Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Время «Ч» - Инна Тронина на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Губы Арины опять задрожали, а из глаз на колени закапали слёзы. Она хотела, чтобы какой-нибудь волшебник внезапно появился в спальне и потребовал отдать всё, что у неё есть, за одну только возможность опять увидеться с Андреем. Арина уже поняла, что жить с Зурабом не сможет.

Тогда, в марте, она надеялась забеременеть, а потом родить невероятно прекрасного ребёнка. Но Андрей потом сказал, что принял все меры против этого. «Зараза какой, опытный! Вот у других девчонок всё не так. Сами должны предохраняться, а партнёра не грузить. Все они, как жеребцы – нагадил и ускакал. Если бы тогда залететь, не было бы никакого Сакварелидзе…»

В дверь позвонили так громко и резко, что Арина едва не свалилась с кровати. Это точно не муж – у того есть ключ. Да и вряд ли он явится раньше утра, раз уж поехал на важную встречу. Что-то не срослось, и Зураб вернулся? Нет, он звонит не так, даже если ключ лень искать. Родители тоже всегда предупреждают, что едут в гости. Может быть, от Зураба его люди пришли с каким-то поручением? Скорее всего, только он должен был всё-таки предварительно подготовить жену.

Арина похвалила себя за то, что привела в порядок голову, а не осталась лахудрой. Теперь не стыдно и две открыть – надо только застегнуться на все пуговицы и подпоясаться потуже. Халат шёлковый, до пола, весь в ярких японских букетах – то, что надо. Хотя, конечно, лучше бы платье надеть, но уже некогда.

Звонок повторился, и Арина заторопилась в прихожую. По дороге она взглянула в зеркало, показала язык своему отражению и на цыпочках подошла к двери, наклонилась к «глазку» и обмерла, приняв увиденное за галлюцинацию. Андрей Озирский, о котором она вчера и сегодня беспрестанно вспоминала, стоял на тускло освещённой лестничной площадке. Этого не может быть… Откуда он здесь? Как решился прийти, зная, что Арина замужем за бандитом, который и выстрелить может? Но это так похоже не Андрея – он обожает приключение с риском…

И одежда его – чёрная кожаная куртка, рубашка защитного цвета, джинсы, туфли с накладными ремешками. Одну руку он держит в кармане, а второй тянется к звонку. Третья трель пронзила Арине уши, голову, сердце. Не соображая, что делает, она широко распахнула двери. Андрей шагнул в квартиру, повернул ручку, и мудрёный замок закрылся сам.

Потом Озирский обнял Арину за плечи, и они слились в долгом, страстном, исступлённом поцелуе. Было так тихо, что слышен шорох дождя, и капала вода в тазик с замоченным после ванны бельём. Губы Андрея пахли теми же самыми вафельными сигаретами, скрипела кожа куртки, и бились в унисон их сердца.

– Ненормальный! – Арина наконец-то смогла хоть что-то сказать. – Тут же муж мог оказаться! Твое счастье, что у него какая-то суперважная встреча сегодня? Вот уж подмечено – дуракам везёт…

– Ты что, пила сегодня? – Андрей, трепеща ноздрями, пристально смотрел ей в глаза.

– Пила. А ты хочешь? – с готовностью предложила Арина. – Пойдём, я тебе налью.

– Не откажусь. Сухое грузинское – это для меня не алкоголь. – Озирский смеющимися глазами смотрел на Арину, обнимая её за талию.

– Ты что, по запаху определяешь? – удивилась она, пытаясь освободиться. – Класс! Пусти, я из бара возьму бутылку и бокалы.

– Не пущу! – Андрей подхватил Арину, как пушинку, и понёс на постель. – Ладно, гуляй пока. Всё равно никуда не денешься.

– А куда я должна деваться из собственного дома? – шутливо оскорбилась Арина. – Это тебя надо бы в окошко выкинуть. Но я добрая – живи.

– Вот спасибо! – Андрей, ничуть не стесняясь, грохнулся прямо на покрывало, где только что лежал пасьянс.

Арина опрометью бросилась к бару, достала и разлила вино. Поставив поднос на тумбочку, она побежала к двери.

– Ты куда? – Озирский говорил всё так же шутливо, но в тоне его чувствовалась тревога.

– Не бойся – за льдом, а не за мужем. Если что – вон, шкаф стоит. – И она, моментально открыв морозильник, достала решётку, выбрала два кубика.

Андрей, правда, много пить не стал. Он скорее символически пригубил запотевший бокал, поблагодарил Арину кивком. Потом снова обнял хозяйку, едва дождавшись, пока она допьёт.

– Чего тебя принесло, я не понимаю! Зураб полтора часа назад уехал на всю ночь. Ты знал об этом?

– Конечно, знал! – с готовностью подтвердил Андрей. – Ты думаешь, что у меня исчезли все агенты? Это не так – они верны мне.

Арина взглянула на смятое покрывало, на широкую постель, на два бокала. И вспомнила, как ещё совсем недавно пила тут вино в одиночестве, думая о смерти. Под шёлковым халатом пробежал холодок, и она заметно поёжилась.

– Господи, Андрей, ты совершенно не изменился! – Арина не могла оторвать от него сияющих глаз и удивлялась тому факту, что могла ругать это чудо последними словами. Но хулиганка осталась верна себе, и потому вставила обычную шпильку. – Странно вообще-то… Кажется, я тебя всё ещё немножко люблю. А ведь думала, что ненавижу.

– Один шаг, дорогая, не только от любви до ненависти, но и в обратном направлении, – серьёзно объяснил Озирский. – Кстати, а мужа ты любишь? Сразу двоих, что ли? Но я не удивляюсь тебе. Близнецы – они такие. Никак в себе разобраться не могут…

– А с мужем вообще очень сложно. Иногда я его убить готова. Бывает так, что жалею. Он ведь не виноват, что я такая дура. – Арина ткнулась лбом в плечо Андрея, жадно вдыхая запах его одеколона. – Я ведь не подлая по натуре. Не хочу делать зло человеку, от которого видела только добро. Но, в то же самое время, чувствую, что никогда не привыкну к Зурабу. Он чужой мне, понимаешь? А вот ты – родной. Дело даже не в национальности – он отлично говорит по-русски. Европейский, городской человек. Наверное, несовместимость с ним какая-то, не знаю. Я всё время в напряжении, всё время в страхе. Не расслабляюсь ни не секунду, и от постоянного стресса становлюсь истеричкой. Получается, что я сама себя истязаю, живя с ним. Это – наказание за мой идиотский характер. Хотела показать, что на тебе свет клином не сошёлся…

Арина говорила глухо, невнятно, потому что прятала лицо в коже куртки Андрея. Одновременно она перебирала тонкими пальчиками волосы на его затылке.

– Месяц назад случай был… Мы с мужем были на ипподроме. И я каким-то образом выпала из реальности. Скачу и думаю, что сзади ты. Прямо наваждение какое-то. Оборачиваюсь – а там Зураб. Смеётся, весь такой добрый, открытый. А у меня даже не хватило сил удержать улыбку. Я очень испугалась – думала, что схожу с ума.

– Да уж, этого в тебе навалом! – согласился Озирский спустя несколько минут – когда закончился их новый, долгий поцелуй. – Ты что, другого супруга себе найти не могла? Обязательно головорез потребовался?

– А для меня это неважно, – храбро сказала Арина. – Главное – чтобы личность была не стандартная. Вы оба такие, но… Наверное, есть ещё какие-то обстоятельства, о которых мы ничего не знаем. Например, когда он сюда, ко мне, по ночам приходит, я должна делать над собой огромное усилие. Это же муж, и существуют супружеские обязанности. Я исполняю их, как постылую работу, и воображаю на месте мужа тебя. Кучу снотворного принимаю, чтобы дни были короче. Зураб ведь с работы меня снял, велел дома сидеть. Я когда-то о таком мечтала, а тут поняла, что скучаю. Делать совершенно нечего, а развлекаться не хочется. Зураб, конечно, что-то замечает и грешит на разницу в возрасте. Но он ошибается – дело совершенно в другом. Даже не в том, что он бандит. Ты прав, я действительно не могу в себе разобраться. Только не думай, что мне были нужны деньги! – Арина наконец-то получила возможность сказать об этом Андрею напрямую. – Умоляю, поверь – я ведь бессребреница. Хотела забыть тебя, начать новую жизнь. Брошенная женщина всегда старается показать бывшему партнёру, что нужна кому-то ещё. Понимаешь, самооценка страдает, когда от тебя отказываются. А тут – красивый, богатый, да ещё любит меня по-настоящему! Не как дорогую игрушку, а как достойного человека. Но я отлично понимаю, что ввязалась в гнусную историю, из которой чистой не выйду. Южные мужчины – собственники по своей природе. Они не прощают ни измен, ни разводов. Просто так я не смогу оставить Зураба. О том, чтобы убить его, вообще нет речи – на такое тем более не способна. Оружия в доме навалом, но я по характеру не такая. Теперь Зурабу приспичило, чтобы я сына ему родила. Три дочери, уже взрослые, замуж выданы; можно новую жизнь начинать. А мне почему-то страшно от убийцы рожать. Вдруг ребёнок унаследует эти наклонности? Я буду его элементарно бояться. Тогда, весной, надеялась, что от тебя получится! Ладно, кончаем болтать! – опомнилась Арина. – Зачем ты пришёл? Ведь не просто так – я тебя знаю.

– А я решил тебе ребёночка сделать! – беззаботно, со смешком объяснил Андрей. – Чего – мне не жалко! Ты хотела, говоришь? И сейчас ещё хочешь?

– У тебя чего, крышу снесло? – возмутилась Арина. – Раньше надо было делать, а теперь Зураб меня на куски порежет. Если только чего заподозрит – сразу экспертиза, а потом – секир-башка!

– Медикам бесплатно аборты производят – делов-то! – Озирский встал, снял куртку, швырнул её в кресло. Бокалы он поставил на тумбочку, которая даже при свечах сияла начищенными ручками и безупречной полировкой. – Нечего было за бандюгана замуж идти! Теперь живи по его понятиям. Он как, откровенничает с тобой? Или из комнаты выгоняет, когда о деле говорит?

– Ах, вот оно что! – Арина покачала головой. – Понятно. Тебе новый агент потребовался, причём именно в окружении моего мужа. Так бы сразу и сказал, а то – ребёночка сделать! Между прочим, у меня как раз середина цикла – самые опасные для этого дни. Зураб теперь тоже хорошо в этом понимает – он ведь очень сына хочет. Вот, говорит, закончу свои дела – и займёмся основательно…

Арина, тем не менее, видела, что её слова Озирского не останавливают. Он и не думал отступать – напротив, продолжал раздеваться, прекрасно понимая, что Арина и боится, и хочет изменить мужу . – Я знаю немного про дела Зураба – это правда. Разумеется, при мне он откровенным не бывает. Но, возможно, я могу в чём-то ему помешать. Группировка их очень серьёзная, опасная, спаянная родственными узами и круговой порукой. Сейчас у них намечается какое-то очень важное дело. Ты знаешь о нём лучше меня, естественно. Чем я могу помочь?

– Значит, сейчас твой муж на какой-то важной встрече? Скорее всего, развязка наступит скоро. – Озирский, преодолевая слабое сопротивление Арины, посадил её себе на колени. – А мы тем временем свои проблемы решим…

Он начал бесцеремонно стаскивать с Арины халат. Она, понимая, что не может отказаться от такого подарка судьбы, рывком расстегнула кнопки на его рубашке. Наверное, ещё никогда они так не хотели друг друга – опасность лишь обостряла чувства.

– Ты меня под смерть подводишь! – хриплым, низким, совсем не своим голосом сказала Арина, а сама прижималась к Андрею всем телом. – Я к тебе ночами буду приходить и душить, как беспощадный мститель…

– Приходи! Почаще! И я буду любить твой прекрасный призрак…

– Сукин ты сын, Озирский! – грустно сказала Арина. – Мне же всего двадцать четыре. Я жить хочу.

– И будешь жить, не волнуйся. Я своих агентов никогда в беде не бросал, и тебя спасу. Только свистни…

– Тебя, пожалуй, досвистишься! – простонала Арина, чувствуя, что от запаха одежды Андрея, от теплоты его тела она уже теряет сознание. – У мужа какие-то дела со Стеличеком, торговцем оружием. Интересный парень, прямо настоящий викинг… Ты, конечно, знаешь о нём. Его дядя тоже тут рулил, пока не умер. Так вот, он продал клану Ншана и Зураба много оружия, чтобы те упрочили свои позиции в городе и в стране. У Ншана ведь мать – грузинка, родственница моего мужа. Они никогда не предадут друг друга. С ними выгодно иметь дело, и Митя это понимает.

– Про мать я, кстати, ничего не знал! – Андрей взял с тумбочки подсвечник. Другой рукой он прижимал к себе Арину.

– А больше я ничего и не знаю! – с сожалением сказала она, замирая от сладостного нетерпения. Без одежды им обоим было холодно, и очень хотелось в постель.

– А этого ещё никто не знает, – глядя прищуренными глазами на трепещущее пламя, сказал Андрей. – Всё будет известно завтра утром.

– Я чего-то не понимаю… – начала Арина.

– Я тебе потом объясню! – хрипло ответил Озирский и мощным выдохом задул сразу все свечи.

* * *

Когда Озирский вышел из подъезда в серое сухое утро, Арина ещё спала. Она еле могла ненадолго разлепить глаза для того, чтобы условиться со своим любимым о дальнейших действиях. После бурной ночи его самого клонило в сон, но нужно было торопиться на встречу с Минцем. Когда Озирский одевался, руки плохо его слушались, и приходилось подолгу искать брюки, рубашку, туфли.

Андрей чувствовал себя лёгким, опустошённым и нездешним. Он между прочим думал о том, что та, мартовская Арина и эта, августовская, – просто день и ночь. Девчонка сделала громадные успехи, за что надо поблагодарить её супруга. Видимо, не так уж был ей противен Зураб, раз сумел научить её всяким тонкостям, без которых нет нормального секса, как вкусной еды – без сахара, соли и специй.

Озирский шёл, будто плыл в тумане, и уже начинал беспокоиться. Сознание его было непривычно размягчённым, отлетевшим, а рот жгла невероятная, болезненная сухость. Кроме бокала сухого вина, Андрей ничего не пил, а воздавалось впечатление, что он принял на грудь не меньше чем бутылку водки.

Он чувствовал, что его теперь тянет к Арине, как к женщине, а не только как к агенту. Если нужно, он, рискуя жизнью, придёт в эту квартиру ещё и раз, и два, и десять. Нежная блондинка с незабудковыми глазами согласилась помочь ему, несмотря на страшную опасность, о которой прекрасно знала. Теперь Андрей знал, что по крайней мере Зураб Сакварелидзе у него в руках. А это дорогого стоило – Ншан верил своему родственнику и другу безоговорочно.

Озирский условился с одним из своих приятелей, что тот в шесть утра подъедет на угол Шоссе Революции и Пискарёвского проспекта, довезёт до Площади Мужества и там высадит. Ни дом Арины, ни квартиру Клавдии не должен был видеть никто, кроме него самого.

По дороге, бездумно глядя на пустой мутный город, Андрей размышлял о том, что поступил он с Ариной действительно паршиво. Сначала лишил невинности, потом сделал всё, чтобы она потеряла всякую надежду на вполне заслуженный брак. Когда девчонка нашла себе богатого красивого мужа, он явился опять и вновь сломал ей судьбу. Теперь уже, как видно, навсегда…

Шинкарёв, дальний родственник Аркаши Калинина, сидящий за рулём подержанной «Ауди», включил радио. Там читали торжественно-скорбным голосом какой-то государственный документ из тех, что давно набили оскомину. Но тут как раз они приехали на Площадь Мужества, и Озирский, пожав руку Шинкарёву, отправился в сторону проспекта Тореза. «Ауди» же уехала по Политехнической улице.

А в комнате Клавы Масленниковой приёмник молчал, и было вообще очень тихо – так, что звенело в ушах. Хозяйка и её гость, Саша Минц, как и велел Озирский, в постель вместе не ложились, да и порознь тоже. Минц приехал сюда на машине, прямо из Токсова, где всё-таки привёл воскресенье. Он привёз Клаве букет гладиолусов, корзинки с крыжовником и с яблоками. Хотел прихватить и смородину, но Соня, оказалось, выменяла её до ягодки на сахарный песок, когда уже ничего не ждала. Жёлтый песок отдавал почему-то керосином, но при этом был очень сладкий, и потому сестра не ругалась.

Сейчас они сидели в креслах и вели степенную беседу. Это было тем более забавно, что Клава была девушкой без комплексов, а к Саше давно уже прилипла вторая кличка – Приап. Возможно, всё объяснялось тем, что Клава, вдовствующая уже больше года, нашла себе новую, но безответную любовь. Траура по мужу Стасу она вообще не носила и явно заглядывалась на Андрея Озирского. Понимая, что они – не ровня, Клава довольствовалась тем, что изредка помогала Марии Георгиевне делать генеральную уборку в квартире на проспекте Маршала Жукова.

О своём покойном муже, таксисте и спекулянте водкой, Клава вспоминала редко и с полным равнодушием. Станислав Масленников погиб в результате очередной разборки между двумя преступными группировками – это была судьба многих неудачливых «шестёрок», возомнивших себя «деловыми». Круглая сирота, она не знала родителей и до сих пор горела желанием разгадать тайну своего появления на свет. Правда, до сих пор сделать этого не удалось, но Клава не теряла надежды.

От прочих девиц такого пошиба Масленникову отличала редкая красота и неизвестно откуда взявшийся шарм. Вырастила девчонку прабабка – почти неграмотная деревенская старуха. До пятнадцати лет даже поездка в Шую или в Иваново для Клавки была праздником, а о Ленинграде она если и слышала, то в сказках.

Но перед смертью прабабка, тоже Клавдия, рассказала, что её родители-подростки жили в Питере, и девчонка пробилась сюда, как танк. Почему-то бедолаге казалось, что в таком большом городе она сумеет что-то узнать о своих родителях. В первую очередь, об отце, потому что о матери рассказала та же бабка. История была трагическая и трогательная – как раз в духе модных сериалов.

Сейчас Саша и Клава были сообщниками и жили одной идеей. В своих предположениях Минц не ошибся – девушка сразу же согласилась услужить Андрею и предоставить им для переговоров свою съёмную квартиру. Закутавшись в шерстяной платок и распустив по плечам золотистые волосы, Клава сидела в кресле с ногами. Она с замиранием сердца ждала, когда раздастся звонок и войдёт её кумир, позволит недолго побыть рядом с собой, и тем надолго осчастливит. Прижмуривая зелёные русалочьи глаза со светлыми, не накрашенными ресницами. Клава то и дело смотрела на часы.

В доме у Клавы, как ни странно, водились книги – в основном, научная фантастика. Наверное, Стас натаскал, пока был жив, потому что из деревни привезти их было нельзя. Саша, чтобы убить время, взял из шкафа том Станислава Лема и стал перечитывать «Солярис». Он не особенно волновался за Андрея, потому что доверял его профессионализму и предчувствовал благополучный исход.

Озирский пришёл около семи утра. Клава, услышав звонок, ринулась в переднюю. Там, потеряв от восторга голос, она осторожно пожала протянутую руку кумира своими двумя ладошками. А потом, сообразив, что мужчины хотят остаться одни, поспешила придумать благовидный предлог.

– Кофе хотите?

– С удовольствием! – Озирский едва не рычал от голода. У Арины он не съел ни крошки – было не до того.

– Тогда я глазунью сделаю, с колбасой и картошкой. Огурчиков ещё положу, – предложила хозяйка.

– Клавдия, ты – чудо! – Андрей сонно щурился и еле сдерживал зевоту.

Вдоволь налюбовавшись на него, Клава заплела волосы в косу и убежала на кухню. Андрей же, не снимая куртки, уселся на вертящуюся табуретку, которая существовала в съёмной квартире без пианино или рояля, сама по себе.

Крутанувшись вокруг своей оси, Озирский заявил нетерпеливо ожидающему Минцу:

– Теперь только дай, Господи, Аринке удачи!

– Она согласилась сотрудничать с нами? Супруга Зураба Ужасного? – Сашины агатово-чёрные глаза заблестели от радости. – Ну, прямо камень с души!.. Женщина и испугаться могла.

– Такая самого чёрта не испугается! – похвастался своей подругой Андрей. – Именно сегодня ночью, скорее всего, было назначено время «Ч». А, значит, определились и станции – начальная и конечная точки маршрута. Зураба долго не было, и он предупредил жену об этом. Я надеюсь, что когда начнётся переброска, он опять скажет Арине, что не будет ночевать дома. В такой ситуации супруга вправе задать ему несколько вопросов и высказать определённые пожелания. Ну, а нам останется только техническая работа – пробить, вычислить, догнать, задержать…

– Алим говорил, что исхода этой операции зависит очень многое. Грядёт крупный передел сфер влияния, потому и потребовалось столько оружия. Тут – или пан, или пропал, – задумчиво произнёс Саша. – Арина подтверждает эти сведения?

– Да, они с мужем или останутся здесь, или уедут в Гори. Конечно, Арине не хочется бросать родителей, но с таким супругом не поспоришь. Раз вышла за него – должна следовать сзади, как нитка за иглой. Сашок, кинь-ка мне сигареты! – попросил Андрей. – Арина-то некурящая, так я еле вытерпел. Лучше помучиться немного, чем человека подставлять. У Сакварелидзе нюх, конечно, как у кобеля, а тут дымом будет пахнуть.

– Держи – индийские! – Минц бросил другу непочатую пачку.

– Все флаги в гости к нам! Только своих не видать. – Озирский так рванул целлофан, что сигареты едва не высыпались ему на колени. Закурив, он закрыл глаза и просидел в несказанном блаженстве несколько минут. – Фу-у! Это всё, Сашок, что нужно для счастья.

– Ты долго пробыл у Арины? – невинным голосом спросил Саша.

– Что за глупый вопрос? – Улыбка Андрея была похожа на вспышку молнии в ночном небе.

– Вас понял. – Минц вполз с подлокотника в глубокое кресло. Андрей тем временем нюхал привезённые им цветы, получая от этого дополнительное удовольствие. – А ты, наверное, Обера хотел использовать?

– Вряд ли Обер может туда проникнуть. С прошлого года Стеличек за ним следит, как параноик. Догадывается, конечно, кто дядюшку оприходовал, но точных сведений, надеюсь, не имеет. Аринка-то, балда, из-за меня за Зураба вышла. Наказать так хотела. Если ты, говорит, с мафией борешься, то я за самого ядрёного бандита выйду. Но ведь мы, Сашок, привыкли обращать поражения в победы, верно? Каким-то образом я должен буду встретиться с Ариной, узнать день и час начала операции. С пунктами убытия и прибытия сложнее, но постараюсь извернуться. Придётся по косвенным признакам определять. Например, по номерам телефонов. Но там уже легче – хоть примерный квадрат известен.

– Значит, сегодня ночью они всё решили? – ещё раз уточнил Саша. – А когда Арина сможет тебе всё сообщить?

– Ну, мы с ней разработали язык условных фраз – его как раз очень Обер любит. И. главное, до гениальности просто. Она позвонит в Ульянку, даст знать, что удалось выяснить некоторые подробности. А потом уже решим, как встречаться, чтобы не спалиться обоим.

– Но ты, же не станешь целый день дома сидеть. Надо же после отпуска и с ребятами повидаться, правда?

– Правда, Сашок. Арина, скорее всего, позвонит сегодня вечером. Муж её дома почти не ночует, но из квартиры лучше не выходить на связь. Я даже и сейчас боюсь – не было ли в там «жучков». Такой тип, как Сакварелидзе, всегда молодую жену в чём-то подозревает. Но иначе нам было бы никак не встретиться, и я пошёл ва-банк. Теперь, конечно, дико за Аринку боюсь…

– Да, она подвергается серьёзной опасности, – согласился Минц. – Ты уж поосторожнее. Не забывай, что отвечаешь не только за себя. В первую очередь, за агента.

– Не учи учёного! – раздражённо попросил Андрей. – Я жизнью своей за каждого агента отвечаю. Какой транспорт повезёт оружие? Что говорил Гюлиханов?

– Алим упоминал два муковоза, – тотчас же ответил Саша. – Если, конечно, они не изменят свои планы после случившегося.

– Если муковозы, то хорошо, – щёлкнул пальцами Андрей. – Их не так много на улицах. Вычислить бы только маршрут, а перехватить всегда успеем. – Андрей втянул носом воздух. С кухни плыли возбуждающе-вкусные запахи. – Эх, Клаша, хвала тебе и слава! Сашок, хочешь есть?

– Естественно. Я из Токсово без завтрака уехал – так торопился. – Саша удивлённо смотрел на Андрея. – Тебе не жарко в куртке?

– Я даже не заметил ничего. – Озирский принялся стаскивать куртку за рукава. – Представь себе – на ходу сплю. А дел столько, что некогда даже на час прикорнуть.

– К вам можно? – весело спросила Клава и только после этого постучалась. В фартучке с вышитым букетом роз и в связанной из белых ниток кофточке она появилась на пороге. – Я всё приготовила, идите есть. Ещё мёду поставила – мне из деревни крёстная прислала.

– А медок-то нынче кусается! – Андрей протянул руку и машинально включил транзистор и вдруг изменился в лице.

Он долго и внимательно слушал то, что говорили по радио. Саша, вымыв руки, прямо с полотенцем в руках вошёл в комнату и увидел, как напряглось лицо друга.

– Что там случилось? – Минц быстро подошёл к столику, на котором стоял транзистор. – Опять кто-то умер?

– Нет, но в Москве что-то произошло. Ты послушай, будет полезно. Чрезвычайное положение вводят… По крайней мере, у нас и в Москве – точно.

– Чрезвычайное? Не понимаю. Кто вводит? – Саша нахмурил лоб, отложил полотенце.

– Советское руководство. Нет, ты слушай, слушай!..

Некоторое время оба молчали. Потом пришла и Клава с литровой банкой липового мёда в руках.

– Ну и как, Сашок, это всё называется? – Андрей выглядел и радостным и растерянным одновременно. – Порядок решили навести или что?

– Как называется? – Саша нагнулся так низко, что едва не уткнулся носом в шкалу приёмника. – Известно как… Если смещён Президент, это – государственный переворот…

ГЛАВА 3



Поделиться книгой:

На главную
Назад