Помоги проекту - поделись книгой:
Эта нагрузка, среди прочего, сказалась и на отношении Дугласа к работе в команде «Доктора Кто»: «С “Доктором Кто” самый ужас был в том, что за год нам пришлось выпустить двадцать шесть эпизодов с одним-единственным редактором (в моем лице) и одним-единственным продюсером. Отчасти из-за этого я и разочаровался. К тому же ни с одним сериалом не бывает столько мороки, как с этим. Например, если снимаешь полицейский сериал, то многое понятно само по себе: ты знаешь, как выглядит полицейская машина, как выглядят городские улицы, чем занимаются преступники и так далее. А в “Докторе Кто” каждый сюжет приходится выдумывать буквально с нуля – но при этом так, чтобы он не вступал в противоречие с предыдущими сюжетами. Вы только представьте себе: придумать за год двадцать шесть эпизодов, да так, чтобы каждый получился оригинальным и в чем-то совершенно необычным! Кроме того, бюджет у нас был мизерный, а качество продукции требовалось высокое. Двадцать шесть эпизодов в год – это было чересчур. Мой бедный маленький мозг не справлялся».
Сам Дуглас создал три[26] сюжета для «Доктора Кто», хотя до эфира из них дошли только два. Первым была «Планета-пират». Вторым – «Город смерти», написанный в соавторстве с продюсером сериала, Грэмом Уильямсом. Третьим – «Шада», легендарная «утраченная» серия «Доктора Кто». В титрах «Города смерти» Дуглас и Грэм фигурировали под коллективным псевдонимом «Дэвид Эгнью», а о том, как создавался сценарий этой серии, Дуглас рассказывал так:
«У одного из наших постоянных сценаристов (которого мы обычно не подгоняли, потому что он всегда сдавал работу в срок) внезапно случилась семейная катастрофа: от бедняги ушла жена, и для него это стало страшным ударом. Он, конечно, старался как мог, но в последний момент сообщил, что сценарий к сроку готов не будет, – и это стало страшным ударом уже для нас. Дело было в пятницу; продюсер зашел ко мне и сказал: “В понедельник приезжает режиссер, а это значит, что к понедельнику нам нужен сценарий новой серии из четырех эпизодов!” После этого он забрал меня к себе домой, запер в кабинете и три дня накачивал виски и черным кофе, – и в понедельник получил свой сценарий. В связи с этими необычными обстоятельствами и по правилам Гильдии писателей нам пришлось воспользоваться коллективным псевдонимом – “Дэвид Эгнью”. Действие серии происходит в Париже, в ней полным-полно всяких удивительных странностей, а в последнем эпизоде появляется Джон Клиз».
Сценарий «Города смерти» (в отличие от первого сценария, написанного Дугласом для сериала) можно назвать зрелым, разумным. Он свободен от излишеств и от натужного юмора, и сразу бросается в глаза, что писал его заслуженный ветеран «Доктора Кто», а не новичок-энтузиаст. Кроме эпизодических ролей Джона Клиза и Элеаноры Брон, эта серия примечательна тем, что в ней семь раз появляется в кадре «Мона Лиза» (и все семь раз снимался подлинный портрет, хотя в шести случаях под картиной подписано фломастером: «Подделка»). Выясняется также, что жизнь на Земле возникла в результате взрыва инопланетного космического корабля (и Доктору приходится вернуться в прошлое, чтобы не дать предотвратить это событие). И наконец, в «Городе смерти» фигурирует детектив. Дуглас остался доволен этой работой, о чем свидетельствует, в частности, то, что некоторые сюжетные ходы из «Города смерти» (а также из «Шады» – серии в шести эпизодах, которая так и осталась недоснятой по причине забастовки на «Би-Би-Си») были повторно использованы в «Детективном агентстве Дирка Джентли» – первом романе Дугласа, не входящем в цикл «Автостопа…».
Отвечая на вопрос о том, почему команда так и не вернулась к съемкам «Шады», Дуглас пояснил: «Если в съемках случится непредвиденный перерыв, то рано или поздно наступит точка невозврата, после которой дешевле будет начать все заново, с чистого листа. Дело в том, что при кастинге набирают тех актеров, которые доступны в запланированный для съемок период, – а если доснимать после перерыва, ты волей-неволей вынужден собирать тот же актерский состав. Многие могут оказаться заняты в других проектах, и все это становится чертовски сложным».
В сценарии «Шады» Доктор – как и сам Дуглас – возвращается в Кембридж. В серии фигурирует преступный соотечественник Доктора, удалившийся на покой и скрывающийся под личиной кембриджского профессора; его ТАРДИС замаскирована под рабочий кабинет, а в одной из принадлежащих ему книг хранятся секреты Шады – планеты-тюрьмы, построенной Повелителями Времени. Сценарий «Шады» (особенно в ранних версиях) изобретателен и забавен, хотя бросается в глаза, что Адамсу гораздо приятнее писать о том, как профессор Хронотис путается во времени, чем прорабатывать характеры злодеев или, раз уж на то пошло, хитросплетения сюжета как такового. (Впоследствии отставной Повелитель Времени Хронотис тоже появился вновь на страницах «Детективного агентства Дирка Джентли».)
Многие поклонники сериала критиковали Адамса, утверждая, что под его руководством «Доктор Кто» стал нелепым, самодовольным и неуместно комичным. Доктор Тома Бейкера – даже в большей степени, чем Доктор Патрика Трафтона, – был космическим клоуном, всегда готовым бросить какое-нибудь чудачество в лицо очередной смертельной опасности.
Однако сам Адамс возражал против подобных трактовок: «По-моему, это несправедливо. Да, действительно, в моих сценариях для “Доктора Кто” хватало и абсурдных вещей, и всяких смешных моментов. Но для меня “Доктор Кто” – это в первую очередь драма и только во вторую – комедия. Я ставил себе целью создавать ситуации, которые на первый взгляд казались бы странными и необъяснимыми, а затем при помощи чистой логики превращать их в реалистические. Например, представьте: кто-нибудь ведет себя необычно и даже, можно сказать, возмутительно. Поначалу вы думаете: о, как забавно! А потом до вас доходит, что он это делает на полном серьезе, и вам становится уже не смешно. Это по-настоящему захватывает и пугает – ну, по крайней мере, с моей точки зрения.
Но видите ли, в чем проблема: если написать сценарий, в котором будут какие-нибудь смешные моменты, то среди тех, кто будет снимать фильм, наверняка найдутся хотя бы несколько человек, которые скажут: “О, да это же комедия! Ну так к черту все, давайте веселиться и валять дурака!” И как только кто-нибудь это скажет, на фильме можно ставить крест. Они непременно все испортят.
Именно это и случилось с теми самыми эпизодами “Доктора Кто”, которые сейчас так ругают. И я отлично понимаю тех, кто говорит: “Они отнеслись к Доктору несерьезно”. Но сам-то я чертовски серьезно к нему относился, когда писал эти сценарии! Если хочешь, чтобы вышло что-нибудь хорошее, всегда впрягайся всерьез, – так я считаю сейчас, так считал и тогда. И я терпеть не могу, когда люди делают что-нибудь на тяп-ляп и говорят себе: “На самом деле это неинтересно, но ведь нас же никто и не заставляет впрягаться всерьез”».
В команде «Доктора Кто» Дуглас проработал пятнадцать месяцев. За это время он дописал первую книгу из цикла «Автостопом по Галактике», сценарии второго сезона для радиошоу и сценарий театральной постановки «Автостопа…», а также выпустил «Черную Золушку II» – и при этом совмещал обязанности редактора, сценариста и литературного поденщика в работе над «Доктором…». Под конец столь насыщенного периода он – ко всеобщему и, главное, к собственному удивлению – не сошел с ума и не обзавелся ни привычкой бросаться с крыш высотных зданий, ни даже нервным тиком. «Автостоп…» же к тому времени прославился настолько, что Дуглас счел возможным расстаться с постоянной работой (кстати сказать, единственной за всю его жизнь, на которой он продержался дольше нескольких месяцев).
Так он и поступил.
9. «Автостопом по Галактике»
Вскоре после того, как в радиоэфир вышел первый сезон «Автостопа…», Дугласу Адамсу и Джону Ллойду предложили написать книгу на основе этой постановки. К ним почти одновременно обратились из двух крупных английских издательств – «Нью-Инглиш Лайбрери» и «Пан Букс». Дуглас и Джон пообщались с потенциальными издателями за ланчем и остановили выбор на «Пане» – главным образом потому, что прониклись симпатией к их представителю, Нику Веббу[27].
Джон согласился. «Я к тому времени отпахал на радио пять лет. Это была очень тяжелая работа, и она мне надоела. К тому же меня стало преследовать неприятное видение: вот мне уже девяносто, а я все еще продюсер на радио. Так что я очень обрадовался, когда Дуглас предложил вместе написать книгу. Но потом у нас случился странный разговор. “А почему ты не напишешь собственный роман?” – спросил Дуглас. “Ну, мы же вроде как собрались вместе писать книгу по ‘Автостопу…’” – удивился я. “А по-моему, тебе надо написать собственную книгу”, – повторил он.
И на следующий день я получил от него письмо: “Я очень много об этом думал и все-таки решил, что напишу эту книгу сам. Это будет нелегко, но я хочу пройти этот путь сам, в одиночестве”. Сказать, что я был потрясен, – ничего не сказать. У меня как будто выбили из-под ног опору, на которой до сих пор держалась вся моя жизнь. Мы с Дугласом так давно пытались писать в соавторстве, что я просто не поверил своим глазам. Я не понял, зачем он вообще написал это в письме, когда мы с ним работали в соседних кабинетах и каждый вечер вместе ходили в паб.
Честно сказать, сейчас я уже не понимаю, почему я так отреагировал. Сейчас мне кажется, что желание Дугласа написать книгу самостоятельно было совершенно естественным и, более того, “Автостоп…” не стал бы таким знаменитым, если бы мы написали его в соавторстве. Я действительно так считаю!
Но тогда я просто вышел из себя. Я не разговаривал с Дугласом два дня и всерьез подумывал, не подать ли на него в суд за нарушение контракта. Через пару дней мы случайно встретились на улице. “Как дела?” – спросил он. “На этот вопрос ответит мой юридический представитель”, – заявил я в ответ.
Дуглас пришел в ужас! Он счел, что я реагирую слишком остро, а я счел, что он – бесчувственный чурбан. Так и начинаются войны…
Я поговорил с литературным агентом и объяснил ему, что мы с Дугласом заключили устный договор, по каковому случаю я потратил уйму денег на шампанское и теперь желаю компенсации. Мой агент позвонил агенту Дугласа и предъявил какие-то фантастические требования: две тысячи фунтов единовременно и десять процентов от всех доходов с “Автостопа…” пожизненно, – то есть всякий раз, как он использует название “Автостопом по Галактике”, он должен будет отстегивать мне десять процентов. Когда я узнал об этом разговоре, у меня волосы встали дыбом: на самом деле ничего такого я не хотел!
Между тем все вокруг, включая даже агента Дугласа, считали, что он поступает неправильно. Даже его мама! Потом я опять случайно столкнулся с Дугласом, и он спросил: “Что ты творишь?” “Ты сам сказал, чтобы я нанял агента!” – начал оправдываться я. А он ответил: “Я посоветовал тебе нанять агента, чтобы ты, черт тебя дери, начал писать свою собственную книгу – а не судился со мной за мою!”
В конце концов мы заключили сделку, по которой я получал половину аванса, и на том дело кончилось.
Но прежде чем все это случилось, мы успели снять гостиницу в Греции, чтобы в сентябре поехать туда и на отдыхе писать книгу вместе. Мне больше некуда было поехать, и чтобы отпуск не пропал зря, я все-таки отправился в Грецию с Дугласом. Он сидел у себя в номере и писал “Автостопом по Галактике”, а я ходил в бар и на пляж и, в общем, развлекался. Дуглас показал мне черновую версию первой главы, и я прочитал ее. Это было подражание Воннегуту. Так я и сказал Дугласу; он разорвал черновик и начал заново, и на сей раз получилось хорошо. Я всегда считал, что самые лучшие версии “Автостопа…” – именно книжные. Они такие оригинальные, такие особенные, что невозможно отрицать: Дуглас поступил совершенно правильно, решив писать книги самостоятельно».
(За время этого отпуска случилось еще много интересного. Среди прочего появилась задумка «Смысла ж
Сам Дуглас рассказывал так: «Дурацкая сложилась ситуация! С одной стороны, я подумал: “Приятно будет писать в соавторстве”, – а с другой, трезво поразмыслив, решил: “Ну уж нет, я могу сделать это сам”. Это ведь был мой собственный проект, и я имел полное право сказать: “Нет, я буду делать все сам”. Джон очень помог мне с эпизодами для радио, и его труд был хорошо оплачен. Я поторопился предложить ему соавторство, но потом передумал. У меня было полное право передумать, но я понимаю, что можно было обставить это все разумнее.
Понимаете, мы с Джонни – друзья не разлей вода. Мы друг друга знаем как облупленных. Но как раз поэтому мы слишком хорошо знаем, где друг у друга больные места, и если кто-то из нас наступает другому на ногу, случаются вот такие нелепые ссоры. Так что… с одной стороны, он и вправду чересчур остро отреагировал, но с другой, если посмотреть на всю историю наших отношений, то можно сказать, что мы только этим и занимаемся: реагируем друг на друга чересчур остро».
В итоге Дуглас получил 1500 фунтов аванса за первую книгу «Автостопа…» (он еще не знал, что аванс за пятую книгу цикла будет в пятьдесят раз больше).
Когда радиошоу еще только начиналось, Дуглас предлагал книгу по «Автостопу…» издательству «Би-Би-Си Пабликейшнз» и получил вполне предсказуемый отказ. После того как был подписан контракт с «Пан Букс», в «Би-Би-Си Пабликейшнз» внезапно опомнились и попросили у Дугласа сценарии («Может быть, мы выпустим книгу?»). Дуглас объяснил, что права на книгу уже проданы «Пану», и в издательстве «Би-Би-Си» на него обиделись. («А почему вы не предложили сначала нам?»)
АРТУР: Знаешь, никак не могу привыкнуть, что я – словно какой-то деревенский невежда. И чем я виноват? Только тем, что прожил всю свою жизнь на Земле!
ТРИЛЛИАН: Не расстраивайся, Артур. Все зависит от точки зрения.
АРТУР: Ладно, представь себе: я вдруг возьму и заговорю с пауком, который ползает у меня под кроватью. И попытаюсь втолковать этому наивному паучку, прожившему всю жизнь в своем паучьем мире, что такое страны Общего рынка. Или начну рассказывать ему про Нью-Йорк, или про историю Индокитая…
ТРИЛЛИАН: Что?
АРТУР: Он решит, что я спятил.
ТРИЛЛИАН: Ну, и?
АРТУР: Так что дело не просто в точке зрения. Важно еще и то, какова твоя картина мира в целом.
ТРИЛЛИАН: А-а.
АРТУР: Понимаешь?
ТРИЛЛИАН: Не люблю пауков. Мыши мне больше нравятся.
АРТУР: Ну хоть чаю-то на этом звездолете выпить можно?
Сдать книгу в назначенный срок Дуглас не успел – впрочем, как обычно.
О фантастической, почти сверхчеловеческой способности Дугласа нарушать оговоренные сроки ходило немало легенд. И по ближайшем рассмотрении все они оказались правдой.
Легенда – еще раз отметим, совершенно правдивая, – о первой книге «Автостопа…» гласит: после того как Дуглас пропустил все мыслимые и немыслимые сроки, ему позвонили из «Пана» и спросили: «Сколько страниц у вас готово?»
Дуглас ответил.
«И сколько у вас времени на это ушло?»
Дуглас ответил.
«Ну… – произнесли на том конце провода, пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре, – …давайте поступим так: вы закончите ту страницу, которую пишете сейчас, а мы пошлем к вам курьера на мотоцикле, и через полчаса он у вас заберет все, что готово».
Многие люди жаловались потом, что первая книга цикла обрывается как-то внезапно. Угадайте, почему?! Правда, была и еще одна причина: Дуглас хотел приберечь пятый и шестой эпизоды радиошоу (которыми он по-прежнему был не очень доволен) на конец второй книги. Если, конечно, вторая книга вообще появится.
Тем временем в «Пан Букс» уже полным ходом шли стандартные подготовительные процессы: разработка дизайна обложки, сбор отзывов от всяческих знаменитостей (чтобы надергать из них цитат для размещения на обложке) и обсуждение объема предстоящего тиража.
К последнему вопросу издатели подошли со здоровым оптимизмом, остановившись на цифре в 60 тысяч экземпляров. Это говорит о том, что в «Пан Букс» понимали: они имеют дело не просто с какой-нибудь очередной научно-фантастической книжкой (объем первого тиража для которой составил бы не более 10 тысяч), а с чем-то особенным, из ряда вон выходящим. На самой первой версии обложки было изображено нечто в стиле Флэша Гордона – космический герой в громоздком скафандре, с оттопыренным кверху большим пальцем и с табличкой в другой руке; на табличке большими корявыми буквами было написано: «АЛЬФА ЦЕНТАВРА». Эту обложку не использовали, но на Конвенте Всемирного общества научной фантастики в 1979 году посетителям раздавали листовки с ее репродукцией.
Дуглас, со своей стороны, предлагал «Пану» многих знаменитых деятелей, чьими отзывами можно было бы украсить обложку: участников группы «Монти Пайтон», Тома Бейкера (тогдашнего Доктора) и таких известных авторов научной фантастики, как Кристофер Прист и Джон Браннер.
Ни одно из этих предложений принято не было, несмотря на то что Терри Джонс, один из Пайтонов, предоставил на выбор целую страницу цитат:
«Самая смешная книга из всех, какие я прочел за этот день».
«Что ни слово, то перл… Правда, меня немного беспокоит, в каком порядке они расставлены».
«Комедия космической эпохи – для всех и каждого… кроме (сюда надо вставить фамилию того поэта, которые пишет стихи хуже вогонских; я забыл, как его зовут)».
«Пожалуй, это самая забавная книга во всей вселенной».
«Одна из самых смешных книг, на обложках которых когда-либо цитировались мои отзывы».
И так далее. Из всех предложенных Дугласом цитат только две были использованы в пресс-релизах:
«По-настоящему увлекательно и смешно».
«Эта книга перевернула всю мою жизнь. Она в буквальном смысле не от мира сего».
Окончательный вариант обложки, созданный студией «Гипгнозис» и Иэном Райтом (более известными как дизайнеры обложек для музыкальных альбомов), оказался идеальным. Помимо прочего, он во многом совпал с дизайном обложки для грампластинки, выпущенной одновременно с бумажной книгой, – во вторую неделю октября 1979 года. На лицевой стороне обложки «крупными, четкими, приятными для глаза буквами» красного цвета было отпечатано название, а на задней – таким же шрифтом – надпись: «НЕ ПАНИКУЙ!»
Здесь самое место сказать несколько слов об особенностях названия книги в британских изданиях. В самом раннем трехстраничном синопсисе для радиошоу Адамс использовал название «THE HITCH-HIKER’S GUIDE TO THE GALAXY» (с дефисом), но во всех позднейших упоминаниях о книге – «THE HITCHHIKER’S GUIDE» (без дефиса). В самой книге на лицевой стороне обложки появился вариант с дефисом, но без апострофа, а на корешке, на задней стороне обложки и повсюду внутри книги слово «Hitchhiker’s» распалось на два: «Hitch» и «Hiker’s». Эта вариативность вошла в традицию, которая сохраняется по сей день. Например, в британских изданиях романа «Всего хорошего, и спасибо за рыбу» на обложке используется вариант с дефисом («Hitch-Hiker’s»), а внутри книги – в два слова («Hitch Hiker’s»); в сборнике сценариев – повсюду, кроме задней стороны обложки, вариант с дефисом, а в рекламных текстах – оба варианта приблизительно с равной частотой.
В Америке от этого цветущего разнообразия благоразумно избавились, остановившись на варианте «Hitchhiker’s» (с апострофом, без дефиса и в одно слово) – который, кстати сказать, используется и в настоящей книге (за исключением случаев, когда цитируются источники, в которых употреблены другие варианты). На этом тему можно считать закрытой, и больше мы к ней возвращаться не будем.
Книга мгновенно взлетела на первое место в списках бестселлеров – и больше уже оттуда не ушла. Многих это удивило, и не в последнюю очередь – самого Дугласа: «Никто не предполагал, что радиошоу произвело такое сильное впечатление на публику, – но оказалось, что да. Напрашивается вывод, что радиослушатели читают больше, чем телезрители. Да здравствует радио!»
За следующие три месяца книга «Автостопом по Галактике» распродалась общим тиражом более четверти миллиона экземпляров. Когда продажи достигли 185 тысяч экземпляров, Дуглас отправил издателям записку:
Позже Дуглас ворчал по поводу такого стремительного взлета («Это как перейти от предварительных ласк прямиком к оргазму. Все хорошо, но непонятно, что делать дальше!»), но тогда он был на седьмом небе от счастья.
Чудо с «Автостопом…» объясняется отчасти тем, что он появился в самое подходящее время. Успехи «Звездных войн» и «Близких контактов третьего рода» сформировали спрос на научную фантастику как приемлемый развлекательный жанр; поклонники НФ-литературы давно ждали чего-нибудь по-настоящему забавного; и, наконец, радиослушатели, купившие книгу, так сказать, по горячим следам, с радостью обнаружили, что в романе происходит гораздо больше интересного, чем в радио-шоу (сейчас для некоторых это может стать сюрпризом, но если вы переслушаете пластинки, то убедитесь, что многие привычные детали «Автостопа…» в радиопостановке отсутствовали, – например знаменитый пассаж о полотенцах). В прессе поднялась буря восторженных отзывов. Дугласа принялись сравнивать с Куртом Воннегутом (и продолжали до тех пор, пока в 1985 году не вышли воннегутовские «Галапагосы» и критики не начали сравнивать уже самого Воннегута – несколько неодобрительно – с Дугласом Адамсом). Многие критики включили «Автостоп…» в свои перечни «лучших книг года». Еще на стадии радиосериала «Автостоп…» стал культовым, а после выхода книги превратился, ни много ни мало, в один из феноменов массового сознания. Вскоре стало понятно, что наши представления о полотенцах, белых мышах и числе 42 никогда уже не будут прежними.
ПОЧЕМУ «АВТОСТОП…» ОКАЗАЛСЯ ТАКИМ УСПЕШНЫМ?
ДЖОН ЛЛОЙД:
«Это то самое, что Уильям Голдман в своей книге “Приключения в мире большого кино” называет “разовым феноменом”. До того как “Автостоп…” появился на свет, не было заметно никаких причин, по которым он может возникнуть, – но как только он вышел из печати, всем стало ясно, что это идеальная метафора своего времени. Не могу объяснить, почему, но каким-то образом он передал истинный дух момента. Лично для меня это явствует уже из названия: “автостоп” и “галактики”. Эдакая странная смесь еще не угасших воспоминаний об эпохе хиппи с интересом к хай-теку, цифровым технологиям и тому подобному. Но все равно ответить на вопрос, почему “Автостоп” оказался таким успешным, невозможно. Это просто одно из тех великих и неповторимых порождений больного ума, которые обречены на успех. Оно не делает скидок на предпочтения публики; оно просто приходит и делает свое дело. Дуглас никогда не подстраивался под читателей в попытках увеличить продажи. И успех оказался для него таким же сюрпризом, как и для всех остальных: сам он понятия не имел, хорошо у него получилось или плохо. Он вечно спрашивал: “Ну что, хорошо? Смешно или не очень? Что ты думаешь об этом сценарии?” И он действительно не знал. Мы с вами знаем, что его книга хороша, но объяснить, чем она так хороша, просто невозможно. А если невозможно объяснить, то невозможно и написать какое-то подражание. Я думаю, что именно это и есть признак гениальной книги».
ЖАКЛИН ГРЭМ (сотрудник по связям с прессой, «Пан Букс»):
«Потому, что сама идея была совершенно оригинальной, а такие идеи на дороге не валяются. И еще – потому, что книга получилась смешной, но при этом умной. И потому, что она стала культовой еще до выхода в свет. Главным образом, я думаю, все дело в оригинальности – ну и в том, что это и правда очень смешно».
ДЖЕФФРИ ПЕРКИНС:
«Еще когда мы делали радиошоу, я подозревал, что это будет логическое продолжение “Монти Пайтона”. “Автостоп” очевидным образом привлекает ту же аудиторию и использует те же приемы комического. В этом была причина успеха на старте. Важную роль сыграло и название. В одной статье наше радиошоу обозвали “программой, неуклюже поименованной ‘Автостопом по Галактике’”, но автор этой статьи был глубоко не прав. Я понял, что мы попали в точку, как только посыпались хвалебные отклики от радиослушателей. Да и время было выбрано удачно. Все сходили с ума по “Звездным войнам”, все увлекались космосом. При этом космос ассоциировался с каким-то набором штампов, словно сошедших со страниц дешевых комиксов, – а мы сделали интеллектуальное и остроумное шоу про космос. Публику это удивило – но всем понравилось. Каждый нашел что-то свое. Образованные люди сравнивали “Автостоп” со Свифтом, а подростки покатывались со смеху над нашим депрессивным роботом».
10. Вся Галактика на сцене
Заметных театральных постановок «Автостопа…» было три. Две из них оказались удачными, третья обернулась катастрофой эпического масштаба. Печально в данном случае то, что больше всего внимания привлекла к себе именно катастрофа. Первая постановка, подготовленная ливерпульской Компанией научно-фантастической драматургии под руководством Кена Кэмпбелла, состоялась 1–9 мая 1979 года на сцене Института современных искусств (ICA) в Лондоне. Впрочем, «на сцене» – это не совсем верно сказано: актеры выступали на маленьких площадках и помостах, а публика располагалась на лесах, паривших над полом на высоте 1/2000 дюйма на воздушной подушке и медленно вращавшихся вокруг зала.
Спектакль длился 90 минут и имел огромный успех. В баре предлагали всегалактический коктейль «Мозгобойный», и для тех восьмидесяти человек, которые помещались в спроектированный Майком Хастом летучий зрительный зал, вечер оставался незабываемым. Телефон администрации разрывался от жаждущих посетить это необыкновенное представление: ежечасно поступало около 150 новых заказов на билеты. Но, увы, 640 билетов было распродано еще задолго до премьеры, и большинство желающих так и не увидели спектакль. Многие ошибались номером и попадали в Международную ассоциацию по коммуникациям, фигурировавшую в справочниках под той же аббревиатурой, что и Институт современных искусств, – ICA. Международная ассоциация не справилась с таким наплывом звонков и была вынуждена временно приостановить коммуникации – то есть, попросту говоря, отключить свой телефон на неделю.
Пресса откликнулась восторженными отзывами. Типичный пример – рецензия из «Гардиан», автор которой хвалил костюмы и конструкцию на воздушной подушке и сообщал: «Крис Лэнгем сыграл абсолютно обыкновенного Артура <…> и тем ярче на его фоне выделяются и хитрец Форд (Ричард Хоуп), и двухголовый шизофреник Библброкс (Митч Дэвис и Стивен Уильямс в виде “пантомимной лошади” о двух головах, двух ногах и трех руках), и пиротехника Кена Кэмпбелла». Кэмпбелл, со своей стороны, объявил, что надеется возобновить шоу, «как только нам удастся найти зал, способный вместить конструкцию на воздушной подушке на 500 зрительских мест».
Напомним, что все это происходило еще до выхода первой книги и пластинки с записью радиошоу, когда еще никто не подозревал, на какие высоты успеха поднимется «Автостоп…»
Вторая постановка была подготовлена в 300 милях к западу от первой, в валлийском театре «Клуид». Режиссер Джонатан Петербридж взял сценарии первого сезона радиошоу и переработал их в пьесу. Спектакли шли по всему Уэльсу с 15 января по 23 февраля 1980 года.
На афишах значилось: «Первая сценическая постановка по сценариям радиоспектакля Дугласа Адамса». Обычно представляли по два эпизода за вечер, но устраивали и «долгие вечера», вмещавшие все шесть эпизодов, – трехчасовые спектакли с перерывами через каждые полчаса (в перерывах зрителям раздавали «космические рационы», в баре, опять-таки, предлагали всегалактический коктейль «Мозгобойный», а в кафе-баре – алголианские зильбатбургеры). Постановка театра «Клуид» оказалась такой удачной, что труппу пригласили на гастроли в престижный лондонский театр «Олд Вик». Но к тому времени Дуглас успел продать права на театральные инсценировки «Автостопа…» уже известному нам Кену Кэмпбеллу, который решил к августу того же года подготовить новую постановку в лондонском театре «Рэйнбоу» с залом на три тысячи мест, где обычно проходили рок-концерты.
В этом случае Дуглас Адамс оказался необыкновенно крепок задним умом: «Я должен был это предвидеть, – сокрушался он, – но я тогда жил как в тумане: на меня обрушилось слишком много проблем одновременно. Постановка в “Рэйнбоу” потерпела полное фиаско».
Дуглас предоставил для пьесы дополнительные материалы (в том числе сцену с Главным Блюдом Дня в ресторане «У конца Вселенной», которая впоследствии вошла в литературную и телевизионную версии).
В июле 1980 года в театральной газете «Стейдж» появилась заметка о готовящейся постановке в «Рэйнбоу»:
В новом мюзикле[28] «Автостопом по Галактике», основанном на одноименном радиошоу, примут участие двадцать человек актерского состава и музыкальный квинтет. Спектакль будет идти в театре «Рэйнбоу» на протяжении восьми недель, начиная с 16 июля 1980 года. Бюджет спектакля составил 300 тысяч фунтов. Фасад театра «Рэйнбоу» будет переоформлен в стиле межгалактического космопорта. Открыта продажа билетов по цене 5, 4 и 3 фунта.
В настоящее время в здании театра идут подготовительные работы: фойе переоборудуют под рубку космического корабля, оснащая видеоэкранами и подвешенными к потолку летающими тарелками. Возможно, появится и говорящий компьютер, который будет сообщать пассажирам о времени прохода на посадку. Ожидаются билетерши в костюмах инопланетян («вероятно, зеленых», – сообщает сопродюсер Ричард Данкли) и «космический бар» с бургерами истинно галактических размеров и знаменитым коктейлем «Мозгобойный». Еще одним развлечением для публики станет рок-музыкант Рик Уэйкман, который спустится с крыши на летающей тарелке и предстанет в костюме легендарного Мекона[29] – зеленого любимца всех поклонников научной фантастики.
На этой неделе в зрительном зале была установлена огромная вращающаяся сцена и собран задник, изображающий день, когда Земля отправилась под снос.
Вдобавок те же калифорнийские умельцы, благодаря которым лондонский планетарий обзавелся лазерным проектором, заготовили для этой постановки новые эффектные трюки. Сопродюсер Филип Тинсли утверждает: «Это будет первое шоу со времен “Рокки Хоррора”, рассчитанное специально на молодую аудиторию».
В качестве рекламной акции организаторы шоу сбросили с Тауэрского моста в Темзу надувного кита длиной в двадцать пять футов. Плюх получился мощный, но брызги почти не долетели до прессы (так, в газете «Стэндард» акция удостоилась лишь краткой заметки, основное содержание которой сводилось к тому, что «полиция была очень недовольна»).
И вот наконец наступил день премьеры.
Или, вернее будет сказать, день катастрофы. Такие чисто оценочные отзывы, как «невозможно даже представить себе более скучный способ провести вечер» («Дэйли мэйл»), «настолько неуклюже, что даже не смешно» («Тайм аут»), «стыдно за организаторов» («Обсервер») и «бесконечная, невыразимо нудная тягомотина» («Стэндард»), меркнут по сравнению с аналитическими статьями, в которых шоу препарировали со всем бесстрастием патологоанатомов и наглядно показали, какая это на самом деле пустышка. Типичный пример такого разбора – статья Майкла Биллингтона в «Гардиан», где утверждалось: «Действо, разворачивающееся на сцене театра “Рэйнбоу”, на редкость примитивно и при этом почти невразумительно… Поставил эту джанк-оперу Кен Кэмпбелл, и лучшее, что я могу о нем сказать, – это то, что он сильно сдал со времен своего “Дорожного шоу”, где гвоздем программы был человек, засовывающий хорька себе в штаны[30]».
Что же пошло не так? Очень многое. Во-первых, спектакль получился слишком длинным. Во-вторых, лазерные лучи, звуковые эффекты и злополучный квинтет не прибавили ему очарования. В-третьих, – и это признают все – актеры играли просто ужасно. Дуглас Адамс объяснял неудачу постановки так: «Театр “Рэйнбоу” был слишком большим – на три тысячи мест. Между тем действие “Автостопа” разворачивается довольно медленно, и самое важное в нем – это мелкие детали. И когда режиссеру приходится работать с таким огромным пространством, первое, от чего он отказывается, – это, собственно, мелкие детали. Ну а потом все свободное место приходится заполнять эффектами землетрясения, лазерными лучами и тому подобным. Из-за этого пропадают и последние уцелевшие детали, и все катится к чертям. Бедные актеры выбиваются из сил, но тщетно: слишком большие расстояния и слишком шумные и яркие спецэффекты “съедают” все внимание зрителя. Если говорить о цифрах, то семьсот зрителей за вечер – это очень и очень недурно для какого-нибудь маленького театра в Вест-Энде. Но там, где продюсеры оплачивают зал на три тысячи мест, семьсот человек – это финансовая катастрофа».
Что до Кена Кэмпбелла, то добиться встречи с ним было почти невозможно, а интервью, которое мне удалось у него взять, оказалось самым коротким из всех, какие я собрал для этой книги. Кэмпбелл заявил, что и успех в Институте современных искусств, и провал в театре «Рэйнбоу» объясняются одной и той же – и очень простой – причиной: «В Институте современных искусств мы посадили зрителей на воздушную подушку. А для зала в “Рэйнбоу” нам не удалось раздобыть конструкцию на воздушной подушке нужной величины»[31].
Уже на четвертой неделе устроители шоу столкнулись с финансовыми проблемами. 20 августа сопродюсер Данкли ответил на вопросы корреспондента «Стэндард» так: «Думаю, надо бороться. Труппа и персонал со мной согласны, и многие готовы отнестись к задержке выплат с пониманием. Правда, негативные отзывы в прессе сильно осложняют дело, и приходится признать, что мы с самого начала ошиблись в расчетах, переоценив популярность “Автостопа…”» Но уже на следующий день в той же газете появилось сообщение: «Накануне вечером большая мюзикл-версия[32] культового радиошоу была представлена на сцене театра “Рэйнбоу” в последний раз. Организаторам удалось заполнить зрительный зал лишь на двадцать процентов [600 мест из 3000], и сезон завершился на три недели раньше заявленного срока. Ричард Данкли сообщает, что все причастные к постановке лица понесли убытки, хотя оценить размер финансового ущерба не представляется возможным».
Легко рассуждать задним числом, но лично мне представляется, что самой серьезной ошибкой организаторов стала попытка создать некое Культовое Шоу с большой буквы. Крупный масштаб, яркие спецэффекты и навязчивая реклама – это далеко не гарантия успеха; и, напротив, скромная, не слишком броская и не слишком затратная инсценировка вполне могла бы преуспеть там, где провалилось громоздкое и пафосное шоу театра «Рэйнбоу». Да, собственно, она и преуспела! В утешение поклонникам «Автостопа…» постановка валлийского театра «Клуид» без лишнего шума вернулась на сцену год спустя, и с тех пор ее неоднократно и успешно повторяли другие театральные компании. Эта сценическая версия «Автостопа…» (в которой, в отличие от других постановок, фигурировали хаггуненоны и даже надувное Чудище Трааля) пользовалась неизменным одобрением критиков и зрителей и, хочется надеяться, будет возвращаться на сцену снова и снова – даже тогда, когда провальная постановка «Рэйнбоу» окончательно изгладится из памяти потомков.
ФОРД и ЗАФОД: Заглабор астрагард!
Хутримансьон Бамбриар!
Бангльятур Пусбладу!
АРТУР: Что это еще за чертовщина?
ФОРД: Это древний гимн смерти с Бетельгейзе. Его поют тогда, когда хуже уже быть не может, – а значит, дальше будет лучше.
Помимо этих трех официальных постановок, за минувшие годы в разных странах было создано не менее двадцати любительских, одни из которых основывались на книге, другие – на сценариях радиошоу, а третьи – на сценарии Питербриджа. «Автостоп…» ставили на Бермудских островах и в Австралии, на Гавайях и в Германии; его инсценировали как спектакль одного актера и даже как мюзикл[33]. Кроме того, в 1995 году в «Оксфорде» был инсценирован роман Дугласа «Холистическое детективное агентство Дирка Джентли» (под сокращенным названием «Дирк»), и время от времени этот спектакль продолжают давать до сих пор.
11. «Бессмысленный, невразумительный детский лепет…»
В понедельник 21 января 1980 года в пол-одиннадцатого вечера в эфир вышел первый эпизод второго сезона радио-шоу. Этому событию предшествовала реклама на телеканале «Би-Би-Си» и на обложке журнала «Радио таймс» (в котором, несмотря на название, еще ни одна радиопередача не удостаивалась такого внимания). Пять эпизодов поставили в сетке вещания буквально один за другим: «Автостоп…» должен был выходить каждый вечер на протяжении недели, в одно и то же время.
Это вызвало большие проблемы.
Во-первых, как уже неоднократно упоминалось, 1979 год выдался для Дугласа чрезвычайно напряженным: на него свалилось очень много дел, а его природная склонность садиться за работу на следующий день после того, как пройдет последний срок сдачи, проявлялась особенно ярко, когда дело доходило до подготовки сценариев. Впрочем, Джеффри Перкинс уже знал за ним эту особенность и принял ее в расчет.
В сентябре 1979 года Перкинс ушел в отпуск, но перед этим поговорил о новом сезоне «Автостопа…» с Дэвидом Хэтчем, руководителем отдела. Хэтч спросил, успеют ли они подготовить второй сезон к выпуску в январе.
Между тем уже существовал седьмой эпизод «Автостопа…» – специальный рождественский выпуск, который записали 20 ноября 1978 года и выпустили в эфир в канун Рождества. В этом выпуске Дуглас собрал все сюжетные линии, оборвавшиеся в конце шестого эпизода (где все персонажи либо застряли в прошлом без надежды на возвращение, либо достались на обед клону Прожорливого Приставучего Чудища Трааля), и развил их в другом направлении, пустив Зафода на поиски таинственного повелителя Вселенной. («Чтобы сделать этот рождественский выпуск, мне пришлось переехать к Дугласу, – вспоминал Джеффри Перкинс. – Он сидел наверху и марал бумагу, а я сидел внизу и перепечатывал набело то, что он приносил. Так мы вдвоем с этим и управились».)
В «Припадке восьмом»[34] – первом эпизоде второго сезона – Артур воссоединился с Зафодом и Фордом. Запись второго сезона началась еще в мае 1979 года, так что желание Хэтча успеть к январю было не лишено здравого смысла. Джеффри Перкинс решил, что это неплохая мысль: «До сих пор мы работали не торопясь, в расслабленном темпе, и я сказал: “Успеем”. Нужно было поставить себе какой-то срок, иначе мы провозились бы с этим до второго пришествия. “Мы уже сделали три эпизода, – подумал я, – а остальные три уж как-нибудь доделаем за следующие пять недель”.
Потом я ушел в отпуск. А когда вернулся, узнал, что Дэвид заключил договор с “Радио таймс”: они пообещали поставить нас на обложку, если шоу выйдет через неделю. Это было безумие чистой воды!»
Подготовка второго сезона стала тяжелым испытанием для всех, а для Дугласа – в особенности: «Я боялся браться за второй сезон, потому что мне впервые предстояло сочинить сценарий безо всякой помощи и совета, под собственную ответственность: я, и только я один. А между тем весь мир смотрел на меня, затаив дыхание. “Автостоп…” внезапно перестал быть моей личной историей. Теперь он принадлежал всем и каждому, – и взяться за продолжение было страшно, как выйти на улицу голым».
Из-за того, что сроки внезапно сжались, возникла еще одна проблема. Когда впереди замаячил дедлайн, большая часть сценариев для второго сезона еще оставалась на черновой стадии. Сценарии для первого сезона Дуглас переписывал и нещадно редактировал по сто раз, но сейчас на такую кропотливую работу просто не оставалось времени. Запись «Припадка восьмого» началась 19 мая 1979 года, а «Припадок двенадцатый» еле-еле успели свести ко дню выхода в эфир, 25 января 1980-го. Производственная группа быстро стала наступать Дугласу на пятки: «Пока в студии записывали одну сцену, я сидел там же, в углу, и дописывал следующую. Дело кончилось тем, что последний эпизод закончили сводить за полчаса до эфира. Под конец пленка намоталась на вал, и пришлось разбирать магнитофон, чтобы ее достать, а потом курьер помчался на мотоцикле из студии в Майда-Вейл на Портленд-плейс, в Дом вещания. Мы уже чуть было не решили отрезать половину пленки и отправить им, а потом распутать вторую половину и довезти к середине эфира. Но, по счастью, не пришлось. Я считаю, что Джеффри Перкинс, Пэдди Кингсленд и Лиза Браун заслужили за это по медали!»
Поделиться книгой: