Сон Демиурга

Шло время, гомон висел над столами, туда-сюда сновали расторопные слуги. Лонд Гарракс, поглаживая острую бородку, рассказывал сидящему рядом Сергею о житье-бытье пограничного замка. Лонда Окталия, улыбаясь, маленькими глотками пила яблочный сок. Странствующий маг Ольвиорн глядел на всех мудрыми своими зелеными глазами и о чем-то размышлял. И вновь Сергею показалось, что маг чем-то озабочен. Старший мечник Гортур, соорудив из бокалов и тарелок некую схему, пояснял что-то соседям по столу – таким же, вероятно, командирам двадцаток, перевитым пурпурными лентами, как длинные конфеты на новогодних елках. Женщин в зале было немного, и все они казались Сергею очень симпатичными. Выскочили в пространство между столами пареньки и девчата в разноцветных трико, закувыркались, принялись подбрасывать один другого, жонглировать шариками, разыгрывать смешные сценки – то ли шуты, то ли акробаты, в общем, местные циркачи.

А потом на балкон начали поочередно выходить музыканты – и зазвучала музыка, и полились неторопливые негромкие песни…

Пребывавший в полнейшей невесомости Сергей вдруг дернулся, словно его укололи, и повернул голову к балкону. Там сидела девушка в белом платье, перебирая тонкими пальцами струны какого-то музыкального инструмента у себя на коленях. Подошедший вплотную к изогнутым балконным перилам мальчик лет восьми-девяти – чистое личико, большие серьезные глаза, золотистые кудряшки, – одетый в бархатный переливчатый сине-зеленый костюмчик, с неподдельной искренностью вдохновенно пел уже знакомую Сергею медленную песню.

«Прогрело солнце чашу небосвода… она отполирована ветрами…» – торжественно звучало в зале.

И стены словно бы раздвинулись, превращаясь в далекий горизонт, и потолок с тяжелыми поперечными балками воспарил ввысь, растворяясь в хлынувшей с высот небесной синеве.

Сергей обернулся к напарникам, не зная, верить или не верить собственным ушам. Гусев смотрел не на балкон, а на сидевшую наискосок от него, за другим столом, белокурую молодую даму с точеным лицом античной статуи. И вид у него был уже не размякший, а такой, словно он вот-вот полезет прямо через стол к вожделенному объекту, схватит в охапку и умчит на такси в ближайшую свободную квартиру. Саня же Веремеев, подавшись к балкону, буквально поедал глазами маленького певца. Заметив движение Сергея, он перевел взгляд на него – и взгляд Сани был полон недоумения и восхищения.

«Звучат чуть слышно… голоса… иных миров…» – звенело над залом сказочного замка.

И это был голос именно иного мира. Иного. В котором никто никогда ничего не слышал ни о Христе, ни о Ньютоне, ни о Бородинском сражении, ни о полете Юрия Гагарина… И даже о московском «Спартаке» они не знали. У иного мира были какие-то свои, особенные свойства.

Музыканты и певцы все сменяли и сменяли друг друга – и удивительно было, откуда взялось такое количество дарований здесь, в отдаленном от больших городов уголке королевства. Или подобными талантами обладал едва ли не каждый житель Таэльрина? Все это было ново и интересно, но… Саня Веремеев, сложив руки на животе, уже с трудом поднимал тяжелые веки. Гусев больше не сверлил взглядом античную богиню. А Сергею собственное тело казалось мешком, набитым ватой. От обманчиво легкого вина все сильнее кружилась голова.

Лонд Гарракс, который то и дело прихлопывал ладонью по столу в такт музыке, решил, видимо, что гости из «подземных глубин» провели за столом достаточно времени и не сочтут за обиду, если им предложат идти отдыхать. И обратился наконец с таким предложением к разомлевшим бойцам. Оно сразу же было принято – разумеется, не только без всяких обид, но, напротив, с радостью.

Когда, в сопровождении слуг с факелами, они спустились из большого зала и вышли во внутренний двор, был уже поздний вечер.

– Да будет свет! – с видом Создателя провозгласил Гусев, вытаскивая из кармана фонарик.

Луч яркого света метнулся через двор – и потрясенные слуги застыли на месте, широко раскрыв рты. А Сергей смотрел на темное небо, усеянное звездным бисером, и его охватило сосущее тревожное чувство оторванности от привычного каждодневного мира. Он не мог отыскать в вышине ни одного знакомого созвездия! И это было еще не все: над зубцами угловой башни, вместо такой «домашней» Луны, висели два маленьких тускло-желтых полумесяца – один чуть выше другого. И хотя внутренне Сергей давно готовил себя к чему-то подобному, его все-таки пробрала дрожь от наглядного подтверждения того никак не желавшего укладываться в сознании факта, что королевство Таэльрин распростерлось под совсем другими звездами…

И вот наступило утро, и за ночь этот мир не исчез, не растворился в пространствах сна, сменившись привычной обстановкой городской квартиры. Он продолжал существовать, и пора было умываться-одеваться, потому что их должны были вот-вот пригласить к завтраку. А после завтрака предстояла беседа с представителем Сообщества странствующих магов Ольвиорном.

Сергей сполз с подоконника и вытащил из-под лежащего на скамье шлема небольшую плоскую коробочку рации. Ни Гусев, ни Веремеев довольно долго не отзывались. Сергей хотел уже идти стучать им в двери – комнаты напарников находились неподалеку, за поворотом коридора, напротив друг друга, – когда услышал наконец хрипловатый со сна голос Гусева.

– На связи, – недовольно сказал Гусев и откашлялся. – Ты че в такую рань, Серый? Такая возможность подрыхнуть без помех.

– Точно, – включился в разговор Саня Веремеев. – Ни телевизор не орет, ни диспетчеры не вякают. – Саня жил в многоэтажке рядом с троллейбусным депо, и не раз рассказывал о своих страданиях от такого незавидного соседства.

– Скоро на завтрак должны позвать, – напомнил Сергей. – А потом будем с магом разбираться.

– Ладно, – сказал Гусев. – Приступаем к зарядке и утреннему туалету.

– А туалетная бумага у вас есть, мужики? – спросил Саня Веремеев. – В моем номере есть.

– Есть – так пользуйся, уважь свою задницу, – посоветовал Гусев. – Не с дикарями же, слава богу, дело имеем. Все, пошел прихорашиваться.

«Действительно, слава богу, что не с дикарями», – подумал Сергей.

Мир, в который они попали, несомненно, находился на уровне земного Средневековья («Господи, земного!.. А здесь – неземное?…»), но Сергей чувствовал, ощущал, понимал, всем нутром своим чуял, всеми почками и селезенками, что Средневековье это какое-то ненастоящее… Было здесь что-то такое… Вот! Наконец-то он нашел определение, и оно показалось ему подходящим: здешний мир сильно смахивал на описание подобных миров в фэнтезийных книжках. Он очень походил на книжный мир, хотя и был – в чем Сергей не сомневался – вполне настоящим.

Можно было и дальше обсасывать эту тему, но Лукин не стал. Приказал себе не думать об этом и направился к двери в стене между гобеленами. За дверью находилось помещение, где он вчера уже побывал – и после прибытия в замок, и перед тем как упасть на кровать и погрузиться в сон.

Это помещение с голыми каменными стенами и узким высоким окном можно было назвать совмещенным санузлом. Сергей не был уверен, что подобные санузлы имелись в средневековых замках – в книжках, которые он читал, об этом ничего не говорилось, и в фильмах такого не показывали, – но наличие данного помещения являлось несомненным плюсом. Из стены торчала труба с крестообразной бронзовой рукояткой – это был кран. Вода из него стекала в выложенный отшлифованными камнями небольшой круглый бассейн. Сливное отверстие на дне бассейна было закрыто деревянной пробкой. Вода поступала из большого резервуара, расположенного на вершине башни. Эти громоздкие баки Сергей увидел, когда вместе с двадцаткой пересекал селение, приближаясь к замку. Наполнялись ли резервуары с помощью гидравлических приспособлений или воду просто таскали наверх ведрами, или поднимали ведра на веревках, он не знал. В стену возле бассейна было вмуровано большое овальное зеркало. Над ним висели закрепленные в железных дужках факелы, а внизу тянулась довольно широкая каменная полка. На ней стояли кувшинчики с местными средствами гигиены и лежали мочалки, острые стальные лезвия для бритья, щеточки для взбивания пены и прочие штуковины, с помощью которых можно было привести себя в порядок не хуже, чем в собственной ванной. На скамейке под окном возвышалась стопка льняных полотенец и еще одна стопка изделий поменьше, которые Саня Веремеев принял за туалетную бумагу. На самом деле, как убедился Сергей, это были тонкие матерчатые салфетки. Но в их предназначении не приходилось сомневаться, потому что такая же стопка лежала на каменной скамеечке возле плетеной корзины, в противоположном от окна конце комнаты. Там выдавался из стены невысокий каменный куб с бубликообразным деревянным сиденьем вокруг углубления и еще одним краном – и эта конструкция была тем, что в мире Сергея называлось унитазом. А вот как называлась она здесь, Лукин, конечно же, тоже не знал.

Впрочем, он не стал погружаться в размышления на сей счет, а использовал конструкцию по назначению. Потом подошел к бассейну и с удовольствием приступил к водным процедурам. Благо вода была «комнатной» температуры и не вызывала желания стучать зубами.

Вернувшись в свой «номер» освеженным, побрившимся и умащенным всякими благовониями, Сергей принялся облачаться в пропахшую вчерашним потом одежду. Ее, конечно, не мешало бы постирать, но запасного комплекта он как-то не догадался прихватить с собой, выезжая на отлов бандюков. Поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть. Бронежилет он напяливать не стал, и даже не прикоснулся к оружию – не тот был случай.

Кстати, воины двадцатки восхищенно цокали языками, когда Гусев в пути демонстрировал им бронежилет и прочный шлем, а старший мечник Гортур туманно намекал на то, что вот, мол, воины иногда обмениваются доспехами… «Казенное имущество», – развел руками Гусев в ответ. Произвели впечатление и «кошки», и ножи. Гусев, увлеченно рассказывая об оружии, не прочь был наглядно продемонстрировать боевой эффект гранат, но Сергей посоветовал не тратить почем зря боекомплект – и Гусев угомонился. Зато, закурив, пустил по рукам свою зажигалку – она тоже вызвала неподдельное восхищение пограничников.

Обувшись и причесавшись, Сергей запер дверь на ключ и по мягкому коридорному ковру направился к Гусеву. Ему не терпелось встретиться с магом Ольвиорном и задать кое-какие вопросы.

В комнате Гусева – копии комнаты Сергея – уже сидел в распахнутой куртке Саня. Волосы у него были мокрыми, и выглядел он безмятежным и довольным. Наверное, потому, что ему наконец-то не помешал выспаться громкий голос диспетчера. Гусев, сидя на кровати и дымя сигаретой, натягивал берцы.

– Привет, уважаемый подземный мастер, – встретил он Сергея, щурясь от лезущего в глаза табачного дыма.

Сергей вскинул руку:

– Привет, мужики.

– Э-эх, хорошо здесь… – Веремеев зажмурился и сладко потянулся на скамье. – Наелись, напились… Музыка…

– А девочки! – встрепенулся Гусев. – Девочки классные! И винцо хорошее – это вам не водяры нажраться, господа. И кайфец получил, и голова не болит, и на пиво поутру не тянет. – Он сделал глубокую затяжку, вынул сигарету изо рта и с огорчением на нее посмотрел. – Только что же я здесь без курева буду делать, мужики? Без курева мне хана…

– Переходи на сухие листья, – предложил Сергей, усевшись рядом с Саней. – Или и вовсе бросай, мы-то вот с Веремеем живем без курева – и ничего, не жалуемся. И здоровье, опять же, сохранишь.

– В жизни и так всего лишь три удовольствия, – изрек Гусев с видом философа. – Бабы, водка и курево. Откажешься от курева – останется всего лишь два. А насчет здоровья, Серый, так ведь древние греки, помнится мне, не курили, – а все равно все вымерли. Так?

Сергей покивал:

– Ну-ну. Это типа: «Любой человек когда-нибудь обязательно бросит курить». Потому что рано или поздно помрет. Вот сейчас будем говорить с магом, так попроси его сотворить пачку-другую сигарет.

– А! – Гусев махнул рукой. – Фигня это все. Чудес не бывает.

– Не скажи, – возразил Сергей. – Есть люди, которые способны совершать чудеса, и не потому что они волшебники, а потому что владеют тайными знаниями. Ты вот щелкнул зажигалкой – появился огонь, и ты знаешь, почему он появился, а тот, кто не знает, скажет: чудо! А здесь возможно всякое, мы с Саней уже убедились. Вчера в зале пацан пел о Небесной Чаше, а мы с Саней эту песню еще в лесу слышали – из ниоткуда.

– Да? – Гусев озадаченно посмотрел на Сергея. – Ну, не знаю…

В дверь негромко постучали.

– Кушать подано, – сказал Лукин. – Нас приглашают на завтрак. Надеюсь, «погремушки» ты с собой брать не будешь?

– А они мне карман не оттягивают, – с усмешкой ответил Гусев.

В сопровождении слуги бойцы вошли в центральную башню замка лонда Гарракса и вновь, как и вчера, поднялись по узкой винтовой лестнице без перил. Но на этот раз не в большой зал, а выше, в уютную комнату, в окна которой заглядывало утреннее солнце. Там был накрыт стол, и за столом сидели владельцы замка и странствующий маг Ольвиорн.

Завтрак прошел в разговорах о вещах отвлеченных. Лонд Гарракс рассказывал о последней своей поездке в столицу королевства – Таэльсан и участии в Таэльсанских играх. Игры эти были своеобразным многоборьем и включали в себя – помимо традиционного боя на мечах и скачек на ипподроме и в загородном лесу – метание копья и боевого топора на дальность и точность, пешее преодоление препятствий и множество других состязаний в силе, ловкости, выносливости и мастерстве. Но и этим Таэльсанские игры не ограничивались. Их участники демонстрировали также свое умение слагать стихи, петь, играть на музыкальных инструментах, придумывать наилучшие выходы из различных предлагаемых для рассмотрения ситуаций, отгадывать слова и показывать свой ум и смекалку еще в десятке разнообразных испытаний. В Таэльсанских играх принимали участие не только подданные короля Валлиора, но и достойные мужи из окрестных земель. Да и сам король Таэльрина участвовал в этом захватывающем действе наравне с другими, не имея никаких привилегий.

Лонд Гарракс, не похваляясь, но и без ложной скромности сообщил с довольным видом, что вышел победителем в малых лесных скачках, обойдя короля и соседей по приграничью, своих закадычных друзей лонда Дастунга и лонда Вильдена. За что и был удостоен награды. Ему вручили меч, сработанный в лучшей оружейной мастерской Таэльсана – придворной мастерской королевской гвардии.

В ответ Гусев, за обе щеки уписывая политый клубничным вареньем творог со сметаной, поведал об Олимпийских играх, не уточняя, где такие соревнования проводятся. Судя по реплике лонда Гарракса, который с любопытством выслушал бойца, владелец замка подумал, что речь идет о подземных пространствах. Саня Веремеев заговорил о футболе, и оказалось, что о такой игре в здешних краях слыхом не слыхивали, и ничего таэльринцам неизвестно о бесподобном московском «Спартаке»… Маг Ольвиорн в беседу не вступал, но слушал бойцов очень внимательно и при этом неторопливо, ложку за ложкой, поглощал какую-то полужидкую кашу, весьма смахивающую на манную. Лонда Окталия отдавала явное предпочтение овощам и яблочному соку и то и дело демонстрировала свою традиционную милую улыбку. Она сменила прическу – теперь ее роскошные черные волосы волнами стекали по плечам – и наряд: открытое светлое легкое платье почти без украшений выгодно подчеркивало контуры ее изящной фигуры. Судя по всему, лонда Окталия не отличалась многословием. Или просто не принято было здесь женщине много говорить в присутствии гостей-мужчин. Еще можно было бы предположить, что у владелицы замка, как и у многих красивых женщин – по расхожему мнению, – есть один существенный недостаток. Но редкие замечания лонды Окталии развеивали все сомнения на сей счет: эта молодая очаровательная женщина была отнюдь не глупа.

Допив сок, Сергей поставил бокал и, отогнув рукав куртки, посмотрел на часы. Сделал он это чисто машинально. После завтрака он всегда смотрел на часы, хотя в данном случае для него не имело никакого значения, какой момент времени они показывают. И это его действие не осталось незамеченным.

– Ума не приложу, как можно сработать столь миниатюрный часовой механизм! – с искренним восхищением сказал лонд Гарракс. – Наверное, нужно просто родиться таким умельцем.

Сергей, не долго думая, расстегнул браслет на запястье и преподнес свою кварцевую «Славу» хозяину замка.

– Не откажитесь принять в дар, уважаемый лонд Гарракс.

Лонд, порозовев от удовольствия, принял подарок и тут же надел часы на руку. Гусев и Саня Веремеев тоже не сплоховали, и их наручные часы – такие же «Славы» – немедленно перекочевали к новым владельцам, лонде Окталии и магу Ольвиорну.

А в конце трапезы Саня Веремеев угостил принимающую сторону остатками «Орбита». Ольвиорн, осмотрев и понюхав белую подушечку, спрятал ее в карман, а хозяева замка тут же отправили жевательную резинку в рот и принялись жевать, как и рекомендовал Саня. И обе стороны остались вполне довольны друг другом.

Завтрак подошел к концу. Лонд Гарракс заявил, что всегда к услугам гостей и готов выполнить любую их разумную прихоть. Уже в дверях, напоследок, он выразил надежду, что и его тоже – в пределах возможного – посвятят в некоторые подробности жизни подземных мастеров. И удалился вместе с улыбающейся супругой, любуясь своими часами. Слуги быстро убрали посуду и покинули комнату, оставив бойцов с глазу на глаз с магом Ольвиорном.

– Я готов выслушать вас, уважаемые подземные мастера, – произнес Ольвиорн, откинувшись на спинку кресла и скрестив руки на груди. Он сидел напротив бойцов, и солнечные лучи, проскальзывая в раскрытое окно, играли в его немигающих зеленых глазах, похожих на изумруды.

Сергей обменялся взглядами с Гусевым и Саней и вновь повернулся к магу. Так уж получалось, что все переговоры здесь, в этом мире, приходилось вести именно ему, Сергею. Хотя тот же Геныч, например, мог трепаться часами без остановки. Особенно в какой-нибудь кафешке, когда наполняются, осушаются и вновь наполняются-осушаются стопочки и сигаретный дым висит коромыслом. Но здесь была не кафешка… В общем, командование парадом предоставлялось Лукину. И он приступил к командованию, причем, что называется, с места в карьер.

– Мы не подземные мастера, уважаемый Ольвиорн, – сразу же выложил Сергей, заставив мага пошевелиться в кресле. – Мы вообще не из этого мира. Какая-то сила занесла нас сюда, к вам. В нашем мире нет никакого королевства Таэльрин, и вообще у нас все другое… Образ жизни другой… гораздо больше техники… механизмы… ну, и всякое такое. Все по-другому.

Сергей замялся, неловко развел руками, не зная, нужно ли вдаваться в детали, приводить какие-то конкретные факты из жизни человеческой цивилизации двадцать первого века или же не стоит устраивать здесь лекцию, потому что маг все равно не поверит всем этим россказням. Маг, по-прежнему не мигая, смотрел на него, и на лице Ольвиорна не отражалось никаких эмоций. Словно не лицо это было, а искусно сделанная маска.

– Не знаю… Вы можете нам не поверить, – вновь начал жевать словесную кашу Сергей. – Но именно так оно и есть. Мы действительно из совершенно другого мира.

– Я вполне могу это допустить, – немного помолчав, произнес маг, и Сергей с облегчением вздохнул, а Гусев перестал терзать пальцами край скатерти. – В наших древних книгах сказано, что ходы между мирами иногда открываются, и тогда могут происходить удивительные явления. Обезлюдевший за одну ночь город Ден-Атал… Никаких следов бегства, паники, беспорядка, все на своих местах, все обычно и привычно, – а жителей нет. Исчезли. Мальчик, шедший к колодцу за водой, пропадает, отойдя на несколько шагов от порога собственного дома. Утром, при солнечном свете… Причем одно ведро осталось, а другое исчезло вместе с ним. Боевой отряд, выступивший из крепости, словно растворился прямо в поле, средь бела дня… В соседнем селении, буквально рядом, никто его не видел, в поле нет никого и ничего, а следы обрываются посреди дороги. Словно у коней вдруг выросли крылья, и они вознесли всадников на небеса. – Маг обвел глазами бойцов, слушающих его, затаив дыхание. – Это примеры, когда отсюда – куда-то туда. Но бывали и иные случаи, когда оттуда – к нам. И о таких случаях тоже говорится в наших книгах. Сохранились кое-какие упоминания о том, что гвиры были созданы Темной Ипостасью Бога не здесь, а пришли из каких-то иных пространств. И это касается сейчас не только гвиров…

Маг внезапно умолк, словно споткнулся. Он пристально смотрел на Сергея, и Лукин почти физически ощущал, как этот ставший буравящим взгляд впивается в него, высвечивая все закоулки, проникает в глубину, стараясь отыскать что-то очень важное в этой глубине. Потом беспощадный, прожигающий насквозь взгляд мага вонзился в нахмурившегося Гусева… в растерянно заморгавшего Саню Веремеева – и вновь вернулся к Сергею.

– Что-то… не так? – неуверенно выдавил из себя Лукин, не в силах больше вынести этого выматывающего взгляда чародея.

– Значит, вы утверждаете – сами утверждаете, – что вы не из нашего мира, – медленно произнес Ольвиорн. – Что вы не подземные мастера. Так?

– Ну да, – не понимая причины происшедшей с магом перемены, подтвердил Сергей.

– А с какой целью вы прибыли сюда? Только не опускайте глаза, смотрите на меня! – это прозвучало неожиданно резко, как приказ.

– Да ни с какой, – продолжая недоумевать, ответил Сергей. Похоже, маг заподозрил их в недобрых намерениях, а то и считал вражескими лазутчиками. Какими-нибудь новыми гвирами. – Я же говорил, нас сюда занесла какая-то непонятная сила. Словно в яму провалились. Там еще какие-то вспышки были, огни красные… А оказались у вас, в Злом лесу. Здесь, а не у себя. У нас и звезды другие, и луна только одна, а не две, как у вас. А как вернуться – не знаем.

Маг, казалось, погрузился в размышления, притушив свет своих удивительных проницательных глаз.

– Могло случайно занести… – пробормотал он, извлекая из-под плаща врученные ему Саней Веремеевым часы. Некоторое время рассматривал их, а потом поднял голову. – Я не вижу в вас черноты, и вы, уважаемый Сергей, как мне кажется, совершенно искренни… если только нет в вашем сознании непреодолимых для меня барьеров… Хотя неизвестны мне такие барьеры. Я не знаю, кто вы… Хочу надеяться, что не враги… Вы прошли Злой лес… Как вам это удалось?

– Понятия не имеем, – пожал плечами Сергей. – Просто шли себе да шли. Мы же не знали, что там кишат гвиры-оборотни. Кстати, мы встретили одного. То есть мы не знали, конечно, что это гвир.

Маг слегка вздрогнул и подался к нему:

– И что?

– Да ничего… Каждый видел что-то свое. И еще мы с Саней… Александром слышали там песню. О Небесной Чаше. Ее вчера пел мальчик, в большом зале. А мы ее уже слышали раньше, в Злом лесу. Как будто с неба.

– Расскажите подробнее, уважаемый Сергей. Это очень важно! – Ольвиорн был явно взволнован.

Выслушав рассказ Лукина, странствующий маг расслабленно свесил руки с подлокотников кресла. Глаза его словно оттаяли, но в глубине их почему-то обосновались печаль и тревога.

– У меня сейчас и легко, и тяжело на сердце, уважаемый Сергей. Поведанное вами однозначно свидетельствует о том, что вы – не враги. Более того, у меня есть основания полагать, что вы явились в наш мир в соответствии с пророчеством Великого Мерлиона, и пророчество это относится именно к вам.

Гусев тихо присвистнул и полез в карман за сигаретами, Саня еще глубже осел в кресле, а у Сергея похолодело в животе. Кажущаяся случайность оборачивалась предопределенностью, о которой никто из них никогда не ведал ни слухом ни духом. Вольные, ни от кого не зависящие создатели собственного бытия на деле являлись только фигурами на шахматной доске. Участниками давным-давно начатой кем-то или чем-то игры, чьи ходы, оказывается, были просчитаны и предсказаны с самого начала…

– Другое дело, – с грустью продолжал Ольвиорн, – что никому из нас, магов, не ясен до конца точный смысл пророчества. Трактовать его можно по-разному. Понятно одно: ваше появление здесь означает, что все мы через какое-то время узнаем, есть ли у нас будущее или нет.

– Ого! – не удержался от восклицания Гусев.

Маг медленно кивнул:

– Да, именно так. Еще вчера, за ужином, я прощупывал вас – мне просто интересно было: какие они, эти подземные мастера?… Мы довольно мало знаем о них, линии нашего бытия нигде не пересекались и не пересекаются. Любопытства ради я применил самое элементарное воздействие, вы – каждый из вас – просто не могли ему не подчиниться… Но вы не подчинились. Вы не поддаетесь нашей магии… Впрочем, это можно проверить, попробовать средства посильнее… Однако после ваших слов, уважаемый Сергей, я почти убежден, что Мерлион имел в виду вас. Он уже тогда видел все, что случится, он уже тогда видел вас – тысячи лет назад.

И вновь Сергею стало холодно. Одно дело – читать туманные катрены Нострадамуса, которые намекают на какие-то не относящиеся к тебе события. И совсем другое – услышать от странствующего мага, что древний маг – первый Великий Маг – Мерлион узрел в своих видениях именно тебя и говорил именно о тебе. Это казалось совершенно невероятным, но Сергей вновь подумал о том, что последние события радикально изменили его воззрения на невероятное.

Он собрался было задать вопрос Ольвиорну, однако его опередил Гусев.

– А что там, в этом пророчестве? – спросил он, вновь теребя одной рукой край скатерти, а в другой продолжая держать так и не прикуренную сигарету. – Можете нам сказать?

Маг взглянул на него и медленно начал говорить, чеканя каждое слово. Словно читал невидимый текст.

– И случится в год, когда явятся пришлые, угрожая, и расположатся возле гор, неподалеку от Небесного Огня, и срок назначат окончания мира, конца времен. Придут иные, издалека, видящие разные лики зла, услышавшие песню, еще не спетую, и вновь придут, силе слов неподвластные, и знаков, и действий, и темный – их явит обманчивый лик. Ради спасения придут они, и будет встреча возле гор. Вижу: померкло светило. Занесен меч, и мир под мечом. Вижу: ниспровергнет радость печаль. И падет меч. Так вижу. Сквозь воды времени – свершится.

– Да-а… – озадаченно протянул Гусев. – Понять трудновато. Кроссворд какой-то…

– А можно повторить? – попросил Сергей.

Маг Ольвиорн вновь медленно, с нажимом, произнес те же слова. Каждое из них, взятое само по себе, было вполне понятно, а вот общий смысл ускользал. Вернее, даже не смысл, а итог пророчества. Сергей так до конца и не уяснил, предвещает ли пророчество гибель этого мира или все-таки нет. Он вновь обратился к магу:

– Вы не могли бы пояснить, уважаемый Ольвиорн?

– Да, конечно, – ответил маг, запахивая плащ, словно ему стало холодно солнечным теплым утром. – Пояснений и толкований существует великое множество, и вот наступило время, которое покажет, кто правильно понял слова Мерлиона, а кто заблуждался. И дай бог, чтобы правы оказались верящие в дальнейшую жизнь, а не во всеобщую гибель.

– Явятся пришельцы, угрожая, разместятся у гор, неподалеку от Небесного Огня… – повторил Сергей слова пророчества. – О ком это? Они уже действительно явились?

– Да, – помедлив, ответил Ольвиорн. – Именно так. Истину знаем только мы, странствующие маги, хотя кое-какие слухи уже поползли.

«Вот о чем говорил Гортур, – сообразил Сергей. – Пришельцы вмешались в дела подземных мастеров, и те решили обратиться за помощью – вот как подумал о нас старший мечник…»

– Кто эти пришельцы? – спросил он. – И чем они угрожают? У них есть какое-то мощное оружие?

– Они тоже, как и вы, не из нашего мира. Называют себя скоддами. Их убежище действительно находится неподалеку от Небесного Огня, но нам туда не проникнуть – их магия не поддается нашим заклинаниям. У них другая магия. Мы наблюдаем за ними с тех пор, как только узнали об их появлении, однако ничего не можем поделать. А угрожают они… – маг вздохнул и сгорбился в кресле, – угрожают они Черной Маской Смерти. Когда Маска откроет глаза – наш мир превратится в прах…

– Господи, что за чертовщина? – сдавленно произнес Гусев и тут же вскинулся: – Так действовать же надо, не сидеть сложа руки!

– Мы пытаемся, но пока ничего не выходит.

– А вы знаете, когда эта Маска должна открыть глаза? – подал голос Саня Веремеев.