их опасение — стремительное падение процента «новообращенных» в пользователи Всемирной паутины на протяжении последних четырех лет: с 14,7 % в 2010 до 6,6 % в 2014. В Facebook отмечают, что, такими темпами, ожидание следующего миллиардного юбилея может затянуться на пять лет.

Однако пессимизм в их случае преувеличен, поскольку значительный уровень интернет-проникновения обеспечивает стремительно развивающийся тандем «смартфон –

мобильный оператор». С учетом текущего уровня мобильных технологий неудивителен тот факт, что смартфон для многих стал первым устройством доступа в Сеть, потеснив с пьедестала стационарные компьютеры и ноутбуки. Каковы итоги вышесказанного? Уровень доступности Интернета неуклонно возрастает, позволяя быть «в коннекте» в самых удаленных частях Земли, а увеличение скорости передачи данных дает возможность получать и обрабатывать бо́льшие объемы ценной информации.

Итак, отдаем дань уважения всем причастным к внедрению и популяризации Всемирной сети и движемся дальше.

Теперь поговорим о последствиях «инъекции» интернет-технологий в повседневную жизнь. Вопреки тому, что самым потребляемым медиа остается телевидение, о его нерушимости говорить не приходится — на втором месте уверенно закрепился Интернет. Серьезный результат, учитывая полувековую разницу технологий — в пользу телевидения, разумеется. Согласно последним данным агентства We Are Social, в среднем интернет-пользователь проводит в виртуальном пространстве 4,4 часа, используя персональный компьютер, и 1,7 часа — с мобильных устройств. 2,4 часа из общей массы пользователь расходует на всевозможные социальные сети. И все это, друзья, лишь начало. Результаты исследований американской компании GfK относительно времени использования Интернета подростками в возрасте от 13-ти до 17-ти лет показали рост в 37 % еще с 2012 года. Итоги в часах — более 4-х в день на каждого подростка. Интересен и тот факт, что статистика проводимого в Сети времени неизменна для пользователей от 18-ти лет и старше. В общем, цифры вновь многое объяснили, но давайте этим абзацем завершим их строгий монолог.

Я часто использую выражение «интернет-пространство», ведь в силу нынешней его всеобъемлемости называть это Паутиной или Сетью (хоть я это тоже делаю) несерьезно. Ко всему прочему, если подробно рассмотреть понятие пространства, то получится примерно следующее. Пространство — арена событий или действий, включающая все места, объекты и структуры. Пользователь принимает участие в интересующих его событиях, выступает в роли инициатора или координатора некоего процесса. Дают ли телевидение, радио или газеты такие привилегии? Даже физическая реальность не может гордиться некоторыми достижениями Интернета. Односторонняя информационная модель быстро наскучивает. Всеобщая интерактивность — «лакомство» современного человека. Нынешнее мироустройство расчерчено точными границами государств (иногда поддающимися сомнению), достойно защищено военными альянсами, строго охраняется персональным законодательством, цензурой, лоббистскими кампаниями и персоналиями. А Интернет? Его пространство в этом контексте остается пока наиболее свободным, а оттого — весьма привлекательным. Юрий Нестеров — заместитель председателя Комитета Госдумы по информационной политике и связи РФ, а также один из сподвижников Интернета — на парламентских слушаниях, посвященных последнему, утверждал:

«Все демократические завоевания последнего десятилетия связаны с информацией. Сперва рухнули занавесы, и миллионы людей узнали о том, о чем не ведали, а затем у них появилась воля к неким историческим переменам в нашей стране. И если мы хотим, чтобы демократический потенциал… сохранился у миллионов наших соотечественников, мы должны обеспечить свободу обмена информацией»1.

С мудрым взором и нескончаемым энтузиазмом мы гордо заявляем о своих регалиях в Сети, устраняя неудобные «титулы». Нам позволено не размениваться на угодные печати слова и не соблюдать политкорректность — границы стерты. Это пространство принимает всех и вся. Здесь могут действовать персональные законы и правила. О многом не приходится заботиться, еще большее — не запрещено, а это значит — множество реальных социальных процессов ловко переносится в виртуальный мир, приобретая доселе невиданные формы.

Утопия

Утопические идеи никогда не покидали умы человечества. Поиск и эксперименты по созданию лучшего общества — чего стесняться, лучшего мира! — не прекращаются по сей день. Наивно полагать, что человеком движет лишь жажда собственной выгоды — напротив, в каждом из нас живет дитя, стремящееся к воплощению идеи из «Пикника на обочине» братьев Стругацких: «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдёт обиженным». С годами мы об этом забываем, позволяя «реализму» и «здравому рассудку» подавить столь прекрасные мысли. Лишь единицам хватает энтузиазма и силы воли заявить о своих намерениях, еще меньше претворяет замыслы в жизнь, навсегда изменяя общественное мировоззрение. Интернет-пространство стремительно обзавелось плеядой таких личностей, громко заявивших о перспективах и векторе развития Сети. Эту главу я посвящаю им. Осколки их идей слагались в манифесты — во многом схожие и дополняющие друг друга. Это лишний раз подтверждает ожидания тогда еще небольшого интернет-сообщества, увидевшего едва ли не безграничные возможности новой эпохи. Я приведу три манифеста. Увидите ли в них сегодняшний Интернет — не уверен, но что вне сомнений — получите мощный энергетический заряд. Чтобы проследить динамику изменений, привожу манифесты в хронологической последовательности их публикации.

Авторство первого текста принадлежит одному из ведущих инженеров компании Intel Тимоти Мэю. Мэй — один из создателей и самый активный участник электронной рассылки из девяностых «Cuberpunckers». Тогда он опубликовал множество эссе о

криптографии2, но наибольшую популярность приобрел его «Манифест криптоанархизма». Утопичность и революционный дух работы вызывают снисходительную улыбку, однако появление такого текста в 1992 году — признак наличия у многих жителей Сети амбиций — амбиций политических и социальных. Давайте ознакомимся с полным текстом этой работы.

«Призрак бродит по современному миру, призрак криптоанархии. Компьютерные технологии стоят на пороге того, чтобы дать возможность отдельным людям и группам общаться и взаимодействовать абсолютно анонимно. Два человека смогут обмениваться сообщениями, заниматься бизнесом, заключать электронные контракты, не имея возможности установить Подлинные Имена, личности друг друга. Взаимодействие в Сети невозможно будет отследить из-за многократных изменений маршрутов зашифрованных пакетов и предупреждающих от несанкционированного вмешательства блоков, которые наделяют криптографические протоколы практически идеальной защитой.

Репутация будет иметь первостепенную важность при заключении сделок, гораздо большую, чем сейчас имеет оценка кредитоспособности. Эти нововведения полностью изменят характер государственного регулирования, возможность взимать налоги и контролировать отношения в экономике, возможность хранить информацию в секрете; изменят свою сущность даже понятия доверия и репутации.

Технология для такой революции — а революция эта определённо будет и социальной, и экономической — теоретически разработана в прошлом десятилетии. Её методы основаны на использовании открытых ключей, систем аутентификации на основе доказательств с нулевым разглашением и разнообразных программных протоколов, предназначенных для взаимодействия, аутентификации и верификации.

До сегодняшнего дня в центре внимания были академические конференции в Европе и США, конференции, за которыми пристально наблюдало Агентство национальной безопасности. Но лишь недавно компьютерные сети и персональные компьютеры приобрели быстродействие, достаточное для практической реализации этих идей. И в следующее десятилетие быстродействие возрастёт ещё более, для того чтобы сделать эти идеи экономически осуществимыми и необратимыми.

Государство, очевидно, боясь социальной дезинтеграции, попытается замедлить или приостановить распространение таких технологий, ссылаясь на соображения национальной безопасности, использование этих технологий наркоторговцами и неплательщиками налогов. Любое из этих соображений будет обоснованным: криптоанархия позволит свободно торговать национальными секретами, а также незаконными препаратами и краденым. Анонимный компьютеризированный рынок сделает возможным даже создание отвратительного рынка заказных убийств и вымогательств. Криминальные элементы и иностранцы станут активными пользователями CryptoNet’a. Но это не остановит криптоанархию. Точно так же, как технология книгопечатания изменила социальный строй и уменьшила могущество средневековых гильдий, криптографические методы принципиально изменят корпорации и роль государства в экономических транзакциях. В сочетании с возникающими рынками информации криптоанархия создаст ликвидный рынок любых материалов, которые можно представить в виде слов или изображений.

Подобно кажущемуся второстепенным изобретению колючей проволоки, позволившей огораживать огромные ранчо и фермы и тем самым навсегда изменившей представления о земле и правах собственности в западных штатах, «второстепенное» открытие «тёмной стороны» математики стало кусачками, разрезающими колючую проволоку вокруг интеллектуальной собственности.

Действуйте, ибо вам нечего терять, кроме этих изгородей из колючей проволоки!»3

Высвобождение новой социальной и политической энергии должно привести к свободе информации и человеческого выбора. Все решает лишь пользователь! И вот спустя четыре года — в 1996 году — свет увидела «Декларация независимости киберпространства» Джона Перрси Барлоу. Характерная особенность работы — радикальные взгляды, подносящие идею криптоанархизма до виртуальной цивилизации Сознания. С первых строк бросается в глаза напыщенность слога, если угодно, запредельный градус пафоса. Все это говорит о решительном эмоциональном фундаменте, и для этого были свои предпосылки. Всемирный экономический форум в Давосе и попытка Конгрессом США принять закон «О благопристойности коммуникаций», регламентирующий распространение порнографии и прочей неблагоприятной информации в Интернете, — факторы, играющие решающую роль в ограничении свободы в Сети по Барлоу. В итоге мы видим претензионный манифест, призывающий пользователей изменить мировоззрение и выступить в роли созидателей нового общества.

«Правительства Индустриального мира, вы — утомленные гиганты из плоти и стали; моя же Родина — Киберпространство, новый дом Сознания. От имени будущего я прошу вас, у которых все в прошлом, — оставьте нас в покое. Вы лишние среди нас. Вы не обладаете верховной властью там, где мы собрались. Мы не избирали правительство, и вряд ли когда-либо оно у нас будет, поэтому я обращаюсь к вам, имея власть не большую, нежели та, с которой говорит сама свобода. Я заявляю, что глобальное общественное пространство, которое мы строим, по природе своей независимо от тираний, которые вы стремитесь нам навязать. Вы не имеете ни морального права властвовать над нами, ни методов принуждения, которые действительно могли бы нас устрашить.

Истинную силу правительствам дает согласие тех, кем они правят. Нашего согласия вы не спрашивали и не получали. Мы не приглашали вас. Вы не знаете ни нас, ни нашего мира. Киберпространство лежит вне ваших границ. Не думайте, что вы можете построить его, как если бы оно было объектом государственного строительства. Вы не способны на это. Киберпространство является делом естества и растет само посредством наших совокупных действий.

Вы не вовлечены в наш великий и все более ширящийся разговор; не вы создаете богатства наших рынков. Вы не знаете нашей культуры, нашей этики и неписаных законов, которые уже сейчас обеспечивают нашему обществу больший порядок, чем тот, которого можно достичь вашими наказаниями и запретами. Вы заявляете, что у нас есть проблемы, решать которые должны вы. Вы используете это заявление как предлог для вторжения в наши земли. Многие из этих проблем не существуют. Там же, где есть реальные конфликты и недостатки, мы выявим и устраним их собственными средствами. Мы устанавливаем свой собственный Общественный Договор. Этот способ правления возникнет согласно условиям нашего, а не вашего мира. Наш мир — другой.

Киберпространство состоит из взаимодействий и отношений, мыслит и выстраивает себя подобно стоячей волне в сплетении наших коммуникаций. Наш мир одновременно везде и нигде, но не там, где живут наши тела. Мы творим мир, в который могут войти все без привилегий и дискриминации, независимо от цвета кожи, экономической или военной мощи и места рождения. Мы творим мир, в котором кто угодно и где угодно может высказывать свои мнения, какими бы экстравагантными они ни были, не испытывая страха, что его или ее принудят к молчанию или согласию с мнением большинства.

Ваши правовые понятия собственности, выражения, личности, передвижения и контекста к нам неприложимы. Они основаны на материи — здесь материи нет. Наши личности не имеют тел, поэтому, в отличие от вас, мы не можем достичь порядка посредством физического принуждения. Мы верим, что наш способ правления возникнет на основе этики, просвещенного эгоизма и общего блага. Наши личности могут охватить многое, что находится в вашей юрисдикции. Единственный закон, который признают практически все входящие в наш состав культуры, — это Золотое Правило. Мы надеемся, что сможем отыскивать частные решения, исходя из этого общеполагающего принципа. Но мы не можем принять решения, которые вы стараетесь навязать. Сейчас вы создали в Соединенных Штатах закон — Акт о реформе телекоммуникаций, — который отвергает вашу собственную конституцию и оскорбляет мечты Джефферсона, Вашингтона, Милля, Мадисона, де Токвиля и Брандеса. Эти мечты должны теперь заново родиться в нас. Вы испытываете ужас перед собственными детьми, потому что они чувствуют себя как дома в мире, в котором вы всегда будете иммигрантами. Поскольку вы их боитесь, вы трусливо перекладываете свои родительские обязанности на бюрократический аппарат. В нашем мире все чувства и высказывания, от низменных до ангелических, являются частями единого целого — глобального разговора в битах. Мы не можем отделить воздух, который удушает, от воздуха, по которому бьют крылья.

В Китае, Германии, Франции, России, Сингапуре, Италии и Соединенных Штатах вы пытаетесь установить информационный карантин, дабы предотвратить распространение вируса свободомыслия, воздвигнув заставы на рубежах Киберпространства. Эти меры способны сдерживать эпидемию некоторое время, но в мире, который скоро весь будет охвачен средствами коммуникации, несущим биты, они не будут работать.

Ваша все более и более устаревающая информационная промышленность желала бы увековечить свое господство, выдвигая законы, — как в Америке, так и в других странах — требующие права собственности на саму речь по всему миру. Эти законы провозглашают, что идеи — всего лишь еще один промышленный продукт, благородный не более чем чугунные чушки. В нашем же мире все, что способен создать человеческий ум, может репродуцироваться и распространяться до бесконечности безо всякой платы. Для глобальной передачи мысли ваши заводы больше не требуются.

Эти все более враждебные колониальные меры ставят нас в положение, в котором оказались в свое время приверженцы свободы и самоопределения, вынужденные отвергнуть авторитет удаленной единообразной власти. Мы должны провозгласить свободу наших виртуальных «я» от вашего владычества, даже если мы и согласны с тем, что вы продолжаете властвовать над нашими телами.

Мы распространим наши «я» по всей планете так, что никто не сможет арестовать наши мысли. Мы сотворим в Киберпространстве цивилизацию Сознания. Пусть она будет более человечной и честной, чем мир, который создали до того ваши правительства»4.

Подобному тексту впору появиться в художественном произведении: радикальные помыслы, социальный конфликт — отличная основа бестселлера для умелого пера.

«Однажды я понял, что всё, что меня окружает, — это не естественный миропорядок, который может быть только таким. В мире полно вещей, которые можно изменить. Что ещё важнее — в мире полно вещей, которые нужно изменить. Как только я это понял, обратного пути уже не было», — заявил автор следующего манифеста в одном из своих интервью. Аарон Шварц — энергичный темноволосый молодой парень, интернет-активист, программист, писатель, IT-визионер и автор «Партизанского манифеста». Перед тем как ознакомиться с еще одним видением основ интернет-пространства, изложенным в 2008 году, стоит коснуться жизненного пути его автора. Соавтор спецификации RSS5 1.0 (в свои 14 лет), создатель сервиса Infogami, впоследствии слившегося с новостным порталом Reddit, и соучредитель движения против интернет-цензуры Demand Progress — далеко не полный послужной список этого парня. «Он боролся непрестанно и бескорыстно за движение свободной культуры» — лаконичная и точная характеристика Шварца Вирджинией Хеффернан в Yahoo! News.

Становясь старше, Шварц стал уделять больше времени и сил вопросам политики. Чего стоит масштабная интернет-акция «Расскажи правительству, почему ты против SOPA6**»! Впоследствии Шварц стал быстро приобретать влиятельных сторонников и никогда не скупился на активные действия. Кстати, немало времени Аарон уделял исследованиям уровня коррупции в США среди политиков высшего эшелона. Неприятие правил и сомнения во всем, что большинство принимает как данность, привели к трагическим событиям в его жизни. В 2011 году против Шварца было начато судебное преследование за скачивание миллионов документов (научных статей) из онлайн-библиотеки JSTOR. Обвинением предполагалось, что в дальнейшем эти файлы могут быть размещены в свободном доступе. Спустя некоторое время JSTOR отказалась от иска к Шварцу, однако дело не было закрыто федеральным прокурором США, заявившим: «Воровство есть воровство, вне зависимости от того, использовали вы компьютер или лом, украли вы документы, данные или доллары». По целому ряду статей Шварцу грозило более тридцати лет заключения. В январе 2013 года, перед тем как суд мог вынести обвинительный вердикт, Шварц покончил жизнь самоубийством, повесившись в собственной квартире.

«Информация — это власть. Но, как обычно бывает с властью, есть те, кто хочет обладать ею единолично. Всё мировое научное и культурное наследие, опубликованное в течение веков в разнообразных книгах и журналах, стремительно оцифровывается и закрывается от лишних глаз горсткой частных корпораций. Хочешь прочитать о самых выдающихся достижениях науки? Тебе придётся переслать огромные суммы издателям вроде Reed Elsevier.

Но есть те, кто хочет изменить этот порядок. «Движение свободного доступа» отважно сражалось за право учёных не отдавать свою интеллектуальную собственность корпорациям, а свободно публиковать свои работы в Интернете. Так к ним сможет получить доступ любой желающий. Но даже если этот сценарий будет воплощён в жизнь, это коснётся лишь будущих работ. Все, что было создано до этого момента, окажется потерянным.

Это слишком высокая цена. Принуждать научных сотрудников платить деньги за чтение работ своих коллег? Сканировать целые библиотеки, но позволять их читать только персоналу Google? Снабжать научными статьями элитные университеты стран первого мира, но не детей из стран третьего мира? Это возмутительно и недопустимо.

«Я согласен, — говорят многие, — но что мы можем сделать? Компаниям принадлежат авторские права, и они зарабатывают огромные деньги. И это совершенно легально. Мы никак не можем остановить их». Но всё же что-то мы можем. Что-то, что уже делается: мы можем бороться.

Люди, у кого есть доступ к этим ресурсам, — студенты, библиотекари, учёные — у вас есть преимущество. Вы кормитесь на этом пиршестве знаний в то время, как остальной мир сидит под замком. Но вы не должны, вернее, у вас нет моральных прав оставлять эту привилегию только себе. Ваш долг — поделиться ею с миром. И вы это делаете, обмениваясь паролями с коллегами, заполняя запросы на скачивание для друзей»7.

Цитатами из этого манифеста прокурор собирался доказать на судебном процессе намерение Шварца опубликовать скачанные документы в свободном доступе. Взяв резкий старт и жесткий ритм — непременно выходишь за пределы человеческих возможностей и с невероятной скоростью расходуешь жизненный заряд. С этим предположением умело связывают непродолжительность жизни некоторых гениев или потерю ими рассудка в общепринятом «расцвете сил». Не знаю, так ли это на самом деле, только в контексте этой истории поневоле задумываешься о существовании подобного свойства жизни.

Пылить и фонтанировать высокопарными речами с громкими эпитетами «жертва государственной машины» или «символ борьбы за свободный Интернет» не хочется, ведь это уже исполнено соратниками Аарона и активным онлайн-сообществом. Возможно, меня сочтут жутким прагматиком, но я давно утвердился в следующем: всякая революция нуждается в павших героях. Им предстоит олицетворять не только опасность борьбы с более могущественным противником, но и самозабвенную веру в собственные идеалы.

Этой главой мы начнем открыто конфликтовать со многими идеями, организациями и персоналиями. Я буду настаивать на скептическом отношении ко всему, с чем придется столкнуться далее. Война интересов, претворение в жизнь противоречащих идеалам интернет-пространства идей — то малое, что мы охватим в этой главе.

Тренировка

Сейчас сложно точно определить, когда Интернет изменил вектор в сторону отказа от анонимности, возведя в венец творения профиль в социальной сети. Происходило это по всем законам «Искусства войны», которому претят агрессивные методы подчинения «новых территорий». Неспешно и деликатно сознание пользователей изменялось в сторону приобретения своего рода паспорта идентификации во Всемирной сети. С каждым новым годом значимость социальных сетей возрастала, а их количество приблизилось к ассортименту гипермаркета. Десятком лет ранее знания о собеседнике ограничивались исключительно никнеймом8, а иногда тот и вовсе отсутствовал. Вы могли именоваться как угодно, использовать в качестве визуализации профиля любимого киногероя, животное, вычурный символ — в общем, любое понравившееся изображение. Реальные фото, к слову, были реликтовой редкостью. С течением времени многие форумы опустели; обмен мнениями, советы и неугасающие словоблудные баталии перенеслись на стены, страницы, ленты мировых социальных сетей. С одной стороны — одноклассники, студенческие товарищи, друзья всегда на расстоянии логина и пароля, с другой — неугодный пост9** обрекает на вполне реальный срок заключения. Относительно недавно активист из Набережных Челнов Рафис Кашапов был осужден на три года лишения свободы за несколько постов в социальной сети «ВКонтакте». Осужденный разместил на своей странице тексты на политические темы, где нелестно отзывался о нынешней администрации полуострова Крым и допускал сравнение действующего президента Российской Федерации с небезызвестным руководителем НСДАП в период с 1921 по 1945 гг. К материалам дела также был добавлен «демотиватор»10*** с острой критикой российской внешней политики. Примечательно, что после отбытия основного наказания осужденный не вправе пользоваться социальными сетями в течение двух лет. Последний факт в очередной раз демонстрирует значимость Интернета и влияние происходящих в нем процессов на действия вовне.

Тому вторит процесс, связанный с лидером «Партии прогресса» (получившей отказ в официальной регистрации на территории РФ) Алексеем Навальным. Своей общественной и политической деятельностью Навальный выходит далеко за рамки официально допустимой «вилки» критики властей предержащих РФ. Используя Интернет как основной рычаг продвижения собственных взглядов, он запустил немало громких проектов: «РосПил», «РосЯма», «РосВыборы», «Добрая машина правды», «РосЖКХ». Каждый из проектов основывается на выявлении, анализе и, главное, всеобщей доступности информации, касающейся хищений государственных средств и всевозможных злоупотреблений в рядах государственных деятелей и служащих. Для справки: в 2011 году, совместными усилиями интернет-пользователей и международного жюри, проект «РосПил» получил награду «Наиболее полезный для общества ресурс» Международного конкурса блогов и сетевых сообществ The BOBs. Следующий год принес проекту награды в номинациях «Открытие года» и «Инвестор года» сетевого конкурса РОТОР, целью которого является обозначение самых значимых проектов и деятелей рунета11.

Эффективно использовав (и продолжая это делать) современные средства коммуникации, Навальный снискал образ русского Джулиана Ассанжа, хотя их деятельность во многом расходится. Откровенно говоря, рождение Ассанжа на территории постсоветского пространства практически невозможно, поскольку «аборт» может свершиться на любом этапе его жизни, и огласки эта «операция» не получит так точно (или линза объектива развернется на 180 градусов, чтобы все мы узнали «истину»). Но это лирическое отступление, а нам будет интересен тот факт, что с 2010 года (когда стартовал проект «РосПил») Навальный проходит обвиняемым, свидетелем, подследственным по ряду административных, арбитражных и уголовных дел. Неопределенность судебных решений, что выносятся и корректируются то ли второпях, то ли в поиске ахиллесовой пяты — для нас не суть. Важен урок судебного решения от 28 февраля 2014 года, одна из мер которого касалась запрета на использование Интернета. Я подчеркиваю и настаиваю на высоком уровне значимости Сети в современном обществе. Согласитесь, десятком лет ранее запрет на использование Сети сошел бы за анекдот с последней страницы местной газеты. В общем, в каждой шутке есть доля шутки.

«Пришло время признать доступ к Интернету правом человека. Это означает, что должен быть гарантирован приемлемый доступ к Сети для всех, интернет-трафик должен поставляться без коммерческой или политической дискриминации и с соблюдением защиты и неприкосновенности частной жизни и свободы веб-пользователей независимо от того, где они живут…

…Как и все мощные инструменты, Сеть может быть использована для добра и зла. Когда вы смотрите на веб, вы видите человечество, одни детали — удивительны, но некоторые — ужасны. Нельзя сделать всех в Интернете святыми. Но можно самому использовать Интернет в благих целях. Он открыт для всех»12, — заявил Тим Бернерс-Ли, создатель протокола HTTP (благодаря его решению мы знаем Интернет таким, каков он есть).

Вне всяких сомнений, абсолютно преступные замыслы, несущие реальный вред другому человеку или организации, должны быть выявлены и преданы соответствующему наказанию. Однако случается так, что мера благих деяний утрачена, а законы принимают форму борьбы с идеологически опасными для государства высказываниями, идеями и призывами. Экспертом в этой области на территории России является организация «Роскомсвобода». Ее многолетний опыт показывает, что в жизнь могут претворяться даже самые негативные сценарии регуляции деятельности в Интернете. На мой вопрос об уровне свободы пользователя в Сети основатель и руководитель движения Артем Козлюк дал емкий и честный ответ:

«На данный момент Интернет достаточно свободен. Хотя последние несколько лет существует тенденция его закрепощения. Грубо говоря, в Азии это стало происходить раньше: «Великий китайский файрвол» (подробности об этой системе приводятся в следующей главе — прим. автора) начал «строиться» еще в 90-х годах, поэтому они получили большой опыт в ограничении распространения информации. В западном мире — сосредоточение на вопросах авторского права, копирайта. Россия наследовала негативные тренды с обеих сторон и решила воплотить их на нашей почве. То есть у нас есть антипиратские законы, которые избыточно ограничивают доступ к той или иной информации по своему праву; есть и законы о политической цензуре, хотя они прикрываются словами «о противодействии экстремистской и террористической деятельности», но по факту происходит ограничение доступа к оппозиционным интернет-ресурсам, политическим высказываниям и т. п. Есть законы просто о блокировке запрещенной информации, а категории такой информации с каждым кварталом все прибавляются и прибавляются. Также увеличивается количество государственных органов, которые имеют право во внесудебном порядке ограничивать доступ к интернет-ресурсам. И все же Интернет остается средой, в которой можно свободно высказываться. Каждый может убедиться в этом самостоятельно: пользователя не будут везде банить, он также сразу не попадет под пристальный взор госорганов. И тем не менее, эти законы работают — работают выборочно, но виртуальные «дубинки» занесены над головами каждого из нас. Каждый может попасть под то или иное правоприменение этих законов. По крайней мере, это не носит тотальный характер, хотя буквально в ежедневном порядке происходят судебные процессы за репосты, лайки, ретвиты, публикацию каких-то карикатур, анекдотов, скриншотов из фильмов, которые не запрещены13. Картина по всем субъектам Российской Федерации достаточно размыта, невозможно выделить какой-то конкретный регион».

Мы с детства знаем о противоположностях, по обыкновению притягивающихся друг к другу, но часто об этом забываем. Нам пора осознать, что объединяющей идеей Интернета стали различия в религиозных, политических, вкусовых, исторических, идейных и прочих сферах, и все сразу станет на свои места. Тысячи альтернативных версий всякого события, миллионы трактовок, несчетное множество догадок — связующее вещество глобального мира онлайн. Пространство информационной невесомости — основополагающая идея, принесшая этому средству коммуникации популярность и давшая возможность долгого стремительного роста. С одной стороны, такое положение дел осложняет процесс идеологического закаливания населения любой страны. С другой — минус становится плюсом при использовании тех же технологий: пропагандистских сообществ, веб-порталов, блогов и т. п. Аппетит, к сожалению, приходит во время еды.

Участники

Пора пренебречь целостностью Интернета и поговорить о его главных «сегментах»: государстве, бизнесе, пользователе. Договоримся сразу, подобная классификация абсолютно эфемерна: бизнес как понятие не может получить доступ в Интернет, все это делается за счет участников таких групп — пользователей. Последние же выступили в роли созидателей своеобразной «матрицы», принятие условий которой есть необходимость для получения собственной выгоды. Государственный служащий как пользователь может быть искренне заинтересован в отсутствии налогообложения новоиспеченного онлайн-сервиса, позволяющего получить лучшую услугу за минимальную стоимость. В контексте «матрицы» — его государственной деятельности — он против наличия нерегулированных секторов Интернета, поскольку это создает пространство для спекуляций, не позволяющее пополнять государственный бюджет. То же верно и для бизнеса. Не станет исключением и то, что образ мыслей, сформированный в некоей сфере, начинает отрицать наличие «пользователя», разумеется, не без последствий. В конечном счёте, получаем сложную систему коммуникаций, многоуровневое пространство, не имеющее ограничений в координатах х, у и z. Нам не под силу разобраться и осознать всю сложность интернет-коммуникации, но в понимании этого мы сделаем еще немало шагов. Для начала поговорим об основных ожиданиях и намерениях каждого «сегмента».

С точки зрения всякого государства, реальности — физическая и виртуальная — должны схлопнуться, образовав единое пространство с цензурой, законами, контролирующими органами. Несмотря на всю банальность этого утверждения, государство, определенно, никогда не пресытится контролем. Наряду со «стандартными» методами — записью телефонных переговоров, получением доступа к личной переписке, сбором метаданных14 — последнее время мы чаще сталкиваемся с фильтрацией поступающей пользователю информации. Это может показаться безобидным, но стоит понять, что регулирование информационных потоков потребителя сводит необходимость его собственного контроля на нет. Интернет для этого — весьма удачное место. Чего стоит грандиозный проект «Золотой щит» или, неофициально, «Великий китайский файрвол» — уникальная, к нашему счастью, система фильтрации содержимого Сети в Китайской Народной Республике. Разрабатывавшийся с 1998 года и введенный в эксплуатацию в 2003, «Золотой щит» объединил самые радикальные методы государственного регулирования Интернета за всю его историю: ограничение доступа к иностранным сайтам, «черный список» запрещенных ресурсов, обязательное выполнение иностранными компаниями ряда условий для работы в этом регионе (в частности удаление и ограничение доступа к некоторой информации) и т. п. Факт того, что сайты, расположенные на территории Китая, не могут ссылаться на зарубежные СМИ без специального одобрения, вызывает негодование, а блокировка всемирной интернет-энциклопедии «Википедия» в среднем на три года15** заставляет о многом задуматься. Судя по последним данным, говоря об уникальности этого проекта, уместно добавить слово «пока». Некоторые государства всерьез задумываются не только об ограничении поступающей пользователю информации, но и о создании собственного Интернета, но об этом чуть позже. Несмотря на весьма лаконичное описание государства-сегмента, более эту тему развивать не стану в силу возможной извращенной трактовки слов. И все же, смею заверить, государство как участник интернет-пространства еще не раз привлечет наше внимание на страницах этой книги.

Куда занятнее поговорить о бизнесе. На текущий день ему можно по праву отдать звание инновационного процесса в Сети. Преодолев крах, или пузырь доткомов16*, бизнес извлек важные уроки, позволившие форсировать перспективные направления с минимальными рисками и разработать иные тактики ведения дел. Уместно отметить: пока только бизнес успешно реализовал функцию контроля поступающей информации потенциальному клиенту. Контекстная реклама — едва ли не самое значимое средство продажи нынешнего времени. В погоне за бо́льшей эффективностью и прибылью эта технология приобретает новых «спутников», способствующих реализации вышесказанного.

В поисках нового способа привлечения внимания пользователя некоторые рекламщики выходят за границы допустимого: используют проникающие исподволь баннеры, «кричащие» видео или мерзкого вида изображения (не имеющие отношения к указанной теме). Складывается впечатление, что группа этих лиц никогда не пользовалась Интернетом и не планирует это делать в будущем. А если серьезно, то новое тысячелетие не убавило человеческой алчности, поэтому многим по-прежнему близка идея сиюминутной выгоды.

Стремительная реакция — и это можно смело записать в закономерности Сети — на подобное бесцеремонное поведение дала старт сегменту программного обеспечения, противостоящему навязчивой рекламе. Не секрет, что многие пользователи не представляют выхода в Сеть без дополнительных средств. Отключение таких приложений, модулей и плагинов им видится немыслимым. Более того, некоторая реклама может оказаться вредоносной и даже опасной. Эдвард Сноуден, бывший сотрудник ЦРУ и Агентства национальной безопасности (АНБ), прославившийся раскрытием данных о тотальной слежке спецслужбами США за гражданами по всему миру, высказался на этот счет весьма неутешительно:

«До тех пор, пока провайдеры показывают рекламу с активным контентом, требующим для работы Javascript или Flash, ваш браузер может быть подвергнут атаке с любой стороны. Поэтому вы должны препятствовать этому.

Поскольку поставщики подобных услуг не работают над сохранением святости взаимоотношений между читателем и издателем, вы не просто имеете право защищать себя сами — это ваша обязанность».

Крупные бренды не стали медлить, анонсировав креативную, интерактивную и фильтруемую пользователем рекламу в течение последующих пяти лет. Также, по мнению мировых маркетологов, основная часть ресурсов нынешних компаний работает над реализацией «Интернета вещей» — концепции взаимодействия физических объектов (преимущественно бытовой техники) между собой и с внешним миром через интернет-соединение. Предполагается, что к середине этого века мы перестанем тратить время на многие бытовые задачи, а холодильники начнут соблазнять нас рекламой продуктов питания. Существует мнение, что 2016 год станет переломным для вредоносной рекламы. Рекламщики сами создали необходимость использования программ-блокировщиков. В США, например, число таких пользователей составляет 48 %. И все же с рекламой мы знакомы давно, поэтому решения потенциальных проблем с ее навязчивостью или неадекватностью не застят себя ждать — будьте уверены. Совершенно иные вопросы и задачи предстанут перед пользователями в ближайшую пятилетку.

Концепция «big data» («большие данные») — новый бизнес-тренд, о котором стоит рассказать, проиллюстрировав повествование примером. Представьте себе общество, в котором любая организация будет иметь глобальные знания о нынешнем или потенциальном клиенте. Информация от сотовых операторов, государственных и частных предприятий, из социальных сетей, интернет-запросов и прочих источников располагается в единой базе данных и, естественно, служит целям увеличения прибыли (посредством глобальных представлений о покупателе). Эта технология давно применяется компанией Google, которая благодаря своим многочисленным сервисам концентрирует невероятные объемы сведений о каждом пользователе. «Ведь мы знаем, что проводятся многие исследования, подтверждающие, что, не зная переписки пользователя и содержания звонков, только по метаданным — с кем мы связываемся, когда, откуда, через какие средства и аппараты — в совокупности можно получить максимальные представления о человеке и тех связях, которые он поддерживает. Поэтому даже «сторонним наблюдателям», будь то бизнес, госорганы, злоумышленник, даже если они не знают переписки, становится понятно: кто ты такой и что с тебя можно взять». — Артем Козлюк, Роскомсвобода.

На наших глазах современные банки и прочие заинтересованные структуры ищут должников в социальных сетях, стараются интересоваться жизнью потенциальных клиентов и проверяют их ближайшее окружение. Удивительно? Лет пять назад — да. Сейчас — привычное дело. Разумеется, паниковать не стоит. О «big data» заговорили сравнительно недавно, технология эта дорогостоящая, а ее «выхлоп» для многих компаний пока неочевиден. Надеюсь, я не утомил Вас мнениями и концепциями, поэтому завершающий абзац посвящаю самому загадочному и непредсказуемому элементу Сети — пользователю.

Ему к лицу безмятежность социальных сетей и простота совершения онлайн-покупок. Он соглашается и видит выгоды в усилении безопасности в Сети, яростно отстаивает свободу слова, продолжает потреблять «необходимые» товары и услуги, борясь одновременно с возрастающим влиянием коммерческого сектора на быт. В конце концов, он общается, делится фотографиями, музыкой, видео, заводит новые знакомства и приобретает настоящих друзей. Всем нам свойственно забываться: в супермаркетах с грамотно выстроенной системой маркетинга, в ресторанах и пабах с множеством акций и приятным обслуживанием, однако чаще всего мы забываемся в онлайн. Используем напропалую его бесплатные и новомодные сервисы, упрощающие коммуникацию и экономящие драгоценное время. Важно помнить — «халява» стоит дорого.

Состязание

В августе 2015 года появилась информация о новом и пока малоизвестном программном обеспечении социальной сети Facebook, отслеживающем личную переписку в чате. Как Вы, верно, догадались, ее цель — предотвращение преступной деятельности. «Программа устанавливает наблюдение только за пользователями, имеющими «свободные» отношения в социальных сетях», — заявляет заместитель генерального директора по безопасности Facebook Джо Салливан.

Звучит несколько туманно, и чем же так опасны юзеры17со «свободными» отношениями? Как пояснили в Facebook, такой статус назначается пользователям, что не являются друзьями, недавно ими стали, не имеющим общих друзей, мало общающимся между собой, имеющим большую разницу в возрасте и/или проживающим далеко друг от друга. Как сообщается, данной категории пользователей будет уделяться особое внимание со стороны нового программного обеспечения компании. По заявлениям Facebook, схема работы программы в примитивном виде выглядит так. Используя исторические данные (определенные фразы, ранее используемые в переписках преступников, в том числе сексуальных маньяков), программа сканирует текст и направляет «заинтересовавшие» материалы для анализа сотруднику Facebook. За последним закрепляется право принятия окончательного решения: следует ли передавать информацию властям или счесть ее малозначимой в контексте преследуемых целей.

«Мы никогда не хотели допустить такой ситуации, в которой нашим сотрудникам пришлось бы читать личные сообщения, поэтому очень важно, что мы используем технологию, имеющую очень низкий показатель ошибочных выявлений», — добавил Салливан.

Facebook, разумеется, старается сохранить в тайне любые подробности проекта. Если верить последнему судебному запросу, сотрудниками Facebook были собраны и переданы местным властям 62 страницы фотографий, переписок и сообщений. Все бы хорошо, только какими окажутся «аппетиты» разработчиков этой системы? А быть может, текст — подобно Google — попутно сканируется на предмет ключевых слов для предоставления релевантной рекламы? Пока эти вопросы можно считать риторическими.

Обратимся к следующей новости — абсолютно «незаметной» на фоне всевозможных боевых действий, политических интриг, природных или техногенных катастроф. За три месяца до новости о секретной программе Facebook рунет кратко ознакомили с беспрецедентным расширением полномочий Федеральной службы по надзору в сфере связи (Роскомнадзор) Российской Федерации. Постановление Правительства РФ № 327 от 8 апреля 2015 года утвердило порядок контроля за деятельностью «организаторов распространения информации в сети Интернет». К ним относятся: социальные сети, блог-платформы18**, почтовые сервисы, мессенджеры19*** и пр. Согласно закону, подобные сервисы обязаны хранить регистрационные данные пользователей и прочую информацию — посты, записи, изображения, звуки и т. п. — в течение полугода. С нововведением в проекте ведомственного приказа появилась следующая процедура: мониторинг информации с целью выявления призывов к массовым беспорядкам, экстремистской деятельности, участию в массовых мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, для дальнейшей блокировки соответствующего ресурса и удаления всех копий подобной информации. Более того, теперь для чтения приватной переписки сотрудникам Роскомнадзора не требуется одобрение суда или прокуратуры. Вы наверняка успели догадаться, что все эти меры были приняты в рамках «антитеррористического пакета». К слову, это «оправдание» еще не раз послужит законодателям в сфере регулирования Интернета.

Начинания, способствующие поддержанию порядка на самом высоком уровне, — абсолютная необходимость, только не стоит забывать о политических целях, для которых вышеуказанные методы обретают законность. Вы зададите резонный вопрос: что мне скрывать и чего бояться, если я не занимаюсь преступной деятельностью, а в подобных переписках никогда не участвовал? Экстремистскими действиями можно признать предложение выйти на мирный протест против действующего правительства, его курса внешней и внутренней политики или отдельно взятого чиновника. Как показывает практика, это совсем не сложно.

Нельзя не вспомнить о Федеральном законе № 139-ФЗ от 28 июля 2012 года (зачастую с ним связывают начало регуляции Интернета в России), первоначальный проект которого был разработан Лигой безопасного Интернета, членом попечительского совета некоммерческого партнёрства которого является Константин Малофеев20*. Закон позиционировался в качестве ограничителя детей от вредной информации. Также широко тиражировалась борьба с детской порнографией, популяризацией наркотиков (методы изготовления и использования наркотических веществ) и суицидом. В законе значится создание «черного списка» сайтов, попасть в который может и тот, что распространяет информацию, «запрещённую к распространению в России решениями судов»21.

Опыт интернет-пользователей и компаний подсказывал, что за благими намерениями скрывается нечто иное — цензура русскоязычной части Интернета. Выступивший против закона сервис Livejournal высказал главные опасения пользователей, владельцев интернет-ресурсов и экспертов: «Поправки в закон могут привести к введению цензуры в русскоязычном сегменте Интернета, созданию черного списка и стоп-листов и блокировке отдельных сайтов. К сожалению, практика применения законодательства в России говорит о высокой вероятности именно этого, худшего сценария»22. Также против закона выступил Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, заявив: «…регламентируемая законопроектом процедура блокировки интернет-контента предполагает ограничение доступа к информации, запрещённой или нежелательной для детей, для всех пользователей российского сегмента сети Интернет — без возможной апелляции и процедуры повторного рассмотрения, без каких-либо ограничений, которые позволили бы трактовать предлагаемые меры не как введение цензуры, что прямо запрещено Конституцией Российской Федерации и ограничивает право людей на доступ к информации, нисколько не приближая к решению заявленных в законопроекте задач»23. Спустя практически четыре года можно смело представить срез «эффективности» и масштаба «черного списка» рунета. В этом мне помог основатель Роскомсвободы Артем Козлюк: