Судьба Ведьмака

Однако большее расстояние до цели не стало помехой для канониров: каждые пять минут они били мощными ядрами в одно и то же место, прерываясь лишь для того, чтобы остудить орудие.

К полудню ситуация стала критической – враги пробили в стене небольшую дыру. Если стена упадет, то маги смогут забраться в замок по груде камней, но Шей заверил, что это несущественное повреждение не приведет к разрушениям. В какой-то момент землевладельца охватило отчаяние, и он повел к главным воротам около двадцати вооруженных всадников: они бросились прямо на канониров, но врагам удалось их остановить – сначала силами своих конников, а затем и пехоты. Несмотря на оказанное сопротивление, Шей и его воины постепенно пробирались к пушке, отвоевывая фут за футом, но вдруг им кое-кто помешал – в бой вступил крупный мускулистый бритоголовый мужчина с козлиной бородкой. В руках он держал огромный боевой топор с двойным лезвием по обеим сторонам рукоятки. Двумя мощными ударами он скинул с лошадей двух наших солдат, и положение дел тут же изменилось. Враги продолжили схватку с новыми силами, и Шею пришлось срочно отступать к воротам. Едва они успели закрыться за последним воином, как солдаты магов уже были у стен замка.

Наши лучники убили и ранили нескольких человек, остальные в страхе спрятались за канонирами. Я ожидал, что снова начнут палить из пушки, но внезапно огромный мужчина один подошел к воротам – без белого флага, но с топором наперевес. В отличие от предыдущего гонца, он выглядел уверенным и даже самодовольным.

Шей поднялся на стену замка и встал рядом с Ведьмаком.

– Это главарь магов Магистр Дулан, Мясник, – пояснил он.

Дулан остановился и посмотрел наверх.

– Кто спустится вниз и сразится со мной? – насмешливо спросил он могучим голосом.

Не получив ответа, он разразился издевательским смехом.

– Вы трусы, все вы! Среди вас нет ни одного настоящего мужика! – прогремел он и с важным видом начал расхаживать вдоль стены, размахивая топором и тем самым бросая нам вызов.

– Убейте его! – приказал Шей.

По команде лучники выпустили в Мясника стрелы, но по какой-то неведомой причине все они или не долетели до Мясника, или не попали в цель, хотя Дулан уже несколько раз должен был погибнуть. Может, он использовал защитную магию? Если с помощью заклинания магам удалось превратить начинающих канониров в опытных воинов, то они наверняка таким же образом могли защитить своего главаря. Одна стрела летела прямо в Мясника и вот-вот должна была вонзиться ему в сердце, как вдруг он завертел огромным топором, будто тот весил меньше перышка, и мастерски сбил стрелу на землю.

Еще раз громко рассмеявшись, он повернулся и небрежной походкой направился к воинам; стрелы, пущенные ему в спину, снова не долетели до цели. Вражеские канониры начали палить из пушки.

Наконец стало темнеть, канониры прекратили стрельбу, но мы знали, что завтрашний день станет решающим: как только стена рухнет, замок подвергнется атаке.

Когда стемнело, Шей провел срочное собрание.

– Возможно, завтра на рассвете замок падет, – признался он. – Я думаю, что как только в стене появится брешь, вы должны бежать вместе с пленником. Для сопровождения я дам вам четверых солдат, а сам останусь здесь вместе с остальными воинами. Нас ждет великая битва, они дорого заплатят за наши жизни.

Ведьмак мрачно кивнул.

– Да, видимо, это лучший выход, – сказал он. – Но разве нас не заметят?

– На южной стороне есть потайные ворота, спрятанные за кустами и земляной насыпью. Враги будут слишком увлечены брешью в стене, так что у вас появится отличный шанс сбежать.

– Главное, чтобы маг не попал к ним в руки и остался жив, – ответил Ведьмак. – Куда нам направиться? Есть ли другое убежище?

– Нет, возвращайтесь в мой дом в Кенмэре – это самое безопасное место. – Шей покачал головой и вздохнул. – Но вам предстоит опасное и рискованное путешествие. На юге и востоке обширная болотистая местность, вам нужно двигаться к реке Инни, идите в горы вверх по течению. Мои люди знают дорогу, они проведут вас в Кенмэр, минуя форт Ань-Штегь.

– Не лучше ли отправиться в путь сейчас, не дожидаясь рассвета? – предложил я. – Вы сказали, что ворота надежно скрыты, но шпионы магов могут о них знать. Под покровом ночи нам будет гораздо безопаснее.

Алиса улыбнулась в знак согласия; на секунду мне показалось, что Ведьмак не одобрит мою идею, но учитель почесал бороду и кивнул.

– А ведь парень прав, – сказал он, поворачиваясь к Шею. – Не станет ли это для вас помехой?

– Вовсе нет. Можете выдвигаться через час.

Мы немедленно занялись подготовкой к походу. Из темницы привели мага, крепко связали его веревкой, на глаза надели повязку и засунули в рот кляп, чтобы он не смог позвать на помощь, – свободными остались только ноги мужчины. Завершив все приготовления, мы пожелали Шею удачи в предстоящем сражении.

Четверо солдат, которых Шей выбрал для сопровождения, повели нас к южным воротам; забравшись наверх по каменным ступеням, они внимательно прислушались. Убедившись, что снаружи не доносится ни одного подозрительного звука, они подали сигнал командующему маленького вооруженного отряда, несущего дозор у южных ворот, и тот большим ключом отворил тяжелую металлическую дверь. Она открылась внутрь, и снаружи тут же посыпались земля и камни. Двое воинов расчистили путь лопатами, и в лицо подул свежий прохладный ветер.

Пока они работали, Ведьмак по очереди посмотрел на каждого из нас и заговорил едва слышным голосом, переходящим в шепот:

– Если что-то пойдет не так и мы разделимся, встречаемся у реки.

Черная как смола ночь вступила в свои права. Поскольку мы не могли зажечь ни факелы, ни фонари, было важно все время держаться вместе. В пяти шагах от ворот возвышался небольшой холм, скрывавший нас от посторонних глаз, но враги могли прятаться прямо за ним. Что, если маги узнали о существовании потайных ворот? Могущественная ведьма тоже могла о них пронюхать.

Поскольку впереди нас ожидала опасность, солдаты первыми вскарабкались по крутым склонам холма и спрятались на вершине в кустах. Мы прислушались, но было тихо – путь к спасению свободен. Ведьмак подтолкнул вперед спотыкающегося узника, а мы с Алисой последовали за ним. Присев на траву, мы услышали звук закрывшейся за нами двери.

Теперь мы остались одни – если на нас нападут, помощи из замка ждать уже не придется. Забравшись на холм, мы поползли вперед за солдатами. Вдалеке на юге, западе и востоке горели огни: неприятель полностью окружил замок, но между вражескими кострами то тут, то там виднелись небольшие промежутки. Этой ночью некоторые воины встанут на дежурство, но остальные, как мы надеялись, будут крепко спать.

Мы стали друг за другом медленно спускаться с холма, а оказавшись внизу, поползли вперед: трое солдат впереди, за ними Ведьмак и четвертый солдат, ведущий пленника, следом шла Алиса, а я замыкал процессию. Каждые пять минут мы останавливались и замирали лицом к земле. Через пятнадцать минут мы почти поравнялись с кольцом огней, окружавшим замок, остановившись между двумя кострами, находившимися в пятидесяти шагах один от другого. Я увидел часового, стоящего перед укрытием, сделанным из натянутых на деревянную раму шкур животных. Несколько мужчин, которые не поместились под навес, грелись рядом у огня.

Настала самая трудная и опасная часть побега. Если мы случайно выдадим себя, то вооруженные солдаты тут же нас схватят. Мы снова медленно поползли, оставив костры позади – впереди ожидала гостеприимная темнота, готовая поглотить нас и спрятать от врагов.

Останавливаясь и прижимаясь лицом к земле, мы опять поползли вперед, как вдруг один из наших солдат едва успел подавить предательский кашель. Мы замерли. Я посмотрел налево и с ужасом увидел, что в нашу сторону направился часовой. Я задержал дыхание. Он остановился, но продолжил пристально вглядываться во тьму. Я слышал, как ползущий впереди солдат из последних сил боролся с удушьем и непреодолимым желанием закашляться. Если он не сможет с собой справиться, то наши жизни окажутся под угрозой!

К несчастью, он все же проиграл эту битву с кашлем и громкий звук мигом разнесся по округе. Часовой что-то прокричал и, вытащив из ножен меч, побежал в нашу сторону. Послышались крики, и вражеские солдаты бросились следом за ним. Вскочив на ноги, мы побежали, надеясь только на спасительную темноту, которая укроет от неприятелей.

Несколько мгновений Алиса бежала впереди меня, но вскоре я поравнялся с Ведьмаком, который боролся с сопротивлявшимся Кормаком. Я схватил мага за плечо, и вместе с учителем мы потащили его вперед. Но все оказалось тщетно: обернувшись, я увидел мерцающие огни факелов и услышал топот бегущих ног – враги быстро догоняли. Почва стала более неровной, и я постоянно шлепал ногами по воде – мы зашли на болото.

Конечно, его можно было перейти по безопасным тропам, но теперь мы разделились, наши провожатые бежали где-то впереди, и я испугался, что мы увязнем в этом смертельно опасном месте. Неприятели уже наступали на пятки, и мы с Ведьмаком инстинктивно приняли одно и то же решение – оставили пленника, толкнув его на колени, и, мгновенно развернувшись, встретились лицом к лицу с врагами, держа наготове посохи.

Помню, как я лихорадочно думал, где же Алиса: без оружия она не могла за себя постоять, как не могла уйти далеко и оказаться без защиты пузырька с кровью. Но мне пришлось прервать размышления и сосредоточиться на нависшей над нами угрозе. Бородатый маг, размахивая правой рукой и держа в левой факел, попытался нанести мне удар по голове – он оскалился и стал похож на дикое животное. Увернувшись от меча, я ударил нападавшего по лбу посохом и попал прямо в цель, выиграв несколько секунд, – тот упал на землю, выронив меч. Помимо него нас окружало еще много вооруженных неприятелей. Несколько мгновений мы с учителем стояли спина к спине, а затем почти одновременно выпустили лезвия на концах посохов. Убить или умереть – борьба завязалась не на жизнь, а на смерть! Мы отчаянно сражались, нанося бесчисленные удары, но затем нам все же пришлось разделиться.

Окруженный врагами со всех сторон, я постепенно стал уставать, но бой не прекращался ни на минуту. Я уже подумал, что пришел мой смертный час, но вдруг уцепился за спасительную соломинку: я отбивался одновременно от троих солдат, но только один из них держал факел – я исхитрился и выбил его у него из рук, отчего пламя погасло и мы погрузились в непроглядную темноту.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, я бросился, как мне показалось, на юго-восток, в сторону реки Инни. Ведьмак велел нам встретиться именно там, если что-то пойдет не так. Так и вышло, но сейчас я все сильнее беспокоился за Алису: если она окажется вне защиты пузырька с кровью, за ней придет дьявол.

Из нашей попытки сбежать с узником не вышло ничего хорошего – мы потеряли друг друга и ударились в бега, а маги, должно быть, освободили Кормака и теперь продолжат готовиться к церемонии. Для Земельного союза настали плохие времена.

Я остановился и обернулся, внимательно прислушиваясь – никаких признаков погони, но теперь глаза привыкли к темноте и я разглядел далекие огоньки костров. Я продолжил двигаться более осторожно, проверяя посохом уровень воды, благодаря чему не раз спасался от гибели. Тем не менее я постоянно спотыкался о кочки и падал на колени в мерзкую ледяную воду.

Благодаря карте Шея, которую я держал в голове, мне было примерно ясно, в какую сторону нужно идти. Чтобы добраться до реки, следовало держаться северной части гор. Несмотря на хорошую память, я имел довольно смутное представление о местности, но точно знал, что где-то на южной окраине холмов находится форт Ань-Штегь, где до сих пор скрываются маги и их слуги, так что от этого места лучше держаться подальше.

Трудно сказать, сколько прошло времени, но наконец небо стало светлеть – значит, до рассвета осталось недолго. Это дало мне надежду, что теперь я смогу сориентироваться и найти реку, но не тут-то было – вскоре все кругом окутал густой непроглядный туман. Вокруг царила оглушающая тишина, которую нарушали лишь мое прерывистое дыхание и звук хлюпающих в болоте сапог.

Вскоре в предрассветных сумерках я разглядел неясные очертания дома, утонувшего в туманной дымке. В дверях появился худой мужчина с лопатой на плече, одетый в сюртук с капюшоном, – издалека он походил на крестьянина, засветло вышедшего на работу. Он поприветствовал меня, широко улыбнувшись. Тут я заметил, какое у него бледное узкое лицо – не похоже, что он много работает на открытом воздухе.

– Мальчик, кажется, ты потерялся. Куда ты идешь? – спросил он грубым голосом, похожим на кваканье старой лягушки-быка. Кожа на лице мужчины была туго натянута на скулы, вблизи она казалась желтоватой, будто он недавно болел; глубоко посаженные глаза, окаймленные морщинами, словно тонули в черепе, а над ними нависали тяжелые веки.

– Я иду к реке, – ответил я. – Там мы встречаемся с друзьями.

– Ты немного сбился с пути, нужно идти туда, – сказал он, показывая в восточном направлении. – Ты шел всю ночь?

Я кивнул.

– Что ж, в таком случае ты, наверное, замерз и очень голоден. Хозяйка Скарабек приготовит тебе что-нибудь поесть и разрешит погреться у огня, – продолжил он, указывая на дверь дома. – Постучи тихонько, чтобы не разбудить ребенка, и попроси у нее завтрак. Скажи, что тебя послал Тощий Шон.

Мужчина выглядел странно, но мне нужно было поесть и согреться. Кивнув в знак благодарности, я подошел к дому и тихо постучал: послышалось шлепанье босых ног, и дверь со скрипом приоткрылась. Внутри было темно, но я разглядел один немигающий глаз.

– Я от Тощего Шона, – сказал я как можно тише, чтобы не разбудить малыша. – Он сказал, что вы накормите меня завтраком. Пожалуйста, если вас это не затруднит.

Казалось, я ждал ответа целую вечность, но затем дверь тихо отворилась – на пороге стояла женщина, укутанная в зеленую шерстяную шаль. Должно быть, это и есть хозяйка Скарабек, подумал я. Она выглядела грустной: как и у Шона, у нее была бледная кожа, под глазами виднелись красные круги, будто она недавно плакала или всю ночь не смыкала глаз – наверное, ребенок не давал ей уснуть.

– Входи, – мягко сказала она. Услышав ее голос, я тут же вспомнил о неприятном кваканье Тощего Шона. – Но посох оставь за дверью. Тут помощь ведьмаков не понадобится.

Не задавая лишних вопросов, я повиновался, прислонив посох к стене у окна, и вошел в дом. Он оказался маленьким и уютным: у горящего камина стояли две скамейки, а напротив стены – небольшая колыбель-качалка. Прежде чем пойти на кухню, Скарабек качнула ее, чтобы ребенок не плакал. Женщина вернулась через несколько минут с маленькой миской в руках. Она протянула мне ее со словами:

– Немного овсяной каши – все, что у нас есть. Мы люди бедные. Настали трудные времена, и я должна прежде всего думать о семье.

Поблагодарив хозяйку, я принялся пальцами есть жидкую кашу. Она оказалась скользкой и холодной, но из вежливости я постарался не показывать недовольства. Не то чтобы каша была невкусной, нет – просто со странным острым привкусом, от которого почему-то пересохло во рту.

– Спасибо, – сказал я, доев кашу. – Не затруднит ли вас принести мне стакан воды?

– Вода тебе не нужна, – загадочно ответила Скарабек. – Почему бы тебе не прилечь у камина и не отдохнуть, пока не стемнело?

Несмотря на близость огня, каменные плиты были твердыми и холодными, но я вдруг почувствовал такую усталость, что ее предложение показалось хорошей идеей и я улегся у камина.

– Закрой глаза, – приказала Скарабек. – Скоро стемнеет, и это будет лучше для всех нас.

Эти слова прозвучали довольно странно. Что она имела в виду? Как может темнота быть «лучше для всех нас»? Да и солнце должно взойти через полчаса, и до наступления следующей ночи еще девять часов. Неужели она решила, что я пролежу здесь весь день? Разве я не должен что-то сделать? Кажется, мне нужно с кем-то встретиться, но я не мог вспомнить где и с кем.

Глава 9. Маленькие холодные пальцы

Я открыл глаза: в доме было темно, тело онемело, и я сильно замерз. Огонь потух, но над камином горела свеча. Я почувствовал себя совершенно разбитым, хотелось снова закрыть глаза и провалиться в глубокий сон.

Вдруг у меня перехватило дыхание – колыбель младенца перевернулась и лежала на боку! Малыш, завернутый в шерстяное одеяло, наполовину выпал из кроватки на пол. Я попытался позвать его мать, но изо рта вырвался лишь слабый хрип. Дыхание резко участилось, сердце угрожающе заколотилось в груди, и мне даже показалось, что оно вот-вот остановится, ноги и руки не слушались. Неужели я серьезно болен? Может, подхватил на болоте какую-нибудь лихорадку?

Внезапно мне показалось, что одеяльце ребенка зашевелилось: малыш дернулся, затем немного приподнялся и снова упал – значит, он пережил падение и все еще дышит. Я снова попытался позвать его маму, но из груди вырвался лишь слабый стон; от усилий сердце забилось так быстро, что меня стало трясти и я испугался, что умираю.

Неожиданно мне показалось, что шерстяное одеяльце стало двигаться – оно ползло ко мне. Какого же малыш возраста? Неужели он уже умеет ползать? Укутанный в одеяло, он не мог хорошо видеть вокруг, но тем не менее направлялся прямо ко мне. Может, он услышал мое дыхание и отчаянно нуждается в ласке и заботе? Почему Скарабек до сих пор не пришла проведать ребенка?

Вдруг послышался странный звук – он исходил от младенца. Несмотря на царящую в комнате тишину, я не слышал его дыхания – только ритмичное пощелкивание, похожее на скрежет зубов. Тут меня посетила страшная догадка: у таких маленьких детей еще нет зубов! Нет, это что-то другое. Когда в голове возникла эта мысль, по спине побежали мурашки – предупреждение о приближении темной сущности. Я снова отчаянно попытался пошевелить руками и ногами, но они были словно парализованы, поэтому я просто беспомощно лежал и смотрел на происходящее.

Когда шерстяное одеяло подползло ближе, его стали сотрясать судороги; я услышал глубокий вдох, будто существо надолго задержало дыхание, а теперь нуждалось в энергии для новых усилий. Затем снова раздалось что-то похожее на глубокий вдох, но на этот раз я распознал этот звук и понял, что мои первые догадки были неверны. Существо принюхивалось – так обычно делали ведьмы, когда хотели что-то узнать обо мне, – потом оно проползло вдоль моего тела и, остановившись около груди, снова громко принюхалось.

Когда оно поднялось мне на грудь, я вздрогнул, почувствовав четыре ползущие по мне конечности – даже через одежду ощущался исходящий от них ледяной холод. Потом оно добралось до лица, и меня охватила настоящая паника, а сердце заколотилось еще сильнее. Что это?! Какое чудовище скрывается под одеялом?!

Я попытался откатиться в сторону, но сил хватило только на то, чтобы приподнять голову. Я оказался даже не в состоянии сбросить с себя неведомое существо – руки дрожали, а со лба прямо в глаза текли ручьи пота. Я никак не мог себя защитить.

Теперь оно доползло до горла и, слегка приподнявшись на крошечных ручках, заглянуло мне в лицо. В эту же секунду с него упало одеяло и наши глаза встретились: я ожидал увидеть монстра, и мои худшие ожидания подтвердились. Голова существа была не больше головы двух-трехмесячного младенца, но лицо напоминало измученного нуждой злобного старика. Это создание как две капли воды походило на Тощего Шона, который и отправил меня в этот дом. Вдруг я осознал, что сначала меня накормили овсяной кашей, а теперь я сам стану пищей для этого чудовища. Должно быть, в кашу подмешали снотворное, которое сделало меня слабым и беспомощным.

Монстр широко открыл рот, обнажив острые как иголки длинные зубы, и потянулся к моему горлу. Я почувствовал прикосновение к шее холодных пальцев; затем он вгрызся зубами в мою плоть и меня пронзила острая боль. Он начал громко высасывать кровь, и я ощутил, как жизненные силы постепенно покидают тело. Сопротивляться я не мог – лишь чувствовал, как медленно плыву навстречу смерти.

Не знаю, долго ли это продолжалось, но вскоре на потолке мелькнула тень Скарабек. Она аккуратно сняла с меня существо: когда оно вытащило зубы из моей шеи, я почувствовал в горле сильное напряжение. Женщина отнесла монстра к все еще лежащей на боку колыбели, бережно завернула в одеяло и тихим голосом начала напевать колыбельную, которой обычно успокаивают детей. Затем она подняла кроватку и уложила его в нее, как следует укутав одеялом, чтобы он не замерз.

После этого Скарабек внимательно посмотрела на меня, и я заметил, что теперь ее лицо стало совсем другим – должно быть, до этого она использовала заклинание, чтобы изменить внешность. Правда открылась, и я тут же ее узнал: передо мной стояла кельтская ведьма с разными глазами – одним зеленым, а другим голубым, которые я видел в облаке, когда мы подплывали к Ирландии, а затем когда столкнулись со стенателем. Она смотрела на меня с такой злобой, что я невольно вздрогнул.

Но как это возможно?! Как она смогла воскреснуть из мертвых, ведь собаки сожрали ее сердце?! И у той ведьмы – я точно запомнил – глаза были одинакового цвета.

– Том Уорд! Как же легко ты попался в мою ловушку! Я поджидаю тебя с тех самых пор, как ты высадился на берег! – воскликнула она. – Я заманила тебя в дом с помощью простейшего заклинания. А как быстро ты согласился оставить свое оружие за порогом! Теперь ты полностью в моей власти. Моя жизнь скоро закончится, я пожертвую ее Пану. Ты тоже умрешь, но сначала я отомщу тебе за смерть сестры.

Сестры… Так они близнецы! Они и правда похожи как две капли воды. Я хотел ее об этом спросить, но у меня не было сил даже дышать. Сколько же крови выпил у меня монстр? Я пытался оставаться в сознании, но голова сильно кружилась и я провалился в темноту. Ведьма обещала заставить меня страдать, но я уже чувствовал дыхание смерти – нет, я не боялся, просто ощущал жуткую слабость.

Не знаю, сколько я был без сознания, но, очнувшись, услышал тихие голоса мужчины и женщины. Я попытался вникнуть в смысл их разговора – что-то о могильных холмах и походе на север. Наконец я нашел в себе силы открыть глаза: надо мной склонились ведьма Скарабек и мужчина, называвший себя Тощим Шоном.

Но был ли он человеком? Снятый капюшон обнажил усохшую голову, похожую на череп мертвеца, перетянутый клочками тонкой шелушащейся кожи.

– В левом кармане он спрятал смертельное оружие, – сказала Скарабек. – Забери его, Шон. Я не могу до него дотронуться.

Тощий Шон залез в мой карман. У меня не было сил сопротивляться, поэтому он без труда достал оттуда серебряную цепь. Вдруг его лицо исказилось от боли и, содрогнувшись, он отбросил ее подальше.

– Этой цепью он связал перед смертью мою сестру, но она ему больше никогда не понадобится. Жизнь ученика ведьмака подошла к концу. Теперь отнесем его на север, Шон, – приказала ведьма. – Он испытает жуткие страдания и заплатит за все, что совершил.

Лишившись серебряной цепи, я пришел в ужас – хорошо хоть, что они не нашли в другом кармане пузырек с кровью.

Тощий Шон взял меня за ноги и взвалил себе на плечо, отчего я повис вниз головой – так учитель обычно носил связанных ведьм перед тем, как заточить их в яму. Сил сопротивляться не было, я чувствовал исходивший от его тела знакомый запах плесени и вонючих подземелий. Но больше всего меня испугало холодное тело Тощего Шона: хоть я и слышал его дыхание, меня не покидало ощущение, что я дотрагиваюсь до мертвеца.

Несмотря на слабость во всем теле, мозг мой лихорадочно работал. Я старался вспомнить, чему меня учил Ведьмак, и обращал внимание на любую мелочь.

Мы вышли из дома и направились на север; Скарабек шла впереди, прижав к груди маленькое существо, завернутое в шерстяную шаль. Возможно, это был ее фамильяр – ведьмы обычно кормят их своей кровью, но этот приживала питался кровью ее жертв. Обычно фамильярами становились кошки, крысы, птицы и жабы, но иногда ведьмы использовали что-то более экзотическое. Не знаю, как называется существо, которое она так бережно несла, – в «Бестиарии» Ведьмака о нем нет ни слова. Это и понятно: я столкнулся с ведьмой из другой страны и ничего не знаю о ее силе и привычках.

На востоке небо стало немного светлеть. Должно быть, я проспал не меньше суток. Поднимался туман, и справа впереди я увидел громадные горные массивы. Вдруг я заметил кое-что еще: легко узнаваемые очертания могильного холма – мы направлялись прямо к нему. Он был небольшой, примерно в два человеческих роста, и покрыт травой. Когда до холма оставалось чуть менее пяти ярдов, я внезапно увидел яркую вспышку желтого света и в дверном проеме возник силуэт ведьмы.

Через несколько мгновений ветер утих и воздух стал заметно теплее; нас окружила непроглядная темнота. Вдруг рядом возник отблеск света – ведьма держала в руке черную свечу, которую только что зажгла с помощью магии. Внутри холма стояли стол, четыре стула и кровать.

– Положи его туда, – велела ведьма, и Тощий Шон бросил меня на кровать без лишних церемоний. – Пора снова его покормить…

Несколько минут я провел в борьбе с собой, отчаянно пытаясь пошевелиться, но все тело сковал странный паралич. Ведьма ушла в другую комнату, но Шон тихо стоял рядом, глядя на меня немигающими глазами. Постепенно я почувствовал себя сильнее, сердце и дыхание вернулись к нормальному состоянию, но я понимал, что Скарабек сейчас опять накормит меня кашей с ядом. Если бы только я снова мог двигаться!

Вскоре она вернулась с небольшой миской в руках.

– Подними ему голову, Шон, – приказала она.

Схватив меня за плечо правой рукой, Тощий Шон приподнял верхнюю часть моего тела. Крепко держа меня за лоб, ведьма поднесла к моему рту маленькую деревянную ложку, и в этот момент Шон левой рукой с силой потянул мой подбородок вниз, заставляя меня открыть рот. Скарабек запихивала мне в рот острую кашу, пока я не сделал глотательное движение. Когда ее стряпня наконец попала мне в желудок, она улыбнулась.