Ништер

Ништер

Корабль, прятавшийся в тени Фобоса, выжидал. Его яркая раскраска выглядела дико посреди черноты космоса, но не было никого, кто мог её заметить. Тщательно рассчитанная траектория скрывала корабль от бесчисленного количества автоматических наблюдателей, расположившихся вокруг Марса.

На дисплеях, занимавших едва ли не треть стен тесной рубки, вёлся отсчет времени, оставшегося до наступления последнего этапа миссии.

Семь… Шесть… Пять…

Двигатели пробудились, накапливая энергию. В темноте подсвеченные багряным светом сменявшихся цифр блеснули глаза Ништера. Он шумно вдохнул прохладный воздух, шедший из корабельной вентиляции, и облизал пересохшие губы.

Четыре… Три… Два…

Втянув через трубочку воду из фляги, Ништер проверил крепление ремней, и улыбнулся. На табло загорелась цифра «один», мигнула несколько раз и тотчас же перегрузки вдавили пилота в кресло.

Корабль рванулся из тени на огромной, даже для межпланетных перелётов, скорости. Защитные станции обнаружили его, но на долю секунды позже того, как он нырнул в разряженную атмосферу Марса. Лазерный луч бессмысленно вспорол чёрную пустоту космоса. Сигнал тревоги разлетелся по остальным наблюдателям. Красная планета развернула все доступные средства наблюдения и обороны в сторону дерзкого пришельца, пытаясь предотвратить то, чего она так давно боялась.

Тем временем Ништер, сжимая ребристую рукоять джойстика, лавировал в воздушных потоках на грани допустимого. Корабль бросало из стороны в сторону, и, несмотря на идеальную для входа в атмосферу форму, сжимало давлением, грозя расплющить.

Бортовой компьютер заходился в панике, отчаянно сигналя об опасности для жизни. Ништер, на лице которого вздулись вены, шумно дышал и кривил губы в отчаянной усмешке. Влагоуловители работали на полную, всасывая пот, едва ли не тут же, как он выступал на лице пилота. Внутри было до того сухо, что Ништер ощущал себя в пустыне.

Но это ещё у него впереди.

Корабль достиг поверхности планеты и скользнул в глубокий каньон, помчавшись по нему, лавируя меж скалистых стен. Свободной рукой Ништер дотянулся до фляги. Отцепил её, заменил на запасную, а после надел на голову шлем с фильтрами. Добравшись до нужной точки, перевел управление на автоматику и дёрнул рычаг катапульты.

Люк над кабиной открылся, и пилота выкинуло в марсианское небо. Автоматически раскрылся парашют. Сильный марсианский ветер тотчас же принялся относить его в сторону. Это тоже было частью плана, но вот силу ветра Ништер не предусмотрел. Его несло слишком далеко от намеченной точки. Он посмотрел вниз — до поверхности планеты оставалось не более десяти метров.

Резким движением пилот отцепил стропы и упал.

От удара у него помутилось в глазах, а зубы противно заскрежетали. Тем не менее, в остальном приземление можно было назвать удачным. Избавившись от ремней, Ништер встал.

Улыбнувшись крепкими белыми зубами, пилот внезапно закашлялся. Фильтры ещё не заработали на полную мощь. Отпив чуть–чуть воды, Ништер прополоскал горло.

— Ништь, — пробормотал он и, сверившись с компасом, направился в нужную сторону.

* * *

Профессор Леонид Нимоев с раздражением выключил экран связи. Капитан Протковски, как обычно вёл себя нагло, беспардонно и с полной уверенностью в тупости всех остальных людей, кроме него. На этот счёт у Нимоева было абсолютно противоположное мнение.

— Всего лишь метеор! — фыркнул профессор, продолжая спор уже заочно. — Стоит ли гоняться за призраками? Мы в изоляции с тех пор, как Земля разорвала связь. С чего бы им пытаться нас захватить?

Возражения солдафона Протковски были очевидны: потому что у них есть такая возможность. Самая глупая причина из тех, которые только можно придумать.

Нимоев натянул сенсорные перчатки и принялся колдовать у экранов. Нет уж, пускай капитан сам ищет свою мнимую угрозу. У профессора есть чем заняться: сегодня он собирался наконец–то закончить проект гибрида водоросли, которая бы наполняла атмосферу кислородом в десятки раз эффективней. Марсианские купола росли куда медленней, чем население. А долго в маске не проходишь.

Едва Нимоев приступил, как раздался сигнал тревоги. За дверьми послышался топот. Кто–то постучал и несколько раз дёрнул дверь. Профессор не обратил внимание. Тех, кому нечем заняться, хватало. Не стоит отрывать учёного от работы.

Он пробежался по записям, сделанным вчера и обнаружил несколько мелких ошибок. Каждая в отдельности не была критичной, но в сумме они давали совсем не тот результат, который был необходим. Профессор поморщился и запустил руку в волосы, забыв о сенсорах на ладонях. Тотчас на экране всё замельтешило. Нимоев выругался и вернул изначальный вид.

За спиной тихо скрипнула дверь.

— Я не люблю, когда меня отрывают от работы! — крикнул профессор, не оборачиваясь.

Он перестроил молекулы и запустил процесс расчёта производительности. Тем временем некто молча прошёл и встал позади Нимоева.

— Ништь, — сказал неизвестный. — Моделлинг не очень, но решаемо.

— Да кто же это у нас такой умный? — Профессор раздраженно обернулся.

«Умным» оказался неизвестный мужчина в пыльном комбинезоне и с кислородной маской в руках. Крупного телосложения, мускулистый, он улыбался Нимоеву белоснежной улыбкой.

Именно зубы насторожили профессора. На Марсе стоматологи пока не могли достичь столь идеальной формы и сочетания. Слишком старо было оборудование, а разработкой нового никто не занимался — есть куда более важные задачи. Самому Нимоеву в молодости пришлось носить брекеты, чтобы исправить прикус.

— Кто вы такой? — спросил профессор. — И что вам тут надо?

— Посол, — ответил незнакомец. — Нужна помощь.

— Посол с Земли?

— Да. Ништер восьмидесятого уровня, — незнакомец протянул руку.

Профессор пожал её. Теперь он рассматривал посетителя с любопытством исследователя. Уже больше ста лет никто не мог похвастать, что видел землянина вживую. У Нимоева возникло даже некоторое разочарование. От описанных в хрониках, Ништер не отличался ничем.

— И почему же вы прибыли сюда? — спросил профессор. — Я всегда думал, что Земля не нуждается ни в какой помощи. Или вы решили оказать её нам?

— Нет, — Ништер покачал головой. — Мы в ауте. Практически полный пиндец. Ща покажу.

Закончив свою отрывистую речь, — профессор обратил внимание, что землянин формулировал фразы так, словно каждая из них не должна превышать некий лимит — Ништер подошёл к терминалу.

Отстегнув от пояса флешку, он протянул её профессору. Нимоев едва не ахнул. Это был раритет. По виду устройству было лет сто. Такие уже давно перестали делать даже на Марсе. Слишком неудобная для хранения и объём памяти маловат.

К счастью, учёному часто приходилось работать с архивными материалами. То здесь, то там оказывалось, что множество полезной информации не хранилось в общих сетях. Исследователи прошлого не собирались делиться своими открытиями и прятали всё в собственных жилых модулях, умудряясь создавать тайники в переборках, полу и в иных непредсказуемых местах. Там архивы и ждали своего часа, пока перестройка или энтузиазм потомков не добирался до них.

Достав переходник, Нимоев с величайшей осторожностью подсоединил флешку к терминалу. Спустя время на экране выскочило изображение единственного найденного файла. Видео с названием «Всё плохо».

Только в тот момент профессор до конца понял, что это не розыгрыш. Он вопросительно взглянул на Ништера.

— Врубай, — кивнул тот. — Хрень, но глянуть можно.

Нимоев рассеяно кивнул, запустил файл и уставился на экран.

* * *

Размалёванный в дикие, сочетающиеся друг с другом лишь яркостью цвета мужчина на экране, бешено выпучив глаза, хлопал в ладоши, танцевал, вставал на стол, а затем слезал. Выдохнувшись, он повернулся к экрану спиной, спустил штаны и, слегка подрагивая всем телом, помочился.

Нимоев понимал его через слово, хотя не обнаружил особого смысла в выкриках, более подходящих дикарю. Однако надпись внизу профессор смог прочитать: «Президент Земли».

Затем изображение сменилось. Дети склонились над столами и, кажется, играли. Экраны были вделаны прямо в столешницу. Профессор понял, что игра совместная, из–за чего порой вспыхивали драки. Длинные тонкие пальцы детей быстро двигались по дисплею, постоянно что–то выделяя и нажимая. Глаза горели бешеным огнём. Тела — неестественно худые и угловатые — с хрустом ломались, когда сражение выплёскивалось в реальность. Нимоев поморщился, едва такое случилось в первый раз, а затем продолжил жадно следить за ситуацией.

Смуглый мальчик с родимым пятном над губой выиграл. Он с громким криком, вскочил на стол. Дисплей, по–видимому, был покрыт защитной плёнкой, потому что даже не треснул. Победитель воздел руки к небу и замычал что–то невнятное.

Остальные опустились на колени и, словно молитву, принялись повторять:

— Ништь! Ништь! Ништь!

Открылась дверь, вошел высокий человек. Он чем–то напоминал Ништера, стоявшего рядом с профессором. Подойдя к мальчику–победителю, вошедший нарисовал на детском лице полосу яркой краски. Взяв ребенка за руку, вывел его из кабинета.

Камера следила за ним до тех пор, пока они, идя по коридорам, не оказались в другой комнате. На первый взгляд — это была точная копия предыдущего кабинета, но у каждого из находившихся здесь на лице была одна яркая полоска. И здесь уже были разнополые дети. Впрочем, угловатые и худые девочки с безумными глазами и дергаными движениями мало отличались от мальчиков.

Нимоев скользнул взглядом по выскочившей надписи: «Ништер получает первый уровень».

В очередной раз изображение поменялось.

Теперь можно было увидеть панораму города. Транспорт застыл. Внешний вид его доказывал, что им давно не пользуются. Редкие прохожие перемещались на движущихся лентах вдоль дороги.

Они не смотрели по сторонам, погруженные в светящиеся экраны, повисшие перед ними в воздухе. Профессор обратил внимание на пару подростков. Вокруг каждого из них мерцало что–то вроде силового поля. Молодые люди — на вид им было лет 14–15, сидя на ленте, тоже смотрели в экраны. Юноша внезапно изогнулся и принялся совершать поступательные движения, имитируя половой акт. В ответ девушка застонала. Не смотря друг на друга, они двигались в такт. Нимоев заметил дрожание силовых полей.

«Сексинг» — гласила надпись в углу экрана.

Нимоев очень обрадовался, когда после этого сюжета, запись кончилась. Профессор не знал, что и думать. Всё не было плохо. Скорее это было дико и не понятно. Как будто столкнулся с другой цивилизацией. Впрочем, после больше чем столетней изоляции — так оно и было.

«Интересно, и что же им требуется от нас?» — подумал Нимоев, внимательно изучая лицо Ништера. Тот по–прежнему улыбался, но уже как–то жалобно.

— Полный пиндец, — повторил землянин.

* * *

— Не понимаю, — профессор нахмурился. — Не понимаю, почему вы прилетели сюда? Чем мы можем вам помочь? Мы отстали от вас в техническом развитии, у нас хватает своих проблем. Между прочим, Земля объявлена официальным врагом. Я вообще не понимаю, как вам удалось сюда попасть. Судя по тому, что я видел, вы куда больше живёте в виртуальности, чем в реальном мире.

Ништер внимательно вслушивался и переваривал. Кажется, ему трудно было воспринимать столько слов сразу.

— Специальная подготовка, — наконец произнес он. — Флайнг. Инженеринг. Бодибилдинг. Ридинг. Стелсинг…

— Достаточно! — Нимоев поднял руку. — Вы всё это проделали один?

— Клан, — землянин чуть подумал и поправился, — команда. Мозгов хватает, не все думают внутрь. Мы слегка наружу. Нам страшно, — он ткнул руками в экран. — Не знаю к чему придём. Ничего хорошего не видно.

— Пристрелили бы вашего президента и дело с концом! — вспылил Нимоев. — Поставили бы своего человека!

Землянин хмыкнул, а потом расхохотался.

— Босс. Постоянно убивают. Затем туда приходит новый лайколюб. Пока не прикончат. Ничего не решает. Правит система.

— Можно влезть внутрь системы, — Нимоев задумчиво постучал пальцами по подбородку. — Перенаправить.

— Нас мало. Большинству нравится. Пробовали.

— Почему вы прилетели именно сюда? — профессор устал. Первый восторг прошёл. Теперь Ништер казался досадной помехой. Нимоев был биологом, а не социологом. Он мог бы рассказать, как им лучше перестроить свои тела, но, судя по землянину, с этим они справлялись.

Гость прищелкнул пальцами, и на комбинезоне в области груди возникла карта Марса. Нимоев сразу определил, что она устаревшая. В настоящее время купола разрослись. Кое–где появились новые базы.

Ништер ткнул пальцем в очертания местного купола. Появилась надпись: научная база.

— Учёные, — сказал землянин. — Пошлите миссии. Научите быть, как вы. Знания, подвиги, героизм. Заставьте смотреть вовне, а не внутрь. Мы многое пробовали, но у нас не получается. Есть машины, гаминг, сексинг, галлюцинизм. Нужны любовь, героизм, стремление, благородство, работа. Я знаю, что это. Читал старые книги. Много непонятного, но похоже на настоящую жизнь.

Невероятно, но Нимоеву показалось, что его гость сейчас расплачется. «Что ж, если у них есть такие люди, то не всё ещё потеряно. Однако я и в самом деле не могу ничем помочь. Не в моей компетенции», — подумал профессор.

— Я ничего не решаю, — сказал он Ништеру. — Но сейчас найдём того, кто может.

Леонид Нимоев на секунду задумался, а затем решил, что формальным начальством здесь можно считать Протковски. Учёные предпочитали работать разобщено, коммунальщикам явно не решить этих проблем, а военные… что ж, военные с радостью должны ухватиться за мнимого шпиона. Он ведь признаёт их превосходство и жаждет того, чтобы марсиане прислали представителей на Землю.

— У нас нет космический кораблей, — на всякий случай сказал профессор. — Все прилетевшие сюда мы разобрали.

— Есть корабли. Прилетят.

— Отлично!

Нимоев вызвал Протковски. Скучающее лицо капитана возникло на экране.

— Что вам, профессор? Мы заняты. У нас тут, кажется, нарушение периметра кем–то посторонним. Контрабанда, наверняка.

— Познакомьтесь, капитан, это Ништер восьмидесятого уровня. С Земли. Ему нужно с вами поговорить.

* * *

Капитан Протковски прибыл лично. Вместе с ним в кабинет профессора зашло ещё пятеро. Стволы парализаторов шарили в воздухе, словно кого–то выискивая.

— Нас здесь всего двое, — поморщился Нимоев. — И этот человек не опасен.

— Я бы не стал так категорично утверждать, — Протковски надменно посмотрел на них. — Здесь подобными вопросами занимаюсь я. И поскольку я и мои люди не трогаем вашу ботанику, то и вы не лезьте в мою сферу деятельности.

Капитан дождался, пока обследуют помещение, а затем чуть кивнул стоявшему справа от него солдату. Тот неожиданно выстрелил из парализатора. На лице Ништера отразилось недоумение, он закатил глаза и с глухим стуком упал на пластик пола.

— Унести в камеру и допросить. Пока спокойно, — приказал Протковски и тут же перехватил возмущенный взгляд профессора. — Мы же пока с вами побеседуем, Леонид.

Он подхватил стул, прошёл к Нимоеву и предложил тому сесть.

— Спасибо, я постою.

— Я настаиваю.

Профессор вздохнул, но подчинился.

Едва он устроился, как они остались наедине. Протковски, заложив руки за спину, принялся бродить вокруг стула.

— О чём вы беседовали?

— О положении на Земле. У них там поствиртуальное общество. Но не все этого хотят, и этот Ништер был послан, чтобы просить о помощи.

— Ништер, — презрительно процедил капитан. — Мы больше ста лет спасались от этой заразы, и всё же она пробралась сюда.