Помоги проекту - поделись книгой:
Камалудин Гаджиев, Михаил Пономарев, Александр Родригес, Лидия Макеева и др
Новейшая история стран Европы и Америки XX век. В трех частях. Часть 1. 1900–1945
Авторы:
© Коллектив авторов, 2001
© ООО «Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 2001
© Серия «Учебник для вузов» и серийное оформление. ООО «Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 2001
© Макет. ООО «Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 2001
Введение
Новейшее время является одним из наиболее насыщенных периодов мировой истории. Оно связано с развертыванием процессов, судьбоносных для всего человечества, событиями глобального масштаба, определившими динамику складывания современной цивилизации.
Вычленение особого периода новейшей истории первоначально было связано с марксистской традицией историографии, характерным для нее представлением о процессе формационного перехода от капиталистического общества к коммунистическому, завершения «предыстории человечества» и начала «подлинной истории». Причем точка зрения о новейшей истории как периоде с самостоятельным формационным значением (представленная, в частности, в трудах проф. Б. Ф. Поршнева) не стала доминирующей. В известном труде «Замечания И. Сталина, С. Кирова и А. Жданова о проекте учебника новой истории» (1934 г.) содержалось понятие «третьего периода новой истории, или новейшей истории» как этапа «упадка капитализма и победного строительства социализма». Позднее с этим понятием была соотнесена концепция «общего кризиса капитализма», разработанная идеологами Коминтерна. Сформировалось и соответствующее представление о внутренней периодизации новейшей истории: с 1917 г. – возникновение «реального социализма» и начало общего кризиса капитализма, с 1939 г. – начало второго периода общего кризиса капитализма (в апреле 1954 г. на заседании работников кафедр новой и новейшей истории под эгидой Министерства высшего образования было официально утверждено понятие второго периода новейшей истории по аналогии со вторым периодом общего кризиса капитализма, связанным с событиями второй мировой войны).
В 60-х годах, после закрепления концепции трех этапов общего кризиса капитализма, изменилась и периодизация новейшей истории: 1917–1945 гг. – начало общего кризиса капитализма после Октябрьской революции в России и возникновение социалистической системы в отдельно взятой стране, 1945–1949 гг. – складывание мировой социалистической системы, 1949–1970 гг. – крушение колониальной системы и нарастание общего кризиса капитализма. При этом в рамках межвоенного периода выделялись внутренние этапы: 1917–1923 гг. – послевоенный революционный подъем под влиянием Великой Октябрьской революции; 1923–1929 гг. – временная стабилизация капиталистической системы при упрочении социализма в СССР; 1929–1939 гг. – всемирный экономический кризис и обострение классовой борьбы в условиях «активизации сил империалистической реакции и ее крайней формы – фашизма»; 1939–1945 гг. – период второй мировой войны (до 1941 г. – империалистической по характеру, после 1941 г. – выступающей как продолжение классовой борьбы с мировым империализмом).
Современная российская историческая наука отказалась от подобной трактовки новейшей истории. Однако обновление методологических основ курса, в том числе решение вопроса об основном содержании эпохи и изменение схемы периодизации, стали предметом оживленных дискуссий. Первоначально они по-прежнему касались проблемы внешних хронологических рамок курса. Показательна в этом отношении серия дискуссионных материалов, появившихся на страницах журнала «Новая и новейшая история» в 1994–1997 гг. Их авторы отстаивали преимущественно две точки зрения: согласно первой, в качестве рубежа новой и новейшей истории принимается 1917 год (раскол мира на две общественные системы, повлекший принципиальные изменения в характере мировой истории), согласно второй как рубеж принимался 1918 год (окончание первой мировой воины и последовавшее затем качественное переустройство мирового политического пространства). Но в дальнейшем подобные дискуссии утратили свое значение. По мере того как на смену политизированной истории, отдающей приоритет детальному описанию классовой борьбы, революционного и национально-освободительного движения, приходит более сбалансированный анализ развития общества как целостной системы, исчезает необходимость и сама возможность поиска конкретной даты «начала» той или иной исторической эпохи. Ключевую роль приобретает концептуальное осмысление исторического процесса, соотнесение его с реальными результатами развития человечества, актуальными проблемами современной общественной жизни.
Авторы предлагаемого учебника вычленяют период новейшей истории, охватывающий весь XX в. как эпоху становления современной цивилизации, поэтапного формирования ее основных социально-экономических, политико-правовых, духовных характеристик. Рубеж XIX–XX вв. является точкой отсчета в этом сложнейшем процессе. Это время наиболее полной и последовательной реализации базовых принципов индустриального общества, торжества идеалов раскрепощенной, независимой личности, обладающей правом на свободное, неограниченное социальное творчество. Но именно эта эпоха окончательно разрушила великую мечту Нового времени – мечту об изначальной гуманности человеческой природы, всесилии Разума, готовности человечества к необратимому духовному и социальному совершенствованию. Нарастание противоречий в производстве, классовых взаимоотношениях, политических процессах, в массовой психологии имело единые истоки – его причиной являлся кризис общественной системы, основанной на принципе самодостаточности индивидуума. В ходе модернизации разрушению подверглись не только религиозные, сословные «оковы» личности, но и сама духовная и социальная преемственность человеческой жизни. Индивидуалистическая социальная философия, прагматизм и деловитость, возведенные в ранг общечеловеческих ценностей, деформировали психологический строй личности. Общество, провозгласившее приоритетной ценностью интересы личности, пришло в своем развитии к отрицанию ее самобытности, к «деперсонализации» личности. В философской мысли начала XX в. эта ситуация получила название «заката Европы» – нарастающего разочарования в самих духовных основах индустриального общества, осознания ограниченности идеалов Нового времени. Возникновение в дальнейшем тоталитарных режимов, вспышки националистической и расистской истерии, коллапс двух мировых войн стали символом «заката Европы», Европы Нового времени. В то же время первый период новейшей истории стал временем зарождения нового общества. Первая половина XX в. ознаменовалась новым рывком в расширении евроцентристского мира. Реальностью становилось геополитическое, экономическое, коммуникативное единство человечества. Складывается Лига наций и Версальско-Вашингтонская система международных договоров – прообраз общепланетарной политико-правовой системы. Начинается и процесс глубинного изменения самого западного общества. При всей противоположности либерально-демократической и тоталитарной альтернатив его развития появляются и некие общие закономерности – демократизация политической жизни (растущая роль народных масс в политическом процессе), социализация государства и всей системы общественных институтов, развитие информационного пространства, стремительное наращивание научно-технического потенциала, более сложная дифференциация социальной структуры. Эти изменения уже во второй половине столетия приведут к постепенной трансформации индустриального общества и формированию современной постиндустриальной, информационной цивилизации.
Глава 1. Основные тенденции развития стран Европы и Америки в 1900–1945 гг.
§ 1. Триумф евроцентристского мира
Первая половина XX в. прошла для всего мирового сообщества под знаком господства Запада. Именно Запад диктовал главные направления мирового развития и правила поведения государств на международной арене, пути и средства мирового развития, постепенно вовлекая в свою орбиту все новые регионы, страны и народы. Великие географические открытия и последующие колониальные завоевания вызвали полную трансформацию облика всего мира: земной шар впервые за всю историю человечества стал единой ойкуменой. Образно говоря, мир стал «завершенным»: человек освоил практически все земное пространство. Целый ряд регионов и территорий – Северная Америка, Австралия, Новая Зеландия, Южная Америка – были заселены и освоены европейцами, вытеснившими или физически уничтожившими местное население. Здесь сформировались либо своеобразные дочерние, либо гибридные культуры и общества, в той или иной степени напоминающие европейские. О размахе этого процесса красноречиво свидетельствует тот факт, что в период с 1810 по 1921 г. только в США переселились (главным образом из Европы) 34 млн чел. Из одной маленькой Ирландии за 50 лет, с 1851 по 1910 г., за океан выехало 72 % ее жителей. Трудно себе представить, каким было бы лицо Европы и сама судьба европейской цивилизации без этого грандиозного переселения народов.
Особую роль в «завершении» ойкумены сыграло развитие средств коммуникации и транспорта. Вплоть до XX в. главным препятствием на пути полномасштабного общения между различными странами и народами оставались физические препятствия: леса и горы, моря и пустыни, реки и климатические условия. Новшества в системе коммуникаций способствовали в огромной степени расширению пространств, на которые то или иное государство могло осуществлять свое военное и политическое влияние. Для торжества евроцентристского мира ключевую роль сыграли успехи европейцев в совершенствовании парусных кораблей, создание железной дороги, парохода и двигателя внутреннего сгорания. И если первоначально развитие мореплавания выдвинуло на первые роли в мировой политике морские державы, то с развертыванием промышленной революции и ростом сухопутных коммуникаций, бурным развитием железнодорожного транспорта началось восхождение таких империй, как Германия, США, Россия. Покорив и освоив огромные пространства и покрыв земной шар морскими, железными и автомобильными дорогами, люди устремились ввысь, для покорения воздушного пространства. Появление и дальнейшее развитие авиации внесло существенные коррективы в геополитическую структуру мирового сообщества. Став эффективным средством преодоления физических препятствий, авиация во многом стерла линию разграничения между морскими и сухопутными державами. В дальнейшем революционное значение в сближении различных стран, народов и регионов имело развитие информационных средств коммуникации – изобретение сначала телеграфа и телефона, а затем радио и телевидения.
Заключительным актом эпопеи освоения и подчинения европейцами Азии, Африки и Америки, начавшейся в XV в., стало создание к концу XIX в. великих колониальных империй охвативших громадные пространства и многочисленные народы и страны на всех континентах. Главная особенность колониальной системы этого периода состояла в том, что она не только охватила весь земной шар, но и стала главным структурным элементом самого капиталистического мира. Колониальная система включала в себя как колонии в собственном смысле слова, т. е. страны и территории, лишенные какой бы то ни было формы самоуправления, так и полуколонии, в том или ином виде сохранившие свои традиционные системы правления. Следует отметить также и то, что целая группа стран, в том числе крупных (Китай, Турция, Иран, Афганистан, Сиам, Эфиопия и др.), сохраняла суверенитет лишь формально, поскольку, будучи опутанными сетью неравноправных договоров, кабальных займов и военных союзов, эти страны находились в зависимости от ведущих промышленно развитых стран.
Колониализм и империализм не были исключительной монополией одной только Европы или западного мира нового и новейшего времени. История завоеваний и колонизации так же стара, как и история человеческих цивилизаций. Империя как форма политической организации стран и народов, связанная с особыми отношениями господства и зависимости, также существовала чуть ли не с самого начала истории человечества. Термин «империя» (а также производный от него термин «империализм») происходит от латинского слова imperium (власть) и обычно связывается с идеями диктаторской власти и принудительными методами управления. Международное неравенство существовало во все времена, обусловливая подавление слабых народов и стран сильными и могущественными империями или мировыми державами и их подчинение. Как показывает исторический опыт, любая сильная цивилизация или мировая держава неизменно обнаруживала тенденцию к пространственному расширению, поэтому неизбежно приобретала имперский характер. В последние пять столетий инициатива в экспансии принадлежала европейцам, а затем Западу в целом. В самой Европе термин «империалисты» вошел в обиход во Франции в 30-х гг. XIX в. и применялся к сторонникам Наполеоновской империи. В последующие десятилетия с усилением колониальной экспансии Британии и других стран термин «империализм» использовался как синоним термина «колониализм». На рубеже веков империализм рассматривался как особая стадия развития капитализма, характеризующаяся ужесточением эксплуатации низших классов внутри страны и усилением борьбы за передел мира на международной арене.
Хронологически начало колониальной имперской политики европейских держав совпало уже с эпохой великих географических открытий. Складывавшаяся молодая динамичная цивилизация как бы сразу заявляла свои претензии на весь земной шар. В течение последующих за открытиями X. Колумба и В. да Гамы четырех столетий был либо освоен и заселен, либо покорен весь остальной мир. Промышленная революция XIX в. дала новый толчок заморской экспансии европейских держав. Территориальная экспансия стала средством увеличения богатств, престижа, военной мощи и получения дополнительных козырей в дипломатической игре. Между ведущими промышленными державами развернулась острая конкурентная борьба за сферы и регионы наиболее выгодного помещения капитала, а также за рынки сбыта товаров. Конец XIX в. был ознаменован обострением борьбы ведущих европейских стран за завоевание еще не захваченных территорий и стран Африки, Азии и Океании. Весь мир оказался поделенным, на планете не осталось «ничейных» территорий. Великая эпоха европейской экспансии закончилась. В ходе множества войн за раздел и передел территорий европейские страны распространили свое господство почти на весь земной шар.
Во внешнеторговых отношениях между метрополиями, с одной стороны, и колониями и зависимыми странами – с другой, преобладал неэквивалентный обмен, приносивший компаниям промышленно развитых стран максимальные прибыли и усиливавший экономическое и военно-политическое господство метрополий. Но в конце XIX – первой половине XX в. на колониальные и зависимые страны из метрополий постепенно начали распространяться и капиталистические отношения. Уже в первые десятилетия XX в. наблюдается тенденция к возрастанию роли колоний и зависимых стран в качестве источников дешевого сырья и рынков сбыта промышленных товаров метрополий, а также поставщиков дешевой рабочей силы. Компании метрополий в широких масштабах захватывали источники сырья. Нефть, уголь, металлсодержащие руды, редкие металлы, фосфаты и другие богатства Азии и Африки постепенно переходили в их руки. Они скупали за бесценок или захватывали плодородные земли, создавая на них плантации для разведения необходимых им сырьевых и продовольственных культур. С конца XIX в. значительно вырос и вывоз в колониальные страны капиталов, навязывание им займов под гигантские проценты.
Расширение способов колониальной эксплуатации и распространение элементов капиталистических отношений в странах Азии и Африки вели к подрыву основ типичного для этих регионов традиционного натурального хозяйства и к вовлечению их в мировое хозяйство. Важным результатом интеграции зависимых стран в экономическую систему колониальных империй стало строительство на их территориях железных дорог, портов, мостов, каналов, телеграфных и телефонных линий. Огромное значение для формирования трансконтинентальных систем коммуникаций имело строительство германским капиталом Багдадской железной дороги и с помощью английского и французского капитала – Суэцкого канала.
Экономические процессы, в которые были втянуты колониальные и зависимые страны, ускорили формирование в них национальной буржуазии, интеллигенции, офицерства, рабочего класса, студенчества. Многие из этих групп и послужили основной движущей силой революционно-демократических и национально-освободительных движений. Эти движения, крепнувшие с каждым годом, постепенно превращались в важнейший фактор общественно-исторического развития стран Востока. Эти процессы в совокупности поучили название «пробуждение Азии». Формирование многочисленных слоев населения, отличавшихся социальной и политической активностью, существенно меняло характер взаимоотношений Запада и Востока. Если до конца XIX – начала XX в. неевропейские народы осваивали европейские научно-технические, экономические, интеллектуальные и другие достижения пассивно, то теперь начался этап их активного освоения. Приоритет в данном плане принадлежит Японии, которая еще в результате реформ Мэдзи в 1868 г. стала на путь ускоренного капиталистического развития.
Далеко идущие последствия в этом отношении имела первая мировая война, в которую оказались втянутыми колониальные и полуколониальные страны. Воюющие государства-метрополии использовали не только их территории в качестве плацдарма военных действий, но и их материальные и людские ресурсы. Только Англия и Франция мобилизовали в своих колониях около 6 млн чел., из которых не менее 15 % погибли на полях сражений. Война привела к резкому ухудшению и без того тяжелого экономического положения народов стран Азии и Африки. В то же время она способствовала дальнейшим социально-экономическим сдвигам в этих странах. Усиливалась тенденция к росту числа национальных предприятий, их оборотного капитала, добычи полезных ископаемых, объемов выплавки чугуна, импорта фабричного оборудования. Промышленное производство росло не только в уже сложившихся центрах, оно стало появляться и в глубинных районах. Все возрастающую роль в экономике колониальных стран начинали играть крупные предприятия, хотя сохранялось и огромное количество кустарных и полукустарных предприятий. Важные изменения произошли в сельском хозяйстве. В условиях войны оно вынуждено было постепенно переориентироваться на внутренний рынок. Это способствовало росту разделения труда и развитию товарно-денежных отношений.
Таким образом, первая мировая война дала сильный толчок к дальнейшему развитию национального капитализма в колониальных и зависимых странах, расширению и укреплению местного крупного предпринимательства. Интенсифицировались процессы дифференциации крестьянства и формирования рабочего класса. Численно выросла национальная средняя и крупная буржуазия, значительно укрепив политические позиции. Все это в совокупности ускорило созревание и консолидацию сил, способных участвовать в национально-освободительной борьбе. Схожие социальные процессы происходили в регионах, которые являлись «внутренней периферией» западного мира, – в Южной и Юго-Восточной Европе, Южной Америке. Первая мировая война разрушила огромные европейские империи, на обломках которых возникли новые национальные государства – Польша, Финляндия, Австрия, прибалтийские страны. Многонациональными стали Чехословакия, Югославия, Венгрия. Мировая политическая карта начинала кардинально меняться. Все большое значение с точки зрения экономического, социального, духовного развития получали процессы, позволившие впоследствии назвать XX в. веком господства национализма. Но до второй половины XX в. мир оставался евроцентристским: западные страны продолжали диктовать свою волю и определять правила политической игры на международной арене. Подавляющему большинству остальных стран и народов была отведена лишь пассивная роль объектов политики великих держав.
Эпоха торжества евроцентристского мира характеризовалась глубокими социально-экономическими, политическими, идеологическими и иными сдвигами в жизни самого европейского общества. Одним из важнейших показателей этой трансформации стало постепенное формирование новой социально-философской парадигмы, или новой системы миропонимания. Главная суть новой системы миропонимания состояла в утверждении и легитимизации качественно новых отношений между человеком, обществом и государством, связанных с процессом модернизации. Идея прогресса – высшее выражение всех модернизационных процессов – воспринималась как неизбежный и необратимый феномен не только евроцентристской цивилизации, но и всего остального мира. Отождествляемый с этой цивилизацией капитализм показал себя как наиболее эффективная и динамичная общественная система. Впервые в мировой истории он сделал возможным установление действительно глобальных взаимоотношений между различными государствами, регионами, народами. Он проник в самые отдаленные уголки земного шара и привнес далеко идущие изменения в динамику и характер мировой экономики, системы политического правления. Европа дала современному миру передовую научную мысль и идеи гуманизма, великие географические открытия, положившие начало объединению всей ойкумены в единое целое, рыночную экономику, институты представительной демократии, традиции права, светское государство, основанное на принципах отделения церкви от государства, и многое другое. Могущество западного мира достигло своего апогея, и оно создавало основу для особого евроцентристского мировосприятия.
В течение всей первой половины XX века западные страны сохраняли на мировой арене господствующее положение. Это придавало мировому развитию ряд специфических особенностей. Во-первых, укрепились тенденции к постепенному формированию глобального рынка, уплотнению ойкумены и «закрытию» мирового пространства. Во-вторых, в силу этого «закрытия», вследствие завершения фактического передела мира и ужесточения борьбы за передел уже поделенного мира замедлилась европейская, чисто пространственно-территориальная экспансия. В-третьих, в результате этих процессов начался перенос неустойчивого баланса между европейскими державами на другие континенты «закрывшегося мира». В-четвертых, образно говоря, история начинала переставать быть историей одной только Европы или Запада, она превращалась уже в действительно всемирную историю. В-пятых, в силу только что названных факторов именно в тот период начали разрабатываться теоретические основы силовой политики на международной арене, послужившие в дальнейшем краеугольным камнем политического реализма.
§ 2. Основные направления социально-экономического развития
Изменения, происшедшие в рамках капитализма на протяжении всего новейшего времени, включали в себя развитие технических средств соединения той или иной страны в единое целое с помощью все более совершенных средств транспорта и коммуникации; расширение экономических возможностей достижения этой цели в процессе формирования все более интегрирующейся рыночной структуры; вызревание мировой экономической системы, основанной на инфраструктуре национальных государств; становление массовой системы образования, которая способствовала социализации подрастающих поколений в качестве членов гражданского общества; формирование и распространение институтов, ценностей и отношений политической демократии.
К началу XX в. завершается складывание основных социальных групп индустриального общества. Ведущее место в структуре населения окончательно заняли буржуазия и пролетариат. Процесс сближения буржуазных слоев со старой родовитой аристократией, наметившийся еще с конца XIX в., привел к формированию на основе этих групп единой экономической и социально-политической элиты западного общества. Высшие классы все более уравнивались по жизненным стандартам и поведенческим ориентирам, идеологическим установкам и т. д. В свою очередь, мировоззрение и нравственные ценности буржуазных слоев оказывали растущее влияние на массовую психологию всего западного общества.
В среде рабочего класса на рубеже XIX–XX вв. произошли разительные перемены. Из довольно аморфного слоя городской «трудовой бедноты» с недифференцированными доходами, тяжелейшими условиями труда и негативным отношением к своему социальному статусу пролетариат превратился в мощную социальную группу, способную выработать собственные мировоззренческие ценности и организованно бороться за свои интересы и права. Более того, рабочее движение сыграло огромную роль в отстаивании интересов всех трудящихся масс, защите прав и свобод простых граждан, укреплении принципов и ценностей политической демократии. Рубеж XIX–XX вв. стал пиком влияния рабочих социалистических партий. В дальнейшем основой рабочего движения окончательно стали профсоюзные организации, в рядах которых зачастую насчитывались многие миллионы членов. В среде рабочего класса увеличилось число женщин. При сохранении определенной дискриминации в оплате труда и условиях найма женщины превратились в неотъемлемую часть рабочего класса.
Окончательное превращение буржуазии и пролетариата в базовые социальные группы индустриального общества привело к заметному численному сокращению и снижению общественной роли традиционных средних слоев – крестьянства, ремесленников, мелких торговцев. Особенно значительные изменения коснулись крестьянской среды, в которой преобладающее положение получил слой фермеров. Фермеры отличались от традиционного крестьянства прежде всего характером труда – более механизированного, включенного в систему единого финансово-инвестиционного рынка, позволяющего использовать в хозяйстве одну-две пары рабочих рук (для крестьян именно многодетность и ведение общего хозяйства несколькими поколениями семьи являлись залогом экономической эффективности). Это позволило фермерству органично интегрироваться в социальную структуру индустриального общества. В свою очередь, общий промышленный рост и изменения в структуре сельского населения привели к новому и самому мощному витку урбанизации.
Падение численности и роли традиционных средних слоев происходило на фоне образования «нового среднего класса», В начале XX в. к нему относили себя около 10 % населения промышленно развитых стран. Включал в себя этот «новый средний класс» юристов, врачей, преподавателей, инженеров, растущий слой «белых воротничков» – банковских клерков, служащих частных компаний и государственной администрации. Появление «нового среднего слоя» и рост его социальной значимости сглаживал противостояние двух основных классов индустриального общества. Этому способствовало и расслоение внутри пролетариата – выделение «рабочей аристократии», прослойки высокопрофессиональных, получающих достаточную оплату и заинтересованных в сохранении собственного социального статуса рабочих. Уменьшению поляризации общества способствовало также расширение буржуазных слоев. Его основным источником стало «распыление капитала», т. е. появление акционерного промышленно-банковского капитала, резко увеличившего слой средних собственников. Эти тенденции стали особенно заметны уже во второй половине 20–30-х гг. и в дальнейшем предопределили характер изменений социальной структуры западного общества.
В социально-экономическом плане главным содержанием рассматриваемого периода стало распространение капиталистических отношений и рыночной экономики из Европы и Северной Америки на все новые страны и регионы. Мировая капиталистическая система складывалась как бы своеобразными волнами, что дало исследователям основание выделить некие «эшелоны» в ее развитии. В политическую и научную лексику были введены понятия «центр» и «периферия», которые были призваны обозначить различие между экономически развитыми и отсталыми в своем развитии странами и регионами, а также странами, ставшими на путь так называемого догоняющего развития.
Центр, или первый эшелон, составляло небольшое число стран-лидеров: Великобритания, США, Франция, Германия, Скандинавские страны. Они начали переход на капиталистические рельсы раньше остальных стран и в ходе промышленной революции за сравнительно короткий по историческим меркам период добились впечатляющих результатов. Второй эшелон включает страны Центральной, Восточной и Южной Европы, ставшие на этот путь сравнительно поздно. Для них характерен так называемый догоняющий тип развития. Круг этих стран, которые с теми или иными изменениями повторяли путь, пройденный странами центра, на протяжении XIX–XX вв. неизменно расширялся.
Если размежевание на центр и периферию в более или менее очерченной форме проявлялось в начальный период развертывания и осуществления промышленной революции, то позже, а именно начиная с рубежа XIX–XX столетий, такое жесткое разделение постепенно стало размываться. Например, некоторые периферийные страны, поздно вступившие на путь капиталистического развития, довольно быстро вошли в число стран-лидеров, тем самым неизменно расширяя центр. К ним относятся прежде всего Швеция и Япония, которые уже в первой половине XX в. вошли в число стран – лидеров капиталистического мира.
Завершение промышленного переворота в последние десятилетия XIX в. создало условия для быстрого экономического развития стран первого эшелона. Конец XIX – начало XX в. характеризовались бурным развитием производительных сил, появлением множества научно-технических открытий и изобретений, сыгравших решающую роль в развитии как гражданских, так и военных отраслей экономики. Эти открытия в буквальном смысле произвели переворот в военном деле. Дальнейшее развитие тяжелой промышленности, железнодорожного, автомобильного, а затем и авиационного транспорта вызвало необходимость разработки новых способов выплавки металлов, а также метода электросварки.
Новые условия для быстрого развития промышленности и транспорта были созданы громадным скачком, который был сделан в области использования электроэнергии. В этом плане немаловажное значение имели совершенствование электроламп Т. Эдисоном и П. Н. Яблочковым, открытие и широкомасштабное использование возможностей передачи электроэнергии на большие расстояния, строительство первых электростанций, применение первых паровых турбин и др. Мощнейший толчок дальнейшему интенсивному развитию многих старых и созданию новых отраслей промышленности, таких, как производство искусственных материалов (например, пластмасс), дали разработка метода синтеза органических веществ и открытие теории электролиза и методов физико-химического анализа, новых методов добычи угля, нефти, минералов и др.
С ликвидацией остатков феодализма во все более растущем числе стран довольно быстрыми темпами утверждались капиталистические отношения. Определяющее значение при этом имело формирование и утверждение в Европе и Северной Америке рыночной экономики и принципов свободной торговли, дальнейшее расширение которых привело к образованию подлинно мирового рынка, к социально-экономическому и политическому единению мирового пространства. Ускорились процессы формирования и консолидации гражданского общества. Постепенно утверждались институты политической демократии с ее многопартийностью, множеством общественных организаций и объединений, парламентаризмом, разделением властей.
Значительно позже на путь капиталистической модернизации перешли Восточная и Южная Европа, которые в силу национально-культурных и исторических традиций медленно изживали феодальные, патриархальные и иные элементы политической культуры, существенно тормозившие развитие экономики и политической системы. Запоздалый и неравномерный процесс утверждения здесь капиталистических отношений, сильные позиции монархии, церкви в политической жизни, устойчивость консервативных ценностей обусловили особую противоречивость и затянутость процесса утверждения буржуазных социально-экономических структур и соответствующих им институтов политической демократии.
Вплоть до 70–80-х гг. в ряде стран региона капитализм не смог установить свою культурную и идейную гегемонию. В них все еще сохраняют большое влияние некапиталистические и даже антикапиталистические идеи, «на равных» с буржуазно-либеральной шкалой ценностей существуют добуржуазные представления и установки. Поэтому неудивительно, что некоторые из этих стран, получившие более или менее мощный импульс для экономического развития только после второй мировой войны (например, Италия), а в отдельных случаях даже в 70-х гг. (например, Испания), вошли в число стран-лидеров лишь в последние полтора-два десятилетия.
Процесс размывания пространственно-географических границ между развитым центром и отсталой периферией особенно усилился уже после второй мировой войны. Более того, ряд стран в 70–90-е гг. осуществили стремительный рывок из аграрно-индустриальных обществ в постиндустриальное и информационное общество. Речь идет о так называемых новых индустриальных странах (НИС) Восточной и Южной Азии, таких, как Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Малайзия и др.
§ 3. Новые тенденции в развитии капитализма
В конце XIX – начале XX в. продолжалось бурное развитие капитализма и институтов политической демократии. Это период завершения промышленной революции в наиболее индустриально развитых странах и окончательного формирования мирового капиталистического хозяйства. Но в то же время это – период вступления капитализма в новую стадию своего развития.
При свободно-предпринимательском капитализме решающую роль в производстве материальных благ играют индивидуальные мелкие, средние и крупные предприниматели. Считалось, что, вступая друг с другом в отношения свободной, ничем не ограниченной конкуренции, они обеспечивали оптимальное развитие экономики и материальное благосостояние всего общества. Здесь государству, во всяком случае в теории, отводилась роль стороннего наблюдателя, который не должен вмешиваться в свободную игру рыночных сил, а призван лишь обеспечить необходимые условия для их эффективного проявления и функционирования.
Предполагалось, что «невидимая рука рынка» сама по себе, без вмешательства посредников в лице государства, партий или отдельных лиц, способна поддержать порядок в экономической и социальной сферах. Господствовал принцип – «каждый за себя». Успех в предпринимательской сфере рассматривался как признак избранности человека, его состоятельности, дееспособности и эффективности. Такая установка в конечном итоге вела к утверждению в сознании наиболее удачливых предпринимателей и бизнесменов идеи о выживаемости наиболее приспособленных к жизни. Особенно притягательной эта идея оказалась для крупных капиталистов, магнатов, создавших огромные корпорации, финансовые и финансово-промышленные империи.
В действительности свободно-предпринимательский капитализм в своем «чистом» виде никогда и нигде не существовал. Даже в США, которые в конце XIX – начале XX в. считались классической страной свободно-предпринимательского капитализма, государство довольно активно вмешивалось в экономическую и социальную сферы. Без существенной государственной помощи невозможно было бы, например, строительство широчайшей сети железных дорог, которые внесли огромный вклад в освоение Североамериканского континента.
Эволюция капиталистического общества в последние десятилетия XIX в. сопровождалась сужением сферы действия принципов свободной конкуренции и ничем не ограниченного свободного рынка. Это, в свою очередь, свидетельствовало о четко проявляющемся противоречии между декларированными принципами индивидуальной свободы и равенства возможностей и реалиями капиталистической действительности. Убыстряющимися темпами шел процесс централизации и концентрации производства.
В условиях постоянно обостряющейся конкуренции мелкие и средние предприятия, встречая непреодолимые трудности в борьбе с более сильными конкурентами, оказывались на обочине экономической жизни. Их положение усугублялось появлением разного рода капиталистических объединений в лице корпораций, трестов, синдикатов и т. д., которые так или иначе сосредоточивали в своих руках большую часть производства и сбыта наиболее доходных видов промышленной продукции. Устанавливая монополию в целых отраслях, они обеспечивали свое господствующее положение в экономике соответствующих стран.
Обнаружилось, что пропаганда свободной, ничем не ограниченной конкуренции и свободно-рыночных отношений служит интересам узкой группы богачей, финансовых и промышленных магнатов, которые предпочитали руководствоваться законом джунглей, оправдывавшим право сильного подчинять себе, подавлять и уничтожать слабых.
Эволюция капиталистического общества в последние десятилетия XIX в. сопровождалась нарастанием темпов централизации и концентрации производства. В условиях постоянно обостряющейся конкуренции мелкие и средние предприятия, встречая непреодолимые трудности в борьбе с более сильными конкурентами, оказывались на обочине экономической жизни. Их положение усугублялось появлением разного рода капиталистических объединений в лице корпораций, трестов, синдикатов и др., которые сосредоточивали в своих руках большую часть производства и сбыта наиболее доходных видов промышленной продукции. Устанавливая монополию в целых отраслях, они обеспечивали господствующее положение в экономике соответствующих стран.
В результате в начале XX в. в Германии, например, вся электротехническая промышленность сконцентрировалась в двух крупнейших корпорациях – АЭГ (Всеобщая электрическая компания) и компания Сименса – Гальске – Шукерта. По имеющимся данным, к 1909 г. 9 крупнейших банков контролировали 83 % всего банковского капитала Германии. В США в конце XIX – начале XX в. были созданы финансово-промышленные империи, которые и поныне занимают влиятельные позиции в экономике страны, – «нефтяная» Дж. Рокфеллера, «железнодорожная» Гульда и Вандербильда, «стальная» Дж. П. Моргана и др. В Великобритании к 1913 г. 12 крупнейших банков сосредоточили в своих руках 70 % всего банковского капитала страны. Аналогичные процессы были характерны и для экономик Франции, России и других крупных стран Европы и Северной Америки.
Свободно-предпринимательский капитализм стал превращаться в государственно-монополистический (или государственно-корпоративный). Становилось очевидным, что рынок сам по себе не в состоянии решать множество социальных и экономических проблем, стоящих перед обществом, что, разрешая одни проблемы, он порождает множество новых, не менее сложных и трудноразрешимых. Обнаружилось, что пропаганда ничем не ограниченной конкуренции и свободно-рыночных отношений служит интересам узкой группы богачей, финансовых и промышленных магнатов, которые предпочитали руководствоваться законом джунглей, оправдывавшим право сильного подчинять себе, подавлять и уничтожать слабых.
Социологи и идеологи самых разных идейно-политических ориентации больше сознавали, что капитализм вступил в качественно новую фазу развития и это ставит перед обществом совершенно новые проблемы, которые требуют иных, чем раньше, средств, механизмов и форм решения.
Не случайно, что в тот период много говорилось о кризисе и упадке капитализма. При всей обоснованности этих доводов и прогнозов, о чем будет сказано ниже, капитализм продемонстрировал свою способность поиска новых путей, выявить и мобилизовать дополнительные резервы для своего дальнейшего развития, укрепления и роста. После первой мировой войны, принесшей народам Европы неисчислимые утраты и страдания, экономическое развитие капиталистических стран определялось трудностями перехода на мирные рельсы. Главными стали проблемы преодоления послевоенной разрухи и восстановления экономики. Уже к 1924 г. положение заметно улучшилось, начался подъем экономики.
Особенно быстрые темпы роста наблюдались в новых отраслях промышленности – автомобильной, авиационной, химической, радиотехнической и пр. Быстро развивались международные торгово-экономические связи, росли объемы экспорта капитала, внедрялись новые технические изобретения, научные методы организации труда, производственный конвейер, способствовавшие увеличению производительности труда. Все это привело к уменьшению безработицы, повышению заработной платы, некоторому улучшению условий жизни и, соответственно, спаду социальной напряженности, что, в частности, проявилось в заметном сокращении забастовок трудящихся.
Но осенью 1929 г. с паники на Нью-йоркской бирже, где продавались и покупались акции американских и зарубежных кампаний, начался великий экономический кризис 30-х годов, который по своему размаху, остроте и последствиям приобрел беспрецедентный характер. Кризис затронул широчайшие массы рабочих, служащих, интеллигенции. В развитых капиталистических странах в общей сложности 30 млн чел. остались без работы. Разорялись целые отрасли экономики. Особенно сильно пострадали мелкие и средние предприниматели.
Именно этот кризис поставил окончательную точку над свободно-предпринимательским капитализмом и сделал государственное регулирование постоянным и ключевым элементом экономической и социальной сфер жизни западного общества.
Для правильного понимания сущности процесса трансформации капиталистического общества необходимо учесть и новые явления в массовой психологии. Уже с середины XIX в. для европейского сознания стало характерно все более растущее ощущение надвигающегося духовного кризиса. Многие выдающиеся умы того периода поставили недвусмысленный диагноз прогрессирующей болезни западной рационалистической цивилизации. Начиная с рубежа веков это чувство приобретало все более отчетливый характер. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к работам С. Кьеркегора, Ф. Ницше, О. Шпенглера, Н. Бердяева, К. Ясперса, П. Сорокина, С. Л. Франка и многих других мыслителей XX в.
Дух всех этих работ наиболее лаконично и емко выражен в названии наиболее известной книги О. Шпенглера «Закат Европы» или же в высказанном П. Сорокиным мнении о том, что «творческие силы западной культуры увядают», что «солнце западной культуры закатилось». Эту же мысль К. Ясперс сформулировал так: после первой мировой войны «появилось ощущение конца человеческого существования вообще, преобразования, охватывающего все народы и всех людей без исключения, которое ведет то ли к уничтожению, то ли к рождению нового. Это еще не было самым концом, но знание о том, что конец возможен, стало всеобщим». Сознание все большего числа людей проникалось мыслью, в наиболее четкой форме сформулированной П. Сорокиным: «Мы живем и действуем в один из поворотных моментов человеческой истории, когда одна форма культуры и общества (чувственная) исчезает, а другая форма лишь появляется». И действительно – конец XIX – начало XX в. ознаменовались кардинальными сдвигами в общественном сознании и общественно-политической мысли, которые позволяют говорить об эпохального масштаба переменах, поставивших на повестку дня «переоценку всех ценностей», о которой писал Ф. Ницше. Анализ реальных процессов и явлений, определивших облик рассматриваемого периода, показывает, что речь шла не просто об экономических и политических катаклизмах, которые являлись скорее симптомами, нежели причинами, более глубоких изменений, затронувших цивилизационные основы жизни, ценностную систему, мораль, культуру, науку, философию и религию.
По сути дела, это был кризис рационалистического типа сознания. Рационализм и связанный с ним научный подход сыграли громадную роль в познании окружающего мира, подняв человеческий гений на невиданные высоты, позволив человеку проникнуть в непроницаемые ранее тайны микро – и макромира. Рационалистическое обустройство жизни создало удобства и комфорт, о которых в прежние эпохи невозможно было даже мечтать. Победа рационалистического типа мышления стала одним из важнейших факторов, оказавших определяющее влияние на облик евроцентристской цивилизации, на развитие идей демократии, свободы, морали и т. д. В конце XIX – начале XX в. в важнейших областях научного знания были сделаны качественно новые открытия, которые перевернули господствовавшие до того представления о материи, пространстве, времени. Эпохальные открытия расщепления атома, рентгеновских лучей, законов термодинамики, теории относительности, генетики дают основания говорить о революции в естественных науках. Но исторический опыт показал, что рационализм, наука и прогресс имеют также свои теневые стороны, что они необходимы, но недостаточны для полноценного человеческого существования.
Две мировые войны окончательно разрушили представления о прогрессе как неуклонном движении от низшего к высшему, от несовершенного к совершенному. Эти изменения проявились в возникновении и распространении различных, порой самых причудливых идей, течений, школ в культуре, искусстве, литературе, получивших название «дегуманизация искусства» и оказавшихся как причиной, так и следствием великих мировых катаклизмов XX в. В сфере сознания предвестниками и свидетелями этих катаклизмов стали «сумерки богов», происшедшая множество раз и во множестве форм «смерть Бога» и разбожествление мира. Как справедливо заметил А. Камю, «вопреки мнению его христианских критиков, Ницше не вынашивал планов убийства Бога. Он нашел Его мертвым в душе своей эпохи». К тому времени наметилась и тенденция к деперсонализации, определенного надлома в сознании людей, вступление в состояние некоего потока, некоей флюктуации и расплывчатости, при которых сознание теряет устойчивость, определенность и предсказуемость.
В целом первую половину XX в. можно определить как период затянувшегося смутного времени, затронувшего все стороны и аспекты человеческого бытия. В такие времена духовные начала жизни людей и целых человеческих обществ возносятся на новые высоты или, наоборот, отступают на задний план, а их творцов сбрасывают с пьедесталов. Страх перед крушением привычного образа жизни и перед неопределенным будущим может и окрылять, и парализовать волю и сознание людей. Именно в такие времена бедствий и переломов создается благоприятная почва для появления разного рода мечтаний, утопий, проектов о совершенном устройстве мира. Именно в такие периоды формируются и разрабатываются проекты и программы переустройства социально-экономических и политических структур, самой системы жизнеустройства стран и народов. Поэтому неудивительно, что начало XX в. так богато проектами, идеями, учениями, предлагавшимися в качестве руководства к поиску путей, по которым Запад может и должен идти. Но в их общем потоке выделились два магистральных – альтернативных друг другу – направления, предложившие свои рецепты и проекты разрешения возникших перед индустриально развитым миром проблем. Это демократическое направление, выдвинувшее реформистский путь преобразования общества, и тоталитарно-авторитарное направление, отдавшее предпочтение революционному пути разрушения старого мира и создания на его развалинах нового. В каждом из этих направлений существовали различные, нередко, конфликтующие и противоборствующие между собой течения.
§ 4. Трансформация капитализма на путях реформизма
Ряд ведущих стран, такие, как США, Великобритания, Франция, Швеция, Дания, Голландия и др., избрали путь постепенных социально-экономических и политических реформ. Сторонниками этого пути преобразования общества выступили те социально-политические силы, которые признавали основные принципы рыночной экономики и политической демократии. Эти силы были представлены крупными предпринимателями, убежденными в том, что социальный мир в обществе можно обеспечить лишь определенными уступками трудящимся, средними слоями, интеллигенцией, частью рабочего класса, фермерами, занятыми в передовых отраслях агропромышленного комплекса. Их объединяло осознание необходимости расширения роли государства во всех сферах жизни общества, особенно в социальной и экономической сферах, для предотвращения и преодоления негативных последствий рыночной экономики, т. е. социальной несправедливости, неравенства, засилья крупных корпораций. В основу своих социально-политических программ они положили установки и принципы идейно-политических течений либерализма, консерватизма и социал-демократии.
Партии либеральной ориентации сыграли ключевую роль в формировании таких ключевых идей и теорий, как права и свободы личности, народного суверенитета, индивидуализма, принципов и институтов современной политической системы (парламентаризм, разделение властей, правовое государство), которые в конечном счете были приняты всеми политическими силами и партиями. Эти идеи и установки сыграли определяющую роль в формировании капиталистического общества, рыночной экономики и политической демократии.
В конце XIX – начале XX в., когда свободно-предпринимательский капитализм исчерпал свои возможности, выдвинулась целая плеяда экономистов, социологов, политологов и политических деятелей, выступивших с программами реформ, призванных ограничить произвол корпораций и облегчить положение трудящихся и неимущих слоев населения. В этом плане большую роль сыграли английские политические мыслители Дж. Гобсон, Т. Грин, Л. Хобхауз, протестантский священник и публицист Ф. Науман, экономисты В. Репке, В. Ойкен в Германии, Б. Кроче в Италии, Л. Уорд, Дж. Кроули, Ч. Бирд, Дж. Дьюи в США. Они сформулировали ряд новых важнейших принципов либерализма, который получил название «новый либерализм» или «социальный либерализм».
Прежде всего подверглись ревизии идеи свободного рынка и свободной конкуренции. Изначально присущий либерализму индивидуализм был в значительной степени уравновешен признанием значимости коллективного начала и позитивной роли государства в жизни общества. Были сформулированы идеи расширения регулирующей роли государства в экономике в целях реализации первоначальных либеральных ценностей, защиты прав и свобод человека.
В противовес концепции государства – «ночного сторожа» была выдвинута концепция «государства благосостояния». Центральное место в ней занимали программы социальной помощи неимущим слоям населения, безработным, больным, инвалидам, программы пенсий и пособий по старости, государственного вмешательства при решении спорных вопросов, возникающих между предпринимателями и рабочими, помощь системам образования, здравоохранения, жилищного строительства. Все эти меры рассматривались в качестве средства разрешения социальных конфликтов, предотвращения революций, защиты существующей системы.
Эти идеи легли в основу реформ, осуществленных в ведущих капиталистических странах в первые десятилетия XX в. Конкретное выражение они получили в программах таких реформистских движений, как прогрессизм в США, джолиттизм (по фамилии тогдашнего премьер-министра Дж. Джолитти) в Италии, ллойд-джорджизм (по фамилии премьер-министра Д. Ллойд-Джорджа) в Великобритании и др.
Основополагающее значение для всех национальных вариантов реформизма имели идеи и принципы, которые в наиболее завершенной форме были разработаны известным английским экономистом Д. М. Кейнсом. По его имени комплекс этих идей и принципов получил название «кейнсианство». Суть кейнсианства заключалась в обосновании тезиса о необходимости дополнения традиционных для либерализма принципов индивидуализма, свободной конкуренции и свободного рынка принципами государственного регулирования экономической и социальной сфер. Государство обязано обеспечивать всем своим гражданам необходимый уровень материального благосостояния.
Центральное место в деятельности государства отводилось институтам и программам перераспределения материальных благ в пользу трудящихся и неимущих слоев населения. Считая, что состояние экономики зависит от уровня покупательной способности населения, Кейнс выступал за повышение заработной платы рабочим и доходов неработающих категорий населения – пенсионеров, матерей с детьми, инвалидов, безработных и др. Немаловажное значение он придавал государственному регулированию экономики, особенно деятельности крупных корпораций, трестов, естественных монополий. Практика хозяйственного и социального развития капитализма 30-х гг., а затем послевоенных десятилетий подтвердила правоту Кейнса и его сторонников относительно широких возможностей государства в решении острых социально-экономических проблем, возникающих перед обществом.
Рубежом, после которого новый, или социальный, либерализм утвердился в качестве одного из важнейших реформистских течений общественно-политической мысли, стал великий экономический кризис 30-х гг. XX века. В процессе преодоления катастрофических последствий этого самого глубокого и продолжительного в истории капитализма кризиса стала очевидна необходимость широкого и постоянного вмешательства государства в экономическую и социальную сферы. Инициатива в этом отношении принадлежала президенту США Ф. Рузвельту, который, придя к власти в 1933 г., разработал и осуществил комплекс реформ, получивших название «новый курс». Получив первоначально сильнейший импульс в США, этот процесс в тех или иных формах и масштабах охватил почти все индустриально развитые страны.
Социал-демократия возникла в ведущих странах Европы в последней трети XIX в. Появившись как движение рабочего класса, она отражала в дальнейшем интересы и чаяния и других отрядов наемных работников – интеллигенции, фермеров, мелких и средних служащих. В XX в. социал-демократические партии превратились в реальную политическую силу, способную на равных конкурировать с ведущими буржуазными партиями. Многие из них (например, Лейбористская партия Великобритании, Социалистическая партия Франции, социал-демократические и народные партии Скандинавских стран, Социал-демократическая партия Германии и др.) внесли существенный вклад в формирование общественно-политического облика современного мира. Немаловажную роль сыграл Социалистический Интернационал, объединивший в своих рядах почти все социалистические и социал-демократические партии.
Социал-демократия возникла в качестве альтернативы капитализму. В этом качестве первоначально она в принципе разделяла важнейшие установки марксизма на ликвидацию капитализма и коренное переустройство общества на началах диктатуры пролетариата, обобществлении средств производства, всеобщего равенства и т. п. Отдельными ее отрядами признавался также предлагавшийся марксистами революционный путь ликвидации капитализма и перехода к социализму. В целом, в конце XIX – первые десятилетия XX в. большинство социал-демократических партий рассматривали социалистическую альтернативу капитализму как вполне реальную.
Но в действительности получилось так, что социал-демократия в конечном счете отвергла установки на революционное преобразование общества, признав существующие общественно-политические институты и приняв общепринятые правила политической игры. Партии социал-демократической ориентации интегрировались в существующую систему, стали парламентскими партиями.
С этой точки зрения всю последующую историю социал-демократии можно рассматривать как историю постепенного отхода от марксизма. Важную роль в эволюции социал-демократии играла сама жизненная практика, которая заставляла ее учитывать общественно-исторические реальности, приспосабливаться к ним, находить оптимальные пути улучшения условий жизни трудящихся. Эти реальности как раз и заставили ее руководителей убедиться в бесперспективности революционного перехода к новому общественному строю, отказаться от идеи изменения системы, стать ее частью, принять многие из ее институтов, ценностей, норм, принципов. Социал-демократы убедились в том, что многие требования рабочего класса можно реализовать мирными средствами, в процессе повседневных постепенных перемен. Несмотря на то что почти все социалистические и социал-демократические партии ставили своей целью «разрыв с капитализмом», для большинства из них было характерно совмещение революционных лозунгов с прагматической политической практикой.
Такое развитие определялось тем, что в течение всего XX в. шел непрерывный процесс сокращения численности конфликтующих классов – буржуазии и рабочего класса и увеличение численности среднего класса. Это обеспечивало устойчивость и жизнеспособность общественно-политических систем развитых стран Запада.
Классовые интересы и порождаемые ими конфликты между классами – это не расходящиеся, взаимоисключающие феномены, а наоборот, они взаимно обусловливают и подкрепляют друг друга. Конфликт между капиталистами и рабочими представляет собой особый случай борьбы между продавцами и покупателями. Вступая в борьбу между собой для отстаивания своих позиций, они в то же время заинтересованы друг в друге. Другой стороной их противоречий является сотрудничество, заинтересованность в эффективном функционировании системы. Взаимная борьба и конфликты, имеющие своей целью только разрушение и уничтожение противной стороны, способны превратиться в фактор, подрывающий основы совместного существования, жизнеустройства людей.
Большой вклад в разработку и популяризацию идей и установок социал-реформизма внесли Р. Гильфердинг, Ф. Лассаль, К. Каутский, О. Бауэр, М. Адлер, К. Реннер и др. Но приоритет и главная заслуга в разработке основных положений демократического социализма принадлежит одному из вождей и идеологов Социал-демократической партии Германии Э. Бернштейну. Бернштейн отказался от тех положений марксизма, реализация которых в России и ряде других стран привела к установлению тоталитарных режимов. Речь идет прежде всего об установках на уничтожение до основания старого мира, диктатуру пролетариата, непримиримую классовую борьбу, социальную революцию как главный или же единственный путь ниспровержения старого порядка. Отвергая идеи диктатуры пролетариата, Э. Бернштейн обосновывал необходимость перехода социал-демократии «на почву парламентской деятельности, народного представительства и народного законодательства, которые противоречат идее диктатуры». Социал-демократия отказывалась от насильственных, революционных форм перехода к более совершенному социальному устройству.
Поделиться книгой: